Пленник гибнущего мира Смородин Кирилл

Сразу стало легче дышать – весила тетка немало.

– То-то! – продолжала каркать она, громко втягивая воздух.

– Пойдем уже! – зарычал Шкурник, подталкивая ее вперед. Потом наклонился к Андрею, скользнул к нему в карман и вытянул облигацию. – Это мы заберем, – сказал он. – Будет ком-пен-са-цией. А ты нам на глаза больше не попадайся! Усек?!

Дядя Шэрон с женой ушли. Духов полежал еще немного и поднялся на четвереньки, чувствуя со всех сторон десятки любопытных взглядов. Боль проходила, но Андрею все равно было очень плохо. Он ощущал себя грязным, будто искупался в помоях.

«В общем-то, так и было», – подумал он, выпрямляясь и оглядываясь.

Торговцы и покупатели по-прежнему пялились на него. В стороне стояла Шэрон. Она вздрагивала, видимо, борясь со слезами. А вот Румуса нигде не было. Наверняка испарился, не желая находиться в компании чокнутого…

«Плевать», – сказал себе Андрей и двинулся вдоль прилавков.

Он прятался в закутке возле входа в кельи милосердия и ждал Гудка. Оставалось часа три – и Андрей не знал, что будет потом. Духов был уверен лишь в одном: он не вернется в свое жилище без Шэрон.

Андрей понятия не имел, как вызволять девочку. Он понимал, что договориться со Столяром не получится – тот и его может упрятать в кельи милосердия и превратить в жуткую живую куклу. Одолеть Фрона силой тоже не выйдет. Оставалось одно – хитрость. Шэрон нужно украсть.

Затея казалась совершенно бессмысленной, но Духов не собирался отступать. Он чувствовал… что-то. Внутренний голос подсказывал, что надо сидеть и ждать. Что он, Андрей, поймет, когда придет пора действовать.

«Я неспроста попал на торгашеский виток именно сегодня, – твердил он себе. – Это все Кагановский и его сюжет. Это он заставил меня встретиться с Шэрон. Теперь надо помочь ей. Может, это откроет путь домой».

Духов больше не считал битву с Пожирателем кульминацией. Скорее всего, это была только подготовка к ней. Ведь сам Андрей, когда чудовище напало на Степную Обитель, не сделал почти ничего. Лишь убил нескольких Присосов. А еще – позволил чудовищу забрать отца и мать Шэрон. Теперь он должен искупить вину. Спасти девочку от операции.

Андрей уже несколько раз представлял, как Шэрон лежит, привязанная к столу, а Фрон, по прозвищу Столяр, готовит ее к мучениям, – и содрогался.

Все-таки Кагановский псих. Придумать… такое.

– Ладно, – прошептал Духов, поглядывая на ряды прилавков. Кое-кто из торговцев уже сворачивался, покупателей тоже стало меньше. – Поиграю в его игры еще немного.

Он повернулся к двери в кельи милосердия. Тяжелая, железная. И наверняка запирается перед Сновременьем. Значит, нужно попасть за нее раньше. Выждать момент и проскочить, чтобы никто не заметил.

«Хороша задачка», – Андрей покачал головой, поджал губы, чувствуя, как подводит живот.

Духов понятия не имел, что ждет его за дверью. Коридоры? Комнатушки? Будет ли где спрятаться?

Неизвестно…

Но скоро он все узнает.

«Возможно», – мысленно уточнил Андрей, ежась.

Время продолжало медленно течь, в голове неспешно кружилась карусель мрачных мыслей. Торгашеский виток понемногу пустел. Пару раз Духов видел Румуса. Парень ходил между прилавков, прилипал к покупателям, что-то втолковывал. Возможно, он заметил Андрея. Просто не подавал виду.

Лязгнуло. Духов вздрогнул. Спустя пару мгновений дверь в кельи милосердия открылась. На крыльце показался Столяр. Глядя на громадную безобразную фигуру Фрона, Андрей вжался в стену. Больше всего он боялся, что Столяр увидит его. Но тот смотрел прямо и стоял, не шевелясь.

Прошла минута. Другая. Резало глаза, и Духов понял, что ни разу не моргнул с тех пор, как на крыльце возник Фрон.

«Скоро Гудок», – подумал он. Сердце словно разбухало с каждым ударом. Тело сковало дрожью.

Фрон издал неприятный горловой звук. Шевельнул суставчатыми пальцами. Выглядело это мерзко – кисть Столяра напоминала шестилапое насекомое.

«Уйди, – заклинал Фрона Андрей. От напряжения он вжимался в стену до боли в спине. – Сходи, прогуляйся между рядами».

Словно подчинившись, Столяр спустился с крыльца. Дверь осталась открытой.

Духова трясло все сильнее. По бокам, щекоча кожу, скатывались капельки пота. А глаза не отрывались от огромной, шарообразной фигуры Фрона. Вот бы тот отошел еще шагов на десять…

Андрей перевел взгляд на крыльцо. От закутка, где он сидел, до двери не больше пяти метров. Все получится, если Фрон подарит хотя бы три секунды.

Столяр вновь шевельнул пальцами. Шумно выдохнул. И направился к торговым рядам.

Пора!

Андрей выскользнул из закутка. Прижимаясь к стене, на цыпочках и не дыша, метнулся к крыльцу. Взгляд впиявился в Столяра. Тот, переваливаясь, топал прочь.

Только бы не обернулся!..

Вот и ступеньки. Боком, не сводя глаз с Фрона, Духов поднялся на крыльцо. Скользнул за дверь.

«Удалось!» – сверкнуло в голове.

Он снова прислонился к стене и огляделся.

За дверью оказалась широкая и крутая каменная лестница в два десятка ступеней. Она вела вниз – к утопающему в полумраке коридору. Стены прятались за хламом. Тот, как неведомое и жуткое растение, словно расползался вверх и в стороны. Железные листы, обломки, прутья, короба, крюки, цепи и шестеренки могли послужить хорошим укрытием, и Андрей на цыпочках стал спускаться по ступеням.

Из коридора дохнуло сыростью. В ноздри шибанул сильный запах йода. Тело сковало холодом. Духов задрожал, но не сбавил темпа. Надо было торопиться, ведь Фрон мог вернуться в любую секунду. Может, он уже на крыльце…

От последней мысли Андрея передернуло. Он ускорился и через пару секунд оставил лестницу позади. Теперь нужно найти лазейку в завалах. Пролезть, съежиться и притаиться. До поры до времени…

Духов прошел немного и замер перед погнутым металлическим баком в половину его роста. Он соседствовал с лестницей, лишенной нескольких перекладин, и Андрей вполне мог поместиться в промежутке между ними.

Он бросил взгляд на дверь. Отделенный двумя десятками каменных ступеней светлый прямоугольник казался призрачным и невероятно далеким. По спине побежали мурашки.

«Ничего, выберусь», – подбодрил себя Андрей.

Опустившись на четвереньки, он втиснулся между баком и лестницей. Развернулся лицом к коридору и замер.

Так Духов просидел не меньше получаса. Противный запах йода больше не резал носоглотку, но задеревеневшее тело ныло все сильнее. Фрон не возвращался, было тихо, и Андрей слышал только собственное дыхание.

Наконец в открытую дверь полился гул.

«Все. Скоро начнется», – от мыслей опять подвело живот. Андрей шевельнулся и сморщился, когда щелкнуло в шее.

Через несколько минут он услышал шаги. А потом мимо пошли попрошайки…

Их и вправду было не меньше дюжины, и Андрей не мог сдержать дрожи, глядя на марш жалких, а оттого еще более страшных созданий. Они ковыляли, ползли, катились, подволакивали искусственные ноги. Горбатые, изломанные, с огромными или чересчур маленькими головами… Духов даже мысленно не мог назвать их детьми.

«Чудовища, – думал он, скрючившись за баком. – Они ведь как Изверги. А Фрон Столяр – все равно, что Пожиратель. Превращает детей в страшилищ. И это здесь, в Степной Обители, построенной для защиты…»

Последней была Шэрон. Столяр вел ее чуть впереди себя, держа за плечо. Он тяжело сопел, девочка часто, со всхлипом, дышала. Андрей не мог представить, каково ей сейчас. Замутило еще сильнее.

Коридор опустел. Выждав немного, Духов выполз из засады. Встал и, держась железных завалов, осторожно двинулся вперед.

Круглые лампы на потолке поливали коридор слабым голубоватым светом.

«Мертвым», – от невольной мысли Андрей передернулся.

Горы мусора кончились, коридор сворачивал вправо. Прижавшись к стене, Духов выглянул и увидел небольшой зал с четырьмя деревянными дверями. К стене крепились три длинные полки. На верхней лежали инструменты: пара тесаков, здоровенные щипцы, пилы, молотки и сверла.

«Он ими… детей», – Андрея продрал мороз. Внизу живота болезненно сжалось.

Он перевел взгляд на следующую полку и приоткрыл рот. Ее занимали искусственные части тел. Духов увидел несколько колпаков – совсем как был у того мальчика, – глаз, рук, ног. Пластмассовых, стеклянных и деревянных… Андрей понимал, что конечности мертвы, что они не могут быть живыми, потому что… Просто потому что не могут… Но все же не мог отделаться от ощущения, что они чувствуют его и вот-вот потянутся вперед.

Тут же лежали блестящие металлические штыри, болты, спицы, пружины и гайки.

То, что было на нижней полке, пряталось под светло-зеленой клеенкой. Покрытой пятнами крови.

– Он не Столяр, – одними губами прошептал Андрей, не в силах отвести взгляд от темных клякс на глянцевой поверхности. Было противно и страшно даже думать, что скрыто под клеенкой. – Он Мясник… Или Палач…

Наконец, ему удалось опустить глаза. Отойдя на пару шагов, Духов глубоко вдохнул и стал соображать, что делать дальше. Для начала предстояло выяснить, что находится за каждой из дверей.

Снова выглянув из-за стены, Андрей оглядел зал и болезненно сглотнул. Идти дальше было очень страшно.

«Давай, – сказал себе Духов. – И так уже слишком далеко зашел».

Первые метры дались особенно трудно – скрытая за горами хлама стена служила хоть каким-то укрытием. И отдаляться от нее…

Мысль оборвалась, когда за одной из дверей послышались тяжелые шаги.

Сердце обожгло испугом. Андрей замер.

Шаги приближались. Потом ближайшая дверь вздрогнула. Грохотнула.

Андрей метнулся назад. Присел на корточки, поближе к завалам, и услышал, как дверь открылась.

Снова шаги. И сопение.

На четвереньках Духов приблизился к повороту. Выглянул.

Фрон топтался посреди зала. Рядом была Шэрон. Столяр держал девочку за воротник. Та едва стояла. На бледном лице застыл страх. Андрей понял, что она в любую секунду может лишиться чувств.

Отпустив Шэрон – та пошатнулась, но не упала, – Столяр приблизился к полкам. Отвернулся от девочки. Постоял пару секунд, глухо бормоча. Левая рука вытянулась. Пальцы касались то щипцов, то пилы, то протезов. Бормотание стало громче.

Потом Фрон хрюкнул. Боком отошел от полок. Приблизился к девочке и, снова взяв за шиворот, направился к другой двери. Толкнул, и оба скрылись.

«Надо за ними», – подождав пару минут, убедившись, что все спокойно, Андрей не без труда выпрямился. Шагнул вперед, старательно прислушиваясь.

Тишина.

Вот и дверь, за которой исчезли Столяр и Шэрон. На цыпочках Духов подошел к ней. Уже хотел взяться за ручку…

…Как вдруг опять услышал тяжелые шаги Фрона.

Страх подтолкнул в спину. Андрей развернулся, кинулся прочь. Вновь оказавшись за поворотом, распластался на полу. Зажмурился.

Он не знал, успел ли скрыться до того, как Столяр вернулся в зал, и каждую секунду ждал полного злобы рева. Но вместо этого – лишь шум крови в ушах.

Пролежав секунд пять, Духов отважился разлепить веки и поднять голову. Коридор был пуст.

Тогда Андрей пополз вперед. Остановился. Приподнявшись на руках, выглянул и увидел Фрона.

Тот снова был у полок – только теперь рядом с великаном стояла тележка. Столяр загружал ее. Неторопливо, словно раздумывая. Он бубнил, брал то одно, то другое. Осматривал. И либо возвращал на полку, либо клал на тележку.

«Выбирает, – с ужасом понял Духов. – Думает, что… сделать… из Шэрон».

Смотреть на кривоногую громаду с костлявыми суставчатыми руками становилось невыносимо. Страх превращался в холод, и Андрею казалось, что его вот-вот приморозит к железному полу. А Фрон все перебирал содержимое полок.

Неизвестно, сколько бы еще это продлилось, если бы не странные ноющие звуки и грохот за одной из дверей – противоположной той, куда Столяр увел Шэрон.

От неожиданности Духов вжался в пол. Стиснул зубы. Напрягся.

Фрон вздрогнул, захрипел. Повернулся всем телом.

Опять грохот. А еще крики и плач.

Столяр зарычал. Грохнул рукой по полке и направился к двери.

Зал опустел.

«Пора!» – скомандовал себе Андрей и поднялся.

К крикам и плачу за дверью прибавился хриплый рев. Загрохотало.

Вжимая голову в плечи, каждую секунду ожидая возвращения Фрона, Духов проскользнул в зал. Взгляд против воли остановился на тележке…

…На изогнутой пиле с двумя рукоятями. На огромном тесаке. На клещах. На иглах. На зажимах. И на пластмассовой руке с ковшиком вместо кисти…

Андрей окаменел, не в силах отвести от тележки глаз.

«Это все для Шэрон!» – стучало в голове.

Новая волна криков и грохота отрезвила. Духов повернулся к двери. Толкнул.

Та поддалась, открыв новый, очень узкий, коридор. Он вел вниз и заканчивался дверным проемом, из которого лился все тот же мертвый голубоватый свет.

Тихонько прикрыв дверь, Андрей двинулся вперед. Преодолел коридор. Шагнул в проем. И оказался в небольшой комнатке, обставленной наподобие операционной.

С низкого потолка светили четыре лампы. Под ними, на металлическом столе, привинченном к полу, лежала Шэрон. Голая и полностью вымазанная йодом. Рот девочки затыкала грязная губка. Руки и ноги зажаты в странных, похожих на тиски, механизмах. Стол с двух сторон огораживала ширма. На желтой клеенчатой поверхности темнели высохшие кровавые разводы. У стены высился стеллаж, заставленный десятками склянок и железных коробков. Рядом, на табурете, была скомканная одежда Шэрон. А прямо перед девочкой в воздухе висело большое зеркало. Она смотрела в него и плакала.

«Освободить ее – и мотать отсюда», – подумал Андрей и шагнул к столу.

– Не бойся, – тихо, почти шепотом, произнес он, вытаскивая губку изо рта Шэрон. – Я заберу тебя.

– Он сказал смотреть, – одними губами ответила девочка.

– Что? – Духов взялся за первый механизм. Стал крутить ручку. – Куда смотреть?

– В зе… зеркало, – слезы мешали Шэрон говорить. – Он сказал смотреть и прощаться… С собой…

«Чудовище!» – со смесью страха и ненависти подумал Андрей, освобождая левую руку девочки. Пошел к следующим тискам.

Он трясся, точно в лихорадке. Вспотевшие пальцы скользили по железной ручке. В груди было жарко, спина зудела.

– Сейчас, – приговаривал Духов, вытаскивая ногу Шэрон. – Освобожу тебя, и уберемся отсюда.

Однако он плохо представлял, как будет выбираться из логова Столяра. Надолго ли Фрона займут крики и грохот? Вдруг он уже возвращается? Тогда все. Из этой комнатки выход только один.

– Убери его, – едва слышно попросила Шэрон. – По… пожалуйста.

– Что? – Андрей посмотрел на девочку, недоуменно свел брови. – Кого убрать?

– Зеркало.

– Хорошо, сейчас, – Духов шагнул вперед, ухватился за раму.

В последний момент стало страшно: вдруг зеркало защищают заклинания, которые испепелят любого, кто к нему прикоснется? Но зеркало только завибрировало. Андрей потянул его на себя. Опустил и поставил к стене. Потом снова взялся за тиски – оставалось еще два механизма.

– Вот и все! – радостно сообщил он спустя минуту. Помог освобожденной Шэрон сначала сесть, а затем слезть со стола. – Одевайся, и бежим!

«Неужели получилось? – раздумывал Духов, взволнованно топчась на месте. – Неужели и вправду выберемся?»

– Я готова, – прошептала Шэрон, подойдя к нему.

– Тогда по… – он осекся, услышав в коридоре шаги, – шли…

Темный проем словно вытолкнул громоздкую фигуру Фрона. Андрей загородил Шэрон. Попятился, чувствуя, что ноги вот-вот подкосятся.

А Столяр стоял и не сводил с него выпуклых, налитых кровью глаз. Он и вправду не мог двигать головой – та была запрокинута, и от этого взгляд Фрона казался еще более диким. Безобразная рожа, покрытая чем-то вроде синей плесени, перекосилась от злобы. Из кривого рта донесся хриплый рык.

Андрей чувствовал, как Шэрон вцепилась пальцами в его балахон и дрожит. Его и самого трясло. Он все ждал, когда Столяр не выдержит: зарычит, вытянет уродливые лапы и шагнет к нему.

Вместо этого Фрон раззявил пасть и прошипел:

– Так вот ты какой, спаситель! Думал, в самом деле сможешь освободить девчонку?! Хотел обмануть Фрона?! Дурак! Я знал о тебе еще до того, как ты проник в кельи милосердия!

Столяр задрожал, закаркал – он смеялся. Потом Очаг Умений вспыхнул, и Андрей сжался, поняв, что пришла пора для наказания. Точнее – расправы.

– Ты поплатишься за свою глупость! – сказал Фрон, скалясь. Зубы у него оказались желтые и острые, словно наточенные.

По комнатке разлился до боли знакомый треск. В правой лапе Столяра появилась плеть-огневуха. Красная.

«Конец», – Андрею показалось, что от сердца по всем сосудам и органам расползается ледяная корка. Пробудились ложные воспоминания: красная плеть-огневуха призвана не только причинять боль, но и увечить. Одного умелого удара достаточно, чтобы разрубить жертву пополам.

Фрон зарычал. Взмахнул лапой. Змея красного света засвистела и устремилась к Духову.

Тот вскрикнул. Пригнулся.

Плеть-огневуха обрушилась на стол.

Комнатку наполнило гулом. Во все стороны брызнули красные искры.

Шэрон завизжала и отползла за ширму.

Фрон ответил злобным ревом. Сейчас он больше всего напоминал Изверга. Безобразную, полную злобы тушу, жаждущую только уничтожать.

Андрей выпрямился. Отошел на пару шагов, не сводя глаз со Столяра. Тот поднял руку. Плеть-огневуха извивалась в воздухе и трещала.

«Сейчас опять ударит», – Духов напрягся, напружинился.

Топнув ногой, Фрон атаковал. Андрей отклонился, и красная змея пронеслась над головой. Ударилась о стену, гудя и рассыпая искры. Духов прикрыл лицо рукавом. Отбежал в угол и посмотрел на Шэрон. Та сжалась в комок и дрожала.

Столяр зарычал. Дернулся, не в силах совладать с яростью. Снова замахнулся. Плеть-огневуха со свистом и треском снесла верхнюю часть ширмы. Шэрон вскрикнула. Завалилась набок и прикрыла голову руками.

– Тебе все равно конец! – прохрипел Фрон. – Бежать некуда! Зачем ты все усложняешь?!

Андрей не ответил. Страх отнял все силы, лишил возможности говорить. Но не думать – и Духов понимал, что Столяр прав. Комнатка превратилась в западню.

Но он не мог просто сдаться. Не мог встать перед Фроном, опустить голову и позволить плети-огневухе…

Нет! Нельзя даже думать об этом! Надо бороться!

Накатила злость. Андрей шагнул в сторону и с вызовом посмотрел на Столяра. Тот поймал взгляд и оскалился.

А спустя мгновение ударил.

Плеть-огневуха взвизгнула и вновь чиркнула по стене.

Снова гул. И дождь искр…

Фрон заревел от бешенства. Стал трястись. Очаг Умений замигал, изо рта урода потекла слюна. Плеть-огневуха затрещала и вдруг исчезла.

Андрей приоткрыл рот, удивленно глядя на Фрона. Казалось, тот обессилел.

«Может, так и есть, – размышлял Духов, не сводя глаз с огромной фигуры. Столяр топтался в проеме и тяжело дышал. – Умения не бесконечны, и у каждого свои. Что, если ему тяжело вызывать плеть-огневуху? Тем более красную, которая намного мощнее обычной…»

Вслед за мыслями пришла и надежда. Если Андрей прав, еще не все потеряно. Еще можно спастись и вытащить Шэрон.

– Спастись хочешь?! – прохрипел Столяр. Духов содрогнулся, поняв, что тот прочитал его мысли. – Ничего у тебя не выйдет! Сдохнешь здесь! Сейчас!

Очаг Умений разгорелся. Выкаченные глаза закатились.

Андрей напрягся и попятился. Что-то сейчас произойдет… Он чувствовал.

Фрон шагнул вперед. Вытянул руку. В глотке заклокотало. Очаг Умений затрясся, будто светящийся студень. Опять послышался треск. Но в костлявых пальцах появилась не плеть-огневуха, а небольшой шар красного пламени.

– Сдохнешь! – повторил Столяр.

И швырнул шар.

Тело само кинулось в сторону. А огненный снаряд врезался в стену…

От взрыва комнатка содрогнулась. Андрея обдало волной жара. Он упал и чуть не врезался лбом в зеркало. Вцепился в раму, ища опоры, и повернулся к Фрону.

Тот подался вперед и дрожал. По безобразной морде катились мутные капли пота. Изо рта свисала вязкая нить слюны. Очаг Умений снова мигал и вздрагивал.

Рядом, прячась за остатками ширмы, тихо скулила Шэрон. А там, куда угодил огненный шар, осталась черная клякса копоти.

«Он бы сжег меня», – Андрей до боли в пальцах стиснул раму зеркала и перевел взгляд на Столяра.

Фрон не без труда выпрямился. Вновь заклокотал и закатил глаза. Вытянул руку – и между костлявыми пальцами возник второй шар красного пламени.

Андрей понял, что не успеет уклониться. На этот раз Фрон не промахнется.

Столяр тоже это понял. Оскалился, хрипло хохотнул.

– Вот и все, спаситель! – прорычал он и швырнул снаряд.

Духов открыл рот. Сжался, зажмурился. И загородился зеркалом. Он знал, что это не поможет, что более жалкой защиты нельзя и придумать… Но тело решило защищаться до последнего.

Толчок. Рокот.

Андрей ждал адской боли. Однако вместо этого зеркало завибрировало. Рама стала нагреваться. Вскоре обожгло ладони.

Потом из темноты донесся хриплый вопль Фрона. Но не торжествующий, а… полный ужаса.

Зеркало перестало дрожать. Столяр завыл.

Ничего не понимая, Духов разлепил веки. И ахнул, увидев, что происходит с Фроном.

Тот стоял, окруженный красным свечением. Из-под одежды поднимались язычки сизого дыма. Плоть чернела и скукоживалась.

Обугливалась.

Столяр дрожал. Вой становился тише.

Через несколько минут Фрон превратился в высокую черную статую. Свечение погасло.

Андрей не без труда поднялся, поглядел на зеркало. В центре осталось сине-черное пятно.

Шэрон подползла на четвереньках. Уселась рядом. Шмыгнула носом, вытерла лицо и посмотрела на Духова.

– Ты… победил Фрона?.. – тихо и обессиленно спросила девочка.

– Победил, – с трудом вытолкнул Андрей. В горле пересохло и кололо. Сердце колотилось, как безумное, дрожь и не думала отступать.

Только ответив, он понял, что действительно одолел Столяра. И спасся. Остался жив, цел и невредим.

Но что случилось? Огненный шар должен был сжечь его…

Андрей снова поглядел на зеркало. На пятно. И понял, что спасло ему жизнь.

Зеркало. Порожденный Умениями снаряд попал в него. Отразился и угодил в Столяра.

Духов не сводил глаз с прямоугольного куска стекла и дрожал. Ему стало страшно. Если бы он не загородился…

«Сгорел бы заживо…» – Андрей прерывисто вдохнул и покачал головой. Все внутри словно сжал огромный кулак.

Шэрон осторожно тронула его за плечо.

– Мы можем уйти отсюда? – шепотом спросила девочка. – Пожалуйста.

– Да, идем, – Духов поднялся. Качнуло, и он поспешно уперся ладонью в стену. Повернулся к девочке, выдавил улыбку. – Теперь будешь жить у меня. Согласна?

Шэрон тоже улыбнулась и кивнула. Андрей взял ее за руку, и оба вышли из комнатки.

Миновали коридор, остановились в зале. Духов посмотрел на тележку с инструментами, нахмурился. Взял девочку за плечи, развернул к выходу. Вдохнул поглубже и замер. Воздух был кислым.

Почти тут же послышались топот и посвистывание из коридора, что вел на торгашеский виток.

Шэрон подняла лицо. С испугом посмотрела на Андрея. Тот попятился.

– Не двигайтесь с места! – булькающий голос Фрона.

Из-за поворота один за другим показались три Дымовика. А следом двое Фронов. Один – усыпанный бородавками глава погонщиков. Другой – тот самый, что сидел на самоходе у ворот торгашеского витка.

Духов отступил еще на шаг.

– Я сказал: стоять! – рявкнул бородавчатый.

Выкрик пригвоздил Андрея к полу, а погонщик повернулся к Дымовикам. Короткое заклинание – и механические защитники пошли на Духова и девочку.

– Вы арестованы! – произнес Фрон на самоходе. – По обвинению в убийстве представителя власти внешнего витка! Если вздумаете сопротивляться, Дымовики убьют вас на месте!

Шэрон, заглатывая ртом воздух, прижалась к Андрею. Тот обнял ее, посмотрел на приближающихся Дымовиков и понял, что это конец.