Шельф Ильин Андрей
– Да вы что? А мне кажется ваша должность исключает наличие такой жизни. Вы ведь большого человека охраняете. И ваше начальство должно знать о вас всё. А тут такая связь. С агентом иностранных спецслужб.
– Что?! Что вы такое говорите! Это простая девушка, с которой я познакомился совершенно случайно.
– Не вы с ней, а она с вами. И вовсе даже не случайно. Попались вы. Серьезно. Как муха в паутину.
– И что мне делать?
– Ничего. Можете продолжать барахтаться. Даже нужно продолжать! И позы можно использовать более замысловатые. То есть можно делать всё то же самое, что и прежде, но под другим ракурсом. Я имею в виду не расположение тел в пространстве, а идеологию. В одном случае вы – предатель. В другом – контрразведчик, который пошел на контакт с врагом, ради разоблачения его коварных замыслов. Чувствуете разницу? Только надо запротоколировать ваши показания и зафиксировать этим числом. И если всё вскроется, но это не факт, предъявить эти протоколы командирам, чтобы они могли убедиться, что вы действовали на благо страны. И получить за это премию. Причем прямо теперь и от меня. А от них – орден. Но позже. Две тысячи в месяц. Естественно, гринов. И еще от полюбовницы, думаю, пятьсот перепадёт.
– А если я…
– А если вы по глупости откажетесь, то я передам эти фото вашему начальству, которое вас по головке не погладит. Ну, только если предварительно отделив ее от туловища. И полюбовницы своей вы лишитесь. А так сможете встречаться с ней в полное свое удовольствие, но уже под другим соусом. Под патриотическим соусом. Ну, так что выбираем: деньги, славу и молодую горячую любовницу? Или холодную камеру, допросы с пристрастием, и стенку с дырками? Вы подумайте.
– Я согласен.
– Да, скажу на всякий случай, если вы надумаете переметнуться к любовнице… Вернее, к ее хозяевам. Защищать вас они не станут, не того масштаба вы фигура. Вас будет проще пристрелить, чем политическое убежище предоставить. Вы рассчитаны на один тайм, не больше, понимаете? А я вас буду искать. И ваши командиры тоже. К тому же ваши родственники за вас сильно пострадают. Это я вам торжественно обещаю. А без родичей своих, без роду и племени, вы никто. И даже если я вас не отыщу, родственники вас достанут. Может, не сразу, может через год, может через пять… Такая перспектива. Так что давайте дружить. Обогащаться. И прелюбодействовать. Сугубо из патриотических мотивов…
– Я отправляюсь в Африку. Вернее, мы отправляемся.
Вот это новость! Вероника отправляется в африканский вояж! Интересно, зачем? То есть зачем она – понятно. Ее патрону понятно, который не теряет надежды на бурную любовную интрижку на черном континенте. Потому что дома ему «стены не помогают», скорее мешают. Вот он и прихватил с собой «стажерку». Вопрос – зачем едет он? «Склонять к сожительству» очередных генералов? Надо перехватить Веронику, чтобы выяснить подробности.
Аэропорт. Паспортный контроль.
– Извините, одну минуту.
– А в чем дело?
– Небольшая формальность, у вас неточность в паспорте. Пройдите вон туда.
Пустая комната, какой-то пограничник в форме. Не африканец.
– Привет.
– Вы?!
– Я. Вот хочу узнать – какими судьбами?
– Вашими молитвами. Вы же меня к этому кавалеру приставили. Вот он и прилип как банный лист к приятному месту.
– Зачем он здесь?
– Говорит, что интервью должен взять у важных чиновников. Но я так думаю, что должен переговорить с ними при закрытых дверях.
– Постарайтесь при этом разговоре поприсутствовать. Или узнать подробности.
– Попробую. Но не уверена. Для этого мне придется ему уступить.
– Это вам решать. Настаивать не могу.
– Жаль. Я думала вы будете настаивать, чтобы не уступала. Чтобы блюла честь российской женщины, сберегая себя для любимого мужчины.
– Вероника…
– Я всё понимаю. Это мое оружие, которое я должна применять во благо Родины. Как пехотинец – оружие. Ну что-ж, «постреляем» – не убудет. После этого, думаю, он меня от себя на шаг не отпустит. Потому что случится большая, но чистая любовь.
– Спасибо, Вероника.
– От имени партии и правительства?
– Нет, от себя лично. Вы мне сильно облегчите жизнь, если поможете. Вот вам сим-карты с номерами. Набирайте только те, где есть две двойки, стоящие рядом. Набирайте один раз, после чего симку выбрасывайте. И говорите без конкретики, без имен и адресов. Вот здесь, под номерами, возможные места встреч. Их надо запомнить…
– А бумажку съесть и запить водкой до полного растворения в желудке.
– Просто сжечь.
– Yes, James!
– Что?
– Так точно, Джеймс Бонд! Вы ведь – он? А я та соблазнительная красотка, которая в каждой серии должна вешаться ему на шею и воровать вражеские секреты.
– Вероника!
– Всегда к вашим услугам! Любыми доступными мне средствами…
Жарко. Потому что Африка.
Дом, который сняли для проживания нескольких человек. Пять человек, изнывающих от духоты. Закрытые глухими ставнями окна. Вентилятор под потолком, гоняющий густой как масло воздух. В холодильнике, который не справляется с такой жарищей, теплая минералка. Из-под крана воду лучше не пить, чтобы не подхватить дизентерию.
Ожидание…
Чего ждем? Или кого?
Восемь квартирантов, незнакомых друг с другом. Люди разных национальностей, говорящих на разных языках. Не очень разговорчивых, но не потому, что языковой барьер, а просто жизнью научены не болтать лишнего. Молчание – золото. А иногда – жизнь.
Слоняются из комнаты в комнату, пялятся в «ящик», спят, едят, отправляют естественные надобности, играют в шахматы и нарды. Других занятий нет. Интернет в доме отсутствует, мобильные телефоны тоже – они все изъяты. Этот дом, как подводная лодка, залегшая на дно моря – команда принята, люки задраены, связи с внешним миром оборваны. Полная автономка.
Только куда они плывут, пока не ясно…
– У меня просят маршруты передвижения президента.
– Кто, любовница?
– Нет, какой-то белый господин, с которым она меня познакомила. Они обещают деньги. И грозят, что если я откажусь, то сдадут меня властям.
– Успел сболтнуть лишнего?
– Нет. Ну, то есть, совсем немного. Случайно. Я не думал…
Попал парень. Под вербовку попал. «Сладкую». Из которой, как из патоки, не выбраться.
– Плохо твое дело: если не сообщишь, они тебя под монастырь подведут. Если откроешь маршрут, то я. Итог один.
Побледнел парень, несмотря на черноту. Потому что попал в классическую вилку, из которой только если в петлю. Ну, или виниться. Но тогда они уже тебя – в петлю. Потому что Африка – это вам не Европа, где тебе предоставят трех адвокатов, камеру со всеми удобствами и обед из четырех блюд.
– Ладно, я попробую тебе помочь. Информирую твое начальство о возможном покушении. Я человек пришлый, мне бояться нечего. Только ты глупостей не наделай. Спасти тебя в этой ситуации могу только я. Больше некому.
– На вашего президента готовится покушение.
– Кто вы?
– Неважно. Передайте ему, что информация получена из достоверных источников. Пусть он отменит все ближайшие поездки.
– Это невозможно. Нельзя по анонимному звонку останавливать работу правительства. Но мы примем к сведению вашу информацию.
Нет, так ничего не добиться. В принципе, они правы. Если брать во внимание каждый анонимный сигнал, то президент из своих покоев попросту не выйдет, парализовав всю работу в стране. Президент – фигура публичная, он должен ездить, встречаться, выступать. Иначе зачем он?
Нет, тут надо действовать иначе.
– Мне нужны маршруты следования вашего президента на ближайшую неделю.
– И вам?!
– И мне. Чтобы быть максимально близким к правде жизни. Может, ты не один такой предатель. Может, еще кто есть. Здесь фантазировать нельзя. Где будет проезжать кортеж? Можешь просто пальчиком по карте провести.
Провел. Хоть пальчик и дрожал.
– Хорошо. Дашь вот эти координаты, вот эту площадь. Скажешь, что президент будет проезжать там через три дня и, скорее всего, выйдет из машины, поприветствовать толпу. И что через десять дней тебя переводят во внутреннюю охрану дворца и дальше ты не будешь знать о маршрутах. Понял?
Кивнул. Ну, а куда ему деваться?
Теперь нужно только ждать. Как крокодилу, в ожидании пришедшей на водопой антилопы. Остается только сидеть подле «оптики», сканируя площадь и прилегающие улицы. Потому что они должны появиться. Чтобы привязаться к местности, очень удобной для наблюдения, поэтому-то она и была выбрана. Спрятаться здесь негде, все подходы как на ладони. Ну не ловить же их по городу незнамо где, так все ноги истопчешь. Пусть сами на себя наводят.
Машина.
Еще одна.
Какой-то африканец с бананами. Спешит мимо… Нет, не похож.
Стайка детишек.
Дамы с тюками на головах.
А это что за турист в белых шортах и с фотоаппаратом? За каким его сюда занесло? Здесь достопримечательностей и злачных мест нет.
Дать наводку филерам:
– Белый господин в шортах. Сопроводить. Только очень аккуратно, часто меняя сопровождающего.
Может, это «пустышка», может, просто заблудившийся зевака. А, может, и нет.
Еще один, на этот раз африканец, неспешно бродит, смотрит. Шаги у него какие-то одинаковые, как будто он меряет шагами расстояние. А, может, и так.
– Местный негр в пестрой рубахе. Он один там такой. Сопроводите…
Смотрим дальше.
Ищем.
И находим…
– Белый господин в шортах зашел в дом по улице… Жалюзи закрыты, в окна ничего увидеть нельзя.
– Ставьте наблюдение: кто заходит, кто выходит.
Еще один адресок.
И еще…
Из того дома со ставнями никто больше не вышел. Но какие-то две негритянки занесли в дом пакеты, явно с едой. Что-то многовато пакетов – втроем им столько не съесть. С тем господином в шортах.
Интересный домик.
– Организуйте прослушку по окнам по адресу…
Глядишь, узнаем, о чем там беседуют две дамы и господин в шортах. Впрочем, негритянки скоро вышли. С пустыми руками. Судя по всему, принесли еду, приготовили, кого-то накормили и удалились.
Слушаем.
Неясные голоса. Мужские. Не один-два – больше. То есть дом полон гостей мужского пола. На улицу не высовываются и даже окон не открывают. И даже ночью, когда можно проветрить комнаты, свежим воздухом подышать. Явно не туристы. Соединяем информацию: наводка на маршрут президента, подозрительный турист в шортах, который зашел в дом, где скрывается толпа каких-то отгородившихся от мира мужиков, старающихся ничем не выдать свое присутствие в доме.
Опять голоса.
Отдельные слова. Характерные.
– Кто ночью в караул идет?
– Кто за камерами?
При чем тут караул? Зачем туристам караул? Они ночью спать должны, набираясь сил для дневных экскурсий. Ну, или не спать, а развлекаться. Нет, здесь как-то всё не так.
Ну что с другими праздношатающимися на площади? Слежка ни к чему не привела. Ну, то есть к их домам привела, к семьям и родственникам.
В остатке – дом с жалюзи.
И два дня до времени «Ч».
– Видите этот дом? – Показал снимки фасада, окон, забора, улицы, подходов.
– Что требуется сделать?
– Надо постучать в дверь, зайти в помещение, осмотреться. Если окажут сопротивление – успокоить. Совсем. Но одного-двух прихватить с собой, желательно командира и белого господина в шортах. Дом на самой окраине, так что вам никто не помешает. Да и не станут мешать, зная, с кем имеют дело. Вы только флаги свои разверните и в прикрытие пару бойцов в форме поставьте.
– А флаги зачем?
– Затем, что тогда полиция на место преступления не поедет, зная, что там орудуют партизаны. Ни за какие деньги! Очень надо им свои головы под пули подставлять. А армия пока раскачается… У вас ведь такая слава… героическая. Сделаете?
– Сколько?
– Двадцать тысяч за всё. Там работы для таких, как вы бойцов – с гулькин нос, всего ничего: зашли, постреляли, ушли. Там даже не армия, так – сброд.
– А если мои люди полягут?
– По пять тысяч компенсации для каждой семьи.
– Не люблю я город. Мне бы в джунглях.
– В следующий раз подберу работу в джунглях. Обещаю. Вот задаток.
– Ладно. Пора напомнить о себе городским, а то они тут зажирели в сытости, пока за них другие головы кладут!
Вот и идеологический мотив нашелся.
– В город входить лучше поодиночке, собраться в условленном месте, там вас будет ждать микроавтобус. Действовать быстро, и точно. Если что, я на подстраховке. Пленных передадите мне в оговоренном месте в джунглях, до него тут хода – три часа, но ехать лучше по проселкам. За командира и господина в шортах отдельная доплата. Если не получится взять их живыми, заберите все документы, мобильный, ноутбук, сфотографируйте и снимите отпечатки пальцев.
– Ладно, сделаем.
Сделают… Что для них несколько бойцов завалить, они тут целые казармы вырезают. Партизаны, они и в Африке – партизаны. Ну, то есть здесь, в Африке.
– Меня завербовали.
– Кто?
– Друзья моего кавалера. Мой друг сказал, что так надо, что иначе я не смогу его сопровождать. Я подписала бумажку. Я не ошиблась?
Конечно, нет. Этим должно было кончиться, если «репортер» выполняет здесь задание спецслужб, то его пассия не может остаться в стороне от их интереса. Так не бывает. Тут либо обоих вербуют, либо никого, либо агент остается «холостяком».
– Много дали?
– Много – пообещали. Но даже если половину заплатят, то больше, чем я своим честным трудом с вечера до зари зарабатываю! Знала бы, сразу в агенты подалась – торговать секретами – оно выгоднее, чем собой.
– Но и опаснее.
– У нас тоже работа не сахар…
– Вас попросили о чем-то?
– Нет, только сопровождать, опекать и ублажать.
– Не попросили сейчас, попросят потом. Не обольщайтесь.
И это в лучшем случае. Потому что в худшем – ни о чем не попросят. Судя по всему, Вероникой «подвязали» агента покрепче, потому что он просил и ему не отказали. Только что они с ней будут делать после, когда он выполнит свое задание?
– Отлично, Вероника. Сопровождайте, опекайте, слушайте, запоминайте. Отрабатывайте свой гонорар. Только ум свой засуньте подальше.
– Дурой быть?
– Лучше круглой. Непроходимой. Вас не должны опасаться, что развязывает языки. И связывает руки. Если они заметят ваш интерес…
– Я понимаю. Не в первый раз.
– Что не «в первый раз»? Агентом быть?!
– Идиотку из себя изображать. Умных жриц любви тоже не жалуют – бегут от них, штаны надеть забывая. Дама для утех должна быть фигуриста, обаятельна и тупа. Как пробка от шампанского. Так что вы не переживайте. Я мужиков знаю и обращаться с ними умею.
– Я не переживаю, Вероника, я вам верю. Вернее, в вас верю. Только будьте осторожны. Всё-таки эта профессия – не ваша. Тут всё всерьез!
В город вошли партизаны. С четырех сторон. Но на этот раз вошли тихо, на цыпочках. Обложили нужный дом. А дальше действовали все-таки как партизаны, потому что иначе не умели: разом сдернули с окон внешние ставни и кинули внутрь гранаты.
Ахнули взрывы.
Партизаны ввалились в оконные проемы, паля перед собой во всё, что шевелится. Кто-то еще пытался огрызаться, но скоро всё стихло. Партизаны выскочили на улицу, волоча за собой трёх человек, которые вяло шевелились, оставляя за собой на земле кровавую мазню.
Значит, не всех положили, хотя доедут ли они до места живыми – неизвестно.
Доехали…
В джунглях, чуть поплутав, встали на какой-то поляне. Из микроавтобуса выволокли пленных. Дали знак рукой. Указали на них и отошли подальше в сторону. Потому что такой был уговор. Остался только командир.
Теперь можно натянуть на лицо шапочку, выйти из джипа, подойти, встать рядом. Допрос должен был вести командир. И тоже в маске. Но на местном диалекте.
Но прежде он что-то передал. В двух пакетах.
– Что это?
– Документы, телефон и ноутбук того белого и их главного. И еще отпечатки пальцев.
Глянуть в пакет. Твою дивизию!
В пакете лежали четыре отрубленных человеческих ладони. Ну не с пальчиками же ему было возиться!
Командир партизан молча ждал указаний. Всё это было для него скучным, обыденным занятием, которое хотелось поскорее закончить и пойти отсыпаться. Без всяких кошмаров.
Ладно, к делу, с «пальчиками» потом разбираться будем. С кого начать? Этот ничего не скажет, этот – не жилец.
Пожалуй, вон с того. Он выглядит более испуганным. И из ноги кости торчат. Кивнуть на него.
Командир понял. Склонился с безучастным лицом. Его видом крови, костей и человеческого мяса было не напугать. Профессия обязывала.
Спросил, по предложенному опроснику:
– Вы хотели убить президента? Так?
Пленник насупленно молчал.
Недолго думая, командир ткнул пальцы в рану, ухватил, дернул какую-то выступающую кость.
Пленник выгнулся, взвыл.
– Да или нет? – переспросил партизан, приблизив к ране, к белой кости, черные пальцы.
– Да, да… – закивал пленник.
– Рассказывай всё, что знаешь, не то…
Знал пленник немного. Знал про покушение, о подробностях которого им сообщили буквально на днях, знал имя командира и того белого в шортах. Они должны были встретить президентский кортеж и расстрелять его из гранатометов и автоматов.
– Тот белый, который был с вами – кто он?
– Американец. Он обещал нам много заплатить. Это он всё придумал. Вы меня убьете?
– Нет, – ответил командир и перерезал ему глотку.
И подошел ко второму. Который тоже всё рассказал. А кто бы не рассказал? С партизанами в «молчанку» не поиграешь.
Окончательный расчет произвели на месте.
– Спасибо за помощь.
– Пожалуйста, – пожал плечами командир, – но только с вас еще двадцатка.
– За что?!
– За каждого погибшего партизана. Вы обещали.
– Но ведь никто…
Сзади, в кустах, раздались выстрелы. Четыре.
«Четыре» – растопырил пальцы командир. И протянул раскрытую ладонь.
Похоже, этих бойцов взяли специально, чтобы на них заработать. А доллары – не трупы, они не пахнут. Тем более здесь, где жизнь человеческая не стоит и цента. Хотя нет, стоит пять тысяч гринов. Зря он предложил такой расчет. Зря…
– Вы убедились?
– В чем?
– В том, что вашему президенту угрожает опасность. Я послал вам видеозаписи. Вы получили их?
– Да. И внимательно посмотрел.
– Вопросы есть?
– Есть. Как вы добыли этот материал?
– Это не я – это ваши партизаны. Они сцепились с террористами, уж не знаю почему. Что-то они не поделили. Я лишь купил у них пленки. Надеюсь, вы передадите их президенту, и он сделает соответствующие выводы.
– Уже передал.
– И еще… Я пошлю вам специалистов, которые помогут организовать надежную защиту дворца…
– Вы, кажется, охраняли президента Соединенных Штатов?
– Да, было такое. Я возглавлял его охрану. Но это было давно.
– Есть возможность хорошо заработать.
– Сколько?
– Двести тысяч долларов. Без налога.
– Что я должен делать?
Приятно иметь дело с американцами, которые вначале спрашивают – сколько и лишь потом – что нужно делать?
Поэтому им можно доверять. Особенно, если платить налом мимо налоговой кассы. Если американец взял «мимо», он, считай, попал. Не заплатить налоги – у них это круче в наказании, чем если присяге изменить.
– Работа пустяковая: наладить охрану первого лица.
– Где?
– В Африке.
– Тогда еще двадцатка. Мне придется кучу прививок сделать. И кроме того, я плохо переношу жару.
– Договорились.
В напарники ему дадим нашего. Из «бывших». Из «девятки» КГБ, где тоже не мальчики служили. Для пущего равновесия и пригляда друг за другом. Вдвоем они смогут привести в порядок это разболтанное воинство и наладить охрану надлежащим образом.
Так что будем считать, что эта тема закрыта. После тех, с признательными показаниями видео и после трупов в доме, набитом оружием, никто ни в чем сомневаться уже не будет.
– Знакомьтесь, это моя коллега, если хотите, ученица.
Поклоны, улыбки, рукопожатия, поцелуи. Типичный светский раут. По залу бродят люди с бокалами, по одиночке или парами, пристраиваются к мелким группкам, о чем-то перекидываются словами, идут дальше.
Со стороны – бессмысленное «броуновское движение» человеческих особей, которые сталкиваются, отскакивают друг от друга, чтобы тут же пристать к другой группе себе подобных и полететь дальше. Все толкутся, трутся, перемешиваются, как в миксере. Но это только кажется, на самом деле всё очень упорядоченно и не случайно.
– Вероника.