Царь горы. Пробивной характер и психология конкуренции Бронсон По

Любой человек, услышав подобную историю, не удержится и спросит: «А если бы он не поехал в Лас-Вегас? Что, если бы Смит проиграл последние пять тысяч? Что тогда? FedEx не было бы на белом свете?»

Компания, о которой идет речь в нашей истории, видимо, производит впечатление неустойчивой, легкоуязвимой, отчаявшейся и, мягко говоря, слегка шальной. Скорее всего, читатель рассудит, что вряд ли руководителям стоило разглашать, благодаря чему их самолетам удалось, фигурально выражаясь, избежать катастрофы. Все-таки факт карточного выигрыша лучше держать в секрете. Допустим, вы отличный пилот или водитель грузовика, ищете хорошее, стабильное место — захотели бы вы работать в компании, в которой ваше благополучие зависит от карточного случая? В компании, чей владелец играет с судьбой?

Однако на сотрудников FedEx, находившейся на грани краха, история о ее чудесном спасении оказала любопытное воздействие. Во-первых, этот случай только усилил их преданность делу — возможность такого поворота подтверждают данные экспериментов, проводившихся в Северо-Западном университете, где ученые исследовали влияние подобных событий. Во-вторых, сотрудники стали сами принимать все более рискованные решения во благо общего дела, во многих случаях поступая примерно так, как Фред Смит в тот уик-энд. Один из пилотов, узнав, что не заплачены аэродромные сборы, внес деньги со своей кредитной карты. Водители грузовиков помогали своим женам изучить маршруты доставки, чтобы в случае необходимости те могли помочь с нею. Когда на первых порах было трудно с деньгами, работники единодушно согласились не предъявлять свои зарплатные чеки к оплате. В скором времени игра на победу стала неотъемлемой частью корпоративной культуры FedEx: каждый сотрудник был готов ради компании пойти на риск, положившись на удачу.

Когнитивное искажение, связанное с благополучным развитием потенциально опасных событий, представляет собой склонность рисковать еще больше после ситуации, успех которой целиком и полностью зависел от счастливого случая. Однако удача может отвернуться, а «спусковой механизм» опасности готов сработать в любой момент — и все равно в сознании людей происходит всплеск неоправданного оптимизма. Не понимая, что имеют дело лишь с везением, они начинают верить в свою удачу.

Если не относиться критически к идее, что удача сопутствует вам во всем, то довольно быстро момент восторга: «Уф! Я был на волосок от гибели!» сменяется опасной уверенностью: «Да я заговоренный! Никакая пуля меня не возьмет!»

Пару лет назад немецкая исследовательница провела эксперимент: она собрала студентов в своей лаборатории, где заранее была расстелена зеленая дорожка для гольфа; студентов разделили на две группы. Вручая мяч первой группе, она заметила, что до настоящего времени этим мячом пользовались многие игроки; второй группе было сказано: «Вот ваш мяч. До настоящего времени он приносил игрокам удачу». Нужно было совершить всего десять ударов. Студенты из первой группы загнали мяч в лунку в среднем 4,75 раза; студенты из второй группы сделали в среднем 6,42 успешных удара. Из этого мы делаем вывод, что вера в удачу действительно срабатывает, так как укрепляет в человеке решительность и оптимизм, что в свою очередь положительно влияет на эффективность его действий.

Тот же принцип прослеживается в поведении бейсболистов, известных своей суеверностью. Игрокам приносят успех и талисманы, и ритуалы, поскольку они верят в их силу. Такая вера не приносит никакого вреда, пока спортсмены питают хоть какую-то иллюзию, что могут держать под контролем случайное развитие событий.

Но прежде чем вы попытаетесь применить этот принцип на практике, вам не мешает знать, что Нейл Луцки, декан факультета психологии в колледже Карлтона при Миннесотском университете, обнаружил несогласованность в немецком исследовании. Когда участники эксперимента слышали фразу: «До настоящего времени мяч приносил игрокам удачу», — то им внушались две мысли. Первая состояла в том, что мяч приносит удачу. Вторая, скрытая, содержала следующий смысл: «Все, кто принимал участие в эксперименте до вас, загнали в лунку много мячей». Это говорило испытуемым, что хорошие результаты фиксируются, а их самих сравнивают с успешными игроками.

Луцки воссоздал этот эксперимент, но на этот раз включил в него третью группу, членам которой было сказано: «Вот ваш мяч. До настоящего времени другие игроки хорошо справлялись с этой задачей». Третья группа показала лучшие результаты. По итогам эксперимента Луцки пришел к выводу: влияние удачи несопоставимо с влиянием социального сравнения. Никто не хочет быть тем, кто не может добиться успеха.

Удача играет важную роль во всех состязаниях. В борьбе за успех, когда с двух сторон шансы равны, роль счастливого момента лишает игроков мотивации, поскольку напоминает им, что, как бы они ни старались, исход борьбы все равно может решить любая случайность. В состязании между неравными соперниками удача помогает обеим командам сохранять мотивацию. Игроки более сильной команды знают, что, хотя они и находятся в более выгодном положении, нельзя ослаблять рвение, иначе придется вести борьбу на два фронта: с соперником и невезением.

Между тем игроки более слабой команды часто задумываются, зачем вообще принимать участие в матче, если все ждут их проигрыша. Но мысль, что в день соревнования случайная удача окажется на их стороне, дает им единственный шанс на победу, который нужен им, чтобы вложить в игру все свои силы. Следовательно, в стратегическом плане очень важно в неравной борьбе напоминать себе о роли удачи — и даже принять ее.

Мы с вами увидели, что удача может повысить вероятность победы, однако вера в нее скрывает смежную проблему. В случае неудачи мы непременно анализируем, что пошло не так, и извлекаем нужные уроки. Но когда нам сопутствует успех, никогда этого не делаем. Происшествия, по воле случая оставшиеся без негативных последствий, так и остаются непроанализированными. У компании FedEx все закончилось благополучно. В случае с NASA произошла совсем другая история.

В 2003 году многоразовый транспортный космический корабль «Колумбия» развалился на части над Техасом и Луизианой во время входа в атмосферу Земли. При старте от кислородного бака отделились небольшие куски обшивки, которые задели левую плоскость крыла и нарушили систему теплозащиты. Впоследствии общественность узнала, что эта проблема возникала неоднократно: обшивка бака отваливалась почти при каждом предыдущем запуске шаттла. Существуют фотографии, подтверждающие, что это происходило в шестидесяти пяти из семидесяти девяти запусков. Чиновники NASA не могли не знать: отваливающаяся от бака обшивка наносит повреждения крыльям шаттла — когда корабль возвращался домой, на его крыльях обнаруживались вмятины (в среднем приходилось по 147 вмятин за один полет). На первых порах инженеров NASA беспокоили эти неполадки, но сотрудники довольно быстро стали жертвой когнитивного искажения, связанного с благополучным развитием потенциально опасных событий. Они прекратили анализировать сложившуюся ситуацию и приняли как факт, что куски обшивки могут задевать крылья шаттла во время запуска. Но ведь это не наносило системам корабля существенного вреда.

Хотелось бы надеяться, что инженеры NASA принадлежат к той категории людей, которые умеют противостоять влиянию когнитивных искажений. Однако за полетами шаттлов стояли усилия огромной организации; в них были вложены миллиарды долларов — все это не могло не влиять на сознание инженеров, видевших только то, что они хотели видеть.

По всей вероятности, они были бы против любых аналогий между катастрофой, произошедшей с «Колумбией», и поездкой Фреда Смита в Лас-Вегас. Сотрудники NASA настаивали бы, что создание космических аппаратов и карточная игра — вовсе не одно и то же. Однако в работе сделанного ими шаттла был заложен небольшой риск, который со временем продолжал расти.

«Если вы рискуете все больше и больше и на самом деле даже не знаете, насколько именно рискуете, это и означает, что вы играете в азартную игру», — такое мнение высказал Эдвард Роджерс.

Вскоре после катастрофы «Колумбии» Эдвард Роджерс занял должность директора отдела обработки информации Центра космических полетов имени Годдарда. Центр Годдарда — исследовательское учреждение, девять тысяч его сотрудников занимаются разработкой автоматических космических аппаратов и смежными исследованиями. Перед Роджерсом была поставлена задача проанализировать, как в Центре Годдарда изучаются результаты полетов.

Когда Роджерс еще осваивался в новой должности, он получил отчеты о работе двух спутников, находящихся на орбите. В одном спутнике произошел сбой части оборудования, из-за чего не были получены запланированные научные данные. Поэтому в отчете значилось, что полет завершился полным провалом. В другом спутнике допустили ошибку в расчетах при определении орбиты, но его всеми правдами и неправдами удалось на нее вывести. Полет был на волосок от провала, но в отчете его назвали вполне успешным. Чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, Роджерс встретился с обеими командами, управлявшими с земли космическими аппаратами. Он обнаружил, что члены второй команды были твердо убеждены: полет корабля прошел нормально. Они не понимали, что им просто повезло. Эти люди воспринимали успехи и неудачи как игру, в которой кто-то побеждает, а кто-то непременно проигрывает. По их мнению, так и вышло: они выиграли, а парни из другой команды проиграли.

Еще была свежа память о трагедии шаттла «Колумбия». Роджерс отнес эти два отчета своему руководству в Центре Годдарда и предложил провести исследование, в ходе которого необходимо будет определить, как на процесс принятия решений в NASA влияет когнитивное искажение, связанное с благополучным развитием потенциально опасных событий. Руководители согласились, но они не представляли, кто мог бы его провести. Чиновники NASA знали всех ведущих специалистов крупных технических университетов, но у них не было контактов ни с одной школой бизнеса. Роджерс практически наугад позвонил декану школы бизнеса Джорджтаунского университета, и тот познакомил его с двумя профессорами, Робин Диллон и Кэтрин Тинсли.

На основании документов, представленных им Роджерсом, Диллон и Тинсли написали подробные отчеты о результатах вымышленных полетов на Луну. В одних они указывали на ошибки, в других — на полный успех или полную неудачу полетов. Но в некоторых отчетах явно прочитывалось когнитивное искажение оценок — это касалось полетов, завершившихся успешно только по случайному стечению обстоятельств. Затем ученые предложили студентам колледжей прочитать эти отчеты и оценить эффективность действий руководителей полетов. Студенты поставили примерно одинаковые оценки и тем руководителям полетов, которым просто повезло, и тем, которые действительно принимали правильные решения. Студенты не заметили допущенных ошибок. Напротив, они тоже продемонстрировали устойчивое когнитивное искажение.

Роджерс передал результаты исследования высшим руководителям Центра Годдарда, но они показались им неубедительными. Ведь речь шла всего лишь о студентах колледжей, но сотрудники NASA... они никогда не станут жертвами когнитивного искажения. В ответ Роджерс поручил исследователям повторить эксперимент, включив его в текущий план программ NASA.

Для участия в эксперименте исследователи выбрали опытных руководителей, проработавших в NASA в среднем по четырнадцать лет. Выяснилось, что они, как и студенты, тоже склонны к упомянутому психологическому эффекту. И инженеры NASA дали положительную оценку действиям руководителей, полеты которых завершились успешно только по счастливой случайности. Более того, некоторые сотрудники на вопрос, что бы они сделали, если бы отвечали за следующий этап космической программы, высказались в поддержку такой же рискованной стратегии, которую применяли раньше. Сами того не осознавая, они полагались на удачу, словно на стандартную процедуру.

Проанализировав все результаты, в NASA изменили методы работы.

В принципе инженеры NASA всегда умели обнаруживать собственные ошибки и не повторять одну и ту же оплошность дважды, а вот руководителям пришлось признать, что им не всегда удается тщательно анализировать десятки тысяч решений, которые когда-нибудь приведут не только к ошибке, но и к катастрофе.

Еще меньше руководители понимали причину своих успехов: они просто выполняли в очередной раз то же самое точно таким же способом и рассчитывали на получение такого же результата — наглядный пример принципа «если что-то не сломано, не нужно и чинить».

В процессе обучения сотрудников в Центре Годдарда Роджерс всегда использует эксперимент с отчетами о вымышленном полете на Луну. И они в который раз попадаются на удочку когнитивного искажения. Но когда Роджерс анализирует вместе с ними результаты эксперимента, они поверить не могут, что так легко позволили ввести себя в заблуждение.

Инженеры всегда подавали требуемые отчеты, но в прошлом их никто не читал. Теперь все скрупулезно их изучают, а полученные уроки идут на пользу текущей работе. Члены команды не должны бояться говорить начистоту о своих и чужих ошибках, но Роджерс признаётся, что во многих случаях этого трудно добиться на практике.

Представим инженера, который сидит в своем кабинете и рассуждает, стоит или нет проверять посадочное шасси. Нет никаких доказательств, что оно с дефектом, но шасси давно не использовали, поэтому в нем что-то могло выйти из строя. Нужно ли его тестировать? Разумеется, это обойдется в 500 долларов, и многих сотрудников на несколько часов оторвут от текущей работы. Но ведь это не проблема.

А теперь представим, что произойдет две недели спустя. Тот же инженер. И фактически та же ситуация. Только теперь на стартовой площадке. Слышен рев ракетных двигателей, звучит обратный отсчет. Если в этот момент инженер спросит: «А не протестировать ли нам на всякий случай шасси?» — та же самая проверка обойдется теперь в пять миллионов долларов. Придется отменить запуск корабля, а следующий сможет состояться лишь через несколько месяцев. Нет никаких признаков возможной поломки — все на уровне интуитивной догадки. В итоге инженер отмахивается от своей интуиции, и корабль стартует.

Подобное напряжение охватывает всех сотрудников NASA перед началом очередного полета. Они называют это предстартовой лихорадкой.

Результаты исследований, проведенных учеными Джорджтаунского университета, свидетельствуют, что лучший способ устранить когнитивное искажение, связанное с благополучным развитием потенциально опасных событий, — без спешки обдумать вероятность риска. Поэтому Роджерс ввел специальную программу «Остановись и подумай». В соответствии с ней один раз в несколько месяцев командам NASA предлагают оценить свои успехи в выполнении космических программ, в том числе проанализировать рискованные ситуации. Напоминает отчет о выполненной работе — с той разницей, что происходит это еще до выполнения реальных заданий.

2

Наверное, вы обратили внимание, что наш мозг бльшую часть времени занят мыслями о том, чего в данный момент не происходит и, по всей вероятности, вообще не произойдет. Однако тот факт, что это почти произошло или может произойти, приводит к полному осознанию своих мыслей, и мы обдумываем их с таким же энтузиазмом, который вкладываем во что-то реальное.

Исследователи из Иллинойского университета пришли к выводу, что обычный человек в обычный день посвящает 3 процента своих мыслей размышлениям о возможных событиях или альтернативных сценариях их развития. Такое мышление называют контрфактуальным, поскольку в этих условных мыслях исходное предположение противоречит фактам: «Если бы я сделал все иначе...» или «Если бы только я не совершил этой ошибки…» Такие бессвязные мысли носят в какой-то мере неизбежный, непреодолимый характер и воспринимаются в большинстве случаев как отвлекающий фактор.

Далее мы посвящаем 6 процентов мыслей сравнениям во времени, сопоставляя настоящее с прошлым или настоящее с будущим. Мы тратим много умственных сил на разбор собственных ошибок и заблуждений, даже если многие из них давно уже позади — но мы все равно нервничаем и ждем, что в следующий раз что-то пойдет не так. Кроме того, погружаемся в идиллические мечты, как могли бы развиваться события, что было бы, если бы все пошло хорошо.

Еще 3 процента мыслительной деятельности мы тратим на сравнение себя с другими людьми, а также на позитивную или негативную оценку самих себя.

В обей сложности 12 процентов мыслей мы тратим на самооценку посредством сравнения. Все это происходит за один обычный день. Количество таких мыслей резко возрастает до или после соревнований, особенно до или после трудных состязаний.

Здравый смысл подсказывает, что нужно прекратить этот непрерывный поток сравнений и самокопания хотя бы ради того, чтобы ослабить внутреннее беспокойство, которое регулярно приводит нас к совершению ошибок.

Мы считаем само собой разумеющимся, что положительные эмоции (счастье) способствуют повышению эффективности, тогда как отрицательные (тревога и гнев) ее снижают. Раньше психология целиком и полностью опиралась именно на эту мысль; единственная проблема заключалась в существовании довольно большого количества фактов, противоречащих этому предположению.

Убежденность в том, что тревога негативно сказывается на результатах нашей деятельности, пустила настолько глубокие корни, что все данные, подтверждающие противоположное положение, казались крайне спорными. Некоторые ученые решили провести различие между двумя моделями тревоги: соматической и когнитивной. Соматическая тревога представляет собой физиологическое состояние и характеризуется учащенным сердцебиением, потливостью, повышением артериального давления, пересыханием горла, покраснением лица, напряжением мышц. Когнитивная тревога представляет собой психическое состояние и характеризуется неспособностью контролировать свои мысли, ожиданием проблем и страданием по этому поводу, страхом неодобрения. Ученые выдвинули предположение о существовании обратной зависимости между когнитивной тревогой и способностью эффективно выдерживать конкуренцию.

Разве что в реальной жизни все обстоит совсем не так. Данные выглядели весьма противоречиво; во многих исследованиях когнитивная тревога была непосредственно связана с повышением эффективности. Выдвигалось также предположение, что, когда соматическая тревога достигает пика, уровень физиологического возбуждения повышается настолько, что приводит к снижению эффективности. Однако это тоже не всегда подтверждалось данными, полученными в лаборатории или реальных условиях.

Исследователи выражают уровень тревоги во время того или иного события в количественной форме, по шкале от 20 до 80 баллов. Однако невысокая тревожность не всегда автоматически приводит к более высокой эффективности: нельзя утверждать, что лучший спортсмен не испытывает никакого напряжения во время соревнований. Напротив, непосредственно перед достижением пиковой результативности уровень тревоги спортсменов находится, как правило, в диапазоне от 26 до 67 баллов. Известный актер Боб Хоуп всегда очень волновался перед выходом на сцену. По данным исследователя Гордона Гудмана, Хоуп говорил своим биографам, что если бы он не волновался перед выходом на сцену, то не играл бы так хорошо.

Пока безуспешно выдвигались и отвергались все эти предположения, российский психолог Юрий Ханин выдвинул гипотезу о взаимосвязи тревоги и спортивной результативности, которая была им всесторонне изучена, проверена и получила широкое распространение. У каждого спортсмена есть уровень тревожности, при котором он действует наиболее эффективно, — индивидуальная зона оптимального функционирования (Individual Zone of Optimal Functioning, IZOF). Однако одним людям необходимо испытывать более сильную тревогу, чтобы показывать самые высокие результаты, тогда как у других уровень тревоги может быть гораздо ниже. Предположим, игроку А нужен уровень тревоги 30 баллов, тогда как игроку Б — 60; при этом игрок А всегда будет наиболее результативным при уровне тревоги около тридцати, а игрок Б — около шестидесяти. В ходе одного исследования представителям разных видов спорта (от чисто физических до интеллектуальных) предложили заполнить вопросник об их уровне тревожности накануне соревнований. Спортсмены, показавшие высокую результативность, были обнаружены на всех уровнях, по всему диапазону тревожности. Концепция Ханина была применена и за пределами спортивного мира, от театра с актерами, пытающимися преодолеть боязнь сцены, до армии с солдатами, испытывающими беспокойство перед военными операциями.

Оптимальный уровень тревожности, необходимый для эффективных действий, ненамного превышает базовый уровень, характерный для нормальной жизни. Человек, чувствующий себя раскованно в обычных условиях, действует наиболее эффективно в спокойном состоянии. Человек, который в обычной жизни чаще всего находится в напряженном состоянии, показывает самые высокие результаты при максимальном уровне возбуждения.

Очень важно понимать разницу между стрессовой ситуацией и душевным страданием. Как мы узнали из исследований гена COMT, некоторым людям необходимо испытывать напряженность, чтобы действовать наиболее результативно. Снова вернемся к эксперименту с участием студентов Принстонского университета. Их никто не успокаивал, напротив, выполнение задания зависело от того, как они его будут интерпретировать.

Джереми Джеймисон, ученый из Гарвардского университета, провел два аналогичных эксперимента со студентами последнего курса, которые готовились к сдаче тестов для поступающих в магистратуру. Он организовал для них пробный тест, до и после которого студенты сдавали образцы слюны. На титульной странице теста было написано следующее:

Цель этого исследования — определить зависимость между уровнем физиологического возбуждения во время теста и его результатами. Поскольку людям свойственно волноваться во время экзаменов, образцы слюны... будут проанализированы на наличие гормонов, по которым мы будет определять ваш уровень возбуждения.

Половина участников эксперимента видела только этот текст. Для другой половины студентов было сделано такое дополнение:

Люди считают, что если они волнуются во время экзамена, то сдадут его плохо. Однако результаты исследований свидетельствуют, что возбуждение не оказывает негативного влияния на результаты тестов и даже может повысить их... На самом деле те, кто волнуется во время экзамена, могут сдать его даже успешнее. Это означает, что вы не должны беспокоиться, если во время сегодняшнего теста у вас возникнет ощущение тревоги. Если вы заметите, что начали волноваться, просто напомните себе, что ваше возбуждение поможет вам хорошо сдать экзамен.

Поскольку студенты второй группы отнеслись к своему волнению как к положительному состоянию, они сделали меньше ошибок и получили на пятьдесят баллов больше по сравнению с другой группой.

Необходимо уточнить, что небольшая хитрость экспериментаторов не снизила уровень физиологического стресса у студентов второй группы — на самом деле уровень гормонов стресса был даже выше. Но это изменило их восприятие и интерпретацию стресса. Студенты смогли использовать стресс для максимальной концентрации внимания и быстрого принятия решений. Кроме того, они серьезно отнеслись к этому уроку: во время настоящего экзамена в магистратуру их результат был на 65 баллов выше по сравнению с контрольной группой.

Если вы помните, в начале книги мы говорили, что на конкурсе бальных танцев в Германии все танцоры испытывали стресс, выступая перед судьями. Даже танцоры с более чем десятилетним опытом участия в подобных конкурсах чувствовали некоторое беспокойство. Но не все интерпретируют стресс одинаково.

Истинное различие между любителями и профессионалами состоит в том, как они относятся к своему тревожному состоянию. Мужчины, играющие в регби, женщины-волейболистки или пианисты, выступающие на концертах, — все любители воспринимают тревогу как неблагоприятный фактор, тогда как профессионалы относятся к ней как к положительному явлению. Они осознают свое волнение, но при этом уверены, что держат ситуацию под контролем, что хорошо подготовлены и их цели вполне достижимы. Профессионалы испытывают стресс, но не угрозу. В таком состоянии более высокий уровень возбуждения помогает им добиваться наивысших результатов.

Видимо, не всегда стоит успокаивать участников состязания до состояния полного расслабления. Скорее следует им помочь войти в свою оптимальную зону — от 30 до 60 баллов по шкале тревожности.

3

Как относиться к идее, что мысли человека должны быть утверждающими и позитивными?

Концепция позитивного мышления возникла в рамках религиозной идеологии в 1880-е годы. В то время ее считали одним из способов приблизиться к Богу и делу Его. Даже когда в 1952 году священник Норман Винсент Пил писал ставшую позже классической книгу по самосовершенствованию «Сила позитивного мышления»[23], он проповедовал христианские представления о том, как можно увидеть Божью благодать в реальном мире.

Однако со времен Пила религиозные аспекты позитивного мышления сменились научными — теперь эта концепция превратилась в способ достижения благополучия.

Сейчас людям советуют блокировать в памяти воспоминания об ошибках и неудачах прошлого и мысленно к ним больше не возвращаться. Им рекомендуют не думать, что может пойти не так в будущем. К сожалению, негативное мышление неразрывно связано с тревогой и страхом. В лучшем случае оно подталкивает вас к ориентации на предотвращение; в худшем — вы постоянно ждете чего-то плохого. Впрочем, от этого есть противоядие: следует научить свой разум мыслить позитивно и никогда не позволять отрицательным мыслям и эмоциям отравлять вам жизнь. В противном случае негативные мысли начнут сбываться — точно так же, как в вашем воображении появляется образ розового слона, когда вам говорят: «Не думайте о розовых слонах». Смещение восприятия, обусловленное негативным мышлением, заставляет мозг искать худшее во всем, чтобы подтвердить собственную никчемность.

Учитывая все это, возможности психологии позитивного мышления больше не ограничены обещаниями счастья и всеобщего благополучия. За последние пятнадцать лет эту теорию дополнила методика получения результатов. Предполагается, что позитивное мышление должно помочь нам добиться разных жизненных целей, от карьерного роста до выполнения плана по объему продаж.

Однако есть одна существенная проблема: что хорошо для вашего благополучия, не всегда эффективно в контексте конкуренции и не всегда помогает поддерживать стремление к достижению целей. В контексте благополучия такие черты, как амбиции, доминирование и перфекционизм, считаются психологическими недугами, которые нужно лечить. Но для конкурентной борьбы и достижения целей эти черты более чем приемлемы. Следует еще раз отметить: психологическое состояние, необходимое для участия в конкурентной борьбе, не всегда бывает привлекательным в социальном смысле.

Если ваша цель — участие и победа в конкурентной борьбе, психология позитивного мышления может стать серьезным препятствием. Наивный запрет на негативные мысли отрицает важность критического анализа результатов, полученных в прошлом, в ходе которого вы можете извлечь уроки из совершенных ошибок и изменить стратегию дальнейших действий.

Позитивные, ободряющие слова далеко не всегда приводят к поистине положительным убеждениям, поскольку зачастую они совсем неубедительны. Но даже если они помогают поверить в собственную эффективность, это еще не гарантирует успеха. Безусловно, вера в себя стимулирует людей бороться, но она не связана напрямую с реальной эффективностью ваших действий, и чем выше уровень противостояния, тем слабее эта связь. На определенном этапе люди, в душе которых посеяно зерно сомнения, добиваются более весомых результатов. Если вас тревожат даже небольшие сомнения, вы не сможете недооценивать своих соперников, а значит, действительно сделаете все, что в ваших силах.

Когда речь идет о получении результатов, наука утверждает, что суть не в силе позитивного мышления, а в рисках. Прогнозирование ошибок может помочь вам одержать победу. Но если вы заранее видите себя на пьедестале, то действительность может сурово помешать вам взойти на него.

Студенты, которые представляют, что очень хорошо справляются с заданиями на занятиях, на самом деле получают более низкие итоговые оценки — даже если у них довольно высокие показатели в середине семестра. Студенты, которые думают только о том, что им нужно сделать за неделю, успевают совершить не слишком много.

Нет убедительных доказательств того, что постоянное повторение фразы «Я самый лучший!» позволит вам повысить свои результаты в конкурентной борьбе. Данные ряда исследований говорят, что негативный внутренний диалог способствует повышению эффективности. Спортсмены, которые ругают себя за допущенные ошибки, а затем идут дальше, становятся олимпийцами. Напротив, если во время соревнований спортсмены только и говорят себе, что они лучше всех, они не показывают хороших результатов.

Профессор Нью-Йоркского и Гамбургского университетов Габриэле Оттинген провела лонгитюдное исследование, по результатам которого пришла к такому выводу: если человек, ищущий работу, все свое время визуализирует работу своей мечты, через два года ему будет гораздо труднее найти любое подходящее место службы. (Если же когда-нибудь он найдет работу, то она обязательно будет с меньшей оплатой и более низким статусом по сравнению с работой тех людей, которые тратили меньше времени на мечты о карьере.) Девушки, предающиеся мечтам об объекте своего обожания, никогда не встречают такого реального человека; велика вероятность, что через какое-то время они вообще перестанут с кем-либо встречаться.

Габриэле Оттинген провела исследование среди пациентов, ждущих операции по замене тазобедренного сустава. Все они разделились практически поровну по образу мыслей накануне госпитализации. Примерно половина пациентов думали в основном о том, какую пользу принесет им предстоящая операция: они представляли себя танцующими или бегающими по утрам. Они были уверены, что у них все будет лучше, чем раньше. Пациенты из другой группы терзались страхами по поводу той боли и трудностей, с которыми им придется столкнуться в период восстановления. Их беспокоило, сколько времени пройдет, прежде чем они смогут передвигаться без костылей; они с тревогой думали о том, не станет ли их жизнь после операции намного хуже, чем была до нее. Через несколько недель после операции пациенты, боявшиеся после­операционного периода, двигались лучше и испытывали не такую сильную боль, как пациенты, которые были уверены, что очень скоро смогут танцевать.

Проблема позитивных образов и фантазий заключается в том, что у вас недостаточно мотивации работать над достижением своей цели, поскольку вы принимаете успех как должное. «Вы можете утешать себя мыслями о том, что уже осуществили свою мечту, но это помешает вам делать все то, что действительно необходимо сделать для получения желаемого», — говорит Габриэле Оттинген. Если человек всегда мыслит позитивно, неудачи оказываются для него полной неожиданностью, огорчают и деморализуют его, что в свою очередь приводит к навязчивому повторению одних и тех же мыслей — подобно тому как теннисистка постоянно проигрывает в мыслях свой промах.

Но действительно ли здесь нет места позитивному мышлению? Есть, но его реальное преимущество заключается в усилении и восстановлении мотивации. Пол Деннис, спортивный психолог из Торонтского университета, работающий с командой НХЛ Toronto Maple Leafs, в период между сезонами, когда спортсмены много тренируются и мало играют в чемпионатах, предлагает игрокам визуализировать пик своей спортивной карьеры. «Очень важно, чтобы эти картины были основаны на реальных событиях, а не наивных, иллюзорных мечтах, — отмечает Деннис. — Я прошу их представить игру, зрителей, как они празднуют победу с товарищами по команде после матча, а также как проводят время с семьей. Такая визуализация дает им надежду. Если это произошло один раз, значит, может произойти снова». Деннис делает это для того, чтобы укрепить мотивацию и упорство игроков.

Однако он ни на секунду не допускает мысли, что подобная визуализация делает членов команды лучшими хоккеистами, поскольку она не может заменить упорный труд во время тренировок. Кроме того, он не пытается добиться от игроков демонстрации жизнерадостного, приподнятого, позитивного настроя: «Многие из них играют лучше всего, когда они напряжены, раздражены или когда у них плохое настроение. Я не пытаюсь отвлечь их от того, что привело их в такое состояние».

Нам всем необходимы инструменты, которые помогали бы преодолевать возникающие препятствия. Однако правильнее было бы сфокусировать внимание не на позитивном и негативном мышлении. Исследование индивидуальной зоны оптимального функционирования свидетельствует, что далеко не каждый человек показывает наилучшие результаты в конкурентной борьбе в уравновешенном состоянии. Точно так же не каждый действует наиболее эффективно, когда настроен оптимистично и жизнерадостно. Наша способность приходить в себя после неудач зависит не от позитивного или негативного мышления, а от того, является наше мышление аддитивным или субтрактивным.

Профессор Калифорнийского университета в Беркли Лора Крэй объясняет: «Аддитивное контрфактуальное мышление — это мысли о том, что мы могли бы сделать, но чего на самом деле не произошло. Субтрактивное контрфактуальное мышление — это мысли о том, что действительно произошло в прошлом, но что мы вычеркнули бы из него — другими словами, размышления о том, как развивались бы события, если бы событие не произошло». Аддитивные контрфактуальные мысли таковы: «Если бы я только попал в кольцо...», тогда как субтрактивные: «Только бы не промахнуться...»

Субтрактивная мысль, противоречащая фактам, как правило, выражает сожаление о допущенной ошибке или неудачной стратегии. Аддитивная мысль, противоречащая фактам, раскрывает новые стратегии и варианты развития событий, увеличивая количество доступных альтернатив в случае, если ситуация повторится.

Исследователи (в том числе Лора Крэй, Кит Маркмен и Адам Галински) проверили эффективность контрфактуальных мыслей в разных ситуациях, таких как торговые презентации, переговоры, летная подготовка и спортивные соревнования. Люди, которые анализируют совершенные в прошлом действия, опираясь на субтрактивное мышление, в следующий раз действуют еще менее эффективно. Люди, которым свойственно аддитивное мышление, со временем действуют более успешно. Это подтвердили результаты как экспериментальных исследований (во время которых участникам предлагают размышлять одним или другим способом), так и натуралистических исследований (в ходе которых осуществляется анализ того, что люди делают в реальной жизни).

Продумав различные варианты возможного развития событий, вы можете избежать «белых пятен», обусловленных чрезмерной самоуверенностью. Вы можете предвидеть возможные проблемы, а затем проигрывать в голове различные сценарии до тех пор, пока не найдете верного решения.

По существу, аддитивное контрфактуальное мышление запускает процесс решения проблемы. Аддитивные мысли, противоречащие фактам, активизируют те участки головного мозга, которые в случае позитивного мышления, и даже в случае эмпирического обучения, оставались бы неактивными. Будучи задействованными в процессе контрфактуального мышления, полюсная часть латеральной лобной доли, дорсомедиальная лобная доля и постеромедиальная доля функционируют как единая сеть. Благодаря такому взаимодействию мозг определяет самый лучший из еще не использовавшихся вариантов и сохраняет эту информацию до следующего раза, когда вы будете принимать аналогичное решение.

Активация этой сети приносит пользу даже тогда, когда вы не можете найти решение немедленно. Контрфактуальное мышление стимулирует мозг мыслить более созидательно, подготавливая для этого отделы мозга, отвечающие за творчество. Исследования показывают, что люди лучше справляются с задачами на творческое мышление после того, как им предложат сформулировать в своем сознании ряд контрфактуальных мыслей. Столкнувшись с уникальной проблемой или незнакомой ситуацией, они лучше справляются с поиском решений.

Однажды Габриэле Оттинген проводила исследование в школе, в которой немецкие дети должны были приступить к изучению английского языка. Она попросила их написать сочинение о самых удивительных вещах, которые могут произойти с ними после того, как они овладеют новым языком. (Рассказы оказались весьма разнообразными: от «сделать так, чтобы мой отец мной гордился!» до «поговорить с участниками моей любимой американской группы!».) Затем Оттинген попросила одну группу детей написать о том, с какими препятствиями они могут столкнуться в процессе изучения английского; ученики из другой группы просто продолжали рассуждать, как здорово будет свободно говорить по-английски.

После того как дети изучали английский на протяжении трех месяцев, Оттинген вернулась в школу и собрала информацию об их оценках. Задача, которую исследовательница поставила перед детьми в самом начале, привела к очень интересным результатам. Средняя оценка учеников, которые только фантазировали о свободном владении английским языком, была не выше «удовлетворительной». Ученики, написавшие и о своих мечтах, и о препятствиях, получили среднюю оценку «отлично». Несколько минут критического мышления повлекли за собой целый семестр хорошей учебы. И дело не только в том, что эти дети лучше решали проблемы, которые они предвидели, а в том, что у них была мотивация работать упорнее с самого начала.

Габриэле Оттинген убеждена, что полезно немного фантазировать в самом начале пути, поскольку это поможет представить желаемое — то, чего вы можете достичь. Но именно критические размышления о препятствиях, собирающихся возникнуть на вашем пути, могут превратить сильное желание в цель, которой вы твердо намерены достичь.

По словам Габриэле Оттинген, как только люди осознанно определяют эти препятствия, на их лицах заметно облегчение. Они успокаиваются, поскольку теперь могут решить, стоит ли стремиться к этой цели. Если нет, они могут жить дальше. Если же цели стоит добиваться, то с этого момента работа над преодолением препятствий становится неотъемлемой частью самой цели. Я преодолею боль во время упражнений по восстановлению бедра после операции, чтобы ходить самостоятельно. Я буду тратить меньше времени на компьютерные игры, чтобы больше практиковаться в английском. Я буду делать глубокие удары и продолжать выходить к сетке. И так далее. Вместо того чтобы отгонять мысли о трудностях в надежде на то, что все уладится само собой, вы ставите себе цель преодолеть все возникающие препятствия.

4

В ходе серии экспериментов японская исследовательница Митико Йосиэ наблюдала за профессиональными пианистами во время репетиций и конкурсов. Она записала на видео репетиции и выступления пианистов, а также измерила пульс, некоторые другие физиологические показатели и уровень тревоги, о котором сообщили ей сами участники эксперимента. Йосиэ организовала конкурсы с авторитетными судьями, денежными призами и большой аудиторией.

Все пианисты непрерывно совершенствовались в среднем более двадцати лет. Однако стресс, вызванный участием в конкурсе, все-таки сказывался на их выступлениях. Большинство из них играли во время конкурса хуже, чем во время репетиций. Более того, их психологическое состояние влияло и на физиологические показатели: частота сердцебиения повышалась в среднем на тридцать четыре удара в минуту, они потели, у них повышалось мышечное напряжение в плечах и руках — одно только это отрицательно сказывалось на их игре. Они быстрее проигрывали ноты и сильнее били по клавишам.

Победителей от остальных участников отличала не замечательная игра во время репетиций, а умение выступать во время конкурса так же хорошо, как и на репетиции.

Такое же исследование было проведено не так давно среди драматических актеров. Почти 70 процентов сообщили о том, что им приходилось бороться со страхом сцены даже во время постоянных спектаклей, а опыт игры на сцене не ограждал от тревоги.

По всей видимости, практика не приводит к совершенству. Даже «совершенная практика» не приводит к совершенству. Для того чтобы конкурировать на самом высоком уровне, необходимо нечто большее — контроль над физиологической реакцией.

Как уже говорилось ранее, стресс, которым сопровождается участие в конкурентной борьбе, запускает в действие определенные механизмы в головном мозге — но это только начало. По мнению исследователей Вэнди Берри Мендес и Джима Бласковича, состояние тревоги имеет и другие, вполне реальные физиологические последствия — каскад определенных биологических реакций.

В условиях угрозы частота сердечных сокращений увеличивается, тогда как вариабельность сердечного ритма снижается — то есть ваше сердце бьется так сильно, что вы его слышите, даже если стоите на месте. Кровеносные сосуды сужаются; для крови остается мало места, из-за чего кровяное давление резко повышается. Легкие ведут себя так же, как и сосуды: они тоже сокращаются, поэтому через них проходит меньше кислорода, и вы быстрее устаете. За счет сжигания глюкозы, хранящейся в клетках, происходит кратковременный выброс энергии, но она быстро истощается, и вы чувствуете, что у вас уже не осталось сил. Успешно состязаться в состоянии угрозы практически невозможно ни гимнасту, ни пианисту, ни студенту, сдающему выпускной экзамен.

Берри Мендес и Бласкович утверждают, в основе стресса, вызванного участием в состязании, лежат другие физиологические процессы. Когда частота сердечных сокращений увеличивается, кровеносные сосуды расширяются, улучшается циркуляция крови, наполняя организм живительным потоком кислорода. В итоге организм использует глюкозу, а также более свободные жирные кислоты, чтобы обеспечить мгновенный выброс энергии. В крови даже увеличивается количество тромбоцитов, благодаря чему в случае травмы организм готов «забинтовать» себя и продолжать борьбу.

В обоих состояниях все эти изменения происходят под воздействием норадреналина и адреналина. Эти два вещества отвечают за сужение и расширение кровеносных сосудов, выработку глюкозы и работу легких. Эти два гормона так часто работают в тандеме, что (не совсем верно) считается, что у них почти один и тот же механизм действия. На самом деле норадреналин превращается в адреналин. В пылу состязания адреналина вырабатывается в четыре раза больше, чем норадреналина. Решающую роль играет состав химических веществ в организме. Нервные волокна, которые управляют сужением и расширением кровеносных сосудов, проходят вверх по позвоночнику. Когда человек испытывает страх или угрозу, в кровь поступает больше норадреналина, что запускает процесс сужения сосудов. Но когда мозг интерпретирует ситуацию как напряженную, но поддающуюся контролю, он поставляет адреналин в правильных пропорциях, что вызывает столь важное расширение кровеносных сосудов и легких. Кроме того, адреналин способствует выработке глюкозы печенью.

Физиологические последствия тревоги во время выступлений настолько серьезны, что 27 процентов музыкантов регулярно принимают бета-адреноблокаторы — рецептурные лекарственные препараты, блокирующие выработку обоих гормонов. Большинство солистов оперы тоже принимают эти средства.

Однако использование фармацевтических препаратов — не един­ственный выход. Профессиональные спортивные команды во всем мире нанимают психологов, чтобы они учили спортсменов контролировать физическую реакцию организма на стресс, осознанно внушая себе, что находятся в состоянии вызова, а не угрозы. Например, спортсмены просматривают видеозапись своих игр в специальных шлемах с электродами, регистрирующими каждый всплеск активности мозга. Они изучают записи своих успехов, чтобы сформировать как можно больше позитивных мысленных образов. Они снова и снова просматривают видео своих ошибок. При этом спортсмены не должны анализировать или критиковать собственные методы игры. Они просто учатся поддерживать сознание в стабильном состоянии, не испытывая страха от каждой совершенной ошибки.

Если игрок делает это достаточно долго, он будет в большей степени готов сделать то же самое в реальном матче. Во время такой подготовки спортсмен «приучает» свое миндалевидное тело и переднюю поясную кору не слишком бурно реагировать на оплошность. Он развивает способность оставаться в состоянии расслабленной сосредоточенности, при котором мозг генерирует альфа-волны, и избегать беспокойных, панических бета-волн. Спортсмен учится намеренно замедлять дыхание, что в свою очередь регулирует частоту сердечных сокращений и расширение кровеносных сосудов. Итальянская национальная сборная по футболу начала проходить такую подготовку накануне чемпионата мира 2006 года, в котором команда одержала победу. С тех пор метод получил повсеместное распространение в профессиональном спорте.

Сохранять спокойствие — один из способов поддерживать физиологические процессы в оптимальном режиме и избегать сужения кровеносных сосудов. Но, как мы уже говорили, многие спортсмены показывают не лучшие результаты при низком уровне возбуждения.

Чтобы определить индивидуальную зону оптимального функционирования организма, спортивные психологи просят их вспомнить, в каком эмоциональном состоянии они находились в момент максимальной и минимальной результативности. В этих беседах (данные о которых собираются для дальнейшего научного анализа) любопытно следующее: спортсмены часто говорят, что действовали эффективное всего в тот момент, когда испытывали чувство гнева, мести или огорчения.

Что касается гнева, то следует провести различие между гневливостью как чертой характера и ситуационным гневом. В первом случае человек раздражается постоянно — совершенно очевидна пагубность такого состояния. Ситуационный гнев — совсем другое дело. У людей, реагирующих на противостояние гневом, более высокий показатель эмоционального интеллекта; они испытывают больше удовлетворения от жизни, и у них более высокий уровень благосостояния.

Ситуационный гнев возникает под воздействием несоответствия между тем, что должно произойти, и тем, что на самом деле происходит. Именно это вы чувствуете, когда кто-то помешал вам достичь поставленных целей. Ощущение несправедливости — одна из составляющих гнева. Еще один важный фактор, пробуждающий чувство раздражения, — ощущение, что вы можете исправить несправедливость, что у вас есть шанс изменить ситуацию к лучшему. Без этого шанса вы не можете ничего сделать, а это уже вызывает не гнев, а отчаяние.

Люди слишком долго связывали тревогу с низкой эффективностью действий. Точно так же было принято считать, что гнев — синоним агрессии. Однако исследователи пришли к выводу: люди, испытывающие гнев, больше стремятся к компромиссу по сравнению с теми, кто испытывает надежду или страх. Агрессия — это стратегия разгневанных людей, но она не единственная. Они могут придерживаться неагрессивной и просоциальной модели поведения, если это решает их основную проблему.

Разумеется, слишком сильный гнев подрывает силы. Он приводит к тому, что человек становится невнимательным, придирается к другим и нарушает правила соперничества. Однако гнев, граничащий с яростью, — это совсем не то, о чем говорят люди, рассказывая о своей максимальной результативности. Они называют то, что чувствовали в тот момент, контролируемым, или направленным, гневом. Такой гнев вызывает у человека чувство решимости.

Нет ничего удивительного в том, что 75 процентов членов национальной сборной по карате считают, что гнев им помогает; не удивительно, что регбисты согласны с ними. Но об этом говорят и фигуристы, и гимнасты, и гребцы, и бегуны на длинные дистанции — словом, спортсмены, которые никогда не вступают в физический контакт со своими соперниками. Было обнаружено, что гнев приносит пользу и в сугубо интеллектуальном контексте: разгневанные студенты колледжа сдавали экзамены лучше, чем учащиеся, находящиеся в благостном состоянии.

Гнев используется в военных психологических операциях: офицеров учат входить в состояние гнева и контролировать ярость, чтобы использовать эти навыки при выполнении трудных заданий.

Гнев применяется в переговорах, чтобы внушить конкурентам чувство страха и растерянности. Есть убедительные доказательства того, что такая стратегия может быть вполне успешной (по крайней мере на первых этапах переговоров). Однако гнев может повысить эффективность самого участника переговоров. Во время лабораторных экспериментов разгневанные участники более сфокусированы на спорных моментах. Они оптимистичнее оценивают успех сделки и получают больше того, чего добиваются. Однако голландские исследователи предупреждают: гнев приносит пользу только тогда, когда человек уверен, что контролирует ситуацию. И еще один важный момент: гнев имеет своей целью устранить препятствия на пути. Если кто-то приходит на встречу с вами, чтобы заключить сделку, в таком случае гнев только ослабит его позиции на переговорах, потому что он уделяет этой эмоции слишком много внимания и не видит более широкой картины.

Все это непосредственно связано с тем, что происходит в головном мозге на уровне нейронных сетей. Тогда как страх и тревога активируют систему предотвращения (что приводит к отказу от борьбы и неприятию риска), когда человек впадает в состояние гнева, он переключается на другую нейронную сеть — как поезд, который сходит с рельсов. В этот момент активируется система, ориентированная на достижение. Система предотвращения воздействует уже меньше, что позволяет человеку не подавлять реакции, а действовать и рисковать.

Устраняя запреты, гнев высвобождает желание, более ничем не ограничиваемое. Во многих случаях люди начинают гневаться именно тогда, когда наконец осознают, чего хотят, — и это многократно увеличивает силу желания. Гнев не затуманивает картину происходящего, а проясняет ее.

Разгневанные люди становятся более активными и упорнее добиваются желаемого. Фокус внимания сужается, а отвлекающие факторы исчезают. Гнев побуждает их стремиться к большему. Скорость их реакции увеличивается. Команда нейробиологов Томаса Дэнсона из Университета Нового Южного Уэльса в Австралии обнаружила, что гнев, который приводит к конструктивным действиям, активизирует дорсальную зону передней поясной коры — область мозга, отвечающую за разрешение конфликтов.

Спокойствие, возможно, более приемлемый с социальной точки зрения путь к максимальной результативности. Но, если вы очень волнуетесь и не можете успокоиться, попытайтесь понять, что вам мешает. А затем разозлитесь на это. И направьте свой гнев на то, чтобы сделать что-то продуктивное.

Представьте себе предпринимателя, которого стимулирует неудача: он поставил перед собой цель доказать, что мир неправ. Или молодую актрису, которая отстаивает свой талант и настроена игнорировать поток писем с отказами. Или тучного человека, пытающегося сбросить вес. Или человека, который стремится научиться играть на гитаре или достичь какой-либо другой цели: как он злится на себя, когда ему не удается сделать успехи, и использует свое состояние для того, чтобы еще упорнее добиваться поставленной цели. Подумайте о репере, выражающем тяготы городской жизни в музыке. Или о молодой матери, которую не устраивает качество обучения в местных школах, из-за чего она решает выдвинуть свою кандидатуру в школьный совет.

В каждом из этих случаев есть два варианта возможной реакции: отчаяние и гнев. Гнев — это негативная эмоция, которая обладает положительной силой и мотивирует людей двигаться дальше.

Глава девятая

Стероидная ярость шахматиста

1

Двадцать лет назад один профессор Небрасского университета в Омахе отправился в известный шахматный клуб в городе Линкольне и обратился к членам клуба за помощью: не могли бы уважаемые шахматисты отслеживать свой уровень тестостерона накануне и во время турниров? Все, что от них требовалось, — часто сплевывать в чашку.

В те годы тестостерон приобрел репутацию гормона, связанного с физической и поведенческой агрессией. Люди с более высоким базовым уровнем тестостерона чаще разводились, чаще нарушали закон и попадали под арест, чаще принимали участие в военных действиях. Считалось, будто тестостерон превращает человека в Невероятного Халка[24].

Никому в голову не приходило выяснять, может ли тестостерон повышать эффективность игры в шахматы — игры стратегической, успех в которой зависит исключительно от интеллектуальной мощи игрока, его аналитических способностей и умения принимать рациональные решения.

Однако профессор Алан Бут все-таки решил разобраться с этим вопросом. К тому времени, благодаря нескольким исследованиям, уже выяснили, что накануне соревнований существенно повышается уровень тестостерона у спортсменов, задействованных в физически трудных видах спорта, — их организм, готовясь к предстоящим состязаниям, менял свой химический состав. Бута заинтересовала такая предматчевая физиологическая реакция спортсменов. Происходит ли то же самое перед соревнованиями в нефизических видах спорта?

«Мне говорили, что у шахматистов очень сильный дух соперничества, и это действительно так», — вспоминает он.

Девять членов шахматного клуба принимали участие в престижном региональном турнире, проводившемся в зале для приемов одного из отелей Линкольна. Туда съехались шахматисты из разных штатов — Айова, Канзас, Северная Дакота; штат Небраска представляли игроки из Омахи и других городов. «Для шахматистов эти турниры были очень важны», — объясняет Бут. Их итоги передавались в Международную шахматную федерацию, поэтому «результаты, полученные шахматистами на таком турнире, предавались гласности и оказывали существенное влияние на их положение в шахматном мире».

На протяжении одного дня проводилось четыре раунда соревнований. У каждого матча был временной лимит, поэтому, чтобы добиться победы, шахматисты должны были хорошо продумать стиль конкретной игры: насколько агрессивной или осторожной ей следует быть. Им требовалось очень быстро просчитать все шансы на самый решающий ход, поскольку они не могли себе позволить тратить лишнее время на поиск лучшего хода по каждой позиции. В противном случае пришлось бы комкать конец игры, делая в спешке последние десять ходов.

Бут попросил девять игроков из местного шахматного клуба сплевывать в чашку до и после каждого матча.

Турнир преподнес несколько сюрпризов: довольно рано выбыл из игры лучший шахматист клуба, а до финала дошли четыре соперника, причем один из них раньше не показывал высоких результатов. Самый слабый из девяти игроков клуба, принимавших участие в турнире, в тот день оказался на высоте и сыграл великолепно.

К немалому удивлению Бута, все это полностью соответствовало уровню тестостерона в организме шахматистов накануне матчей. Когда исследователь проанализировал образцы слюны и восстановил хронику событий, оказалось, что у лучшего шахматиста не произошло повышения уровня тестостерона накануне первого матча. Его организм не подготовился к игре, и в итоге он проиграл. Возможно, из-за чрезмерной уверенности в своих силах. Между тем его коллега по команде с более низким рейтингом знал, что перед ним стоит сложная задача. Уровень тестостерона у него повысился намного больше и продолжал повышаться от игры к игре, с каждой победой. Тестостерон не приносил шахматистам никакого вреда — он шел им только на пользу.

Результаты шахматного турнира и исследование Бута подняли вопросы, которые требовали дальнейшего изучения. Во-первых, почему гормон, известный своей связью с физической агрессией, помог шахматисту превзойти соперников? Во-вторых, можно ли еще до начала состязания, основываясь на показателях психоэндокринного состояния человека, определить, кто победит или проиграет? Решение обещало заманчивую перспективу.

Соперничество меняет принцип обмена веществ в организме. Чем интенсивнее состязание, тем больше гормональных изменений наблюдается. В организме человека сотни гормонов, но важно знать, что бльшая часть их — всего лишь небольшие вариации друг друга, звенья одной цепи ферментативных процессов. Тирозин превращается в L-дофу, которая превращается в дофамин; дофамин превращается в норадреналин, а последний — в адреналин. Тестостерон, прогестерон и кортизол образуются в процессе трансформации холестерола. DHEA превращается в тестостерон, который может превратиться в эстрадиол и дигидротестостерон — разновидность тестостерона, но в пять раз сильнее своего предшественника. Точно так же окситоцин может превратиться в гексапептид, который в сто раз сильнее предшественника.

Поскольку все эти гормоны — близкие «родственники», их функции в организме часто перекрываются; несколько разных гормонов могут вступать во взаимодействие с одними и теми же рецепторами. Субстанция Р регулирует боль, но то же делает и окситоцин. Как окситоцин, так и серотонин — оба повышают настроение. Один гормон оказывает мгновенное действие, другой делает ту же работу за больший срок. Кроме того, когда один гормон вступает во взаимодействие с определенным рецептором, он блокирует своим «товарищам» доступ к нему полностью или частично, в зависимости от того, насколько сильна связь между гормоном и рецептором.

Взаимодействие сотен гормонов выполняет в процессе соперничества несколько основных задач: делает нас более или менее готовыми действовать; помогает быть более или менее заинтересованными в победе; испытывать больший или меньший страх; быть более или менее эмоциональными; быть более или менее чувствительными к боли; в большей или меньшей степени обижаться на несправедливость; в большей или меньшей степени реагировать на чувства окружающих людей.

В этой главе мы подробно рассмотрим действие некоторых ключевых гормонов. Мы узнаем их истинное воздействие на организм человека, чтобы лучше понять, что на самом деле происходит в процессе конкурентной борьбы.

2

В Великобритании — через двадцать лет после исследования Бута — проведенный среди хирургов похожий научный эксперимент выявил такой же прогнозирующий эффект тестостерона. Ученые взяли анализ крови у челюстно-лицевых хирургов, которым предстояло делать сложные операции по удалению злокачественной опухоли и последующей реконструкции лица. Во время такой операции удаляли кости лица с раковыми новообразованиями, имплантировали костные фрагменты, взятые из подвздошной кости, реконструировали нервные волокна и лицевые мышцы, чтобы восстановить способность пациента выражать эмоции.

Как и в исследовании Бута, в ходе своего эксперимента британские ученые обнаружили, что организм хирургов заранее готовится к выполнению сложной задачи. Чем более сложное хирургическое вмешательство предстояло и чем бльшую опухоль требовалось удалить, тем больше тестостерона было в крови хирургов утром того дня, на который была назначена операция. Отобранные хирурги были высококвалифицированными специалистами в возрасте от сорока двух до шестидесяти лет. Базовый уровень тестостерона достигает максимума в молодости, а затем постепенно снижается; но это не означает, что люди более зрелого возраста не могут реагировать на предстоящую сложную задачу. Накануне самых сложных операций повышение уровня тестостерона было просто огромным — на 500 процентов.

Итак, тестостерон повышает результативность не только тяжелоатлетов и бейсбольных нападающих, но и высококвалифицированных хирургов и признанных шахматистов. Это открытие коренным образом меняет отношение науки к стероидным гормонам.

Проанализировав последние двадцать лет исследований гормонов, Бут заметил: «Я предпочитаю думать о тестостероне как о гормоне энергии, а не агрессии. Тестостерон повышает интенсивность, с которой человек приступает к той или иной деятельности, и усиливает его реакцию на решение сложных проблем».

«Тестостерон непосредственно связан с мотивацией», — заявил Джек ван Хонк во время презентации, которую он проводил перед своими коллегами. Психолог из Утрехтского университета провел много экспериментов, в ходе которых испытуемым давали под язык дозу тестостерона. «Без тестостерона не было бы никакого стимула. Вы кладете под язык таблетку тестостерона — и готовы действовать, готовы приступать к выполнению задачи, не испытывая ни страха, ни колебаний», — говорил Джек ван Хонк.

Способность «браться за дело» отчасти закладывается в человеке еще во время пренатального формирования головного мозга в утробе матери (о чем шла речь в одной из предыдущих глав), но отчасти такая реакция вырабатывается благодаря обучению. Участники конкурентной борьбы учатся постигать свою роль в будущем состязании, но разум их должен воспринимать его как дерзкий прорыв и серьезное испытание — только тогда организм отреагирует повышением уровня тестостерона. Например, когда члены шахматного клуба из эксперимента Бута принимали участие в городском турнире — гораздо менее престижном и значимом для шахматистов, — лишь у немногих наблюдалась предвосхищающая реакция. Шахматный мир не воспринимал всерьез турниры такого уровня, поэтому у игроков и не произошло выброса тестостерона.

Возможно, это одна из причин, по которым позитивное мышление — о нем шла речь в предыдущей главе — может привести к обратным результатам. Если вы рисуете в воображении путь к победе, ложная уверенность в себе мешает организму повысить уровень тестостерона. Если вы представляете себе предстоящую напряженную борьбу, где для победы понадобится все ваше арете, ваш разум воспримет это событие как достаточно серьезное, и организм начнет вырабатывать необходимый тестостерон.

Если выброс адреналина — это мгновенная реакция организма на проблему (адреналин вырабатывается и сжигается приблизительно за сорок секунд), то тестостерон вырабатывается медленнее, а его избыток сжигается примерно за девяносто минут. Адреналин оказывает мгновенный эффект, поскольку задействует нервные волокна, проходящие через позвоночник. Тестостерон работает не так быстро, потому что поступает в кровь. Этот гормон оказывает обширное воздействие на весь организм, вырабатывая анаболическую энергию и увеличивая размер клеток. Однако в нашем случае — нас интересует влияния тестостерона на мышление — у него двойной механизм действия.

Молекула тестостерона достаточно мала, чтобы преодолеть гемато-энцефалический барьер. Он проникает в цитоплазму клеток мозга, где андрогенные рецепторы позволяют ему проникнуть прямо в ядро клетки. Там тестостерон вступает во взаимодействие с ДНК, что заставляет ее изменить скорость транскрипции, существенно увеличивая выработку важных нейромедиаторов. Таким способом тестостерон обеспечивает дополнительное количество нейромедиаторов, которые могут понадобиться во время состязаний. Именно поэтому так важно, чтобы уровень тестостерона повышался накануне соревнований, ведь он создает запасы того, что понадобится для борьбы.

Андрогенные рецепторы есть и за пределами клеток головного мозга, хотя и не во всех его областях. В частности, они есть в нейронной сети, соединяющей миндалевидное тело, гипоталамус и ствол головного мозга. Вступая во взаимодействие с нейронами этой сеи, тестостерон оказывает более непосредственное воздействие на восприятие, эмоции, мыслительный процесс и поведение человека.

Как правило, успех в конкурентной борьбе требует готовности пойти на риск, сдерживаемой страхом. Тестостерон вступает во взаимодействие с миндалевидным телом и подавляет реакцию страха. В то же время он влияет на андрогенные рецепторы в системе подкрепления, повышая восприимчивость головного мозга к вознаграждению за победу в борьбе, что усиливает желание преодолеть сдерживающие факторы. В итоге человек меньше боится риска и испытывает огромное стремление к выигрышу. Соотношение между риском и победой меняется.

Хотя тестостерон побуждает человека еще сильнее пренебрегать опасностью, он не толкает его к безрассудному риску. Исследования, в которых принимали участие шахматисты, хирурги, а также финансовые трейдеры и представители других профессий, демонстрируют, как тестостерон помогает распознавать разумный риск и использовать его. Это химическое вещество, которое, как принято было считать в прошлом, делает людей более иррациональными и примитивными, в действительности помогает поступать целесообразно.

Тестостерон устраняет эмоциональную осторожность по отношению к неопределенности. Он отделяет дельта-волны головного мозга, связанные с эмоциями, от бета-волн когнитивного типа мышления. Хотя во время состязаний мы становимся более возбужденными, тестостерон предотвращает вмешательство эмоций в процесс когнитивной обработки информации.

Недавнее исследование, объектом которого стали игроки в японские шахматы сёги, было сосредоточено именно на этом. Во время турнира испытуемые оценивались по стилю игры — эмоциональному или разумному. Игроки с более высоким уровнем тестостерона придерживались разумного стиля.

По всей вероятности, самое убедительное доказательство было получено, когда Джек ван Хонк давал участникам эксперимента препарат тестостерона, а затем предлагал им пройти тест на математические способности. Итоговые оценки испытуемых возросли на 9 процентов. Под воздействием тестостерона человек мыслит аналитически, может быть, даже слишком рационально.

Однако у сверхрациональности есть и обратная сторона: склонность к спорам. Когда соперник нарушает правила, люди с высоким уровнем тестостерона реагируют на это чересчур резко и болезненно. Их обост­ренное чувство справедливости перерастает в ярость. Но агрессивное поведение — это не более чем ответная реакция. Сами они не вступают в спор, но если это делает кто-то другой, то сразу становятся ярыми поборниками правил. Это подтверждают как результаты исследований, в ходе которых уровень тестостерона повышался у испытуемых естественным путем, так и результаты экспериментов, участники которых принимали препараты тестостерона.

В предыдущей главе мы попытались выяснить, почему ощущение несправедливости вызывает гнев. Безусловно, многие люди, склонные к соперничеству, находят в себе подобные черты. Они считают себя, с одной стороны, азартными, а с другой — приверженцами правил и, если кто-то их нарушает, впадают в ярость.

Вспомним аналогию с Невероятным Халком — по большому счету, она не так уж неверна. Нужно только учитывать, что Халк был одним из длинной череды супергероев комиксов издательства Marvel. Блестящий ученый-ядерщик Брюс Бэннер каждый раз, превращаясь в зеленого монстра Халка, боролся с плохими парнями. Только драку всегда начинали они.

В свое время у создателя комиксов о Халке Стэна Ли возникла мысль: «вероятно, будет очень забавно — создать монстра и сделать его хорошим парнем». Ли сравнивал Халка с Големом[25], защищавшим еврейский квартал Праги от погромов, устраиваемых императором Священной Римской империи Рудольфом II. Сначала Брюс Бэннер хотел избавиться от своих способностей, чтобы не навредить людям, но ему пришлось «воспользоваться» Халком, чтобы защитить свою подругу. В конце концов Бэннер научился управлять своими превращениями в Халка и в итоге победил всех злодеев, стоявших на его пути: Би-Зверя, Зззакса, Мерзость и «Громовержца» Росса.

История нашего героя тестостерона во многом напоминает судьбу Халка: никто не знал и не понимал его, поэтому все думали, что он злодей.

3

Выставки собак — удивительный феномен американской культуры. Знаменитая Вестминстерская выставка начала проводиться еще до появления электрических лампочек. Собачьи выставки — небольшая, но высококонкурентная нишевая отрасль. Владельцы собак тратят около 330 миллионов долларов в год на расходы, связанные с проведением выставок. Расходы на собаку-победителя могут достигать 200 тысяч долларов в год. Одно из самых популярных соревнований, проводимых владельцами собак, называется «аджилити»[26]. Будучи собачьей версией десятиборья, эти соревнования сводятся к тому, что собака должна как можно быстрее пройти полосу препятствий, перепрыгивая барьеры, взбираясь на горки и спускаясь с них, проползая по тоннелям и делая «змейку» между десятью жердями (как миниатюрный лыжный слалом) — двадцать два разных препятствия всего за сорок секунд. Если собака показывает хорошее время прохождения полосы препятствий, это считается победой, поскольку открывает собаке доступ на более престижные соревнования.

На серьезных соревнованиях собаку направляет не ее владелец, а хэндлер — профессиональный кинолог. Хэндлер в собачьем мире — все равно что жокей для лошадей; его нанимают для подготовки собаки к выставкам и соревнованиям. За один год опытный кинолог принимает участие примерно в 150 соревнованиях; его услуги стоят довольно дорого — до 2500 долларов в день за одну собаку, а также дорожные и другие расходы. Во время каждого прохождения полосы препятствий на кону стоит репутация хэндлера.

Исследователи Пранджал Мехта и Аманда Джонс, чтобы измерить уровень гормонов у 140 кинологов, посетили одно из таких собачьих мероприятий, проходившее в Сан-Антонио. Почему они выбрали для своих исследований именно кинологов? Из-за специфики этой сферы. Дело в том, что на этих соревнованиях мужчины и женщины состязаются бок о бок; причем мужчины не демонстрируют никакого превосходства над женщинами.

В организме женщин гораздо более низкий базовый уровень тестостерона, чем у мужчин. В среднем его количество у них составляет одну седьмую от количества этого гормона у мужчин. Но, как показало исследование с участием челюстно-лицевых хирургов, базовый уровень тестостерона не является решающим фактором — он может повыситься в ответ на вызов. Довольно долго оставалось невыясненным, происходит ли то же самое у женщин. Многие ранние исследования не позволяли сделать окончательный вывод.

В ходе эксперимента 83 кинолога мужского пола показали ожидаемый результат: уровень тестостерона повысился перед соревнованием и продолжал повышаться в его ходе. Но у 57 женщин такой закономерности не наблюдалось. В полном соответствии с результатами многих других исследований уровень тестостерона у женщин-кинологов не повысился во время соревнований, не возрастал и не снижался после победы или поражения.

Хотя эти выводы соответствовали результатам предыдущих экспериментов, Пранджал Мехта все-таки поставил эти данные под сомнение. Его настораживало то обстоятельство, что за кулисами соревнований женщины-кинологи поддерживали дружбу друг с другом и много общались с владельцами собак.

Согласно гипотезе, в стрессовой ситуации женщины соблюдают правило «прояви заботу и подружись», таким образом, вступая в общение с другими людьми, они пытаются снять напряжение. Женщины продолжают придерживаться стратегии пары, усвоенной ими еще в детстве, согласно которой доминирование запрещается, а равенство вознаграждается.

Мехта знал, что уровень тестостерона не меняется, когда соревнуется двое друзей или когда один член команды побеждает другого во время тренировки. Если вам приходится состязаться с тем, кто вам небезразличен, ваше беспокойство по этому поводу подавляет реакцию тестостерона. В действительности соперничество между друзьями приводит зачастую к обратному эффекту: у победителя уровень тестостерона снижается.

Пранджал Мехта заинтересовался, почему женщины-кинологи подавляли собственную реакцию тестостерона, поддерживая дружеские отношения с другими кинологами вне соревнований.

При подготовке эксперимента, который должен был ответить на этот вопрос, Мехта и Джонс разработали такую схему соперничества, где женщины не имели возможности оказывать поддержку друг другу или проявлять дружеские отношения.

В лабораторию приходили две участницы, образуя пару. Им давали небольшое задание, в процессе которого они должны были узнать друг друга поближе. Затем исследователи сообщали испытуемым, что при выполнении следующего задания им необходимо будет состязаться друг с другом, и предлагали пройти компьютерную версию теста на оценку интеллекта. После этого женщин сажали за компьютеры, расположенные у смежных стен комнаты, что позволяло разместить участниц достаточно далеко, чтобы они не видели изображение на экранах друг друга, но достаточно близко, чтобы слышать одна другую. Исследователи требовали, чтобы участницы не общались во время выполнения задания, поскольку это повлияло бы на их познавательные способности. Один из ассистентов все время находился рядом, чтобы не допустить никаких бесед между ними. Сам тест представлял собой серию задач. Решив очередную задачу, каждая женщина должна была сказать: «Сделано» — причем довольно громко, чтобы ее могла услышать другая участница эксперимента.

В тест были внесены некоторые изменения. Одна из женщин получала гораздо более легкие задачи, а значит, ее «сделано» звучало в два раза чаще, что очень расстраивало, как и следовало ожидать, проигрывающую участницу.

Когда женщины находились в отдалении друг от друга и не могли общаться, реакция тестостерона была у них точно такой же, как и во всех экспериментах с участием мужчин.

За последние два года исследователи установили, что тестостерон реагирует у женщин точно так же, как и у мужчин. Это подтвердили данные экспериментов с участием теннисисток, волейболисток, футболисток и даже бадминтонисток. Но ключевой фактор процесса заключается в одном условии: женщины должны очень серьезно относиться к соревнованиям и быть действительно заинтересованными в победе.

Если человеку безразлично, каким будет результат противостояния, уровень тестостерона не изменится, независимо от его пола. Общение с соперниками, дружеские отношения с ними подавляют реакцию тестостерона как у женщин, так и у мужчин.

Грамотный участник состязания может использовать этот механизм с выгодой для себя, зная, когда лучше дистанцироваться от соперников, а когда стоит намеренно заводить дружбу с ними.

Стоит ли вам вступать в беседу с другими претендентами на вакантную должность, которой вы добиваетесь? Когда бэттер достигает первой базы и ему необходимо решить, нужно ли красть следующую базу, что произойдет, если он начнет болтать с бейсменом первой базы? Пройдет ли финал НБА в менее напряженной обстановке, если суперзвезды команд противников поприветствуют друг друга как лучшие друзья, а не как непримиримые соперники?

4

Давайте уделим немного внимания еще двум гормонам, имеющим отношение к процессу соперничества: кортизолу и окситоцину. Мы выяснили, что тестостерон не является тем жупелом, за который его все принимали. С кортизолом и окситоцином произошла подобная история — к ним тоже относились неправильно.

На протяжении десятилетий кортизол считался синонимом стресса. Повышенный уровень этого гормона в течение длительного периода свидетельствовал о синдроме хронического дистресса, а кратковременное повышение уровня означало наличие острого стресса. Считалось, что стресс — это плохо, значит, и кортизол плох. Он ослабляет иммунную систему, снижает способность к обучению, оказывает негативное воздействие на гиппокамп, где хранятся долгосрочные воспоминания, и вызывает депрессию.

Однако в этом описании кортизола неправильно одно: этот гормон необходим нашему организму. Организм использует кортизол для преобразования пищи в процессе обмена веществ, а также для выработки энергии и повышения уровня сахара в крови. Во время физических соревнований кортизол необходим хотя бы для того, чтобы поддерживать постоянный запас энергии. Однако было не совсем понятно, как воздействует гормон на мозг во время состязаний.

Первый ключ к разгадке появился пару лет назад, когда исследователи начали давать участникам экспериментов препараты кортизола для приема внутрь. Они обнаружили, что, когда его принимали пациенты с фобиями, их уровень тревожности снижался. А когда исследователи осмелились подвергнуть этих пациентов стрессу, с ними все было в порядке — это не оказало на них негативного воздействия.

Были проведены исследования с участием обычных людей, которым давали кортизол, а затем показывали изображения злых лиц, сканируя при этом их мозг. Кортизол смягчал реакцию миндалевидного тела участников эксперимента, благодаря чему они не так остро реагировали на неприятные фотографии. На самом деле кортизол их успокаивал.

Исследователи пришли к выводу, что кортизол не вызывает напряжения, скорее организм вырабатывает его в ответ на стресс. Назовем этот гормон средством борьбы организма со стрессом.

Хронически высокий уровень кортизола может свидетельствовать о том, что в жизни человека присутствует слишком много постоянных нагрузок — и это реальная проблема. Однако резкие скачки уровня кортизола под воздействием кратковременных стресс-факторов (таких, как соревнования) представляют собой здоровую реакцию организма. Если у человека повышенный уровень кортизола во время состязаний, это нельзя автоматически считать признаком проблемы. Вполне вероятно, что кортизол просто делает свою работу.

Повторим еще раз: кортизол — не признак стресса, а средство борьбы с ним. Этот компенсирующий гормон возвращает организм в состояние гомеостаза.

Кортизол с таким постоянством присутствует в стрессовых ситуациях, что ученые довольно долго не могли оценить его роль. Ситуация напоминает присутствие машин скорой помощи в автомобильных авариях: обратив на них внимание, можно предположить, что они и есть причина аварий. Но ведь скорая помощь приезжает, чтобы помочь пострадавшим.

Вспомним участников конкурса бальных танцев, о которых шла речь в начале книги: независимо от их профессионального опыта у всех было зафиксировано существенное повышение уровня кортизола до и во время конкурса. Но и здесь это не обязательно свидетельствует о наличии дистресса. Успешным конкурсантам повышение уровня кортизола помогало справиться с напряжением — в достаточной для хорошего выступления степени.

Как это работает? С одной стороны, повышенный уровень кортизола подавляет реакцию миндалевидного тела и снижает страх. С другой — кортизол является скрытым фактором оптимального соотношения адреналина и норадреналина, о котором шла речь в предыдущей главе. Если вы помните, норадреналин вызывает сужение кровеносных сосудов (что плохо), тогда как адреналин расширяет их (что хорошо). Кортизол повышает содержание фермента, превращающего норадреналин в адреналин. Он повышает скорость этого превращения, что улучшает соотношение этих двух гормонов.

Принимая во внимание все сказанное выше, у нас не должно создаваться впечатление, что гормон кортизол способствует соперничеству. На самом деле это не так. Скорее наоборот, он подавляет стремление к конкуренции. Из-за этого гормона вас меньше волнует результат. Кортизол и тестостерон регулируют друг друга: один пытается остановить другой, и наоборот. Уровень обоих гормонов повышается в процессе состязания, поскольку именно так мы чувствуем себя в это время. В какой-то моменты мы испытываем прилив энергии и уверенность в своих силах. В следующий момент наш энтузиазм угасает, и мы становимся несколько пассивными — работаем недостаточно упорно. А затем все повторяется.

Когда кто-то проигрывает состязание, как правило, организм генерирует последний сильный выброс кортизола. Это явление тоже носит адаптивный характер, поскольку способствует восстановлению психического состояния. Кортизол заставляет вас меньше волноваться о результатах. Предлагает оставить все в прошлом и двигаться дальше. Помогает отключиться от произошедшего и забыть о поражении.

А теперь давайте заглянем в глаза человеку, изображенному на ри­сунке.

eyes1

Можем ли мы сказать, что он чем-то обеспокоен? Или у него виноватый вид? Может быть, он в замешательстве?

Эти глаза — одно из тридцати шести изображений, используемых в тесте «Чтение психического состояния по взгляду», который разработал психолог Кембриджского университета Саймон Барон-Коэн. Тест позволяет оценить способность человека точно распознавать скрытые эмоции других людей. Прочитать эмоции на представленном выше изображении относительно легко (данный человек в чем-то виноват), хотя в целом тест довольно сложен.

Что может произойти, если вы столкнетесь с человеком с таким выражением глаз? Что в таком случае надо делать? Такая черта характера, как успешная агрессия (которая формируется в детстве, во время жестких контактных игр), становится решающим фактором, помогающим понять, о чем думает этот человек и как на это следует реагировать.

Когда участникам эксперимента давали дозу гормона окситоцина, они набирали большее количество баллов за тест «Чтение психического состояния по взгляду». Кроме того, их результаты были выше и по тесту «Задача по межличностному восприятию» — в ходе этого видеотеста испытуемые должны наблюдать за языком тела двух людей, а затем сделать заключение о взаимоотношениях между ними.

Окситоцин широко известен как гормон любви. Он вырабатывается у кормящих матерей. Его выброс происходит во время оргазма. Окситоцин создает глубокую и прочную связь, хотя и существует в мозге всего несколько минут перед распадом. Хорошее объятие — вот и все, что нужно для небольшого выброса этого гормона. Однако последние научные исследования говорят о том, что гормон объятий играет важную роль и в состязаниях.

Окситоцин помогает распознавать врага — увидеть намерение в его глазах.

В прошлом ученые считали, что окситоцин вызывает доверие к людям. Но когда исследователи дали пациентам с пограничным расстройством личности препарат окситоцина в надежде, что он поможет им доверять людям, то неожиданно обнаружили противоположный эффект. Пациенты начали еще меньше доверять другим. Окситоцин помогает кормящей матери привязаться к ребенку, но он же превращает ее в медведицу, готовую защищать своего малыша. Уровень агрессии у кормящих женщин в два раза выше, чем у матерей искусственно вскармливаемых детей.

Во время другого исследования, проведенного доктором Вэнди Берри Мендес, женщинам давали окситоцин, после чего подвергали социальному стрессу: окружающие отвергали их. Окситоцин не помог этим женщинам успокоиться; более того, он вызвал у них настоящий гнев. В какой-то мере этот гормон снимает оковы с наших чувств. Под его воздействием любовь может стать еще сильнее. Когда вы испытываете гнев, окситоцин тоже выпускает его на волю.

Карстен де Дрю из Амстердамского университета тоже дает участникам своего эксперимента окситоцин, чтобы изучить его роль в поведении человека. «Истинный эффект гормона состоит в том, что он маркирует людей как принадлежащих и не принадлежащих к группе», — утверждает он. Он помогает мозгу определить, является другой человек вашим другом или врагом. Если мозг решает, что это друг, он стимулирует дружественное поведение. Но если приходит к выводу, что перед вами враг, тогда его реакция — осмотрительность, настороженность и агрессия. Во время проведенного недавно исследования де Дрю давал испытуемым окситоцин, а затем предлагал им сделать выбор из серии картинок с изображением лиц. Участники эксперимента должны были выбрать тех, с кем они хотели бы завязать отношения или состоять в одной команде. Под влиянием окситоцина испытуемые выбирали людей, лица которых выглядели намного более пугающими и даже физически отталкивающими.

Мы должны помнить: гормоны соперничества предназначены не для того, чтобы помогать нам лучше сдавать тесты, делать правильные шахматные ходы или быть хорошими хирургами. Их цель — помогать в тех случаях, когда мы сталкиваемся лицом к лицу с опасностью.

В экранизации романа Майкла Льюиса «Слабое место» (The Blind Side), в которой идет речь о школьных годах игрока НФЛ Майкла Оэра, актриса Сандра Буллок играет Ли Энн Туи, богатую женщину и мать семейства, которая усыновляет мальчика. Во время одной тренировки ему никак не удается заблокировать соперников. Защитники легко обходят его, сбивают с ног хафбека и квотербека. Майкл — очень крупный парень, но он еще не научился вкладывать в свою игру страсть, и тренеры называют его тюфяком. В этот момент Ли Энн Туи спускается с трибун к сыну и отводит его в сторону.

Она напоминает Майклу, что он готов был яростно защищать ее, когда они поехали в неблагополучный район города. Она напоминает ему, как он спас ее младшего сына буквально из-под колес автомобиля. Ли Энн говорит: «Эта команда — твоя семья... Тони — твой квотербек... когда ты смотришь на него, думай обо мне. О том, как ты защищаешь меня... Когда ты смотришь на него, думай об Эс Джее и о том, что ты никогда никому не позволишь ему навредить».

Ли Энн Туи учит Оэра думать так, как думает мама-медведица, пытаясь пробудить его защитный инстинкт. После этого Майкл начинает успешно атаковать игроков защиты противника.

В этой сцене Ли Энн Туи выполняет ту же функцию, что и окситоцин в головном мозге: смешивает в единое целое любовь и агрессию.

Новое понимание окситоцина сообщает о характере конкуренции нечто важное с философской точки зрения. Некоторые считают, будто конкуренция — это обратная сторона заботы, а борьба — обратная сторона любви. Но на самом деле одно лежит в основе другого; эти две силы действуют параллельно. Мы вкладываем в борьбу все силы, чтобы защитить свою команду. Мы боремся изо всех сил за тех, кого любим.

5

Приведем пример неправильного понимания роли тестостерона. Кристоф Эйзенеггер, психолог-экспериментатор из Кембриджского университета, провел исследование, в ходе которого 120 женщин должны были сыграть три раунда игры с деньгами. В течение каждого раунда они могли либо разделить деньги с соперницей, либо отнять их у нее. Затем женщины могли забрать выигрыш домой. Накануне игры Эйзенеггер дал всем участницам какой-то препарат под язык. Он объяснил, что это либо тестостерон, либо плацебо, но не сказал точно, что кому досталось.

После игры психолог спросил женщин, что, по их мнению, они приняли — тестостерон или плацебо.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Странное дело: казалось бы, политика, футбол и женщины – три вещи, в которых разбирается любой. И вс...
Новая книга поэтессы Федоровой Валентины, сборник стихов «Время нас зовет вперед» объединяет три кни...
«Как прекрасна музыка души!» – четвёртая книга Валентины Федоровой....
Увлекательный автобиографический роман В.Федоровой рассказывает читателям историю одной из многих ру...
Новый сборник стихов Валентины Федоровой «Над миром звёздных озарений» объединяет четыре поэтических...
Стихи петербургского поэта Валентины Федоровой раскрывают различные темы – и злободневные, и вечные....