Скрытые чувства Эльденберт Марина

Глава 11

ОТКРОВЕННОСТЬ

День сдачи работы наступил слишком быстро.

Только что мы сидели над первыми эскизами — и уже запихиваем в лимузин чехлы с многочисленными нарядами. Фелиса мне улыбается, но лицо у нее такого же белого цвета, как внешние стены дома, а пальцы подрагивают, когда последнее платье поспешно размещается на наших коленях (больше его складывать просто некуда).

— Все будет хорошо, — шепчу я ей.

Я всегда знала, что времени у нас совсем мало, но даже не представляла, что оно пролетит как один миг. Один миг и одновременно целая вечность: теперь я могла уверенно заявить, что такой насыщенной моя неделя не была никогда. Помимо подготовки к показу, я еще и в строжайшем секрете готовила день рождения своего босса. В этом мне очень сильно помог брат. Он отвлекал Фелису, не позволяя ей ни о чем догадаться. Сюрприз должен был остаться сюрпризом.

А со всем остальным, как ни странно, помогала Елена. Ей неожиданно понравилась идея костюмированного бала: настолько, что она в тот день даже опоздала на встречу. Ладислава, наоборот, пришлось уговаривать, он согласился, только когда я заявила, что никаких масок не будет, гости просто должны прийти в сказочных нарядах. Правда, мы едва не отказались от этого варианта, опять же из-за времени (не все гости успеют пошить или отыскать в прокате нужный костюм), но потом остановились на том, что пусть все дамы будут в пышных платьях, а мужчины — в смокингах. Остальное скроют декорации и детали.

Деталей было много. Очень!

Список гостей, меню, обслуживающий персонал, музыка… От всего этого голова шла кругом. Но в тот вечер я вернулась в дом Берговица с яростным желанием воплотить мечту Фелисы в реальность. Настолько увлеченная этим, что почти смогла выкинуть из головы наш разговор про чудовищную аварию, унесшую сразу две жизни. Жаль, о самом Ладиславе я не могла забыть, особенно о его словах, произнесенных гораздо позже, уже возле двери в мою комнату (мне нужно было записать все важное в блокнот, он собирался еще работать).

Мужчина удержал меня за руку, притягивая к себе. Я чувствовала, что он отпустит, стоит мне только попытаться отстраниться, но вместо этого встретила его взгляд.

— Не стоило рассказывать о Холли, — сказал Ладислав, а я покачала головой:

— Спасибо, что поделился. Теперь мне понятно… многое.

— Неужели?

Да, к общему мнению мы так и не пришли, но по крайней мере друг друга услышали. И мне было над чем подумать.

— Мы же договорились об искренности, — заметила я. — Хотя, если честно, не помню: на постоянной основе или только на свидании?

— Кстати, о свидании. Оно так и не закончилось. У нас осталась ровно половина.

Он что, шутит? Я даже поперхнулась воздухом от такой наглости.

— Ты сам его закончил.

— Это были обстоятельства непреодолимой силы.

— Ничего не изменится, Ладислав. Я не перестану быть человеком.

— А я не перестану быть ящером.

— Мне все равно, что ты ящер! Это для меня не важно.

— Для меня тоже не важно, кто ты. Я хочу тебя такой, какая ты есть.

Последнее он выдохнул мне прямо в губы, и меня перетряхнуло от макушки до пят. Внутренний голос толкал в его объятия (в конце концов, свидание и правда прошло наполовину), а вот здравый смысл, наоборот, требовал отойти от него как можно дальше. Хотя, может, это была гордость. Вот она за меня и ответила:

— Я все равно не смогу, даже если бы захотела.

— В день показа сможешь.

Лакшово, когда твое начальство в курсе твоего расписания!

— Возможно, — пожала я плечами и отстранилась. Потому что понимала: позволю ему убеждать себя с помощью поцелуев, никакого свидания не понадобится. А мне еще к блокнотам и идеям возвращаться…

Сегодня наступил день показа, а заодно и день возможного свидания. Мы периодически пересекались с Ладиславом, но либо на кухне, либо в его кабинете обсуждали рабочие вопросы. Было бы проще, если бы этих встреч не было, но они были, и я не представляла, что делать дальше.

Меня тянуло к нему, тянуло с самой первой встречи, но с этой же самой первой встречи многое произошло. В частности, я узнала о его отношении к людям.

И о том, что Ладислав до сих пор не смирился с потерей жены.

Академия встречала нас знакомым залом. Мне показалось, что на показ явилось даже больше гостей, чем в прошлый раз. К любопытным студентам присоединились телохранители, занявшие свои места возле стен, а также семейки Берговиц и Камрин. Пришла не только Елена, но и ее неугомонный братец, с которым мы не сталкивались со «дня неудавшихся переговоров». Что здесь забыл Соломон, я понятия не имела, но надеялась, что всего лишь хочет поддержать племянницу.

Мы выступали под номером пять, и Фелиса не могла усидеть на месте: то и дело поправляла юбку или давала указания моделям. А вот я рассматривала собравшихся в зале из-за кулис и глазам своим не поверила, когда увидела еще одно знакомое лицо.

В зал как раз вошла та самая девушка-эмпат, которая спасла меня на вечеринке.

И благодаря которой я осталась без способностей.

Я впала в ступор всего на мгновение, но затем действовала на автопилоте. Быстро, потому что знала: упущу ее сейчас, другого шанса у меня не будет.

— Я отойду на пять минут, — предупредила Фелису, но не уверена, что она меня услышала, — босс была поглощена подготовкой к показу, читай своими переживаниями.

А я думала только о том, чтобы успеть перехватить Кари, поэтому ринулась через дверь в боковой коридор. Эмпат в зале, значит, выпрыгивать из-за кулис и бежать к ней по подиуму — плохая идея. Надо войти через вход для зрителей и попытаться подкрасться к ней незаметно. Насколько это возможно.

В голове роилось множество вопросов. Как она смогла попасть на территорию «Браса»? Как узнала про показ? Зачем вообще появилась здесь? Уж точно не потому, что она поклонница моды!

Увлеченная своими догадками, я завернула за угол и столкнулась с Соломоном. К счастью, не буквально, вовремя успев отпрянуть в сторону.

— Лилиан! Рад встрече! — воскликнул он, сверкая улыбкой.

Соломон Камрин действительно был очень красивым и эффектным мужчиной, но сейчас рядом с ним я испытывала разве что досаду. Досаду из-за того, что он слишком крупный, чтобы просто оттеснить его с дороги.

— А я не очень, — призналась честно.

Особенно сейчас, когда ты стоишь на моем пути!

— Почему? — казалось, искренне удивился ящер.

— Мне хватило прошлого раза.

— Ты про ужин? Так это я должен злиться на то, что ты бросила меня одного посреди ресторана и занялась… рабочими моментами.

Даже на секунду забыла, куда шла. Что я там говорила про то, что брат с сестрой не похожи? Беру свои слова обратно. Они просто мастера толстых намеков! Вот только сейчас мне не нужно было притворяться любезной.

— Насколько я помню, с тобой осталась Надин.

— Угу, — кивнул Соломон. — Но потом появился злющий Ладислав и увел даже ее.

Бедняжка!

— А ты мне даже не перезвонила, — последнее прозвучало с укором.

— Мне было стыдно.

— Ни за что не поверю!

— Ты тоже не стремился вновь со мной встретиться, так что давай закончим этот бессмысленный разговор. Я очень спешу. Мы можем поговорить в другой раз…

Я снова сделала попытку его обойти, но Соломон шагнул следом:

— На самом деле меня не было в городе. Только сегодня вернулся.

Это вообще к чему?

Я подняла голову и встретила его внимательный, можно даже сказать, цепкий взгляд.

— Какое это имеет отношение ко мне?

— Елена сказала, что ты теперь встречаешься с Ладиславом. Это правда?

Я замерла с широко распахнутыми глазами и едва не прыснула. Если считать одно незаконченное свидание, то можно сказать, что я и с Соломоном Камрином встречаюсь! Хотя оба ящера красивы, влиятельны и опасны, но Сол не вызывает во мне и капельки того шторма чувств, что я испытываю рядом с Ладиславом.

Но это мои чувства, а вот со встречами все сложнее. Сама я вряд ли смогу однозначно ответить на этот вопрос.

— Еще немного, и я подумаю, что ты задерживаешь меня нарочно.

От этой мысли стало не по себе. Вдруг именно так все и обстоит? И меня просто пытаются обвести вокруг пальца? Пока за моей спиной происходит нечто важное.

Никогда не страдала паранойей, но тут почему-то интуиция забила тревогу. Потому что все, что я знаю про семейку Камрин наверняка, — смерть Холли рассорила их с Берговицами. А может, они рассорились раньше, соперничая из-за того, кто из них богаче и влиятельнее.

— А ты куда-то торопишься? — поинтересовался Соломон.

— Мне нужно поговорить… со своей знакомой. Поэтому, если не возражаешь, я пойду.

Ящер сложил руки на груди, но с места не сдвинулся. Это уже начинало раздражать и даже слегка беспокоить. Как назло, судя по аплодисментам и прибавленной громкости музыки, начался показ, и в коридоре, кроме нас, никого не осталось.

— Пропусти меня, — не попросила, а приказала я.

— С одним условием.

— Каким?

— Если ты пообещаешь, что мы закончим наш разговор в следующий раз.

— Не думаю, что стоит его продолжать.

У нас с Ладиславом достаточно сложные отношения, но я точно не собираюсь обсуждать их с Соломоном.

— Поверь, мне есть что сказать.

— Хорошо, — выпалила я. — Поговорим в следующий раз. А теперь пропусти!

На этот раз ящер действительно отступил:

— Пожалуйста.

Я кивнула и на всей доступной мне скорости бросилась в зал.

Чтобы ворваться туда и расстроенно ахнуть. Потому что на время показа основной свет выключили, выделив софитами подиум, а зрители скрылись в полумраке. И как бы я ни старалась, рассмотреть среди сотен лиц Кари никак не удавалось.

Я едва не выругалась, поминая и лакшаков, и слишком говорливых рептилий. Но стремительная мысль, пришедшая в голову, меня остановила.

Здесь слишком много народу, поэтому я не могу скакать по залу и рассчитывать на случайность. Но я могу отыскать Кари другим способом! Если моя догадка верна и в этих акциях протеста замешана именно эта девушка-эмпат, то она пришла сюда по делу. То есть опять хочет оставить послание там, где появится Фелиса! Очень надеюсь, что только послание.

Я поежилась и отмахнулась от неприятного чувства.

Думай, Лили! Будь ты непризнанным художником граффити, куда бы поместила свое творение? Сначала был автомобиль. Потом гигантская стена, на которой надпись проявилась, только когда включили специальную подсветку.

Они не повторяются. Сегодня это должно быть что-то более крутое. Не бомба (охрана академии и спецслужба Берговица не позволят такое пронести, сама видела, как просматривают все вещи), но что-то, что сработает очень эффектно и привлечет внимание.

Я оглядела зал, теперь сосредоточившись не на зрителях или вышагивающих по подиуму моделях, а на самой обстановке и стараясь ничего не упустить. Две стены у зала глухие, на них, конечно, можно что-то написать, но они явно меньше той, что была в порту. Третья стена — из затемненного стекла. Что тут вообще можно сделать?

Хм… Да и насчет стен: я почти уверена, что на этот раз Ладислав приказал их подсвечивать, чтобы избежать неожиданностей. Но интуиция вела меня дальше, все это было не то.

Думай еще!

Смысл зрителям крутить головами, если их взгляды направлены на подиум?

Как и в прошлый раз, дорожка для моделей выходила вперед, а рабочая часть, где они переодевались и готовились, была прикрыта занавесом. Занавесом, за которым можно было спрятать все что угодно! Могли ли ящеры Берговица это упустить? Вряд ли! Но они проверяли перед показом, думаю, каждый сантиметр просмотрели. А Кари появилась здесь именно сейчас.

Не обращая внимания больше ни на что, я стала быстро пробираться через толпу в сторону занавеса (стульев на всех не хватило, поэтому некоторые из гостей стояли, преграждая мне путь).

Кари и тех, кто это задумал, беспечными не назовешь. Они изворотливы и очень изобретательны. А значит… Значит, возможна только одна версия! Осталось ее проверить.

Я едва подавила ликующий крик, когда обошла очередного высокого студента и увидела девушку-эмпата, разговаривающую с ящером-охранником. Он как раз кивнул и пропустил ее на рабочую зону.

Что за фигня? Так они обеспечивают безопасность Фелисы?

Пусть даже прежде революционеры не нападали на моего босса. А хрупкая, миниатюрная эмпатка вовсе не выглядела той, кто может справиться с киронкой. Все-таки доля правды в словах Ладислава есть!

Меня охрана знала, поэтому даже ничего не спросила. И на том спасибо!

Я нырнула за плотную ткань занавеса и замерла перед моделями, помощниками и волнующимися дизайнерами. У них-то рабочий процесс продолжался, а вот я пыталась выцепить взглядом Кари.

Ну где она?!

Десять секунд назад была здесь, не могла же она раствориться в воздухе? Или провалиться сквозь пол?

Я едва не начала простукивать бетон, когда меня отвлек шорох сверху. Я задрала голову и увидела металлическую лестницу, ведущую к софитам. По ней как раз и взбиралась моя пропажа.

Недолго думая я стала подниматься следом. Лестница напоминала пожарные на старых домах: крутая, достаточная узенькая и без перил, раскачивающаяся при каждом шаге, поэтому приходилось держаться за стену или за сами ступеньки. На очередном повороте я увидела, что эмпатка присела на верхней площадке и роется в своей сумке.

Сердце пропустило удар. Что, если она ищет оружие?

Безумная мысль! Конечно же нет. Охранник ее пропустил, а значит, никакого оружия здесь нет и быть не может.

— Кари! — громким шепотом, чтобы нас не выдать, позвала я.

Хотя можно было не стараться: музыка играла очень громко, а свет огромного софита, больше похожего на прожектор, надежно закрывал нас от взглядов снизу.

Однако сама девушка меня услышала: она подскочила и треснулась макушкой о железную перекладину. Судя по тому, что грязно выругалась, — стукнулась больно. Только потерев ушиб, резко обернулась и, прищурившись, уставилась на меня:

— Мы знакомы?

— Две недели назад. Бои без правил, — напомнила я. — Я пыталась сканировать толпу, но ничего не получилось…

— А-а-а, — улыбнулась Кари, закрывая мне обзор на сумку. — Ты та самая девушка, которая грохнулась в обморок?

Я улыбнулась в ответ:

— Она самая.

— Рада, что у тебя все в порядке, подруга. И что ты тут делаешь?

— Я участвую в показе.

— Нет, что ты делаешь на лестнице? — уточнила она.

Эмпат выглядела спокойной, даже расслабленной, вот только взгляд ее выдавал. Она будто сканировала меня, хотя, не сомневаюсь, именно это она сейчас и делала. Поэтому я решительно преодолела последние ступеньки и опустилась рядом с ней. Потолок здесь все равно не позволял стоять в полный рост.

— Что ты сделала с моим даром? — спросила я в лоб.

— Чего?!

— Там, на вечеринке, ты что-то сделала с моим даром. Он уснул, и я его больше не чувствую.

Глаза Кари округлились еще больше.

— До сих пор?

— Да, — подтвердила я и ткнула в девушку указательным пальцем: — И это случилось после твоего вмешательства!

Вот теперь она посмотрела на меня как на идиотку:

— Что за фигня?! Я могу забрать чужие эмоции, но не чьи-то способности. Это невозможно.

— Ты сказала, что у меня слабый уровень, значит, ты сильнее!

— Но это другое! Ты надорвалась, когда решила, что тебе толпа по зубам. Не сказать, что я сильно в этом разбираюсь, но через какое-то время должно было пройти.

— Почему же не прошло? Почему мой дар уснул?

Кари пожала плечами:

— Поверь, я тут точно ни при чем.

— А кто при чем? — зло усмехнулась я.

— Ты сама.

Что?!

— Это же просто. Только ты сама можешь его заблокировать.

— Ничего не просто. Зачем мне его блокировать?

— Откуда мне это знать? — заметила она раздраженно. — Может, ты его не хочешь? Или попросту боишься?

Я едва не рассмеялась ей в лицо. Как я могу бояться собственных эмпатических способностей? Они же мне помогают. Они — часть меня…

Вот только смех застрял в груди. Потому что частью меня дар стал совсем недавно и, можно сказать, вынужденно. А так я всегда пыталась его скрыть. Закрыться, спрятаться от чужих чувств. Отказаться от своей сути. Я действительно испугалась. Первый раз — когда едва выкарабкалась после собеседования у Берговица, и второй — когда свалилась в бездну на вечеринке.

— Я права? — спросила Кари, и я кивнула. — Сочувствую.

По спине пробежал холодок отчаяния. Неприятный такой, мерзкий.

— Как мне это исправить?

Она покосилась на сумку, но я поймала ее взгляд и попросила:

— Помоги мне.

— Слушай, подруга, я правда не знаю. — Эмпатка вскинула руки. — Я с детства дар контролирую, у меня такого не было. Но даже если бы могла… Поверь, мне не до твоих проблем. Своих хватает. К тому же я очень тороплюсь.

Конечно, она торопится! Хочет испортить Фелисе показ. И я поняла, что могу сдать ее прямо сейчас, целиком. Как говорят в Тарите, с рогами и копытами. Но если есть шанс дар разблокировать, я из нее это вытрясу!

Поэтому я сложила руки на груди и заявила:

— Если поможешь, я не скажу о тебе службе безопасности Берговица.

Никакой дар не понадобился, чтобы прочитать эмоции Кари: от глубокого потрясения и неверия до бессильной ярости и страха. Она тотчас поспешила спрятать их за холодностью, но моя догадка все равно полностью подтвердилась.

— Да, я знаю, зачем ты здесь. И на твоем месте я бы не портила Фелисе ее первый показ и не оставляла никаких посланий.

— Кто ты такая? — процедила Кари.

— Ее помощница.

— Ты работаешь на Берговицев?

— Как видишь.

— Этого не может быть! Ты же человек! — Кари оглядела меня с головы до пят, будто сомневалась в том, что видела. — А он людей ненавидит.

Ну, допустим, насчет людей у Ладислава действительно странный пунктик… Но «ненавидит»?! Это уже ни в какие ворота! Меня он точно не ненавидит, я бы сказала, даже наоборот.

— На Берговица работает очень много людей, — спокойно заметила я. — Так что я не исключение. И ты можешь легко проверить по моим эмоциям, что я не лгу.

Кари упрямо поджала губы.

— Ты веришь в то, что говоришь.

— Потому что я говорю правду.

— Ты многого не знаешь!

Я покачала головой:

— Боюсь, ты тоже. Меня другое интересует: почему ты к Фелисе прицепилась?

— Она его дочь, — зло усмехнулась эмпатка. Зло и как-то обреченно.

Поняла, что я ее прижала?

— Разве дети в ответе за косяки своих родителей?

— Нет, но ее проще достать.

Как сказать. Фелиса редко где появляется одна, не считая ее побегов, когда совершенно никто не знал, куда она отправится. Девчонка все время проводит либо дома, либо в академии… Ну конечно! Как бы еще Кари узнавала про студенческие вечеринки и о том, где появится мой босс?

— Ты здесь учишься! — воскликнула я, пораженная своей догадкой. — Учишься в «Брасе».

По тому, как закаменело лицо девушки, а пальцы, до сих пор сжимавшие ремень сумки, мелко задрожали, стало понятно, что я и здесь угадала.