Пленник гибнущего мира Смородин Кирилл

– Досталось тебе… – сочувственно произнес спаситель. – Едва добычей Пожирателя не сделался. Как же тебя угораздило ему попасться?

– Пожирателя? – вместо ответа переспросил Духов.

– Пожирателя, – подтвердил незнакомец. – Хотя… еще не совсем Пожирателя. Он пока не дозрел. Неделя-полторы осталось. И тогда, – он вздохнул, покачал головой, – одним чудовищем будет больше. А вот если бы он тебя схватил, все случилось бы за пару часов. Твоя душа придала бы ему достаточно сил, чтобы родиться раньше срока.

Андрей похолодел. Ноги снова едва не подогнулись. Замутило. А перед глазами возникли Изверги, которых ему довелось увидеть. И первый, с щупальцами, выскользнувшими из груди, и второй, вместо лап у которого были костяные молоты. Если бы Пожирателю удалось схватить Духова, тот стал бы чем-то подобным. А душа досталась бы чудовищу.

– Ладно, – незнакомец подошел, положил ему руку на плечо. – Все кончилось благополучно. А сейчас идем. Стелла и так уже долго нас прячет, – он нахмурился и пробормотал еле слышно: – А сил у нее все меньше.

Духов не стал переспрашивать. Спаситель повернулся, подобрал меч, направился к дереву, и Андрей пошел за ним.

– Старайся все время держаться рядом, за спиной, – не оборачиваясь, произнес незнакомец.

Андрей тут же догнал его и стал идти след в след. Сейчас он больше всего боялся потерять человека, спасшего его от Пожирателя. Это было бы равносильно гибели.

А в голове гудело от вопросов. Кто этот человек? Сколько времени он живет в Ползучем Бору? Судя по всему, немало. Но как ему удалось выжить? Как он добывает пропитание и питье? Почему на него не действует отравленный воздух?

«Все это потом, – решил Андрей, боясь отстать от спасителя даже на шаг. – Сначала доберемся. Только вот куда?..»

Он не знал. Но не сомневался, что незнакомец ведет его в безопасное место. Заросший, одетый в шкуры чудовищ человек знал, что делает, – в этом Андрей уже убедился.

Поравнялись с деревом. По скользкому стволу сновали десятки маленьких светящихся тварей, похожих на креветок. Незнакомец остановился, достал из-за пазухи мешок, тоже сделанный из шкур. Подошел к дереву и молниеносным движением сцапал ближайшую креветку. Пойманное существо запищало, его сородичи брызнули в разные стороны.

– Питательные штуки, – сообщил незнакомец, пряча добычу в мешок. – Одной такой хватает на целый день. Разумеется, если правильно приготовить.

Он спрятал мешок под одежку и хотел отправляться дальше, как вдруг согнулся и стал кашлять. Совсем как Фабел.

«Все-таки достала его эта дрянь», – подумал Андрей, со страхом глядя на незнакомца.

Тот кашлял не меньше двух минут. Потом отхаркнул и, тяжело дыша, выпрямился.

– Однако… – прохрипел он и вымученно улыбнулся. – Третий приступ уже за последние пару часов. И с каждым разом все сильнее. Плохо дело.

От его слов по спине пробежал мороз. Духов не отрывал от незнакомца напряженного взгляда. Тот заметил это и усмехнулся.

– Чего ты? – спросил он. – Никогда о лающей болезни не слышал?

– Слышал, – одними губами отозвался Андрей.

– Ну вот. И ко мне эта зараза пристала. Уже гной отходит. Значит, недолго осталось. Хотя… Кто знает? Мы здесь полтора года, а кашель только месяца три как начался.

– По… почему? – выдавил Духов.

Незнакомец указал под ноги.

– Туман видишь? Он отравлен, и лающая болезнь возникает именно из-за него. Но здесь его намного меньше, чем на окраине Ползучего Бора. Значит, и яда меньше. А потому болезнь развивается медленнее. Правда, насколько медленнее, я не знаю. Но, – он снова кашлянул и грустно усмехнулся, – непременно выясню.

Андрею опять стало холодно и страшно. Он не понимал, как можно спокойно говорить о таких вещах. Потом обвел окрестности напряженным взглядом и убедился, что спаситель прав: здесь синей светящейся гадости намного меньше, чем на окраине.

– Идем дальше, – тот повернулся и закинул меч на плечо. – Я должен многое тебе рассказать, но не здесь. Стелла скоро лишится последних сил, и тогда мы окажемся беззащитными. А это может плохо кончиться.

Пару сотен метров прошли спокойно. Потом за Духовым и его спасителем увязались небольшие и странные твари. Длинные бледно-зеленые черви на шести паучьих ножках, с жалами на хвостах. Существа щелкали и догоняли, что не укрылось от незнакомца.

– Плохо дело, – пробормотал он, берясь за меч обеими руками. – Стелла впадает в забытье. Твари чуют нас, но пока не видят. Однако это ненадолго. Бежим.

Он устремился вперед. Андрей кинулся следом. Щелчки за спиной стали громче и чаще.

Незнакомец оказался очень быстрым и ловким. Он легко огибал пласты губчатой земли. Перескакивал светящиеся лужи. Духов еле поспевал за ним. А черви на ножках не отставали.

Гонка продолжалась уже пять минут. Андрей чувствовал, что выдыхается. Вернулся страх.

К щелканью прибавилось рычание. Духов быстро обернулся и охнул. Вслед за ним бежали не только черви, но и новые твари, похожие на красно-коричневых рогатых осьминогов.

– Потерпи еще немного! – крикнул незнакомец. – Мы почти добрались!

Андрей стиснул зубы и поднажал. Он верил, что скоро окажется в безопасности. Впервые за несколько часов. И это стоило любых усилий.

Зловещие звуки за спиной становились громче. Духов каждую секунду ждал, что какая-нибудь тварь догонит и бросится на спину.

Незнакомец обогнул очередную стружку пористой земли и стал спускаться в низину. В полусотне метров росло дерево. У корней темнела странная, обтянутая шкурами конструкция. Подобие шалаша величиной с половину повозки, в которой Андрей ездил к окраине Ползучего Бора.

«Вот оно, убежище», – догадался Духов.

Приблизившись, он с испугом обнаружил, что каркасом для убежища служит огромный скелет. Между кусками шкур проглядывали ребра, кости, части хребта. Изучая конструкцию, Андрей не сразу заметил, что звуки погони стихли. Незнакомец перешел на шаг, и Духов решился оглянуться. Твари метались неподалеку. Они будто хотели перейти невидимую границу, но что-то мешало им.

– Прекрасно, – выдохнул незнакомец. – Теперь они нас не достанут. Стелла наверняка уже без сознания, но сейчас это не играет роли. Ее проклятье само отбивает тварям чутье.

Андрей понял только главное: он наконец-то оказался в месте, где хоть на какое-то время можно не бояться порождений Ползучего Бора. Остальное сейчас было неважно.

– Устал? – спросил спаситель, как только Духов поравнялся с шалашом. Под ним обнаружился узкий и темный лаз. – Это ничего. Зато теперь ты… – он помедлил и с грустью договорил: – Теперь ты дома.

Дома…

Горечь вытеснила облегчение. Андрей посмотрел в черное нутро лаза. Теперь это его новый дом.

«Не хочу!..» – он стиснул зубы и с трудом подавил всхлип.

– Пойдем. Нам о многом нужно поговорить, – повторил незнакомец. Он опустился на корточки и, раскачиваясь влево-вправо, направился к лазу.

Андрей обвел лес тоскливым взглядом и, встав на четвереньки, полез следом за спасителем.

– Будь осторожнее, – донесся из темноты хриплый, надтреснутый голос. – Не упади, когда долезешь.

Сопение. Шорох. Несколько пятен оранжевого света.

– Давай, вперед, – вновь заговорил хозяин убежища. – Еще чуть-чуть.

Губчатая земля пружинила под ладонями и коленями. Духов хотел в очередной раз переставить руку, но не нашел опоры. В груди полыхнул испуг, и Андрей ойкнул от неожиданности.

– Руку, – прямо перед лицом возникла косматая тень. Крепкие сухие пальцы ухватили за локоть, несильно потянули. – Теперь спускайся.

Андрей повернулся боком, сел и свесил ноги.

– Можешь спрыгивать, – сказал незнакомец.

Духов спрыгнул и огляделся. Он находился в большой яме, укрытой навесом из огромных костей и шкур. Оранжевый свет исходил от нескольких студенистых комьев, разложенных вдоль стен. Справа, в углублении, Андрей увидел широкую костяную пластину, заваленную подобием инструментов и посуды – тоже сделанных из костей. Неподалеку, прямо на полу, валялась вскрытая туша со множеством лап, щупалец и черным клювом. Из длинного разреза тянулись разноцветные жгуты внутренностей. Слева темнел еще один лаз. Оттуда ощутимо тянуло гнилью.

– Ты пока осматривайся, а я проведаю Стеллу, – незнакомец отошел от Андрея. Приблизился к столу, взял длинную, похожую на рогатину штуку и наколол один из светящихся комков. Получилось нечто вроде факела.

Держа его перед собой, хозяин убежища наклонился и нырнул в лаз. Из черной дыры донеслось бормотание…

А потом стон. Тяжелый, надрывный, он заставил Андрея остолбенеть.

«Кто там? – гадал он, глядя на лаз. – Еще одна тварь? Только живая?»

Снова стало страшно. В голову закралась нехорошая мысль: что, если незнакомец привел его сюда вовсе не для того, чтобы спасать? Может, он хочет убить Духова?

Убить и съесть…

Андрей попятился. Оглянулся на лаз, ведущий наружу. Надо уходить, пока хозяин убежища возится с… кем-то.

Он уже двинулся к дыре, когда из другого хода показался незнакомец. Тот выпрямился, выдохнул, покачал головой. Потом стряхнул светящийся ком с рогатины. Посмотрел на Духова.

– Как я и думал, – пробормотал он. В старческом голосе чувствовались горечь и тоска. – Стелла сегодня постаралась и потеряла много сил. Теперь ей надо отдыхать.

Андрей растерялся. Он глядел на незнакомца и не знал, что делать. Тот не внушал страха. Это был просто уставший человек, чудом выживший там, где выжить невозможно.

– А кто там у вас? – осторожно спросил Духов. – Какое-то чудовище?

– Чудовище… – бесцветно повторил хозяин убежища. У него затряслись плечи, и Андрей понял, что незнакомец борется со слезами. Но почему? – Нет, там не чудовище. Там Стелла. Моя дочь.

Такого Духов не ожидал. Он не знал, что сказать и что сделать. Мог лишь стоять с открытым ртом.

Незнакомец прерывисто втянул носом воздух, тряхнул головой, словно хотел освободиться от гнета тяжелых мыслей. Хлопнув в ладоши, он потер руки и проговорил:

– Со Стеллой я тебя познакомлю позже. Во-первых, ей надо отдыхать, во-вторых, ты должен понимать, что с нами случилось, и быть готовым увидеть мою дочь. Но для начала я хотел бы выслушать твою историю. Кстати, мы пока так и не познакомились…

– Меня зовут Андрей, – представился Духов. Страх ушел, уступив место любопытству. Сейчас незнакомец расскажет, как ему и его дочери удалось выжить в Ползучем Бору. – А вас?

Хозяин убежища шевельнул бородой. Кажется, он болезненно сморщился.

– С тех пор, как я здесь, мне не нужно имя. Зови меня просто – Отшельник.

Андрей растерянно кивнул. Ему показалось, что он обидел своего спасителя.

– Итак, Андрей, расскажи, за что ты попал в Ползучий Бор.

– Меня приговорили к Последнему Порталу, – ответил тот, вспоминая вихрь света.

– Это и так понятно, – кивнул Отшельник. – Мы сейчас в самом сердце проклятого леса. Дойти сюда от окраины или с гор невозможно. Расстояние велико, а опасности, как ты убедился, на каждом шагу. Я понимаю, что тебе тяжело вспоминать все, что случилось в Степной Обители, но все же прошу рассказать…

– Хорошо, – кивнул Духов и начал говорить.

Разумеется, он умолчал о другом мире, где был студентом и пошел на интервью с писателем. Андрей рассказывал, что родился и вырос на внешнем витке Степной Обители, что стал Шкурником. Отшельник стоял в двух шагах, щурился и кивал. А Духов говорил. Про Пожирателя, про кошмар, который тот устроил, про трусливого Фрона, про погибших. И становилось легче. Андрей долго держал все это в себе, а сейчас выговаривался и точно смывал страшные воспоминания. Очищался.

Когда дошел до встречи с Шэрон на торгашеском витке, говорить стало трудно – из-за слез. Потом, вспоминая о суде, почувствовал злость.

– Так я и очутился здесь, – подвел итог Андрей. – И почти сразу на меня бросились твари. Пришлось много бегать и прятаться. Было страшно, думал, в любую секунду от отравленного воздуха умру или нападет какое-нибудь чудовище.

Отшельник вздохнул и с сочувствием посмотрел на Духова.

– Досталось тебе, – пробормотал он и запустил пальцы в космы. – Знаешь, наши истории очень похожи. Но, прежде чем я начну рассказывать, хочу еще кое-что спросить… – он кашлянул, словно не знал, как начать. Потом собрался с мыслями и задал вопрос: – Я ведь наблюдал за тобой до того, как ты попался Пожирателю. И мне показалось, что ты… как бы… сам пошел к чудовищу. Пласты земли ведь создавали хорошую защиту. Тварь еще не родилась, она бы не покинула озеро и не смогла бы тебя достать.

– Все правильно, – тихо сказал Андрей. – Я… – он помедлил: в голове опять закружился ураган мыслей, что полнили разум перед тем, как Духов пошел к Пожирателю, – хотел, чтобы все… кончилось побыстрее. Я не знал, сколько пробуду в Ползучем Бору, как долго и насколько мучительно буду умирать. Поэтому и решил… – он поднял на Отшельника взгляд.

Отчего-то стало стыдно. Андрей вдруг почувствовал себя слабаком. Он ведь даже не пытался бороться – просто сложил лапки. А Отшельник не отчаялся, не сдался. И научился жить в проклятом лесу.

– Значит, я не ошибся, – пробормотал тот. – Осуждать тебя не берусь. Чтобы поступить так, как поступил ты, нужны и силы, и смелость. На такое не каждый решится.

Слова Отшельника должны были утешить, но лишь сильнее ранили.

– Ты не первый, кого я встречаю в Ползучем Бору. К Последнему Порталу приговаривают нередко. И Стелла чувствует, когда в лесу появляется человек. Она словно видит его, знает, где он находится, куда идет. Я несколько раз пытался спасти кого-нибудь из приговоренных, но не успевал. Чудовища оказывались быстрее. Смотреть, как твари разрывают добычу, как несчастные кричат от ужаса и боли, невыносимо. Честно скажу, когда я увидел, что Пожиратель тащит тебя в озеро, то подумал, что это конец.

Андрея прошиб пот. Может, от слов Отшельника. Может, от жутких картин собственной гибели, возникших перед глазами.

Отшельник немного помолчал, потом спохватился:

– Вот я дурак старый стал! Ты ведь, наверное, проголодался? Да и жажда мучит?

Духов кивнул, а хозяин убежища метнулся к костяной пластине, заменявшей стол. Схватил наточенный осколок кости, подошел к вскрытой туше и отсек кусок зеленой кишки. Вернулся к столу, кинул кусок в костяную чашку. Стал давить.

Андрей понял, чем ему придется питаться и утолять жажду, и его замутило.

«Это будет непросто, – подумал он, борясь с тошнотой. – Но придется. Иначе загнусь».

Голод пропал – от неприятного зрелища, – но жажда и не думала ослабевать.

– Вот, – Отшельник повернулся, держа чашку в вытянутых руках. – Выпей.

Духов осторожно, борясь с дрожью, взял посудину. Заглянул и увидел густую мутно-зеленую жижу. В горле тут же раздулся противный комок.

– Ничего, – понимающе произнес хозяин убежища. – Она не такая противная, как кажется. И вреда для желудка от нее не больше, чем от пей-еды. А той ты за свою жизнь нахлебался достаточно.

Андрей решился. Зажмурился и пригубил зеленой гадости. Она оказалась похожа на прохладный безвкусный кисель. Духов сделал пару глотков и с удивлением обнаружил, что жажда ушла.

– Лучше? – добродушно спросил Отшельник.

Андрей кивнул, протягивая опустевшую чашку.

Хозяин убежища вернул ее на стол, уселся на краешек и пробормотал:

– Ну а теперь я должен рассказать о себе и Стелле. Мы жили на одном из внутренних витков Степной Обители. Мать Стеллы умерла при родах, я воспитывал дочь сам. Работал в лаборатории, изучал Ползучий Бор и населяющих его существ. Гнильцов. Ты, наверное, думаешь, что Гнильцы – вредные и опасные твари? В общем-то, так и есть. Они безмозглы и свирепы, могут убить. Однако как предмет для исследований Гнильцы весьма полезны. Их внутренности служат компонентами многих снадобий и материалов, которыми повсеместно пользуются жители Степной Обители. Взять ту же пей-еду: в ней содержатся органы Гнильцов. Я изучал их и надеялся, что эти маленькие твари осуществят мою мечту, – откроют, как раз и навсегда избавиться от Ползучего Бора. Шкурники ведь только сдерживают ростки проклятого леса. С каждым годом он отвоевывает все больше пространства. И когда-нибудь доберется до Степной Обители. Это будет катастрофа. Я всей душой не желал, чтобы это произошло.

– Понимаю, – выдавил Андрей.

Отшельник в ответ грустно улыбнулся и продолжил:

– Я работал каждый день и всегда брал дочку с собой, поскольку присматривать за ней было некому. Можно сказать, она выросла в лаборатории. Как стала постарше, начала мне помогать. Подносила растворы, инструменты, бегала с поручениями. Вместе с нами работал Фрон. Мы неплохо ладили. Кто-то даже называл наши отношения дружбой. Так и было – пока моя девочка не начала превращаться в девушку. Я знал, что Фроны очень похотливы. Во многом они неполноценны, однако мужская сила у них велика. Стелла хорошела, и Фрон обратил на нее внимание.

Андрей почувствовал, как напрягаются мышцы. Он вспомнил Шэрон, и сердце заколотилось.

– Первое время я не придавал этому значения. Фрон был добр с моей девочкой, когда та была еще ребенком. Стелла называла его дядей. Я доверял ему и воспринимал заигрывания, как шутку.

Духов понял, что не хочет, чтобы Отшельник продолжал. Внутри клокотала злость. А перед глазами мелькали уродливые хари с желтыми опухолями во лбах.

– Стелла была очень красива, и Фрон часто говорил ей комплименты. Спрашивал про поклонников, а та лишь смущалась. У нее ведь никого не было, Стелла все время находилась рядом, помогала мне. А Фрон расходился. Комплименты становились пошлыми. Тогда-то я и насторожился. Однажды Стелла подошла ко мне и пожаловалась, что Фрон все время норовит прикоснуться к ней. Она была напугана, и я решил поговорить со своим… – Отшельник помедлил, мрачно усмехнулся, – напарником. Разговор вроде бы получился. Фрон кивал, опустив голову, пообещал больше ничего такого не делать. Он выглядел виноватым, однако во взгляде была злость. Некоторое время я ни о чем не беспокоился. Фрон прекратил донимать Стеллу – он вообще ее не замечал. Правда, наши отношения перестали быть дружескими. Мой лобастый напарник стал злым, начал придираться по мелочам. Мы часто спорили, и мне приходилось уступать, поскольку Фрон являлся представителем власти. Я понимал, что все дело в нашем разговоре о Стелле, и уже смирился с потерей друга, – он снова прервался, кашлянул. Андрей напрягся, ожидая, что Отшельник согнется в приступе, но обошлось. Тот продолжил: – Главное, что Фрон оставил мою девочку в покое. По крайней мере, я так думал. Пока однажды мне не пришлось отлучиться из лаборатории и оставить дочь и Фрона вдвоем…

Андрей заметил, что Отшельник мелко дрожит. Он чувствовал, как от хозяина убежища исходят волны гнева и душевной боли. Духову и самому было плохо, он догадывался, чем все закончится. Но не решался прерывать, поскольку понимал: Отшельнику нужно выговориться. Вряд ли он раньше рассказывал кому-нибудь свою историю.

– Я до сих пор будто вижу тот кошмар, – голос у Отшельника стал высоким и прерывистым. – Вот я вхожу в лабораторию, вот говорю, что вернулся. А в ответ – крик Стеллы. Я тогда бросился вперед и увидел, что Фрон зажал мою дочь в углу и тянется к ней уродливой мордой. В руке у него была плеть-огневуха. Стелла, вся заплаканная, отворачивалась, пыталась оттолкнуть Фрона. Но бесполезно – тот ведь гораздо сильнее. Я кинулся к ним, ухватил Фрона за воротник, оттащил. А он начал орать и размахивать плетью, пытаясь задеть меня. Пару раз ему это удалось. Боль оказалась адская, я едва не потерял сознание.

Андрей поджал губы, вспоминая наказание. Заныла спина.

– На шум сбежались из других лабораторий. И люди, и Фроны. Мой напарник быстро сообразил, что к чему, и стал призывать на помощь. Мол, мы со Стеллой сошли с ума и хотели его убить – вот он и защищался плетью-огневухой. Разумеется, ему поверили. Прибыли Дымовики, схватили меня и дочь, посадили в клетки и отправили в зал суда. Там нас даже слушать не стали. Обвинили в покушении на убийство представителя власти и приговорили к Последнему Порталу.

«Все, как было и у меня», – подумал Андрей, чуть заметно качая головой.

– Приговор привели в исполнение немедленно, и мы со Стеллой оказались здесь. Голые, безоружные, без еды и питья. Стелла плакала, прижималась ко мне, просила, чтобы я отвел ее домой. Я только кивал, понимая, что не решусь объяснить ей, что дома больше нет. Но и лгать я не мог. Поэтому мы просто пошли наугад. По пути встречались твари, однако нам удавалось спрятаться. Моих знаний о Ползучем Боре оказалось достаточно, чтобы избегать нападений. Я знал, что в сердце проклятого леса воздух не такой отравленный, и предполагал, что мы сможем прожить здесь несколько лет. Все будет хорошо, успокаивал я себя, мы не в такой уж и страшной беде… Не могу сказать, думал ли я так в самом деле или просто пытался не поддаться ужасу. В одном я был уверен полностью: я должен защищать свою девочку. Любыми средствами и любой ценой. Мы шли, я осматривался, пытаясь выбрать место для будущего убежища. Время от времени приходилось укрываться. Уверенность в том, что мы выживем, крепла, пока на нас не напал Пожиратель. Огромная, ощетинившаяся кусками серой коросты гусеница на двух мощных лапах, усеянных шипами. Чудовище ревело, шевелило множеством отростков. Я понимал, что оно родилось совсем недавно, не поглотило еще ни одной души и было гораздо слабее и меньше Пожирателей, которые нападали на Степную Обитель. Мне доводилось видеть нескольких монстров, настоящих исполинов, но тогда я находился под защитой стен внутреннего витка. Тот, по сравнению с ними, казался Гнильцом, однако никогда прежде я не испытывал такого ужаса и не чувствовал себя настолько беспомощным и беззащитным…

Отшельник замолчал. Подошел к стене, сел, обхватил колени. Андрей ждал, понимая, что торопить нельзя. Прошло не меньше минуты, прежде чем Отшельник собрался и продолжил рассказ:

– Пожиратель кинулся на нас. Схватил Стеллу, начал заглатывать. Смотреть, как моя дочь кричит и медленно исчезает в чудовищной утробе, было невыносимо. Я кинулся на Пожирателя, тот взмахнул лапой и отшвырнул меня. Навалилась чернота. Когда я пришел в себя, Стеллы уже не было. Пожиратель стоял рядом и вздрагивал. Переваривал мою девочку. От этой мысли я обезумел и снова бросился на тварь. Мне удалось проскочить под лапами, вцепиться в куски коросты, покрывающей тело чудовища. Между пластинами была мягкая плоть. Я, все еще не понимая, что делаю, впился в нее зубами, стал мотать головой, рвать. По мне текла кровь монстра, тот метался и ревел от боли. Несколько раз я едва не падал – удерживался лишь чудом. И продолжал грызть. Рана расширялась, я стал помогать себе руками…

Отшельник дрожал все сильнее. Он переживал тот ужас заново, и Андрею стало страшно за него. Вдруг он не выдержит – разорвется сердце?.. Но Отшельник рассказывал дальше. Голос его зазвучал глухо, дребезжаще:

– Я проделал в теле Пожирателя дыру, пролез внутрь чудовища. Мне нужно было добраться до сердца и остановить его – тогда монстр умрет. Я барахтался среди скользких внутренностей, цеплялся за кости. Ничего не видел и не слышал, продвигался на ощупь. И добрался до огромного пульсирующего комка. Тогда я был не в себе, и сердце Пожирателя вдруг представилось мне Фроном – моим бывшим напарником, домогавшимся Стеллы. Приступ ярости помог мне разорвать жилы, на которых держалось сердце. Пожиратель умер, а я продолжал копошиться в его проклятой утробе, чтобы найти и вытащить Стеллу. Несколько раз заканчивался запас воздуха, и я выбирался наружу, вдохнуть. А потом опять нырял в нутро Пожирателя. Каждая новая попытка заканчивалась неудачей, я все больше отчаивался. Но все же нашел свою девочку и вытянул наружу. Стелла была без сознания, но живая. Я, наверное, тоже лишился чувств. Потом очнулся и долго не мог понять, что произошло. Смотрел то на выпотрошенное чудовище, то на себя, с ног до головы вымазанного его кровью, и пытался поверить, что сам убил Пожирателя. Голыми руками. Поверил, но с трудом и не сразу. Стелла к тому времени еще не пришла в себя, а я огляделся и понял, что нашел неплохое место для убежища. И начал работать. Вычистился, выломал у Пожирателя ребро – оно стало моим первым инструментом. Неделю я почти не спал. Разделывал тушу, копал, отгонял тварей. Стелла, наконец, очнулась, но была слишком слаба, чтобы помогать. Постепенно она набиралась сил, а убежище приобретало свой теперешний вид. Мы питались мясом Пожирателя, пили сок из его внутренностей. Кости чудовища пошли на новые инструменты, посуду и подобие мебели, кожа – на одежду.

Андрей посмотрел на съежившегося у стены Отшельника. В невысоком, худом, изможденном человеке совсем не чувствовалось силы. То, что он совершил, казалось невероятным.

– Как же вы… – пробормотал Духов. Мысли путались. – Пожиратели… Они ведь гиганты. Тот, который на нас напал… У него одно туловище метров сорок. А еще щупальца, клешни…

– Пожиратель, которого ты видел, очень старый и сильный. Он поглотил немало душ – а именно души дают чудовищам мощь. Благодаря душам Пожиратели могут менять форму, становятся великанами. Напавший на нас, как я уже говорил, был новорожденным. Стелла – его первая добыча. А потому он был мал и слаб. Разумеется, если сравнивать с другими Пожирателями. И все же мне невероятно повезло… – Отшельник опустил голову. Его все еще знобило. – Иной раз кажется, что это было только страшным сном. Потом… смотрю вокруг и понимаю, что кошмары ни при чем. Хотя почти каждое Сновременье вижу, как кидаюсь на чудовище и грызу его. Наверное, это уже навсегда. Клеймо на разуме, – он грустно усмехнулся. – Убежище было готово, и я уже думал, что худшее позади. Но тут моя дочь начала меняться. Она стала раздражительной, угрюмой, агрессивной. Поначалу я не беспокоился. Понимал, как нелегко ей привыкнуть к новой жизни. Надеялся, пройдет со временем. Однако становилось только хуже. Временами Стеллой овладевало безумие. Она ругалась, обзывала меня последними словами. Я даже представить не мог, что моя девочка знает такие грязные выражения. Несколько раз она набрасывалась на меня. Потом успокаивалась, впадала в забытье, а когда приходила в себя, не помнила ничего.

Вернулся страх. Андрей посмотрел в черную дыру лаза, откуда несло гнилью.

– Стелла страдала, плакала, – рассказывал Отшельник. – Умоляла простить ее. Я видел, что она в отчаянии. Мы оба не понимали, что с ней творится, и это мучило больше всего. Вслед за приступами ярости пришла новая беда: Стелла стала терять человеческий облик. Волосы выпадали целыми прядями, на коже вздувались волдыри. Они лопались, но раны не заживали. Стелла исхудала и ослабла, прием пищи превратился для нее в пытку. Стоило ей съесть хоть немного, как еда тут же возвращалась наружу. Затем пришли боли. Стелла выла и металась, билась, словно в припадке. Изменений было все больше, и я понял, в чем причина.

– В Пожирателе? – осторожно спросил Андрей.

– Верно. Черная магия чудовища оставила на моей дочери отпечаток. И Стелла превращается в Изверга. Медленно, мучительно. Если бы она осталась в утробе Пожирателя, все произошло бы гораздо быстрее. Я был глупцом, когда кинулся на монстра. Желание спасти дочь ослепило меня, лишило способности мыслить. Я не спас Стеллу, а только отсрочил ее страшную участь и обрек свою девочку на страдания, которых могло и не быть…

Он всхлипнул и сжал кулаки. Андрей словно окаменел. Никогда прежде он не чувствовал себя таким растерянным. Наверное, надо было что-то сказать. Успокоить Отшельника, утешить. Но Духов не знал как. Все слова, что возникали в голове, отдавали фальшью.

– Ты прости, – выдавил Отшельник, шумно сглатывая. – Я расчувствовался. Но жить, зная, что твой самый родной человек мучается по твоей вине, видеть его страдания… Хуже наказания не придумаешь…

– Понимаю, – хрипнул Андрей.

– Стелла продолжала меняться. Сейчас в ней нет почти ничего от человека. Я не знаю, сколько времени займет полное превращение в Изверга, сколько ей еще мучиться… Много раз я думал прекратить ее страдания. Даже подходил к ней с этой штукой, – Отшельник кивком указал на зазубренный меч, – и понимал, что не смогу. Наверное, я трус и слабак, – вновь горькая усмешка.

– Нет, – одними губами произнес Духов. – Не говорите так.

– Не знаю, – Отшельник пожал плечами. – Понимаешь, я жду. Жду, когда Стелла станет Извергом. Чудовищем, которое может только уничтожать. Я буду его первой жертвой. Я уже решил. Я хочу этого. Наверное, такой исход лучший…

Андрей похолодел. Кинул еще один быстрый взгляд на темный провал лаза. Безумно хотелось верить, что там находится человек, а не монстр.

– Но когда это произойдет – неизвестно. Стелла продолжает меняться, становится частью Ползучего Бора – такой же, как Пожиратели, Изверги, Гнильцы. У нее появились необычные способности: она чувствует лес, знает обо всем, что происходит поблизости. Она словно видит тварей и защищает от них и меня, и себя. Окружает невидимым коконом, который отбивает монстрам чутье. Самое сложное для Стеллы – укрывать меня, когда я покидаю убежище. Это отнимает много сил, и потом она долго лежит в беспамятстве. Еще Стелла чувствует, когда в лесу появляются люди, приговоренные к Последнему Порталу. Я уже говорил, что несколько раз пытался спасти кого-нибудь, привести сюда. Дорогу к ним указывала моя дочь. Когда она ведет меня, возникает странное чувство. Будто кто-то невидимый находится сзади, подталкивает в спину, а время от времени кладет руки на плечи и мягко поворачивает. И чем дольше мы здесь, тем сильнее становятся способности Стеллы. Наверное, я должен радоваться, ведь это помогает нам с дочкой выжить. Но, – он помедлил, вздохнул и договорил: – отдаляет ее от меня. Вот, в общем-то, и все. Пройдет несколько часов, прежде чем Стелла проснется. Тебе бы тоже не мешало поспать.

«Наверное», – Андрей кивнул и понял, что давно клюет носом.

– Хорошо. Я сейчас, – Отшельник поднялся, направился к лазу, что вел наружу. – Принесу тебе постель.

Он скрылся, а Духов поежился. Знать, что он находится под землей, рядом с получеловеком-полумонстром, было неприятно и жутко. Андрей стоял, глядел на дыру, из которой лился запах разложения, и прислушивался. Больше всего он боялся, что Стелла проснется, а Отшельник еще будет отсутствовать.

К счастью, этого не случилось – хозяин убежища вернулся довольно быстро. Он принес нечто вроде спального мешка, сшитого из темно-зеленых кусков.

– Вот, – Отшельник расправил мешок на полу. – Устраивайся и отдыхай. А я поработаю немного, – он прищурился и посмотрел на вскрытую тушу монстра.

– А из нее Гнильцы не появятся? – спросил Андрей, тоже с опаской косясь на чудище.

– Нет. В этом можешь быть уверен. Еще в Степной Обители я успел познакомиться с подобными тварями. И научился предотвращать появление Гнильцов.

Андрей кивнул и осторожно улегся поверх мешка. Шкуры, из которых тот был сшит, оказались холодными, жесткими и шершавыми.

Заснул Духов, едва сомкнув веки.

– Андрей, пора просыпаться.

Духов пошевелился и почувствовал, что Отшельник несильно толкает его в плечо. Он разлепил веки, проморгался и привстал на локте.

– Подъем, – сказал Отшельник и повернулся к столу из широкой кости. Там что-то лежало. – Сейчас оденешься, и я познакомлю тебя со Стеллой. Уверен, она будет рада. Ты единственный, кого удалось спасти, благодаря ее новым способностям.

Хозяин убежища повернулся и протянул темную хламиду – точь-в-точь как была у него самого. Андрей принял одежду с неохотой: напяливать то, что раньше было тварью Ползучего Бора, было противно. Но он понимал, что не может оставаться голым.

– Неплохо, – Отшельник оглядел одевшегося Андрея, кивнул. – Теперь ты выглядишь, как настоящий житель Ползучего Бора.

От последней фразы Духов помрачнел.

– Ну что? Пойдем к Стелле, – хозяин убежища серьезно посмотрел на Андрея, произнес шепотом: – Хочу еще раз напомнить, она потеряла человеческий облик и выглядит почти как Изверг. Очень прошу: не пугайся или хотя бы не показывай, что напуган. Это ранит мою девочку.

– Хорошо, – одними губами прошептал Андрей, чувствуя, как перехватывает дыхание.

«Если он так предупреждает, значит, все и в самом деле плохо», – подумал Духов, сглатывая. В ногах появилась дрожь, сердце застучало, в груди стало жарко.

– Тогда идем, – Отшельник взял костяную рогатину, наколол светящийся оранжевый ком. – Я первый, ты за мной.

Он нырнул в лаз, а Андрей нетвердой походкой направился за ним.

– Здравствуй, Стелла, – в хриплом голосе Отшельника чувствовалось тепло. – Пришла в себя? Прекрасно. А у нас наконец-то гости. Тот парень, про которого ты говорила… Я вытащил его и доставил сюда.

– Я-а зна-аю, – послышался низкий, ноющий ответ.

Духов остолбенел. Посмотрел на лаз и понял, что не сможет двигаться дальше.

– Хочешь увидеть его? – спросил Отшельник.

Андрей трясся и, услышав растянутое «да-а», попятился.

– Андрей, – позвал хозяин убежища. – Иди сюда. Стелла хочет познакомиться с тобой.

«Давай, – приказал себе Духов, сжимая кулаки. Он понимал, что придется сделать это, и отчаянно пытался набраться решимости. – Она не чудовище! Она мне жизнь спасла!»

Зачем-то задержав дыхание, Андрей встал на четвереньки и полез в дыру. За ней оказалась еще одна яма, поменьше. Отшельник сидел на корточках и держал в вытянутой руке рогатину с комом. Оранжевый свет падал на Стеллу – та полулежала, привалившись к стене.

В дочери Отшельника не осталось почти ничего человеческого. Лысую голову покрывали желто-зеленые волдыри. На костлявых руках – большие открытые раны. Пальцы удлинились, суставы распухли и почернели. Еще одна рана была на животе. Из нее торчали две короткие, похожие на паучьи, лапы. Время от времени они вздрагивали, и изможденное лицо Стеллы сковывало гримасой боли. Левой ноги не было выше колена. Правая оказалась раза в три толще: розовая, увитая толстыми венами.

Андрей с трудом отвел от Стеллы взгляд, посмотрел на Отшельника. Тот кивнул – видимо, остался доволен тем, как Духов отреагировал на облик его дочери.

Знал бы хозяин убежища, каких усилий Андрею это стоило…

– Вот и наш спасенный, – обратился Отшельник к Стелле. – Его зовут Андрей. В Степной Обители он был Шкурником.

– Андре-ей? – низко, с трудом ворочая языком, растягивая слова, переспросила Стелла.

Она повернула голову. Из волдырей выстрелили десятки черных червячков, и дочь Отшельника взвыла от боли. Громко, резко и страшно.

Духов словно окаменел. Хотелось бухнуться на четвереньки, нырнуть в лаз и убраться подальше. А потом разогнаться и врезаться лбом в ближайшее дерево. Вышибить из головы все воспоминания об искалеченной проклятьем девушке… Но он стоял и смотрел на Стеллу, молясь, чтобы маска спокойствия оставалась на лице и дальше.

Черви, извиваясь, втянулись обратно. Наверное, ушла и боль, потому что Стелла облегченно прикрыла глаза.

– Я жда-ала тебя, – произнесла она и чуть заметно кивнула. – Зна-ала, что ты прибу-удешь.

– Как я уже говорил, Стелла чувствует, когда в лесу появляется приговоренный к Последнему Порталу, – сказал Отшельник, поворачиваясь к Андрею.

Стелла замычала, мотнула головой и, снова вскрикнув, приподнялась.

– Не в это-ом дело. Андре-ей не про-осто так зде-есь. Его сюда отпра-авили.

– Верно, – кивнул Отшельник. – Отправили. Последним Порталом.

– Да нет же-е! – злобно взвизгнула Стелла. Она оскалилась, в глазах загорелась ярость.

Андрей не выдержал и шагнул назад.

– Его, – Стелла с трудом вытянула руку, указала на Духова уродливым пальцем, – вообще не до-олжно быть в это-ом мире. Он прише-елец. Посла-анник.

В груди что-то оборвалось. Андрей вытаращился на Стеллу, не зная, что думать и что говорить.

– Чего смо-отришь? – та прищурилась, ухмыльнулась. – Ра-азве я не пра-ава? Ско-олько ты зде-есь? Меся-ац?

– Откуда ты знаешь? – с хрипом выдавил Духов. Сердце трепетало, будто флаг на сильном ветру.

– Зна-аю. Просто зна-аю…

Отшельник встал, подошел к Андрею. Прошептал на ухо:

– Наверное, мы рано. Стелла еще не отдохнула, и теперь у нее бред.

– Нет. Не бре-ед. Он, – безобразный палец вновь указал на Духова, – зна-ает, о чем я. Ве-ерно?

Сил нашлось лишь на то, чтобы кивнуть. Андрей был в смятении.

Стелле известно, что он прибыл из другого мира. Того, который в последнее время все больше казался Духову выдумкой. Но все же… тот мир существует!

Существует!

– Существу-ует, – с неуклюжим, резким кивком подтвердила Стелла. – А вот существу-ует ли все вокру-уг – больша-ая загадка. Но в любо-ом случа-ае тебе придется выпо-олнить свой долг.

– Долг? – переспросил Андрей.

– Да. Долг освободи-ителя. Мы все умира-аем. Весь этот мир. Чаша Жи-изни ста-ала Чашей Сме-ерти. Она наполня-ается ядом. Ме-едленно. Мучи-ительно. И ты долже-ен прекра-атить все это. Разбе-ей Чашу Сме-ерти. Ра-азбуди Спя-ащего Ко-олосса-а. То-олкни его сердце. Он просне-ется, по-одвинется и освободи-ит тебе доро-огу домой.

– Кто такой Спящий Колосс? – Духов чувствовал, что вот-вот спятит. Голову кружило от урагана мыслей. В душе кипели надежда, радость, растерянность и страх. Он ощущал себя смертельно больным, которому сказали, что нашли лекарство, способное раз и навсегда одолеть недуг, и теперь протягивают заветную пилюлю.

Главное, чтобы пилюля не оказалась пустышкой…

– Спя-ащий Коло-осс винова-ат во всем. Во-олна Безуми-ия из-за него. Разбу-уди его. То-олкни-и его се-ердц-ц-ц…

– Толкнуть его сердце? Как это?

– Ты пойме-еш-шь. Когда уви-идишь.

Андрей посмотрел на Отшельника, надеясь, что тот объяснит слова Стеллы. Однако хозяин убежища и сам ничего не понимал. Он щурился и не отрывал от Духова напряженного взгляда.

– Не удивля-айся, отец, – заговорила Стелла. – Он пра-авда из дру-угого мира. И попа-ал сюда не по свое-ей воле. Его отпра-авили к нам. Это сделал тот, кто созда-ал зде-есь все. Что-обы верну-уться, он долже-ен освобо-одить нас. Разбу-удить Спя-ащего Ко-олосса. Сдви-инуть его. И у-уйти-и…

– Ты понимаешь, о чем она говорит? – спросил Отшельник, все еще глядя на Андрея.

– Отчасти, – тихо ответил тот. – Я обманул вас, сказав, что всю жизнь прожил на внешнем витке. Простите… На самом деле, я здесь около месяца.