Идеальный любовник Лоуренс Стефани
Саймон кивнул. Леди О. перевела взгляд на Порцию.
— Что касается вас, девушка, то вам лучше сесть, пока вы не упали.
Порция повиновалась и опустилась в кресло возле камина. Саймон вышел из комнаты.
Леди О. сползла с кровати, закутала плечи в плед и, взяв трость, проковыляла к другому креслу. Сев в него, она вперила взор в Порцию.
— А теперь расскажите мне о том, что произошло, не упуская ничего.
К тому моменту, когда Порция удовлетворила любопытство леди О., позволив себе вымысел о том, как она заснула в кресле, пришел Бленкинсоп.
— Мы убрали гадюку, мисс. Лакей обыскал всю комнату. Никакой угрозы больше нет.
Порция пробормотала слова благодарности, все еще отказываясь верить, что это был не сон. Леди О. позвала горничных, чтобы одна помогла ей одеться, а вторая принесла свежее платье для Порции. И еще какао.
Когда стук в дверь возвестил о приходе лорда Недерфилда и Саймона, Порция сидела в элегантном пурпурном платье из твилла, прихлебывая напиток и пытаясь переварить тот факт, что ктото пытался ее убить. Или по меньшей мере перепугать до потери сознания.
Лорд Недерфилд был озабочен, однако практичен. После того как Порция рассказала свою историю, поймав на себе изучающий взгляд, когда объясняла причину того, почему она не спала в своей кровати, его светлость, сидя в кресле, внимательно оглядел всех.
— Это весьма прискорбный факт. Я попросил Бленкинсопа не распространяться. Судя по всему, ни одна из леди не слышала шума, слуги все надежные, и они будут молчать.
Саймон оперся рукой о камин и нахмурился:
— Почему?
Лорд Недерфилд перевел взгляд на Саймона.
— Это лишит врага информации. — Он снова посмотрел на Порцию. — Это не так уж много, но мы стоим перед фактом, что гадюка не могла сама забраться к вам под простыни. Ктото ожидает узнать о вашей смерти, а если это окажется не так, то может впасть в истерику и немедленно уехать.
— Еще до появления сыщика? — спросил Саймон. Лорд Недерфилд серьезно кивнул:
— Полагаю, что будет именно так. — И, повернув голову к Порции, добавил: — Как вы себя чувствуете, дорогая?
Подумав, Порция сказала:
— Потрясена, но не настолько, чтобы пускаться в бегство.
— Ну и хорошо. Итак, — его светлость хлопнул себя по ляжкам, — что мы можем из этого извлечь? Почему убийца Китти, а в нынешней ситуации, я думаю, мы можем предположить, что это был именно он или она, почему этот негодяй хочет, чтобы вы так или иначе исчезли?
Порция вопросительно посмотрела на его светлость.
— Потому что, — ответил Саймон, — убийца полагает, что ты заметила нечто такое, что позволяет его идентифицировать.
— Или чтонибудь слышали, или просто чтото о нем знаете, — кивнула леди О. — Да, именно так. — Она вперила в Порцию свои черные очи. — Итак, что же вы знаете?
— Ничего.
Порцию стали расспрашивать, что она видела в тот отрезок времени, когда вошла в холл. Порция понимала, с какой целью ее терзают, и старалась не раздражаться. В конце концов она поставила на стол пустую чашку и заявила:
— Я не могу сказать о чемто, чего не понимаю или не знаю.
Ктото хмыкнул, ктото вздохнул, ктото сочувственно посмотрел на нее, но в конце концов все вынуждены были смириться.
— Ну тогда, — лорд Недерфилд поднялся, — подождем этого приятеля с Боустрит. Когда он будет с вами беседовать, расскажите ему все, что вы знаете о Китти и обо всех других, здесь присутствующих. Начиная не со вчерашнего дня, а с того момента, как вы здесь появились… и даже более того. Вы не можете себе представить, какая ничтожная малость может иногда навести на след мерзавца.
Порция растерянно кивнула:
— Да, конечно. — И стала мысленно перебирать гостей, которых она знала еще до приезда сюда. Леди О. фыркнула:
— При чем здесь люди с Боустрит? Зачем они здесь нужны?
— Так поступают всегда. Это не слишком приятная вещь, но делается в интересах справедливости. И похоже, в этом есть свои плюсы. Я сльццал об одном весьма деликатном случае в нашем клубе не так давно. Некий джентльмен был убит кочергой в собственной библиотеке. Все были склонны считать виновником дворецкого, но расследование установило, что убийцей был брат жертвы. Разразился жуткий скандал, разумеется. Семья была раздавлена горем…
Его светлость замолчал. Молчали и все остальные, хотя думали об одном и том же.
Был шанс, что Китти мог убить один из гостей или один из Глоесапов — Генри или Джеймс, внуки его светлости. Если убийцу разоблачат, семья будет опозорена.
Лорд Недерфилд вздохнул:
— Знаете, не могу сказать, что я любил Китти. Не одобряю, что она так непорядочно вела себя с Генри. Она была глупой и распущенной, и все же… — губы у его светлости скривились, — она не заслуживает того, чтобы с ней так поступили. — Он обвел всех взглядом. — Я не хочу, чтобы убийца избежал возмездия. Бедная женщина заслужила отмщения.
Все кивнули, пакт был заключен. Они достаточно хорошо знали друг друга и понимали, что все заодно, все верят в справедливость и решительно настроены против того, кто ее попирал. Они будут вместе работать, чтобы разоблачить убийцу, кто бы он ни был.
— В таком случае — за дело! — Лорд Недерфилд хлопнул в ладоши и взглянул сначала на Порцию, затем на леди О. — Отправляемся на завтрак и посмотрим, кто поразится, увидев мисс Эшфорд целой и невредимой.
Все встали, поправили юбки и сюртуки и направились вниз по лестнице, приготовившись начать битву за справедливость.
Глава 13
За столом все чувствовали себя весьма нервозно, многие выглядели рассеянными или погруженными в свои мысли, так что было невозможно указать на когонибудь из присутствующих, на которого появление Порции произвело бы особое впечатление. Практически все выглядели бледными, многие — осунувшимися, словно они не спали вообще или же спали очень плохо.
— Если бы нам пришлось судить только по внешнему виду, то по крайней мере половину всех присутствующих можно отнести к подозреваемым, — пробормотал Саймон, когда он и Порция покинули столовую и с террасы спустились на газон.
— Я думаю, что тут имеет место определенное чувство вины. Если бы вместо того, чтобы игнорировать, а в иных случаях осуждать ее, они поговорили бы с Китги, попробовали бы понять ее… Кажется, у нее не было друга, человека, с кем можно посоветоваться, кто мог бы ей подсказать. Если бы такой друг был, возможно, ктото знал бы, почему она убита. А может, она и вообще не была бы убита.
Саймон поднял брови, но воздержался от комментариев. В его семье, равно как и в семье Порции, девочки с ранних лет были окружены весьма волевыми женщинами. Ему трудно было представить какието иные порядки. По молчаливому согласию они с Порцией пошли по тропе, ведущей к озеру.
— Похоже, все леди думают, что убийца явился откудато со стороны, подозреваю, они грешат на цыган. — Саймои взглянул на Порцию. — Как ты думаешь, есть ли у них основания полагать, что это мог сделать Артуро или Деннис?
Порция покачала головой:
— Нет, это просто наиболее безопасная версия. Представить себе, что убийцей является некто, кого они хорошо знают, кто провел в их компании несколько последних дней… это очень страшно.
У Саймона вертелся на языке вопрос, испугана ли она, но, взглянув на нее, он прикусил язык. Вместо того чтобы оберегать ее от подобных переживаний, он не может заставить ее отвлечься от тревожных мыслей.
Он неохотно признал, что между ними так будет всегда; если он хочет иметь дело с ней такой, какой она была, так все и останется. Возможно, она слегка приспособится к обстоятельствам, постарается немного его порадовать, но кардинально измениться придется ему. Именно ему придется изменить свой образ мышления и свое поведение, если он хочет получить шанс повести ее к алтарю.
Они приблизились к беседке. Сойдя с тропинки, Порция подошла к ступенькам, подобрала юбки и села.
Она сидела, освещенная солнцем, и Саймон мысленно задал себе вопрос, не испытывает ли она до сих пор озноба. Затем сел рядом, как можно ближе к ней, чтобы она могла при желании прислониться к нему.
Опершись локтями о колени, Порция обхватила ладонями подбородок и стала мрачно смотреть на озеро.
— Кто из мужчин мог убить Китги?
— Ты слышала Уиллоуби: за исключением Чарли, который был с леди О., и меня — любой из них. — После паузы Саймон добавил: — Насколько я понимаю, то же самое верно и в отношении большинства леди.
Порция повернула голову и в упор посмотрела на Саймона.
— Уинифред?
— Друсилла?
Порция поморщилась:
— Китти была такой невысокой, что это могла совершить любая.
— Или ктото другой. Откуда нам знать? — Саймон оперся локтем о ступеньку и откинулся назад, чтобы можно было видеть лицо Порции. — Может, Китти сделала чтонибудь такое в Лондоне во время последнего сезона, что нажила себе заклятого врага?
Порция нахмурилась, затем покачала головой:
— У меня нет ощущения, что это дело рук давнего и скрытого врага.
После минутного молчания Саймон предложил:
— Давай подумаем… Только не сестры Хэммонд — они низкорослые. И полагаю, что к этой же категории относится Люси Бакстед.
— А как насчет миссис Бакстед — она довольно крупная, и вполне возможно, что Китти строила планы, которые могли осложнить жизнь Люси, а ведь Люсиее единственный ребенок, в конце концов, и ей нравился Джеймс.
Саймон наклонил голову:
— Миссис Бакстед остается в числе подозреваемых. Не слишком вероятных, но мы не можем с уверенностью вычеркнуть ее из списка.
— И по тем же причинам мистер Бакстед также остается в этом списке.
Саймон посмотрел на Порцию.
— С моей точки зрения, подозревать можно всех, кроме меня и Чарли.
Порция замигала глазами.
— А лорд Недерфилд?
Он выдержал ее взгляд.
— Пока мы не узнаем, кто это на самом деле, все остаются в этом списке.
Она поджала губы.
— Нет! — поспешил сказать Саймон и тут же объяснил причину своей резкости: — Убийца пытался убить тебя. Учитывая, что сейчас он не спускает глаз именно с тебя, я не хочу рисковать. — Лицо его посуровело. — Ни в коем случае нельзя давать ему ни единого шанса.
Порция внимательно вгляделась в его лицо, казалось, он даже ощущает движение ее мыслей, взвешивая все за и против. Наконец она кивнула:
— Ну ладно.
Порция повернула голову в сторону озера, и он облегченно вздохнул.
— Не леди О. и не леди Хэммонд, — пробормотала Порция. Подумав, Саймон согласился:
— Принимаю. И аналогично мы можем исключить миссис Арчер.
— Но не мистера Арчера!
— Он темная лошадка. Согласен с тобой — мы не можем его игнорировать.
— Если следовать твоей логике, то теоретически любой из Глоссапов может быть виновником.
Саймон поколебался:
— Что ты думаешь об Освальде?
Порция нахмурилась, затем поморщилась:
— У меня такое ощущение, что он избегал Китти. Думаю, это изза того, что она относилась к нему как к ребенку.
— Едва ли утешительно для него как личности, но… если это исключает его из разряда тех, кто может в ярости убить, а я лично отказываю ему в такой способности, то скорее всего маловероятно, что это был он.
— Принято. А как в отношении Суонстона? Мы тоже вычеркнем его по той же причине?
Саймон нахмурился:
— Я так не думаю. Он брат Китти, и в прошлом у них могли быть разногласия, о которых мы можем не знать. И к тому же он не столь легкий в общении и не такой мягкий, как Освальд. Если Китти его больно задела, Суонстон физически мог совершить убийство. Совершил ли он…
— И это приводит нас к Уинифред. — Порция замолчала, обдумывая свою мысль. — Ты действительно считаешь, будто она могла настолько разозлиться на Китти за то, что та пыталась отбить у нее поклонников, будь то Десмонд или вот теперь… что решилась…
Саймон внимательно наблюдал за выражением лица Порции.
— Ты знаешь Уинифред лучше, чем я. Считаешь ли ты, что она могла это сделать?
Порция с минуту смотрела на темную гладь озера, затем, повернувшись к Саймону, проговорила:
— Уинифред должна остаться в нашем списке.
— И Десмонд также остается в нем, что делает мотивацию Уинифред еще убедительнее.
Лицо у Порции вытянулось, но спорить она не стала.
— Эмброз находится в списке, а это означает, что леди Келвин и Друсилла также должны в нем остаться.
Подумав, Саймон спросил:
— А почему Друсилла? Я могу понять леди Келвин — она много сделала ради будущего Эмброза и, как бы она ни скрывала, души в нем не чает. Но насколько я понимаю, между Друсиллой и Эмброзом не найти даже слабых дружеских уз, каковые существуют между братом и сестрой.
— Верно. Тем не менее у Друсиллы мотивов вдвое больше. Вопервых, она больше всех была зла на Китти. У Китги было все, чего не было у Друсиллы, и всетаки она была недовольна. Уверена, что это ее очень раздражало. Друсилла не встречала Китти, пока не приехала сюда, и это единственное объяснение, которое я могу найти для ее реакции.
— А второй мотив?
— Леди Келвин, разумеется. Не Эмброз, а боль, которую леди Келвин вынуждена будет испытать, если Эмброз окажется замешанным в какомнибудь скандале. Друсилла же беззаветно предана своей матери.
Саймон вскинул брови, но теперь, когда она это сказала…
— Это не дает нам права исключить цыган или когото из слуг.
Порция нахмурилась:
— Я могу неодобрительно относиться к тому, что Артуро все время шастает здесь по кустам, но не вижу резона, зачем ему понадобилось убивать Китги. Если тот ребенок, которого она вынашивала, от него… — Порция оборвала фразу. — Ой!
Она взглянула на Саймона.
— Как ты думаешь, это может быть мотивом? Если Китти сказала ему, что собирается избавиться от ребенка… у цыган есть какойнибудь кодекс на этот счет или чтонибудь вроде того?
Он выдержал ее взгляд.
— Большинство мужчин придерживаются кодекса чести на этот счет.
Порция покраснела.
— Да, разумеется, но ты ведь понимаешь, что я имею в виду.
— Да, понимаю, но полагаю, что ты забываешь об одной вещи.
Она вопросительно подняла брови.
— О времени. Китти могла зачать в Лондоне, а не здесь. Артуро не было в Лондоне.
— Ага! — Лицо Порции прояснилось. — Ну, конечно. Стало быть, у Артуро не было причин ее убивать.
— Во всяком случае, я таковых не вижу. Что касается Денниca, то даже если он безответно любил и знал о том, что Артуро путается с Китти, я не могу представить Денниса в этой роли. Опять же, зачем ему убивать Китти?
— Я расспрашивала горничную о том, как слуги относились к Китти. Девушка родом из этих мест и прожила в имении всю свою жизнь. Она знает всех и достаточно взрослая, чтобы учуять скандал. Не было даже намека на это. Она сказала мне, что все горничные испугались, что убийцей может оказаться ктото из джентльменов, а затем экономка убедила их, что это совершил ктото из цыган.
Саймон фыркнул:
— Цыгане! Это всегда такой удобный козел отпущения!
— В особенности если они снимаются с места и уезжают.
— Предположу, что убийца мог рассчитывать на это. Отъезд цыган среди ночи будет для него настоящим спасением.
Они оба стали смотреть на озеро, наблюдая за тем, как набегающий ветерок рябит его поверхность. Минуты прошли в молчании, затем Порция вздохнула:
— Глоссапы. Мы оставили их всех, кроме Освальда, в списке. Даже леди Глоссап. Зачем, по твоему мнению, ктото из них мог убить Китти? Они мирились с ней три года или даже более того. Зачем им убивать ее, тем более сейчас? Для этого должна быть очень весомая причина.
— Есть две причины, — ровным тоном отреагировал Саймон. — Первая — развод, это проблема, перед которой недавно предстал Генри. Вторая — ребенок, которого она носит, не его, но должен будет стать наследником. Возможно, они не стоят столь высоко по рангу, как Кинстеры или Эшфорды, но они известны здесь давно и являются уважаемым семейством.
— Но она не собиралась вынашивать ребенка, более того, она вполне определенно высказывалась на этот счет.
— Ты подслушала, как она говорила об этом матери. Кто еще знал об этом?
— А кто еще знал, что она беременна? — парировала Порция.
— Только те, кому она сказала сама, и те, кому сказала ты.
Порция наморщила нос.
— Я сказала леди О.
— Верно. А еще существуют слуги, которые подслушивают гораздо чаще, чем мы думаем.
— И вся прислуга могла знать, что Китти и Генри живут врозь.
— А это, в свою очередь, означает, что всем ясно: ребенок, которого вынашивает Китти, не принадлежит…
Порция поморщилась.
— Если ребенок не является отпрыском Глоссапов, что вероятнее всего, то это было бы плохо, но что, если бы он всетаки был Глоссапом?
— Еще хуже, если бы он не был им, но Китти заявила бы, что он — Глоссап.
— Но ты забываешь, что она не хотела вынашивать ребенка.
— Я не забываю, — ледяным тоном возразил Саймон. — Если она хотела убедить отца или когото, кто мог быть отцом, или даже человека, который не мог быть отцом, помочь ей избавиться — разумно… — Он встретился со взглядом Порции. — Разве это не лучший способ убедить Джеймса, или Гарольда, или даже лорда Недерфилда помочь ей, заявив, что ребенок не от Генри?
У Порции глаза округлились от ужаса.
— Ты имеешь в виду… она говорила Джеймсу, что это ребенок Гарольда, а Гарольду — что это ребенок Джеймса, или лорду Недерфилду… — Она положила руку ему на грудь и сглотнула. — Боже милосердный!
— Именно так. И что, если Генри это обнаружил?
Встретившись с его взглядом. Порция отвела глаза. После паузы Саймон продолжил:
— И дело даже не в вероятном разводе. Для Гарольда и Кэтрин, а также для лорда Недерфилда сама концепция выглядит шокирующей гораздо в большей степени, чем для нас. Для их поколения это немыслимый скандал, пятно на всю семью.
— Мы знаем, что собой представляла Китти, какое удовольствие ей доставляла возможность досаждать людям. Мы знаем, что она пришла в библиотеку, чтобы с кемто встретиться, но не знаем, с кем и для чего. Мы не знаем, о чем они говорили, какая тема заставила убийцу пойти на этот шаг.
Порция ничего не сказала, но мысленно была с этим согласна. Она вложила пальцы в его руку и прислонилась к его плечу. Освободившись от ее пальцев, Саймйн поднял руку и прижал ее к себе. Порция вздохнула:
— Китти играла с огнем, и неудивительно, что она сгорела.
Во время завтрака настроение у людей было подавленное. Лорд Уиллоуби проинформировал их, что им надлежит остаться до того момента, пока не прибудет следователь с Боустрит. Поскольку его прибытие ожидалось после полудня, многие занялись тайными сборами, надеясь уехать вечером.
Большинство людей считали, что Глоссапам надо предоставить самим разбираться с их потерей, без привлечения к этому гостей, любой другой вариант был просто шокирующим и немыслимым.
Следователь прибыл вовремя и сразу же проинформировал всех, что они снова должны хорошо все обдумать.
Крупный, крепкого телосложения мужчина, весьма решительный и энергичный, инспектор Стоукс побеседовал сначала с лордом Глоссапом и лордом Недерфилдом в кабинете и лишь затем был представлен в гостиной основной массе гостей.
Он вежливо наклонил голову. Порция обратила внимание на его глаза — аспидносерые, перебегающие с лица на лицо по мере того, как назывались имена. Когда настала ее очередь, она величественно наклонила голову, видя, что Стоукс не оставил без внимания Саймона, сидевшего на подлокотнике ее кресла, держа при этом руку у нее на спине. Затем Стоукс поднял взгляд к лицу Саймона, кивнул, когда было названо его имя, и перевел взор на следующего гостя.
Но наибольший интерес Порции вызывал не Стоуксчеловек, а Стоуксследователь. Каким образом он намерен найти убийцу?
— Я так понимаю, мистер Стоукс, что теперь, когда вы познакомились с нами, вы не станете возражать против нашего отъезда? — спросила леди Келвин, и по ее тону, казалось, можно было догадаться, что говорит дочь графа. Стоукс даже глазом не моргнул.
— Сожалею, мэм, но до тех пор, пока не будет найден убийца или пока я в меру своих сил не завершу расследование, — он обвел взглядом присутствующих, — всем надлежит оставаться в ГлоссапХолле.
Лицо леди Келвин сделалось пунцовым.
— Но это нелепо!
— В самом деле, сэр. — Леди Хэммонд взбила шаль. — Я уверена, что вы хотите как лучше, но это исключено…
— К сожалению, мэм, таков закон. — Стоукс наклонил голову, что должно было изобразить поклон. — Мне очень жаль, но это крайне важно.
Голос подал лорд Глоссап:
— Штатные процедуры и все такое, я понимаю. Нет нужды уклоняться. К тому же почему бы не продлить прием гостей?.. Для этого нет причин… ну, за исключением этой.
Порция сидела напротив Арчеров. Похоже, миссис Арчер была в настоящем шоке. Мистер Арчер был бледен, но настроен решительно. Он сидел рядом с женой, положив ладонь на ее руку. После слов Стоукса его лицо исказилось гримасой боли. Затем, откашлявшись, он сказал:
— Я готов отнестись к этому благожелательно, если мы сумеем помочь мистеру Стоуксу в меру своих сил и возможностей. Чем быстрее он отыщет убийцу Китти, тем лучше для всех нас.
В его голосе нельзя было услышать ничего, кроме отцовской печали, пусть сдерживаемой, но, без сомнения, искренней. Естественно, в ответ все согласились помочь.
Стоукс сумел скрыть испытанное им облегчение. Он дождался, когда шепотки стихли, и сказал:
— Как я понимаю, мисс Эшфорд, мистер Кинстер и мистер Хастингс первыми увидели тело. — Он устремил взгляд на Порцию и Саймона, Порция слегка кивнула. — Могу я поговорить с вами тремя в первую очередь?
Вопрос был риторический. Они поднялись и направились к двери вслед за Стоуксом и лордом Глоссапом, который предложил:
— Вы можете занять кабинет, я приказал прислуге там прибраться.
Стоукс остановился у двери:
— Я хотел бы воспользоваться библиотекой. Ведь именно там было обнаружено тело?
Лорд Глоссап нахмурился, но кивнул:
— Да.
— Тогда маловероятно, что ваши гости будут рваться проводить там свой досуг. Допросу моему может помочь то, что он будет происходить на месте происшествия.
Лорд Глоссап вынужден был согласиться. Порция вышла из двери, которую Стоукс придержал открытой, и направилась к библиотеке. Она обменялась взглядом с Саймоном, когда тот открывал дверь туда.
Без сомнения, было странно вновь входить в ту комнату, где Порция накануне обнаружила тело Китти. Неужели это произошло всего лишь сутки назад? Казалось, годы миновали.
Войдя в библиотеку, они остановились у входа. Стоукс закрыл дверь, затем жестом показал на кресла перед камином, в противоположном от письменного стола конце комнаты.
Порция расположилась в кресле, Саймон сел рядом с ней. Чарли устроился с другой стороны. Стоукс посмотрел на них и сел в свободное кресло к ним лицом. Он извлек из кармана пальто блокнот и обратился к Порции:
— Мисс Эшфорд, пожалуйста, опишите все в подробностях, начиная с того момента, как вы вошли в холл вчера после полудня. Вы были с мистером Кинстером, как я понимаю?
Порция наклонила голову:
— Мы перед этим прогуливались в сосновом питомнике.
Стоукс посмотрел на блокнот, развернул его и положил себе на колено.
— Вы оба выходили на прогулку через парадную дверь?
— Нет. Мы вышли с террасы после завтрака, обошли вокруг озера и дошли до соснового питомника.
Стоукс проследил за маршрутом по схеме.
— Понятно. Значит, вы вошли в холл с переднего двора. Что произошло затем?
Шаг за шагом он подводил Порцию к важному моменту, заставляя предельно точно описывать все ее действия.
— Почему вы стали прохаживаться по комнате? Вы искали книгу?
— Нет. — Поколебавшись и бросив беглый взгляд на Саймона, она объяснила: — После разговора с мистером Кинстером я была несколько расстроена. Я вошла сюда, чтобы поразмыслить и успокоиться.
Стоукс перевел взгляд на Саймона, в его взоре сквозило легкое замешательство. И в то же время не было оснований говорить о том, что между ними возникла какаялибо напряженность. Скорее даже наоборот.
Порция пожалела Стоукса и добавила:
— Мистер Кинстер и я знакомы с детства, и мы довольно часто спорим, расстраивая друг друга.
Стоукс перевел взгляд на нее.
— Ага!.. — Он посмотрел ей в лицо, и она прочитала в его глазах уважение. Он понял, что она внимательно следит за ходом его мыслей и потому ответила на вопрос, который он еще не успел задать. Он снова заглянул в свой блокнот. — Очень хорошо. Итак, вы начали обходить комнату…
Порция продолжила рассказ. Когда она подошла к тому моменту, как в комнату ворвался Саймон, Стоукс остановил ее и передал слово Саймону.
Искусство Стоукса было легче оценивать, когда оно не было направлено на нее. Порция слушала и фиксировала для себя, каким образом он заставил Саймона дать подробнейшийотчет о своих действиях, после чего перешел к Чарли. Стоукс поистине был великолепен. Все трое готовы были рассказать ему все, однако оставалась некоторая сдержанность, определенный барьер, который они не могли преодолеть, — Стоукс не принадлежал к их классу.
Они все вошли в эту комнату с определенным предубеждением. Однако сейчас, обменявшись взглядом с Саймоном, Порция мысленно отметила, что Чарли сидит в более расслабленной позе. Они оба были готовы пересмотреть свое мнение о «джентльмене с Боустрит». Ему придется вести неимоверно трудный бой, если они не преодолеют тот барьер и не помогут ему понять, что в действительности здесь происходит, какие заботы мучают различных участников этого собрания, какую сеть интриг плела Китги до того, как пришла к своему печальному концу.
Стоукс был достаточно умен, чтобы это понимать. Он подвел их к тому моменту, когда в библиотеку ворвались другие и о смерти Китти узнали многие. Отложив в сторону карту, он поднял голову и, глядя на всех по очереди, медленно спросил:
Читать бесплатно другие книги:
