Алиса. Рабство в Сети Воронина Елизавета

— Не облизывайтесь, — проворчала Сана. — Мы вообще пока что делим шкуру неубитого медведя.

— Зверь давно убит, иначе вы бы здесь не сидели, — отмахнулась Валентина. — Не надо этих сказок! Мы ведь партнеры, между нами не должно быть ничего недосказанного.

— Разве мы партеры?

— А разве нет? Или вам с господином Эриком так охота быть обвиняемыми, в суде отвечать, в тюрьме сидеть?

— Партнеры, партнеры, — снова вздохнула Сана. — Только сразу хочу сказать: ловко вы, Валюша, на своей территории провернулись. Отдаю вам должное. Не учла. Мы вообще такой город впервые осваиваем. До этого прочесывали совсем маленькие, где у молодежи, особенно девушек, перспектив на будущее и того меньше, а красавиц по-прежнему много. Надо было сделать на это поправку.

— Сана, а вот скажите, просто интересно: если бы вы сделали вашу эту самую поправку, вы бы что, таки пришли за советом, помощью и партнерством ко мне в «Глянец»?

Какое-то время после этого вопроса женщины смотрели друг на друга молча.

— Кто знает, — ответила наконец Сана. — Возможно, дальше продолжали бы чесать по районным центрам.

— Не хочется делиться, а? — начальник милиции подмигнул и грубо хохотнул.

— Эрик в Польше контролирует весь процесс. Занимается обеспечением и безопасностью. С нами работает небольшая группа, и вряд ли там, на месте, они будут в большом восторге от необходимости делить бизнес.

— Мы не делим ваш бизнес, — отчеканила Валентина. — Мы в нем просто участвуем. Хотите хороший совет? Скиньте девушкам их зарплаты. Платите половину от того, что собирались. Никто не запищит! Можете мне поверить. Знаете почему? Их взяли за границу. Для наших провинциалок это важно: поехать за кордон и ничего не заплатить за это. Особенно для нас выгодны наши дорогие несовершеннолетние: будут считать, что поймали птицу удачи, не меньше. Этим вообще треть от обычной суммы — за красивые глазки хватит.

— У меня и так не пищат, — ответила Сана. — А про малолетних… Меня, вообще-то, такое предложение не слишком коробит. Насилия нет, все добровольно. На этом этапе. Дальше могут быть проблемы, Валюша.

— Мы чего-то не знаем, Оксанка? — насторожилась госпожа Ворон.

— Ага. Не все знаете, не так все поняли… Точнее, не вы. Те, кто вам рассказал, модели ваши… наши… Словом, девочки также не до конца в курсе дела.

— Так излагайте. Мы же партнеры, пани Сана.

— Ну раз уже совсем на то пошло, предлагаю перейти на «ты». Нам ведь работать вместе.

— Не возражаю, — госпожа Ворон с улыбкой протянула собеседнице руку ладонью вверх. — Чего мы не знаем, Оксанка, какие там у вас тайны?

И Оксана Мороз, поняв, что перед ней только один выход, выложила невольным партнерам все до конца.

Ничего из услышанного Валентину Ворон не удивило.

Развиваться так развиваться.

Луцк — Щецин. Осень 2009 года

Того, что их мама Валя услышала от пани Саны, никто из рекрутированных моделей, не исключая Алису, не ведал. Разумеется, им предстояло понять все это очень скоро. Но пока думать о плохом никто не собирался. Какое там — ближайшее будущее даже не располагало к подобным помыслам, рисуя впереди исключительно радужные перспективы.

Алиса не случайно подумала тогда о радуге. В тот день, когда их автобус тронулся в сторону украино-польской границы, утро было нехолодным. Очень часто начало октября, самые первые дни прихода золотой осени, дарят людям последнее в нынешнем году тепло. Только собрались в дорогу, как брызнул вдруг солнечный дождик, шурша крупными каплями по ковру опадающих листьев. Девчонки с радостным криком рванули в салон, резко сократив время прощания с родителями, не менее довольными, чем сами модели. Стоило выехать за черту города, на трассу, как дождь закончился, и, словно на заказ, по законам жанра, впереди над дорогой образовалось семицветное коромысло радуги.

Девушки радостно завизжали, будто видели подобное зрелище впервые, прилипли к окнам, тыкали в яркую небесную арку пальцами, а когда автобус проехал под ней, это стало апогеем начала путешествия.

— Добрый знак, — проговорила Алиса соседке, высокой темноволосой Тамаре.

— Ничего доброго не вижу, — та равнодушно пожала плечами. Она вообще оказалась чуть ли не единственной из всей компании, включая сопровождающих группу пани Сану и Эрика, кого явление небесного коромысла никак не задело.

— На удачу, — попыталась объяснить Алиса, которой как раз передалась общая эйфория. — Я много слышала такого всякого.

— Меньше слушай, — отрезала Тамара.

Но сегодня никто и ничто не могло испортить Алисе настроения.

— Например, когда проезжаешь под радугой, надо желание загадать.

— Загадала?

— Не успела, — честно призналась Алиса.

— А если бы успела — чего бы загадала?

— Не знаю… — и это было честно.

— Видишь — не знаешь, — проговорила Тамара нравоучительным тоном. — Не решат, чего от жизни надо, а сразу туда же — загадывать желания. Честно, ты чего больше хочешь, денег или замуж?

От такого вопроса Алиса опешила. Ответить на него оказалось так же трудно, как с ходу придумать желаемое.

— Богатого мужа, — попыталась отшутиться она. — Радуга, говорят, вообще к удачному браку.

— Ха, нас не замуж везут, — отмахнулась Тамара. — Разве что какой-то польский пан увидит во всей неземной красоте на живых картинках, разыщет да и посватает. Приедет за мной или за тобой на белом коне… ладно, на белом «мерседесе», увезет прямо в рай. И обязательно проедет под радугой, чтобы сказка не заканчивалась.

— Ну тебя, — отмахнулась от соседки Алиса, повернувшись назад и пытаясь разглядеть удаляющуюся семицветную арку. — Скучно как.

— Так я не нанималась тебя развлекать, — парировала Тамара.

Алиса пожала плечами.

— Плохое настроение — не порть другим.

— Сильно вам тут всем его испортишь, как я погляжу.

— Еще радуга — это на удачу в путешествиях, поездках, делах. Вот так! — выдала Алиса, чтобы последнее слово оставалось за ней, потому что настроение держалось боевое и хотелось закончить разговор, пусть даже такой необязательный, на оптимистической ноте.

Она раньше не встречалась с этой Тамарой. С виду их товарка казалась старше остальных. Сколько ей лет, Алиса спросить постеснялась. Однако, судя по выражению лица и циничным грубоватым репликам, которые та время от времени выдавала, она пришла из другой сферы, другого общества. Там, где она вращалась, повидать успела если не очень много, то вполне достаточно, чтобы относиться к происходящему с будничным цинизмом.

Их было десять. Кроме Тамары, девушки чуть старше двадцати, в автобусе ехало двое младших — Юля и Света. В отличие от «взрослой», девчата своих лет не скрывали. Выбор пани Саны слегка обескуражил Алису: первой в начале следующего года только исполнится пятнадцать лет, второй же до четырнадцати оставалось целых семь месяцев. Алиса не могла понять, как матери отпустили девочек-подростков для эротических съемок. Хотя как раз этому объяснение находилось достаточно, на ее взгляд, легко: ведь сама Алиса не сказала матери, чем будет заниматься в Польше. Точнее, сказала, но обтекаемую правду: агентство «Глянец» нашло для моделей зарубежный контракт. И мама осталась довольна, согласившись, пока дочка зарабатывает деньги, придумать способ присматривать за младшим. Девушка готова была руку дать на отсечение: все остальные также скрыли от родителей щекотливый нюанс, связанный с польским контрактом.

К тому же Юля со Светой вообще оказались девочками без комплексов: рассказывали, как у обеих пьют матери да дерутся отцы, что в каждой семье по трое детей, они — средние, старшие год назад укатили в Киев учиться. Родители только довольны, что на какое-то время посторонние люди возьмут на себя ответственность за их дочерей. Даже написали необходимые для подобной поездки доверенности на имя Оксаны Мороз, а каждая девочка получила вместо паспорта проездной документ ребенка, куда оперативно поставили польскую визу.

Вообще-то, все проблемы с документами Валентина Ворон и пани Сана решили на диво быстро, словно играючи. Представляя себе, как сложно оформить заграничные паспорта с нуля, Алиса не переставала удивляться возможностям владелицы «Глянца». Еще проще оказалось найти микроавтобус. Помогала не та фирма, что в прошлом году. Подписался ехать частник, которому, как услышала девушка, обещали на все то время, пока модели будут находиться в Польше, снять квартиру, даже платить суточные. Из чего Алиса сделала успокаивающий вывод: никакой опасности, никакого капкана, ничего страшного — они вернутся назад. Их автобус с водителем — билет в оба конца, туда и обратно.

Однако же она постоянно возвращалась к мысли о Юле со Светой. Хорошо, сложные семьи, родители плевать хотели на дочерей, такое, к сожалению, бывает. Рано повзрослели девочки, и, как предположила Алиса, вряд ли они еще девочки. Но реальный возраст каждой с учетом того, на что все согласились, оставался слабым, уязвимым местом, ахиллесовой пятой самой пани Саны. Конечно, девчонки выглядят старше. Особенно Света, этой природа послала к почти пятнадцати годам довольно-таки большую плотную грудь. Юля как следует не выросла, что еще ни о чем не говорит: Сана тоже была невысокой, рост человека — не показатель. И все равно, несовершеннолетних привлекать опасно. Зачем пани Сана с Эриком так рискуют? Может быть, нужны модели именно такого типа? Не может — наверняка нужны.

Алисе сперва не хотелось даже думать о тех, кто будет смотреть на это и пускать теплые слюни. Но после она немного успокоилась, сказав себе: «На тебя, детка, также кто-то будет смотреть, и слюнки потекут тоже не холодные». Ну а свои единственные, проездные документы девочки во время съемок не будут же держать в руках. На лбах год рождения большими буквами не напишут. Так что в принципе риска нет, кроме разве неприятного осадка, оставленного этим фактом в душе самой Алисы. Не в глупых распущенных девчонках все дело. Пани Сана вполне могла им отказать, но они вместе со всеми даже вон песню завели на два фальшивых голоса, что-то из репертуара входящего в моду Стаса Михайлова.

Однако чем дальше отъезжал их автобус от города и чем быстрее приближалась граница, тем меньше у Алисы оставалось желания гадать, кто и зачем согласился на эту поездку. Девушка пришла к выводу: никто, кроме нее, подобными мыслями свои головы не забивает. Кстати, она сама приняла такое же решение. Думала недолго, договорилась с собой почти сразу же после того, как покинула гостиницу.

Правда, внезапный наскок мамы Вали и ее друга, начальника милиции, несколько сбил девушку с толку. Даже возникло подозрение: все переиграется, отменится, хотя Алиса ничем не могла его подкрепить. Но ближе к вечеру госпожа Ворон позвонила ей сама, а не через одну из девушек-помощниц, как практиковала в последнее время, спросила мнение по поводу предложения пани Саны, при этом добавила: они работают вместе, все под контролем, бояться нечего. И в процессе беседы настоятельно посоветовала Алисе согласиться — напомнила их недавний разговор, намекнула — других подходящих вариантов у «Глянца» для девушки нет. Никого и ничего из себя строить не надо: всего-то раздеться, повертеться перед камерой, не делать кислого лица, а просто облизывать, постанывая, губы.

— Знаешь, Алис, ты можешь даже не стонать, — сказала тогда мама Валя, чем удивила и убедила девушку окончательно. — Это же видео. Они при монтаже наложат музычку, в базе есть нежные стоны и даже вскрики, записанные отдельно. Улыбайся и показывай себя во всей красе. Получай за это деньги. Тебе есть что показать, так что все нормально. Когда еще такой случай выпадет.

— А вы снимались голой? — не выдержала Алиса.

— Разумеется, — запросто ответила Валентина. — Не жалею об этом ни капельки. Правда, я умела еще кое-что, кроме как показывать сиси. И потом, этот опыт у меня не был продолжительным. Просто мне удалось шагнуть дальше, такие варианты сами собой отпали. Для тебя, Алис, эта работа тоже не станет главным жизненным выбором. Хотя тебе может понравиться.

Да, она согласилась, не испытывая угрызений совести или чего-то похожего на стыд. Отнеслась к этому спокойно. А раз так, то почему другие девушки, включая Юлю со Светой, должны реагировать по-другому и придумывать иной, более подходящий мотив принять предложение Саны…

…На границе выстроилась очередь автомобилей, и пассажирки, увидев ее, приуныли. Младшие, как мысленно окрестила их Алиса, охали громче всех, чуть ли не собирались ночевать в чистом поле, ожидая, пока пропустят. Тамара, не выдержав, прикрикнула на них, пани Сана со своей стороны настоятельно попросила всех помолчать, вышла куда-то вместе с водителем, оставив компанию с неразговорчивым Эриком.

Когда они вернулись, по убеждению Алисы, случилось обыкновенное чудо: Сана собрала у всех документы, автобус между тем тронулся, по обочине обойдя ряд фур, автобусов и легковушек, и добрался до пропускного пункта. К ним уже подходил офицер-пограничник с тоненькими, как у киношных мушкетеров, усиками, заглянул в салон, просмотрел документы. Ничего не сказал и вышел. Ну а затем автобус неспешно, черепашьим темпом, но уверенно, даже с достоинством пересек государственную границу.

С польской стороны проблем не было, и вот машина уже уверенно двинулась вперед, по ровному автобану. Трясло меньше. Младшие прильнули к окну, будто надеясь увидеть в нескольких километрах от родной Украины другой мир, полный сказок да чудес. Ничего не изменилось — те же деревья, то же небо над головой.

Ничего интересного, доселе не виданного. Алиса устроилась поудобнее в своем кресле, закрыла глаза. Впереди еще много сотен километров, около семи часов пути, конечный пункт назначения — Щецин.

Город встретил их огнями, въезжали в него они вечером — в октябре рано темнеет.

Не удержавшись, Алиса, по примеру восторженных младших, тоже придвинулась ближе к окну, игнорируя недовольство Тамары. Эту, похоже, ничего вокруг не интересовало.

У Алисы создалось впечатление, что, окажись ее соседка в космосе, та отнеслась бы к этому не менее буднично. Плавала бы себе в невесомости, ритмично жевала резинку, разве что не смогла бы выйти покурить на каждой остановке. Тамара выплевала пережеванное просто перед собой, хотя Алисе казалось, что за границей так не принято. Впрочем, вряд ли и дома приветствуется полет жвачки на дальность расстояния. Просто на родине к подобному явлению окружающие относятся равнодушно. Эта же страна выглядела более чистой, чем родная. Разумеется, замечаний своей новой знакомой Алиса не делала — подозревала, что не имеет смысла.

Разглядеть толком ничего не удалось. Хотя девушка посмотрела в Сети, куда они собираются, и уже имела общее представление о том, что Щецин — старинный город, расположен неподалеку от немецкой границы, славен историей, архитектурой и считается курортным. «Ладно, — решила Алиса. — Погляжу завтра». Им, конечно, дадут возможность погулять. Она уже представляла, как бродит по старым улочкам, слушает польскую речь, в полной мере ощущая себя иностранкой, пытается сделать в магазинах покупки, ей это удается, продавцы доброжелательны, они улыбаются, называют ее пани и стараются угодить изо всех сил.

Как только въехали, Эрик заделался навигатором. Устроившись рядом с водителем, он сперва показывал дорогу в темноте, а после шофер пустил его за руль, пошло веселее, Эрик ориентировался очень хорошо. Так автобус проехал весь город, добрался на одну из окраин, остановился возле двухэтажной виллы, обнесенной высоким забором. Еще раньше Эрик кому-то звонил, что-то говорил по-польски, и, вероятно, их уже ждали — стоило подъехать к воротам, как металлическая створка бесшумно отодвинулась вправо, пропуская гостей внутрь двора.

— Выгружаемся, девочки! — скомандовала пани Сана.

Пестрая девчоночья компания радостно выпорхнула наружу. Все устали сидеть, а Юля даже заявила громко, что у нее занемела попа.

— Занемела бы ты с нею вместе! — огрызнулась Тамара. — Как достали за дорогу своими глупостями, прямо беда! Хоть вешайся от вас, метелки!

— Сама достала! — огрызнулась Юля. — Стартуешь сразу, с места! Тебя никто не звал!

— Сильно умная! — вставила Света. — Все ей не нравится, все не так! Ты сама себе хоть нравишься, коза?

— А ну, язык в зубы, малая!

— Да ты шо? Кому — тебе?

— Поговори у меня — лицо расцарапаю!

— Хватит! — пани Сана хлопнула в ладоши. — Разошлись! Если так дальше будет продолжаться — начнутся штрафы. С первого же дня, девочки! Домой никто никого не отправит, этим пугать не собираюсь. Будем здесь столько времени, сколько положено! Но повторяю: если станете кидаться друг на друга — штрафы скаждой бойцовой рыбки! Юля, тебе все понятно?

— Нет, ну чего она…

— Еще раз спрашиваю: понятно?

— Понятно, понятно! — вступилась за подружку Света.

— Тамара, есть вопросы?

— Нету, — отрезала та, полезла в сумочку за сигаретами.

— Потом покуришь! — прикрикнула пани Сана. — Берем вещи, девочки, заходим домой. Здесь ваш дом на ближайшие два месяца, привыкайте.

Модели вошли в просторный холл. Камин в дальнем углу у стены сразу бросился в глаза, это мгновенно вызвало у младших бурю неимоверного восторга, и дом наполнился радостным визгом. Тамара скривила губы. — Детский сад, блин.

К гостям вышли обитатели — двое мужчин и женщина примерно возраста Саны. Она сказала что-то по-польски, пани Сана ответила так же, после чего женщины обнялись и расцеловались. Алиса не была уверена, что все верно заметила, тем более, не думала, что на эту мелкую деталь обратил внимание кто-то еще. Но все-таки: или ей показалось, или полячка окинула стайку девушек не гостеприимным взглядом, а глазами сказочной ведьмы, которой удалось заманить к себе в лесную чащу наивных детишек.

— Это пани Гелена, — представила женщину Сана. — С остальными позже познакомитесь. Время еще будет. Если кому-то что-то понадобится, говорить нужно пани Гелене. Она немного понимает русский язык, но польский желательно все же освоить. Мы ведь в Польше. Английский, немецкий — все приветствуется. Я предупреждала. — Вы говорили — минимум, — заметила Тамара, добавив при этом: — Прожиточный.

— На прожиточный минимум, думаю, знаний наберете. Освоитесь, все очень просто. Никто вас не заставляет толкать пламенные речи. Однако какое-то элементарное общение происходить должно. Хорошо, это все завтра. Как и любые вопросы — тоже завтра. Значит, пока не освоились, рядом всегда будем я или Эрик. Но повторяю, девочки, учитесь общаться. Наша хозяйка — пани Гелена, я тоже у нее в гостях. Прислуги нет, обслуживаете вы себя сами. Свинюшника, девочки, я не потерплю. Как в комнате, так и в голове. А ваши умные головы нужны в первую очередь вам самим. Не меньше, чем красивые тела. Тут все понятно?

— Да, — коротко ответила Тамара, за ней дружно, хоть и вразнобой повторили остальные.

— Хорошо. Теперь так. Рабочие студии у нас здесь, внизу. Спать будете наверху. Комнат у нас четыре, где-то по трое, где-то по двое. Ничего, потерпите.

— Чего терпеть? — откликнулась одна из девушек, Наташа. — Мы дома так и живем, в двух комнатах. Батя с мамкой в зале спят, на диване. Бабушка — у стены в углу, ей кресло раздвинули. Мы с малыми, с братом и сестрой, в другой комнате. Так что нового ничего, все даже по-божески. Кровать хоть на каждую есть?

— Обязательно, — усмехнулась пани Сана.

— Вот и хорошо. А то дома я на диване с сестрой сплю, она ногами брыкается.

— Выспишься заодно, — бросила Тамара.

— Правильно, — согласилась пани Сана. — Я вас размещать не собираюсь, сами решайте, кому с кем. Других вариантов нет, миритесь. Когда устроитесь, спускайтесь вниз, чай будем пить. Да, кто забыл, напоминаю: алкоголь запрещен.

— У нас нету с собой, — под общий смех заявила высокая шатенка Люда.

— И не будет, — заверила пани Сана. — Не стойте, все устали.

Алиса еще не решила, с кем разделит комнату, — получилось само собой. Тамара, положив руку ей на плечо, проговорила громко, чтобы все услышали:

— Рядом ехали, Алиска, вместе и поселимся. Двое уже есть, пани Сана! В «двушку» идем! Против не будешь?

Она была против. Не могла себе внятно объяснить почему, но была. Ей не хотелось следующие месяцы делить комнату с Тамарой.

— Нет, конечно же! Почему против? Нормально. Сама думала предложить.

Так у Алисы появились одновременно комната и соседка.

Утром принесли пиццу. Девушки набросились на нее, даже устроили шутливую баталию, хотя все пиццы оказались одинаковыми и, судя по наполнению, стандартными, недорогими. Особенно усердствовали Юля со Светой, и только высокая Люда, покосившись на куски мучного, осторожно поинтересовалась:

— Нам разве можно такое есть?

— Какое «такое»? — пани Сана или впрямь не поняла, или сделала вид.

— Пицца. Тяжелая для желудка. Калорийная. Килограммы.

— Меньше жри! — под общий хохот выдала Тамара, тут же демонстративно взяв из руки Люды не надкушенный еще треугольник из теста.

— Нет, правда, чего вы! — воскликнула Люда. — Забыли, как мама Валя целые лекции читала про диеты? Зеленый чай, травки там разные, овощи…

— Здесь не ресторан, — строго заметила Сана. — Кстати, вот хорошо, что ты, Людочка, подняла вопрос. У нас здесь будет много разных правил. Самое первое, девочки: слуг тут нет. Не предусмотрено штатным расписанием, — она развела руками и смешно пшикнула губами. — Насчет зеленого чаю — сколько угодно, бери пакетик, заваривай и пей хоть сутки напролет. Травяные смеси здесь тоже продаются. Продержишься святым духом… не скажу, что буду рада, но выбор твой, Людочка. Ну а продукты в холодильнике всегда будут, однако никакого спецпитания. Всухомятку не протянете, и вариантов есть два. Покупаем бульонные кубики или там растворимые супы либо сами себе готовите, курица и лапша, ничего другого не предлагаю.

— У-у-у! — послышалось в ответ, но девушки сейчас больше играли, чем впрямь озаботились этой проблемой.

— Правило номер два, — невозмутимо продолжила пани Сана. — Здесь нет уборщиц. Убираем за собой сами. Договаривайтесь, если хотите, друг с другом о дежурстве. Ну разве что я сама начну назначать на уборку штрафников.

Теперь девушки засмеялись.

— Ничего смешного, — выражение лица пани Саны оставалось совершенно серьезным. — Надеюсь, никого штрафовать не придется, все подойдут к своей работе ответственно. Единственное, что вас касаться не должно, — стирка. Грязное сбрасываете в большую корзину. Чтобы не мешать в кучу, раскладывайте все по кулечкам, подписывайте. Прачечная тут недалеко, будут отвозить и привозить.

— А самим можно ходить? — спросила Наташа.

— Вот и третий важный момент, девочки. Кому-то не понравится, но все равно будет так. Никто за пределы виллы никуда не выйдет. Надо подышать свежим воздухом — гуляете во дворе, там садик небольшой есть, скамейка, удобно и уютно.

Теперь дружное «у-у-у» было смесью удивления и недовольства, причем недовольства слышалось значительно больше.

— Что такое? — вскинула брови пани Сана. — Что-то не так?

— В город совсем нельзя? — обиженно спросила Юля.

— Тебе — так особенно. И подружке твоей тоже. Девочки, напомню, кто забыл: вы приехали не на экскурсию в город Щецин. Вы хотите зарабатывать деньги, и вы начнете это делать буквально с завтрашнего дня. Кто будет готов сегодня — милости прошу, но до этого мы еще дойдем. А по поводу прогулок… Документы у меня на руках, без документов гулять по чужой стране не рекомендуется. Конечно, здесь не паспортный режим, государство демократическое, вас не станут останавливать на каждом углу для проверки. Но молодым красавицам без паспортов все равно лучше не гулять. Вас же, Юля — Света, вообще мои слова касаться не должны, вы несовершеннолетние, у вас даже паспортов нет. К тому же здесь пригород, гулять особо негде, до центра далеко, такси не возьмете, автобус вас не повезет. Вопрос закрыт, договорились?

— Заграница называется, — буркнула Света.

— Именно — ты не дома! — повысила голос пани Сана. — И никто из вас не дома! Согласна, вы приехали не в тюрьму. У нас будет перед Новым годом выезд в город — это я организовать обещаю. Все, большего не ждите, работы много.

— Так мы здесь до Нового года? — протянула Юля.

— Пока да. Кто захочет, может после остаться дальше. Мы никого не держим, такой у нас с вашей мамой Валей и «Глянцем» уговор. Она сейчас подбирает на месте другую партию моделей, и времени у нее достаточно. Кто-то уедет, кто-то приедет, кому-то понравится. С этим ясно, надеюсь?

Ответом послужил дружный разочарованный вздох. Алиса расстроилась не меньше других. Как и все, впервые оказалась за границей, хотелось увидеть больше, чем дворик двухэтажной виллы в пригороде Щецина. Но девушку несколько обескуражила реакция Тамары. Вернее, отсутствие реакции. Из всех лишь ее соседка отнеслась спокойно не только к пицце, дурно действующей на фигуру, но и к вынужденному заточению. Лицо Тамары сохраняло равнодушное выражение, она продолжала невозмутимо жевать жвачку, к общему недовольству не примкнула, смотрела и слушала равнодушно. Даже чуть отступила в сторону, как бы демонстрируя пани Сане: не думайте ничего такого, я не с ними.

— Ну и давайте о делах, — вернув лицу радушное выражение, пани Сана легонько хлопнула в ладоши. — Идем посмотрим наши студии.

Ими оказались две комнаты на первом этаже. Интерьером они не отличались друг от друга. Везде — по компьютеру на столах, мощные веб-камеры прикреплены к верхним частям плоских мониторов. По два осветительных прибора по бокам, свет нацелен на широкие разложенные диваны, застеленные, правда, разными по расцветке покрывалами. Окна задернуты темными шторами, что придавало студиям мрачноватый вид. На диванах — подушки, разбросанные в творческом беспорядке. Вот и вся картинка.

— Давайте тут поговорим, — сказала Сана, жестом пригласив девушек устроиться на диване.

Сели не все, кто-то расположился на подголовнике, кому-то выпало подпирать стену, позаботиться о стульях и табуретах не пришло в голову никому. Пани Сана окинула подопечных строгим внимательным взглядом, вздохнула.

— Ладно, девочки, переходим к самому важному. Боюсь, я с самого начала плохо объяснила всем, чем вам здесь предлагают заниматься. Сразу предупреждаю, — она подняла руку: — никакого принуждения, никакого насилия. Вы приехали добровольно, зная, что придется раздеваться перед камерами. Ваши камеры — вот, — Сана показала на прикрепленные к мониторам приборы. — У каждой из вас в сутки будут свои часы. В это время камеры работают в режиме прямого включения. Вы не видите того, кто смотрит на вас. Вы даже можете с ним не разговаривать. Как только посетитель войдет в чат и начнется его время, это покажет счетчик. Время общения с каждой из вас оплачивается. В зависимости от того, кто как будет работать и кто окажется популярнее других, ваша доля будет колебаться от тридцати до пятидесяти процентов за посещение. Нужно лишь выполнять пожелания заказчика услуги… ну, если не хотите называть его клиентом. Обязательное условие: вы должны раздеваться каждый раз, делая это не сразу, как солдат в казарме, а медленно, не спеша, по возможности — соблазнительно. Если нет специальных пожеланий, действуете по стандартной схеме. Облизываете губы, закатываете глаза, поднимаете грудь, мнете пальцами соски, показываете на камеру гениталии, трогаете их пальчиками. Пальцы перед этим и после можно облизывать. В общем, демонстрируете мужикам веселые картинки. Да, и придумайте себе псевдонимы, кто хочет, конечно. Общение в чате приветствуется, так что учите языки. Обычно здесь работают английский и немецкий, словарный запас невелик, поэзия не нужна. И вот еще что… — Сана замолчала, наблюдая за реакцией девушек, потом продолжила: — Пока этого нет, для общения в чате с вами постоянно будет один из наших технических работников. Его не видно, конечно, вам будут переводить. Попросит вас какой-нибудь посетитель сунуть палец поглубже… неважно куда — вы отвечать не должны. Кивните: мол, поняла — и выполняйте просьбу. Желание клиента — закон, он платит деньги, — пани Сана снова выдержала короткую паузу. — Надеюсь, даже Юля — Света достаточно большие девочки, чтобы понять, о чем я говорю. И окончательно избавиться от иллюзий, что деньги зарабатывать легко. Слушаю ваши вопросы.

Их не последовало, зато сразу, мгновенно прозвучал ответ. Тамара звонко хлопнула в ладоши несколько раз, на лице ее играла торжествующая ухмылка.

— Уже понравилось? Я рада, — кивнула пани Сана.

— Я тоже могу втолковать особо непонятливым, — сказала та.

— Надеюсь на твою помощь в случае чего. Или ничего не случилось, все в порядке? Почему молчим, девочки?

Алиса в тот момент ненавидела себя. Ей бы провалиться от стыда сквозь землю. В ушах должно звенеть, слова пани Саны пробиваться к сознанию сквозь густой слой ваты. Голова — кружиться от обиды и понимания того, что сама себя загнала в этот двухэтажный комфортабельный капкан. Случись так, испытай девушка подобные ощущения — все было бы хорошо, все пришло бы в норму, она не потеряла бы уважения к себе как к личности и была бы этим довольна. Но ей не стыдно.

Немного досадно, чуть обидно, наверняка природа обиды в том, что сразу не смогла раскусить истинных намерений искусительницы. Однако, тут же спросила она себя, что бы изменилось? Ты, детка, гордо встала, заявила решительный протест, ушла с высоко поднятой головой, громко хлопнув дверью? Кто знает… Точнее, она сама знает: наверняка нет. Иного жизненного выбора ей никто не предлагал, и почему-то девушке казалось: вряд ли другие предложения поступят, особенно после сегодняшнего прозрения.

Впрочем, назвать это прозрением Алиса не бралась. Скорее сейчас наконец все встало на свои места, и откровения пани Саны следовало назвать определенностью. Девушка не пережила краха иллюзий, так как этих иллюзий не питала. Если обманывалась, то лишь самую малость. И все-таки из нее наружу полезло то, что сама Алиса в данной ситуации считала вызовом здравому смыслу. Только вот не бросить этот вызов девушка не могла: пока еще ее натура не позволяла ей этого.

Алиса чувствовала себя не в своей тарелке, но не от того, что поняла, во что ввязалась по собственной воле и собственной же глупости, а от непонимания, как именно надо вести себя после услышанного. В том, что необходимо как-то отреагировать, она ни на йоту не сомневалась. И была уверена: от нее ожидают реакции. Не только пани Сана — сейчас все девчонки смотрят друг на друга, пытаясь понять, как правильно себя вести.

То, что Алисе показалось замершим временем, на самом деле заняло не больше минуты. Первыми отозвались младшие и, как ни странно, задали тон остальным.

— Прикольно! — выкрикнула Юля.

— Круто! — подхватила Света.

— Нормально, метелки, — подключилась Тамара. — Могло быть хуже.

— Почему ты сейчас так сказала? — быстро спросила пани Сана. — У тебя есть опыт, ты что-то слышала, видела?

— Ой, тут не детский сад! Даже малые вон просекли давно! Всю дорогу по ящику да в газетах свистят: не ходите, девки, никуда гулять! Поманят работать официантками или там плясать в ресторанах, а у самих уже через сто метров после границы документы забирают и говорят: приехали в сказку, девочки, придется заниматься большой и чистой любовью с разными дядями. Не все эти дяди окажутся добрыми и хорошими. Я вот не знаю, пани Сана, кто сейчас вообще на такое ведется… — Ты о чем? На какое — такое ?

— На такое: что, когда зовут официантками за границей работать, они в самом деле будут именно за эту работу деньги получать. Так что нам, метелки, я считаю, еще повезло. Говорю же — нормально.

— А что нормального? — вырвалось у Люды.

— Вот-вот, Тома, — поддержала пани Сана. — Давай, растолкуй тем, кто до конца не понял, почему вам повезло.

— Слушайте меня, девки, — Тамара встала так, чтобы все могли ее видеть. — Ситуевина у нас не самая левая. Секите: отношение уважительное, условия нормальные, кормить будут. А то, что гулять не особо можно в городе… Ой, где тут гулять! Можно подумать, на экскурсию приехали. Через турфирму в таком случае надо было поездку оформлять, покупать всякие там ваучеры-шмаучеры… Не соскучитесь, некогда, работы до фига. Ага, и про работу нашу…

— Во-во, про работу! — напомнила Света.

— Не перебивай. Объясняю популярно. Секс через Интернет — самый безопасный в мире. Во всех отношениях. Кто на вас глаза таращит и со свистком своим играется, вы не видите. Есть желание — представьте себе Брэда Питта или вон хоть ди Каприо! Нету желания такого — и не надо! Показали все, на что козел хочет поглядеть, время закончилось, даже в душ ходить не надо. Никто не обзовет гнилым словом, никто не ударит — блин, метелки, вообще никакого контакта с мужиками! Вы прикиньте, показываем мы непонятно кому свои сиси-писи, никак от этого физически не страдаем, получаем нормальные бабки. Я не права, пани Сана?

— Грубовато, — картинно поморщилась та. — Но знаешь, Тома… Вряд ли я объяснила бы лучше. Можно подумать, у тебя опыт такой работы есть.

— Именно такой — нет. Есть другой опыт… Надоело, достали извращенцы до печенок… Вовремя соскочила, моих подружек вон укатало. Одна в двадцать два синяя вся, другая в двадцать четыре — укуренная в хлам, вечный праздник, так по жизни себе и шагает, хихикая. Чисто девочка из анекдота. Ну та, знаете, которая все время носит каску и улыбается с тех пор, как на нее упал кирпич. Кому интересно — расскажу. Только, — Тамара помолчала, — лучше, конечно, не спрашивайте ни о чем. А про такие вот шоу для дрочил давно слышала, никак не могла попасть в тему. Так что, пани Сана, не знаю, как остальные, а мы с вами нашли друг друга.

— Приятно. Встретились, значит, два одиночества, — подыграла ей Сана.

— Ага, что-то вроде того.

— Ну, девочки, всем все ясно? Может, у кого-то еще вопросы?

«Куда яснее», — подумала Алиса и сделала шажок вперед, поднимая руку, словно на уроке.

— У меня.

— Слушаю тебя внимательно, Алисочка.

— Пани Сана, — девушка проглотила вязкий комок, прокашлялась. — Пани Оксана, а если я… ну… как вам это сказать… Не готова к такому, короче говоря?

— То есть? — прозвучали строгие нотки. — К чему ты не готова, девочка?

— Моделью я еще могла бы. Голой сниматься, как договаривались. Тут ничего такого…

— А здесь что такого? Или Тамара не была убедительна?

— Очень, — сейчас Алиса говорила абсолютно искренне. — Даже очень-очень. Как рекламный агент. Но… как бы точнее выразиться…

— Как есть валяй, — подбодрила ее пани Сана. — Мы здесь все свои, одна небольшая семья. Кто знает, вдруг не захотим расставаться. Так что, стесняться нечего, слушаю тебя. Все тебя слушают, Алисочка.

Ей никогда не нравилось такое залитое патокой обращение.

— В общем, Тома все правильно растолковала. Со своей точки зрения. Только меня не убедила. Хорошо говорила — а я не согласна.

— С чем?

— Со всем! — теперь девушка поймала себя на том, что начинает сбиваться на дерзость. — Из того, что услышала, сделала такой вывод: мне не будет слишком комфортно этим заниматься. Трогать себя, мять, совать куда-то пальцы, поворачиваться попой к монитору, вертеть ею, пока кто-то на другой стороне… Пусть даже я его и не вижу… Вы понимаете?

— Вполне, — пани Сана не улыбалась, но, похоже, и не злилась. — Чего же ты хочешь?

— Я могу не участвовать во всем этом? — окончательно набралась смелости Алиса.

— Можешь, — прозвучал простой ответ. — Чем намерена заниматься все это время? Или ты не одна такая? Девочки, кто еще передумал, кому еще не нравится?

— Мне… наверное… — подала голос Наташа и тут же встала рядом с Алисой в знак солидарности.

— Остальные?

— Тю! — выкрикнула Юля. — О, дурные вы девки!

— Рот закрой, малолетка! — окрысилась, не сдержавшись, Наташа — Алиса была с ней знакома недавно, но и подумать не могла, что та может оказаться такой злюкой. — Тоже занятие себе нашла! По уму-разуму! Дойки не по годам отрастила, телка! Корова!

— Ага! У самой смотреть не на что! — огрызнулась Юля, и теперь очень явственно проскользнуло что-то неуловимое, уличное , чего Алиса изо всех сил старалась не замечать.

Пани Сана снова хлопнула в ладоши, на этот раз — звонко.

— Ти-хо! А ну, девочки, успокоились мне здесь! Ишь, разошлись! Чтобы я такого больше не видела и не слышала! Тоже мне, семья называется! Воспитанницы модельного агентства! Наташа, вас Валентина Павловна учила этим словам: «телка», «дойка»?

— Не, она сама доярка! — никак не могла угомониться Юля.

— Хватит, я сказала! — пани Сана старалась не повышать голос, говорила хоть и громко, но ровно. — Алиса и Наташа, вы хорошо подумали?

Алиса не ожидала, что все получится так просто.

Осталась очень довольна собой.

— Я — хорошо, — ответила с вызовом.

— И я, — поддержала Наташа.

— Пусть так, — пожала плечами пани Сана. — Домой вас никто не отправит. Будете здесь вместе со всеми, на общих правах. Голодом вас морить мы не собираемся. Может, передумаете еще. Да, деньги приготовьте.

— Деньги? — этот вопрос бунтарки задали хором, притом не сговариваясь.

— Деньги, — подтвердила пани Сана и тут же уточнила: — Доллары. А лучше — евро. Вас ведь сюда везли, документы делали, на границе кое-что зарядили. Думаете, наш автобус просто так, за ваши красивые глазки, так просто КПП переехал в обход безнадежной автоколонны? Здесь за проживание тоже платится, вилла арендована, как и все остальное. Сумма заложена в наш общий заработок. Получается, мы теряем. Или вы хотите, чтобы девушки, подруги ваши, что-то теряли?

— Нет! — поспешно выкрикнули обе.

— Правильно. Зачем других подставлять. И это я еще не знаю, что вам скажет ваша мама Валя. Вы ведь так госпожу Ворон называете? Получается, вы ее тоже подводите.

— Я все равно собиралась уходить из «Глянца», — сказала Алиса. — Только ускорим процесс.

— Хорошо, — пожала плечами пани Сана. — Это ваши сложности, ваши отношения с Валентиной Павловной. Мне же, нашей с Эриком маленькой фирме, вы обе по-прежнему остаетесь должны. Согласны? Справедливо?

Теперь пришла очередь Алисы пожимать плечами.

— Наверное… Не знаю…

— Я знаю, — отрезала пани Сана. — Это справедливо, девочки. Так что с деньгами? Отдавать будем?

— Будем, — другого ответа у Алисы просто не было.

— Ты за себя говори. Наташенька, согласна с ней?

— Отдадим, — подтвердила та. — Домой приедем, найдем… Я найду так точно. Постараюсь.

— Это только долг, не спешите. Пока неизвестно, как разойдетесь с «Глянцем», да плюс штраф, неустойка. Вы как думали? Все стоит денег в нашем сложном мире. Где возьмете, девчата?

Решение пришло моментально, Алиса после этого зауважала себя еще сильнее.

— Пани Сана, мы отработаем! Здесь! Будем как уборщицы, горничные, не знаю… Стирать, убирать, мыть, обслуживать всех, чай-кофе делать. Вот и отпадает самообслуживание. Это ведь все тоже денег стоит, так ведь, пани Сана?

Женщина хмыкнула.

— Ишь ты, быстро учишься, девушка. Молодец, хвалю, нашла слабое звено. Конечно же, денег все это стоит. Долги ваши, с которыми вы согласны, не перекроет. Но думаю, штраф погасит.

— В самом деле? — Алиса все еще не могла поверить собственным ушам.

— Почему нет? Поговорю с Эриком, он, вероятно, на такое пойдет. Больше желающих мыть туалеты бесплатно и стирать чужое белье нет? Не стесняйтесь, все нормально, девчонки. Видите, просто и совсем нестрашно. Никто ваши личности не подавляет. Не слышу? Нет желающих?

— Дурных нету, — ответила за всех Тамара.

— В таком случае, девушки, можете осваиваться. Ничего сложного, конечно же, но кое-какие тренинги с каждой из вас надо провести. Особенно с младшими девочками, там вообще отдельный разговор. Юля — Света, понятно?

— Ага! — выкрикнули обе.

— Тогда — разговор окончен. Очень правильно, что мы определились с самого начала, говорю вам как психолог.

Следующую неделю жизнь Алисы и Наташи на новом месте протекала размеренно, совсем неинтересно, однако с учетом того, от чего удалось отказаться, девушки были очень довольны создавшейся ситуацией.

Обслуживать остальных оказалось не так унизительно, как думала Алиса. Каждый день нужно было только делать чай да прибираться на этажах и в комнатах. Причем инициатива чайной церемонии, как окрестила эту обязанность Наташа, пошла от самой Алисы. Ведь вся «отработка долга» сводилась только к уборке, чувствовать себя уборщицей в восемнадцать лет не больно-то хотелось, даже учитывая создавшееся положение. Поэтому девушка решила хоть как-то разбавить общение с веником, шваброй и пылесосом.

Сперва это нравилось другим. Особенно вошли во вкус младшие — Юля со Светой. Им вообще было по душе все, чем предложили заниматься, и девчонки проявили в деле виртуального секса отнюдь не подростковую активность. Юленька, заступив на свою смену, или, как назвала этот процесс Тамара, вахту, стонала из-за двери громко, со вкусом, повторяла по-английски «yesss» , будто все звуки и впрямь мог услышать клиент на той стороне, по достоинству оценив старания нимфетки. Самое интересное, что и Юля и Света прекрасно знали: так называемый клиент их не слышит, только видит. Оказывается, сделала вывод Алиса, младшие стараются исключительно для себя, получая непостижимое для ее ума удовольствие от самого процесса.