Счастье в наследство Бронтэ Элен

Грейс нахмурилась, и Кэтрин торопливо продолжила:

— Граф очень добрый человек и благородный, на его слово можно положиться.

— Но зачем?

— Милорд Секвилль считает, что вчетвером нам будет веселее, да и к тому же граф заскучал, он ведь думает, что я уезжаю кататься вдвоем с маркизом…

— Тогда почему бы вам не гулять втроем? Я чувствую себя неловко в этой компании, Кэти, ты же знаешь… Наверное, джентльмены и не будут смеяться, но мне все время кажется, что маркиз смотрит на меня… как-то непонятно. Наверняка думает, как ты могла подружиться с такой замарашкой!

— Ты ошибаешься, Грейс, в самом деле ошибаешься! Поверь, он так смотрит на тебя, потому что ты ему нравишься! — выпалила Кэтрин.

— Помилуй, Кэти, о чем ты говоришь? Как столь знатному человеку может понравиться девушка без образования и манер, с такой фигурой, как у меня, я не говорю уж о происхождении!

— А как ты думаешь, почему он просил взять его в нашу компанию? Почему следил за мной и расспрашивал о тебе? — Кэтрин начала терять терпение с этой упрямицей.

— Ему стало любопытно, вот и все. Ему нравишься ты, Кэти, конечно же, как может быть по-другому? А я нужна для того, чтобы не испортить твою репутацию!

— Нет же, это я здесь для того, чтобы не портить твою репутацию! — воскликнула Кэтрин.

В самом деле, она не без труда решилась на столь откровенный разговор, а Грейс совсем не помогает ей.

— Одумайся, Кэти, — Грейс понизила голос из опасения, что их услышат. — Я просто не могу заинтересовать джентльмена. Не могу, и все.

— Хорошо, не будем спорить. — Кэти оглянулась в сторону тропинки — маркиз мог быть неподалеку и услышать их. — Ты увидишь, что я права. Скажи, так ты не против, если граф Уэсткот к нам присоединится?

— Нет, если тебе это угодно.

Впервые подруги едва не поссорились, и разговор оставил у Грейс тягостный осадок.

Кэти не успела ничего ответить на эту прохладную реплику, как появился и сам камень преткновения наших двух леди, проще говоря — маркиз Уильям Секвилль.

— Милые дамы, вы, подобно пташкам, уже порхаете над поляной, — радостно приветствовал джентльмен обеих девушек. — А я едва не проспал прогулку. Представляю, как бы мне досталось от каждой из вас.

— Не думала, что вы такой лентяй, ваша светлость, — поддела маркиза Кэти.

Грейс не умела столь же легко переходить с серьезного разговора на шутливую болтовню, а потому промолчала в ожидании, пока собеседники не обратятся к ней напрямую. Маркиз заметил, что обе подруги раскраснелись и сверкают глазами, подобно двум кошкам, шипящим друг на друга, но дипломатично сделал вид, что ничего особенного не происходит, и предложил осмотреть дальний выгон, про который леди вчера говорили, как про настоящий рай для любителей ранней земляники.

Идти было довольно далеко, и подруги с помощью маркиза вдвоем уселись на Метель, похоже, привычную к двойному грузу. Все трое по дороге больше молчали, думая каждый о своем, но весьма оживились, увидев разбросанные там и сям крошечные красные капельки.

— В самом деле, земляника! — искренне удивился маркиз. — Я, признаться, думал, что вы пошутили. Все-таки еще рановато, но здесь, похоже, много солнца.

— Надо успеть полакомиться, пока ребятишки с соседней фермы не наведались сюда, — рассмеялась Кэти и тотчас уселась прямо на траву, не заботясь о том, что пачкает изящное платье цвета свежих сливок. — Уже много лет между ними и нами с Грейси своего рода состязание, кто успеет оборвать ягоды раньше.

— Как правило, им достается больше земляники, — вставила Грейс, тоже опускаясь на колени. — Они живут рядом и могут приходить сюда хоть два раза на дню.

Маркизу ничего не оставалось, как присоединиться к леди, хотя прежде он никогда не собирал землянику. Остаток утра вся троица провела, сосредоточенно прочесывая полянку, причем длинноногий джентльмен поспевал быстрее девушек в их пышных юбках, но сам он почти не ел ягоды, угощая по очереди то одну, то другую прелестную барышню. Сколько Грейс ни присматривалась, она не заметила, чтобы милорд Секвилль чаще поглядывал на Кэти или больше заботился о ней, и это наблюдение еще больше, чем утренний разговор с подругой, встревожило мисс Эттон.

«Зачем он здесь, если не для того, чтобы поухаживать за Кэти?» — думала она, споро обрывая ягоды и складывая их в носовой платок.

«Как он смотрит на нее… Надеюсь, его намерения чисты. Сегодня я это непременно узнаю!» — таковы были мысли мисс Бьюмонт.

«Как она хороша здесь, на лоне природы, словно сама весна, сильная, крепкая и вместе с тем нежная и ранимая». — Маркиз изо всех сил старался быть сдержанным в проявлении своей склонности, и пока ему это удавалось.

Наконец Грейс заметила, что им здесь больше нечего делать по крайней мере два-три дня, пока не подоспеют новые ягоды. Милорд тотчас помог обеим леди подняться на ноги, и все трое направились к оставленным лошадям, перепачканные земляничным соком, но довольные.

Весело переговариваясь, они доехали до поля фермеров Бэнксов, вдоль которого шла узкая тропинка, выходившая прямо к садикам Эттонов и их соседей. Грейс ласково простилась с Кэтрин, приветливо, но без всякого кокетства улыбнулась маркизу, однако отказалась прийти на прогулку завтра утром ввиду большой занятости.

— Но как же граф Уэсткот? Я думал, мы обо всем договорились, — растерялся Секвилль. — К тому же это, возможно, будет наша последняя совместная прогулка. Сегодня еще до обеда я уезжаю из Бьюмонт-холла, но задержусь ненадолго в Рэддингкрофте, и мы непременно должны еще разок пройтись по здешним тропинкам.

Обе леди в сильном удивлении воззрились на джентльмена. Особенно поражена была Кэти, уже, как вы знаете, настроившая в своем воображении воздушных замков для маркиза и подруги. Грейс, оправившись от первого впечатления, не нашла в словах Секвилля ничего странного. Он развлекался в Марбери, как умел, но теперь ему это прискучило, и милорд спешит на поиски новых удовольствий. Ее немного задело, что он с легкостью готов проститься с Кэти, но, вероятно, таковы мужчины его круга. Грейс не хотелось, чтобы с ними был молодой граф, и она нашла повод отказаться от прогулки, но устоять перед искушением повидать маркиза Секвилля еще раз она не смогла, поэтому поддалась на его настойчивые уговоры и согласилась прийти па берег реки, где маркиз предложил устроить что-то вроде пикника.

9

После того как Грейс свернула на тропинку, ведущую в Марбери, Кэти некоторое время молчала. Как начать разговор о чувствах маркиза после его слов о скором отъезде, она не знала, а потому лишь обиженно хмурила бровки в ожидании, пока Секнилль не объяснится сам. Маркиз то ли понял намек, то ли счел молчание затянувшимся, так или иначе, он поравнялся с Кэтрин, ехавшей чуть впереди, и сказал:

— Мисс Бьюмонт, я заметил, что перемена в моих планах удивила вас и мисс Эттон.

— Да, милорд.

— Я не готов пока дать исчерпывающие объяснения и вынужден ограничиться сообщением, что мой визит в Бьюмонт-холл затянулся и меня ожидают в другом месте.

Он на самом деле успел накануне послать записку в Рэддингкрофт, тетушке Грэм и получить благоприятный ответ.

— Ваша светлость, я вполне понимаю причину вашего отъезда, — нарочито спокойным тоном проговорила Кэти. — Поведение моей матушки несколько выходит за рамки гостеприимства, а ее необоснованные надежды на наш брак становятся достоянием ее друзей и скоро наверняка распространятся за пределами Бьюмонт-холла. Я хотела бы заверить вас, что с моей стороны не было никаких намеков, могущих укрепить мою мать в ее уверенности.

Милорд Уильям немало удивился прямоте девушки, столь непосредственно затронувшей деликатную тему, и посчитал необходимым ответить так же прямо:

— Ваша откровенность вызывает у меня чувство глубокой благодарности, мисс Бьюмонт, и я, поверьте, ни одной минуты не сомневался в вашей проницательности и не склонен думать, будто вы способствуете заблуждениям вашей матушки.

Кэтрин молча кивнула. Несмотря на ее сдержанный вид, говорить на эту тему девушке было тяжело. Ободренный, маркиз продолжил:

— Вероятно, ее светлость навели на определенные мысли наши утренние прогулки, ввиду ее неосведомленности о присутствии мисс Эттон. Мое поведение было несколько опрометчивым, и решение уехать из этого гостеприимного дома продиктовано нежеланием ставить вас в неловкое положение перед родными и знакомыми. Я горячо надеюсь, что не задел ваши чувства, мисс Бьюмонт.

— Уверяю вас, сэр, наша дружба останется в моей памяти как одно из светлых воспоминаний, но сердце мое не будет кровоточить, — говоря это, Кэти старалась не смотреть ему в глаза.

— Не спешите превращать меня в воспоминание, мисс Бьюмонт, — усмехнулся милорд Секвилль. — Я уезжаю из дома вашего отца, но меня ждет приют у тетушки в Рэддингкрофте, а этот городок расположен не настолько далеко, чтобы я не имел возможности принимать участие в наших в высшей степени приятных прогулках.

— О, в самом деле? — Кэтрин явно недооценила его хитроумие.

Растерянная девушка не в силах была продолжать этот обмен гладкими, как морская галька, салонными фразами. Маркиз, похоже, тоже счел, что уже достаточно поупражнялся в светской беседе, и перешел наконец к главному.

— Вероятно, вы желаете знать, какая причина удерживает меня неподалеку от Марбери, мисс Бьюмонт. Ваше чуткое сердце, пожалуй, уже подсказало ответ.

Бедное сердце Кэти обливалось кровью, но внешне она выглядела почти такой же безмятежной, как всегда, разве только чуть бледнее.

— Я бы хотела поговорить об этом, сэр, но прежде прошу вас все же объясниться, — выдавила она из себя.

— Вас, без сомнения, давно просветили относительно моей репутации бессердечного повесы, — зеленоватые глаза лукаво прищурились. — И женская интуиция, разумеется, подсказывает вам, что любоваться природой Марбери не доставило бы мне удовольствия, не будь рядом прелестных леди, гораздо более достойных, чтобы ими восхищались, нежели фермерские поля и выгоны.

Его собеседница кивнула и потрепала по холке Метель, медля в поисках нужных слов. Наконец мисс Бьюмонт произнесла:

— Могу я осведомиться, милорд, как далеко заходит ваше восхищение?

Сказано это было, наверное, не слишком вежливо, но ворота Бьюмонт-холла уже виднелись впереди, а Кэти так и не узнала самого главного.

— Вы вправе задать столь деликатный вопрос, мисс. Честно говоря, я ожидаю его уже два-три дня, — ничуть не удивился джентльмен. — Признаюсь, еще на вашем дне рождения мисс Эттон привлекла меня своей необычной внешностью и свежестью суждений, хотя, безусловно, бал совсем не то место, где можно получше узнать кого-либо. Тем не менее ваша подруга заинтересовала меня, и интерес этот усилился благодаря некоторому ореолу таинственности, окружавшему ее персону. Желание узнать о ней побольше смутно витало в моей голове, но не побуждало к действиям, пока я случайно не раскрыл секрет мисс Эттон. А наша следующая встреча убедила меня, что эта леди заслуживает самого глубокого уважения ее достоинств…

Джентльмен сделал паузу. Ему казалось, что все банальные слова восхищения, которые он когда-либо употреблял в отношении самых разных леди, здесь не подходят. Мисс Эттон была другой, совсем другой, и требовала более проникновенных слов и более трепетного к себе отношения.

Как ни позабавит вас мое наблюдение, но в некоторых вопросах маркиз Секвилль оказался столь же неопытен, что и обе наши подруги. Ему нередко приходилось говорить комплименты, зачастую искренние, но он всегда делал это исходя из веления разума, не сердца. Впервые он стремился от всей души превозносить девушку, в глазах большинства его знакомых недостойную даже краткого упоминания в разговоре. К счастью, с ним рядом была мисс Бьюмонт, всегда готовая к восхвалению качеств своей дорогой подруги и разделяющая его мнение о ней.

— Продолжайте, маркиз, прошу вас.

Кэти придержала Метель, стремящуюся поскорее оказаться в своей уютной конюшне.

— Одним словом, мисс Бьюмонт, я очарован вашей подругой и желал бы продолжить наше знакомство. — Признание далось маркизу легче, чем его собеседнице — согласие помочь ему продвинуться в этом направлении. — Надеюсь, вы не усмотрите в моем стремлении ничего предосудительного.

— Если бы Грейс была светской дамой — ровно ничего. Но для деревенской девушки даже малейшего пятна на репутации достаточно для того, чтобы покрыть ее имя несмываемым позором.

— Вы хотите сказать, что для простой девушки репутация важнее, чем для леди из общества? — недоверчиво спросил джентльмен.

Кэтрин серьезно кивнула.

— Ухаживания, допустимые в рамках приличия и по той или иной причине не окончившиеся помолвкой, — обычное дело в нашем кругу. Но в маленькой общине наподобие Марбери внимание знатного человека к девушке низкого происхождения может в одночасье погубить ее доброе имя. Грейс не заслуживает этого, и я не позволю вам…

Мисс Бьюмонт разволновалась, речь ее стала сбивчивой, а тоненькие пальчики с силой сжали поводья. Маркиз мягко коснулся руки девушки, отчего Кэти нервно вздрогнула и дернула поводья на себя, а Метель затанцевала на месте, не привыкшая к таким резким движениям хозяйки. Секвилль удержал повод твердой рукой, заставляя лошадь успокоиться, и попытался улыбкой и ласковыми словами вернуть мисс Кэтрин душевное равновесие.

— Благодарю вас, мисс Бьюмонт, что обратили мое внимание на этот доселе мне неизвестный факт. Мне не приходилось раньше ухаживать за дамой из другого сословия, но я вполне согласен с вами и спешу вас уверить: мои намерения относительно мисс Эттон не содержат ничего оскорбительного.

— Я не сомневаюсь, милорд, — Кэти устала от этого разговора, и все же надо было закончить его, пока они находились достаточно далеко от ее родителей, прогуливающихся по аллее. — Но вы так и не сказали, каковы, в сущности, ваши намерения?

— Боюсь, я отчаянно влюблен в вашу подругу, мисс Бьюмонт, — с обезоруживающей откровенностью ответил молодой человек.

Кэти глубоко вздохнула. Одно дело, когда выводы основываются на собственных, не всегда верных, наблюдениях, и совсем другое — услышать подобное признание из уст джентльмена. Но она достаточно собиралась с силами в последние три дня, чтобы принять столь тяжкий груз и не согнуться.

— Означает ли это, что вы готовы предложить ей титул маркизы Секвилль, в будущем герцогини Дорсет?

Если Кэтрин хотела застать его врасплох своим вопросом, подобная уловка ей не удалась. У джентльмена хватало времени поразмыслить над тем, чего он желает, а Уильям Секвилль был не из тех людей, кто боится своих желаний.

— Да, мисс Бьюмонт, я сделаю мисс Эттон предложение руки и сердца, как только осмелюсь признаться ей в своем чувстве.

— Что же останавливает вас, милорд?

— Кратковременность нашего знакомства, мисс. Я не хотел бы напугать или смутить вашу подругу, и уж меньше всего хотелось бы, чтоб она приняла мои объяснения за дурную шутку. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что за сильной натурой мисс Эттон скрывается ранимая душа.

— Тогда, чем скорее вы признаетесь, тем быстрее развеете ее сомнения. Грейс, с ее скромностью, не допускает даже мысли, что может понравиться такой важной персоне, как вы.

— Меня удерживает еще страх быть отвергнутым, — нехотя произнес маркиз. — Мы знакомы всего несколько дней, и пылкое признание, которое не замедлил бы сделать мой увлекающийся друг Чарльз Уэсткот, не кажется мне уместным в данном случае. Я хотел бы, чтобы мисс Эттон составила обо мне мнение исходя из собственных наблюдений, а не со слов кого бы то ни было.

Кэтрин чуть покраснела, под «кем бы то ни было» маркиз вполне мог подразумевать и ее. Графиня Бьюмонт уже приветливо кивала и улыбалась Секвиллю, и он торопливо прошептал Кэти:

— Прошу вас, давайте продолжим наш разговор после. За завтраком я объявлю о своем отъезде, и это наверняка вызовет определенную реакцию со стороны ваших уважаемых родителей…

Кэтрин только кивнула. Маркиз, несомненно, был прав, и ей еще предстоит не один день выслушивать возмущенные высказывания и упрёки матери. Бедняжке приходилось лишь надеяться, что ее дорогая Грейс никогда не узнает о жертвах, принесенных Кэти ради счастья подруги, иначе никакая герцогская корона не заставит Грейс принять это самопожертвование.

Новость произвела ожидаемый эффект. Граф замер с чашкой в руке и озадаченно посмотрел на гостя, престарелые подруги графини закудахтали что-то хором, сама же графиня Бьюмонт с трудом удержалась от того, чтобы не открыть рот и не уставиться на гостя в немом изумлении. Однако молчание могло бы только навредить ей, и ее светлость поторопилась хоть как-то исправить положение.

— Милорд Секвилль, почему вы решили покинуть нас так скоро? Неужели наш дом стал для вас тесен? Поверьте, нам будет очень не хватать вашего общества, а кое-кто вообще не сможет утешиться!

При этом откровенном намеке Кэтрин покраснела и наклонилась к своей тарелке, а граф Уэсткот с сочувствием посмотрел на девушку, потом перевел полный упрека взгляд на своего невозмутимого друга.

— Дорогая мадам, я никогда не приводил время с такой приятностью, как под сенью вашего благословенного крова, — со всей возможной любезностью начал маркиз. — Должен объяснить вам, что в это время года я не волен располагать собой по собственному усмотрению. Начало лета я обычно посвящаю визитам к своим многочисленным родственникам, и меня давно ожидают у моей тетки. Я бы рад остаться долее, но не в силах сделать это. Надеюсь, начало сезона в столице приблизит нашу с вами следующую встречу.

Графине, в сущности, нечего было ответить на это вежливое, но твердое заявление, хотя она битых полчаса пыталась уговорить маркиза погостить еще неделю, пять или хотя бы три дня. Но его светлость непреклонно стоял на своем, а его камердинер уже успел упаковать багаж, пока маркиз прогуливался с юными леди. Раздосадованная, графиня обратила свои взоры к позабытому ею графу Уэсткоту.

— Надеюсь, вы не так торопитесь оставить нас, граф?

Молодой человек бросил выразительный взгляд на мисс Бьюмонт, словно бы ожидая от нее какого-то тайного знака, который помог бы ему принять решение. Но Кэтрин смотрела равнодушно и ни улыбкой, ни легким кивком не обнадежила бедного Чарльза, так что граф не без сожаления в голосе заявил, что последует за своим другом. Маркиз Секвилль был несколько удивлен этим намерением, но не стал вмешиваться, решив поговорить с графом по дороге.

После завтрака графиня удалилась с подругами в сад, чтобы излить свое горе, а граф Бьюмонт, отнюдь не желавший попадаться на глаза жене, когда она в таком настроении, приказал оседлать лошадь и отправился объезжать засеянные поля.

Милорд Секвилль счел самым лучшим пойти в библиотеку, чтобы за чтением скоротать время. Он смутно надеялся, что его друг изыщет возможность объясниться с мисс Бьюмонт, и кто знает, может быть, маркизу придется ехать к тетушке Грэм одному.

Граф Уэсткот прекрасно понял намек своего родственника и попросил мисс Бьюмонт пройтись с ним по парку. Кэти, за последние дни сильно повзрослевшая, тотчас разгадала намерения молодого джентльмена и не стала оттягивать щекотливый разговор.

— Мисс Бьюмонт, я решил уехать вместе с моим другом, но стоит вам только выразить такое желание, и я останусь! — Пылкий Чарльз действительно не собирался ходить вокруг да около. — Я готов просить у вашего батюшки…

Кэтрин не дала ему договорить «…вашей руки». Ей не хотелось ставить его и себя в неловкое положение, неминуемое, если она допустит открытое объяснение. Поэтому она торопливо перебила графа:

— Ваше желание покинуть наш дом представляется мне наилучшим выходом, сэр. Должна заверить вас, за эти дни вы стали для меня настоящим другом, а друзья должны с пониманием относиться к решениям друг друга.

Выразиться яснее она бы не смогла. Граф не пошатнулся, и земля не разверзлась у него под ногами, он лишь слегка побледнел, а искорки в его глазах потухли.

— Что ж, я рад считаться вашим другом, дорогая мисс Бьюмонт. Надеюсь, вам было приятно мое общество…

И так далее, и тому подобное. Кэтрин повернула в сторону дома, и все время, пока они шагали по аллее, ушло на взаимный обмен любезностями и уверения в преданной дружбе, весьма далекие от того, что оба они чувствовали на самом деле.

В положенное время обитатели Бьюмонт-холла отправились к воротам проводить гостей, лишивших их безмятежного покоя и увозящих с собой несбыточные надежды хозяев.

Едва карета скрылась из виду, как мать напустилась на Кэтрин с упреками в недостаточном внимании к маркизу. Граф попытался урезонить супругу, обвинившую дочь в неспособности пленить мужчину. Кэти со слезами убежала на конюшню, искать утешения, прижавшись к теплому боку Метели, а приятельницы графини, убедившиеся, что никаких интересных событий в Бьюмонт-холле в ближайшее время не ожидается, тоже собрались разъезжаться по домам.

Всю дорогу до Рэддингкрофта друзья молчали. Маркиз без труда догадался, что мисс Бьюмонт не ответила на чувства графа Уэсткота, и не стал донимать его болезненными вопросами. Он не сомневался, что сердечная рана его приятеля не так глубока и скоро затянется. Молодой, привлекательный и добродушный граф, к тому же владеющий титулом и значительным состоянием, не останется без внимания со стороны женского пола и наверняка скоро утешится флиртом с какой-нибудь красавицей. Хотя, конечно, мисс Бьюмонт казалась Секвиллю весьма подходящей партией для его молодого родственника. Ну что ж, не сложилось, значит, не стоит и говорить об этом. Приглашать графа на завтрашний пикник в компании мисс Эттон и мисс Бьюмонт теперь маркиз счел неуместным и даже жестоким, да граф и не собирался задерживаться в здешних краях. Джентльмены вместе отобедали у тетушки Грэм, и Чарльз Уэсткот покинул ее гостеприимный дом, сопутствуемый пожеланиями скорейшего выздоровления со стороны своего насмешливого друга.

— Хотел бы я, чтобы ты заболел той же болезнью, Уильям! — хмуро бросил граф, усаживаясь в карету.

— Можешь не сомневаться, моя болезнь намного более опасна, друг мой, — тихо пробормотал ему вслед маркиз.

С отъездом Секвилля Кэти даже несколько приободрилась и довольно терпеливо сносила ворчание матери весь вечер. К счастью, утомленная бурными проявлениями своего горя графиня рано отправилась в постель, а Кэти еще долго в одиночестве наигрывала на рояле грустные сонаты. Девушка то и дело оглядывала гостиную, словно перед ее глазами вновь являлись гости, проводившие в этой комнате немало времени в последние дни. Вот леди Дримскотт поет страстную итальянскую арию, а маркиз Секвилль слушает ее, но смотрит не на исполнительницу, а на веселое пламя, бурлящее в камине. Сама Кэтрин наблюдает за милордом со своего места у рояля, а за ее плечом стоит граф Уэсткот, готовый в нужный момент перевернуть страницу партитуры. Матушка с подругами играет в карты, и все трое то и дело неодобрительно поджимают губы, когда леди Дримскотт вкладывает в исполнение неприлично много эмоций. И только старого графа Бьюмонта кипящие вокруг страсти ничуть не трогают, он то ли дремлет, то ли думает о чем-то своем….

Если бы Кэтрин умела хорошо рисовать, она бы запечатлела эту картину, чтобы сохранить ее на случай, если память со временем растеряет какие-то детали, но мисс Стоун никак не могла заставить свою воспитанницу серьезно заняться живописью, и на столь масштабное полотно у Кэти не хватило бы ни сил, ни умения.

— Такого больше никогда, никогда не будет. Жаль…

Кэтрин опустила крышку рояля и еще некоторое время невидящим взглядом смотрела в глубь комнаты, после чего поднялась и пошла к себе.

10

Утром, когда Грейс только собралась выходить из домика, желая направиться в сторону реки, мальчишка-грум в ливрее цветов графа Бьюмонта, осадив крупную серую лошадь, остановился у калитки и помахал в воздухе сложенной бумагой.

— Мисс Эттон, молодая хозяйка прислала вам записку! — весело крикнул он.

— С ней все в порядке, она не заболела? — тут же встревожено спросила Грейс.

— Не думаю, мисс, хотя она и выглядела бледной, но это, скорей, оттого, что рано поднялась, — тут же успокоил ее парень, отдал записку и направил лошадь в обратный путь.

Грейс остановилась у калитки, чтобы поскорее прочитать послание.

«Дорогая Грейс!

Вчера от нас уехали последние гости, и матушка была этим так сильно огорчена, что весь вечер не давала мне покоя своими сетованиями. Ты, я уверена, сразу поймешь, что именно ее так огорчило. Я довольно поздно пошла спать и проснулась с сильной головной болью. Боюсь, мое участие в сегодняшнем пикнике невозможно. Прошу тебя, передай мои извинения маркизу Секвиллю. Надеюсь, заготовленная им снедь не пропадет, и вы прекрасно проведете время. Как только я сумею ускользнуть из дома, приеду навестить тебя.

Твоя любящая Кэти».

Доверчивая Грейс не усмотрела в письме подруги ничего подозрительного. Действительно, впервые в жизни Кэтрин солгала, и Грейс никак не ожидала этого. На самом деле Кэти не хотела больше видеться с маркизом Секвиллем, чтобы, с одной стороны, не огорчаться самой, а с другой — предоставить ему долгожданную возможность поговорить с мисс Эттон о своих чувствах. Эти мотивы пересилили опасения мисс Бьюмонт за репутацию Грейс. В конце концов, во время прогулок им встречались работающие на полях фермеры, и все они добродушно приветствовали молодых людей. По мнению обитателей Марбери, блестящий кавалер не мог быть не кем иным, как поклонником мисс Бьюмонт, а присутствие Грейс казалось вполне уместным. «Они не подумают ничего дурного, если разок увидят их вдвоем. Будут считать, что я где-то неподалеку, или что Грейс передает ему какие-то сведения от меня. Пусть уж лучше они решат, что я тайком встречаюсь с ним, чем Грейс», — так рассудила Кэти и вернулась в постель с чистой совестью и тяжелым сердцем. Ей еще долго предстояло бороться за свое освобождение из любовного плена.

Грейс сложила записку и направилась к условленному месту. Конечно, ни о каком пикнике теперь и речи идти не могло, но заставить джентльмена ждать напрасно казалось ей несправедливым. За чтением письма Грейс немного замешкалась, и маркиз Секвилль уже в одиночестве прогуливался вокруг майского дерева в ожидании обеих подруг. Он и не мечтал о счастливой возможности побыть наедине с мисс Эттон дольше нескольких минут, поэтому воспринял ее появление как подарок судьбы.

— Мисс Эттон! Я оставил свою коляску на дороге за рощей, и, как только мисс Бьюмонт присоединится к нам, мы можем отправляться к реке.

Он, по обыкновению, изысканно поклонился девушке.

— Боюсь вас огорчить, сэр, но наш пикник придется отложить, — поторопилась Грейс сообщить ему неприятную новость. — Мисс Бьюмонт неважно себя чувствует и просила извинить ее, она не сможет сегодня приехать.

— Надеюсь, ничего серьезного? — осведомился джентльмен, как и подобает настоящему другу.

— О, нет-нет, просто головная боль. Кэти прислала мне записку, — рассеяла его тревогу Грейс.

— Что ж, в таком случае, я думаю, ваша подруга не будет в обиде, если мы съедим паштет, лососину и слоеные пирожные без нее. Прошу вас, не отказывайтесь составить мне компанию, мисс Эттон!

— Но, сэр, я не могу…

Девушка растерялась, не зная, как противостоять его настойчивости.

— Прошу вас, мисс Эттон! — повторил маркиз, не собиравшийся упускать возможность настоящего свидания. — Вы очень огорчите меня своим отказом, мисс Эттон! Неужели я зря поднялся в такую рань и переполошил всю прислугу моей тетушки, чтобы заботливо собранные припасы пропали зря?

— Право же, не настаивайте, милорд, мне так неловко… — пробормотала Грейс, отворачивая от него пылающее лицо.

Она была так хороша в своем смущении, что Секвилль едва не упал перед ней на колени, чтобы умолять не покидать его. Только опасение, что этот жест напугает ее и заставит относиться к нему еще более настороженно, удержало его от подобного проявления чувств.

— Напротив, я не намерен отказываться от своего плана. Мы собирались отправиться на пикник, и мы туда отправимся, даже если мне придется вас похитить, — шутливо пригрозил он.

Любая другая леди на ее месте, включая Кэтрин Бьюмонт, тотчас кокетливо бы заявила что-нибудь о готовности отдаться на милость похитителя или сравнила бы его с отважным пиратом, но Грейс только покачала головой и отступила на шаг.

— Сэр, прошу вас, опомнитесь! Мое общество не столь ценно, чтобы опасаться его лишиться, а корзинка с лакомствами пригодится вам и дома у тетушки.

— Мисс Эттон, боюсь, вы не осознаете, насколько мне дорога возможность общаться с вами.

Маркиз понял, что должен вести себя немного серьезнее, хотя бы до тех пор, пока леди не привыкнет к его легкомысленным высказываниям.

— Я и в самом деле очень хотел бы провести это утро с вами, в присутствии мисс Бьюмонт или без оного. Прошу вас, не будьте жестоки, для меня не так просто признаться в том, что после каждой нашей встречи я живу весь день в ожидании следующей.

Грейс изумленно подняла на него яркие голубые глаза. Подобного высказывания в свой адрес она никак не могла ожидать, но не похоже было, чтобы его светлость шутил. И что ей оставалось? Только поехать с ним и попытаться выяснить, что скрывается за его словами, не правда ли?

Не советую вам, мои дорогие, поступать аналогичным образом в подобной ситуация, прежде чем принять какое-либо предложение джентльмена, необходимо как следует подумать, к чему это может привести. Но у Грейс Эттон, в отличие от вас, не имелось такой рассудительной тетки, как я, и некому было дать ей правильный совет. И не стоит усмехаться, Джесси, тебе, как никому другому, надо прислушиваться к разумным словам старших. Не буду долее тратить время на отступления, вы наверняка жаждете услышать продолжение этой истории.

— В коляске остался мой слуга, мисс Эттон, и ваша репутация не пострадает, даже если кто-то из ваших знакомых увидит вас катающейся со мной по проселочным дорогам.

Маркиз счел этот последний аргумент решающим, а Грейс ужаснулась про себя при мысли о том, что кто-то из жителей Марбери увидит ее в подобном обществе. Однако оставаться вдвоем на уединенной полянке было еще более неразумно, и мисс Эттон послушно последовала за ним по тропе через рощу.

Маркиз помог девушке сесть в коляску, сам устроился рядом и велел кучеру ехать по направлению к реке.

— В следующий раз, если мисс Бьюмонт не сможет составить нам компанию, я захвачу с собой служанку моей тетки, такую же старую и чопорную, как она сама, и вы не будете чувствовать себя стесненно.

Если он хотел успокоить ее этой фразой, то весьма ошибся.

— В следующий раз? — переспросила Грейс.

— Да, мисс Эттон, я надеюсь, что еще не прискучил вам своей бесполезной болтовней и мы проведем немало чудесных утренних часов на свежем воздухе.

— Вашу болтовню отнюдь нельзя назвать бесполезной, — справедливости ради возразила Грейс. — Вы видели так много и так много знаете…

— О чем бы вы хотели послушать сегодня? — поторопился он воспользоваться ее вниманием.

— Расскажите мне о театре, сэр, — робко попросила она.

Всю недлинную дорогу до берега реки маркиз рассказывал своей заинтересованной слушательнице о последних постановках и о театральной публике, которая гораздо больше интересуется флиртом и туалетами друг друга, чем игрой актеров.

— Как нелепо, — наивно удивилась Грейс. — Если они пришли на спектакль, зачем смотреть по сторонам?

— Увы, мисс Эттон, раньше я тоже задавался этим вопросом, когда был молод и неопытен. Но таковы правила игры, и ни один из членов нашего общества не нарушит их без риска стать осмеянным.

— И вы тоже, сэр?

Маркиз улыбнулся, ее вопрос польстил ему, по крайней мере, он предпочел истолковать его именно в этом смысле.

— Если бы я не опасался напугать вас, я пересказал бы вам некоторые слухи, витающие в свете о вашем покорном слуге. Но я ограничусь только заявлением, что мне прощается многое, а сам я не склонен безрассудно следовать велениям переменчивой моды в ущерб собственному мнению.

— Но почему вы не опровергнете эти слухи, если они лживы?

Грейс много раз слышала от Кэтрин, насколько важна в обществе репутация, и легкомысленное отношение к ней маркиза удивило ее. Девушка еще не знала, что в узком кругу аристократии встречаются люди, чье имя и состояние оправдывают любой проступок.

— Потому что мне нет до этого никакого дела, мисс Эттон. — Он с улыбкой наблюдал за ее смятением. — Мои друзья знают мой нрав и склонности, а все остальные могут сколько угодно говорить, что я заносчивый и надменный, но будут посыпать передо мной мостовую лепестками роз, стоит мне этого только пожелать.

— Но… почему?

— Потому что мне посчастливилось родиться наследником герцогства, — невесело усмехнулся Секвилль. — Увы, этого достаточно, чтобы я всюду был желанным гостем и вызывал любовь, пока от меня ожидают каких-либо благодеяний, и не менее пылкую ненависть, едва я перестаю сии надежды оправдывать.

Грейс задумалась. Она прочла достаточно книг и не раз слышала от Кэти о том почтении, какое испытывает ее мать к титулу и богатству, чтобы не верить маркизу. Но ей до сих пор не приходило в голову, что столь ценимые светом преимущества иногда могут быть помехой.

— Пожалуй, мне не стоило говорить вам все это, мисс Эттон. Я собирался развлекать вас, а сам жалуюсь на жизнь, — спохватился милорд Уильям, заметивший в серьезных голубых глазах что-то похожее на сочувствие.

— Действительно, забавно, если бы вам пришла охота сетовать, ваша светлость. Навряд ли вы променяете ваше тяжелое бремя наследника на судьбу вон того пастуха, — неожиданно с лукавой улыбкой ответила Грейс, указывая на выгон на противоположном берегу.

Маркиз улыбнулся девушке и предложил ей опереться на его руку, чтобы выйти из коляски, — они достигли реки, и дальше нужно было спуститься немного вниз по течению к небольшой уютной полянке, где Кэтрин и Грейс собирались устроить пикник. Слуга набросил поводья на ветви склоняющегося над дорогой дерева и последовал за нашими героями с корзиной, наполненной деликатесами.

Джентльмен расстелил на траве захваченный специально для этой цели легкий плащ, а Грейс ловко разложила припасы. Слуге было приказано захватить свою порцию и наслаждаться отдыхом в отдалении, а маркиз и мисс Эттон с аппетитом, свойственным молодым здоровым организмам, принялись отдавать должное кухне мисс Грэм.

Я не стану в подробностях пересказывать вам, о чем они говорили, замечу только, что два часа пролетели очень быстро, и Грейс внезапно с испугом спохватилась, что ей пора возвращаться домой.

— Но ведь мы увидимся завтра, не правда ли?

— Нет, сэр, на этот раз я буду непреклонна. Я не могу так часто отлучаться из дому, — она говорила вроде бы серьезно и в то же время старалась смягчить отказ.

— Что ж, не смею настаивать, мисс Эттон, — и он тяжко вздохнул.

Грейс не была бессердечной или слепой. После сегодняшней встречи она позволила себе убедиться, что его интерес к ней искренен и он не притворяется, когда говорит, что хочет увидеть ее снова. Это было невероятно, волнующе…

— Во вторник, надеюсь, Кэти уже поправится, и мы сможем показать вам развалины старинного аббатства к югу от Марбери. Новая обитель была выстроена в двух милях от предыдущей, уничтоженной огнем, монахи сочли дурным предзнаменованием возводить монастырь на месте пожарища.

Грейс, не выдержав, подсластила горечь обманутых надежд обещанием следующей встречи.

Маркиз вместе с графом Уэсткотом, леди Дримскотт и Кэтрин уже посетили действующий монастырь и осмотрели лечебницу во время одного из путешествий по окрестностям, но живописных развалин Секвилль еще не видел. Кроме того, ему было все равно, куда ехать и на что смотреть, даже если на его глазах из остатков часовни вышла бы вереница призраков сгоревших когда-то монахов, милорд Уильям навряд ли заметил бы их, увлеченный прелестной девушкой.

И потому он согласился ждать долгих четыре дня и даже не спорил, когда Грейс решительно отказалась возвращаться назад в коляске маркиза. По дороге в это время сновало слишком много обитателей Марбери и соседних ферм, а мисс Эттон вовсе не хотелось быть мишенью любопытных и неодобрительных взглядов.

Весь день Грейс была сама не своя. Домашние дела занимали только ее руки, а мысли беспрерывно кружились над сегодняшним утром. Сейчас ей, как никогда, не хватало общества Кэти. Как было бы чудесно поделиться переживаниями с подругой, посоветоваться… Грейс то и дело прислушивалась к уличному шуму — не цокают ли по старой мостовой копыта Метели? Но Кэтрин все не ехала…

Для мисс Бьюмонт этот день оказался очень долгим и унылым. Графиня донимала ее жалобами на несправедливость судьбы до тех пор, пока граф, жалея дочь, не предложил им всем отправиться на курорт, поправить здоровье целебной водой и посмотреть на тамошнее общество. Ее светлость тотчас воспряла духом, а Кэти, напротив, огорчилась, хотя и постаралась не подавать виду. Оставить Грейс сейчас, когда в ее жизни наметились перемены, казалось Кэтрин жестоким. С кем, как не с лучшей подругой, может пошептаться бедная одинокая Грейс, кому ей поплакаться й с кем поделиться радостью?

Графиня постановила, что они выезжают послезавтра, и тотчас принялась за сборы. Старый граф, довольный, что супруга нашла себе занятие, удалился в кабинет, к своим сигарам, а Кэтрин, выждав, пока мягкий теплый вечер опустится на Бьюмонт-холл, велела оседлать Метель и потихоньку направилась в Марбери.

Она застала подругу сидящей на крыльце, после дневных трудов. Миссис Эттон ушла поболтать к соседке, и никто не мешал девушкам поговорить.

— Кэти, наконец-то! Я весь день ждала весточки от тебя, — обрадовалась Грейс, обнимая подругу.

— Я еле вырвалась из дома, — пожаловалась Кэтрин и присела рядом с Грейс на крыльцо. — Матушка вне себя из-за отъезда джентльменов, и отец не придумал ничего лучше, как поехать в Бат. Мы отправляемся послезавтра!

— Кэти, дорогая, мне будет очень тебя не хватать, — растерялась Грейс. — Особенно теперь… Мне так много нужно тебе сказать, а я не знаю, с чего начать…

Чувства мисс Бьюмонт были надежно спрятаны в глубинах ее сердца (вот бы вам, дорогие мои, поучиться сдержанности у этой леди), и ее чистый лоб пересекали только морщинки тревоги за остающуюся в одиночестве подругу.

— Думаю, начни с самого главного. Маркиз Секвилль тебе нравится?

— Я не уверена, но, кажется, да. Я никогда еще не думала так много о каком-либо джентльмене, — робко вымолвила Грейс.

Кэтрин улыбнулась жалобным ноткам в голосе подруги.

— Я б не сказала, что ты встречала много джентльменов, о которых следовало бы думать, моя дорогая. Но маркиз Секвилль, без сомнения, этого достоин. И самое главное — он также думает о тебе!

— С чего ты это взяла? — с некоторым даже испугом воскликнула Грейс.

— Он сам признался мне, — торжествующе заявила Кэтрин. — Лорд Секвилль влюбился в тебя, Грейс, честное слово! И не смей говорить, что ты этого недостойна!

— В самом деле, в кого же и влюбляться наследнику герцога, как не в дочь деревенского ветеринара! — за иронией Грейс пряталась грусть.

— История знает подобные примеры. Вспомни, как мы читали про Анну Болейн, — попыталась убедить подругу Кэти. — Ее отец был невысокого происхождения, мать же, напротив, из старинного рода. А на Анне женился сам король! И она стала матерью великой королевы!

Поневоле Грейс рассмеялась:

— Полагаешь, это удачный пример? Бедняжка окончила свои дни на эшафоте!

— Ну, маркиз Секвилль ведь не король, — засмеялась и Кэти. — И потом, ему вовсе ни к чему казнить тебя, если только ты не будешь такой упрямой!

— Ох, Кэти… все это так неожиданно…

— Любовь всегда приходит неожиданно, — тоном умудренной годами матроны заявила Кэтрин, и девушки снова захихикали.

— Что ты ему ответишь, когда он сделает тебе предложение? — посерьезнев, спросила Кэти.

— Ты же знаешь, что это невозможно! Даже если маркизу и взбредет в голову такая блажь, его родители никогда не позволят ему опозорить род Дорсетов женитьбой на деревенской девушке!

— Не мучь себя, Грейс, — мягко посоветовала подруга. — Ты же сама говорила, что он похож на Вильгельма Завоевателя, а такой мужчина вряд ли будет делать то, что ему велят родители. К тому же, по слухам, которые принесла откуда-то леди Дримскотт, старый герцог так мечтает увидеть внуков, что будет рад любой невестке!

— Ты в самом деле в это веришь?

— Ну, конечно. И ты станешь герцогиней!

Голос Кэти если только слегка дрогнул, кроме радости за подругу в нем ничего не смог бы распознать даже самый наблюдательный слушатель, а Грейс была слишком сосредоточена на собственных переживаниях, чтобы искать подвох в словах Кэтрин.

— А вдруг он просто смеется надо мной? Разве мало в твоих романах историй о соблазненных и покинутых девушках, наивно доверявших коварным мужчинам? И почти каждый из них походит по описанию на его милость.

— А ты не давай себя соблазнить! И к тому же в конце каждого романа неверный возлюбленный покаянно возвращается к своей даме, — возразила Кэти. — Самое главное — ваша любовь…

Грейс только кивнула. Подруга немного рассеяла ее опасения, но вот так сразу увериться, что ее полюбил настоящий джентльмен, было очень трудно. Да и сама она не знала еще, насколько ей дорог Уильям… маркиз Секвилль. Даже в мыслях она не смела называть его по имени.

Подруги еще некоторое время поговорили о том, что равно волновало обеих, потом Кэти засобиралась домой, пообещав заехать попрощаться перед тем, как отправиться с родителями на воды. Проводив мисс Бьюмонт, Грейс долго смотрела в конец пустынной улицы, стараясь расслышать цокот копыт…

11

Когда через полтора месяца, в самый разгар лета, Бьюмонты вернулись в родное поместье, старая графиня была настроена гораздо благодушнее, а граф так и вовсе пребывал в состоянии радостного предвкушения при мысли о тихой прохладе своего кабинета и ароматных сигарах.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Каждая хозяйка сталкивалась с ситуацией, когда требуется накрыть на стол в считаные минуты. Возможно...
Странное дело: казалось бы, политика, футбол и женщины – три вещи, в которых разбирается любой. И вс...
Новая книга поэтессы Федоровой Валентины, сборник стихов «Время нас зовет вперед» объединяет три кни...
«Как прекрасна музыка души!» – четвёртая книга Валентины Федоровой....
Увлекательный автобиографический роман В.Федоровой рассказывает читателям историю одной из многих ру...
Новый сборник стихов Валентины Федоровой «Над миром звёздных озарений» объединяет четыре поэтических...