Жертва Монте Лера
– Осама, – прошептала Сандра дрогнувшим голосом.
«Осама! Осама, любимый, мы потеряли друг друга!» Вот самая главная тревога последних дней. Боже! С ним случилось что-то страшное!
Сандра как ошпаренная выскочила из ванны и, не вытираясь, как была, со стекающей с тела водой и мыльной пеной, бросилась в комнату включать ноутбук.
Загрузился скайп. Всего два контакта – Айша и Осама.
Значок Айши весело зеленел, а Осамы был серым. Айша, увидев подругу онлайн, тут же принялась вызванивать её.
Не до Айши сейчас: Сандра отключила связь. Нашла домашние брюки и футболку и натянула их на влажное тело. Устроилась в кресле и уставилась неподвижным взглядом в монитор. Долго вчитывалась в имя «Осама». Она любит этого человека, хоть лицо его почти стёрлось из памяти. Нашла его фотографии, которые нащёлкала в скайпе, и принялась рассматривать. Из глаз катились слёзы.
Вспомнила… Как же давно всё это было. Казалось, прошла целая вечность.
Виртуальный роман, такой красивый… Обеспеченный египтянин из Каира без памяти влюблён в неё, а она в него… как-то он пригласил её в Египет для знакомства. В то время он находился в Хургаде, покупал виллу на берегу Красного моря. Забронировал ей билет и выкупил его…
«Нет, не так…» Почему-то пришлось самой выкупить билет на сайте…
Итак, она полетела в Хургаду. Он встречал её такой счастливый. Ждал её с цветами…
«Нет, цветов не было…» – немного подумав, уточнила она. Или она просто не помнит цветов?
Что было дальше? Ах, да! Слёзы… Ведь его вилла сгорела, а машина взорвалась. Каким страшным и тревожным был тот день! Он нанял такси, и они поехали. «Но куда?» – напряглась Сандра. Вот с этого-то момента и начиналась настоящая путаница.
Почему-то вспоминалось слово «брак». В самолёте, когда она летела обратно, на дне сумки случайно обнаружился странный документ с текстом на арабском и английском, из которого стало понятно, что она жена какого-то Али Мустафа Ходда. Её подпись в документе была смазана и затёрта. Всматривалась в незнакомые имена и никак не могла понять, кто все эти люди: Али, Мустафа и Ходда.
«Помойка…» Смутные воспоминания назойливо приводили к большой помойной куче, где копошились бездомные собаки. Это место освещал тусклый электрический свет. Её оставили там и куда-то уехали. Ночь была душная, нестерпимо хотелось пить…
Да, именно так, Осама забрал её паспорт, и она отдала ему деньги.
«Какие деньги? За что? Куда он уехал?» – мучили вопросы.
«Как куда? Оформлять брак. Деньги были нужны для этого», – услужливо подсказала память.
«Брак? Ночью? В Хургаде??? Зачем?»
«Чтобы не нарушать мусульманский закон», – вспомнила она.
Сандра лихорадочно искала имя Осамы в тексте документа, но его там не оказалось. «Ничего не понимаю!» – ей стало нехорошо. Она окончательно запуталась.
«Ему больше негде было усадить тебя ждать его, только рядом с помойной кучей», – горько усмехнулась она про себя.
Когда, наконец, Осама вернулся с оформленными, как он сказал, документами, выглядел он довольным и радостным, но очень уставшим и каким-то взвинченным, это она помнила точно. Приказал официанту принести воды, заказал еды. Ей понравилась умопомрачительно вкусная лепёшка с чем-то острым, коричневым внутри. И она впервые тогда курила… Кальян… Необычные ощущения!
Затем была ночь в квартире. Вот только жаль, из памяти всё стёрлось, кроме незачехлённого матраца.
Да. Вот ещё… Подарки… Осама был рад её подаркам.
Теперь бы вспомнить, что он ей подарил. Почему-то на ум приходили верблюды в жаркой бескрайней пустыне. Почему именно верблюды?
Чем больше она вспоминала, тем больше запутывалась.
«А что, собственно, случилось? Ты же любишь его. А он любит тебя», – сказала себе Сандра.
«Люблю. Только я его совсем не знаю, – ответила она себе же. – Но разве это имеет значение, если любишь по-настоящему? Самое главное – любовь».
Обрывки воспоминаний разбередили душу. Оставалось ответить на самый главный вопрос: как они с Осамой потеряли друг друга?
«Он попал в беду…» – ужаснулась Сандра. Навалилось чувство вины за то, что она уехала, так и не разыскав его.
Время было позднее, пора спать. Следующий день намечался хлопотным: с утра – на работу, после работы – в банк из-за пропавшей карточки, в офис мобильной связи – получить новую сим-карту и купить телефон…
А сейчас – позвонить маме.
Не успела Сандра включить телефон, как раздался звонок: Линда её опередила.
– Доченька… – услышала она взволнованный голос матери. Затем Сандре пришлось выслушать длинную тираду, от которой мгновенно разболелась голова.
– …Да, мама. Я спала. Да, устала очень, – вяло отговаривалась она.
Сандра слушала, что говорила мать, но через некоторое время не выдержала и сорвалась на крик.
– Ну хватит уже, а?! Что такого? Ну, проспала свой рейс… Когда? Сегодня и должна была прилететь. Я вру? Я не вру… Что ты узнала, мама??? Почему ты лезешь не в свои дела? Сначала полиция, теперь до авиакомпаний докопалась! Хватит уже, я не ребёнок. Да, я всё прекрасно понимаю. Не твоё дело! – зло прокричала она в трубку и отключила связь.
Линда плакала: «Что делать? Что?!»
Про египтянина, возлюбленного дочери, она узнала не так давно: та сама призналась ей в минуту откровения, что они любят друг друга. Какой-то Осама из Каира… Кто он? Как они познакомились? В ответ Саша отмахнулась, и лицо у неё было такое беспечное, счастливое…
«Наверное, по Интернету, как сейчас принято», – предположила тогда Линда.
Сейчас она сердцем чувствовала, что с дочерью там, на отдыхе, произошло что-то страшное, и виноват в этом не кто иной, как этот Осама.
Женщина из Хургады, Эмма… Она помогала Сашеньке вернуться домой. Почему-то сказала, что понадобится полное обследование… Линда понимала, что та чего-то не договаривает. Она недавно звонила той женщине сообщить, что дочь долетела нормально, её встретили и привезли домой.
Айша… Вот кому надо позвонить! Они с Сашей очень близки. Между подругами всегда были доверительные отношения, у них настоящая дружба. Время от времени Айша позванивала и ей – справиться о здоровье, рассказать о себе, о своей жизни.
Линда поискала в телефоне контакт Айши и нажала на клавишу вызова.
Айша удивилась звонку, взглянув на дисплей телефона «Тётя Линда». Интересно, что могло понадобиться матери Саши от неё.
– Привет, тёть Линд… Как здоровье? – начала девушка первой, чувствуя угрызения совести из-за того, что давно не звонила ей. Голос Линды показался взволнованным…
– У меня всё в порядке, детка… а вот с Сашей… – Линда вкратце обрисовала события последних дней. – Она уже дома. Ник встречал. Я с ней ещё не виделась, только по телефону… да потому, что не хочет она никого видеть, замкнулась в себе! Кричит на меня, ругается, разговаривать с ней невозможно. Такой она никогда не была… – дрожащим от еле сдерживаемых слёз голосом говорила Линда.
Айша поняла, что предчувствие не обмануло её. Она с самого начала знала, что не стоит Саше связываться с этим Осамой, но сдержалась и не сказала ей об этом. Мало ли… вдруг её обвинили бы в зависти. Портить отношения с подругой не хотелось.
– Айша, девочка… Позвони ей… Тебя она послушает. Выясни, что и как, и перезвони. Я не знаю, что делать, не знаю, – сокрушалась Линда. Она уже рыдала.
Однако Айша решила Линду не пугать и ответила беспечным голосом:
– Да не беспокойся ты так, тётя Линда. Как узнаю, сразу перезвоню. Ну, опоздала на самолёт… ну, потеряла телефон, деньги… с каждым может случиться.
– Нет-нет… Она не просто опоздала на рейс. Она опоздала на самолёт на целых двое суток! На целых два дня… вдумайся… – горестно говорила Линда. – Там, в Хургаде, ей помогали улететь, потому что она, говорят, была нездорова.
– Главное, она уже дома, целая и невредимая, – нетерпеливо успокаивала Айша Линду, стараясь скрыть раздражение. – Ну подумай сама, что такого страшного может приключиться со взрослой умной женщиной?
Сейчас ей не до Линды и не до Сандры: она торопилась на свидание. Её телефон разрывали смс-ки от нового поклонника.
– Не знаю. Всё, что угодно. Я чувствую, что с Сашкой случилось что-то плохое, – плакала Линда.
– Постараюсь выяснить все подробности… Всё. Жди звонка, – заспешила Айша и отключила связь первой.
Глава 8
Уснуть Сандре так и не удалось. Она лежала в постели, вперив взгляд в одну точку, и думала. Светало. Долгая дождливая ночь постепенно превращалась в пасмурное утро. Монотонный стук капель о стекло в предрассветной тишине как нельзя лучше помогал сосредоточиться.
Наконец многое стало понятно.
В общем-то, всё было именно так, как и предполагалось… Осама встретил её в аэропорту. Он ждал её с цветами. Цветы пахли так сладко. Её любимые астры… В тот же вечер они поженились. Деталей, конечно, уже не вспомнить…
Тот день для Осамы был тяжёлым: сгорела его вилла. Сколько времени он потратил на телефонные переговоры… С каким трудом они нашли себе временное жильё… а утром он уехал по делам, и она осталась в той квартире одна.
Но до этого они обменялись подарками. То утро – их первое и, увы, последнее – было очень романтичным. Он игриво потребовал, чтобы она закрыла глаза, положил что-то на её ладонь и сжал кулачок. Она долго не могла сообразить, что это может быть. А теперь вдруг возник чёткий образ: кольцо. «Обручальное…» – подсказала ей память. Это и обрадовало, и смутило её тогда… Он говорил своим необыкновенным голосом, нежно глядя на неё: «Золотое кольцо – это символ богатства и счастья. У нас в Египте его всегда дарят молодожёны друг другу. Но ты же этого не знала, а то и мне бы привезла. Ведь в Ирландии продаются такие сувениры». Странно, конечно, что обручальное кольцо он назвал «сувениром».
Сандра вспомнила, что Осама «сувенирами» называл также артефакты эпохи фараонов. Она всегда над этим смеялась и объясняла ему, как правильно называются эти бесценные предметы древней цивилизации. Он же лишь улыбался, радуясь, что ей так много известно о его стране.
Сандра спохватилась: значит, кольцо тоже пропало! Сняли с пальца! Впрочем, ничего удивительного, её же ограбили, украли и деньги, и мобильник…
Что ей сказать Осаме? «Скажу, что в квартиру прокрались воры и, пока я спала, ограбили меня…» – решила Сандра.
Что было дальше? Она проснулась и бежала из квартиры. Такси в аэропорт… Таксист о чём-то спорил с ней, грубил, нецензурно бранился, и ей с трудом удалось отвязаться от него… Работники аэропорта, внимательно изучающие просроченный билет… Её не пропустили внутрь. Ничего другого не оставалось, как ехать обратно в Хургаду. Ведь нужно было разыскать Осаму.
Кто-то из таксистов сказал, что знаком с ним, и взялся её подвезти. Шумное кафе… Она совершенно не помнила, как оказалась в этом кафе, где толпилось много страшных темноликих громкоголосых и чернооких людей в несвежих рубахах и халатах, под конец устроивших галдёж и гвалт вокруг неё. Но она была уверена: Осама вот-вот должен прийти за ней, и она его дождётся.
Однако к ней торопливо подошла какая-то очень непривлекательная, чем-то встревоженная молодая женщина и бесцеремонно подсела к ней. Ни с того ни с сего начала задавать раздражающие вопросы, хоть и так всё было ясно: опоздала на рейс, потеряла деньги и телефон… Лица и имени женщины вспомнить никак не удавалось. Зато вспомнилось, каким надменным голосом та потребовала у неё билет и паспорт… заявила, что собирается помочь… Вела себя высокомерно и вызывающе. В общем, странная незнакомка сразу произвела неприятное впечатление, которое с каждой секундой только усугублялось.
Вспомнился разгоревшийся скандал, в котором активно участвовала и эта женщина. Она за что-то заплатила одному из скандалистов. Люди орали, спорили непонятно о чём, размахивали руками. В какой-то момент крики прекратились, и толпа схлынула. Та женщина приказным тоном заставила её сесть в такси, и они покинули то место. «Вот только куда они меня повезли?..» – чуть не плача, думала Сандра. Она никак не могла понять, как оказалась в спальне этой супружеской пары, в постели рядом с мужем этой женщины, и он что-то сказал ей приказным тоном. Она испугалась тогда и заплакала, а женщина её успокаивала как ребёнка и почему-то настойчиво требовала забыть Осаму, считать его своей ошибкой. «Получается, они как-то связаны с Осамой», – подумалось ей, и с каждой секундой уверенность в этом крепла.
Сандра вдруг отчётливо вспомнила отрывок своего диалога с этой женщиной, и это заставило её похолодеть.
«– …Я так была влюблена.
– В кого?
– В Осаму. Мы потеряли друг друга. Как мне его разыскать?
– А зачем его искать? Осама бросил тебя.
– Вы его не знаете. Он не такой!
– Он не любит тебя! Считай его своей ошибкой.
– Он не мог меня бросить… мы любим друг друга.
– Женщину, которую любят, не оставляют одну, без денег среди мужчин погибать…»
Боже, что всё это значит? Получается, она была на волосок от гибели. Какие страшные люди встретились на её пути! Сандра вдруг поняла: эта супружеская пара – два чудовища, которые её чуть не убили. Свидетельство тому – ссадины на теле. Газ… Она отчётливо вспомнила запах газа в той квартире.
Эта женщина всё-таки была знакома с Осамой… и не просто знакома – они были любовниками! «Она хотела меня отравить…» – кольнула догадка. Только вот что было потом?.. Она сделала всё возможное, чтобы они с ним не встретилась, чтобы они потеряли друг друга наверняка. «Ах, вот оно что…»
Постепенно всё становилось на свои места. События складывались как паззл. Вспомнилось и то, как эти люди спешно уводили её из кафе, где она ждала Осаму, и то, как женщина настойчиво требовала денег на авиабилет у её матери, и то, как торопилась получить их в офисе Western Union, и то, в какой спешке оформляли билет на ближайший рейс в любой город Ирландии. «Лишь бы подальше от её Осамы…»
Сандра корила себя за то, что послушалась недоброжелательницу, понятия не имея, что та ей соперница. Тогда удалось бы найти любимого, и сейчас бы они были вместе. Ведь многие посетители того кафе готовы были ей помочь. «А ты, именно ты помешала…» – Сандра чувствовала, как в ней закипает ненависть к этой женщине.
Она лежала в постели и понимала, что нужно непременно объясниться с Осамой. Скорее бы наступил вечер. Ведь вечера – это время их общения. Однако ни в этот вечер, ни в последующие он так и не появился в скайпе.
Каждую ночь Сандра до изнеможения просиживала перед монитором в ожидании. Но Осама был оффлайн, и чем дальше, тем больше она убеждалась в том, что с ним случилась беда.
«Господи! Зачем я уехала из Хургады! – мысленно казнила себя Сандра. – Лишь бы ты был жив!»
С Айшой вышла ссора: мать что-то наплела ей, и та на следующее утро позвонила. Якобы дружеские расспросы о том, как она провела отпуск, и вопросы про Осаму в итоге свелись к нравоучениям менторским тоном, предостережениям, необоснованным намёкам и подозрениям в чём-то. Сразу было понятно: Айша неискренна с ней. «Нашей любви завидуешь, подружка…» – усмехалась Сандра.
Айша обвинила её в грубости и несдержанности, а Сандра её – в бесцеремонности и чрезмерном любопытстве, и подруги в негодовании отключили связь.
Время шло, а вестей от Осамы никаких.
«Может быть, в скайпе ты днём, когда я на работе?» – гадала Сандра. Но раньше он всегда появлялся поздно вечером. Она уже и не знала, что думать. Оставалось только набраться терпения и ждать.
Жизнь возвращалась в привычную колею: каждый день на работу, после работы – домой, и так изо дня в день.
Сандра обратилась в банк с просьбой восстановить карту. Её обрадовали: остаток денег на счёте в целости и сохранности, но сама карта заблокирована. Сказали также, что оформят новую и переведут на неё деньги со старой. В офисе мобильной связи выдали новую сим-карту, активировали её в новом телефоне, который она купила там же.
В один из прекрасных солнечных дней, наконец-то установившихся в Дублине, Сандра как обычно собиралась на работу.
На рабочем месте сразу же и приступила к своим обязанностям – всё как всегда. Вот только сосредоточиться на работе никак не получалось, впрочем, как и весь предыдущий месяц. Все мысли – только об Осаме, о возможной виртуальной встрече в скайпе. Единственное, что спасало от отчаяния, – её любовь к нему и надежда увидеться.
Сандра и сама не заметила, что стала относиться равнодушно к своим больным. Случалось, не могла сдержаться и прикрикивала на кого-нибудь из них, не испытывая ни малейшего сострадания, как это бывало прежде. Не чувствовала она и того, что в ней что-то изменилось. Её занимали только мысли об Осаме и терзала досада оттого, что любовь их могла так нелепо закончиться.
В конце рабочего дня случилось неожиданное: Сандру вызвали в офис госпиталя. Проводили в кабинет, где за длинным столом заседала специальная комиссия, которая собиралась при расследовании служебных нарушений сотрудников. Пригласили сесть и положили перед ней отчёт о её работе за истекший месяц, а также копию медицинского заключения. С нескрываемым удивлением и брезгливостью за ней наблюдали несколько пар строгих глаз. Сандра испытала неприятное чувство, что её обвиняют в чём-то, чего она не совершала. Пробежалась глазами по тексту отчёта, почти не уловив в нём смысла.
Дождавшись наконец, когда Сандра закончит читать, председатель комиссии бесстрастно произнёс:
– Сандра Банин, вы уволены из нашего госпиталя. Сегодня же получите расчёт.
Выдержав небольшую паузу, он продолжил:
– С завтрашнего дня вы у нас больше не работаете. Ваше имя занесено в специальную базу данных лиц, нарушивших медицинскую этику. Это означает, что вы не сможете получить место работы ни в одном из медицинских учреждений на всей территории нашей страны, – объяснил он, напоследок положив перед ней обходной лист и ещё какой-то документ.
Ткнув указательным пальцем в обходной лист, он сказал:
– С этим документом зайдите в офис, и вам выдадут увольнительные. А этим, – проговорил он, указывая пальцем на второй документ, – вам предписывается встать на учёт в департаменте занятости города. И чем скорее, тем лучше. Удачи… и прощайте.
После этих слов члены комиссии одновременно поднялись со своих мест и неторопливо покинули кабинет, аккуратно притворив за собой дверь.
Сандра осталась одна. Она смотрела в текст документа, но буквы скакали и разбегались, так что уловить смысл было трудно. Она была потрясена. «Какая несправедливость!» – возмущалась Сандра, обиженная до глубины души. Откуда нашлось столько недовольных её работой? Что она сделала не так? Ну, разумеется, основная причина в родственниках больных. Им кажется, что их неизлечимые родичи должны жить вечно! И, конечно, в их заблуждениях виновата она. Сандра мрачно усмехнулась, мгновенно возненавидев их всех.
С трудом поборов гнев, она начала читать по новой. «Ежедневно груба с пациентами. Не откликается на просьбы. Отсутствует на посту во время дежурства. Халатно относится к своим служебным обязанностям. Употребляет нецензурные слова и выражения при общении с пациентами и коллегами». И ещё много разного нелепого узнала Сандра о себе.
«Это я груба? Господи… какая чудовищная клевета! Да я и слов-то таких не знаю! Как они могли?!»
Вот уже пятнадцать лет она работает в отделении со сложными пациентами, и ею всегда были довольны. Она так заботлива, так внимательна к больным, особенно к неизлечимым, обречённым… Она так милосердна по своей натуре, она уважает коллег… Какую работу теперь искать? Столько лет отдано этому госпиталю, где её знают как одну из самых ответственных и примерных сотрудниц. Слёзы обиды душили Сандру.
Когда она прочитала, что написано в медицинском заключении, это потрясло её так, что рапорт об увольнении показался детским лепетом.
Она пробегала взглядом по названиям венерических и кожных заболеваний, обнаруженных у неё. «Не может быть… какая-то чудовищная ошибка», – нашла единственное объяснение Сандра.
Рука, держащая документ, задрожала. «Что?.. Беременность? Я беременна?! Да этого просто не может быть!»
Слова расплывались перед глазами. Нет, это точно не её анализы! Произошла какая-то нелепая путаница… или это попросту дурной сон.
Она начала задыхаться. С трудом совладав с собой, усилием воли взяла себя в руки.
Первое, что необходимо предпринять, это сдать анализы повторно. Сдаст завтра же… результаты станут известны совсем скоро. А тест на беременность – срочно!
Отчёт о её работе и всё несправедливое, что содержалось в нём, уже мало интересовали. По поводу департамента занятости… обратится туда только после того, как убедится, что совершенно здорова.
С ужасом Сандра рассматривала полоску теста на беременность. Всё-таки беременна… Последующее посещение гинеколога подтвердило это. Вскоре были готовы и результаты анализов, которые точь-в-точь совпадали с данными того медицинского заключения.
Она была растеряна, чувствовала себя подавленной, одинокой и беспомощной.
«О, Осама, как мне тебя не хватает, любимый», – страдала Сандра, не отводя глаз от серенького значка скайпа. – Что мне делать? Что?!»
Была уже поздняя ночь, Сандра собралась выключать компьютер и готовиться ко сну, как вдруг логин «Осама» позеленел.
Она не поверила своим глазам. Впервые за столько времени! Захлестнула бурная радость, сердце в груди бешено заколотилось, слёзы навернулись на глаза: «Любимый, ты почувствовал, что нужен мне!» Она нажала на «Видеозвонок». Два гудка… три… четыре… наконец абонент ответил.
Глава 9
Жизнь Махмуда стремительно менялась. Началось всё с сильного потрясения и последовавшей за ним череды судьбоносных событий.
Незатейливая японская мелодия звонка новенького телефона, специально установленная на контакт «Якио», мгновенно вывела из азартного забытья игры в компьютерные шарики. Этого звонка он ждал с нетерпением, игнорируя остальные.
Коварные непослушные шарики так и норовили влететь в опасную воронку, и тогда пришлось бы заново проходить цикл замысловатых уровней, неоднократно пройденных и изрядно поднадоевших. Кроме игры ничего не интересовало: «Да пропади всё пропадом!»
Махмуд сидел на своей кровати, лицом к стене, чтобы не отвлекаться на окружающих. Хотел было отгородиться от мира ещё и наушниками, но вовремя вспомнил, что ждёт важного звонка.
Кальян, уголь, зелье, табак – всё под рукой. Он играл и курил. Курил и играл… Курил траву, магическим образом превращавшую игру в необыкновенный, удивительно реалистичный фильм, а его, Махмуда, в главного героя. Лишь ожидание звонка от японца как-то удерживало его сознание в настоящей, будничной, рутинной реальности. Счёт времени был потерян. Какая разница, какое число и который час…
…Наконец Якио на связи. Махмуд слушал, что тот говорит, и с каждым его словом бледнел всё больше и больше. Схватившись за голову, он завопил в трубку:
– Что??? Не может быть. Враньё! Как всего – пятьсот? Она богата! Ты врёшь, Якио, узкоглазый ты подлец! Ты обокрал меня, будь ты проклят Аллахом и всеми твоими японскими богами!
Это была их привычная манера общения: один звонил сообщить о неудаче с очередной банковской карточкой, второй сыпал оскорблениями и проклятиями.
«Будь прокляты эти европейские шлюхи с их жадностью, хитростью и лживостью! – мысленно обрушился Махмуд на Сандру и заодно на всех европеек сразу. – Неужели и вправду у шармуты на карточке пусто? Куда же подевались двадцать тысяч евро, которыми она так хвасталась?!. Вечно не везёт… Или всё же обворовал меня проклятый японец?»
Проверить это не было никакой возможности, поэтому оставалось лишь излить на него свою ярость.
К истерикам Махмуда Якио относился спокойно, он давно привык к бесцеремонности и хамству подельника. Как только красноречие того иссякло, он хладнокровно произнёс:
– А теперь послушай меня ты, Махмуд. Никогда больше не обращайся ко мне ни со своими пустыми карточками, ни с чем другим. Считай, что я для тебя умер.
Отключив связь, Якио занёс его в «чёрный список» своего телефона.
«Будь ты проклят, Якио», – продолжал негодовать Махмуд. И только собрался было снова провалиться в виртуальную бездну игры, как его отвлёк странный шум.
Он обернулся, огляделся по сторонам и обомлел…
О, Всевышний! Где все?! Что происходит?.. В комнате не было ни единого предмета мебели, кроме его кровати. Пол был устлан старыми газетами, одни рабочие шпатлевали стены, другие сверлили, о чём-то перекрикиваясь. В квартире полным ходом шёл ремонт. Махмуд был настолько потрясён, что забыл о любимой игре. «О, Аллах Всемогущий!!! Где моя тумбочка?! Где?» Он вскочил с кровати и нервно шарил глазами вокруг себя, даже под кроватью проверил. Тумбочки нигде не было, она исчезла, словно испарилась. Это был его сейф, где хранились и копились сбережения! В панике он выбежал из комнаты. Навстречу по лестнице лениво поднимался дормен Саддам.
– А… это ты, бездельник? – с усмешкой проронил он. – Очнулся наконец? Ищи себе новое жильё. Хозяин начал ремонт. Во всем доме, кроме тебя – ни одного жильца.
– Где тумбочка, где??? Там же… там же! А… а… а, – вопил взвинченный Махмуд, вцепившись в горло Саддама. – Там лежали мои деньги, мои заработанные деньги! Где мне теперь искать мою тумбочку?
На его крик начали собираться ремонтники.
– Не видел я никаких тумбочек. Мало ли тумбочек вынесли из квартиры э-э-э… дня три тому назад?.. Может, и твоя была среди них. Откуда мне знать?.. Я не подписывался твою тумбочку сторожить, – с трудом отцепившись от Махмуда и отпихнув его от себя, сказал Саддам и отвёл взгляд. – Из всех жильцов здесь остался только ты. Ещё раз повторяю: выметайся, если не хочешь проблем с полицией.
Проблем с полицией Махмуду совсем не хотелось: на его кровати лежало много чего запрещённого.
«Ограбили, твари!!! Сначала проклятый япошка, потом эти…» – он в тоске брёл к отелю, чувствуя себя в момент обнищавшим. Из ценного остался лишь подарочный ирландский пакет с ноутбуком и парой дисков с играми.
Махмуд с болью вспоминал о своих трофеях, которые успел накопить за всё это время, и чуть не рыдал от бессилия. Чего там только не было, в этой тумбочке! Деньги, которые фунт к фунту, доллар к доллару, евро к евро собирал он после каждой очередной куколки. Далее… Золотые украшения: кольца, браслеты, цепочки. Всё это добро было либо подарено благодарными женщинами, либо взято на память, если куколка вдруг в пылу любви забывала или делала вид, что не помнит о подарке.
– Где ты шлялся целую неделю, бездельник?! – орал на него мистер Мустафа. – Магазин ни единого фунта не принёс мне, пока я был в Каире! Ты здесь больше не работаешь! Пшёл вон отсюда, паршивец.
– Так получилось, меня ограбили, я… Мне негде жить, – заикаясь, мямлил Махмуд.
Хозяин смерил его уничижительным взглядом.
– У меня умер отец, – вдруг патетически заявил Махмуд и сделал грустные глаза.
– Да как ты смеешь, дурак!!! Побойся Аллаха! – задохнулся побагровевший от возмущения мистер Мустафа, стукнув кулаком по столу. – Твой отец полчаса назад был здесь – живой и невредимый, искал тебя.
– Что?! Не может быть… – непроизвольно вырвалось у Махмуда, но он тут же осёкся.
– Вон!!! Вон из моей лавки, чтобы я тебя больше не видел!
Зазвонил телефон, и хозяин моментально забыл о Махмуде.
Понуро выходя из лавки, Махмуд столкнулся с дамой, проходившей мимо, и чуть не сбил её с ног. Она хромала и тяжело опиралась на палку. Они взглянули друг на друга и…
У Махмуда ёкнуло сердце. Он замер в почтении, не в силах отвести взгляд от женщины. Она была привлекательна той восточной полнотой, которая всегда нравилась местным мужчинам. Светлокожая, с серыми глазами… Египтянка, явно знатного рода. Каир или Александрия… Лет этак под шестьдесят-шестьдесят пять, может быть, чуть больше. Одета по-европейски. Её внешность, выражение лица, стать, а самое главное – то, в каком отеле она остановилась, – всё это не оставляло сомнений: женщина богата… и не просто богата, а очень богата.
Дама замерла, удивлённая внезапным появлением перед ней молодого красавца. Она смотрела на него своими светлыми насурьмлёнными глазами, и Махмуд сразу смекнул: прекрасная незнакомка к нему неравнодушна.
«Как минимум – неравнодушна… а может быть, и влюблена!» – почему-то сразу подумалось ему.
Египтянок у него никогда не было. Он имел дело только с европейскими женщинами. Но сейчас при одном лишь взгляде на эту пожилую даму сердце сладко сжалось от предчувствия.
Стараясь справиться с волнением, Махмуд отвёл взгляд и опустил голову, тряхнув блестящими кудряшками. Он не торопился пройти мимо женщины, напротив, задержался неподалёку, немного отойдя от дверей магазина, и не смел поднять на неё глаз, готовый подхватить под локоть, если она вдруг потеряет равновесие.
Еле сдерживая рыдания после только что перенесённого унижения от хозяина лавки, всем своим обликом он являл олицетворение страданий и оскорблённой гордости.
– У тебя проблемы? – спросила женщина певучим голосом. От её слуха не укрылись крик и ругань за дверью магазина. Махмуд поймал на себе её встревоженный взгляд и уловил нотки беспокойства и скрытой страстности в её голосе.
– О, нет, мадам, никаких проблем, Хамдулла[16], – глухо проговорил он.
– Хамдулла, – повторила женщина, возведя очи вверх.
Выдержав паузу, он продолжил дрожащим полушёпотом:
– …Если не считать того, что я потерял работу. Потерял жильё. Меня сегодня ограбили… Сегодня Аллах наградил меня большими испытаниями.
– О, Аллах, – выдохнула женщина, с тревогой глядя на Махмуда.
Они шли рядом. Дама – медленно, тяжело опираясь на палку, Махмуд – опустив голову, подстраивая свой шаг под её поступь.
– И ещё, у меня горе. Недавно умерла тётя, старшая сестра моей матери. Она так любила меня! А теперь я одинок, – с неподдельной искренностью проговорил он, и в его глазах она прочитала вселенскую грусть.
В этот момент Махмуд вспоминал свои реальные потери: исчезнувшую навсегда тумбочку с нажитым непосильным трудом богатством.
– Ну-ну, ты не одинок, Аллах с тобой! Все мы смертны. Всевышний забрал её к себе, – успокаивала его женщина, видя, как трудно молодому человеку держать себя в руках. – Я недавно здесь. Отдыхаю в этом отеле. Хороший отель. Пойдём, посидим в кофешопе, поговорим. Ты не против?
– О, мадам. Вы так добры, – безутешный Махмуд смахнул набежавшую слезу платком, который она предусмотрительно протянула ему, и покорно проследовал за ней.
Женщина шла, тяжело переваливаясь с ноги на ногу.
«Что-то с ногами. А может быть, не только. Возраст… болеет…» – решил Махмуд, а вслух тихо произнёс:
– Я осмелюсь сказать, мадам…
– Да? – взволнованно откликнулась женщина.
– Я уже видел вас здесь, – соврал он, стараясь поравняться с ней и идти в ногу.
Он и сам удивился, как так получилось, что эта фраза выскочила из него. И тут же осадил себя: «Это тебе не европейка какая-нибудь… это египтянка… наверное, очень знатная».
К богатым египетским женщинам Махмуд испытывал безоговорочное почтение. Даже в самых смелых фантазиях не позволил бы себе представить, что может удостоиться внимания таких.
«Вы так высокомерны, недоступны и холодны, так расчётливы и так прекрасны!»
Его страшно смущало, когда рядом с ним появлялись такие женщины, и он благоговел перед ними, независимо от их возраста и внешности. Он терялся и робел: неприступные, гордые, понимают толк в деньгах, богатстве, красивых вещах.
«Это и есть «дорогие» женщины, настоящие», – был уверен Махмуд, и никто бы его в этом не разубедил.
Перед такими падаешь ниц в священном трепете. Эти женщины символизируют собой незыблемость исламской семейной традиции в приумножении и поддержании благосостояния. «Вы никогда не упустите своё…»
Махмуд чувствовал, что женщина взволнована. Он решил не отступать, понимая, что ничего не теряет. «Эх… была не была…» – подумал он.
– Я никогда бы не осмелился подойти к вам. Вы такая… – с благоговением выдохнул Махмуд, после чего последовали слова и фразы, которые принято говорить уважаемым дамам. При этом он краснел как мальчишка, не смея взглянуть на неё.
– А я тебя не помню, – ответила она ему с лёгкой улыбкой. Молодой человек её взволновал. То ли голосом своим тронул её остывшее сердце, то ли взглядом… с ней такого давно не случалось. «Или никогда…» – подумалось ей.
Дама выбрала самый дальний столик роскошного, утопающего в зелени и ароматных цветах кофешопа и долго устраивалась в уютном мягком кресле. Махмуд робко сел на краешек стула напротив. Их взгляды на мгновение встретились. Она прочла в его глазах грусть и растерянность.
Официант с блокнотиком в руке застыл в ожидании заказа от постоянной клиентки, наклоняясь к ней всем телом в подобострастном полупоклоне, на Махмуда даже не взглянув.
– Мадам Шуфия…
Она заказала кальян с ароматом персика, кофе и фрукты.
– Чай? Кальян? – обратилась она к Махмуду, чуть наклонившись, – или, может быть, ты голоден?
– Нет, нет, – выдохнул он и добавил трагичным голосом, – хотя я не ел несколько дней… но это неважно, мадам, совсем неважно. Не обращайте внимания. Бывает, что я не ем сутками… много работы. Сложная работа. И всё пропало, всё пропало… – голос его предательски дрожал.
– Ты слышал? – строго спросила дама официанта.
– Будет сделано, мадам. Сию секунду, – ответил тот и, кланяясь, удалился.
Мадам Шуфия с сочувствием глядела на понурую голову молодого человека, испытывая к нему необъяснимую симпатию. Чем дальше, тем больше ей нравились его серьёзность, скромность и искренняя печаль. Восхищал умный взгляд миндалевидных глаз. А ещё – он был бесконечно грустен и очень красив настоящей мужской красотой.
– Что у тебя там? – кивнув на пакет, поинтересовалась мадам Шуфия.
– Это ноутбук, мадам, и компьютерные диски, по работе, – тихо ответил Махмуд.
– Ты умеешь работать на компьютере? – восторженно, но с некоторой долей недоверия вскинулась мадам Шуфия.
– Конечно. Я современный человек, и программирование – моя специальность, – Махмуд и сам не заметил, как соврал, не моргнув глазом. И тут же пожалел об этом. Почему он так неосмотрителен? Теперь нужно придумать, как извернуться, если эта почтенная дама начнёт задавать ему сложные вопросы про компьютеры.
«Действительно, – думала мадам Шуфия, украдкой разглядывая юношу, – он же современный молодой человек, знает компьютерную технику, умеет работать с ней…»
– Ты учился этому?
– Да, долго. Всю жизнь, – медленно проговорил Махмуд, взвешивая каждое слово, – но работать начал недавно. Опыта не так много. И вот… уволен! Уволен!
Он качал головой и едва сдерживал рыдания.
– Ну, ничего страшного, не расстраивайся, – проговорила дама. – Ты найдёшь достойную работу, Иншаалла![17]
Читать бесплатно другие книги:
