Сильная и независимая Красовская Марианна

Глава 31. Брови и любовники

Мия была настоящим сокровищем. У нее оказалась тетрадь, в которой она аккуратным почерком записывала всех своих клиенток. Зачем?

— Вер, ну ты совершенно не умеешь вести дела, — укоризненно поглядела на нее пташка. — Сразу видно, что ты несерьезно относишься к работе. У меня такая же есть и про мужчин. Мужику ведь что нужно? Думаешь — одна только постель? Нет, если бы я с каждым спала, я б уже давно сдохла. Мужчине надо поговорить. Чтобы его слушали. Чтобы его уважали и обхаживали. Он же не из-за телесного сюда приходит. Дома его не любят, не ценят, на работе мало платят или пренебрежительно с ним разговаривают. Никто не помнит, что он терпеть не может бурбон, зато когда-то играл на скрипке. И он приходит ко мне, а я сажаю его в кресло, вручаю бокал с виски, сажусь у его ног, смотрю влюбленно и слушаю, слушаю…

— С полицией не сотрудничаешь? — с острым любопытством спросила Вера.

Мия вдруг страшно покраснела.

— Я ничего серьезного, — пробормотала она. — Но сержант Орнс иногда спрашивает про всякое… вроде того, не знаю ли я человека, который пользуется клетчатыми носовыми платками и курит фиалковые сигары…

— Ты знала?

— Ну как… это не мой клиент, Иванессы. Красивый такой, невысокий, юркий. Ну мы же не могли предположить, что он — тот самый Джон-маленький, который грабит богатые дома, залезая в форточки… Хороший был юноша, нежадный и ласковый, Ивка до сих пор вздыхает.

— А женщины? Что хотят женщины?

— Ой, да того же самого, что и мужчины! Чтобы их выслушали, согласились, что все мужики — козлы… и бабы — козы. И только она — королева, а с идеальными бровями станет еще лучше.

— Что у тебя есть про Элен Эдленберг?

— Про ту, которую в загородном поместье убили, да? Сейчас погляжу. А! Шампанское она любит, непременно сладкое. Орехи. Любовник у нее — высокий хрупкий блондин. Муж с ней не спит, у мужа тоже любовник и тоже блондин. Она все думала, а нельзя ли сразу втроем попробовать… Ах да. Ребенка хотела Элен. Спрашивала у меня, можно ли понять, что ребенок — не от мужа. Ну понятное дело, муж бы знал… Но, может, если втроем, как-то получится.

— Жуть какая, — пробормотала Вера, потирая виски. Новые сведения ее просто раздавили. — Еще и любовник, еще и блондин. Имя она не называла?

— Погоди, — Мия щелкнула пальцами. — Я ее любовника знаю, он к нам заходил иногда. Дин, его зовут Дин.

— Эдвард Альберг? — с ужасом спросила Вера.

— Ты думаешь, они тут анкету заполняют, что ли? Указывают свои настоящие имена? Нет, просто Дин. У нас его называют Дин-не-сплю-один, ха-ха. Этот любит разнообразие.

— Я не хочу знать о его предпочтениях, — твердо сказала Вера. — Лучше вспомни, а всё у них было в порядке? В последний ее визит она что-то говорила?

— Ну а почему бы я ей сделала так криво? Она вся дерганная была. Нет, ничего не говорила, но какая-то нервная. Я спросила, что произошло, а она только сказала, что кажется, пришло время полностью изменить свою жизнь.

— Ну, она ее изменила, — кивнула Вера, вдруг вспоминая багровую полосу на шее Элен. — Навсегда. Смертельно изменила.

— Да. Так ты на меня не злишься?

— Нет, что ты. Я тобой горжусь. Ты — просто герой.

— Я? — поразилась Мия. — Почему?

— Ты пытаешься выбраться из трясины. Единственная в этом мире.

— Я просто посмотрела на тебя и поняла, что тоже так могу.

Вера тепло обняла эту мужественную малышку. Что ж, самое главное она узнала. У Элен был любовник, она хотела от него ребенка, возможно, это Эдвард Альберг, с женой которого она вроде как подружилась.

А Сандра? Неужели она прям-таки ни при чем? Она ведь сама говорила, что Дин ничего не делает без ее ведома. И слоника могла подкинуть наверх только женщина. Не потому ли она и втерлась в доверие к Вере, чтобы знать, как продвигается расследование? Всегда была рядом, и в тот день, когда было найдено тело Элен, и сейчас пошла с ней в бордель. Рассказывала ей про Кайла, а сама, возможно, была соучастницей этого убийства!

Кстати, о Кайле.

— Мия, а господин Ресскин…

— Нет, он здесь был единственный раз — когда забрал тебя, — тут же сообразила Мия. — Кстати, он тебя не обижает?

— Нет, это я его обижаю, — усмехнулась Вера. — Всё, пока-пока, я еще приду. И ты бы воск не в жаровне плавила, а на водяной бане. Так он не будет перегреваться. И еще — тебе бы трафареты сделать, тогда будет проще.

Вышла из борделя в глубокой задумчивости. Сандра тоже шла молча, а потом вдруг, захлебываясь, заговорила:

— Что ему еще надо, вот скажи? Я ведь рядом! Поддерживаю во всем! Выкрутасы в постели — пожалуйста! Любовницы? Я закрою глаза. Игрушки всякие — не отказываюсь. Выслушать, поддержать, приласкать — всегда рядом. Не устраиваю скандалов, не прошу слишком много денег, не играю в карты, как Амалия Флонберг, голоса даже не повышаю! А он — в бордель! Шхер свидетель — как мне это надоело!

Вера кивнула невпопад. Пока все складывалось логично и понятно.

Если Элен начала требовать от Дина чего-то — ребенка, или даже чтобы он бросил жену и ушел к ней, а Дин ее убил — знала ли об этом Сандра? Если знала — то как с ней теперь быть? А Дин — спланировал ли он все, или получилось спонтанно, в состоянии аффекта? И есть ли какие-то доказательства? Как сложно! Нужно поговорить об этом с Кайлом и Вальтером. Сначала с Кайлом, потому что он знает и Дина, и Сандру. Он точно скажет, сошла Вера с ума с такими предположениями или нет.

— Сандра, я очень устала, — шепнула она подруге, впервые заметив, что та была вся в слезах и очень бледна. — Да и ты тоже. Я пойду в гостиницу, там Кайл снял номер.

— Останься у меня, — немедленно предложила Альберг. — Можешь даже на несколько дней или недель.

— Нет, у меня дома кошка, — невпопад ответила Вера.

— Это очень глупый предлог отказаться, — упрекнула ее подруга. — Просто ты хочешь к своему магу.

— Может, и так. Я пока еще не решила, как быть дальше. У меня контракт до того дня, как освободят Луи. Я просто не имею права вот так от него сбежать. Но вообще надо бы поискать место, где открыть салон красоты. В доме утех, знаешь ли, очень неудобно. Попробую расспросить Вальтера. И Шиганну, возможно, кабинет можно будет сделать в храме…

— Ты только про меня не забудь, я с тобой, — попросила Сандра. — Я тоже хочу быть независимой.

Угу, так сильно хочешь, что подкинула бронзового слоника Луи? Вера качнула головой и спешно попрощалась. Побежала в гостиницу, даже не подумав взять извозчика и забыв, что на ней конспирационный черный плащ.

Прохожие оглядывались. Да, я ужас, летящий на крыльях ночи, а вы как думали?

Ворвалась в номер, озираясь и тяжело дыша. Распутала тесемки плаща, сбросила его на пол, выдернула ленту из волос, с наслаждением растрепывая косу… и вздрогнула всем телом. Мужские руки бережно, но плотно обхватили ее сзади, прижали к груди.

— Кайл?

— Да? Вернулась? — горячие губы влажно прошлись по шее, рассылая мурашки по всему телу. — Я думал, ты сбежала навсегда.

— Я… что ты делаешь? Отпусти!

— Не могу. Не отпущу.

— Кайл, прекрати дурачиться. Мне нужно многое тебе рассказать. У меня важные сведения об Элен.

— Забудь про Элен на сегодня. С меня ее достаточно. Вера, выходи за меня замуж.

— Что? — пискнула она с ужасом.

— Замуж. Ты будешь моей женой.

— Зачем? — она по-настоящему удивилась. Обернулась, заглядывая ему в лицо. — Ты с ума сошел?

— Затем, — твердо ответил он, хмуря черные брови. — Я хочу, чтобы ты была только моя. Ничья больше. Я больше так не могу. Ты постоянно сбегаешь, а я не знаю, вернешься ли. Шляешься с этим Вальтером не пойми где. У меня такое чувство, что меня обокрали. Мне не нравится.

— Ты снова забыл, что я не предмет. И не цель для дележки.

— С тобой я вообще забываю. Все забываю, ты разве не видишь? Мне нужна женщина … Ты, конечно — только ты. Я маг, Вер, мне своей сути не изменить. Мне нужно восстановление, а я не могу, не хочу, только тебя вижу. А если бы будешь рядом всегда, я смогу… — он осекся, увидев выражение ее глаз. Все не то, он снова нес не те слова, не те. Как так ей сказать, чтобы услышала? Ненормальная.

— Кайл, — в голосе Веры слышится усталость. — Ну брось. Я совсем не то, что тебе нужно. Во мне тебя может устроить только строение. Женское. Руки-ноги, то, что между. Я понимаю, ты сегодня устал, выдохся, мозги не работают. Завтра ты пожалеешь о своем глупом порыве. Очень сочувствую. Все?

— Вер, я решу все твои проблемы. Очень быстро. Быть законной женой, это… статус. Я никому еще не предлагал. Не сбегай больше, просто подумай. Я тебя обеспечу, будешь жить, ни в чем не нуждаясь. Притащу хоть десяток кошек, собак, лошадей, ты ведь любишь животных? Ну не смотри на меня так! Ты вообще меня слышишь? Что ты бы хотела сейчас от меня услышать? Что сказать мне? Что сделать?

— Ты уже всё сказал, Кайл. Единственная моя проблема сейчас — это ты.

— Да что ты за женщина такая! — взорвался он. — Я ведь тебе предложение делаю, а ты…

— А я, неблагодарная, говорю — нет, спасибо, — усмехнулась грустно Вера.

Все она понимала. Кайл ревновал. Хотел привязать ее к себе, заполучить в постель. Замуж? Ну вот, Вера, разве ты не об этом мечтала? Что же не радуешься, не рисуешь мысленно фасон платья? Ах, не те слова? А точно ли ты мечтала именно о замужестве? Или, как и все маленькие девочки — о настоящей большой любви?

Кайл зарычал, ухватил ее пальцами за шею под подбородком и поцеловал гневно, яростно. На миг она испугалась. Он и в самом деле выглядел неважно: бледный, с синими кругами под глазами, кажется, даже похудевший. Выброс силы не прошел для него даром. Но целовался он все равно отменно, и рука крепко держала шею — не вырвешься. Она вдруг поняла — сейчас не отпустит. Если она будет сопротивляться и орать — его может и понести. Наговорит гадостей, причинит боль… До насилия, наверное, не дойдет, хотя кто знает. Он совершенно не в себе.

Как ни странно, она нисколько не боялась его. Ей было даже жаль Кайла. Уставший, жаждущий женщину (магия требовала восстановления, а он, оказывается, ждал ее, не пошел к другой), уверенный в том, что она сейчас запрыгает от счастья и немедленно согласится на его заманчивое предложение, вряд ли он ожидал такого категоричного отказа. К телесной немощи добавилось негодование и попранная гордость. Как это, ему — сильному магу, завидному жениху — и отказали, да еще кто? Простая девка из борделя! Какой удар по самолюбию! И сейчас он ей мстил своей грубостью, явно ожидая пощечины, может, и не одной. Скандала ему хотелось.

Не дождется. Вера была так на него зла за то, что он оценил ее столь низко, кинул предложение замужества, словно подачку, что сама вцепилась в его воротник, поднялась на цыпочки и ответила на поцелуй с не меньшей яростью. В конце концов, ему действительно нужно восстановление, а ей… ей хотелось забыть его слова о статусе и деньгах. И вообще, она слишком устала, чтобы закатывать скандалы!

Кайл замер на мгновение, застыл. Ей пришлось укусить его в подбородок. Щетина колола губы, это заводило, и она выдохнула, снова проводя губами по щеке. Вот что у Ресскина не отнять, так это быстроты реакции, не зря он — бывший военный. Между прочим, без шрамов и увечий, значит — осторожный и внимательный. Ожил, очень быстро и очень ловко расстегнул и стянул ее платье. Явно сказывался опыт. Веру это напрягло, но Кайл действительно усвоил правила игры: он даже вздохнуть ей не давал, постоянно целуя и нашептывая всякие глупости, а потом подхватил девушку на руки и понес в постель — бегом. Веру ни один мужчина на руках не носил. Слишком слабые или недогадливые были ее кавалеры. А Кайл — он большой, сильный. Даже не запыхался. Осторожно уложил ее на покрывало, упал рядом, попутно раздеваясь… А потом доказывал, что он и в самом деле маг, и маг голодный. Нет, никакой грубости, зато настойчивости — хоть отбавляй.

Голодные маги, оказывается, очень коварны и активны. Он даже после второго раза не угомонился, Вере пришлось уснуть самой. Потому что всё тело дрожало и голова кружилась.

Проснулась под утро, тихонько выскользнула из-под его руки, собрала все свои вещи, написала записку. И ушла.

Теперь — насовсем.

Глава 32. Перспективы

Если бы Вера знала, где живёт Вальтер, она заявилась бы к нему. В конце концов, расследование ещё никто не отменял. Но она понятия не имела. К Сандре идти боялась, если её Дин — убийца, то кто ему мешает ещё и Веру грохнуть? Может, он во вкус вошёл?

Шла медленно, раздумывая о своём будущем. Сама дура, никто ей не виноват. Один раз поддалась, второй — все, это уже не случайность. Кайл не дурак, ей жизни не даст. Снова и снова будет затаскивать её в постель, знает уже — она не такая уж и равнодушная к нему. Вечная её проблема — выбирать не тех мужчин. Что в том мире, что в этом. Правда, стоит признать, здесь шансов выйти замуж у нее гораздо больше. Даже Кайл вон разродился. Другое дело, тут брак — та ещё кабала. Соваться в него — значит, потерять себя.

Дорога была ей знакома: госпиталь св. Еления, бульвар, площадь с фонтаном и лавочками. Осенью она отсюда и начала свой путь. И снова она идёт в единственное место, где её примут — в храм Астильды.

Прошла в арку, постучалась в задние двери. Выслушала проклятья и ворчание сонной Шиганны.

— Опять ты! — возмутилась жрица, увидев на пороге Веру. — Что на этот раз? Почему — среди ночи?

— Так уже рассвет.

— Ночь.

— Кто рано встаёт, тому Шхер подаёт.

— Я служу Астильде, она дозволяет спать до обеда, — парировала Шиганна. — А по утрам можешь в храм Шхера сходить.

— Да ладно тебе, — примиряюще пробормотала Вера. — Я ведь по делу.

— Ну проходи, что уж…

Шиганна куталась в золотистый шёлковый халат, под которым явно ничего не было. Вера мимоходом подумала, что помимо революции в сфере красоты, можно ещё ввести в моду красивое нижнее белье и нормальные ночные сорочки. Шёлковые или кружевные, на бретельках. А то спят тут в балахонах, похожих на наволочки с отверстием для рук и головы. Ужас.

— Ты же вроде с магом жила, — полюбопытствовала Шиганна, разжигая небольшую жаровню и ставя на неё медную джезву.

— Ушла я от него.

— Обижал?

— Замуж позвал.

Жрица икнула, просыпала кофе, смахнула его рукавом на пол и с недоумением уставилась на Веру.

— Тебя. Замуж. Маг?

— Да.

— Ты отказалась?

— Да.

— Совсем, что ли, рехнулась?

— Нет. Я не хочу быть придатком мужчины. Не хочу быть просто предметом его гардероба. Хочу быть самодостаточной.

— Не в этом мире, детка.

— Что нужно делать, чтобы быть жрицей Астильды?

— Интересный вопрос. Для начала — отречься от всего земного, пройти процедуру инициации и поменять имя.

— Что за процедура?

— Во-первых, жрицей Астильды может стать только девственница. А во-вторых… тебе не понравится. Вот правда.

— Ты девственница? — удивилась Вера.

— Нет, конечно! Но когда проходила инициацию — была. Только дева, чистая сердцем и телом может служить…

— Ну конечно! Как удобно, — Вера по-настоящему злилась. — Что у вас тут за культ невинности? Что, женщина становится хуже, если лишается глупой мембраны?

— Ты знаешь, Вер, не культ невинности, а культ целомудрия. Женщина — в первую очередь будущая мать. А когда женщина выходит замуж девственницей, у мужчины нет сомнений, чей ребёнок. А еще — чем меньше свободы у женщины, тем больше — у мужчины. Сама понимаешь, никто и никогда не позволит ни тебе, ни мне жить самостоятельно. Это я тебе как единственная почти свободная женщина в этом городе говорю.

Вера помолчала. Она прекрасно понимала, что ничего изменить не сможет. Время ещё не пришло. Но и сидеть на месте ровно — это не для нее. И если честно — ей на остальных плевать. А вот на себя — нет. И несмотря на то, что у нее было несколько вариантов устроится потеплее — Вальтер, например, Кайл, да даже — Луи (а почему бы и нет, брак, подобный браку Эдленбергов Вере ничуть не был бы противен), ей так не хотелось. Это слишком похоже на капитуляцию. Прогнуться под этот мир она всегда успеет. Ей слишком мало. Она жадная. Хочет все и сразу.

— Как тебе такой вариант, — подумав, предложила она. — Косметический кабинет при храме? Будем женщин делать красивыми, но не просто так — а для мужчин. Дескать, все для любимых. Брови, пилинг, шугаринг, мехенди. Масочки всякие, обертывания… антицеллюлитные.

— Что? — придушенно переспросила Шиганна. — Это колдовские обряды такие?

— Это ловкость рук и никакого мошенничества. Массаж бы неплохо еще, но я не училась, а вот так просто — не рискну. Тут лучше профессионал.

— А… только для женщин?

— Ну да. Если хоть одного мужчину запустить в такой кабинет — потом поди докажи, что это не бордель. Строго для женщин, строго конфиденциально. Разумеется, с уплатой налогов и всё такое. А оформить как услуги храма Астильды, а?

— Служители Шхера не допустят.

— Почему?

— Украшать себя — разврат и блуд.

— Дак для мужа. Пусть докажут иное. Разве у них там нет заповедей типа «возлюби своего мужа всем сердцем»?

— Есть.

— Ну и?

— Придется получать разрешение у мэра… и в храме Шхера тоже.

— Это сложно?

— Я никогда так не делала.

— Тридцать процентов твои, — Вера похлопала ресницами. — С тебя помещение и доброе имя Астильды.

— Я попробую. Это, пожалуй, очень неплохо для поднятия авторитета храма.

— Я знала, что ты умная женщина. И еще… можно мне тут пожить?

— Долго?

— Пока не решу, что делать дальше.

— Не положено, — вздохнула Шиганна. — Здесь место только девственницам.

— Зашибись. И куда мне, в бордель опять? К Сандре? К Вальтеру?

— К мужчине — только по контракту или замуж. Иначе и ему проблемы, и тебе.

Вера постучала пальцами по столу. Что ж, за Кайла она не пойдет, за Вальтера тоже — ибо брак с ними предполагает определенные обязательства. Остается Луи. Уж с ним всегда можно договориться. Но чтобы выйти замуж за Луи, нужно вытащить его из тюрьмы, чем она, собственно, и займется прямо сейчас. Надо только переговорить с Вальтером.

Время уже не такое уж и раннее, не сходить ли ей до полицейского участка?

Еще раз обсудив некоторые моменты с Шиганной, Вера надела черный плащ Сандры, так ей полюбившийся, и отправилась на прогулку по городу. Красиво тут все же. И очень чисто — во всяком случае на центральных улицах. Свалки скрывались на задних дворах и в глухих переулках, а на площади даже извозчики не оставляли за собой нечистот, то есть не извозчики, конечно, а их животные. У лошадей под хвостами были привязаны полотняные карманы. Кстати, она уже знала, что конский навоз не просто не выкидывался, а с радостью растаскивался горожанами на клумбы и в цветочные кадки. Экологически чистое удобрение, ага. Хорошо они тут придумали.

Для променадов время было слишком раннее. Горожанки побогаче еще спят. На улицах лишь крупные женщины с корзинами — служанки на рынок идут. Опять же, Вера не раз замечала, что в Риммии любят высоких и мощных дам. Худых и мелких берут в основном горничными, а крупных — на любую работу. Веру, пожалуй, простой кухаркой или поварихой бы не взяли, даже при условии «девственных» ушей. И нянькой — вряд ли. И горничной тоже вряд ли — слишком миловидная и ухоженная. Нельзя, будет служить соблазном для хозяина дома. Таким, как она, рады, пожалуй, только в борделе.

Неудивительно, что за пташку ее всегда дамы с корзинами и принимали. И сейчас пару раз толкнули, будто случайно. Глупые! Сами не понимают, в какой заднице живут, а гордятся… чем? Своим зависимым положением? Тем, что им позволили работать на тяжелой, малооплачиваемой, низкоквалифицированной работе? Вот счастье-то! В этот раз девушка даже огрызаться не стала, просто спокойно отошла в сторону.

И ведь даже будь она пташкой — чем она хуже всех этих горничных и кухарок? Тем, что красивее их? Или умнее? Пташки, конечно, не особо отягощены моральными принципами, более того, считают себя гораздо удачливее прислуги. Ноги раздвигать для них куда проще, чем посуду мыть или утирать носы чужим детишкам. Да только это — путь в никуда. Пока они молоды и красивы — да, они веселятся и зарабатывают. А потом — что? На улицу? Пожалуй, одна только Мия из всего дома утех это понимала. Мия — умница, Мию нужно будет забрать с собой. А остальные — что будут делать они через несколько лет? Вере, конечно, рассказывали, что те, кто поумнее — откладывают деньги и потом находят мага, который нарисует им вдовьи татуировки. С такими можно и жить без осуждения. Или на то, что накоплено, или работать идти — опять же, в чужой дом. А остальные… говорят, в портовом борделе возраст и внешность совершенно не важны.

Если Луи вдруг не захочет жениться, надо будет уточнить про этого мага, который делает вдовьи знаки. Интересно, дорого? Мия наверняка знает.

В полицейский участок Веру пропустили без разговоров, да еще дорогу к кабинету Вальтера показали. Ее здесь явно запомнили.

— Не так уж и часто к нам такие красавицы приходят, — подмигнул ей один из полицейских. — А уж метрессу господина Ресскина все давно запомнили.

М-да, вряд ли тут поверят в ее «вдовство». Ладно, она подумает об этом завтра. В конце концов, пока за ней не гоняется полгорода, обвиняя в развратном поведении.

Стукнув пару раз в дверь, Вера заглянула в кабинет Вальтера. Открыла, значит дверь, поглядела и тут же дверь захлопнула. Ах, как не вовремя!

Убежать не успела. Выскочивший из кабинета Кайл больно схватил ее за локоть и затащил внутрь. Толкнул в кресло, гневно сверкая глазами. Он был очень и очень зол.

— И как это понимать, дорогая моя? — рявкнул он, размахивая у Веры перед носом бумажкой, в которой она без труда узнала свою записку.

Упс.

Довольно-таки помятый Вальтер, стоящий возле окна с чашкой кофе в руках, пожал плечами и пояснил:

— Господин Ресскин прискакал на рассвете с требованием немедленно выделить людей для вашего поиска. Говорил, вы сбежали.

— Я жду ответа! — рычал маг, тыкая в Веру явно сначала скомканным, а потом расправленным листом бумаги.

— Вы читать разучились? — вскинула она подбородок. — Там же всё написано.

— О да! — издевательски ухмыльнулся он и, кривляясь, прочел: — «Дражайший господин Рескин, нижайше прошу избавить меня от преследований и посягательств с вашей стороны. Дел с вами больше иметь не желаю. Надеюсь, что та толика благородства, что в вас еще есть и которую я в вас всегда так ценила, позволит мне уйти беспрепятственно и безнаказанно.

Прощайте, Вера».

— И что вам непонятно?

— Мне всё непонятно. Во-первых, с чего ты взяла, во мне есть хоть толика благородства? Я — маг, могу позволить себе быть редкой сволочью. Более того, постоянно позволяю. А во-вторых — куда ж ты собралась, голубушка? Контракт, милая моя, контракт! Пока не найдем убийцу — ты моя!

— Я, кажется, его уже нашла, — мирно сказала Вера, благоразумно проигнорировав первую часть его тирады.

Глава 33. Отпечатки пальцев

Усмехнулся у окна Вальтер, отсалютовав ей чашкой кофе. Кайл замер, прищурив зеленые глаза, полыхавшие ледяным пламенем. Сделал шаг назад.

— Рассказывай, — процедил он сквозь зубы.

— Отойдите от меня подальше, — потребовала Вера. — Я вас боюсь. Вы ведете себя неадекватно.

— Я? — возмутился Ресскин. — Это я — неадекватно?

— Кайл, да оставь ее, она просто злится на тебя, — мирно попросил Вальтер. — Провоцирует. Не видишь разве?

Маг глухо зарычал — как пес, но отошел. Вырвал из рук сержанта чашку, опрокинул в себя одним глотком, скрестил руки на груди.

— Вера, солнышко, — ласково заговорил Орнс. — Что вы хотели нам рассказать?

— Не «вам», а только полиции, — буркнула Вера непримиримо. — Господин Ресскин еще вчера слушать не пожелал. Ему неинтересно.

— Да что он натворил?

Вера вдруг замолчала, опустив глаза. Действительно, что?

— Сделал мне предложение, — тихо-тихо сказала она, потому что оба мужчины пристально уставились на нее, ожидая ответа.

— Какой кошмар, — посочувствовал Вальтер. — Да, я помню — вы терпеть не можете, когда вас зовут замуж!

В его голосе явно слышались издевательские нотки.

— Ну что же ты, Вера, рассказывай дальше. Мы же все тут друзья, у нас ведь нет тайн друг от друга! — криво ухмыльнулся Кайл.

— Это всё, — опустила она голову.

— Да ладно? И ты не будешь кричать, что я над тобой надругался? Принудил тебя к близости?

— Нет, не буду, — выдохнула она, глядя на вдруг побелевшего и широко раскрывшего глаза Вальтера.

— Два раза!

— Кайл, прекратите, — не выдержала она, закрывая лицо руками. — Вы сейчас унижаете меня еще больше. Вы так хотите увидеть мои слезы?

— Прости, — глухо ответил он. — Я ведь предупреждал, что все равно тебя не отпущу.

— Да с чего ты взял, что нужен мне?

— Прекратите оба! — заорал Вальтер и с силой ударил по столу папкой. — Я всё понял. Не нужно концертов. Что с убийцей, Вера?

Вера всхлипнула. Она уже по-настоящему ненавидела Кайла. Понимала, догадывалась, для чего он всё это делает — но прощать совершенно не хотела. Только не реветь, только не здесь, не при нем! Несколько раз глубоко вздохнула, сосчитала про себя до десяти, а потом отняла руки от лица, взглянула на мужчин совершенно сухими глазами и ровно сказала:

— У Элен был любовник. Дин Альберг. И они сильно ссорились в последнее время.

— Откуда информация? — отрывисто бросил Вальтер, напрягаясь.

— Из борделя.

— Откуда? — с изумлением переспросил Кайл.

Пришлось рассказывать.