Смертельное путешествие Райх Кэти

На третьей картине был нарисован плот с поднятым парусом. С плота в воду свешивались тела мертвых и умирающих людей.

— Очаровательно, — произнес Джордж.

Кроу не стала комментировать, и мы пошли к каменной стене.

Дверь сидела на черных кованых петлях, намертво вцементированных в стену. На круглой ручке висела цепь, соединенная с прикованным к раме штырем. Замок на цепи выглядел как новенький, а в гранитной стене были заметны свежие царапины.

— Его повесили недавно, — сообщила я.

— Отойдите-ка, — попросила Кроу.

Когда мы отошли подальше, свет от наших фонарей расширился и мы увидели девиз, выбитый на верхней части двери.

Fay ce que voudras[51]

— Французский? — спросила Кроу, засовывая свой фонарик за пояс.

— Может, старофранцузский…

— Горгулий узнаешь?

По обеим сторонам двери были украшены фигурами горгулий с подписью под каждой: мужская фигура называлась «Гарпократ»,[52] а женская — «Аргерона».[53]

— Похоже египетские.

Кроу дважды выстрелила в цепь и воздух наполнился запахом пороха. Затем она подошла, потянула цепь и та легко выскользнула из колец. Когда она потянула засов, тот тоже без всякого сопротивления поддался.

Потянув за ручку, Кроу распахнула дверь шире. На нас дохнуло холодным воздухом, наполненным запахом темных подвалов, неизвестных чудовищ и вечных темниц.

— Наверное самое время привести пса, — произнесла Кроу.

Я согласилась и побежала наверх, перескакивая через две ступеньки.

Бойд показал себя во всей красе, радуясь своей причастности в исследовании нового места. Я отвязала его и он поскакал за мной внутрь дома. Первый этаж не ослабил его восторга.

Спускаясь по лестнице в подвал я почувствовала как все его тело напряглось. Я покрепче затянула поводок на руке, и позволила ему стянуть меня со ступенек и дотащить до места где стояла Кроу.

Почти в трех футах от двери, он стал вертеться и лаять, так же как он это делал у стены в прошлый раз. Я похолодела от предчувствия.

— Ладно, оставьте его здесь, — сказала Кроу.

Схватив Бойда за ошейник обеими руками, я потянула его от двери и передала поводок Бобби. Бойд не прекращал рычать на темноту за дверью и тянул Бобби за собой. Я же присоединилась к Кроу и мы двинулись вперед.

В свете своего фонаря я разглядела что за дверью находился туннель с несколькими нишами по обе стороны. Пол был земляной, а потолок и стены туннеля были выбиты прямо в скале. Высота доходила до шести футов, а ширина была не больше четырех. Длину туннеля не берусь назвать, потому что на расстоянии пяти ярдов видна была просто черная дыра.

Мой пульс не замедлялся с тех пор как мы вошли в дом, и здесь, в туннеле, мой сердечный ритм превзошел все мыслимые пределы. Мы не спеша продвигались вперед, освещая лучами фонарей потолок, стены, пол и боковые проходы. Некоторые были просто небольшими углублениями, но другие были пещерами довольно большого размера, оборудованы металлическими решетками и воротами на входе.

— Винные погреба? — Вопрос Кроу прозвучал глухо в узком пространстве.

— Разве в них не должны быть полки? — вопросом на вопрос ответила я.

— Посмотрите на это.

Кроу осветила на стене туннеля имя, затем еще одно, и еще. Они были написаны вдоль прохода по обеим стенам. Продвигаясь вперед, Кроу вслух читала надписи.

— Шотландец Бин.[54] Иннокентий Третий. Дионис. Монтесума… Странная компания.

Папа, ацтекский вождь, и король вечеринок собственной персоной.

— А кто такой Шотландец Бин? — поинтересовалась я.

— Черт возьми, если б я зна…

Кроу резко перевела фонарик со стены в черноту под ногами. Быстро вскинула руку и схватила меня, останавливая. Я застыла от неожиданности. Наши фонари осветили грязь под ногами. Мы завернули за угол, и двигая фонари из стороны в сторону, не спеша продолжили движение. По звуку звонкой тишины, я поняла что это какое-то большое помещение. Мы шли прижимаясь к стенам.

Имена продолжались: Фиест, Полифем, Кристи Клык,[55] Хронос. Ни одного из этих имен не было в дневнике Вехова. Как и в туннеле, в этой камере было несколько ниш, некоторые были закрыты воротами.

Прямо напротив входа, куда мы вошли, находилась массивная деревянная дверь, такая же как в начале туннеля, с таким же замком на цепи. И Кроу расправилась с цепью тем же способом.

Как только дверь открылась внутрь, оттуда на нас пахнул ледяной холодный и затхлый воздух. Позади меня Бойд зашелся в лае.

Запах гниения может изменяться в зависимости от причин смерти, может быть подслащен некоторыми примесями ядов, отдавать запахом съеденных фруктов или чеснока. Гниение может замедлиться от химикатов, или ускориться от активности насекомых. Однако все равно этот запах ни с чем не сравним и безошибочно узнаваем — тяжелое зловоние разлагающейся плоти.

В этой нише определенно что-то разлагалось.

Мы свернули налево, по-прежнему держась поближе к стене. Внутри, в пяти футах от меня, луч света выхватил из темноты какую-то неровность на полу. Кроу увидела это одновременно со мной. Мы сосредоточили свет фонарей на участок грубой, темной почвы. Я молча отдала свой фонарь Кроу и полезла в свой рюкзак за складной лопаткой. Держась за стену левой рукой, я присела и осторожно вонзила кончик лопатки в пол.

Кроу сунула пистолет в кобуру, прицепила шляпу к поясу и направила оба фонаря в мою сторону.

Почва легко поддалась и под ней открылся утрамбованный пол. Запах разложения усиливался с каждым взмахом лопатки. Через несколько минут я уже наткнулась на что-то мягкое и бледно-голубое.

— Похоже на джинсы, — пробормотала Кроу. Ее глаза блестели, а лицо казалось янтарного цвета в бледно-желтом свете фонаря.

Я продолжала откапывать ткань. Дальше, на этой жуткой ноге можно было прочитать нашивку «Levi's». Я откопала ногу по всей длине, до самой сморщенной коричневой ступни, неестественно вывернутой на 90 градусов.

— Вот и все, — вдруг заявила Кроу.

— Что? — От звука ее голоса у меня рука дернулась.

— Это не пассажир самолета.

— Нет.

— Мне не нужны проблемы на месте преступления, так что мы сворачиваемся до тех пор пока я не получу ордер.

Я не стала с ней спорить. Такого рода жертва всегда нуждается в том чтобы ее или его историю узнали в суде. И я ничего не буду делать, чтобы помешать такому расследованию. Я поднялась и, постучав лопаткой о стену, аккуратно стряхнула с нее остатки земли. Затем сложила ее, сунула обратно в рюкзак и потянулась за своим фонариком.

Когда Кроу передавала его мне, луч света отразился от чего-то в дальнем углу ниши. — А это еще, черт возьми, что такое? — вглядываясь в темноту, воскликнула я.

— Пойдем отсюда.

— Нам надо принести судье все, что только можно, чтобы достать его.

И я двинулась к той точке где заметила вспышку. Кроу поколебалась, но последовала за мной.

У подножия стены лежал большой длинный сверток. Он был завернут в занавески для душа — одна прозрачная, другая синяя, и связан веревкой. Я подошла ближе и направила свет на этот узел.

Несмотря на несколько слоев пленки, я смогла различить детали верхней части: спутанные волосы, красная клетчатая рубашка, бледные связанные руки. Я вытащила из рюкзака перчатки, надела их и осторожно перевернула сверток.

Кроу резко закрыла рукой рот, чтобы не вскрикнуть.

На нас смотрело фиолетовое, раздутое лицо, с наполовину закрытыми глазами молочно-белого цвета. Губы были потрескавшиеся, а высунутый язык прилип к пленке, как гигантская пиявка.

Я заметила какой-то овальный предмет на шее и приблизила фонарик. Медальон. Я вытащила нож и разрезала пленку. В разрез вырвались трупные газы, и мой желудок перевернулся, но я не остановилась.

Задержав дыхание, я отвернула край пластика ножом. На серебряной поверхности маленького медальона был четко виден силуэт мужчины, со сложенными у шеи руками. Над головой его ореолом были выгравированы слова. Я поднесла фонарик к медальону стараясь разглядеть надпись.

Святой Власий.

Мы нашли пропавшего рыбака с больным горлом. Джордж Адор.

Обратно я предложила ехать по другой дороге и Кроу согласилась. Оставив Бобби и Джорджа охранять дом, мы поехали в Брайсон-Сити и оторвали Байрона Макмахона от футбольного матча, который он с удовольствием смотрел в гостинице. Вместе мы составили запрос, и специальный агент отвез его прямо к федеральному судье Эшвилля.

Менее чем через два часа Макмахон позвонил Кроу. Основываясь на вероятности преступления на почве расовой ненависти, совершенном на федеральных землях, в непосредственной близости от резервации и национального парка, ордер на обыск был выдан.

Я позвонила Ларку Тайреллу.

Я застала его дома, и, судя по фоновому шуму, он смотрел тот же футбольный матч.

И хоть слова Тайрелла были сердечными, но насколько я смогла судить, мой звонок его расстроил. Я не стала тратить время на то чтобы его успокоить и извиняться за поздний звонок.

Он молчал пока я описывала ему ситуацию. Наконец, я остановилась. Пауза была настолько долгой, что я подумала что нас разъединили.

— Ларк?

Когда он снова заговорил, его тон изменился.

— Хотелось бы чтобы ты с этим справилась. Чем могу помочь?

Я сказала.

— Можно его отправить в аварийный морг?

— Да. Нужны помощники?

— А кто остался на месте аварии?

— Мэгги и Стэн.

Мэгги Берроуз и Стэн Фрайбург были криминалистами Главного управления медицинской экспертизы Чапел-Хилл, привлеченной к расследованию авиакатастрофы.

Они оба закончили мой курс восстановления трупа и оба были отличными специалистами.

— Скажи чтобы были готовы к семи.

— Понял.

— Ларк, это не имеет никакого отношения к катастрофе.

— Я понял. Но эти мертвецы в моем штате.

Наступила еще одна долгая пауза. На заднем фоне я слышала голос комментатора и восторженные крики толпы.

— Тэмпи, я…

Я не стала ему помогать, и молчала.

— Это слишком далеко зашло.

И я услышала гудки.

Что, к чертям, это могло означать?

Но у меня было о чем волноваться.

На следующий день я проснулась с рассветом и в 7.30 уже была возле дома Артура. За ночь место изменилось: у заросших плющом ворот стоял помощник шерифа, еще несколько человек охраняли переднюю и заднюю двери. Генератор завели и все имеющиеся в доме лампы были включены.

Когда я вошла, Джордж помогал Макмахону складывать книги и бумаги в картонные коробки. Бобби снимал отпечатки с каминной полки, посыпая все порошком. Когда я проходила мимо Макмахона в кухню, он подмигнул мне и пожелал удачи.

Следующие четыре дня я провела как шахтер — спускаясь в подвал на рассвете, в полдень выходя только чтобы перекусить, а затем снова спускалась и работала до самого заката. Для лучшего освещения моего подземного царства был подключен еще один генератор и привезены дополнительные лампы, так что граница между днем и ночью для меня практически не существовала.

В утро первого дня приехал Томми Олбрайт. Мы договорились что после того как я сфотографирую и осмотрю тело (я была уверена что это Джордж Адор), мы его упакуем и Томми увезет его в региональную больницу Харриса в Силве.

В то время как Мэгги изучала почву у наружной стены, мы со Стэном работали с землей в подвале. Мы аккуратно исследовали каждый клочок пола в этой нише, зафиксировали на бумаге как позу трупа, так и размеры его могилы.

Жертва лежала лицом вниз на сером шерстяном одеяле, одна рука сложена под грудью, вторая обхватывает голову. Разложение уже перешло первую стадию, все органы превратились в жижу, конечности подверглись значительной степени окоченения.

Когда тело было полностью откопано и мы все задокументировали, настала очередь его вытаскивать. Пакуя его в мешок для трупов, я заметила что левая штанина сильно разорвана и от колена отсутствовала нога.

Еще я увидела концентрические трещины в правой височно-теменной области черепа. От центральной вмятины в стороны разлетались трещины, образуя на черепе рисунок похожий на паутину.

— Кто-то хорошенько приложил этого парня, — Стэн прекратил снимать.

— Да уж.

Я возмутилась, впрочем, как всегда при виде тела. Жертве нанесли сокрушительный удар по голове, а затем свалили в яму и закопали как какой-то прошлогодний мусор. Что за чудовище способно на такое?

И на волне охватившей меня злости, я вдруг подумала вот о чем — тело было закопано всего в нескольких дюймах от поверхности, и хотя присутствует разложение значительная часть мягких тканей осталась это указывает на недавнюю смерть. Может ниже еще есть другие тела? Или в других помещениях? Я закрыла глаза и задумалась.

На второй день к нам присоединилась Мэгги. Она вырыла у стены яму в десять квадратных футов и двенадцать дюймов глубиной. Хоть работа и была утомительной, но наградой ей стали два найденных зуба.

Пока Стэн заканчивал с обработкой почвы в могиле, мы с Мэгги перебрали каждый дюйм пола в подвале, анализируя почву на предмет захоронений и различий в плотности. Мы обнаружили восемь подозрительных мест — два в нише с могилой, два в главном зале и четыре в конце западного туннеля.

Ко времени ужина мы перекопали все эти места. В главном зале подозрительные пятна оказались чисты. В остальных же шести были найдены человеческие кости.

Я разъяснила Мэгги и Стэну наши дальнейшие действия: я запрошу у шерифа помощников для фотографирования и записей, Стэн продолжит свою работу в нише, а мы с Мэгги будем обрабатывать туннель.

Я давала распоряжения своим людям профессиональным тоном, с серьезным выражением лица, что совсем не вязалось с моим внутренним состоянием. Это был самый худший мой кошмар. Сколько тел мы еще откопаем? И почему эти тела лежат именно здесь?

Мы с Мэгги раскапывали первых два туннеля, когда в дверях, заслоняя нам свет, кто-то встал. Я не могла различить кто это, поэтому просто подумала что это кто-то из транспортной бригады пришел что-нибудь спросить. Человек сделал шаг и я увидела кто это.

Ко мне шел Ларк Тайрелл, прямой, словно аршин проглотил. Я поднялась, но не поздоровалась.

— Я пытался дозвониться.

— Меня пресса достала.

Он не стал уточнять.

— Сколько насчитали?

— На данный момент, два разложившихся трупа и два скелета. Есть кости, по крайней мере, еще в четырех местах.

Он отвел от меня взгляд и посмотрел на раскопанные нами могилы, где лежали скелеты, с плотно прижатыми коленями.

— Они похожи на доисторические захоронения.

— Да, но это не так.

Он снова посмотрел на меня.

— Уж ты это сразу узнаешь.

— Именно.

— Томми послал два трупа в региональный Харрис, но там сказали что у них все под завязку забито. Я прикажу чтобы их перевезли в аварийный морг, и он в твоем распоряжении столько времени, сколько тебе нужно.

Я ничего не сказала.

— Справишься?

— Конечно.

— Все под контролем?

— Естественно.

— Я с нетерпением жду твоего доклада.

— У меня отличный почерк.

— Думаю, тебе интересно будет узнать, что последний из пассажиров рейса 228 был идентифицирован.

— Петричелли и студенты с мест 22А и В?

— Петричелли и один из студентов.

— Только один?

— Два дня назад парень с места 22В звонил своему отцу в Коста-Рико.

— Его не было в самолете?

— Тогда, в зале ожидания, какой-то мужчина предложил ему тысячу долларов за его посадочный талон.

— Почему он не объявился раньше?

— Он был в тропических лесах и полностью отрезан от связи, не слышал о катастрофе, пока не вернулся в Сан-Хосе. Потом еще несколько дней колебался звонить домой или нет, зная что завалит семестр, если не объявится.

— Кто же его заменил?

— Самый невезучий ублюдок в мире. Налоговый бухгалтер из Бакхеда. Мы опознали его по отпечатку.

Он смотрел на меня, а я смотрела ему за спину. Молчание затянулось и напряжение между нами было очень ощутимо.

— Сейчас не место и не время, но, Тэмпи, нам надо поговорить. Я честный человек, но я поступил несправедливо. На меня давили.

— Жалобами.

И хотя Мэгги не поднимала глаз, но ритм движения ее шпателя изменился. Я знала, что она слушает.

— Даже умные люди делают неразумный выбор.

С этими словами он исчез.

И снова я задалась вопросом, что он имел в виду. Чей неразумный выбор? Мой? Его? Или кого-то еще?

Ближайшие сорок восемь часов были потрачены на работу с мастерком, кистью и человеческими костями. Моя команда рыла, документировала, а люди Кроу таскали и просеивали землю. Райан принес мне кофе с пончиками и новости о катастрофе.

Макмахон рассказал о работе наверху. Я отдала ему дневник Вехова, и объяснила свои записи и теории во время перерывов на ланч.

Я забыла имена, высеченные на камне. Я забыла жуткие карикатуры, молча смотрящие со стен и потолков. Я забыла о странных подземных камерах и пещерах, в которых я работала.

Мы откопали восемь тел. Последнее нашли уже на Хэллоуин. А на следующий день узнали кто взорвал самолет рейса 228.

Глава 28

— Трубка. Та самая штука, которую суют в рот и курят.

Макмахон кивнул.

— В багаже… — с недоверием протянула я.

— Сотрудник авиакомпании говорит что этот парень прибежал в самый последний момент, что его спортивная сумка была слишком велика для багажного отсека в салоне и ему пришлось регистрировать ее. Он был потный и расстроенный, и прежде чем передать ее в багажное отделение просто стянул свою спортивную куртку и сунул в сумку. Говорят, что он оставил свою зажженную трубку в кармане куртки.

— А как же пожарная сигнализация?

— В багажных отсеках нет детекторов дыма.

Райан, Макмахон и я сидели на складных стульях в комнате для брифингов в штабе NTSB. В конце стола, с нашей стороны я могла видеть Ларка Тайрелла. В комнате толпились следователи, работники группы быстрого реагирования, у дверей стояли журналисты.

У интерактивной доски делал доклад Магнус Джексон.

— Самолет рейса 228 "Южных авиалиний" упал в результате стечения непредсказуемых обстоятельств: пожара, взрыва, разгерметизации, и разлома на части в воздухе. Именно в таком порядке. Я расскажу более подробно о каждом этапе и после отвечу на все ваши вопросы.

Он поколдовал с кодами на ноутбуке, и на экране появилась схема пассажирского салона самолета.

— Четвертого октября, примерно в 11.45 утра пассажир Уолтер Линденбаум представил сотруднику "Южных авиалиний" Джеймсу Сартору свои документы на посадку. Сартор только что сделал последнее объявление, и заверил нас что мистер Линденбаум был крайне взволнован тем, что его опоздание приведет к потере места в самолете.

Мистер Линденбаум имел при себе багаж — две сумки, одна большая спортивная, вторая чуть меньше. Сартор пояснил мистеру Линденбауму, что большая сумка не поместится в верхний багажный отсек, и под сидение тоже не войдет. Он пометил эту сумку и посоветовал мистеру Линденбауму оставить ее на трапе, откуда грузчик возьмет ее в багажный отсек самолета. Мистер Линденбаум снял с себя спортивную куртку, положил ее в большую сумку и поднялся на борт самолета.

На экране появились данные со счета Линденбаума.

— В записях с карточки мистера Линденбаума есть данные что накануне полета он купил литровую бутылку 151-процентного рома «Демерара». Еще несколько щелчков по клавиатуре, и на экране мы увидели несколько снимков обугленной сумки.

— Сумка Линденбаума, ее содержимое, а также непосредственно фрагменты этого объекта, были найдены на месте аварии. — Произнеся это, он твердо посмотрел на аудиторию. — Доказано, что некоторые геометрические объекты не теряют форму при пожаре, и обгорают внутри сильнее чем снаружи. Он стал водить лазерной указкой по снимкам на экране.

— В беседе с семьей Линденбаума было выяснено, что он был курильщиком трубки. У него была привычка — входя в помещение для некурящих, ложить трубку в карман, чтобы позже докурить ее. Все данные указывают на наличие тлеющей трубки в кармане куртки Линденбаума, когда она была загружена в грузовой отсек вместе с другими вещами.

У дверей вдруг зашумели журналисты. Поднялся лес рук и посыпались вопросы. Но Джексон проигнорировал их, молча демонстрируя на экране фотографии остатков сожженной одежды, в свернутом и развернутом виде.

— Внутри багажного отсека фрагменты тлеющего табака и пепла выпали из чаши трубки и, вступив в реакцию с окружающими тканями в сумке, воспламенились, тем самым создавая очаг возгорания, который мы называем «горячая точка».

На экране появились еще снимки обгорелой ткани и остатки одежды.

— Позвольте повториться. Сожженные геометрические фрагменты были найдены только в этом месте. Я сейчас не буду вдаваться в подробности, которые досконально описаны в пресс-релизе, где поясняется, что после взрыва самолета в воздухе, ничто другое нежели медленное горение ткани в сумке, не могло к этому привести.

На следующих снимках мы увидели осколки закопченного стекла.

— Бутылка рома мистера Линденбаума. Вещи в сумке мистера Линденбаума были неплотно упакованы, так что дым распространялся в температуре близкой к горению. Температура была выше чем внутри бутылки и бутылка не загорелась. Она осталась нетронутой, но на стекле остались следы окружавшего ее дыма. Эти следы, которые вы видите на этом снимке, были проанализированы в нашей лаборатории. Продукты тления присутствуют в дыме в соответствии с местом происхождения, как я вам уже говорил. На бутылке, кроме всего прочего, также были идентифицированы следы табачного дыма, а у криминалистов для сравнения имелись остатки несгоревшего табака из трубки.

Джексон перешел на схему самолета.

— В Фоккере-100 топливные шланги пролегают под полом кабины, над багажным отделением, от баков в крыльях до двигателей установленных в кормовой части.

Он проследил маршрут своей указкой, затем нажал на крупный план топливной магистрали.

— Наша команда реконструкторов нашла усталостный излом в топливной линии там, где она проходит через перегородку в задней части багажного отделения. По всей вероятности, эта трещина образовалась из-за халатности персонала во время техосмотров, и стала местом концентрации напряжения.

Увеличенное изображение микротрещины заполнило экран.

— Жар от тления в сумке мистера Линденбаума усугубился испарениями топлива из микротрещины в топливном шланге что привело к распространению этих испарений по всему грузовому отсеку.

Он показал грязный и бесцветный кусок металла.

— Ограниченная деградация высокой температуры, которая проявляется в локализованном обесцвечивании, четко видна в этой точке топливопровода. Перейдем к моделированию ситуации.

Снова секунда на ввод паролей, и на экране появилась трехмерная модель самолета Фоккер-100 в полете. В верхней части экрана мигали часы. Вещи Линденбаума видны в левой задней части багажного отделения, ровно под местами 23А и Б. Я смотрела как эта точка меняла свой цвет — от розового, до оранжево-розового, и наконец превратилась в красный. От страха мой желудок перевернулся.

— Происходит тление в сумке, — рассказывал Джексон, — Первая стадия возгорания.

Из сумки начали просачиваться светло-голубые пятна.

— Дым.

Разрозненные пятна образовали тонкую прозрачную завесу.

— Багажный отсек, так же как и пассажирский салон, оснащен системой кондиционирования, содержащей нормальную долю кислорода. Это означает, что там циркулировал теплый воздух.

Туман медленно рассеивается, и края сумки Линденбаума приобретают ярко-красный оттенок.

— В конце концов дым распространился. Со временем жар насыщяет дым и начинается струйчатое горение в четырех концах снаружи сумки, сопровождающееся выделением густого дыма.

В топливопроводе, проходящем вдоль внутренней стенки багажного отсека, появились маленькие черные точки. Я загипнотизировано смотрела, как эти точки размножались и медленно опускались, или двигались в потоке воздуха.

— Здесь начинается вторая стадия возгорания. Когда топливо начало рассеиваться под давлением линии, количество было настолько ничтожным, что оно испаряется и смешивается с воздухом. Так как топливные пары расширяются в парообразном состоянии и становятся тяжелее воздуха, они оседают. В этот момент запах был бы различим и источник был бы легко найден.

Синие полосы появились в пассажирском салоне.

— Дым просачивался в салон через вентиляцию, систему кондиционирования и отопления, и в конечном итоге уходил наружу через клапан давления оттока.

Я подумала про Жана Бертрана. Почувствовал ли он этот запах? Видел ли дым? В сумке Линденбаума произошла вспышка, вокруг нее разлился красный цвет, а в задней части багажного отсека появилась рваная дыра.

— В 20 минут 21 секунду полета, топливные испарения достигают точки в топливном шланге, где видимо происходило искрение, и происходит оглушительный взрыв. Звук этого взрыва мы слышали в записях «черного ящика».

Я вспомнила рассказ Райана о последних словах пилота, и испытала ту же беспомощность о которой он говорил.

— Круг замкнулся.

Я подумала о пассажирах. Успели они почувствовать шок? Слышали взрыв? Понимали, что они скоро умрут?

— Взрывная волна прошла из герметичного багажного отделения в негерметичную хвостовую часть фюзеляжа, и воздушное давление разорвало хвост самолета. В этот момент из топливного шланга вылилось больше топлива, и в багажном отсеке начался пожар.

Джексон поочередно показал части, которые отделились и упали на землю.

— Обшивка хвостовой части фюзеляжа. Тормоза.

В комнате наступила гробовая тишина.

Страницы: «« « ... 2021222324252627 » »»