Уровень атаки Огай Игорь

— Менталы? — спросил Павел, припомнив слова гиперборея.

— Да… — неохотно подтвердил шеф. — Эксперты видят в этом единственное объяснение. Ассамблея не сталкивалась еще с такой расой, но теоретически предсказывалась возможность их существования где-нибудь в древе.

— А конкретнее?

— Предполагается, что известную философскую дилемму о первичности материи или сознания они решили для себя в пользу последнего. Другими словами, они меняют не окружающий мир, а свое представление о нем. И не только свое, как ты мог заметить.

— Я не понял… Они создают иллюзии?

— Едва ли это можно назвать так. Но если очень грубо и очень приближенно…

— Зараза! — буркнул Павел. — Все-таки надо было закрыть глаза…

— Что?

— Так, не обращайте внимания… Сергей Анатольевич, Тамару нельзя им отдавать — они не вернут ее.

— Конечно. Именно сейчас мы обсуждали новые меры по задержанию…

Несмотря на напряженность момента, Павел невольно отметил это «мы», произнесенное безо всякого энтузиазма.

— Вы только теряете время! — перебил он. — Контактерам больше не нужна карта, у них есть Тамара — навигатор, как говорят они. Причем очень хороший, может быть, даже слишком. Своих таких у них, похоже, нет.

— Это почему еще?.. — вопрос, вероятно, вырвался у шефа рефлекторно, слова Павла все же на мгновение сбили его с толку.

— Они говорили, что забрались очень далеко от своей ветви. Наверняка в такую экспедицию подбирались лучшие люди, и все же их собственному навигатору нужна схема, а Тома может отправить их домой по памяти.

— Погоди-погоди… — шеф нахмурился. — Это значит, что контактеры могут уйти в любую секунду?

— Нет, главный проговорился, что нужно правильно выбрать время. Они пробудут на Земле до четырех часов.

— Ш-ш-ш…

Павел вздрогнул и обернулся. Не то чтобы ящер стоял слишком близко, просто начиная разговор, следовало учесть феноменальный слух рептилии. В два шага Чщахт приблизился к землянам.

— Ч-четыре ч-час-са… Нужно с-спеш-шить…

— Это в корне меняет наши планы, — прокомментировал подоспевший глава атлантов. — Похоже, у нас остается только два часа на подготовку захвата. Аналитиков следует немедленно переключить на новую задачу, нам нужны координаты прокола, по-другому мы не вычислим нарушителей.

— Все верно, коллега, — гиперборей приближался неторопливо и как бы рассуждая на ходу. — Остается только решить, нужен ли нам этот захват?

— Оч-чень… — прошипел ящер.

Атлант кивнул, соглашаясь:

— Мне казалось, что ответ на этот вопрос очевиден. В том числе и для вас, уважаемый. Ведь вы приняли участие в нашей последней общей неудаче.

— Разведчики агрессивной цивилизации иной ветви, застигнутые при сборе информации, должны быть задержаны, допрошены с применением всех известных расам Ассамблеи методов и уничтожены, — отчеканил посол инков.

Это прозвучало на редкость убедительно для присутствующих, и у Павла возникло подозрение, что инка процитировал какое-то из положений устава Ассамблеи.

— Правила написаны для того, чтобы иногда делать из них исключения, — возразил Градобор. — Я мог бы предложить другой подход, если бы совет дал мне час времени.

— Кстати, насчет агрессивности я не уверен, — негромко проговорил Павел, как бы себе под нос, но в наступившей неожиданно паузе он был услышан.

— Тогда спроси, что думают об этом жены погибших воинов… — выдавил Акарханакан, не поворачиваясь в сторону землянина.

— Уверен: сейчас они думают, что вы плохо ищете их мужей. И, между прочим, они правы.

— Так, — шеф среагировал первым. — Выкладывай, что знаешь.

— Пока немного. Могу лишь посоветовать прочесать двадцать седьмой километр Волоколамского шоссе.

Секунду ассамблейщики размышляли. Потом Эхтинор Тарийский поднял руку и щелкнул пальцами. Один из воинов сорвался с места и помчался выполнять отданное без слов поручение.

— Даже если наши люди целы, это ничего не меняет, — проговорил глава атлантов. — А вам, господин Градобор, я удивляюсь. Если нижайший слуга оставил на вас управление местной Общиной, извольте проводить принятую им политику.

— Все мы слуги Общины, — гиперборей коротко, с достоинством поклонился, — Пока нижайший консультируется с творцами по вопросам текущего кризиса, я уполномочен проводить любую политику, какую сочту уместной.

— Как бы кризис не закончился раньше этих консультаций, — проворчал Эхтинор.

— В этом случае вам не повезет — решения Общины будут моими решениями.

Инка шагнул вперед, отгораживая гиперборея от атланта и прерывая пикировку.

— Как бы то ни было, пока все мы подчиняемся решениям совета безопасности, принятым большинством. Нужно возвращаться и готовиться к новой акции, господа. Командуйте своими воинами, пора, наконец, выключить «паузу».

Земляне переглянулись.

— В конце концов, это и в наших интересах, — согласился Потапов. — Ты же сам говорил нельзя отдавать Тамару.

— Вы не видели, на что способны контактеры, — Павел покачал головой. — Это будет очень большая драка. Возможно, Москва еще не знала такой…

Градобор сочувственно улыбнулся и легонько пожал плечами.

Обычно закрепленным за отделом «Фольксвагеном» Павел пользовался единолично. Он успел настолько привыкнуть к машине, что почти считал ее своей. И когда шедший впереди шеф обогнул капот и приблизился к водительской дверце, Павел ощутил легкий укол ревности.

Вновь приведенный в боевую готовность микроавтобус Ассамблеи уже тронулся, переполненный бойцами, вслед за «Мерседесом» главы атлантов. Несмотря на цейтнот, ассамблейщики двигались по Москве без «паузы» — потратив лишних полчаса на дорогу, они куда выгоднее используют дарованную смаррами энергию, накрыв «паузой» резиденцию Ассамблеи. Подготовка к захвату в этом случае, включая расчеты аналитиков и экипировку воинов, займет по внешнему времени несколько секунд.

— Может, все-таки, я поведу? — предложил Павел, бесцеремонно отодвинутый Филиппычем к задней дверце.

— Молодой еще наводишься, — буркнул шеф.

— Дай старикам размяться, — Пронин подмигнул Павлу и плюхнулся на переднее сиденье.

— Как хотите, — проворчал тот, забираясь в машину. — Если не боитесь отстать…

— А мы никуда не спешим, — глядя, как фабричные машины одна за другой вливаются в транспортный поток, Потапов неторопливо вставил и повернул ключ зажигания.

— Они уедут на захват без нас, — мрачно прокомментировал Павел, — и тогда никто не сможет поручиться за судьбу Тамары.

— Они и так уедут на захват без нас, — уведомил его шеф и горько усмехнулся. — Именно это мы, э-э-э… обсуждали перед твоим эмоциональным вторжением. Задача отдела, как обычно, сводится к нейтрализации последствий. У Семена уже есть на этот счет кой-какие мысли.

Потеряв дар речи, Павел уткнулся взглядом в затылок Филиппыча.

— Да какие там мысли, — проговорил тот. — Обычная схема — криминальная разборка с применением тяжелого оружия. Сейчас, конечно, не девяностые, но все равно этим особо никого не удивишь.

— Может быть, теракт? — предложил шеф. — С последующим обезвреживанием боевиков.

— Может, и теракт, — легко согласился Филиппыч. — Смотря по тому, какими будут визуальные эффекты.

— Так, я не понял, — выдавил Павел холодно. — Значит, Тамару мы…

— Успокойся, никто ее не бросает! — отрубил шеф. — Ассамблейщики не меньше нашего заинтересованы в ее безопасности и сделают все, чтобы вытащить девчонку невредимой.

— Да с какой стати? Вы же сами говорили, что они даже нам никогда не покажут схему вероятностей, а тут ее видел живой «сканер»!

— Говорил, — не моргнув глазом согласился шеф. — Именно поэтому они пойдут на любые потери, но вытащат Тому. Им ведь жуть как интересно, откуда взялся такой феномен и насколько он может оказаться частым… Другое дело, что нам эту девочку не отдадут, но это уже десятый вопрос. Пусть сначала вернут ее матери живой.

Павел посидел несколько секунд, переваривая информацию. Но протестный запал еще не прошел.

— Так они и вернут, — пробубнил он. — Держите карман… Скорее сгноят в своих лабораториях.

— А вот это будет уже моей заботой, — отрезал шеф. — Да и вообще, посмотрим, как все обернется.

— Больше всего ассамблейщики боятся огласки, — заметил Филиппыч. — Почему мы никогда не пользовались этим?.. Даже странно.

— Но-но, — проворчал Потапов. — Ты мне смотри… Мы с тобой огласки боимся ничуть не меньше.

— А почему? — Павел вдруг понял, что ему действительно интересно. Ведь в свое время он просто принял это обстоятельство как аксиому, не задумываясь о причинах.

Шеф даже обернулся, чтобы бросить на него изумленный взгляд.

— Потому что это — наша работа. Если мы сделаем ее плохо, ассамблейщики предпочтут обходиться без нас, и тогда исчезнет даже та малая толика контроля над их действиями, которая есть сейчас.

— Контроля, — проворчал Павел скептически. — Ну-ну…

Объяснение Потапова лежало на поверхности и поэтому не очень удовлетворило. Слишком сложные игры вели шеф и Ассамблея, чтобы все обстояло так просто.

Павел вздохнул. Загадкой больше, загадкой меньше… Обиднее, что отделу запретили участвовать в задержании. Вполне понятно — толку от землян все равно будет мало, да и задача отдела в другом. Только вот официальный запрет не может распространяться на частную жизнь сотрудников. Кому-то из них достаточно просто прогуливаться неподалеку, чтобы оказаться в зоне действия «паузы», и в случае чего… Узнать бы вот только координаты прокола.

— Да, кстати, — проговорил шеф. — Тебе, Паша, сделано персональное предупреждение насчет попыток вмешаться в ход операции. От себя добавлю, что это вполне серьезно. Один раз ты уже побывал под трибуналом и больше так легко не отделаешься. А мне еще пригодится наш последний оперативник.

— Недавно ты считал, что первый, — не удержался от язвы Филиппыч.

— Ясно, — выдавил Павел. — Все просчитали, все продумали… За этим вас вызывали на совбез?

— Да, в основном за этим. И еще, конечно, за тем, чтобы тебе не к кому было кинуться, после того как Тома прочла подсунутую ей карту. Чтобы выхода другого не осталось, кроме как махнуть в город.

— Получается, про свиток они знали с самого начала?

— Вполне могли, мы же не контролируем системы наблюдения на нашем этаже, — шеф вздохнул. — Впрочем, могли и не знать. Если б не свиток, атланты показали бы свою карту. Главное, что ящеры почувствовали в Томе «сканера» еще двое суток назад и сегодня очень быстро сориентировались, как сделать из нее наживку.

— Да-а, к подставам нам не привыкать, — проворчал Филиппыч.

— Я другого не пойму, — сообщил шеф, игнорируя реплику. — Посидел вот я на заседании, послушал… Не знаю, может быть, у них всегда так, но все же как-то странно…

— Ну, говори, говори, — не вытерпел Филиппыч, — что за привычка, в самом деле?!

— Странно… — повторил Потапов, покачав головой. — Мне показалось, что нервничают наши лидеры очень сильно. Не по ситуации, прямо сказать… «Гости» у нас, конечно, серьезные, но, по моим оценкам, все-таки не исключительные. Год назад — помнишь Семен? — тоже из одной соседней веточки пожаловали… И не трое — настоящая банда в срок человек.

— Анархисты-то? — немедленно откликнулся Филиппыч, — Помню, как же! По всей Москве отлавливали. Два боевых столкновения, семь операций по задержанию уцелевших одиночек. Я тогда столько денег здешним чинам раздал, что Билли Гейтс позавидует…

— Ну да, — шеф покивал. — А потом ассамблейщики локализовали веточку и сообща придавили ее как слишком агрессивную. Тяжело было всем, но все и работали, как лошади, а не тряслись по курилкам. Вместе — в полном соответствии с уставом. А сейчас что? Сплошные нервы, сплошные взаимные протесты и пикировки… Каждый что-то недоговаривает, это я задницей чую. Причем не от меня скрывают — друг от друга. И очень, очень боятся, как бы «гости» не достались кому-то одному… Даже ящеров пробрало.

— Шеф, если вы здесь не свернете направо, — перебил Павел, — мы не то что до четырех, до семи вечера в пробке простоим.

— Да, ты уже сверни, — озаботился вдруг Филиппыч. — Мне место разборки еще осматривать. Очень хочется раньше ментов поспеть.

— Поспеешь, никуда не денешься, — Потапов подумал секунду и все-таки свернул направо. — В общем, происходит что-то особенное, что-то совсем из ряда вон… — подвел он черту. — Такие кризисы уже кончались для Земли падениями империй и атомными бомбардировками.

— Вот так даже… — Павел приподнял брови.

— Вот так, — подтвердил шеф. — Ни больше и ни меньше.

— Видать, не зря Чщахт пророчил мне, что пожалею о спасении из огня.

— Так это… Может, спросишь у него, в чем дело? — предложил Филиппыч, не то чтобы всерьез, но и не в шутку. — По старой дружбе-то.

— Боюсь, что по этой старой дружбе он мне только легкую смерть обеспечит при случае.

Потапов думал целую минуту, потом покачал головой.

— Смарры вполне могут вести интригу еще со времени дела ацтеков или даже дольше. Ящеры, видимо, рассчитывали тогда на иной исход, который сделал бы происходящее сейчас невозможным. Но сегодняшние события не имеют к ацтекам никакого отношения — искать здесь подсказку глупо.

— Интересно, что это за иной исход? — уточнил Филиппыч. — Если бы краснокожие вторглись на Землю?

Шеф усмехнулся.

— Не обижайся, Семен, но глобальная межрасовая политика — не твой конек. Если жрецы и планировали подобное, то одного месяца на подготовку им все равно не хватило бы. Скорее, они лишь использовали эту великую цель — преобразование ствола вероятностей — в каких-то своих пропагандистских интересах. Нет, тут дело в другом… — шеф поморщился и сменил тему: — Знаешь, чем гадать на кофейной гуще, лучше доложи-ка мне поподробнее план мероприятий.

— Да ничего нового, Сергей, — отозвался тот. — Ты же знаешь, у меня в каждом местном управлении человечек нужный есть. Съездим, оценим последствия, я ему протокол помогу составить…

— Это понятно. Прессу привлекать намерен?

— А надо? — заинтересовался Филиппыч. — Нет, если надо, то найдется кому позвонить… Только у кураторов матфонд пробей посолиднее.

Павел вздохнул и отвернулся у окну. Приобщаться к махинациям над оперативными данными и общественным мнением он не собирался, способность Филиппыча находить удовольствие в самой грязной работе отдела всегда удивляла.

Потапов неважно водил машину, да к тому же сейчас он действительно не торопился. «Фольксваген» не спеша зарулил в ворота фабрики около трех часов дня, и это все равно было слишком рано. Впереди целый час безделья и ожидания, должно быть, худшая комбинация из всех возможных. Наверное, несмотря ни на что, можно было попробовать узнать координаты прокола пришельцев, и если не проучаствовать, то хотя бы понаблюдать за операцией… Но Потапов, прозорливо не доверяя выдержке и лояльности своего оперативника, приказал всем пройти в его кабинет и не выходить оттуда до пяти минут пятого.

— А что случится в шестнадцать ноль пять? — уточнил на всякий случай Павел.

— Семену пора будет ехать на место, — снизошел шеф. — Ты, так и быть, можешь его сопровождать.

Утешение было слабым, но возражать не имело смысла. Павел занял позицию на диване в углу рядом с березой в горшке и закрыл глаза, откинувшись на спинку. Пока стратеги рожали очередной генеральный план, оставалось лишь попробовать задремать под монотонный бубнеж.

Шеф сказал, что искать подсказки в деле ацтеков глупо, но этот путь был для Павла единственно возможным.

Кто являлся тогда основными фигурантами? Некий Павел Головин, обе дочери посла, сам Акарханакан и, конечно, верховный жрец, о котором почти ничего не известно. Плюс пособники: приговоренный ныне к пожизненной каторге такинэ и земная девочка Тома…

Слишком много персон, но большинство из них просто инструменты в руках смарров, а значит, принимать в расчет стоит только двоих: посла — цель удара и жреца — главного исполнителя. Что там говорил Градобор о цели интриги? Возникновение у посла мании врага в лице всех землян? С ящеров, конечно, станется но, к сожалению, в принципе непроверяемо. К тому же шеф прав, смена политики империи относительно Земли если и возможна, то, вероятно, заняла бы не один год. Гитлеру, например, потребовалось шесть лет, чтобы развязать Вторую мировую — манипулирование сознанием нации в мировых масштабах — процесс далеко не мгновенный.

В мировых масштабах?.. Павел нетерпеливо поерзал на диване. Потапову его рассуждения, наверно, показались бы наивными, но Павел чувствовал: из них может прорезаться что-то нетривиальное…

Акар — ацтек по крови и вероисповеданию, и на фиг ему не нужны были мировые масштабы! Достаточно, если бы жрецы ацтеков привели под его знамена свою паству. И те, кому вечно не хватает жертвенной крови, судя по всему, были к этому вполне готовы. Этакая секта, величиной в целый народ, с благими намерениями наказать неверных и насадить в стволе вероятностей правильный порядок. За примерами далеко ходить не надо, некоторые умудряются делать то же самое на Земле с помощью отдельных местных религий. Если уже Градобора в свое время взволновал десяток чеченцев с лучеметами, то что говорить о тысячах отлично знающих свое дело фанатичных краснокожих интервентов? Тем более что им не привыкать ставить на колени бледнолицых такинэ… Сапа инке после такой громкой акции осталось бы только одно — принять политику посла и жреца в качестве государственной.

Возможно? Вполне. Приведение в жизнь такой программы не требовало бы нескольких лет подготовки — солнцеслужители могли заниматься ею с того момента, как посадили посла на крючок.

— Сергей Анатолич, — проговорил Павел, и Потапов, десятый раз от болезненного безделья перемывающий с Филиппычем меры по пресечению утечки информации, с готовностью замолчал на полуслове. — Сергей Анатолич, я тут вот о чем подумал…

Договорить Павлу не удалось. Дверь кабинета вдруг распахнули решительной рукой, и на пороге возник директор «Стройтреста».

— Сергей Анатольевич! — отчеканил он персонально шефу, не замечая никого вокруг. — Я хочу вам официально заявить, что не могу отвечать за деятельность фирмы в таких условиях. Я только что узнал, что через нашу бухгалтерию в данный момент проходит крупная сумма наличности. О ее происхождении, а также о целевом назначении я не имею ни малейшего представления. Я всегда занимался только легальным бизнесом и даже знать не хочу, что за деньги отмываются сейчас в «Стройтресте». С этого дня можете больше не рассчитывать на меня.

— Так, — выговорил Потапов и посмотрел на Филиппыча. — Откуда деньги?

— Ну, так ты же сам велел начинать финансовую деятельность… А кураторы требовали сдачу с прошлого месяца. Я и подумал, пускай Серафима сначала через счет пропустит…

— Но не таким же способом, дубина!

Павел приподнял брови: оказывается, шеф при надобности умел быть вспыльчивым.

— Знаешь, что?! — Филиппыч тоже в долгу не остался. — Я как был ментом всю жизнь, так ментом и останусь! А со своим бизнесом ты сам разбирайся!..

Ментом? Павел усмехнулся. Чего только не узнаешь, когда старики начинают цапаться.

— Сколько там было? — осведомился шеф, взяв тоном ниже.

— Около пятерки. В евро.

Павел представил выражение лица бухгалтерши, которой Пронин без объяснений вручил такую сумму, и усмехнулся.

— Совсем ты, Семен, сдурел на старости лет, — уведомил Филиппыча шеф. — Как же она, по-твоему, должна была ее приходовать?

— А я почем знаю? Твое указание есть? Есть! А дальше вот пускай он сам думает! — Филиппыч ткнул пальцем в потерявшего дар речи директора.

— Я?! — взвизгнул тот. — Я?! Теперь я понимаю, почему «Стройтресту» не нужна реклама, у вас имеются свои источники доходов! Только я не желаю иметь ничего общего с вашим криминалом! Оставьте меня, наконец, в покое!..

Шеф ничего не успел ему ответить. Директор рванул из кабинета чуть ли не бегом, но в этот миг дверь сама распахнулась ему навстречу. Эхтинор Тарийский, Акарханакан, Градобор… Но больше всего Евгения Саныча смутил замыкающий процессию ящер.

— Простите… — прошептал директор, едва успев податься прочь с пути глав национальных представительств.

Павел кинул взгляд на часы. Семь минут пятого! Проклятие!..

— Уважаемый Сергей Анатольевич, — произнес Эхтинор, когда вся четверка выстроилась полукругом у стола шефа. Ледяной тон и чересчур официальное обращение атланта не предвещали ничего хорошего. — Я вынужден заявить вам протест в связи с первым случаем саботажа в Земном отделе. Как куратор обещаю вам, что инцидент будет тщательно изучен, после чего будет вынесено решение о форме дальнейшего существования управляемой вами структуры, а также о самой ее целесообразности.

Пальцы опущенной руки главы Миссии комкали голубые жгутики тлеющих разрядов — не угроза, скорее выражение крайнего раздражения. Евгений Саныч тихонько сглотнул и незаметно для себя опустился рядом с Павлом на краешек дивана. Но Потапова играми с электричеством и казенным тоном было не пронять.

— Могу я узнать, на каком основании, господа? — только и произнес он, не вставая со своего места.

— Извольте, — согласился атлант. — Указанное Головиным время прокола контактеров в свой мир не соответствует действительности. В четыре часа по рассчитанным аналитиками координатам нарушители обнаружены не были.

— Это может означать ошибку вычисления координат, — проговорил шеф.

— Подобное проверяется в данный момент, — признал Градобор. — Однако такая ошибка почти невозможна. У специалистов каждой расы Ассамблеи свои методы работы с вероятностным полем, но все они указали на одно и то же место. Включая провидцев смарров.

Последнее было, конечно, самым весомым. Павел поморщился. Тезка, паршивец, все-таки обманул… Ну же, шеф!

— Тогда остается единственный вариант, — заявил Потапов. — Головин сам был введен в заблуждение. Он лишь передал нам слова контактеров, которые мы безоговорочно приняли на веру. А ведь нарушители могли скинуть дезинформацию.

— Только это соображение и удержало нас от немедленного роспуска отдела, — произнес Эхтинор. — Но оно легко проверяется. Коллега Чщахт, вы готовы?

— Вс-сегда…

— Павел Головин, предупреждаю, что отказ от сканирования памяти будет равносилен признанию правомочности обвинения в саботаже.

— Да ради бога, — проворчал Павел. — Из последней пары часов мне скрывать нечего.

— В таком случае… — Эхтинор впервые повернулся к Павлу и осекся на полуслове. — Минуточку, а это кто такой?

Директор, похоже, был готов впитаться в диван, когда на нем остановился светящийся электричеством указующий перст атланта.

— Это…

— Еще один незарегистрированный сотрудник? — хмыкнул Акарханакан. — Кажется, отдел нарывается на некоторые дисциплинарные мероприятия. Инструкции писаны не для вас, господа?

Шеф сориентировался мгновенно.

— Виноват, — он развел руки и пожал плечами. — Только что закончили собеседование…

— Просканировать и занести в реестр, — распорядился атлант. — Коллега Чщахт?..

— Только последние два часа! — громко напомнил шеф.

— Конеч-чно…

Павел отлично помнил, как три месяца назад ящер выборочно высосал его воспоминания — легко и безболезненно, словно стакан сока через соломинку. Однако либо в этот раз Чщахт не счел нужным проявлять осторожность, либо разум землянина оказал непроизвольное сопротивление…

Павел был совершенно не готов к ментальному удару такой силы — картинка перед глазами вновь сфокусировалась лишь через минуту, когда члены совбеза уже закончили обмен мнениями о результатах сканирования. Туманным взором Павел проследил, как за последним из ассамблейщиков закрылась дверь, и медленно повернулся к Потапову. Тот сидел, развалившись в кресле, и задумчиво крутил в руках маркер. Филиппыч из графина наливал в стакан воды. Как будто уловив взгляд Павла, он поднял голову.

— Ага, воспрял. Что-то ящер в этот раз грубовато…

— Я предупреждал, — громко объяснил Павел, стараясь перекрыть звон в ушах. — Хорошо, что в могилу не отправил… по ошибке.

— Видать, при всех не осмелился. Ничего, зато оправдали… А то, знаешь, саботаж это…

Филиппыч приблизился к дивану и подал стакан. Не Павлу, пребывающему в ступоре, а директору.

— На-ка, глотни, браток… Вот так… Полегчало? Тогда пойдем-ка к тебе, я там в шкафу как-то бутылочку коньяка видел. Не выпил еще?.. Ну и хорошо, сейчас оно в самый раз будет…

Поддерживая за локоть едва передвигающего ватные ноги бизнесмена, Филиппыч вывел его из кабинета. Павел поморщился, потер лоб, собираясь с мыслями… Кажется, он думал о чем-то важном перед нашествием ассамблейщиков? Или показалось?.. Нет, вроде все-таки думал, приятное ощущение разгаданной загадки оставалось. Вот только сама отгадка ускользнула. Э-э-э, да не постарался ли тут ящер?.. Ладно, сейчас важнее другое. Он снова повернулся к шефу, но тот вдруг заговорил сам:

— О Тамаре никаких известий.

Павел кивнул: да, именно это он и хотел выяснить. А еще…

— Операторы процессора не регистрировали никакой активности, — снова сообщил шеф. — Контактеры еще на Земле.

Павел подумал секунду. Либо Потапов за время общения с ассамблейщиками приобрел первичные телепатические навыки, либо вопросы Павла читались на его лице. Скорее второе…

— Все-таки очень неординарные ребята… — проворчал шеф. — Кроят реальность, как хотят. Смарры даже приблизительно не могут назвать время прокола, потому и зацепились за твои слова.

— Ну почему сразу кроят? — попытался возразить Павел. — Может, просто сами еще не знают, когда…

— Может быть. Но предвидение ящеров не завязано на их знания.

Павел пожал плечами. Бог с ними, с ящерами, не получается — их проблемы. А ну-ка, удастся ему, наконец, удивить шефа или нет?

— Сергей Анатолич, я вам сегодня еще нужен?

— Чего?

Удивить, похоже, удалось: в разгар кризиса ключевой сотрудник вдруг отпрашивается домой?..

— Нехорошо мне что-то, — объяснил Павел. — Крутится все в голове, никак фокус не поймаю…

Это была почти правда, вмешательство смарра даром не прошло.

— Вот поганец! — от души высказался шеф, и Павел не сразу сообразил, что комментарий относится не к нему. — Ладно, иди отлежись, если уж совсем плохо. Все равно на задержание ассамблейщики тебя не возьмут. Только телефон не отключай, Семену поручено милицию поднимать, так если что… Хотя вряд ли, пока ориентировка по всем отделениям разойдется…

Павел кивнул, соглашаясь. На его памяти привлечение компетентных московских органов к оперативным мероприятиям не дало результата ни разу, земная бюрократия не поспевала за темпами межвероятностных разборок.

— Машину не бери! — крикнул ему вслед шеф. — Не доедешь! Лучше частника поймай.

Да, пожалуй, так и надо сделать. Вот только докладывать шефу о будущем маршруте совсем не обязательно…