Гражданка Иванова, вас ожидает дракон Абалова Татьяна

Глава 16. Заговор

— Дорогой, мы собираемся в парк развлечений.

Гости застали его на лестнице. Леди Драгон не преминула положить пальцы на запястье сына, не давая тем осуществиться формальному приветствию и побегу.

Завтракали леди без мужчин. Принц Аль-лель спал — даже поселившийся в замке цветник не смог сделать его жаворонком. Гоблин еще ночью ушел в казино, чтобы поприветствовать сородичей, и до сих пор не вернулся. Фольк, сославшись на занятость, уклонился от общения, и вот теперь его поймали.

«Надо было уйти через вход для прислуги», — лорд Ракон, стараясь выглядеть приветливым, сдержанно кивнул каждой леди. Когда перевел взгляд на качерскую принцессу, отметил, что та хороша — ярко рыжие локоны теребил ветер, и она то и тело убирала их тонкими пальцами. Россыпь веснушек по лицу и плечам на другой смотрелась бы по-крестьянски, но Вейлере они шли — делали ее красоту живой, притягательной.

«Сложись обстоятельства иначе, и у нас определенно получилось бы».

Нет, не о любви к красивой девушке из влиятельной семьи думал сейчас герцог, а о том, что брак с качерской царевной мог иметь место. По крайней мере, супружеская спальня не сделалась бы плахой. Размышляя о той или иной кандидатке в невесты, Фольк по большей части кривился, не желая даже представлять, что они окажутся в одной постели. С Вейлерой же, напротив, воображение разыгралось: рыжие локоны на белых простынях, его смуглая рука на ее белой коже, а губы смыкаются на возбужденном соске…

— И мы все просим тебя сопровождать нас, — голос матери выдернул из оцепенения.

— Просим, просим!

Фольк тряхнул головой, отгоняя шальные мысли.

— Ну же, сын?

— Просим, — голос качерской царевны оказался низким. Он бархатом прошелся по нутру лорда, заставляя дольше положенного задержать на ней взгляд.

Леди Драгон загадочно улыбнулась и, видя, что сын не сопротивляется, не мешкая, подцепила его под руку. Вейлера, правильно оценив силу своего притяжения, положила изящную ладонь на его локоть. Остальные дамы потянулись следом.

Открытые коляски, по распоряжению Хосефины увитые цветами, принимали в свое чрево не менее цветущих женщин. Фольк, которому начисто отказало чувство рационального — ведь его ждали совсем в другом месте — на бегах ящеров, сел между матерью и рыжеволосой царевной. Обитая бархатом скамья выглядела широкой, но Вейлера оказалась так близко, что Ракон чувствовал тепло ее тела даже через несколько слоев ткани.

— Н-но! — крикнул кучер, и первая коляска выехала за крепостные врата. Дамы, занявшие места в следующей, метали гневные взгляды на качерскую выскочку. Они были не менее богаты и родовиты, чтобы плестись в хвосте.

— Нет, вы видели, как ловко она взяла его под руку? — леди Бурфал хоть и приехала без дочери, поскольку та так некстати приболела и покрылась сыпью, пылала гневом. Ее мопсы — Серж, Перж и Хок на этот раз остались запертыми в комнате, отчего она чувствовала себя одинокой. Милые собачки всегда заполняли неловкие паузы. Вроде ты знаешь, что ответить на каверзный вопрос собравшихся здесь интриганок, но медлишь только из-за того, что отвлеклась на поглаживание песика.

— Они сговорились, — темноволосая девушка, дочь леди Хардинг, со скучающим видом смотрела на скалы, темными стражами выстроившимися вдоль дороги. — Я сама слышала, как леди Драгон говорила, что Фольк не сможет отказать качерцам. И просила содействия Индиса Аль-леля.

— Ах вот в чем дело! — встрепенулась мать блондинки, хорошенькой, но слишком юной для невесты Аниты. Легонько подпихнув увлекшуюся видами дочь, леди Сурис отважилась озвучить то, что другие и так знали, но лелеяли надежду на изменение ситуации. — Ну, раз мы все здесь для маскарада, не стоит ли нам насладиться дарами острова? Навряд ли после того, как царевна сделается леди Хариим, нам посчастливится вновь погостить в замке. Я слышала, качерки весьма ревнивы.

— Вот и наслаждайтесь, а мы еще поборемся, да, Элиза? — леди Хардинг заглянула в глаза дочери, но та лишь устало вздохнула, что вызвало улыбку у леди Бурфал.

«И на что надеются? Большими деньгами и с помощью связей Хардинги замяли скандал, но сплетни о порочной связи их дочери с учителем эльфийского языка если еще и не дошли до острова Ракон, то обязательно будут услышаны. Какая-нибудь птичка нащебечет. Да, Элиза докажет свою непорочность будущему мужу, но я-то знаю, почему они с матерью месяц назад вдруг уехали «лечиться на воды»! — леди Бурфал по привычке протянула руку, чтобы погладить мопса, но, вспомнив, что оставила собак дома, провела ладонью по ткани платья. — А смотри-ка, как леди Сурис просветлела лицом! Наверняка идея вывезти дочь на смотрины принадлежит не ей. Как пить дать, старая карга Сурис, о, боги, более злобных свекровей я еще не встречала, мостит дорогу своему сыночку. Сунула его в Совет, а теперь через внучку хочет к драконам пристроить. Но чего греха таить, я и сама была бы не прочь породниться с Хариимами. Быть бабушкой наследника древнего рода большая честь».

Фольк не знал, что с ним происходит. Если бы не мать, без умолку восхищающаяся скалами, травинками, облаками, виднеющимся на горизонте морем, то он уже целовал бы качерскую царевну. Ее затаенное дыхание, полуоткрытый рот, бисеринки испарины, скопившиеся над верхней губой, просто кричали о том, что и она находится у края пропасти. Так хорошо видимые в вырез платья полушария крепкой по-девичьи груди манили взгляд, и лорд едва сдерживался, чтобы в ход не пошли руки.

«Да что со мной?!»

Пальцы царевны дрогнули и скомкали ткань юбки, будто Вейлера сдерживала себя из последних сил. Она подняла на него повлажневшие глаза и выдохнула, именно выдохнула, а не произнесла:

— Фо-о-ольк…

— Останови! — крикнул герцог кучеру и, не дождавшись, когда лошадь замрет, выпрыгнул из коляски. — Извините, но мне нужно пройтись.

— Сын?! — мать в растерянности не нашла слов.

— Душно, — он рванул ворот. — Поезжайте без меня.

Коляска тронулась. Леди драгон приподнялась, чтобы бросить укоризненный взгляд на сына, но тот уже спускался по тропе меж скал. Рисковал покатиться с такой крутизны кубарем, но почти бежал.

Вторая коляска нагнала первую.

— Как вы думаете, что там произошло? — леди Бурфал едва не свернула шею. — Глаза леди Драгон метали молнии!

— Я думаю, у нас всех вновь появился шанс породниться с Хариимами. Лорд Ракон сбежал от качерской царевны.

— Я не понимаю, — Вейлера смахнула слезу. — Я не понимаю, что произошло. Я сделал все так, как вы просили. Всего лишь две капли афродизиака в ямочку между ключицами.

Леди Драгон и сама выглядела расстроенной.

— Ты выбрала не то время. Надо было вечером, после ужина, чтобы уж точно не устоял…

— Но он вчера так и не вышел. Я слышала, он провел время со своими друзьями. И сегодня навряд ли сел бы в коляску, если бы я не воспользовалась вашими духами.

— Но ты заметила, какой они произвели эффект? — леди Драгон бойко повернулась к собеседнице. — Лишь сильное самообладание моего сына не позволило ему погнать коляску назад.

— Я думаю, он был на грани, но… нам помешали вы.

Леди Драгон открыла рот. А девочка не так проста!

Вейлера, пятая царевна из семи, на самом деле не была так проста. Взирая на мир широко открытыми глазами, она усвоила одну истину: если хочешь добиться результата, не стоит ждать помощи. Нужно действовать самой. Быть отданной какому-то грубому мужлану, подобному тем, что взяли старших царевен лишь для повышения собственной значимости, бояться поднять на мужа глаза и слышать, что она всего лишь сосуд, предназначенный для продолжения рода — нет, это не ее удел. Она влюбит в себя Фолька Хариима Драгона, герцога Ракона, и сделает все, чтобы завладеть не только замком, но и островом со всеми его чудесами. Отец хочет портал? Дочь знает, как обуздать чужие желания. Она будет хозяйкой всему — острову, богатству и собственной жизни.

Леди Драгон наивно полагает, что является наставницей юной царевны и поможет той добиться лорда Ракона. Смешно! Сунула какие-то духи, таинственно намекнув, что они сильнейший афродизиак, но на них среагировали лишь мопсы леди Бурфал.

«Вся беда в том, что матушка герцога будет последней, кого он послушается», — наблюдательная царевна усвоила эту правду в первый же вечер. Как и многие другие истины, собирая сведения о будущем муже.

Да, Вейлера тщательно подготовилась, услышав, что ее отец планирует подложить под герцога одну из своих дочерей, и сделала все, чтобы оказаться той самой невестой, обскакав двух незамужних сестер. Те, хоть и красивее и родились от первой жены отца, не имели хватки фрусачки. Ее мать ей примером: Фрусия до сих пор у нее в долгу за возможность оказаться под крылом более сильного соседа.

— Отец! Вам нужен портал острова Ракон? Я принесу вам его!

Никто из сестер не додумался сделать столь громкого заявления.

Фольк встретился с Индисом и Араваем в трактире «В пасти дракона». Обед удался! Мясо, тушей жаренное на вертеле, хлеб, который нужно ломать руками, неподъемная кружка пива, залихватские песни и танцы матросни со всех уголков мира — иногда хотелось чего-то простого, безыскусного, где рядом с тарелкой не будут лежать ряды вилок и ножей. Даже одежду друзья выбрали соответствующую — из грубой ткани и без пуговиц с вензелями.

— И ты сбежал? — хохотнул гоблинский принц, вытирая рукавом пенные усы.

— Я узнал магию! На меня точно так же действовала магия вожделения. Говорю же вам, источник один. Раскрутим царевну, поймем, кто поставляет свечи похоти на остров!

— Ну ты даешь! — эльф проводил взглядом грудастую подавальщицу. — Где ушлые контрабандисты, а где качерцы!

— А что? — гоблин перевел взгляд с одного товарища на другого. — Я вполне допускаю, что качерцы могли выбрать подобный вид диверсии. Сначала ослабить тебя, отвадив от острова семейные пары с детьми…

— Это минус пятьдесят процентов дохода, — тут же подытожил Индис, брезгливо вытирая жирные руки о вытянутый из кармана белоснежный платок.

— Потом подложить под тебя дочурку царя, поправив ее приданым бедственное положение острова, ну а после и вовсе его отнять.

— Как это? — эльф замер, забыв о платке. В голове щелкали костяшками счеты его бабушки: «потеряет все Фольк = потеряет все Индис».

— Через наследника, который будет наполовину качерцем, — Фольк правильно понял мысль гоблина.

— А мы… а ты тогда куда денешься? — Индис не донес платок до губ. Герцог думал, что бледнее эльф быть не может. Ошибался, однако.

— Рыб кормить, сушить череп на восточных скалах, сгинуть в портале, когда он откроется в диком мире, — гоблин с вожделением осматривал прожаренную баранью лопатку, прицеливаясь, куда бы вцепиться зубами. — Да сколько угодно комбинаций его гибели.

— Фольк, у тебя есть план? — эльф смотрел на друга с такой надеждой, что у герцога защемило сердце.

«А ведь Индис никому кроме меня не нужен».

— Есть. Было время подумать, когда летел кувырком по склону, — Фольк тронул языком прикушенную изнутри щеку. Специально не стал залечивать, чтобы напоминать себе о коварстве людей. — Мы качерцев их же оружием обыграем. Индис, у тебя еще остались черные свечи?

— Ты хочешь из Вейлеры сделать хересситу? — эльф не верил собственным ушам. — Она же царская дочь!

— Нет. Достаточно застать ее в объятиях мужчины, чтобы вычеркнуть из списка невест.

— И кто будет тем мужчиной? — Индис сомневался и правильно делал. Неизвестно, какую тактику выберет Фольк, когда обнаружит «невесту» с мужчиной: обольет холодной презрительностью или устроит мордобой. Ни один из вариантов эльфу не подходил. Игра игрой, а осадок останется.

— Я еще не подобрал кандидатуру. Все должно выглядеть естественно. А если «любовником» окажется кто-то из вас, в отсутствие нашего заговора никто не поверит.

— Ты хочешь сказать, что страсть накроет ничего не подозревающего парня? — эльф передернул плечами. — Звучит как-то не очень. Неблагородно.

— А я поддерживаю, — гоблин не мудрил с носовыми платками, вытер руки о скатерть. — Сколько раз нужно вдохнуть магию похоти, чтобы сделаться от нее зависимым?

— Достаточно двух свечей, — со знанием дела подтвердил эльф. — Не просто попасть в шлейф от духов, а полноценно сжечь пару свечей.

— Вот видишь, Индис. Твоего друга хотят сделать зависимым от секса, а ты переживаешь за незнакомца, который всего лишь получит по роже.

— Я сведу с царевной достойного такой участи, — Фольк потер кулак.

Глава 17, в которой Вася собралась в город, а эльф получил сомнительное удовольствие

Вася бросила считать бутылки, не дождавшись обеда. Работать без настроения, все равно что ловить рыбу удочкой без крючка. Только время тратить.

Василиса нашла нэн Хосефину в одной из гардеробных. Она сидела на кушетке, безвольно свесив руки. Туфли на низком каблуке валялись тут же.

— Устала, — пожаловалась она подопечной. — Слишком много гостей и у всех свои капризы.

Вася умостилась рядом, и нэн неожиданно положила голову на ее плечо. Василиса в ответ робко приобняла женщину. Так и сидели, прислушиваясь к шорохам в доме. В соседней комнате громко тикали часы, где-то хлопнула дверь, кто-то из слуг прошаркал мимо их двери.

— Гвирд, — произнесла нэн.

— Кто? — не поняла Василиса. Она скользила взглядом по резьбе на деревянных панелях. Здесь лютики походили на близнецов, не отличались ни количеством листочков на тонком стебле, ни поворотом головки. Шли чередой как солдатики игрушечной армии.

— Гвирд — слуга Индиса. Ему бы на покой, а он не хочет. Говорит, умрет без работы. И эльфу предан, хотя тот совсем не считается с его старостью.

— Их Высочество мало с чем считается, — вставила свое Василиса. — При мне за меня деньги милорду предлагает.

— А ты не хочешь?

— Какая девушка хочет быть проданной? Продали один раз и хватит. Нечего из рук в руки передавать.

— Тебе наш лорд нравится?

— Среди остальных он самый… нормальный. Хотя нет. После того, что выкинул сегодня, я больше нормальности вижу в Аравай-абе.

Нэн подняла голову и внимательно посмотрела на Василису.

— Ну… — Вася поняла, что от нее ждут пояснений. Сказала А, надо говорить Б. — Он меня поцеловал. Там, в подвале.

— Поцелуй был так хорош, что ты не смогла больше работать? Поэтому ты здесь?

— Я не смогла работать, потому что поцелуй не был хорош. Лорд просто заткнул мне рот. Мог бы сделать руками, но отчего-то предпочел применить губы. А еще ледяным голосом сообщил, что это был эксперимент, и он оказался неудачным. Вот и думай теперь, то ли герцог целоваться не умеет, то ли в том моя вина. Стиснула зубы, попробуй пробейся.

— А ты умеешь?

Вася задумалась. Она целовалась и не раз. Первый был в пятнадцать лет. Ее поймал у гаражей соседский парень. Захватил рот как-то торопливо, неумело, мокро. Для нее тот поцелуй стал мерилом плохого. На единицу из десяти. Влад целовался на восьмерку. Одноклассник на выпускном вечере потянул на шесть.

Вася вздохнула.

— Нет в мире совершенства. И я не умею, и лорд Ракон целуется на хилую четверку из десяти.

Нэн поискала ногой башмак. Для нее казалось странным не то, что милорд, у которого за спиной не один десяток женщин, целуется на «хилую четверку», а то, что он вообще целуется со служанкой.

«Дело нечисто».

И ведь вроде никогда не проявлял интереса к ее подчиненным. Индис, вот, может. Скольких служанок она уволила, после того, как застукала в неприличной позе или выходящими поутру из спальни Их Высочества! Был даже случай с беременностью, наделавшей много шума. И чем дело закончилось? Приехала бабушка эльфа, поговорила с заупрямившейся девицей, и та к утру сбежала с конюхом — истинным отцом ребенка. Ушлой служанке нужны были деньги и ничего более. Потрясенный эльф еще с месяц шарахался от любой женщины, а потом вновь пустился во все тяжкие. Но Индис, хоть и выторговывает Гражданку у милорда, все же не лезет к ней с фривольными разговорами и поцелуями, а герцог-то чего? К чему эти потуги, когда в доме полно невест — не чета Василисе?

— Знаешь, что, милая? — когда Вася вскинула на нэн глаза, та ласково улыбнулась. — Сходи-ка на ярмарку, купи кое-что по хозяйству — я список дам. И мне поможешь, и сама разомнешься. Засиделась ты в замке.

— А на улице я могу снять чепец?

Хосефина озадаченно нахмурилась.

— Так вроде Его Сиятельство приказывали только в замке в нем ходить?

— Так и я о том же, — просияла Василиса. Ее ждал остров со всеми его чудесами. — А до ярмарки далеко?

— Пешком дойдешь, не заблудишься. Милорд озаботился, чтобы у всех приезжающих на остров была на руках карта, где все-все подробно указано. Я дам тебе такую.

— Мне в этом платье идти? — Вася растопырила юбку.

— Раз уж разрешила без чепца, то и форменное платье можно сменить на что-нибудь менее строгое. Вон шкаф, выбирай.

Вася распахнула дверцы пузатого гардероба.

— Откуда такое богатство?

— Что-то гости оставили за ненадобностью, что-то покупалось для вечеринок, устраиваемых милордом…

— Вечеринок? Вы сказали, вечеринок? — глаза у Васи загорелись.

— У нас не только случаются вечеринки, но и балы. Когда господа хотят повеселиться, герцог объявляет тему ночи развлечений, и тогда все, включая слуг, должны явиться в соответствующих нарядах. В последний раз разыгрывался спектакль о любви пастушки и короля. Наши слуги изображали крестьян, оттого шкаф и набит цветными юбками и рубашками. Выбирай, что по душе. Ткани добротные, пошито не на скорую руку. Милорд не любит, чтобы было кое как, даже если пригодится всего на раз.

В кошеле, привязанном к поясу фартука, позвякивали монеты. Нэн расщедрилась и дала не только на хозяйские мелочи, но и на то, чего душа Василисы пожелает.

— Не скупись, купи себе какую безделицу. Хоть сладость, хоть гребешок и шпильки, — напутствовала подопечную нэн. — Раз обед ждать не пожелала, то перекуси в городе. В дорогое заведение тебя, разодетую как крестьянка, не пустят, а вот в трактир заглянуть можешь. У нас плохих нет, милорд за этим жестко следит.

— А приставать не будут?

— Могут, но без нахальства. Взгляни строго, скажи твердое нет, вмиг отлипнут. Да и не в ночь тебя отправляю, днем искатели приключений по трактирам не ходят, все больше семейные пары с детьми.

Василиса кинула последний взгляд в зеркало: небесно-голубое платье и розовый фартук и вправду делали ее похожей на крестьянку, выращенную на парном молоке и свежем воздухе. Румянец на щеках и светящиеся в предвкушении глаза заставили улыбнуться. Волнений в последнее время выпало немало, но вот приятное, можно сказать, впервые. Вася повытаскивала из волос шпильки, тряхнула головой. Поймала в отражении улыбку нэн и в порыве радости обняла экономку. Та ответила — похлопала ласково по спине.

— Ну, я пошла?

— Иди, милая. Возвращайся до темна.

— Я мигом!

Нэн хмыкнула, прекрасно понимая, что быстро из города не возвращаются.

— Не торопись сразу все увидеть. Остров большой, чудес на годы хватит.

— Вы сейчас куда? — гоблин бросил на стол золотой драк.

— Я на бега ящеров, — герцог вытирал руки специально для него принесенным полотенцем. Протянувшая его служанка обменивалась лукавыми взглядами с эльфом.

— Поэтому ты не пил? — Аравай-аба повел плечами, разминая шею и спину.

— Да, пробный забег уже пропустил. Без подготовки придется соревноваться. Придешь посмотреть? Победителю выпадет особый приз.

— Нет, у меня назначена встреча с демонами.

Фольк понимающе кивнул. Любитель путешествовать, Аравай-аба частенько привозил новинки из тех миров, где бывал. «Торговец идеями» — так его называли демоны, охотно перенимающие опыт иных цивилизаций и заставляющие работать на магических кристаллах те же постирушницы и плошкомойки.

— Если у них получится, то мы твою проблему с невестой вмиг разрулим.

— О чем речь? — эльф не спускал глаз с подавальщицы — той самой, с пышной грудью.

— Видеонаблюдение.

— М-м-м… — не поняв, о чем речь, Индис быстро поскучнел. — Вы идите, а я здесь останусь. Есть одно дельце.

На щеках служанки вспыхнул яркий румянец. Она стыдливо опустила ресницы.

— Не забудь амулет предохранения задействовать, — шепнул ему на ухо гоблин, но эльф лишь отмахнулся. Его ли учить амурным делам?

— Уже забыл о нимфе? — Фольк вопросительно изогнул бровь.

— Одно другому не мешает, — обернулся широко улыбающийся эльф и поспешил за служанкой, направляющейся в подсобные помещения. Подол ее юбки прыгал из стороны в сторону, настолько выразительно она виляла бедрами. Мужская половина зала застыла, так и не донеся ложки до рта. — Тем более здесь обойдется гораздо дешевле. Пары драков хватит.

— Кобель.

Палома выгнула спину, подставляя под мягкие губы эльфа выпростанную из-под рубашки грудь. Она знала силу своего воздействия на мужчину, не догадывающегося, что перед ним одна и та же херессита. С ней он впервые познал действие черной свечи, и теперь, где бы Палома ни появилась, всегда добивалась своего — Индис шел за ней словно щенок на веревочке.

— Раздвинь ноги.

Сидящая на столе, она поспешно подобрала подол, чтобы юбки не мешались. Застонала, когда ее лоно наполнилось. Грудь ходила ходуном от каждого толчка, что еще больше распаляло эльфа.

— У нашего герцога появилась невеста? — произнесла она задыхающимся голосом.

— Угу.

— И что за проблемы с ней?

— С ними. Проблемы с ними. Их три-и-и-и… — завершающий толчок и эльф закрыл глаза. В последнее время женщины, какую бы он ни взял в городе (в замке за его шалостями строго следила нэн Хосефина и пресекала малейшие поползновения), все как одна доставляли ему небывалое удовольствие.

Эльф, оправляя одежду, чмокнул служанку в нос. Сунул монету в пять драков между полушариями тяжелой груди.

— Запомни, милая, женщин много не бывает, — он одарил служанку самой очаровательной из своих улыбок, — чего не скажешь о невестах. Если их больше одной, это уже проблема.

Палома стянула завязки рубашки, одернула юбку и, дождавшись, когда эльф покинет трактир, шмыгнула за дверь, ведущую во внутренний двор. Там на скамейке в тени забора ее ждал господин Дэ.

— Ну? — спросил он, лениво покусывая соломинку. Начищенные до блеска сапоги, перчатки из тонкой кожи, пуговицы на куртке в виде драконьей головы — все кричало о показной роскоши, хотя Палома знала, насколько гнилое нутро у ее хозяина.

— Они говорили о каком-то наблюдении. Вроде как за невестой герцога. А эльф выдал, что невест у герцога три. Вот и разберись тут, за кем вздумали вести слежку.

— Ничего, разберемся, — господин Дэ выплюнул соломинку. Порывшись в кармане, протянул доносчице мелкую монету.

— И все? — девушка не смогла скрыть разочарования.

— Так и сведения не на драк, — поднявшись, не поворачивая головы в сторону Паломы, вертящей в руках монету, господин Дэ как будто между прочим поинтересовался: — А о помощнице экономки герцог ничего не говорил?

— О нимфе? — девушка сморщила носик. — Так вроде господам нет дела до слуг. Одни смешки да подколки.

— А разве ты сама не почувствовала их интерес между ног?

— Думаете, и герцог со служанками спит? Зачем ему? У него все больше оперные дивы в чести, — херессита кивнула на яркую вывеску, украшающую пирс. Та была настолько велика, что даже отсюда, из-за забора, можно было различить воззвание к прибывающим на остров гостям: «Гастроли очаровательной Фелиции. Услада слуха и зрения. Только три концерта!»

Хозяин ушел, а Палома так и осталась сидеть на скамье. Не было ни сил, ни желания возвращаться в «Затейницу». Там она впервые встретила господина Дэ — так он представился херу Шерди, когда среди десятка херессит выбрал именно ее. Любитель жестокости в постели, он задабривал Палому дорогими подарками. Она терпела. Было ради чего: любая херессита мечтает заиметь покровителя. Но подарки кончились в тот день, когда она впервые зажгла черную свечу, с помощью которой привязала к себе эльфийского принца. Дэ обещал, что магия похоти действует лишь пока горит свеча, но ни словом не обмолвился о том, как магия действует на женщину — она становится одержимой. Готовой на все, лишь бы вновь зажечь свечу и улететь в мир грез, где любое насилие кажется верхом любви. В тот день в «Затейницу» магия заманила не только Индиса Аль-леля. Бордель переполнился похотливыми мужчинами. Хер Шерди потирал руки.

Но свеча истлела, вчерашние самцы пришли в себя и стыдливо поспешили за своими негодующими женами. Некоторых мужей вытаскивали из постели тепленькими, не понимающими, как они, всегда верные, вдруг опустились до такого.

Если бы не вторая свеча, хер Шерди никогда не связал бы два события воедино: приход в «Затейницу» эльфийского принца, которого и в первый раз здесь было видеть удивительно, и новый наплыв жаждущих секса, почти обезумевших от желания мужчин.

— Что это? — Шерди поднес к носу оплывший огарок.

Палома еще только приходила в себя после визита лорда Аль-леля — неугомонного и страстного затейника, вусмерть заездившего хересситу, поэтому не нашлась, что сказать, а потому ответила прямо:

— Магия, на которую клюют мужчины.

— Где взяла?

— Господин Дэ принес.

Вечером в главной зале, где собирались хересситы, и куда приходили клиенты, горела новая черная свеча. С тех пор бордель работал в полную силу, правда, хер Шерди появлялся в курируемом заведении лишь тогда, когда тухла свеча, и магия похоти развеивалась.

Девочки рассказывали, что в ночь второго визита Индиса Аль-леля хер Шерди, не ушедший вовремя домой, тоже знатно повеселился. Повторения подобного казуса он не желал, поскольку не хотел расстраивать супругу, а потому тщательно избегал рокового часа.

Глава 18. Новое знакомство

— Ярмарка, ярмарка, ярмарка…

Дующий с гор ветер будто сорвался. Кидал в лицо волосы, вырывал из рук карту острова — то раздувал ее парашютом, то складывал пополам, и Вася никак не могла понять, в какую сторону идти. В глазах уже рябило от кривых улочек парка развлечений и выстроившихся будто по линейке «развлекательных» заведений иного толка — казино и борделей. Несмотря на шалости ветра, внимание привлекли жирно очерченная линия берега, которую повторяла портовая улица, и расположенная чуть дальше, в морских водах, красная точка межмирового портала. Василиса постаралась запомнить ее координаты как можно лучше, ведь могло так случиться, что в день побега в ее руках не окажется карты, а расспрашивать, как пройти к порталу — все равно что выдать себя с головой.

— Я могу вам помочь?

Василиса вздрогнула, не ожидая, что рядом с ней кто-то окажется. Еще несколько минут назад на горизонте не было ни единой живой души. Вокруг лишь скалы и заставивший остановиться перекресток, где нет даже намека, по какому из трех путей следует идти. Видимо, жителям замка не требовалось никаких указателей.

— Простите, но ветер донес, вам нужна ярмарка?