(не) Желанный покровитель

- Прямо у сердца носишь, - смеюсь, включая ноутбук и понимая, что наша беседа затягивается, предлагаю. – Чаю хочешь?

- Давай, - радостно соглашается Штирлиц. – Жрать хочу.

«И я голоден как собака! – хочется заорать мне. Но это голод другого свойства! Мне бы Аню сейчас затянуть в койку…»

Отмахнувшись от глупых мыслей, раздраженно пялюсь на синий экран. Винда решила обновиться. Сука!

Подхожу к окну, заслышав рычание двигателя. И неожиданно замечаю, как около крыльца тормозит мотоцикл. А следом за ним подъезжает минивэн с юристами. Словно стойкие оловянные солдатики, они выпрыгивают из чрева черной машины и деловито спешат к крыльцу. Двое мужчин и одна женщина. Совершенно одинаковые бесполые существа. Анти-секс!

Но меня сейчас интересуют не они, а Роберт Щербетов. Этот наглец обнимает мою девочку и что-то шепчет ей на ухо. Аня сначала улыбается, а потом мрачнеет. Даже из окна я вижу, как она морщится и нервно сглатывает.

Что же ты ей сообщил, Роберт? И как посмел притронуться к моей девочке да еще расстроить ее?

Сжимаю кулаки от злости. И уже собираюсь выскочить на улицу и вломить Роберту в будку, как это чучело чмокает Аню в щеку и поспешно уезжает. Ну, наглый тип этот Щербетов! Вся семейка наглая!

Поворачиваю голову на звук открываемой двери. В кабинет вплывает Марфа с подносом. Неторопливо накрывает на стол.

- Минутку, - поднимаю вверх указательный палец. Выхожу в холл как раз вовремя. Аня с ребенком заходят с мороза.

Помогаю ей снять куртку и раздеть Асю.

- Юристы приехали, - киваю в сторону трех ворон. – Обсуди с ними брачный контракт. Внеси свои пункты. Естественно, после завтрака. А я освобожусь и сразу же присоединюсь к вам. Хорошо? – стараюсь говорить мягко, но натыкаюсь на совершенно бесстрастный взгляд. Никаких эмоций. Сплошная стена.

Да что же это происходит? Только начала оттаивать моя снежная королева!

Ладно, проехали! Пока…

Когда башка забита цифрами, я не переключаюсь на чувства. Иначе могу ошибиться и принять неверное решение. А на кону стоят большие бабки. Позже разберусь..

И вернувшись к Исаеву, с головой погружаюсь в расчеты. Проект выгодный, твою мать! Очень выгодный.

- Может, продинамим Щербетова? – усмехаюсь хитро. – Ты уверен, что он войдет в долю? Платон вроде только с родственниками дело имеет.

- Вот я тоже об этом думаю, - чешет затылок Костян. – Но мне он сам позвонил. Сказал, что наслышан о моих идеях и хочет поучаствовать…

- Смотри, сам не заметишь, как тебя со Стелкой окрутят, - усмехаюсь криво. – Она девчонка хорошая. Только взбалмошная очень, - замечаю вскользь и неожиданно задумываюсь.

«На кой Стелле понадобились пол-ляма?»

- Она мне не нравится, - морщится Костян. – Слишком деловая и вульгарная. Типичная гламурная цаца. Я люблю девчонок попроще. Тихих и покладистых. На трамвае покатал, и она твоя. А с дочерью Платона неприятности обеспечены.

- Согласен, бро, - киваю коротко и вновь принимаюсь за расчеты. Прикидываю на коленке, сколько смогу получить прибыли. Сверяю свои результаты с Костькиными и спрашиваю лениво.

- Тебе когда бабки понадобятся?

- Через месяц примерно, - кивает Исаев. – Договоры подпишем в конце этой недели.

- Идет, - соглашаюсь я, прикидывая, сколько дней могу дать финансовому департаменту для более точного расчета.

Неторопливо встаю из-за стола, ощущая каждой клеточкой приятную расслабленность. Такое состояние бывает лишь после хорошего секса или от удачно заключенной сделки. Хоть штампик на лбу ставь «удовлетворен».

В холле мы ненадолго зависаем с Костей, обсуждая лошадей, скачки и проблему с ветеринаром. И одновременно вздрагиваем, когда невдалеке хлопает дверь.

Аня, выйдя из гостиной, где должна была совещаться с юристами, останавливается, заметив меня.

- Ты уже? – спрашиваю, не двигаясь с места.

Она подходит ко мне сама. Спокойная и невозмутимая.

- Да, - замечает холодно. – Я внесла свои пункты. Договор меня устраивает.

- Ну, значит, можем подписывать, - восклицаю радостно и даже потираю руки от удовольствия. – Знакомься, Кос, это Анечка, моя будущая жена…

- Очень приятно, - дежурно бросает Исаев.

- Не могу этого сказать о себе, - заявляет надменно моя новоявленная невеста и переводит взгляд на меня. – Мне в город надо, Глеб.

- Хорошо, примерно через час поедем. Тебя устраивает? – давлю взглядом.

- Вполне, - кивнув, удаляется гордо.

- Странная особа, - обескураженно тянет Костя. – Я ее впервые вижу.

- Она дружит со Стеллой Щербетовой, - ляпаю я первое, что приходит в голову.

- Ну, это, конечно, все объясняет, - усмехается Исаев и замечает серьезно. – На хрен на ней жениться, бро? Твоя Верка воспитанная и послушная.

- Уже поздно что-то менять, - мотаю я головой. – Только пока эту новость особенно не афишируй. Ты первый, с кем я поделился.

- Поздно – это когда лежишь в ящике, притрушенный цветами. А все, что до этого момента, можно исправить. Подумай хорошо, Агурец. И желательно башкой…

- Да пошел ты, Штирлиц, - отмахиваюсь добродушно и, проводив друга, захожу в гостиную, где расположились юристы.

- Ну что? - спрашиваю весело. – Внесли Анечкины правки в договор?

- Ждем вас, - неуверенно кивает Гена Малышев, начальник юридического отдела. И на лице прожженного адвоката мелькает растерянная улыбка. Да и Ольга Ивановна, юрист со стажем, смотрит на меня изумленно.

Странно-странно.

- Какие пункты внесла моя милая? – интересуюсь, даже не подозревая о засаде.

- Вот, - несмело протягивает мне листки Малышев и, наконец, обретает былую уверенность. – Глеб Саныч, в таком виде мы не можем внести пожелания Анны Владимировны в договор. Надо отшлифовать каждую формулировку. Иначе потом в суде ничего не докажем…

- Минутку, - останавливаю его и, опустив глаза в текст, выхватываю отдельные фразы.

«…Ежедневный секс, сопровождающийся многочисленными оргазмами. В случае перерыва более чем на десять дней супруг выплачивает супруге штраф в размере пяти миллионов рублей. Более длительное воздержание, а также отсутствие оргазмов при соитии является причиной для расторжения брака».

- Вы же понимаете, что это делает договор ничтожным, - пытается встрять Малышев.

- Заткнись, - обрываю я, вчитываясь в каждое слово.

«Стороны договорились не иметь связей на стороне».

«Стороны договорились не иметь общих детей и использовать всевозможные меры контрацепции».

«В случае наступившей беременности супруг выплачивает супруге неустойку в размере сто миллионов рублей и не препятствует расторжению брака».

«В случае скоропостижной смерти супруги, наступившей в результате несчастного случая или неизвестной болезни, опека над детьми передается Стелле Платоновне Щербетовой».

- Твою мать! – рычу я, сжимая в кулаке распроклятые листы. – Ждите! – велю юристам и, перепрыгивая через ступеньки, несусь на второй этаж.

Останавливаюсь отдышаться в небольшом холле. И снова вчитавшись в расползающиеся по смятым листам строчки, усмехаюсь недобро.

«Ну, погоди, маленькая дрянь, будут тебе многочисленные оргазмы!»

Стучу тихонько в дверь, и она сразу же распахивается перед моим носом, будто Аня стояла рядом и ждала моего появления.

- Ася уснула, - шипит она и хочет закрыть ее снова, но я не позволяю.

- Нужно поговорить, - рычу, хватая Анино предплечье. – Там юристы ждут. Хватит валять дурака.

Тащу несносную девицу в соседнюю комнату и, насильно усадив в кресло, нависаю над ней.

- Что ты творишь, маленькая зараза? Твой паспорт у меня, и я могу жениться на тебе без твоего согласия и контракта. Хочешь?

- К этому все и идет, - смотрит с ненавистью и пытается вырваться. – К чему весь этот фарс? Зачем вам жена? Вы ни с кем не считаетесь, кроме себя самого. Вам даже в голову не приходит, что ваши поступки аморальны! – выкрикивает она. – Я не выйду за вас замуж. И категорически против вашего общения с моей дочерью. И Павлик был бы против… Опустите нас по-хорошему, иначе моя мама заявит о похищении!

- Какая бешеная мышь тебя укусила? – спрашиваю изумленно. Как за сраные три часа милая веселая девочка умудрилась превратиться в стерву? Озверин ей Марфа накапала в чай, или…

Стопэ!

Сразу перед глазами встает утренняя картинка. Полноватый и чуть рыхлый Роберт Щербетов обнимает за шею Аню и что-то шепчет ей в ухо.

- Объяснись, пожалуйста, - замечаю спокойно. Но видит бог, мне для этого требуется призвать всю свою выдержку. – В чем ты меня обвиняешь, милая?

Усевшись напротив, устало тру переносицу.

- В чем дело, Аня? Давай поговорим серьезно.

Аня 

Комната, куда меня втягивает Глеб, больше напоминает спортивный зал. Вдоль одной стены стоят какие-то тренажеры. Около другой – шведская стенка. А посередине – джакузи на постаменте. Странно оформленное пространство смущает меня меньше, чем злой Агурский. Сидит напротив, смотрит мрачно и дышит тяжело.

Сволочь ты, Глеб Александрович! Просто фантастическая сволочь!

Хочется орать в голос. И даже накинуться на этого козла с кулаками. Расцарапать лицо в кровь или врезать в нос кулаком. Но я пытаюсь взять себя в руки.

Не люблю скандалить. Хватит того, что нахамила Исаеву. Вот у него глаза из орбит выкатились. Глебу тоже досталось.

Две потрясающие особи мужского пола. Красавцы и властители жизни. Пусть весь мир прогибается под вас, но только не я.

- Что вы хотите? – холодно спрашиваю у Агурского.

- Правды, - пожимает он плечами. Морщит лицо и ожесточенно трет его. – Что случилось, Аня? Откуда такая смена настроения? В чем причины?

- Все нормально, Глеб Александрович, - замечаю тихо. – Погостили у вас. Пора домой. Думаю, нам с вами не по пути. Вы попытались помочь нам. Но ничего путного не вышло. И не выйдет…

- Это еще почему? – рычит он и аж подпрыгивает в кресле. – Чем я тебе не угодил? Ботинки не понравились?

- Красивые, - киваю я, мысленно сожалея, что попросила Марфу отнести подарок в комнату Глеба. – Но я не могу принять их. Простите. И остаться тут тоже не могу. И выйти за вас замуж.

- Почему? – гаркает он, не сдерживаясь. Лицо перекашивает от гнева.

- Не хочу, - бросаю отрывисто и, поднявшись, собираюсь выйти из комнаты. Но Глеб догоняет и, молниеносно схватив за руку, тянет к себе. Пытаюсь освободиться, но не получается. Мы словно танцуем с Агурским. И танец этот, злой и разрушительный, никому не приносит счастья.

- Аня, - шепчет Глеб, обнимая меня. – Ну что случилось, девочка? Мы же утром общались нормально. И вчера договорились обо всем. Что на тебя нашло?

Губы Агурского быстро бегут по моему лицу, вытирая дорожки слез. Спускаются ниже, на шею и ключицы.

- Пожалуйста, отпустите меня, - шепчу, пытаясь просунуть между нами локоть. Но Глеб не позволяет мне этого. Аккуратно впечатывает в стену и, нависнув надо мной, шепчет с придыханием.

- Говори, Анечка. Говори.

- Что? – лепечу я, пугаясь реакции Глеба.

- Что тебе наплел Роберт? Какое говно влил в уши? Говори…

Жаркое дыхание обжигает мочку уха и щеку. А хриплый настойчивый голос бередит душу, заставляя подчиниться.

- Аня, - требует Глеб, чуть навалившись. Ведет пальцами по щеке, затем по шее. Простые незатейливые движения разгоняют кровь, заставляя сердце биться чаще. Пробуждая давно забытые чувства.

Каково это – желать мужчину?

- Глеб, - прошу из последних сил. – Отпусти, пожалуйста.

- Обойдешься, - не уступает он. – Ты же хотела множественных оргазмов. Думала меня испугать? Этот пункт меня устраивает… Остальные готов обсуждать. Только давай сначала выясним, что случилось с твоим настроением?

Смотрю в проницательные серые глаза и пропадаю.

- Мои друзья подозревают вас, Глеб Александрович, - выдыхаю на одном порыве. – Стелла считает, что вы контролируете мой телефон. Она говорит, что писала мне, и ваш телефон пиликал, когда от нее ко мне приходило сообщение.

- Что? – Агурский смотрит непонимающе. – Бред какой-то! Глеб Агурский похитил ГЛОНАСС и использует в личных целях. Скажи честно, Аня, - отстраняется он и, взяв меня за руку, ведет обратно. Плюхается на диван, утягивая меня за собой. – Стелла принимает запрещенные препараты? Если ты знаешь, не молчи. Еще есть время помочь.

Глеб держит меня за руку, давит взглядом. Но при этом в его глазах читается самое настоящее беспокойство.

- Нет, - мотаю головой. – Она ничего не употребляет. Даже кальян не курит. У нее просто великолепное аналитическое мышление. Она иногда связывает ничего не значащие факты и получает полную картину происходящего. Я так не умею, - вздыхаю тяжело.

- Ахинея какая-то, - рычит Глеб. – Просто глупость и провокация. Да я тебе клянусь, Аня, на моем телефоне ничего не установлено. Да и как можно установить левое ПО на айфон? Я что-то не понимаю…

- Глеб Александрович, - шепчу я, чувствуя ужасную неловкость. – Простите, если обидела. Но Стелла редко ошибается, а я ей верю.

Краснею, мямлю как дура. Чувствую, как от стыда пылают щеки.

- Стелла не соврала, Анечка, - великодушно бросает Агурский. – Просто заблуждается.

Осторожно берет мою руку в свои. Нежно гладит, невзначай задевая ладошку большим пальцем. Вздрагиваю от каждого непроизвольного движения. Чувствую, как внутри снова поднимается пульсирующий жар. Как внизу закручивается пружиной желание. Чуть дай слабину, и вырвется наружу.

- Анечка, - шепчет Глеб, осторожно ведя пальцем по моей щеке. – Давай, на будущее, ты сама меня обо всем спросишь, и я отвечу.

- Честно?

- Обязательно, - хрипло заверяет меня Агурский, накрывая мои губы своими. Его язык по-хозяйски проникает в мой рот, а руки требовательно скользят по телу.

- Глеб, пожалуйста, - прошу из последних сил.

- Блин, Аня, - вздыхает он разочарованно. – Там же нас юристы ждут. Множественные оргазмы оставляем, а с остальными пунктами я не согласен.

- Глеб Александрович, - охаю я. – Может, мы обойдемся без брака?

Спрашиваю, а у самой внутри, будто струны, натягиваются нервы.

- Тело не обманешь, милая. Нас тянет друг к другу, - улыбается Агурский и в этот момент становится похож на крокодила, поедающего ягненка. – Перестань придумывать всякую чушь. Просто расслабься и дай мне возможность защитить вас с Асей. У нас получится отличный брак, дорогая. Тебе нужно больше доверять мне.

- Я пока не могу, - признаюсь честно. – Мне с трудом верится в то, что ДТП не было подстроено. Мы со Стеллой просто уверены, - заявляю, чуть осмелев, и тут же попадаю под яростный взгляд.

- Хорошо, Аня, - рыкает Агурский. Отпускает мою руку и трет переносицу. - По факту гибели Павла проведем новое расследование. А что касается моего телефона… Давай устроим маленькую проверку.

Глеб лезет в карман за сотовым, а потом, включив, протягивает его мне.

- На, возьми. Поиграйся.

В его голосе слышатся боль и усталость.

- Отправь кому-нибудь эсэмэску со своего и посмотри, как отреагирует мой. Минут пять тебе хватит? А я пока спущусь к юристам. Ты, как наиграешься, тоже приходи.

Легким движением пальцев Агурский касается мочки моего уха, слегка задевая сережку. Лениво выходит прочь, оставляя меня одну.

Возвращаюсь к себе в комнату. Беру телефон и отправляю сообщения Стелке, маме и в родительский чат студии. Заглядываю в айфон Глеба и понимаю, что ничего не происходит. Ничего с моего сотового там не отображается.

Вот же идиотка! Напортачила. Обидела человека! И как теперь исправлять? Стыдно ужасно. А еще за множественные оргазмы… тоже стыдно.

Прикрыв Асю одеяльцем, подхожу к комоду. На автомате провожу рукой по высокой хрустальной вазе, втиснутой в бронзовую оправу. Пальцы скользят по гладкой золотистой поверхности, а затем плавно перемещаются на бронзовые листья и цветы. От металлических соцветий веет кладбищенской безнадегой. Одергиваю руку, пытаясь собрать мысли в кучу.

Возможно, Глеб прав, и мне стоит извиниться перед ним. Но меня что-то останавливает. Какая-то мелочь.

- Ах вот оно! – бью себя по лбу и, выходя из комнаты, натыкаюсь на вернувшегося за мной Агурского.

- Проверила? Все чисто? – улыбается он.

- С этим да, - киваю, немного смущаясь, и снова бросаюсь в бой. – Но когда мы ехали сюда, вы пользовались двумя трубками. Возможно, ПО установлено на второй.

 Стискиваю зубы, чтобы не рассмеяться. Маленькая хитрая бестия! Ничего от нее не укроется.

- Пойдем, - стараясь казаться равнодушным, пожимаю плечами. – Второй телефон в кабинете на зарядке. Можешь и на него посмотреть. Надеюсь, полегчает, - усмехаюсь я, проводя ладонью по Аниной спине. Девчонка дергается. Хрупкая невинная пташка. Нет в ней этой пресыщенности и продуманности. Вся на виду. Без маски.

- Хорошо, - кивает Аня. – Только ненадолго. Ася может в любой момент проснуться.

- Она вроде недавно легла…

- Днем спит мало, - жалуется Анечка.

- Так это в городе, а здесь, на свежем воздухе, все по-другому. Сама бы прилегла. Или хочешь, вместе?

Наглость, конечно! Но сейчас все средства хороши. Главное, выбить Аню из равновесия. Вызвать недовольство или праведный гнев. Пусть моя умненькая девочка задыхается от раздражения, подыскивает слова. Это отвлечет ее от расследования.

Ишь, надумала! Только я тебя переиграю, кисонька!

На моем рабочем столе действительно заряжается старый самсунг, невесть сколько лет валявшийся в нижнем ящике. Почему я его раньше не выкинул или не отдал кому-нибудь, не знаю. Видать, чувствовал, что понадобится.

Усмехаюсь мысленно и, распахнув перед Аней дверь, слегка подталкиваю будущую жену в кабинет.

- Проверяй, - роняю спокойно. – Давай уже закончим с этой байдой, сосредоточимся на контракте и отпустим юристов. Они еще тут посидят полдня, и я разорюсь.

- А зачем вы их приглашали, если мы еще между собой ни о чем не договорились? – спрашивает она, поднимая на меня зеленые глазища.

Хороший вопрос! Сам понимаю. Вот только тороплюсь я, девочка! Мне бы на тебе жениться поскорее и навсегда забить на поиски. Знать, что ты спишь рядом. Будить тебя полусонную…

- Враг не дремлет, Анечка. Помни об этом! – роняю расхожую фразу и, пройдя к столу, протягиваю девчонке сотовый. – На! Убедись лично!

Анна смотрит на меня вопросительно. И трубку брать в руки не решается.

- Там нет пароля, - улыбаюсь снисходительно. Включаю экран. – Все чисто. Стелле большой привет.

Честным взглядом пригвождаю к месту, будто бабочку пришпиливаю булавкой. И внутренне ликую, как лихо разрулил ситуацию.

Кто молодец? Агурец!

- Извините, - опустив глаза, шепчет Аня. – Вероятно, мы со Стеллой ошиблись.

- Проехали, - великодушно отпускаю грехи и, шагнув почти вплотную, двумя пальцами приподнимаю нежный девичий подбородок. Смотрю в упор в растерянное личико. – Ты должна мне пообещать… - добавляю серьезно.

- Что? – тихонечко лепечет она, но взгляд не отводит.

- Во-первых, давай договоримся, - заявляю вкрадчиво. – Ты зовешь меня на «ты» и по имени. А во-вторых, с любой своей проблемой ты приходишь ко мне, а не к Щербетовым. Это ясно?

- Да, – шепчет Анечка, пытаясь осторожно вырваться из захвата. – Я только не пойму, почему должна выйти за вас… то есть за тебя замуж.

- Нас друг к другу тянет, малыш, - усмехаюсь покровительственно.

- Не думаю, - бурчит она, опуская глаза.

- Сейчас проверим, - рычу я, теряя терпение, и закрываю нахалке рот поцелуем. Обнимаю, чувствуя, как под тонкой кофточкой бьется ее сердечко. Пьянею от восторга, когда ее грудь вминается в мою. Схожу с ума, исследуя ее ротик и прижимая к себе обмякшее тело. Если бы не юристы… Мать их. Ну, ничего. Подождут. Анька сейчас важнее…

- Мама, мама, - доносится испуганный голосок из холла. – Ты где?

Нам хватает сил и рассудка разлепить объятия и отпрянуть в стороны.

- Приди в себя, - легонько толкаю Аню к дивану. А сам выхожу навстречу малышке.

- Мама здесь, Ася, - окликаю с порога. Маленькая ракета влетает в кабинет на всех скоростях. Утыкается головой в колени матери. Плачет и жалуется на своем языке. Удивительно, но Аня ее понимает. Подхватывает на руки, что-то шепчет, утешая. И малышка, прижавшись к матери, начинает улыбаться. Сначала робко, а вскоре – во весь рот.

- Все хорошо, доченька, - уверяет ребенка Аня. – Мы с дядей Глебом разговаривали.

- Нужно няньку нанять, - бросаю тихо. – Чтобы ребенок всегда был под присмотром.

- Я не хочу, - мотает головой моя невеста. – Я не доверяю чужим людям.

- А детский сад? – усмехнувшись, замечаю я. – Там все родные и близкие?

- Детский сад – это муниципальное заведение, - мягко отрезает Аннушка.

- Допустим, - киваю, прекращая спор. Какой смысл сейчас биться лбами над неактуальной проблемой? – Пойдем, юристы ждут, - взмахиваю рукой в сторону гостиной.

- Глеб, - смотрит Аня на меня умоляюще, - давай не будем оформлять брак. Пожалуйста… Я не готова.

Ну, вот как? Как эта женщина может перевернуть все с ног на голову? Млеть в моих объятиях и тут же, через пять минут, сдавать назад. Сказать «да» и взять свои слова обратно.

Что же мне делать, гребаные тузики?! Отпустить? Забыть? Так уже не могу. Аня притягивает меня к себе как магнит. И я сдохну, если отпущу ее.

- Почему? – выдавливаю через силу. – Мы, кажется, договорились…

- Вы вчера действовали грубо, - вздыхает Аня, утыкаясь носом в Аськину макушку. Прячет слезы. – И вы не любите меня.

- Пойми, малыш, - уговариваю мягко. – Ну, что такое любовь? Даже если она у кого-то случается, сколько длится? Год или три… Я же тебе предлагаю сотрудничество. Для меня сейчас важнее обеспечить вам с Асей спокойную жизнь. Не махать битой, когда вас украдут, и не рвать на заднице волосы, а просто дать свою фамилию. Как обещание полной безопасности для вас, и как гарантию огромных неприятностей для наших врагов.

- А они существуют? Их кто-нибудь видел? – роняет она, поджимая губы.

- Конечно, - цежу я. – Их полно. Не хочу тебя пугать, девочка. Но если ты окажешься права насчет Павки, то и о других придется задуматься. Мой отец сел за руль после бессонной ночи, а Марго попутала дверь с окном. Во всем предстоит разобраться и потянуть за нужные ниточки. И мне будет легче, если вы с Асей будете под моей защитой. Оставайся, девочка. Я не обижу тебя. Клянусь.

Беру Аню за руку. Заглядываю в грустное задумчивое лицо.

- Соглашайся, - улыбаюсь в надежде. – Не пожалеешь…

- Вы думаете, все эти смерти связаны? – изумленно интересуется Аня.

- Не исключаю такую вероятность, - киваю я. – Тут пятьдесят на пятьдесят. Слишком высокий риск, девочка.

Смотрю серьезно в испуганное девичье личико. Тут главное – не перегнуть палку. Гибель отца расследовали тщательно. Но так ни до какого криминала не докопались. А Марго… У моей сестры всегда была склонность к суициду.

Вот только Ане это пока знать не полагается. Сейчас задача – мягко надавить на нее. Заставить принять мои условия. Потом разберемся.

- В таком случае я не уверена, что нам стоит жить как обычным супругам, - с сомнением твердит Анечка.

Здрасьте-пожалуйста! То о многочисленных оргазмах мечтает, то идет на попятную! Школа бальных танцев, блин!

Усмехаюсь мысленно такой формулировочке и бросаю в сердцах.

- Только так и стоит. Иначе все впустую. Если будем налево шарахаться, никого не убедим. А нас все должны воспринимать как мужа и жену. Понимаешь?

- Нет, - мотает она головой.

- Потом объясню, - вздыхаю я.

- Тогда давайте установим срок, - настаивает на своем маленькая мышка. – Скажем, год. Если за это время мы не полюбим друг друга, то разведемся…

Любовь! Разводилово для мелких лавочников!

- Три года минимум. А лучше пять, - торгуюсь, как на переговорах.

- Три, - кивает она.

- Заметано, - улыбаясь, пожимаю ей руку.

И пока я мысленно ликую, достает из кармана вибрирующий сотовый. Ошарашенно глядит в высветившееся сообщение и серьезно заявляет.

- Хорошо. Я согласна.

- Отлично, - довольно хмыкаю я и, перехватив Анину ладошку, подношу ее к губам. – Пойдем, объявим нашу волю юристам. А то они замаялись, честное слово.

- А как быть с Асей? – тревожно интересуется Аня.

- Включим ей мультики, - отмахиваюсь я.

И проводив будущую жену в гостиную, выхожу буквально на пять минут по неотложному делу. Перепрыгивая через две ступеньки, поднимаюсь в свою спальню. Ошалело гляжу на знакомую коробку с ботинками и, пройдя в гардеробную, открываю отделение для галстуков и выуживаю оттуда контрафактный самсунг.

Быстро читаю последнее сообщение. Осторожно подбираю с пола упавшую челюсть и усмехаюсь довольно.

Кажется, госпожа удача пока на моей стороне.