Я случайно, господин инквизитор! или Охота на Тени Филеберт Леси
Ну и… Что мне с этим делать? Что нам со всем этим делать? Я в шоке, вот что я скажу.
Лесания тем временем продолжала:
— Обычным людям чрезвычайно полезно иметь такую незримую связь с изнанкой мира, быть связанным с истинным теневиком. Это дает им разного рода преимущество, укрепляет различные сильные магические стороны, причем это полезно для обеих сторон. Магия истинности в каждой паре проявляется индивидуально, тут ничего предугадать нельзя.
— И… И чего? — спросила я, наконец снова обретя дар речи. — От этих меток… не избавиться, что ли?
— А зачем? — искренне удивилась Лесания. — Даже если какие-то дураки хотят свою истинность игнорировать, метка ж потом сама собой исчезает, никому не мешает. Это же просто знак истинности, пока метка свежая, она светится, а потом становится невидимой. Но вы же не дурак, молодой человек?
— Ну что вы, — сладко улыбнулся Морис. — Надо быть дегенератом, чтобы игнорировать свое судьбоносное счастье, верно же?
— Верно, вот очень верно!.. Так кто ваша счастливая избранница? — повторила она свой вопрос куратору.
— Неважно, — быстро произнесла я, не желая пока признаваться, что это я и есть та самая "счастливая избранница".
Но оказалось, что признаваться мне и не нужно.
— А! Вижу, сама вижу! — радостно произнесла Лесания, что-то разглядев в руническом плетении метки и с восторгом глянув на меня. — А чего ж ты молчала, Флорочка?! Предупредила бы, что с женихом знакомить идешь, я бы чего получше приготовила вместо несчастных пирогов!
— Очень даже счастных пирогов, — заметил Морис, делясь своим недоеденным кусочком пирога с котиком Морсиком, который на радостях принялся вылизывать руки куратора. — Они меня полностью устраивают. Даже с учетом их антиблошинности.
— Это, конечно, радостно слышать, — заулыбалась Лесания. — Но мне бы хотелось сделать знакомство с женихом моей дочери ярким и запоминающимся!..
— О, не переживайте, вам это удалось. Такое знакомство с будущей тещей я запомню очень надолго.
— Чудненько! Но я все же предлагаю встретиться в более подобающей обстановке в какой-нибудь другой день, чтобы я могла подготовиться как следует. Мне бы хотелось узнать о вас побольше, господин инквизитор. Истинность истинностью, но должна же я понимать, за кого моя дочь выйдет замуж?
— Взаимно. Должен же я понимать, чью дочь беру в жены?..
— Разумно!.. Тогда на следующей неделе?
— В субботу.
— После полудня.
— Договорились!..
Я смотрела на Мориса во все глаза и не могла избавиться от ощущения, будто они с Лесанией разговаривают на каком-то другом, непонятном мне языке.
Что он несёт вообще?! Что они оба несут и о чем договариваются без меня?!!
Пыталась найти в кураторе зачатки истерики и разгорающегося гнева, но не находила. Да чего он такой спокойный-то, я не понимаю?!
Я думала, что после чаепития у мамы мне придется приводить в порядок психику Мориса, но, кажется, это ему придётся как-то упорядочивать меня.
— Ой, радость-то какая! — продолжала тем временем восторгаться мама. — Доченька, ну чего ж ты молчала-то? Стеснялась признаться, что ли? Вот скромная ты у меня!..
— Оч-ч-чень скромная и тактичная, — с видом знатока покивал Морис. — Вся в вас, я так полагаю.
А-а-а-а-а!!! Как открыть портал в Ад и провалиться туда прямо сейчас от стыда?!
— Это ж отметить надо! — засуетилась Лесания.
— Не надо, — твердо сказала я, вставая из-за стола и чувствуя легкое головокружение от волнения. — В другой раз. Нам с куратором уже надо идти.
— Как, уже? — расстроилась мама.
— Мы спешим, да. Срочные дела, и все такое…
Никуда мы не спешили, конечно, но находиться тут я больше не могла. Мне срочно нужно было поговорить с Морисом один на один.
— Ну что, господин инквизитор, идемте?
— Как?! — голос Мориса был подозрительно истеричный.
Я окинула его сочувствующим взглядом. На Морисе и у его ног сейчас умостились все шестнадцать котов. Один полулежал прямо на его голове, свешиваясь с широкой спинки кресла, второй изображал меховой воротник на плечах куратора, по двое котов уместились с обеих сторон на мягких подлокотниках кресла, еще двое улеглись на коленях и лизали руки. Остальные коты, недовольные, что им не досталось места, устроились у Мориса в ногах. Вид у инквизитора, конечно, был совершенно фееричный.
— Чувствуют родную кровинушку, — с нежностью произнесла мама и горячо так сказала мне:
— Какой восхитительный молодой человек!! Флора, если что, имей в виду, с ним я разрешаю тебе завести котенка, ой, простите, — ребенка! От такого можно. Даже если сам потом сбежит. Порода-то благородная, издалека видно.
Морис всё-таки плюнул на рамки приличия и заржал в голосину, согнувшись пополам от хохота. Потревоженные коты с недовольным фырканьем рассыпались в разные стороны.
А потом куратор внезапно с тихим хлопком превратился в мейн-куна.
Вы когда-нибудь видели кота, захлебывающегося хохотом и истерично бьющего лапкой по обивке кресла? Я вот теперь увидела. Зрелище то еще, скажу я вам.
Раздался звон и звук разбитого фарфора — это мама от потрясения выронила из рук чашку и блюдце. Так и застыла с руками в воздухе, открыв рот от удивления и с диким восторгом уставившись на белого мейн-куна с золотистым отливом.
— Простите, — сквозь смех выдавил из себя кот голосом Мориса. — Это я от переизбытка эмоций контроль над собой потерял… В детстве такое часто случалось… Уже забыл, что это такое — оборачиваться в кота от хохота… Освежающее чувство…
— Он метаморф высшего ранга, — пояснила я маме, которая все еще пыталась найти дар речи.
Пока наши коты вместе с мамой пребывали в состоянии абсолютного шока, я дернула уже вернувшего свой облик Мориса за руку, помогая ему встать и выбраться из кошачьего царства. Передвигался правда Морис с трудом, потому что никак не мог перестать хохотать.
— Потрясающе, — произнес он, вытирая слезы от смеха. — Знаете, миссис Габруа, вас надо познакомить с моей родней. Вы друг другу точно понравитесь.
— Надо, конечно, — серьёзно кивнула Лесания. — Организуете?
— Всенепременно, — пообещал Морис, с силой уводимый мной прочь из дома.
Мы оба уже не видели, как Лесания за нашими спинами вдохновенно прижала руки к груди и с придыханием прошептала:
— Семнадцатый…
Я наскоро попрощалась с мамой и чуть ли не бегом вытащила Мориса на улицу и дальше, за калитку. Там, правда, Морис и завис, прислонившись спиной к высокой живой изгороди, спрятав лицо в ладонях и подвывая от смеха. Какое-то время я его не трогала, пережидая тихую истерику.
— Это было нечто, — произнес, наконец, Морис, убрав руки от лица и пытаясь дышать ровно. — Начинаю питать слабость к духам хаоса. С вами не соскучишься, черт побери.
— Мне ужасно стыдно, — пробормотала я, переминаясь с ноги на ногу и неловко обхватывая себя за плечи. — Но я предупреждала, что мама у меня весьма экстравагантная. Впрочем, меня сейчас волнует не это… Морис, что вот это вот всё сейчас было?
— Это было самое странное знакомство будущей тещи с будущим зятем, которое только можно себе представить, — продолжал подвывать от смеха Морис.
Мне вот только было не до смеха.
— Скажи, ты знал про метки? Как давно ты узнал про истинность?
— Узнал перед тем, как мы инквизиторов на Водный Кордон отправили.
— И ты молчал? Ни слова мне об этом не сказал!
— А что бы это поменяло?
— Да всё! — выдохнула я, не зная, как высказать свои эмоции. — Ты так злился, когда эти метки обнаружил… А теперь такой спокойный. Почему ты спокойный? Я не понимаю…
— Так может, потому что я хочу, чтобы ты в самом деле была моей невестой?
— Ты… серьезно? — шепотом переспросила я.
У меня было уже такое глубокое состояние шока, что голос куда-то подевался.
— А ты думаешь, что я просто для красного словца на весь атриум Штаба про невесту орал?
— Ну…
Вообще-то, да, именно так я и думала.
Морис оторвался от живой изгороди и шагнул ко мне вплотную, привлекая к себе за талию. Ласково провел по щеке, заглядывая мне в глаза и путаясь пальцами в длинных светлых волосах.
— Послушай, Фло… Я не хочу тебя отпускать, — сказал он уверенно. — Конечно, нам следовало поговорить об этом раньше, но сегодня меня всё выбивает из колеи… Сначала Кейдж, потом твоя мама… Великолепная женщина, но меня немного контузило, уж извини, но, думаю, ты меня понимаешь, — усмехнулся Морис. — Поэтому весь разговор получился не такой, каким я его планировал… Ну да что уж теперь… Это, по большому счету, не так уж и важно. Важно другое. Ты в самом деле самая необыкновенная девушка, которую я когда-либо видел. И мне очень хочется быть с тобой рядом… чтобы ты была рядом.
— Опасные слова говоришь, Морис. От таких голову ведет, знаешь? И от таких легко попасться в клетку. Но скольким девушкам ты мог произносить подобные речи?..
— Неважно, кому, что, как и когда я говорил, — качнул головой Морис. — Важно, что я говорю и чувствую сейчас. А сейчас… Сейчас мне не хочется быть дураком, который упускает свою истинную, — с усмешкой добавил он. — Зато хочется быть тем, кто разделит с тобой все радости и горести на жизненном пути. И я постараюсь, чтобы горестей было как можно меньше.
— Как-то всё это слишком для меня, — шепнула, ощущая странную дрожь во всем теле от нежных прикосновений Мориса.
— Понимаю, — кивнул он с легкой улыбкой на устах. — Но это пребывание с тобой в проклятой ловушке сновидений открыло мне глаза на многое… В том числе на мои истинные чувства. Далекие от простого вожделения, Фло, очень далёкие. Подумай, смог бы я вытянуть тебя из этого сна, если бы не испытывал к тебе ничего, кроме влечения? То-то же. Да, мы с тобой не так уж давно познакомились вообще, но за это время между нами произошло столько всего, что мне кажется, будто наше знакомство было год назад… Уверен, у тебя эмоции схожие, не так ли? Ну вот. Иногда, чтобы понять, что хочешь быть с человеком, не нужно ходить месяцами вокруг да около. Я так хочу называть тебя своей невестой, Фло. Позволь мне ухаживать за тобой как за невестой. Обещаю, что сделаю все, чтобы ты не хотела от меня сбежать, — с усмешкой добавил Морис.
— Да я и так… Не то чтобы хочу…
— Тем более.
Он привлек меня к себе за затылок, уверенно сокращая дистанцию между нами, заставляя мое сердце биться чаще.
— А это нормально, что у меня голова сейчас от твоих слов и близости с тобой кружится?
Морис усмехнулся.
— Хочу, чтобы у тебя всегда от меня кружилась голова, — шепнул он в губы.
Глаза невольно закрылись в предвкушении сладких ласк, и я позволила увлечь себя в поцелуй. Такой упоительно чувственный и нежный, что у меня не только голова кружилась, но и ноги подгибались.
Невероятное чувство нежности и нужности затопило меня с головой. Обнимала Мориса, всю себя отдавая в поцелуе и словно бы отвечая им согласием — сразу на всё, оптом.
Боги, я хочу, чтобы этот мужчина был только мой. Хочу утопать в его объятьях, купаться в ласках, дарить ему удовольствие и вместе с ним решать насущные проблемы. Это именно мой мужчина, и я никому его не отдам, слышишь, Вселенная?
примечание автора: помните ранее рисунок от читательницы, изобразивший Фло с Морисом-котом на руках? В общем, он мне так понравился, что я попросила ее нарисовать ошалелого Мориса в окружении котов в гостях у Фло, очень уж мне захотелось увидеть визуализацию этого эпизода)) и я в таком восторге, что не могу не поделиться, конечно)))) характеры котов — это просто пять баллов))) ниже прикладываю к главе рисунок и отдельно покрупнее некоторых котов, их стоит разглядеть поближе:))) если у вас не отображаются рисунки, попробуйте обновить страницу. Также вы можете посмотреть этот рисунок в моем блоге в полном размере, здесь для корректного отображения в главе я не могу сделать его очень большим.
Олеся Чадова, спасибо еще раз за эту прелесть!)))))
и фрагменты покрупнее:
Глава 43. О скорби и безумии
Морис прервал поцелуй, только когда связной браслет на его руке начал громко и безостановочно пиликать, мигая красным огоньком.
— Срочное сообщение из Штаба, — цокнул языком Морис, нажимая какие-то кнопки на браслете.
— Что-то не так? — спросила встревожено, глядя на озадаченное лицо куратора.
— Кое-кто из наших с Водного Кордона вернулся.
— Зачем? Мы же не просто так их увели и спрятали от Одиноких Теней.
Морис посмотрел на меня хмуро и коротко ответил:
— Роджер погиб.
Теневики умирают иначе, рассеиваются в воздухе, поэтому когда умер мой папа, хоронить от него было нечего. Так что на похоронах мне бывать еще не приходилось. И надеюсь, что еще нескоро придётся. Так себе мероприятие, если честно.
Я стояла на кладбище рядом с Морисом, Эриком и многими другими коллегами, наблюдая за тем, как деревянный гроб с телом Роджера опускают в землю. Несколькими минутами ранее мне пришлось его осмотреть. Не хотела этого делать, но выбора не было: нужно было понять, от чего погиб парень, Одинокая Тень задействована была, или что?
Но нет, Тени тут были не при чем. Да и неоткуда им было взяться на Водном Кордоне. Роджер был как будто выжжен изнутри. Потухшая магическая Искра, ледяная точка солнечного сплетения, и от нее изнутри по всему телу исходили такие тонкие черные жгутики — отметины очень черной магии. Спасать тут было нечего, любой некромант бессилен. От Роджера осталась одна оболочка.
— Из него мог бы получится отличный инквизитор, — горестно вздохнул Эрик.
Сегодня он сменил свои обычные белоснежные одеяния на черные, а руки его были сцеплены в замок за спиной.
— Как это произошло? — тихо спросил Морис.
— После того как он усыпил вас, Флорианетта, — начал Эрик, а Морис при этих словах дернулся взять меня за руку, — он попробовал скрыться на краю Кордона, там мы его и перехватили. Нет, Морис, он действовал не по своей воле. Парень был здорово не в себе и отбивался такими мощными заклинаниями, о которых он, боюсь, даже не слышал. Он был одержим и, вероятно, действовал согласно чужим приказам.
— Неужели Эффу? — нахмурился Морис.
— Во всяком случае, очень на то похоже.
— Фиолетовые глаза! — внезапно воскликнула я. — Вспомнила, я же видела в отражении чайника фиолетовые глаза, перед тем как заснуть на Кордоне! Не успела разглядеть лицо и ничего толком не поняла тогда, а потом из памяти это как удалили, но…
— Да, — задумчиво кивнул Эрик. — Глаза у Роджера в самом деле слегка отливали фиолетовым оттенком, когда его только отловили. Это похоже на признаки Эффу. И это было бы логично… Ваша Тень могла бы здорово помочь Эффу вырваться в реальный мир. Что ж… Кажется, все хуже, чем мы думали. Возможно, Эффу набрался уже достаточно сил для ого, чтобы пытаться вламываться в чье-то сознание самостоятельно.
— Что нам теперь делать? — спросил Морис
— Пока не знаю, — вздохнул Эрик, потирая гудящие виски. — Не могу увидеть варианты развития событий… Слишком темная материя, этот дух хаоса… мешает разглядеть хоть что-нибудь. В общем… Мы с Ильфорте пытались вытащить Роджера, но без толку. Ничего не получилось, мы не смогли его спасти.
— Я тоже не смогла, — прошептала тихо.
Эрик кивнул. Он нагнулся за горстью земли и кинул ее на крышу гроба. Морис вторил, а вслед за ними к могиле потянулись и другие инквизиторы. Все хмурые, расстроенные. Особенно расстроенным выглядел Дейв, который успел сдружиться с Роджером. Он вместе с Ханной стоял с растерянным видом, теребя в руках шарфик Роджера. Погода портилась, начал покрапывать дождик, но никто не обращал на это внимания.
— Надоело уже хоронить молодых бойцов, — негромко произнес Эрик. — Надо с этим кончать, — он повернулся ко мне. — Мисс Габруа, я так понял, вы уже разобрались, как закрыть некий теневой портал в Генеральный Штаб?
— Да. И думаю, что я также разобралась, кто именно может этим порталом быть, — кивнула я, быстро перебирая анкеты тяжелобольных в лекарском крыле, папку с которыми держала в руках, и выуживая нужный листок.
— Я учла все советы мамы касательно предположений, кто и почему может являться порталом, проанализировала все указанные в анкетах магические показатели и считаю, что всё дело вот в этом человеке.
С этими словами я протянула Эрику анкету одного мужчины, уже несколько лет пребывающем в лечебнице инквизиции, и пояснила:
— Я долго думала и анализировала, вот только сейчас всё сопоставила. Вроде всё сходится, так что надо бы проверить тщательно этого человека и, ну, не знаю… Может, его еще можно как-то вытащить. А может, и нет… В любом случае, его надо убрать из Штаба. Конечно, есть вероятность ошибки, мне надо самолично на него сейчас глянуть, чтобы убедиться в правильности выводов, но… С вами всё в порядке, господин инквизитор?
Лицо Эрика будто бы побледнело. А глаза сузились — от злости. Он держал в руках анкету, вперившись в имя тяжелобольного, и разве что не скрипел зубами от ярости.
— А я говорил, что надо было грохнуть его сразу же, — произнёс Морис, перегнувшись через плечо отца и тоже заглядывая в анкету. — Просто так, для профилактики.
— Да откуда нам знать? — процедил сквозь зубы Эрик. — Он же у нас всегда был под строгим контролем! С тех пор, как он из тюрьмы вышел, за ним вообще жёсткий контроль был установлен.
— Ну да, я сам проверял его несколько раз досконально, ничего подозрительного не видел. Он же сейчас овощ овощем.
— Так и я проверял. И не только я. Как мы тогда могли упустить?
— Ну, очевидно, мы не видим каких-то признаков теневой магии, в которой ничего не смыслим… Поэтому не могли даже предположить возможную взаимосвязь.
— Я не понимаю, — растерянно бормотал Эрик. — Он же в коме лежит уже который год!
— Так а почему лежит-то, лекари так и не разобрались толком, — заметил Морис, цокнув языком.
— Он работал в какой-то областной лаборатории помощником, произошёл взрыв, на него чего только не вылилось, и черт знает, как на его разум это повлияло.
— Ну это официальная версия. А если мы имеем дело с Эффу, и всё на самом деле не так, как нам кажется? И в коме он не потому что серьёзно ранен, а потому что его насильно удерживают в таком состоянии? И нагло пользуются воспаленным сознанием?
Эрик раздражённо рыкнул и двинулся в сторону Генерального Штаба.
— Идем в лечебницу прямо сейчас. Надо положить этому конец.
Я поспешила следом, непонимающе переводя взгляд со злого, очень злого Эрика на раздраженного Мориса.
— Я так понимаю, вы знаете этого человека? — уточнила неуверенно.
— Угу, — мрачно кивнул Морис. — С ним, хм… были когда-то проблемы у моих родителей. Так что да, мы его знаем.
— К сожалению, — процедил Эрик, комкая в руках анкету некоего господина по имени Флейтон Амбросский.
Глава 44. Теневой портал
В лечебницу мы с Морисом вошли вслед за Эриком, который рассерженной фурией летел впереди.
— Если вы знаете этого человека, значит, примерно понимаете, почему могут страдать именно инквизиторы? — спросила я негромко у Мориса, пока мы быстро шли по коридорам.
— Этот человек ненавидит инквизицию всей душой, — криво улыбнулся Морис. — Однажды он натворил массу опасных глупостей, и отец упек его за решетку, точнее, тогда Верховный Совет Инквизиции приговорил его к нескольким годам лишения свободы. Жизнь ему это поломало, конечно. Такой ходячий комок ненависти и неудачник в одном флаконе. Но всегда проще винить в своих бедах кого-то, и Амбросский винил в своей неудавшейся жизни инквизиторов. Семья от него отвернулась, друзей растерял, на желаемую работу никто не брал. Но винил безобидно, с ним не было никаких проблем после выхода из тюрьмы… Он даже пытался вести какой-то нормальный образ жизни, устроился на работу… На так себе работу, но уж куда взяли. Но его ненависть к инквизиции вполне можно назвать маниакальной и сумасшедшей. Кажется, именно то, о чем ты говорила, да?
Я кивнула.
— Да, таким разумом при должном умении легко манипулировать.
Тем временем мы свернули к восточному лечебному крылу.
— Мистер Кларксон! — молодая целительница удивленно уставилась на инквизитора. — Чем могу помочь?
— Отойти в сторону и не мешать, — сухо произнес Эрик.
Голос у него был такой холодный и злой, что я бы на месте целительницы спорить не стала и молча отошла в сторонку. Собственно, так она и сделала.
Эрик точно знал, куда идти, и через минуту толкнул дверь в индивидуальную палату. Маленькое помещение с одной лишь больничной койкой, прикроватной тумбочкой да стулом. На койке лежал рыжеволосый мужчина средних лет, чье некогда красивое лицо исхудало так, что теперь больше напоминало череп, обтянутый кожей. Мужчина явно был без сознания, и к нему было подключено множество каких-то датчиков, мигающих разноцветными лампочками.
— Ну и что? — раздраженно спросил Эрик, вперившись взглядом в мужчину. — Что с ним не так? Он в коме, и я ничего особенного не чувствую и не вижу. Как и раньше. А ты, Морис?
Тот пожал плечами.
— Просто рваная аура и очень слабо горящая магическая Искра, но в его плачевном состоянии ничего удивительного в этом нет. А ты, Флора, что можешь сказать? Флора?..
Морис обернулся и с удивлением уставился на испуганную меня, вытаращившую глаза и вцепившуюся в дверной косяк до побелевших костяшек пальцев. Переступать порог палаты я пока не рискнула.
— Мисс Габруа?.. — нахмурился Эрик. — Что не так?
Всё.
Я зажала рот рукой, пытаясь подавить позыв тошноты.
Спокойно, Фло, ты устроилась в инквизицию, а здесь тебе наверняка еще и не на такие прекрасные картинки придётся полюбоваться. Держи себя в руках и не позорься опустошением желудка.
Медленно вдохнула и выдохнула, дрожащей рукой сняла с себя очки и молча протянула их Морису. Тот хмуро нацепил на себя аксессуар и тупо уставился на лежащего в коме Флейтона Амбросского.
— Твою мать, — только и смог вымолвить Морис, сделав широкий шаг назад.
— Что там? — спросил Эрик и стащил с куратора мои очки, нацепив их на себя.
Эрик тоже завис и тупо уставился на пациента. Выругался только более нецензурно. И тоже шагнул к выходу из палаты.
Было от чего прийти в ужас, потому что вид у несчастного господина Амбросского был впечатляющий. Обычным человеческим взором ничего особенно действительно не было видно, а вот теневым — еще как.
Все тело Амбросского было испещрено жуткими черными отметинами, будто кто-то разрисовал его черной краской, да только "кисточкой" был какой-нибудь кривой нож с зазубринами. Но самое жуткое было то, что в точке солнечного сплетения мужчины натурально зияла черная дыра, большая такая. А из нее прямо сейчас активно пыталась вылезти Одинокая Тень: она уже просунула в реальность два щупальца и пыталась зацепиться за кровать, чтобы пропихнуться дальше. С щупалец капала фиолетовая слизь, неопрятно стекая на постельное белье и на пол, и вид у всей этой картинки с тварью, лезущей прямо из человека, был совершенно жуткий и тошнотворный.
— Жесть какая, — пробормотал Морис, обернувшись ко мне. — Это что, теневая магия с ним такое сотворила?
— Черная магия хаоса, — кивнула я, все еще борясь с позывами тошноты.
Это Эрик и Морис, наверное, закаленные и много на что успели насмотреться за всю свою рабочую деятельность, а вот мне на такое тошнотворное зрелище глядеть еще не приходилось. Мерзко, отвратно, дико, страшно, а еще надо подойти к этой гадости ближе и закрыть эту дыру в реальности.
— Это и есть теневой портал, что ли?
— Ну да. Этого человека сейчас фактически выжигают изнутри, используя его как сосуд.
— Почему эту магию никак не почувствовать? — спросил Морис. — Ну, в смысле, я вот ничего особенно темного сейчас не ощущаю.
— На самом деле, ощущения есть, — негромко произнес Эрик, прикрыв глаза, с крайне сосредоточенным выражением лица. — Только они очень тонкие и не похожи на проявление обычной темной магии, на которые мы с тобой привыкли ориентироваться. Закрой глаза и попробуй настроиться. Чувствуешь? Внешние раздражители мешают, но если от этого отключиться…
Морис закрыл глаза и, пока я неуверенно шагала к койке Флейтона, в палате была тишина, нарушаемая только глухим цоканьем моих каблуков.
— Да, ты прав, — наконец произнес Морис, так и продолжая стоять с закрытыми глазами. — Почувствовать можно. Только чтобы это почувствовать, об этом надо знать. Без тренировок тяжело определять эти колебания.
— Ну, потому мы раньше и не могли их идентифицировать, так как полагались на другие, более привычные нам ощущения, которые тут дают сбой. Кто ж знал, что теневая магия так важна, никогда с ней не работали толком… Мисс, Габруа, вы можете закрыть этот портал?
— Попробую, — вздохнула я тяжко. — Только вы отойдите лучше подальше. Тварь хоть и не вылезла, и я попробую ее затолкать обратно, но мало ли…
Следующая четверть часа обернулась для меня настоящей проверкой на прочность, потому что колдовала я на пределе своих возможностей. Ритуал закрытия теневого портала был сложный и кропотливый, нужно было долго читать длинные заклинания в определенном темпе. Один раз я всё-таки перепутала слова и сбилась — пришлось начинать сначала. Воздух вокруг искрил фиолетовыми и золотыми всполохами, а мои руки дрожали от напряжения и того мощного магического потока, который мне приходилось вливать продолжительное время.
В конце концов у меня все получилось. Ползущую наружу Одинокую Тень затолкала обратно на изнанку мира, теневой портал закрыла, а господина Амбросского как могла подлечила, вытянув из него всю тёмную магию. Она ощущалась липкой и противной на руках, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от этого неприятного остаточного ощущения на ладонях.
Увы, я не была уверена, что все мои манипуляции помогут выжить господину Амбросскому. Из него по капле выжимали все магические соки на протяжении нескольких месяцев, и его магическая Искра была на грани затухания. Однако магию хаоса я из него извлечь смогла, это я могла сказать точно. И портал теперь навсегда был закрыт.
Очень устала… Руки немного подрагивали от
напряжения, когда я вытирала пот со лба тыльной стороной ладони.
— Смотри-ка, он приходит в себя, — услышала я негромкий голос Мориса за своей спиной.
Флейтон в самом деле очнулся. Медленно открыл глаза, невидящим взором уставившись в одну точку перед собой и не сразу заметив меня. А заметив, с трудом повернул голову и попробовал что-то сказать, но из горла вырвались одни лишь хрипы.
Я помогла ему приподнять голову и приподнесла к его губам стакан воды, который Флейтон тут же жадно опустошил.
— Как вы себя сейчас чувствуете, господин Амбросский? Вы пролежали в коме долгое время, и…
— Знаю, — прохрипел он. — Всё знаю. И про портал знаю. И про тварей. И про жертв.
О как, а это интересно. Я не была уверена в том, что жертвы тёмной магии хаоса способны понимать и запоминать все, что с ними происходит. Наверное, это жутко — осознавать происходящее и не иметь возможности сделать с этим хоть что-нибудь.
— Много инквизиторов погибло? — еле ворочая языком, спросил Флейтон.
— Вас не должно сейчас это волновать, господин Амбросский.
— Значит, много, — он снова прикрыл глаза, помолчал какое-то время, потом продолжил слабым голосом:
— Ненавижу инквизиторов. Всех. Но такой смерти… никому не пожелаешь. Я не хотел… так. Моя ненависть… обернулась против меня же самого. Съела меня… изнутри. В прямом смысле того слова…
Мне нечего было сказать ему в ответ на это. Его ненависть действительно обернулась против него самого, но продолжать развивать эту тему с едва живым человеком, который даже в таком состоянии осознавал весь масштаб бедствия, было неразумно.
— Он стал сильнее… Намного сильнее, — прохрипел Флейтон.
— Кто? — тут же спросил Морис, шагнув ближе к койке и встав за моей спиной. — Эффу?
Но Флейтон будто бы никого вокруг больше не видел и не слышал и продолжал разговаривать только со мной.
— Такая мощь… Такая невероятная мощь, эта черная гадина. Безжалостная тварь, идущая напролом… Он паразитирует, пока заперт, но так отчаянно рвётся наружу… Ему больше не нужны такие сложные пути… Он наелся достаточно, чтобы двигаться дальше самостоятельно…
— Вы говорите про Эффу? — спросила я, нахмурившись.
Флейтон мой вопрос проигнорировал. Он явно был не в себе. Впрочем, я не представляла даже, насколько у него сейчас было искажённое восприятие реальности.
— Тело… Хочет восстановить свое тело… Нужно много силы, много жертв… А пока выжидает и скачет… Ловит в свои сети… Въедается в мозг… Самому не вытащить… Путает сознание, завладевает полностью… Использует как сосуд… Как тупой безмозглый сосуд… Так нелепо… Такая нелепость…
Он закашлялся и снова судорожно вздохнул, глянув на меня более осмысленно.
— Спасибо тебе, девочка… что освободила.
Потом он всё-таки заметил стоящего около двери Эрика, и лицо Флейтона исказила гримаса отвращения. Я ожидала, что он скажет сейчас какую-нибудь гадость, но вместо этого Флейтон лишь еле слышно пробормотал:
— Простите меня… Я не хотел…
Он издал еще один судорожный вздох и затих. Голова безвольно упала на бок, взгляд стал пустой и безжизненный. Его магическая Искра погасла на глазах, и я уже ничего не могла с ней сделать. Его словно бы выжгли изнутри. Это даже не погасшая магическая Искра, а… Не знаю… Жуть какая-то.
Аура господина Амбросского была настолько сильно искореженной, что поправлять тут уже было нечего. Когда из тебя месяцами неспешно вытягивают все магические и жизненные силы, словно бы попивая сок из трубочки… Ну, что тут уже восстанавливать… Хотя я все равно попробовала поколдовать, но быстро поняла, что мои навыки некромантии и целительства тут бесполезны.
— Я больше ничего не могу сделать, — произнесла негромко, сцепив руки в замок на коленях.
Читать бесплатно другие книги:
