Заложница командора Серебрянская Виктория
Я действительно воспользовалась приспособлениями санблока по прямому назначению. Не хотелось бы, чтобы в самый ответственный момент все испортил зов природы. После, подставив руки под волновой очиститель, я внимательно огляделась по сторонам. Впрочем, без особой надежды. Крохотный закуток, размером чуть больше метра по каждой из сторон, имел только самые необходимые приспособления: унитаз, душ и очиститель типа умывальника. Все компактное, выдвижное, вместо воды — излучатели. Взять оружие было негде. Да и не ожидала я, что в санблоке кто-то из двух подельников нечаянно забудет хотя бы парализатор. Не знаю, как фарн, а Мирак Академию закончил, он тайник. Арлинт точно свое оружие нигде не оставит.
Простукивать стены в призрачной надежде найти тайник я не стала. Глупо это. Но все же не поленилась быстро ощупать все доступные поверхности. Пластик под руками был сплошным и монолитным на ощупь, кроме тех мест, где выдвигался душ, унитаз и очиститель. Чего и следовало в принципе ожидать.
Разочаровано вздохнув, я, стараясь делать это бесшумно, отперла дверь и вышла из санблока. Мирака в нише не было. Но его голос звучал где-то совсем рядом:
— Хайс, ты играешь с огнем. — Веская и многозначительная пауза в голосе арлинта заставила задуматься даже меня. — Совсем скоро я заключу брак с Велиссой, и ты же понимаешь, что после этого на периферии меня не оставят. Лучше бы тебе со мной дружить, а не враждовать. Друга я никогда в этой дыре не оставлю.
Скрипучий голос фарна полоснул по моим туго натянутым нервам:
— А если я сообщу кому следует про твою девку, то брака не будет, а поднимусь я.
— Будет, Хайс, будет. Мне просто в таком случае придется избавиться от Кары. Но браку быть. А вот что будет с тобой, если ты меня лишишь маленькой радости…
— Твоя Кара никогда не смирится с ролью постельной игрушки! Что ты с нею будешь делать, когда она захочет за тебя замуж?
— Хайс, если ты не будешь давать волю языку, то Кара даже не догадается о том, что в ее жизни что-то изменилось. Наоборот, будет мне благодарна за сытую и спокойную жизнь. А по поводу того, что я с нею буду делать потом… Кара, Хайс, землянка. А у землян слишком короткий срок жизни по сравнению с нами. Так что эта проблема надумана. Она просто не успеет захотеть замуж, как ее жизненный путь уже завершится.
Я отчетливо скрипнула зубами, не смогла сдержаться. Так вот ты каков, мой бывший возлюбленный! Руки в бессильной злости скользнули по неосвещенным стенам ниши, в которой я стояла. Удавила бы гада собственными руками, если бы представился случай! Жаль, что без оружия я ничего не смогу поделать. Но где его тут взять?
— Считаешь себя умнее всех, арлинт?
Фарн явно начинал злится. Если напарники подерутся и поубивают друг друга, мне это ведь только на руку? Я хмыкнула. О таком можно было только мечтать. Мирак никогда такого не допустит.
— Нет, Хайс, если бы я был умнее других, то сейчас точно бы с тобою не беседовал. Но я стараюсь просчитывать последствия своих поступков. Чтобы устроиться в этой проклятой жизни получше. Иначе так всю жизнь и пробегаю у других на побегушках.
— Как я?
В голосе фарна уже слышалось рычание. Если он озвереет и что-нибудь сотворит с арлинтом, я лишусь последней, даже призрачной защиты, и останусь один на один с ним совершенно беспомощной. Я снова с бессильным отчаянием огляделась по сторонам. И замерла.
В темном углу ниши напротив меня смутно вырисовывался какой-то продолговатый предмет наподобие бейсбольной биты. Предмет, которому точно тут не место. На космических кораблях, какими бы по размеру они не были, ничего просто так по углам не валяется. У меня закололо кончики пальцев. Чтобы это ни стояло, кто бы это ни забыл, мне это только на руку. Главное, чтобы дубинка оказалась достаточно прочной. Я отлепилась от стены и решительно шагнула вперед.
Продолговатым предметом оказался какой-то излучатель. Явно оружие, но неизвестное мне, как почти гражданскому человеку. И к тому же, не рабочее. Чуть посомневавшись, я осторожно, на пробу, понажимала по очереди те три кнопки, что обнаружились на дубинке. Оружие осталось глухо и безучастно к моим попыткам. Поэтому я уже смелее перехватила дубинку за конец, наподобие бейсбольной биты, и наконец выбралась из своего угла.
Мирак и фарн обнаружились совсем рядом. В очередной небольшой нише располагалось нечто вроде комнаты отдыха и столовой одновременно. Насколько помню, таких комнат должно быть три: по нескольку небольших мягких диванчиков, приспособленных для удобства разных рас, пищевой автомат и синтезатор пейзажей и атмосферы. В общем, все, что нужно для релакса после тяжелого и выматывающего задания.
В этой нише были открыты только одни двери. И мне невероятно повезло, что лицом к этим дверям стоял именно Мирак. Голову даю на отсечение, арлинт меня видел. Как и импровизированное оружие у меня в руках. Но на его лице не дрогнул ни единый мускул. Он по-прежнему сверлил тяжелым взглядом фарна. Не по-мужски изящные кисти судорожно разжимались и сжимались в кулаки. Словно Мирак готовился к мордобою. Фарн медленно на него наступал:
— Слушай, арлинт, мне кажется, или ты играешь сейчас на две стороны? Что-то ты больно сильно вцепился в эту девку!
Мирак что-то неразборчиво прошипел себе под нос и уже громче добавил:
— Ты точно идиот, Хайс. Потому тебя тут и держат на третьих ролях. Если бы я играл на две стороны, кого мне нужно было бы спасать в первую очередь? Кто тут важнее Альянсу? — Мирак выждал секунду. Но ответа на его риторический вопрос не последовало. — А мне на Старффа глубоко наплевать! Хочешь, я тебе его армийской пастой намажу? Жри, не обляпайся только! А вот девчонку не тронь! Она — моя!
Фарн угрожающе зарычал и сделал шаг по направлению к Мираку:
— Жри?! А не слишком ли много ты себе стал позволять? Да я…
Дальше, как мне показалось слушать было бессмысленно. Я подняла свое оружие над головой, опасаясь только одного: задеть случайно потолок или стены. Привлечь к себе внимание раньше времени.
К сожалению, это только так кажется, что ударить по голове, пусть даже и врага, это легко. Ни фига это не просто. Я сумела замахнуться и прицелиться. Но вот ударить… Моей решимости на это не хватило. И быть бы беде, фарн что-то почуял и начал оборачиваться назад, но в этот момент случилось непредвиденное.
Не знаю, то ли я нечаянно что-то нажала в нужной комбинации. То ли дубинка была бракованная, и по этой причине взялась в углу, а не в оружейной на положенном месте. Но оружие в моей руке, занесенное над головой фарна, неожиданно ожило. Из свободного его конца вырвался блекло-желтый луч и ухнул прямо на удачно подставленную фарном голову, расширяясь книзу мутноватой воронкой. Фарн тихо крякнул и медленно осел к моим ногам бескостным мешком.
— Наконец-то. — Мирак отмер и шагнул к поверженному напарнику. — Я уже думал, что ты не заметила шунтер. Или не разобралась как им пользоваться.
Арлинт склонился над фарном и принялся что-то искать по его карманам.
— Кара, — он на мгновение поднял на меня глаза и вновь вернулся к прерванному занятию, — отомри уже. Все позади. Сейчас я только ключ…
Слушать дальше я не стала. Мне было не интересно, что там сейчас собирался сделать мой бывший. Может быть зря. Может, стоило и узнать его ближайшие планы. Но поведение бывшего возлюбленного наконец наполнило меня необходимой для удара злостью и решительностью довести начатое дело до конца.
— Ты прав, Мирак, — я поудобнее перехватила чертову дубинку, — Я не разобралась, как эта гадость работает. Поэтому тебе сейчас достанется старый добрый удар дрыном.
— Что?..
Мирак дернулся и начал поворачивать голову. Но было уже поздно. Потому что я говорила, одновременно опуская и направляя свое оружие. Шунтер, или как там его, врезался арлинту в голову чуть повыше левого виска. С выражением неимоверного удивления на лице, как подкошенный, Мирак рухнул на тело своего напарника.
Жалко ли мне было бывшего возлюбленного? Не могу сказать однозначно. Чувства и ощущения словно замерзли внутри меня. На поверхности остался какой-то странный, словно научный интерес: смогу или нет?
Постояв несколько секунд над поверженными противниками, чтобы убедиться в их полной отключке, я метнула отчаянный взгляд на двери. Пробовать делать что-то самой? Или смотаться проведать командора? Все же он опытнее меня в подобных делах. А я легко могу ошибиться, и даже этого не замечу.
После некоторых раздумий победило все же чувство самосохранения. И я бросилась вон из комнаты отдыха, чтобы проверить состояние командора. Если Кин еще не очнулся… В этом месте мои мысли запнулись. Если командору настолько плохо, что он еще без сознания, тогда придется, наверное, самой пытаться связаться хоть с кем-то. Если честно, то я во время обучения у Райнерро представляла, как самостоятельно свяжусь с Мираком. И как арлинт удивится. Но этот вариант отпал сам собой. Мирак валялся у меня за спиной, отдыхая на теле своего подельника. Связываться было не с кем. У меня начала болеть голова. То ли последствия удара током. То ли слишком много потрясений на одну меня.
Далеко мне бежать не пришлось. Стоило только выскочить из ниши, как я едва не сшибла Кина с ног. От столкновения в глазах у меня замелькали мелкие искорки, а килл зашатался, как пьяный. Мы вцепились в друг друга в попытке удержать равновесие. И на меня неожиданно накатило такое облегчение, словно все приключения уже позади, а мы находимся на пути к дому.
— Как ты, Кара? — Голос командора хрипел невозможно. Я с трудом разобрала слова.
— Цела. Но перетрусила знатно.
Я облегченно уткнулась лицом Старффу в грудь. И даже с наслаждением повозила по ней носом. Ткань форменного комбинезона оказалась шершавой и жесткой. А выглядела, словно обычное полотно.
— Прости. Я не думал, что втяну тебя в такие приключения. Думал, что вход «с тыла» для нас безопасен. А оказалось, что нас просчитали и тут. Вернее, меня просчитали.
Под моей щекой билось сильное сердце Кина, и ритм его был пугающе неравномерен.
— Кин…
Килл насмешливо хмыкнул, перебивая меня:
— О! Стоило попасть под электрический разряд, чтобы ты начала называть меня по имени!
Я возмутилась:
— Я тебя сейчас еще раз под напряжение суну, если ты не прекратишь ерничать! Мы черт знает где, и черт знает у кого! А ты!..
Тело Старффа под моими ладонями напряглось:
— Ты права, Кара. А я что-то раскис. Наверное, мне досталось гораздо больше, чем я предполагаю.
Кин отстранил меня, одновременно оглядывая коридор, и я с сожалением вздохнула:
— Они оба сейчас без сознания. Фарна я оглушила какой-то фигней под названием «шунтер». А Мирака… — Мой голос невольно дрогнул. Не такая уж я и бесчувственная, как оказалось. — Мирака я попросту треснула этим шунтером по голове, как дубинкой.
Старфф хмыкнул. А я вскинулась:
— Что? Нас не учили в академии пользоваться оружием. А на ходу я не смогла разобраться с его управлением. Я вообще первый раз в жизни слышу такое название.
— Шунтер — силовой излучатель. Без разницы: ударишь ты врага по голове битой или запустишь шунтер. Эффект одинаковый. Разве что битой проще проломить черепушку врагу. Пошли, нужно их связать, пока не очухались. И я не понял, этот Мирак — тот самый, о котором я наводил справки?
— Угу.
Я нехотя отлипла от теплого мужского тела и позволила Кину развернуть меня в сторону ниши. И мгновенно оцепенела от ужаса.
На выходе из ниши стоял, пошатываясь фарн. И целился в нас из бластера.
Когда-то я сравнила взгляд Кина с оружейным прицелом. Тогда мне действительно казалось, что нет ничего страшнее его прищуренных глаз. Я ошибалась. Сейчас, глядя на красный глазок, тлеющий на конце несущей смерть трубки, я ощутила, как затылок мне лижет ледяное дыхание вечности.
Умирать не хотелось. До дрожи в коленях и звона в ушах. Вот только что можно было поделать в сложившейся ситуации? Мы с Кином попались как дети за воровством сладких пряников. Хотя, при чем тут Кин? Это я лажанулась по полной программе. Почему сразу не подумала о том, что и фарн, и арлинт не убиты, а значит очухаются рано иди поздно, я и сама не знала. Фарн очухался рано. На нашу с Кином беду.
— Фарн, — Кин говорил медленно и тихо, чтобы ненароком не спровоцировать противника, — отпусти девочку. Она тут из-за моей прихоти и гордыни. И никаким боком в делах Альянса не замешана.
Удивительно, фарн с трудом стоял на ногах, и для большей устойчивости прислонился к дверному косяку. Но руки его при этом совсем не дрожали. Я бы восхитилась его выучке, если бы мерзавец не целился в нас.
— Что такого есть в этой девке, что вы оба с арлинтом готовы за нее сдохнуть? — Фарн сплюнул на пол и мерзко осклабился: — Меня уже так и подмывает содрать с нее тряпки и проверить чем таким она отличается от других баб!
От этих слов командор пришел в ярость. Нет, он не бесновался и не орал, не бросился грудью на бластер. Но мне стало холодно от физически ощутимых волн злости, исходящих от килла. А по позвоночнику вниз вообще пробегал разряд за разрядом.
— Понятия не имею, о каком таком арлинте ты ведешь речь! И мне это не интересно! А вот лично ты ее точно не получишь! Если понадобится, я голыми руками тебе башку откручу! Но к ней ты даже не прикоснешься!
Чего добивался Кин таким провокационным заявлением? Не знаю. С моей точки зрения глупо дразнить того, у кого в руках бластер. Но Кин — это Кин. И у него совершенно иная, отличная, от моей логика. Лично я бы никогда не выпустила из рук оружие, если бы оно у меня было. А фарн неожиданно ухмыльнулся, услышав такое провокационное заявление. Задиристо, но без злости. И фасеточные глаза, доставшиеся ему от предков-инсектов, странно блеснули.
— Голыми руками, говоришь? А ты ж на ногах после импульса еле держишься!
— А вот это уже не твое дело, фарн!
Кин говорил с таким уверенным превосходством, что, если бы я не видела своими глазами, каких усилий стоит ему держаться на ногах, то безоговорочно бы поверила в его будущую победу. Фарн тоже услышал главенствующие нотки в голосе противника. Но, как ни удивительно, не разозлился. А сделал то, чего я никак не ожидала: отбросил в сторону бластер и медленно закатал рукава потрепанного спецовочного комбинезона неизвестного мне происхождения:
— Не мое говоришь? Ну, сейчас посмотрим, чье. Девчонка достанется тому, кто победитель!
С этими словами фарн ринулся вперед. Я даже пикнуть не успела, как Кин отшвырнул меня в сторону. И завязалась драка, банальная, как черствая горбушка хлеба. В мельтешении рук и ног сложно было понять кто кого. То ли фарн одолевал командора, то ли Кин брал верх над противником.
Стремясь уберечь от столкновения с фарном, Кин отбросил меня в сторону с силой, чуть большей, чем было необходимо на самом деле. И я довольно чувствительно приложилась головой о стенку, на несколько секунд полностью утратив ориентацию. А когда зрение и способность рассуждать связно вернулись…
Проклятущий фарн верно оценил состояние командора. Кин слабел на глазах. Ему и так досталось, еще и фарн через раз бил его по голове. И вскоре даже мне стало ясно, что ему в этой драке не победить.
Наверное, правду говорят, что все бабы — дуры, и нам только дай повод кого-то пожалеть. Я так точно подпадаю под эту категорию. Потому что при виде разбитого лица Старффа и его движений, с каждым мигом становящихся все более и более неуверенными, я испытывала острые приступы жалости. И отнюдь не к себе. Мне было жаль килла. Хоть и гад он, но уже ставший родным гад, да и вступился за меня, заранее зная, что ему не одержать верх. Старфф, с его опытом, просто не мог ошибиться в оценке своих сил и способностей. А значит, ради меня вступил в заведомо проигрышный бой.
Драка постепенно превращалась в избиение командора. Килл все реже и реже атаковал противника, все больше уходя в глухую защиту. Да и защита эта, как мне казалось, от удара к удару была все слабее. Я в отчаянии оглянулась по сторонам. Что делать? Почему первым очухался проклятый фарн, а не Мирак? Наверное, с арлинтом таких проблем бы не было. Наверное…
Физически я точно была слабее уверенно берущего верх в драке фарна. И противопоставить ему ничего не могла. Что будет, когда он вырубит Кина, мне даже думать было страшно. Мирак, судя по всему, в глубокой отключке и помочь мне ничем не может. И еще не факт, что, будь он в сознании, захотел бы помочь. Даже странно, что я сумела своим жалким оружием нанести арлинту такой удар, что он до сих пор не пришел в себя.
Оружие!
Я с диким видом торопливо огляделась по сторонам. Бластер валялся там же, где фарн его и бросил: чуть в стороне от входа в нишу, ведущую к комнатам отдыха. Чтобы добраться до него, мне нужно было как-то обогнуть избивающего Кина фарна. Затаив дыхание, я медленно поползла вдоль стены, стараясь не привлекать к себе чужого внимания.
Командор то ли догадался о моих намерениях, то ли у него были какие-то свои соображения, но он неожиданно вновь пошел в наступление, тесня опешившего фарна в противоположную мне сторону.
Несколько жалких метров по дуге в обход дерущихся показались мне вечностью. От напряжения пульс грохотал в горле и ушах. Пот заливал виски и глаза. Где-то на краю сознания возникла робкая мысль, что мой организм не может выдавать такую реакцию только на то, что я осторожно крадусь вдоль стены. Что-то было не так. Что-то было неправильно. Но задумываться над этим не было времени. Я должна добраться до бластера раньше, чем Кин будет повержен. А в том, что командор проиграет, у меня не было ни малейших сомнений. В слишком плохом, по сравнению с фарном, состоянии он был перед дракой.
До бластера я добралась как раз вовремя. В тот самый момент, когда я подняла его и навела прицел на дерущихся, фарн нанес сокрушающий удар по голове командора. У меня дрогнули руки, когда я увидела, как мучительно медленно Кин оседает на пол. Вот и все. Теперь все зависит только от меня.
Обернувшийся в мою сторону фарн изумленно присвистнул:
— Оп-па! Ну ты, детка, и шустрая! Прямо, как понос!
Меня передернуло от мерзости фразы:
— Заткнись! Мамочке своей хамить будешь!
Я нащупала кнопку пуска, но фарна это не смутило. Скорее взбесило, то, что он от меня услышал. Фиолетовая морда налилась темнотой — так фарны своеобразно краснели. Мужик набычился и попер на меня. В другой раз я, наверное бы, посмеялась, настолько забавно выглядел со стороны разозленный кузнечик под два метра ростом. Но смешно мне не было. Скорее — было страшно. Особенно, когда он в очередной раз открыл рот:
— А кто это у нас тут вякает? Деточка, ты совсем страх потеряла? Так я тебе не арлинт. В моем присутствии свой хорошенький ротик ты будешь открывать только на уровне моей ширинки.
Меня перекосило от отвращения. И это меня и сгубило. Фарн внимательно за мной наблюдал. И стоило только рукам дернуться, на мгновение сбивая бластер с прицела, как фарн бросился на меня. Сильные и жесткие пальцы, словно стальные, впились в мои запястья и принялись их выворачивать, в попытке отобрать оружие. От боли слезы брызнули из глаз, смазывая и без того нечеткую картину. Я словно ослепла и потерялась в пространстве. Их горла вырвался тоненький и болезненный визг. Подонок выворачивал мне руки, без стеснения вырывая их из суставов. А я все пыталась не выпустить бластер. Но понимала, что долго против фарна я не продержусь.
Но «долго» и не пришлось. Внезапно тело прошила насквозь такая жуткая боль, что я неосознанно заорала, срывая голосовые связки. Жутко запахло паленым мясом и кожей. И уже проваливаясь в темноту я осознала: бластер все-таки выстрелил. Но не в того, кого нужно.
Глава 13
Кинефрид Старфф
В последнее время мне часто говорили, что на свете нет абсолютно непогрешимых. И что Вселенная просто не терпит живой идеал. А также, что однажды я так загоню себя, что у меня не станет сил на выполнение первостепенных задач. Или ошибусь так, что жизнь станет не мила.
Я высмеивал таких «доброжелателей». Я — и вдруг ошибусь? Ерунда! И ритм моей жизни меня вполне устраивал. Я давно для себя решил, что моя единственная цель — это месть за раннюю смерть родителей. Только для этого и стоит жить. Разобраться в случившемся и наказать виноватых, это было единственной целью моего существования. Практически никто не знал, но даже нынешняя моя должность служила инструментом для достижения единожды поставленной цели. И подходила для этого лучше, чем любая другая. Еще будучи курсантом Академии, я хладнокровно оценил все возможности и перспективы. И выбрал цель.
Мой предшественник на данном посту лишь покачал головой, передавая дела. Его последними напутственными словами были: «Кин, остановись. Месть — слишком разрушительное чувство. Она выжжет тебя изнутри, сломает и исковеркает жизнь. Поверь, сынок, оно того не стоит». Моим предшественником был арлинт. Я всегда недолюбливал эту расу. Поэтому в ответ на вполне себе отеческое напутствие, я лишь выше задрал подбородок и крепче сжал губы. Мы расстались, и каждый остался при своем мнении. Арлинт покончил со службой и ушел наслаждаться заслуженным отдыхом. А я под видом построения карьеры начал искать возможности разобраться в случившемся с моею семьей.
Я много лет не вспоминал начало своей карьеры, отмахивался от замечаний коллег и сослуживцев. Упрямо гнул свою линию с немногочисленными друзьями. Меня все устраивало. Я видел цель и знал куда двигаться. И так было вплоть до настоящего момента.
За последнее время я допустил слишком много грубейших ошибок. И, если поначалу их можно было принять за случайность, то теперь я ясно видел, где и что делал не так. Ведь мне предлагали оставить Кару в безопасности и под присмотром. А я, как последний дурак, пошел на поводу у новых, совершенно незнакомых мне чувств. И вот он результат.
Я смотрел на держащего бластер фарна, придерживал мелко подрагивающее тело Кары, и думал о том, как ее защитить. Потому что целящийся в нас мерзавец слишком явно не собирался ее убивать. Ему мешал только я. А у меня не было сил, чтобы отстоять свою девочку.
Мельком удивившись блеснувшей в голове мысли, я постарался оценить ситуацию здраво. Разряд мне достался сумасшедший. И как только выжил, самому непонятно. Но факт в том, что мое тело сейчас не способно было к активному сопротивлению. В лучшем случае, не выдержит сердце. В худшем… О худшем вообще не хотелось и думать. И так, в любом случае, Кара доставалась пирату. Я не видел для себя способа его одолеть. Единственный шанс из тысячи — это заставить его бросить оружие и схватится со мной в рукопашную. Но на его месте я бы только посмеялся противнику в лицо. Бластер в нашем положении — это заведомый перевес, залог успеха. И откажется от него только полный дурак. Такой, как я.
Фарн оказался дураком. Его настолько легко оказалось отвлечь, развести на кулачный бой, что стало даже смешно. Но обрадовался я слишком рано. И понял я это уже после первых ударов, которыми мы обменялись. В Академии у меня всегда был высший бал по физической подготовке и единоборствам. Но фарн меня явно был сильней. Видимо, не пренебрегал ежедневными тренировками. Тогда как я тренировался от силы четыре раза в неделю. Но как правило реже. Собственные планы на месть вечно отнимали все свободное время. А теперь я пожинал плоды собственной дури.
Я старался держать эмоции на поводке. И так слишком много ошибок. А эмоции — это худший советчик. Но фарн словно нюхом чуял, что я все слабею с каждой секундой, и удары на меня сыпались градом. При чем, мерзавец как специально бил в самые уязвимые места. Жаловаться не приходилось. Я согласен был сдохнуть, но лишь бы забрать с собою и фарна. Чтобы Кара осталась в относительной безопасности. Хотя, была же где-то еще одна тварь из команды фарна. То есть, если я сдохну или вырублюсь, то защищенность Кары будет весьма условной.
Закрываясь от удара в очередной раз, я засек краем глаза движение вдоль стенки. Умница-Кара, хорошо, что она сообразила скрыться с глаз пока я отвлекаю фарна. Надеюсь, она найдет здесь местечко, где можно запереться изнутри. Собрав остатки сил, я снова ринулся в атаку. Фиолетовый мерзавец не должен заметить побег девушки. О том, что будет дальше, когда я отключусь, я даже подумать боялся. Но это меня не спасло.
Измученное тело все хуже подчинялось приказам. Сознание плыло и рассеивалось. И вскоре я все-таки пропустил удар. Даже боли как таковой не почувствовал. Просто вдруг пол ускользнул из-под ног, а потолок хищно рванулся навстречу. И темнота…
***
— …да очнись же ты, демоны тебя раздери! Или, клянусь, брошу тут — подыхай!
Чужая ярость наотмашь хлестнула по мне, больно вгрызлась в виски. Я с трудом открыл непослушные, тяжелые веки. И тут же непроизвольно зажмурился от яркого света.
— Свет… — Мой голос был отвратительно слабым и хриплым. Я сам его с трудом узнавал. — Выключи… Слепит…
— Хвырла с два! — Меня бесцеремонно дернули вверх, пытаясь поставить на ноги. — Демоны космоса! Да твоя туша тяжелее, чем спасательный шлюп! Разожрался на кабинетной работе! Вставай, Старфф, я не шучу! У нас остались буквально минуты до визита моего теперешнего начальства! И к этому моменту твоей туши посреди коридора уже не должно быть!
Меня жестко встряхнули. Да так, что показалось, в голове что-то сдвинулось с места и поехало в сторону, громыхая ржавым железом. Резко накатила тошнота. Рот наполнился отвратительным привкусом желчи, я невольно застонал.
Тот, кто меня тряс, на мгновение замер:
— Старфф, я понимаю, что у тебя серьезное сотрясение мозга. Хайс самый сильный боец из всех, кого я знаю. В Академии равных ему точно нет. Он может голыми руками игумара забить на смерть. Но сейчас тебе нужно собраться и помочь мне оттащить твою тушу в индивидуальную капсулу. Иначе ускорение ты не переживешь, а мы будем улепетывать на всей доступной скорости!
Я слушал, и не мог понять, что от меня хотят. Слова вроде бы были знакомые и понятные. Но все вместе звучали для меня как одно из наречий инсектов. Видимо, действительно здорово меня отделал тот фарн…
Фарн! В голове словно что-то щелкнуло. Я распахнул глаза, уже не обращая внимания на слепящий свет. На меня в упор смотрели встревоженные бирюзовые глаза молодого арлинта. Я прищурился, чтобы хоть как-то защитить бунтующее зрение:
— Ты кто? — Ага, очень умно, Старфф. Еще чип идентификации потребуй. Обругав себя идиотом на всех знакомых языках, я хрипло поинтересовался: — Кара где? Девушка со мною была...
Арлинт виновато опустил взгляд.
Моя раса не может похвастаться особой сдержанностью. Но и склонностью к скандалам мы тоже не отличаемся. Да, киллы надменны. Часто, это становится причиной многих бед. Но тем не менее, мы не лезем в бутылку чуть что. Наверное, поэтому моя реакция стала неприятным сюрпризом и для меня самого, и для арлинта.
Во мне словно что-то надломилось, когда в ответ на мой вопрос о Каре арлинт отвел в сторону глаза. Будто лопнул хрупкий сосуд, выпуская на волю такие чувства, о которых я даже и не догадывался, что они живут внутри меня. То, что белобрысый гаденыш спрятал от меня взгляд, могло означать только одно — он не уберег Кару. Я мгновенно потерял над собой контроль.
Меня захлестнуло такой волной багровой ярости, что я фактически перестал соображать кто я и где нахожусь. Над всем доминировала только одна мысль — ее больше нет! И это рвало меня на части. В кровь выплеснулась вся моя злость, все мое бешенство, приправленные изрядной дозой адреналина. Сердце застучало в груди словно молот, грозя проломить грудную клетку и самолично прибить мерзавца, который не уберег ту, что стала мне дороже всех.
Этой убойной смесью смыло все болезненные ощущения в теле. В каком-то отдаленном и темном закоулке сознания мелькнула мысль, что я сейчас попросту сжигаю себя. Мелькнула и пропала, погребенная каменной глыбой отчаяния. И следом пришло понимание, что я идиот. Теперь я четко видел все свои ошибки и понимал, где и что сделал не так. Вот только было уже поздно…
Словно во сне или в бреду, я вскочил на ноги и, размахнувшись, со всей силы врезал арлинту в челюсть. Будто и не я подыхал на полу пару минут назад. Меня распирала ярость. Он не имел права!..
— Ты сдурел?!! — Белобрысый мгновенно вскочил на ноги, ощупывая пострадавшую челюсть. — Что с тобой случилось?! Ты же сам давно гоняешься за лидерами заговорщиков!
В мозгу тревожно и предупреждающе задребезжал колокольчик. Но бешенство оказалось сильнее. Сцепив зубы, чтобы не зарычать на придурка, я снова пошел в атаку. Меня толкала вперед какая-то невероятная по силе и интенсивности потребность. Я жаждал арлинтской крови. Белобрысый попятился.
— Идиот, остановись!!! У нас считанные минуты до прибытия того, кто руководит заговором в этом секторе! Вырубишь меня — загубишь к черной дыре всю операцию!
Вопль арлинта взлетел под потолок и заметался по тесному помещению, ударил по ушам и измученному мозгу. Я затряс головой:
— К демонам все! Ты не уберег Кару!
Никто не знает, чем бы это все могло закончится. Наверное, либо я арлинта, либо арлинт меня. Но звезды уберегли меня от такой законченной дурости. В самый критический момент раздался сигнал запроса стыковки. И мы оба замерли. Белобрысый затравленно оглянулся:
— Не успел!.. Гость на пороге.
«Гость на пороге» — стандартная фраза тайников, обозначающая, что объект прибыл. И именно она помогла мне прийти в себя. Непонятные и будоражащие чувства словно схлынули. На первый план вышло то, что я годами взращивал в себе и почему-то так легко и до обидного быстро забыл — навыки и умения. Сказать про себя «профессионализм» у меня уже не хватило духу. То, что минуту назад едва не произошло, профессионализмом нельзя назвать даже с большой натяжкой. Я тяжело посмотрел на арлинта:
— Что ты должен был сделать по плану?
Белобрысый мерзавец оскалился:
— Неужели у прославленного командора Старффа наконец-то включились мозги?
— Поязви у меня! Я с тобой еще не закончил! — Я невольно скривился. Голова болела все сильней и сильней. — Ну?
Арлинт более не колебался:
— Цель — негласный покровитель этого сектора. Эту ловушку расставляли и настраивали целых три года! А теперь…
Он безнадежно махнул рукой. Я оскалился:
— Ну так чего рот открыл? Вперед! Пока операция не начата, ее нельзя считать проваленной! Я тоже в деле! Пока живой!
Легенду пришлось корректировать на ходу. Пока происходила автоматическая стыковка, арлинт проговаривал вслух то, что собирался скормить «гостю». По новой легенде я оказался достаточно крепок, чтобы выдержать электрический разряд. И пришел в себя прежде, чем меня успели упаковать. Сопротивлялся я бешено. В этом месте я невесело ухмыльнулся, а арлинт с отвращением потрогал ушибленную челюсть. И хоть со мной удалось справится, коллегу белобрысого я успел устранить. Труп фарна решили оставить посреди коридора в качестве наглядной иллюстрации выдуманных событий. А я спрятался в тени санитарной ниши.
На всякий случай белобрысый дал мне бластер. Но настоятельно просил не убивать «гостя». Использовать бластер только в критической ситуации. Я и сам понимал необходимость такого шага. Но поучающий тон желторотика бесил. К тому же сильно беспокоили мысли о Каре. Меня снедало чувство вины и беспомощности от неизвестности. Я проклинал себя за то, что пошел на поводу у эмоций, и вместо того, чтобы вытрясти из белобрысого информацию, просто начал бестолково махать кулаками. Это было низко и не достойно моего звания и моего опыта. Но что-то темное глубоко внутри меня требовало поступить именно так.
Подобные операции редко проходят так, как было задумано. И наш с арлинтом случай не стал исключением. Наперекосяк все пошло буквально с первой минуты. Предполагалось, что «гость» придет с малым количеством сопровождавших. Только чтобы «транспортировать Старффа» на свой корабль. Но когда открылся шлюз, оторопел даже я. А в коридоре мгновенно стало тесно от гибких фигур в легких скафандрах. Но даже не это шокировало больше всего. Наибольшим потрясением лично для меня стал голос «гостя». Я его знал.
Еще до того, как раздвинулись ряды десантников, охраняющих наш объект охоты, до того, как я увидел его лицо, я уже знал, кто подмял под себя этот сектор. И меня накрыло осознанием масштабов мятежа.
Я попытался прикинуть в уме наши шансы. Но по всему выходило, что наше дело — дрянь. У десантников оказалась хорошая выучка. Это явно не отребье с окраин Галактики. Скорее всего, мы проворонили вербовку выпускников звездных академий. Я уже устал поражаться размаху и продуманности действий заговорщиков. Да и не к месту это было сейчас. Нужно было в первую очередь думать о том, как захватить «гостя». Даже то, что я уже знал его личность, не снимало необходимости получить от него сведения. На языке появился отвратительный кислый привкус. Шансов на успех у нас почти не было. Тихо порадовавшись наличию бластера, я покрепче перехватил рукоять. Наш с белобрысым единственный шанс — это внезапность.
В моей жизни было слишком много ошибок. Начиная с того момента, когда я, совсем юным, пошел поперек воли родителей, и заканчивая тем, что, сдурев от ревности, потащил Кару с собой, вместо того чтобы оставить на флагмане в безопасности. Я один виноват в большинстве своих бед. Теперь пришло время платить по счетам. С этой мыслью я нажал на кнопку и сделал шаг вперед.
Время словно в испуге застыло, наполненное плевками плазменной энергии, стонами, вонью горелого мяса и тяжелыми шлепками падающих тел. Хвала космосу, арлинт не растерялся. Едва только я начал атаку, как он мгновенно выполнил аварийную отстыковку. Я скорее почувствовал это, чем понял в действительности, что произошло. Внезапность все же хороший союзник. И она благосклонно подарила мне несколько секунд в виде форы. Я их потратил, чтобы скосить большую часть охранников «гостя». С другой стороны похожим образом действовал и арлинт.
Нам повезло. Невероятно, просто фантастически повезло! К тому моменту, как чужаки опомнились, от их отряда осталось три человека. И они уже начали палить во все стороны. А это было опасно. Мог пострадать наш корабль. Плюнув плазмой в одного из оставшихся десантников, я глубоко взохнул и с улыбкой шагнул вперед:
— Привет, Крайн! Не ожидал тебя тут увидеть! Как поживает без меня Арвен?
Каролина
Мне снились мамочкины ласковые руки. Мамуля гладила меня по голове, по волосам, и тихо всхлипывала. Некоторое время я молча наслаждалась незамысловатой лаской. Я соскучилась за домом и родителями, соскучилась за тем теплом и ощущением защищенности, что мог дать только отчий дом. Но мама продолжала всхлипывать. И даже одна горячая капелька упала мне на лоб. Вот тогда я и не выдержала, вывернулась из-под ее натруженной, шершавой ладони и попыталась заглянуть маме в глаза:
— Ма, ты чего? Почему плачешь?
Мама всхлипнула и покачал головой:
— Нет-нет, ничего.
Я недоверчиво прищурилась:
— Ма-а-ам?..
Мамуля никогда не умела врать. Чтобы она не пыталась от нас с папой скрыть, мы вычисляли все очень и очень быстро. Мамуля еще отшучивалась, что не бывать ей разведчиком.
Мамина мозолистая рука снова принялась гладить меня по волосам:
— Что ж ты с собою сделала, Каролинка… Мы с папой так надеялись, что ты станешь служить где-нибудь в кабинете. А ты все-таки полетела в свой космос… — Я невольно нахмурилась. Откуда мама об этом знает? — И вот тебе результат! А ведь рядом с тобой такой хороший мужчина есть! Он так тебя любит… — Старфф?! Меня любит?!! Что за ерунда? — Мы с папой уже и к свадебке начали потихоньку готовиться, папа бочонок вина закопал. Что ж ты так, девочка? Зачем тебе этот космос?
Слова о свадьбе меня ошарашили, и я неловко засмеялась:
— Мам, ты что-то путаешь: бочонок вина закапывают в землю, когда девочка только рождается. И выкапывают на ее свадьбу.
— Ну я и говорю: мы с папой готовимся. — Мама словно и не заметила моей попытки перевести разговор на другую тему. — А ты вдруг от такого мужчины в космос сбегаешь. Не хорошо, дочка. Опомнись, пока не поздно. Ты уже пострадала. А что будет дальше?
Мне стало обидно. Захотелось возразить, что по вине Старффа я и пострадала. А не по собственной глупости. Но мама не дала мне даже слово сказать:
— Просыпайся уже, Каролина. — Она вздохнула. — И помни о том, что я тебе сказала.
— Каролина… Каролина, проснитесь, пора уже…
Голос был доброжелательным, но совсем не похожим на мамин. Немного гнусавым и капельку занудным. Я попыталась его проигнорировать, но…
— Каролина, лечебная программа завершена. Для дальнейших тестирований вы должны бодрствовать. Необходимо измерить активность мозга и проверить нет ли поражений.
Лечебная программа? Активность мозга? Но меня ранили совсем не в голову! Вспыхнувшее раздражение заставило распахнуть глаза. И почти мгновенно прищурить их. Свет слепил до такой степени, что под зажмуренными веками заплясали разноцветные круги. Вот же гады!
— Свет выключите! — Потребовала я недовольно. И замерла. Голос совсем не был похож на мой.
— Я приглушил освещение. Попробуйте теперь открыть глаза.
На это раз, наученная предыдущим опытом, я осторожно приоткрыла веки. Свет уже не ослеплял. Но по-прежнему был слишком ярок. Я недовольно отвернулась:
— Все равно слепит.
— Хм… Интересная реакция… — Занудный голос слегка оживился. — А вот так?
Я попыталась открыть глаза в третий раз. И на этот раз освещение было уже достаточно комфортным, чтобы я смогла рассмотреть склонившегося надо мною яоху.
— Так вам комфортно, Каролина?
В комнате царил приятный прохладный полумрак, и я с удовольствием распахнула глаза:
— Да-да! Так хорошо!
Ожидаемо, я находилась в медицинской капсуле. Я помнила стычку с фарном, поэтому вопрос «почему» не возник. А вот где я находилась, мне было непонятно. Огромное помещение сразу с несколькими медицинскими капсулами и кучей неизвестных мне приборов и механизмов точно не могло находится на корабле. Там просто не бывает таких пространств. Я растерянно повернулась к яоху и заглянула в змеиные глаза с вертикальным зрачком:
— Простите, а где я? Это же не звездолет?..
Яоху тонко мне улыбнулся:
— Фейхшш. Научно-исследовательский центр проблем крови. К нам обратился с просьбой о помощи сам адмирал Звездного флота. Мы не сочли себя в праве отказать. Тем более, случай у вас интересный.
Мозг зацепился за название «Центр проблем крови». А при чем тут это? Самое ближайшее медицинское учреждение? Но не одно же оно на целой планете? Так зачем с ранением отправлять сюда?
Яоху с интересом наблюдал за моим мыслительным процессом и терпеливо ждал, пока я решусь задать вопрос.
— А почему я с ранением от бластера оказалась у вас?
Инопланетник улыбнулся так, словно я была его любимым домашним питомцем и только что на «бис» повторила забавный трюк. Меня передернуло.
— Браво, Каролина, вы меня не разочаровали! И задали самый главный вопрос.
— Это какой же? По-моему, ясно, как божий день, что с ранением должны доставлять совсем в другое место.
Я ощущала себя как-то странно. Словно все еще спала и видела сон. Я даже украдкой ущипнула себя за руку. Но боль была вполне реальная, не иллюзорная. Так что я даже не знала, что и думать.
— Простите, я не знаю, как мне к вам обращаться, не могли бы вы наконец пояснить мне, что со мной происходит. И что не так?
Яоху усмехнулся и протянул руку, помогая мне выбраться из капсулы:
— Зовите меня Шиийхх. Я достаточно стар, чтобы вы могли обращаться ко мне просто по имени, не опасаясь, что вас обвинят в излишней нескромности. Что касается того, что с вами, Каролина, происходит… Пожалуйте сюда. — Яоху, не выпускавший мою кисть из руки, подвел меня к какой-то узкой скамье или полке у ближайшей стены слева. — Ложитесь. Мне необходимо просканировать ваш мозг во время умственной нагрузки. На нашей планете обычно для этого испытуемого просят прочесть наизусть свод законов его местности. Но вы их точно не знаете. Что-то подобное, что на голом инстинкте не расскажешь, можете вспомнить?
Я послушно улеглась на жесткий с виду пластик и недоуменно пожала плечами.
— Законы, если честно, я не знаю.
— Напрасно, девочка. Законы желательно знать. Ты же заканчивала академию? Может, какой-то учебник наизусть?
Мне захотелось покрутить пальцем у виска. Он нормальный? Кто в наше время заучивает какие-то тексты, кроме законов и уставов, наизусть?
Устав! Я едва не подскочила на полке:
— Могу воспроизвести Устав Первой Звездной Академии Альянса!
— Отлично! Тогда начинай. А я запускаю сканер. И расслабься, пожалуйста. С нагрузкой будем сканировать тебя в другой раз.
Меня почему-то пробрал озноб. Были ли тому виной слова пожилого яоху? Или просто на пластиковой полке я начала замерзать, но меня почти уже трясло.
— Вы мне так и не сказали, что со мной произошло. И почему я тут?
Ученый или доктор, бросил возится с прибором и остро взглянул на меня через плечо:
— Вот сейчас отсканирую тебя, и все расскажу. Начинай читать устав.
Более занудный текст, чем свод каких-то законов или устав, вряд ли сыщется в целой Вселенной. А заставить кого-то читать это по памяти вслух — особо извращенная форма садизма. Хотите кому-нибудь изнасиловать мозг: заставьте его с выражением декламировать чей-то замшелый канон. Вот так и я.
Начала я довольно бодро. Общие положения в общем-то пустяк. Но уже через пять минут декламации у меня начались проблемы. Потому что мне начало казаться, что я путаю очередность параграфов. Я начала запинаться, судорожно вспоминая что идет и за чем. А потом и вовсе замолкла, запутавшись насмерть.
К счастью, этот момент как раз совпал с тем, что яоху выглянул со своего места и объявил конец издевательству. То есть, тестированию. И позволил мне наконец встать. Я с тревогой подошла к нему поближе: