Поверь своим глазам Баркли Линвуд

Задавая вопрос, он не смотрел на меня, сосредоточившись на том, чтобы сделать поверхность стола идеально чистой.

— Да, случалось несколько раз. А ты кого имеешь в виду?

— Даже не знаю, могу ли быть откровенным с тобой.

— Конечно, можешь. Если не со мной, то с кем еще тебе это обсудить?

Томас посмотрел мне в лицо.

— Я имею в виду президента.

— Клинтона?

Он кивнул, подошел к раковине, ополоснул тряпку и повесил ее сушиться поверх крана.

— Он всегда говорил со мной по-дружески, но вот в последние два раза… Что-то изменилось.

— Что именно?

— Он стал оказывать на меня давление.

— Может, тебе не следует с ним больше общаться?

— Когда тебя вызывает президент, трудно уклониться от общения с ним.

— Да, вероятно, ты прав.

— И он запрещает мне говорить о некоторых вещах. Причем о том, что не имеет ничего общего с моей миссией.

Я положил руку ему на плечо.

— А ты не хочешь поехать завтра на прием к доктору Григорин?

— Это было бы неплохо, — ответил он. — Мне не нравится, когда президент говорит мне, что я буду выглядеть слабаком.

— Слабаком?

— Что если я начну говорить о некоторых вещах, у меня могут возникнуть неприятности. Он запретил мне рассказывать о них даже тебе.

— О чем?

— О том, что было в окне. Когда я махал тебе рукой, а ты меня не видел. Потому что не посмотрел вверх.

Мы стояли рядом, прислонившись к кухонной полке.

— Когда именно это случилось, Томас?

— В тот день, когда тебя послали меня искать. Когда ты нашел в проулке мой велосипед. Помнишь?

— Еще бы! Мне тогда пришлось рыскать по всему городу. Я даже выкрикивал твое имя.

— А я услышал тебя. Именно тогда я вырвался и подбежал к окну. Я тоже хотел закричать, но знал, что он просто взбесится. Но если бы ты тогда хотя бы увидел меня, отец поверил бы моим словам.

— Ты вырывался? Томас, что с тобой произошло в тот день?

— Он сделал мне больно, — сказал он и ткнул рукой себе куда-то между ног. — Он сделал мне больно вот здесь.

Теперь я положил обе ладони ему на плечи и сжал пальцы.

— Расскажи мне, что произошло. Кто-то дурно обошелся с тобой? Кто?

— Папа очень сильно рассердился. Чуть с ума не сошел, когда я ему все рассказал. Велел мне немедленно прекратить все эти выдумки. Заявил, что если еще раз услышит от меня нечто подобное, то сам не знает, что со мной сделает. Но я понимал, это будет что-то ужасное. Испугался, что они с мамой решат отправить меня из дома. В специальное заведение. И потому я никогда больше не упоминал об этом.

Я обнял его.

— Господи, Томас, мне так жаль!

— А теперь я думаю… Мне кажется, что я готов все рассказать. Но президент мне запрещает. Мол, если я кому-нибудь расскажу, у меня возникнут проблемы.

— Так кто же сделал тебе больно, Томас?

Он опустил голову.

— Мне надо все взвесить. Я не хотел бы идти против воли президента.

— А доктору Григорин ты можешь все рассказать?

— Я хотел, но передумал. Знаешь, кому я бы рассказал об этом?

— Кому?

— Джули. Она очень добра ко мне и всегда разговаривает, как с нормальным человеком.

— Что ж, хорошо. Она к нам вернется вечером. Правда, поздно, но я уверен, Джули найдет время пообщаться с тобой.

— Она приезжает, чтобы заняться с тобой сексом? — спросил Томас.

— Наверное, не в этот раз, — с улыбкой ответил я. — Было бы хорошо, если бы ты все ей рассказал. Мне можно будет присутствовать, или ты предпочтешь беседу с ней наедине?

— Но Джули ведь тебе потом все перескажет?

— Только если ты сам не попросишь ее не делать этого.

— Тогда лучше тебе присутствовать.

— Вот и отлично. Но она приедет не скоро. Может, ты захочешь пока посмотреть телевизор или заняться еще чем-нибудь?

— Нет. Мне надо возвращаться к работе. Даже если мне не нравится, как со мной стал разговаривать президент, дело должно быть выполнено.

— Разумеется.

— Но к приезду Джули я приготовлю фотографии и покажу ей.

— Какие фотографии?

— Наш старый фотоальбом. Чтобы она представляла, как в то время выглядел я. И каким был ты. Он лежит в подвале.

— Хорошо. Ты знаешь, где его искать?

Томас кивнул и поднялся к себе. Я вышел на крыльцо и просидел там полчаса, пока тьма не сгустилась настолько, что стали видны звезды. Тогда я вернулся в дом, плюхнулся на диван перед телевизором и стал перескакивать с канала на канал. Но меня ничто не заинтересовало, да и едва ли могло заинтересовать. Я был слишком взволнован. Думал о Джули. О своем отце. О Лене Прентисе. А еще о лице в окне, о двух людях, убитых в Чикаго, и о покойной Эллисон Фитч. И о том, что мне едва ли пришлось бы сейчас размышлять о многом, будь у Томаса иное хобби. Филателист никогда не увидел бы на компьютере, как совершается предполагаемое убийство. Как и собиратель бейсбольных карточек или садовод-любитель.

Интересно, успел ли Гарри Пейтон поговорить с детективом Дакуэртом? Может, Гарри пообщался с ним недавно, и Дакуэрт сейчас занимается проверкой фактов? Или детектив выслушал его и заявил, что никогда в жизни не слышал подобной чепухи? И я решил, что мне ничто не мешает все выяснить самому.

Выключив телевизор, я взялся за отцовский компьютер, нашел сайт полиции Промис-Фоллз, выбрал среди указанных телефонных номеров тот, что не являлся «горячей линией», и набрал его.

— Полицейское управление Промис-Фоллз, — услышал я женский голос.

— Не могли бы вы соединить меня с детективом Дакуэртом?

— Боюсь, он уже уехал домой. А кто хочет с ним говорить?

— Мистер Килбрайд.

— Подождите, я на всякий случай проверю. — Она перевела меня в режим ожидания, и пока я сидел с трубкой у уха, вниз спустился Томас.

— Что ты собираешься делать? — спросил я.

— Иду искать фотоальбом.

— Вы слушаете? — вновь донесся голос женщины-дежурной. — Мистер Килбрайд, вы у телефона?

— Да.

— Мне удалось связаться со следователем Дакуэртом на дому. Одну секунду, я вас с ним сейчас соединю. — И после паузы добавила: — Говорите.

— Алло! Это детектив Дакуэрт?

— А вы кто такой? Дежурная сказала, вы назвались мистером Килбрайдом?

— Именно так.

— Надеюсь, это не чья-то глупая шутка? Вы же не Адам Килбрайд?

— Нет, сэр. Я его сын.

— Сын?

— Меня зовут Рэй Килбрайд.

— Ах вот оно что! Вы тот самый его сын из Вермонта, если не ошибаюсь?

— Да, из Берлингтона.

— А вашего брата зовут Томас?

— Да, — ответил я, подумав, что Гарри успел, вероятно, посвятить его во многие детали.

— Прошу прощения за странный вопрос, который я вам задал сначала, — произнес детектив. — У меня, видимо, случился легкий шок, когда моя коллега сообщила, что меня вызывает мистер Килбрайд. Примите соболезнования по поводу смерти отца.

— Благодарю вас. И спасибо, что согласились выслушать меня. Я ведь не знал уже, к кому обратиться. Здесь все так запуталось. Хотя вы, наверное, в курсе…

— Да, я разговаривал с вашим отцом.

У меня возникло ощущение, будто на мгновение кто-то опустил меня головой в миксер.

— Простите, что вы сказали? Когда это было?

— Пару недель назад.

Из подвала вдруг донесся крик Томаса:

— Рэй!

— Мой отец разговаривал с вами две недели назад? — удивился я.

— Да. А разве вы звоните не по тому же поводу?

— Нет… То есть да. Я просто хотел узнать подробности.

— Мне пришлось сказать вашему отцу, что если он захочет возбудить дело, то доказать что-либо будет трудно.

— Рэй! — опять крикнул Томас.

— Подожди немного! — ответил я и сказал в трубку: — Прошу прощения, мой брат пытается кое-что найти в подвале. Вы остановились на том, что доказать будет трудно. Почему?

— Нужно учитывать, как много времени прошло с тех пор. И что со свидетельскими показаниями вашего брата могут возникнуть проблемы, как вы, я надеюсь, сами понимаете. Ваш отец осознавал это. И он не хотел заставлять вашего брата пройти через такое. Он был добрым, ваш отец. Я разговаривал с ним лишь однажды, но сразу почувствовал в нем разумного человека и хорошего отца, которому многое пришлось вынести.

— Вам трудно будет в это поверить, детектив Дакуэрт, но лишь только что до меня дошло, о чем идет речь, — признался я. — Мой брат стал жертвой насильника?

— А разве ваш отец не рассказывал об этом?

— Нет. Но с тех пор как я сюда приехал после смерти папы, выяснилось много нового, что навело меня на определенные подозрения. В прошлом случилось нечто, за что, как опасался отец, мой брат никогда не сможет простить его. И еще… отец провел поиск на тему детской проституции в Интернете. Я не сумел выяснить, на какие сайты он заходил, потому что брат удалил ссылки, прежде чем мне удалось их найти.

— Что я могу сказать, — вздохнул Дакуэрт. — Все сходится. Но к сожалению, я пока не знаю, насколько я вправе обсуждать с вами, Рэй, детали. Кроме того, если честно, ваш отец отказался предоставить мне важную информацию. В частности, кто именно…

— Рэй!

— Господи, — пробормотал я. — Простите, детектив, но не могли бы вы продиктовать мне номер, чтобы я вам перезвонил? Буквально через несколько минут. Мне очень важно закончить нашу беседу.

— Разумеется.

Я поспешно достал из ящика кухонного шкафа карандаш и записал номер на листке самоклеющейся бумаги.

— Я вам перезвоню.

— Буду ждать.

Я дал отбой и оставил свой телефон на кухонном столе. Подходя к двери в подвал, крикнул:

— Томас! Я же разговаривал по телефону!

Спустившись по ступеням, я не сразу увидел его. Подвал имел форму буквы L, и я решил, что он как раз за углом, где папа, собственно, и хранил старые альбомы.

— Где ты, черт тебя побери?

— Здесь, — отозвался брат.

Я повернул за угол и увидел Томаса. Его глаза округлились от ужаса. Руки он держал сзади, словно решил хлопнуть в ладоши за спиной.

И он находился не один. Рядом стояла женщина. Левой рукой она вцепилась брату в волосы. А в правой… В правой блеснуло нечто похожее на нож для колки льда, острие которого уткнулось в горло Томаса чуть ниже подбородка.

55

— Значит, ты и есть Рэй? — сказала женщина.

— Да, — ответил я, не в силах оторвать взгляда от ножа.

Она потянула Томаса за волосы.

— А это кто? Наверное, Томас? Твой брат?

— Да.

— Не делай глупостей, Рэй, и тогда никто не пострадает.

— Хорошо, — сказал я. — Только, пожалуйста, не надо причинять ему боли.

Томас выглядел так, словно голый стоял на морозе. Его тело тряслось. Я не мог видеть его рук, но они наверняка тоже крупно дрожали. За все время, проведенное вместе, я никогда не видел брата таким испуганным.

— Рэй, скажи ей, чтобы она меня отпустила!

— Не волнуйся, Томас, я отдам ей все, что она потребует.

— Правильное решение, Рэй, — усмехнулась женщина. — Пока ты будешь нам помогать, ни с кем ничего плохого не случится.

Я заметил у нее в ухе одно из новейших переговорных устройств, которое почти полностью скрывали падавшие ей на плечи светлые пряди.

— Все чисто, можешь заходить, — произнесла она, словно обращалась к своему плечу. — Мы в подвале.

— Что вам нужно?! — воскликнул я.

— Прямо сейчас мне нужно, чтобы ты замолчал, — отозвалась она, не отпуская волосы Томаса и держа острие у его шеи. — Скоро все сам поймешь.

Даже из глубины подвала, как мне показалось, я расслышал звук подъехавшей к дому машины. Отдаленный хруст гравия под шинами, хлопок передней дверцы. Открылась входная дверь, и у меня за спиной по лестнице кто-то стал спускаться вниз. Я повернул голову, и как только мужчина попал в лучи лампочки без абажура, свисавшей с потолка, я рассмотрел его. Высокий, лысый, крепко сбитый, нос свернут чуть набок, будто был когда-то сломан.

Он, в свою очередь, бросил взгляд на меня.

— Значит, ты и есть Рэй Килбрайд?

— Он самый.

— А это кто?

— Его брат Томас, — сообщила женщина.

— Привет, Томас, — спокойно сказал мужчина. — А меня зовут Льюис. Как я вижу, с Николь ты уже познакомился.

Когда он поравнялся со мной, я заметил, что у него под кожаной курткой, какие носят пилоты военно-воздушных сил, что-то топорщится. Нечто покрупнее ножа для колки льда. Через плечо он перекинул небольшой рюкзак.

— Мы не очень богаты, но можете забирать все, что угодно, — проговорил я.

— Только не мой компьютер! — выпалил Томас.

Льюис склонил голову набок и посмотрел мне в лицо.

— Думаешь, что это простое ограбление?

— Они не смеют забирать мой компьютер, — упрямо произнес Томас. — Пусть берут отцовский.

— Если не ограбление, то что же? — спросил я.

— Мне нужно, чтобы ты сложил руки за спину, — ответил Льюис.

Он расстегнул «молнию» на рюкзаке и достал оттуда пластмассовые наручники, которые применяют сотрудники тактических полицейских подразделений против демонстрантов.

— Умоляю вас, — сказал я. — Здесь явно какая-то ошибка.

— Если мне придется еще раз попросить тебя положить руки за спину, а ты этого не сделаешь, моя напарница пустит твоему брату немного крови.

В его тоне звучали властность и привычка командовать. Так разговаривали офицеры полиции среднего ранга и выше. Я предположил, что раньше он служил копом, хотя едва ли оставался на службе сейчас.

Пришлось подчиниться и свести руки за спину. Он тут же прихватил обе кисти узкими полосками пластмассы и крепко затянул. Они больно впились мне в кожу. Я попытался пошевелить пальцами, гадая, долго ли еще буду чувствовать их.

— У тебя порядок, Льюис? — спросила женщина.

Мне сразу показалось тревожным признаком их нежелание скрывать от нас свои имена. Я попытался успокоить себя, что используются прозвища, однако это представлялось маловероятным.

— Да, — ответил он, и женщина убрала острие от подбородка Томаса и отпустила его шевелюру. Затем слегка подтолкнула в мою сторону.

— Мне страшно, Рэй, — прошептал брат.

Теперь он чуть развернулся, и я заметил, что его руки туго скованы, как и мои.

— Знаю, — кивнул я. — Мне тоже.

— Забираем обоих? — спросила та, кого звали Николь.

— Интересный вопрос, — откликнулся Льюис. — Дай мне время подумать над этим. Для начала я бы прогулялся по дому. Нужно убедиться, что тут не притаился кто-либо еще.

Он поднялся наверх, оставив нас с Томасом наедине с Николь.

— Послушайте, — обратился к ней я. — Мы не…

— Заткнись! — грубо оборвала она.

Льюис вернулся через несколько минут. По лестнице он спускался с озадаченным выражением лица.

— Что это там за ахинея наверху? — спросил он.

— Вы имеете в виду карты? — уточнил я.

— Да. И компьютер тоже.

— Это все мое, — вмешался Томас. — Надеюсь, вы ничего не трогали?

— Кажется, нам пора перенести нашу вечеринку на второй этаж, — усмехнулся Льюис.

Я кивнул и плечом дотронулся до плеча брата.

— Пойдем, — сказал я ему. — Если мы сделаем то, что им нужно, все будет хорошо.

Я не нашел другого выхода из положения, кроме как солгать.

Томас поднимался вслед за Льюисом, а Николь замыкала шествие. Нам с братом приходилось переставлять ноги осторожно, потому что в случае чего не было возможности ухватиться за перила. У меня мелькнула мысль развернуться и крепко врезать женщине ногой в лицо, и, будь она одна, я бы, вероятно, так и поступил. Но оставался Льюис, который уже добрался до кухни. И если моя догадка оказалась верна и под курткой у него топорщился пистолет, ему не составило бы труда быстро справиться с нами обоими.

А потому мы смиренно вышли на первый этаж и поднялись в холл второго.

Николь только сейчас увидела то, что уже успел изучить Льюис: стены холла и всего коридора, сплошь завешанные картами. Она удивленно смотрела на очертания Южной Америки, Австралии, Индии, как и на детальные схемы Сан-Франциско, Кейптауна, Денвера. И все это на участке стены в два фута шириной.

— Дальше — больше, — произнес Льюис, распахивая перед ней дверь комнаты Томаса.

Николь вошла первой, пораженная картиной, похожей на ту, что она видела в коридоре. Она молчала, но ее взгляд перемещался с одной карты на другую. На нее это произвело сильное впечатление. Она встала перед картой Австралии и ткнула указательным пальцем в Сидней.

— А теперь взгляни на это, — сказал Льюис, обращая ее внимание на три монитора, каждый из которых в этот момент показывал вид на одну и ту же улицу с трех разных точек.

— Что это за место? — обратился Льюис ко мне.

— Понятия не имею.

— Лиссабон, — сказал Томас.

— Лиссабон, — повторил Льюис. — Но это же сайт «Уирл-360»?

Брат кивнул.

— А чей компьютер?

— Мой.

— Зачем ты рассматриваешь Лиссабон?

— Я рассматриваю все города.

— Он говорит совершенно серьезно, — вмешался я. — Изучает улицы городов мира.

— Для чего?

— Просто хобби, — ответил я.

Томас окинул меня взглядом, явно не понимая, зачем мне понадобилось врать. А потом он повернулся к Льюису:

— Вам ведь все прекрасно известно, не так ли?

— Что именно?

— Об исчезновении всех карт и той роли, которую я должен сыграть в секретных операциях, оказывая помощь нашим агентам.

— Что за чушь он несет? — изумилась Николь.

— Вы на стороне плохих людей, — сообщил Томас, словно мы были детьми, затеявшими игру в полицейских и воров.

Льюис расплылся в улыбке.

— Наверное, так. А теперь мне нужен правдивый ответ на мой вопрос. Кто из вас залез отсюда на Очард-стрит? — Он посмотрел на меня. — Я думал, что ты, поскольку потом ты явился туда и стал долбить в дверь.

У меня мороз пробежал по коже. Я сообразил, в какую большую беду мы с братом попали.

— Соседка? — спросил я.

Льюис покачал головой:

— Нет. Обыкновенная видеокамера, срабатывающая на движение. Я установил ее рядом с дверью.

Теперь все встало на свои места.

— Ясно, — кивнул я.

— Получил четкое изображение того, что ты держал в руках.

Страницы: «« « ... 1920212223242526 » »»