Алая летопись Средиземья (перевод древних рукописей) Всеславин Дмитрий
Мы на войне, Шаграт. Тебя самого будут рвать».
«Заткнись, – заревел Шаграт, – Горбаг захотел кольчужку,
Ну получил своё. Зарезал, как сволочь, пьянчужку.
Значить, предать решил, ну что же, будешь пищать,
Когда я твои же кишки, крысёныш, заставлю жрать».
«Всё ясно, – подумал хоббит, – алчность орков сгубила,
Кольчуга из чудо-мифрила их чёрные думы сразила».
Послышались звуки ударов, Сэм в ужасе прянул назад.
Шаграт, кромсая кинжалом, был резать собрата рад.
Тело, ещё живое, чёрным кривым ножом
Полосовал с ухмылкой сталь облизав потом.
От страха Сэм сжался, как мышь, и тут зарычал Шаграт:
«Теперь я с тобой разберусь, гадёныш, малявка, снаг».
Послышался свист бича, хлестнула змеёю плеть,
И кто-то, плача, кричал, потом, застонав, стал хрипеть.
Шаграт:
«Закрой хлебало своё. Тихо лежи, пока цел.
Назгул тебя заберёт, пытать, чтоб ты смерти хотел».
Сэм, вновь позабыв обо всём, рванулся и дёрнул дверь,
От ярости с грозным лицом хоббит пошёл на смерть.
К нему обернулся Шаграт, огромный, страшный, свирепый,
Выхватил свой кинжал, чёрный, зазубренный, крепкий.
Сэм яростно «Шершень» поднял, Шаграта свет резанул,
Замешкался орк, отступил и зацепился за стул.
Был в зале открытый люк, туда ологхай упал,
Жуткий раздался звук – орк, падая, шею сломал.
Фродо лежал нагишом, от боли и хлада стонал.
В крови весь и с бледным лицом, избитый, он смерти ждал.
Сэм его приподнял, Фродо к нему прильнул,
Всхлипнул и задрожал, что-то невнятно шепнул.
Сэм крепко Фродо обнял, укутал в свой плащ его,
На ухо тихо сказал: «Всё в прошлом, всё хорошо».
Фродо чуть-чуть отошёл: «Я даже не знаю, что было.
Как я очутился здесь… но горе нам, всё погибло…
Раздели меня догола, били, ногами пинали…
Друг мой, погибло всё. Орки Его забрали…»
Замешкался Сэм немного: «Нет, не забрали Его.
Я снял Его. Думал, ты мёртвый. Оно у меня Одно».
«Оно у тебя?! – ахнул Фродо. – Чудо, – он вдруг замолчал. —
Давай, отдавай мне прелесть!» – внезапно и зло прокричал.
Сэм от него отшатнулся: «Конечно. Бери Кольцо.
Но может…, – он поперхнулся, – я понесу его?»
«Нет! – вскрикнул Фродо, – не смей!», – и дёрнул Кольцо
из руки. —
Забрать ты его захотел. Ворючьи лапы твои».
И тут опомнился Фродо, провёл рукою по лбу
И понял, что зло, как омут, тянет его во тьму.
От горькой обиды Сэм плакал. Фродо шепнул: «Прости.
Ноша Кольца тяжела, прости и меня пойми.
Не ведал я, что говорил, тьма нашла на меня.
Обиду я сотворил, но доля Кольца моя».
DXI
Решили они схитрить, надели одежду орков,
Взяли кольчуги, щиты, кинжалы кривые с полки.
Шлемы с клювами птиц, забралами лица закрыли,
Не видно хоббичьих лиц, как малые орки были.
Набрали воды во фляги (вода у орков была),
Потом увидели бочки (какая-то хоть еда).
Мясо они есть не стали, мало ли чьё оно,
А вот огурцов с капустой не ели они давно.
К оркам исправно слали оружье, съестные припасы,
И в башне сложены были на годы эти запасы…
DXII
Тёмные стражи врат цепко держали проход,
Зияла серая мгла, наружу закрыла ход.
Сэм Фродо отдал фиал, подарок владычицы эльфов,
И Фродо поднял его, он вспыхнул ярчайшим светом.
Светильник разгорелся серебряной звездой,
И отступили стражи, сокрытые за мглой.
И колокол ударил, и жуткий вопль взмыл,
В багровом полумраке он злобно, жутко выл.
Как только Сэм и Фродо укрылись за скалой,
Раздался скрип ужасный и в треске дикий вой.
Погасла в миг единый чернь ледяных глазниц.
Угас их злобный иней, их чары, что лились.
Так путы зла распались, их цепи порвались,
Все связи разорвались и взрывом пронеслись.
Раздался треск и грохот, и рухнула стена,
Прошла, круша и руша, подземная волна.
Лишь башня устояла средь хаоса руин.
А хоббиты укрылись, их не задело спин.
Спасло их только чудо, осколки пролетели,
Волна прошла над ними, за камнем уцелели.
Потом бежали долго, в канаве улеглись,
И еле отдышались, так тяжело неслись…
И вовремя успели, ведь в тот же миг затем
Стремительно промчалась в зловещем свисте тень.
Раздался клич назгула, в нём ненависть была,
От мертвенного гула потрескалась стена.
Спускался призрак в башню, огромнейшая тень,
Мертвящим хладом страшным, в ночь обращавший день.
И визг пронёсся жуткий, круша остатки стен,
И вздрогнули все скалы, осыпавшись затем.
DXIII
И шли они дальше средь серых камней, в завесе дороги
не видно.
Спустились со скал, углубилися в тень и вышли
к заросшей равнине.
Здесь бил ручеек маслянистой струей и смертью
сочилась вода,
И странные запахи тёмных цветов их звали
заснуть навсегда.
Звук скорби и печали, гул боли и тоски.
И кажется всё зыбким. Зачем? Куда идти?
Зачем к любви стремиться? К чему мечтать и петь?
Зачем всему учиться, творить, мечтать, хотеть?
Пороки и несчастья, все беды бытия.
Зачем вся жизнь ненастья? Быть может, всё зазря?
Стремиться к созиданью и птицею летать,
Не лучше ли забыться и сладко, сладко спать?..
DXIV
Легенда о Чёрном Лотосе
В мёртвых проклятых землях, средь загустелой мглы,
Из пелены дымки бледной – мрачный бутон из тьмы.
Под сумраком тусклым, ужасным, где нет ни ночи, ни дня,
Стебля тёмная лента, как гробовая змея.
В миг времён перехода, с исхода бледной луны,
Чёрный Лотос – Цвет Мрака, из бездны – глаз глубины.
Зрачок из темени жуткий, масляных капель блеск,
Чёрный Лотос – взгляд смерти в краю умерших надежд.
Как тонкие острые жала, в стороны лепестки,
Сок ядовитый забвенья – знак навий и тайна тьмы.
Иссиня-чёрным цветом при тёмной луне в ночи
Чёрный лотос – Цвет Смерти, в месте угасшей любви…
DXV
Чёрный лотос – чёрный цветок, цветущий при бледной
луне,
В мёртвых проклятых землях, в тёмно-багровой мгле.
Страшные это были цветки, и воды подземных рек
Страшною силой питали их – почек лиловый цвет.
Хотелось упасть и забыться и в сладкую дрёму пасть.
Зачем куда-то стремиться и жизнь за кого-то класть?
Сэм зевнул: « Я хочу отдохнуть, поскорее забыться, уснуть.
И проснуться, стать новым опять… я устал
и прилягу поспать».
Словно в сладком дурмане – иллюзия, сны.
Расплылось – стал мир нереальным,
И смутные образы шли из музыки древней, печальной.
Чёрный цветок Мордора силы во мгле набирал,
Корни – в воде подземной, под бледной луной расцветал…
Вновь повинуясь порыву, Фродо достал фиал,
И в мрачной забытой равнине он ярким светом сиял.
И сразу свернулись цветки – в бутоны спрятали жала,
Пригнулись к земле они, что в трещинах здесь лежала.
Последние капли жизни им помогли в пути,
Сок Мэллорна из Сэмовой фляги дал силы дальше пройти.
DXVI
Лежал впереди Горгорат, равнина пустых камней,
Здесь жизни уже никакой, лишь дым от подземных огней.
Карак-Ангрен и Изенмаут, ущелье и пать Удуна,
Безжизненный сумрачный край багровая тьма затянула…
Но всё же здесь были враги и лагеря злых орков,
Туннели и норы нарыты средь острых горных осколков.
Провизию им подвозили, с юга гнали рабов,
Воду в водозаборы вели от горных хребтов.
Плантации юга Мордора, рабы с харадских земель,
Трудились нещадно и много под шквалом шипастых плетей.
А ближе к юго-востоку множество крепостей,
Орки кишели всюду, там мусор, горы костей.
Главная крепость врага Тёмного Властелина,
Багровое Око Его тускло во тьме светило.
Сэм:
«Дотуда нам хватит еды, а дальше… к чему гадать?
Лишь бы дойти до Горы, а после… чего уж знать».
Фродо:
«Я очень устал, мой друг, а надо нам дальше идти,
В глазах постоянно плывут огненные круги.
И всё тяжелеет Кольцо, болит у меня голова,
И хоть нам недалеко… но чу… ни к чему слова».
Прикрикнул он на себя, в руки себя взял Фродо,
«Пошли, – он Сэму сказал, – идти осталось немного».
Сэм:
«Сложат ли барды сагу, сказку иль просто были?
Жаль, не услышат то ни в Хоббитоне, ни в Брыле».
Фродо обнял его: «Главное, Сэм, не это.
Главное – вместе мы и то, что стремимся к Свету».
DXVII
Прошло ещё несколько дней, и путь вконец измотал,
У Горгоратской равнины был вновь устроен привал.
Ородруин вновь дымился, и вдруг явился просвет,
Мелькнула в небе звезда, чудный являя свет.
Чистый и ясный луч в души друзьям проник,
Что мир неподвластен злу, им не давая забыть.
И Фродо забыл про мрак, заснул спокойно и крепко,
Ушёл из души весь шлак, что в теле держался цепко.
DXVIII
Дымы выползали из трещин, стелились, текли по земле,
Хоббиты шли, спотыкаясь, путь продолжая к горе.
И снова мелькали дни, как бесконечный один,
Шли хоббиты средь камней, средь гор и вдоль котловин.
Остался Моргвей позади, тёмные горы у башни,
Царила вокруг полутьма, идти было мрачно и страшно.
Шли они над обрывом, где горный хребет Изенмаут,
Его обогнуть нелегко, а значит, шагать лишь прямо.
Но вот впереди огни, тракт от Харада к вратам,
Но нужно его перейти и не попасться врагам.
Факелы, море огней, все силы Чёрной страны
Спешили на поле битвы этой ужасной войны.
На тракте было движенье, двигал войска Саурон,
Орки, люди и звери шли к Чёрным вратам – Мораннон.
Читать бесплатно другие книги:
