Демоны ее прошлого Шевченко Ирина
— Учеба или?..
— Или конечно же. — Шанна усмехнулась. — Мужчина. Точнее — мальчишка. Вечный мальчишка. Знаете, есть такие… Банальная в общем-то история: сначала он вскружил мне голову, потом я разбила ему сердце… А может, наоборот…
— Знаешь, — поправила Нелл.
— Что? — не поняла подсадная соседка.
— Знаешь, есть такие вечные мальчишки… Мы же на «ты»? Нужно избавляться от неудобных привычек.
— Точно. — Шанна встряхнулась и бодро скомандовала: — В столовую. Но прежде — в главный корпус и на артефакторный, мне нужно уточнить, перевел ли хозяин оплату, и узнать расписание курсов.
На деле она хотела поводить Нелл по академии, чтобы ее увидело как можно больше людей. Чувствовать себя приманкой удовольствия не доставляло. Оставалось надеяться на навешанную угрюмым инспектором защиту, собственные таланты, да на то, что идущую рядом девицу не за красивые глаза приняли в «нотариальную контору».
— Нам нужно к милорду Райхону? — уточнила Нелл, когда они, сделав немалый крюк, пришли в главный корпус. С Оливером она виделась совсем недавно, но уже успела соскучиться.
— Нет, к проректору по учебе. Но… — Шанна посмотрела вприщур, словно задумывала какую-то шалость. — Ты же только приехала? Думаю, следует сообщить об этом куратору.
Она хорошо вошла в роль насмешливой подружки, со значением растягивала слова, а во взгляде читалось столько намеков, что Нелл, наверное, полагалось смутиться. Но смущаться не хотелось, только повидаться с Оливером, поэтому она поблагодарила за дельную подсказку и направилась к приемной ректора.
Тут царила рабочая суета. Секретарь, светловолосый молодой человек с мягкими чертами лица и таким же мягким, слишком мягким для подобной работы голосом, пытался объяснить сурового вида господину, что передал ему все документы еще на прошлой неделе и справляться о них нужно у себя на кафедре, а никак не лично у милорда ректора, которому и других забот хватает. Заботы в лице двух немолодых дам в траурных платьях и троих угрюмых студентов, очевидно в чем-то провинившихся, сидели на стульях у стены и в спор не вмешивались.
— Добрый день, — поздоровалась Нелл, привлекая к себе внимание.
Секретарь и суровый господин умолкли и обернулись к ней.
— Могу я увидеться с милордом Райхоном? — С учетом занятости милорда это уже не казалось хорошей идеей, но она решила не отступать.
— Вы записаны? — печально вздохнул секретарь.
— Нет, но милорд Оливер сказал, что я могу обращаться в любое время, — уверенно солгала Нелл. — Меня зовут Элеонор Мэйнард, я — староста специальной группы, и милорд…
— Ясно, — недослушав, снова вздохнул секретарь. — Присядьте, я узнаю, примет ли он вас.
Дамы возмущенно зароптали, виноватые студенты, почуяв отсрочку наказания, немного воспрянули духом, секретарь, пользуясь возможностью, шмыгнул в кабинет ректора, сбегая от сурового господина, а тот одарил Нелл недовольным взглядом и вышел из приемной. Секретарь, возвращаясь, выглянул осторожно из-за ректорской двери, убедился, что проблемный посетитель убрался восвояси, и лишь потом вернулся за свой стол.
— Минуточку, — пообещал он Нелл.
Но и столько ждать не пришлось.
— Здравствуйте, мисс Мэйнард. — Оливер проигнорировал траурных дам и шагнул к Нелл.
— Здравствуйте, милорд. — Сохранить бесстрастное лицо было нелегко, но она старалась. — Простите, что отвлекаю от дел. Я лишь хотела известить вас о своем возвращении.
— Замечательно, что вы зашли, — сдержанно улыбнулся лорд Райхон. — У меня накопились поручения для вас. Желательно, чтобы вы взялись за их выполнение не откладывая.
Он повернулся к кабинету, где его кто-то дожидался, а потом указал на другую дверь, за которой располагался зал для совещаний.
Нелл собиралась рассказать о новой соседке и спросить, ждать ли других новшеств, но, едва войдя в пустую просторную комнату с длинным столом, вокруг которого выстроились плотным кольцом стулья, оказалась прижата к стене, и рот ей закрыли прежде, чем с губ успел сорваться хотя бы вздох. Поцелуй был сладким и страстным, ненасытным, словно после долгой разлуки, а осознание того, что от собравшихся в приемной людей их отделяет лишь прикрытая, но незапертая дверь, приятно щекотало нервы, и так легко было захлебнуться в водовороте нахлынувших чувств… если бы над ухом что-то не звякнуло…
Оливер резко отстранился.
Но это оказался всего лишь телефон, висевший на стене в футе от плеча Нелл, уже умолкший: видимо, кто-то снял трубку параллельного аппарата.
— Дополнительный, — подтвердил Оливер. — Забыл, что его должны были тут установить. Прости.
— Ничего. — Она медленно выдохнула, переводя сбившееся дыхание. — Даже вовремя. Тебя ведь ждут.
— Да. — Он поморщился. — Продолжим за ужином?
— После ужина.
— За, — улыбнулся он. — Так интереснее.
Короткая встреча значительно улучшила настроение. Правда, на подходе к столовой у Нелл снова, как вчера, заломило виски. Но мигрень — такая мелочь, а мелочам не дано омрачать жизнь, в которой наконец-то есть нечто большое и настоящее.
Крейг посмотрел из-под насупленных бровей и велел недовольно:
— Губы оботри.
Оливер потянулся ладонью ко рту, но тут же отвел руку.
— От чего? — Помадой Нелл не пользовалась, а ничем больше он испачкаться не мог.
— От улыбки этой идиотской, — проворчал старик. — Мы тут дело обсуждаем или как?
— Дело, — кивнул Оливер, садясь за стол напротив инспектора и пришедшего с ним столичного следователя, имя которого не хотело задерживаться в голове. — Вы сказали, что получили информацию от банковских представительств.
Собственно, ничего больше посетители сказать не успели: вошел Флин и сообщил о приходе Нелл. Но вряд ли бы они вообще явились, если бы не всплыло что-то касавшееся дела.
— Деньги перевели не только на счет Хелены? — предположил Оливер. — Хеймрик тоже получил «компенсацию»?
Следователь раскрыл перед ним папку с выписками по счетам, и милорд ректор самым вульгарным образом присвистнул, увидев, сколько перепало его глисетскому коллеге.
— Надеюсь, лорд Арчибальд посчитает это достаточным основанием, чтобы побеспокоить милорда Юлиуса, не дожидаясь окончания выборной кампании.
— Возможно, — уклончиво ответил следователь. — Милорд Хеймрик принимает активное участие в политической жизни королевства, и многие члены действующего парламента и кандидаты в следующий состав ценят это участие.
— Высоко ценят, — буркнул в сторону Крейг.
— Не только Хеймрик получил крупную сумму от фигурантов глисетского дела. — Следователь подал ректору другую папку.
Прочитав имя, Оливер помрачнел.
— Странная схема перевода, — заметил задумчиво. — Незначительные выплаты в мае и августе, а в сентябре — уже пять тысяч, но с ограничением использования на три года. Она не могла снять всю сумму до окончания этого срока, а в итоге так ею и не воспользовалась. Деньги еще в банке, как я понимаю? И плательщиком выступали не члены грех семей, как в случае Хеймрика, а только Олдридж. Быть может, это не связано с тем, что случилось с Хеленой?
Он пытался найти другие объяснения ради Нелл. Если выяснится, что лучшая подруга причастна ко всему, что ей пришлось вынести, даже через годы это станет для нее чувствительным ударом. Но иных вариантов пока не виделось, а факты говорили сами за себя: более пяти тысяч переведены Олдриджем на личный счет Сюзанны Пэйтон, впоследствии переоформленным на имя Сюзанны Росс. Но почему деньги так и не были сняты?
— Совесть проснулась, — предположил Крейг. — Но лучше пусть она сама скажет. Я подумал, ты захочешь… побеседовать…
ГЛАВА 34
Дарла сидела за тем же столом, который они с Нелл облюбовали в начале учебного года. Справа от нее устроился Рей, слева — Стивен, еще один студент со специального курса. Напротив — Тэйт Тиролл и двое незнакомых Нелл молодых людей, видимо, тоже с шестого алхимического. Дарла всегда стремилась завоевать мужское внимание, но вряд ли успевала поесть в таком плотном окружении.
— Подойди к ним, — предложила Шанна. — Я побуду вон там. — Она указала взглядом на ту часть огромного зала, где за застеленными белоснежными скатертями столиками, сервированными лучшей посудой и приборами, трапезничали отпрыски аристократов, банкиров и промышленных магнатов. — Семь лет об этом мечтала, — призналась с косой ухмылкой, — а мечты должны сбываться.
Нелл рассеянно кивнула. Головная боль усилилась, и было уже не до странных чужих мечтаний, когда и собственное желание увидеться с Дарлой померкло, уступив место мыслям о таблетке обезболивающего.
Но менять планы было поздно: ее уже заметили.
Личико Дарлы озарилось радостной улыбкой, Рей удивленно округлил глаза и привстал, но шустрее всех оказался, конечно, Тэйт: перемахнул через скамью и вмиг оказался рядом с Нелл.
— Вернулась? — спросил недоверчиво.
— Да.
— Надолго?
— Навсегда, — ответила она, подумав, что Оливер не захочет оставить работу в академии.
— А как твой… твои сложности?
— Их больше нет.
— Нет?! — отчего-то разозлился алхимик.
Он схватил Нелл за руку и потащил к выходу, не обращая внимания на выкрики Дарлы, возмущенной тем, что какой-то наглец лишает ее долгожданного общения с подругой. Сама Нелл не возмущалась: Тэйт настырный, поговорить рано или поздно придется. Почему не теперь?
По странной иронии алхимик привел ее в ту же беседку, где они с Оливером встретились в их первую ночь. Теперь, когда вместо зелени ее оплетали лишь скрюченные сухие стебли, она уже не казалась надежным укрытием от посторонних глаз и даже от поднявшегося ветра не защищала. Тот нещадно терзал паутину усохшего плюща и, если бы не завязанные под подбородком ленты, уже сорвал бы с головы шляпку. Нелл подумала, что и ее мигрень спровоцирована непостоянством погоды.
— Так… — Тэйт медленно раскачивался с пятки на носок, не зная, с чего начать. — Я не хочу лезть не в свое дело, но… Ты мне нравишься, я уже говорил. А я не люблю, когда люди, которые мне нравятся, влипают во что-то, что мне совсем не нравится…
Оливер рассказывал, что учудил этот мальчишка после ее отъезда. В самом деле мальчишка для нее, десять лет разницы. Но он не знал об этих десяти годах и действительно считал ее другом, если так бездумно бросился «мстить». Не хотелось невольно толкнуть его на новую глупость.
— Что именно тебе не нравится? — спросила Нелл.
— Кто, — хмуро поправил алхимик. — Человек, с которым ты… хм… Давай говорить прямо. Один раз я уже ошибся во всех этих полунамеках, теперь сам себе не верю. Может, я опять что-то не так понял, и у тебя ничего не было… — Он выдержал неуверенную паузу. — С нашим ректором.
— Было.
На столь скорое признание Тэйт не рассчитывал и, судя по ошарашенному виду, до последнего надеялся, что снова сделал неверные выводы.
— М-да… Это… даже не знаю… Но мечту доброй половины здешних студенток и преподавательниц ты осуществила. Поздравляю.
— Спасибо.
— По-твоему, это шутки? — вскипел парень. — Нелл, ты даже не представляешь, с кем связалась. Он же малефик! К тому же на голову больной. Убьет и не поморщится!
На голову больной сейчас была Нелл. И морщилась тоже она — от боли. Хорошо, что Оливер накануне, когда она спросила, к чему он упомянул ворон, рассказал и о выходке Тэйта, и о последующем «общении» с ним, а затем с Аланом. Конечно, чести ему тот срыв не делал, но в пересказе Тэйта, если бы Нелл сейчас потребовала объяснений, история наверняка получилась бы просто ужасающей.
Только зря лорд Райхон назвал шестикурсника малолетним дурнем: сообразил же он, что к чему, после того разговора.
— Говоришь, никаких сложностей? — продолжал распекать ее Тэйт. — Уверена? Думаешь, с ним можно порвать без проблем? Учитывая, как он разорялся после твоего отъезда, я бы не надеялся.
— Он больше не будет, — пообещала Нелл. — И я не порывала с ним. Но сложностей уже нет. Мы во всем разобрались. И поженились. Официально объявим после зимних каникул, поэтому пока прошу тебя сохранить мои слова в секрете. Ты же умеешь хранить секреты?
— Это… — Парень хрипло откашлялся. — Это не шутка?
— Нет.
— Ты говорила, что не хочешь замуж, — напомнил он обескураженно.
— Передумала.
— Демоны!
Нелл поморщилась снова: что за глупая привычка поминать демонов, будто иных ругательств мало?
— Демоны! — словно назло ей повторил Тэйт и зачем-то постучал себя по лбу. — Почему у меня такое чувство, будто я влез туда, куда лезть не стоило?
— Интуиция, наверное. — Нелл передернула плечами. Затем удивленно тряхнула головой. Минуту назад эти движения отозвались бы болью в висках, но теперь не причиняли и малейшего дискомфорта.
— Зачем ты мне все рассказала, если это секрет?
— Ты спросил, я ответила. Решила, что при твоей склонности к необдуманным поступкам так будет лучше.
— Ну знаешь, — обиделся парень. — Мне и так ума хватило бы не подкладывать вончатку этому твоему… мужу…
— Вончатку?
— Это сокращение. Вонючая взрывчатка. Вончатка. Глупо звучит, знаю, но другого пока не придумал. Формула у вещества зубодробительная, чтобы использовать ее как название, а без названия патент не оформить.
— Патент? — заинтересовалась Нелл. — Расскажешь? Только давай вернемся в столовую?
Вончатка — замечательный повод отвлечься от серьезных разговоров. Тэйт понял ее намерения и поддержал, но, когда Нелл хотела, как раньше, взять его под руку, шагнул в сторону. И правильно. У нее же муж — злобный малефик. А ну как взревнует и проклянет?
Следователь с незапоминающимся именем был против, но с помощью Крейга удалось убедить его позволить Оливеру переговорить с Сюзанной Росс, прежде чем вызывать ее для дачи показаний.
Академия — отдельный мир, с собственными законами и иерархией, и Россы пока еще оставались частью этого мира. Было бы неправильно отдать их на растерзание чужакам, даже если они в чем-то виновны. Если понадобится, сами растерзают, но так, чтобы ошметки не полетели дальше главных ворот. В этом Оливер, пожалуй, был солидарен с Хеймриком. Но с одной поправкой: солидарен в том, что касалось целей, но не методов.
— Милорд Райхон, там вас… — Флин вошел в кабинет сразу же после того, как его покинул столичный гость, и замер с приоткрытым ртом, увидев, чем занят ректор.
Вернее, занят был инспектор, наскоро сплетавший вокруг него сигнальную сеть. Защиту Оливер установил сам. Разумная предосторожность, если вспомнить, чем закончилась его предыдущая встреча с внешне безобидной дамой.
— Кто там остался? — спросил он ошарашенного секретаря.
— Миссис Бран с дочерью, — неуверенно проблеял Флин. — С прошением о повышении пособия. И студенты-некроманты…
— Второкурсники, которые на прошлой неделе целительскую анатомичку раскурочили? — уточнил Крейг. — Давай я с ними пообщаюсь?
— Пообщайтесь, — разрешил Оливер. — Роберт, убытки подсчитали?
— Да, — кивнул секретарь.
— После того как инспектор проведет воспитательную беседу с юными дарованиями, подготовьте письма их опекунам и не забудьте подколоть счета. Я подпишу, когда вернусь. Дисциплинарную комиссию на первый раз созывать не будем. А миссис Бран напомните, что ее супруг работал у нас парковым смотрителем, и мы не можем назначить ей пособие выше, чем получают вдовы преподавателей.
Чем бы он ни был занят, никогда нельзя было забывать об основных обязанностях. И все же выйти Оливер решил не через приемную, дабы не отвлекаться на посетителей.
Настроившись на стационарные каналы, открыл портал в коттеджный поселок, поближе к дому Россов. Как и в прошлый его визит, сработало оповестительное заклинание, но открывать никто не спешил. Пришлось позвонить и прождать почти минуту, прежде чем за дверью послышались шаги и детское хныканье.
— Входите скорее, холодно, — велела Сюзанна, прижимая к груди закутанного в одеяльце ребенка. — Что вам нужно? — спросила недружелюбно, едва гость оказался в прихожей. — Алан еще на лекциях.
— Я пришел к вам. Дело важное и отлагательств не терпит.
— Вот мое безотлагательное дело. — Хозяйка кивнула на выглядывающую из одеяла белокурую макушку. — Уложу его спать, тогда поговорим. Проходите в гостиную.
В гостиной у камина прямо на полу расположилась с альбомом и карандашами дочка Россов, но составить компанию гостю ей не позволили.
— Хелена, иди к себе, — приказала мать.
Девочка обиженно насупилась, но не спорила. Послушно собрала карандаши и рисунки и удалилась, напоследок с любопытством посмотрев на Оливера.
Малыш на руках у Сюзанны снова захныкал. Она зашикала, поцеловала его в лоб.
— Подождите, — хмуро бросила Оливеру. — Он быстро засыпает.
И ушла, оставив приоткрытой дверь.
Вспомнилось начало разговора с лже-Эммой, когда та отлучилась так же, чтобы вернуться с револьвером в кармане. Оливер отогнал эти мысли и сосредоточился на циферблате каминных часов. Минута, две, три. Через три с половиной возвратилась Сюзанна: ребенок и правда быстро уснул.
— Теперь я готова вас выслушать, милорд.
Садиться она не стала, словно надеялась, что разговор не затянется. Оливер и сам был бы рад этому, поэтому спросил в лоб:
— Десять лет назад вы получили крупную сумму денег от отца Ирвина Олдриджа. За что?
— Что? — Женщина тряхнула головой. — О чем вы?
— О пяти тысячах на вашем счете, миссис Росс. Вряд ли вы не знаете об их существовании.
— Странно, что вы о них знаете, — процедила она сквозь зубы.
— Расследуется преступление, не имеющее срока давности. Банки не могут отказать уполномоченным службам в информации.
— Какое преступление?
— Я не имею права обсуждать это с вами.
— Оставьте, милорд. — Сюзанна раздраженно махнула рукой. — Нас вызывают на допросы, требуют клятву о неразглашении, не объясняя, что именно мы не должны разглашать, вы копаетесь в нашей личной жизни. Я имею право знать чего ради. Что случилось тогда в Глисете?
— Вы не знаете?
— А вы, судя по всему, подозреваете, что знаю. Так расскажите, в чем я, по-вашему, виновна.
— Я не утверждаю, что вы виновны.
— Расскажите, — повторила она нервно.
— Если в общих чертах… — Он всмотрелся в напряженное лицо женщины, остановившейся рядом с его креслом. — Думаю, вы уже поняли, что то происшествие не было несчастным случаем. Имело место спланированное преступление, в результате которого три человека погибли, а еще два серьезно пострадали. Преступник до сих пор не найден.
— Два, — повторила Сюзанна. — Нелл и Вилберт? Он тоже был там?
— Не с самого начала, но да.
— Почему это всплыло только сейчас?
— Я же сказал, преступника не нашли. Пострадавшие не решались выступить с заявлением. Собственно, поэтому дело и сейчас засекречено.
Сюзанна задумалась. Потом вдруг отвернулась и, не глядя на Оливера, спросила:
— Это был призыв? Кто-то призвал демона?
— Я сказал уже достаточно. Теперь жду ответов от вас.
— Пожалуйста, — попросила она. — Я устала строить версии. Думала о том, что случилось с Нелл и наставником. Предполагала прорыв, но если преступление… Был целенаправленный призыв, да?
— Да.
— Да, — повторила она глухо. Быстро подошла к бару, открыла дверцу. — Полагаю, вы не пьете в это время суток. А я с вашего позволения…
— Миссис Росс.
— Деньги, я помню. — Она плеснула в стакан виски и залпом выпила. — Пять тысяч Олдриджа. Его вы конечно же не спросили. Естественно, зачем тревожить уважаемого человека, когда можно прийти ко мне? Наверное, нужно поблагодарить вас, что явились лично, а не прислали людей из этих ваших уполномоченных служб?
— С ними вам предстоит встретиться позже, — не стал скрывать Оливер. — Но если тот перевод не имеет отношения к расследуемому преступлению…
— Имеет. — Сюзанна налила виски в стакан и вернулась к Оливеру. Села в соседнее кресло. — Не прямое, но имеет. И тогда мне тоже пришлось дать подписку о неразглашении, но вас ведь это не остановит? — Она отпила немного и поморщилась. — Пришлете менталиста, чтобы вытащил из меня всю правду? Даже если эта тайна из тех, что охраняются законом? У этих уполномоченных служб есть право лезть в подобные?
— Зависит от того, о какой тайне речь.
— О тайне усыновления.
Подобного ответа Оливер ожидал меньше всего. Растерялся, не зная, как уместнее спросить, чьего усыновления или же при чем тут вообще усыновление, но, пока думал, в голове сами собой всплыли и выстроились в стройную цепочку собранные ранее факты.
— Стенли Олдридж — ваш сын?
Сюзанна вздрогнула. Виски всколыхнулся нервной волной.
— Брайан. Я назвала его Брайан. Но это никого не интересовало. Я потеряла все права на него еще до его рождения. Продала — думайте так, если хотите.
— Вы не воспользовались деньгами.
— Вы серьезно? — Она взглянула искоса, недоверчиво. — Полагаете, это что-нибудь значит?
— Для вас — видимо, да.
— Видимо, — отрешенно проговорила она, прежде чем надолго умолкнуть.
Сидела, ссутулившись, сжимая в ладонях стакан, смотрела прямо перед собой — в никуда. Потом в два глотка допила виски и начала рассказывать. Из оборванных фраз и задумчивых пауз постепенно складывалась история.
На момент трагедии в Глисете Сюзанна встречалась с Ирвином Олдриджем чуть больше полугода и была уже на третьем месяце беременности. Об этом знала лишь акушерка, которую Сью нашла в городе, опасаясь обращаться к университетским целителям, чтобы не поползли слухи. Нелл о своем положении она не сказала, считая, что будет неправильно, если подруга узнает об этом раньше Ирвина. Ему не говорила по другим причинам. Боялась его реакции. Боялась, что бросит ее или потребует избавиться от ребенка. Или сам сделает что-нибудь: ей приходилось слышать о том, как маги, желавшие избежать ненужного отцовства, подливали любовницам провоцирующие выкидыш зелья или убивали плод заклинаниями. Но, помимо страхов, оставалась еще надежда, что Ирвин и правда питает к ней какие-то чувства и скорое появление ребенка подтолкнет его к решительному шагу, поэтому Сюзанна собиралась поговорить с ним после выпускного экзамена.
— Обещали, что на экзамен приедут ведущие демонологи департамента контроля. Нелл верила, что наш проект их заинтересует… Ее проект, в большей степени — ее, но она сама говорила «наш». Я ведь не была бесполезным придатком, занималась чертежами и расчетами. Начертательная символика — вы же помните, я читала курс в академии? У меня с первого года хорошо получалось, а Нелл не могла заниматься всем и сразу. Она доверяла моим расчетам, а я никогда ее не подводила, и, если бы все получилось, мы бы продолжили работать вместе…
Сюзанна мечтала об этом не меньше Нелл. Место в хорошо финансируемом проекте превратило бы ее из безродной сироты-стипендиатки в уважаемую ученую даму, с которой не зазорно будет породниться таким чванливым богатеям, как Олдриджи. А если бы Ирвин все же не захотел подобного развития событий, она растила бы ребенка сама, не беспокоясь о том, где взять деньги, исследования ведь предполагались долгосрочные, а она занималась лишь теоретической частью, и ни беременность, ни роды помехой не стали бы. Потом можно было нанять няню.
По тому, как она об этом рассказывала, второй вариант Сюзанна планировала серьезнее. Первый ближе был к мечтам.
Одна январская ночь перечеркнула оба.
— По ним я прорыдала неделю. Потом поняла, что осталась совсем одна, и еще неделю оплакивала уже себя. Вряд ли вы поймете, милорд, каково это…
— Пойму.
Так было, когда через две недели после похорон Джинни он стоял у гроба отца. Тогда он не просто потерял близких, он почти потерял себя.
Оливер закрылся от тяжелых воспоминаний, заставив себя сосредоточиться на рассказе Сюзанны, тоже, впрочем, не радостном.
— …Я так никому и не сказала, что жду ребенка. Собиралась после защиты диплома подать документы в аспирантуру и боялась, что из-за беременности мне откажут. Поэтому — платья свободного кроя, немного иллюзий. После того как меня приняли бы, планировала уехать на лето. В августе родила бы и в сентябре вернулась в университет уже с малышом… Потом случайно столкнулась с матерью Ирвина. Она приезжала к Хеймрику. Казалась такой несчастной, Ирвин ведь был единственным сыном. А я… Я была молодой и наивной. Подумала, что, если скажу ей, мы сможем помочь друг другу. У нее появится внук, живое напоминание о погибшем сыне, а у меня — какая-то поддержка. Можете думать что угодно, но я не рассчитывала жить за их счет. Даже просить ни о чем не собиралась. Подумала, что Олдриджи, если признают моего ребенка, не позволят ему прозябать в нищете, а если со мной что-то случится, малыш не отправится в приют. Я росла в приюте и своему сыну такого не желала. Узнала, где остановились родители Ирвина. Встретилась с его матерью. И знаете, она действительно обрадовалась, мы договорились встретиться снова, поговорить…
Но на встречу пришел папаша Олдридж. И разговоры были другие. Сюзанна не рассказывала, но Оливер мог догадаться, сколько подозрений, обвинений, а может, и оскорблений на нее вылилось, прежде чем ей заявили, что их семья не примет голодранку, но готова позаботиться о ребенке, если будет доказано, что он действительно Олдридж. Сюзанна была рада и этому. Пока не узнала, что именно понимается под заботой.
— Я отказалась. Тогда Олдридж сказал, что все равно отберет у меня ребенка. В лучшем случае — через суд. В лучшем для меня, потому что сам он суда и огласки не хотел и назвал другие варианты…
— Вы никому не сообщили?
— Кому? — вспыхнула она. — Сколько раз нужно повторить, чтобы вы поняли? Я осталась одна. У меня никого не было. Алан… Он приходил только из-за Нелл. Поговорить, вспомнить, вместе поломать голову, что же случилось в ту ночь… Думаете, ему нужны были мои проблемы? А если бы и так — что он мог? Пошел бы против Олдриджа? Против Хеймрика?
— Хеймрик знал?
— Да, — со злостью процедила Сюзанна. — Через день являлся, чтобы меня «образумить». Убеждал, что так будет лучше.
— Убедил?
— Нет, — мотнула головой она. — Было бы проще сказать, что да, но я давно себя этим не обманываю. Я сама согласилась. Подписала бумаги…
— Вы могли отменить решение и в судебном порядке добиться возвращения ребенка. Поэтому Олдридж установил ограничение по пользованию деньгами на три года?
— Кажется, да. Не помню. Он переводил какую-то мелочь на содержание, пока я была беременна, а эти пять тысяч вписал в договор уже после. Наверное, нелегко было бы доказать суду, что я не хотела отдавать сына, когда на моем счете лежат деньги, за которые я его продала, да?
Ответ не требовался, Сюзанна его уже знала, и Оливер промолчал, позволяя ей рассказывать дальше, хоть в этом тоже не было нужды.
— В сентябре я вернулась в университет. Одна. Но на этом проблемы не кончились. Кафедре урезали финансирование, потребовали сокращения количества аспирантов… Насчет финансирования не скажу, возможно, так и было, но то, что денег не хватило именно на мою программу, — не случайность. Как и то, что из всех возможных мест мне предложили станцию в пустыне в месте нестабильного разлома. Я это понимала. Но сделать ничего не могла. Отказалась бы от работы по распределению, пришлось бы искать место самой, но в университете я в любом случае не осталась бы… Тогда и появился Алан. Я знаю, он рассказал вам, что женился на мне отнюдь не по большой любви. Его любовью была Нелл, и меня это устраивало. Нас обоих по множеству причин устраивал этот брак, и мы не думали, что когда-нибудь он станет… браком… Но потом все изменилось. Не в один день, даже не в один год, и без трудностей не обошлось, но это лишь увеличивает ценность того, что мы имеем сейчас. Понимаете?
— Если вы беспокоитесь, что Алан может узнать…
— Он знает. Я рассказала ему, когда Хелене, нашей Хелене было пять. Просто не могла больше молчать. Смотрела на дочь и думала о сыне, которого лишилась из-за собственной глупости и трусости. Наверное, мои откровения и стали самым серьезным испытанием для нашей семьи. Алан тяжело это принял. Понял, но… Было сложно. И все же мы пережили это. Стали, казалось, еще ближе чем прежде. Родился Марк… А потом вернулась Нелл…
Сюзанна посмотрела на пустой стакан, который до сих пор вертела в руке. Несколько секунд колебалась, видимо раздумывая, не налить ли себе еще, но все-таки поставила стакан на столик у кресла.
Повернув голову, взглянула в упор на Оливера:
— Я ответила на ваш вопрос?
— Да, вполне.
— Когда мне нужно встретиться со следователем?
— Когда вам будет удобно. Я объясню ситуацию, вам останется лишь подтвердить свои слова.
— Хорошо. Но я не стану повторять всего, что рассказала вам. Скажу, что отказалась от ребенка, получила деньги и подписала согласие на усыновление.
— Но…
С улыбкой из тех, под которыми прячут печаль и обреченность, женщина покачала головой:
— Не может быть никаких «но», милорд. Я смирилась с тем, что никогда не верну себе сына. Да он и не был моим. Не я его растила, не я видела его первые шаги, не мне было адресовано его первое слово. Когда-то я еще надеялась, что все можно исправить, но теперь не хочу отнимать у него больше, чем смогу дать. Я знаю, что его любят и заботятся о нем. А когда он вырастет… Кровь — не вода, как говорят. Он наверняка пойдет учиться. И если он унаследовал дар от меня или от своего отца, а не слабенький дедовский, то младшей школой обучение не ограничится. Он поступит сюда, в академию, или в Глисет, или в Найтлоп, выбор ведь невелик. Может, и не на демонолога, но я все равно могла бы работать там же, где он будет учиться. Потому и рвалась в свое время в аспирантуру… Стала бы видеть его чаще. Возможно, мы познакомились бы, могли бы говорить, пусть и об учебе… Простите. — Она отвела взгляд, поняв, что увлеклась мечтами.
— Вы меня простите за беспокойство, — проговорил Оливер, вставая. — Когда будете готовы встретиться со следователем, свяжитесь с инспектором Крейгом. В вашем доме ведь есть телефон?
Сюзанна молча кивнула.
После так же молча провела его до двери. Но, когда Оливер уже собирался попрощаться, вдруг остановила его, несмело коснувшись плеча.
— Я забыла спросить… Есть новости о Нелл?
— Есть, — ответил он коротко.
— Но мне вы не скажете? Что ж, понимаю.
— Она в академии. Вернулась сегодня.
— Да? — встрепенулась Сюзанна. — И вы… Вы ей расскажете? Обо мне? О том, что…
— Не волнуйтесь, — успокоил Оливер. — У нас есть другие темы для разговоров.
Эдвард Грин когда-то хорошо сказал: «У меня нет секретов от моей жены, но это не значит, что их не должно быть и у вас». Оливер повторил бы эту фразу, но не собирался информировать миссис Росс об их с Нелл состоявшейся свадьбе.
— А если я попрошу вас рассказать? — прошептала Сюзанна.
Читать бесплатно другие книги:
