Многоликая коррупция. Выявление уязвимых мест на уровне секторов экономики и государственного управления Прадхана Санджай

Как показывает практика, значительным потенциалом снижения коррупции обладают следующие меры воздействия: создание электронной системы государственных закупок, проведение судебно-бухгалтерских экспертиз, выборочное применение правовых санкций и использование механизмов добровольного раскрытия информации.

Создание электронной системы государственных закупок

Пожалуй, одним из самых перспективных новшеств в области государственных закупок является использование информационных технологий. При наличии необходимой правовой и регулятивной базы, достаточной квалификации персонала и поддержке со стороны политического руководства ИТ-решения в сфере госзакупок (т. е. электронная система государственных закупок) способны обеспечить рост конкуренции, усиление прозрачности, снижение административных расходов, повышение эффективности работы государственных органов и содействие в борьбе с коррупцией{194}. Например, использование электронной доски объявлений для публичного размещения тендерных приглашений существенно снижает вероятность сговора. Результаты полевых исследований Всемирного банка в отношении коррупции в собственных проектах показывают, что в ряде стран компании разработали своего рода круговую систему, которая позволяет каждой из них поочередно становиться «победителем» тендера. Но для того, чтобы сговор имел смысл, количество фирм, проявляющих интерес к контракту, должно быть ограниченным. Чем их больше, тем меньше размер побочных выплат, которые может предложить «победитель», и тем ниже интерес претендентов к вступлению в сговор.

В одном из случаев, известных авторам, несколько компаний и чиновники муниципалитета договорились с местной ежедневной газетой, чтобы в течение двух недель она делала по два выпуска в день – специальный и обычный. Объявления о проведении тендера на заключение муниципального контракта публиковались в специальном выпуске, весь тираж которого скупался указанными компаниями. Специальный выпуск создавал видимость соблюдения требований закона о том, чтобы объявление о тендере публиковалось в газете как минимум регионального уровня на протяжении двух недель, однако в итоге никто, кроме участников сговора, не знал о контрактах. Использование электронной доски объявлений препятствует появлению такого рода схем и увеличивает потенциальное число претендентов по каждому контракту, снижая риск сговора.

В некоторых странах электронная система государственных закупок была разработана прежде всего с целью сокращения затрат и экономии государственных средств. Как показала практика, она действительно способна обеспечить существенную экономию ресурсов и снижение уровня коррупции. В примере 9.5 описан опыт использования электронных систем государственных закупок в Чили, Мексике и Республике Корея.

Пример 9.5. Потенциальные преимущества эффективной электронной системы государственных закупок

В Республике Корея электронную систему государственных закупок создали в конце 1990-х гг. для повышения прозрачности и минимизации непосредственных контактов между госслужащими и частными фирмами, претендующими на государственные подряды. Правила осуществления госзакупок были оптимизированы, чтобы адаптировать их к возможностям новых информационных технологий. До проведения этой реформы процессы взаимодействия между государственными органами и поставщиками отнимали много времени и были весьма запутанными. Госструктуры не имели возможности упорядочить поступление информации о поставщиках, многие из которых вовлекались в тендерные махинации. Благодаря новой системе свыше 30 ведомств, имеющих отношение к госзакупкам, получили доступ к сведениям о более чем 420 000 стандартных наименований продукции и образцов документов. Кроме того, ускорилось осуществление оплаты. Интерактивная система упростила проведение предварительного отбора поставщиков и позволила им получать всю необходимую информацию о тендерном процессе, включая сравнительную оценку поставщиков различными ведомствами. Расширение доступа к данным и увеличение количества претендентов снизило коррупционные риски и масштабы тендерных махинаций. Использование электронной системы государственных закупок позволило сократить персонал и ускорить выделение ассигнований и осуществление платежей. В 2002 г. в системе насчитывалось более 25 000 государственных структур и 87 000 компаний, а общий объем сделок составил почти $20 млрд. Благодаря достигнутому росту эффективности государство сэкономило свыше $2,5 млрд.

Согласно оценкам, в Мексике в 1990-е гг. расходы на госзакупки составляли не менее 25 % бюджета страны. Это заставило мексиканское правительство признать необходимость борьбы с неэффективностью и коррупцией в сфере государственных закупок, поскольку претенденты в своих тендерных предложениях делали значительную наценку для компенсации соответствующих затрат. В результате в Мексике была создана электронная система госзакупок CompraNet. Свыше 250 федеральных и муниципальных структур уже заключили сделки через ComrpaNet на общую сумму $25 млрд. За счет уменьшения документооборота и сокращения непосредственных контактов, без которых раньше нельзя было обойтись, административные расходы снизились на 20 %. Приглашения к участию в тендерах, решения о заключении контрактов и суммы платежей сейчас публикуются в интерактивном режиме, благодаря чему заинтересованные компании и представители населения (в том числе организации гражданского общества) имеют возможность отслеживать информацию о госзакупках. Это позволило повысить прозрачность, конкуренцию и подотчетность. Например, после обнаружения в результате анализа интерактивной информации о сделках в системе CompraNet значительных расхождений в стоимости полотенец, закупленных для президентского дворца, разгорелся скандал, получивший известность как Тауэлгейт.

Исходя из стратегического плана в области государственных закупок, правительство Чили оптимизировало регулятивную базу, установив единые правила и создав общенациональную интерактивную информационную систему ChileCompra. В стране был принят Закон о государственных закупках, согласно которому все операции в этой сфере должны осуществляться именно через эту систему. Она стала электронным онлайновым рынком, где поставщики и покупатели получили возможность заключать сделки централизованно, в едином пространстве, доступном для нескольких государственных ведомств. Это повлекло за собой стандартизацию документов, связанных с процессом госзакупок, которые появились в интерактивном доступе. Кроме того, был создан реестр компаний, участвующих в тендерах. В 2001 г. объем чилийского рынка государственных закупок оценивался примерно в $7 млрд, а соответствующие расходы бюджета составляли 10 % ВВП. Благодаря внедрению ChileCompra число участников процесса государственных закупок увеличилось (в результате чего усилилась и конкуренция), сроки заключения сделок по итогам тендеров сократились, а административные затраты государственных органов уменьшились. За счет роста эффективности вкупе со снижением расходов на публикацию объявлений удалось обеспечить экономию в размере свыше $70 млн в год.

Источники: информацию о корейской электронной системе государственных закупок можно найти на сайте: http://siteresources.worldbank.org/INTPEAM/Resources/premnote90.pdf. О мексиканской системе подробнее см. http://www.undp.org/surf-panama/egov/docs/programme_activities/bpractices/e-procurement_in_mexico-compranet.pdf. Сведения о чилийской системе находятся по адресу: http://www.chilecompra.cl.

Следует отметить, однако, что информационные технологии способны повысить эффективность и сократить коррупцию лишь при надлежащем подходе к устранению системных недостатков и проблем. Во-первых, необходимо упростить законы и правила, регулирующие процесс государственных закупок. Потенциальными преимуществами использования ИТ-решений являются повышение прозрачности и эффективности. Если законы и регулятивные нормы слишком сложны, эти преимущества могут остаться нереализованными. Во-вторых, нужно оптимизировать управленческие системы таким образом, чтобы обеспечить рост прозрачности, подотчетности и эффективности, а персонал должен иметь соответствующую подготовку для работы с этими системами. В-третьих, правила и процедуры осуществления госзакупок должны быть стандартизированы, другими словами, необходимо разработать типовые образцы тендерной документации, единые правила публикации объявлений и т. п. В-четвертых, государственным служащим следует более ответственно относиться к процессу госзакупок, обеспечивая эффективное управление запасами, беспристрастность административного сопровождения контрактов и соблюдение норм профессиональной этики. Наконец, в-пятых, необходимо создание надежных механизмов контроля (соответствующие материалы Всемирного банка готовятся к публикации). Электронная система государственных закупок может стать эффективным средством борьбы с коррупцией, однако для ее полноценного применения требуется осуществление указанных институциональных реформ.

Проведение судебно-бухгалтерских экспертиз

Правильно выстроенная электронная система государственных закупок может расширить возможности госорганов по осуществлению контроля и подготовки отчетности и, таким образом, повысить качество надзора за процессом госзакупок. Кроме того, надзор можно усилить благодаря выборочному проведению судебно-бухгалтерских экспертиз. В сфере государственных закупок аудит является рутинным средством контроля. Вместе с тем в большинстве случаев аудит фокусируется на средствах контроля процесса и не позволяет выяснить, действительно ли средства расходуются целевым образом. В связи с этим имеет смысл дополнить традиционный аудит методами судебной экспертизы. Эти методы позволят аудиторам выйти за рамки документов и проверить, например, подлинность счетов, выставленных подрядчикам, или факт поставки и использования материалов, указанных в счетах. Для этого может потребоваться проведение выездных проверок с целью выяснения, существует ли компания-подрядчик в действительности или является фиктивной. Случайный выбор объектов проверки заставляет потенциальных мошенников остерегаться, в результате чего их ожидаемая выгода (а также желание участвовать в коррупционных действиях) снижается.

Выборочное применение правовых санкций: расширение следственных и правоприменительных возможностей

Отчетность и аудит играют важную роль при выявлении коррупционных сделок, повышая вероятность разоблачения. В свою очередь, эффективная правоприменительная практика повышает вероятность наказания{195}. В основе такой практики лежит деятельность независимых следователей, наделенных полномочиями по анализу существующих и будущих контрактов. Необходима система, обеспечивающая рассмотрение жалоб, проведение расследований, привлечение к ответственности, использование судебно-обвинительных механизмов и разработку коррективных мер.

Однако не все страны имеют возможность создать такую систему. Поэтому необходимо, чтобы международные финансовые институты, такие как Всемирный банк, Межамериканский банк развития и Европейский банк реконструкции и развития, сформировали эффективный независимый следственный аппарат. В адрес этих институтов поступает огромное количество жалоб, поэтому руководители их следственных подразделений могут самостоятельно выбирать объекты для проведения расследований и максимально эффективного применять правовые санкции. Обнародование и наказание нарушений, допущенных фирмами – крупными и мелкими, узкоспециализированными и многоотраслевыми, – способно дать сильный сдерживающий эффект, побуждающий компании принимать профилактические меры для уменьшения риска коррупции в своей деятельности.

Использование механизмов добровольного раскрытия информации

В дополнение к правовым санкциям международные финансовые институты могут разрабатывать механизмы добровольного раскрытия информации, позволяющие подрядчикам сообщать о фактах мошенничества и коррупции в своей деятельности{196}. Подрядчик, своевременно предоставивший полную и точную информацию о коррупции, не лишается права участвовать в будущих тендерах (Ware and Noone, 2005).

Привлечение к сотрудничеству лиц, замешанных в противоправных действиях, в обмен на отмену или смягчение санкций против них становится все более популярным. Это объясняется преимуществами, которые инсайдер дает правоохранительным органам, предоставляя подробные сведения о схеме мошенничества. Практика смягчения санкций в обмен на раскрытие информации все чаще узаконивается в правовых системах разных стран мира. В число государств, которые гарантируют снисхождение идущим на сотрудничество лицам, входят Аргентина, Бразилия, Италия, Косово (Сербия), Пакистан, Польша, США и Франция{197}. В декабре 2005 г. вступила в действие Конвенция ООН против коррупции, которую подписали 140 и ратифицировали более 45 государств-участников. Эта конвенция создает важный прецедент, прямо призывая государства рассмотреть возможность реализации механизмов добровольного раскрытия информации{198}.

Внешний мониторинг

В отличие от следственных действий, которые сами по себе предполагают, что преступление уже совершено, мониторинг позволяет тщательно наблюдать за процессом государственных закупок с самого начала, тем самым препятствуя возникновению коррупции. В роли независимых контролеров выступают специалисты по вопросам управления, которых нанимают частные компании или назначают регулирующие органы для мониторинга ключевых функций. Эти специалисты, осуществляющие надзор, играют все более важную роль в борьбе с мошенничеством и коррупцией{199}. Услуги контролеров за ходом государственных закупок стали использоваться шире даже в Соединенных Штатах. Министерство обороны США и Комиссия по ценным бумагам и биржам прибегают к помощи контролеров для наблюдения за деятельностью подрядчиков, чьи сотрудники участвовали в противоправных или коррупционных действиях в прошлом (Zucker, 2004). В развивающихся странах привлечение таких специалистов может оказаться перспективным для противодействия коррупции даже в условиях слабой правоприменительной практики.

В странах, где коррупция в сфере госзакупок широко распространена, полезными внешними союзниками в борьбе с этим бедствием могут стать организации гражданского общества. На разных участках цепочки государственных закупок можно привлекать к содействию наиболее подходящие организации такого рода. Например, если в стране существуют солидные ассоциации подрядчиков или инженеров-строителей, есть смысл обратиться к ним за помощью при реализации дорожных проектов. Их представители могут следить за тем, как осуществляется выбор и планирование проекта, а также оценивать конечный результат – выполнен ли проект с соблюдением необходимых строительных норм, оказался ли он экономически выгодным, соответствует ли он прочим требованиям контракта. Если при местном или региональном университете есть технологический колледж, то его студенты могут участвовать в мониторинге в рамках преддипломной практики. На стадии проведения тендера и осуществления оплаты наиболее целесообразно привлекать к мониторингу неправительственные организации антикоррупционной направленности, имеющие опыт в сфере госзакупок (например, местные отделения Transparency International). Религиозные организации также способны осуществлять мониторинг на этом этапе. Такие независимые контролеры могут получать статус наблюдателя в тендерных комитетах.

Другим примером участия гражданского общества в мониторинге госзакупок могут служить пакты добропорядочности, структура которых была разработана Transparency International в 1990-х гг. Этот документ представляет собой официальное соглашение между учреждением, осуществляющим госзакупки, и претендентами на контракты. Все участники пакта обязуются «отказаться от уплаты, предложения, требования и получения взяток, а также от вступления в сговор с конкурирующими претендентами с целью получения контракта либо в ходе его реализации». Для надзора за соблюдением такого взаимного соглашения привлекаются третьи стороны. По существу, пакт добропорядочности призван гарантировать как претендентам, так и госструктурам уверенность в том, что никто из участников не ведет двойную игру и что весь процесс действительно объективен и беспристрастен.

Эффективность пакта добропорядочности зависит от того, на какой стадии осуществления госзакупок он подписывается. В идеале антикоррупционные обязательства должны приниматься уже на этапе планирования и охватывать такие направления, как проектирование, строительство, монтаж и эксплуатация объектов, не ограничиваясь только предварительным отбором претендентов, проведением тендера и заключением контракта. Если пакт добропорядочности вступает в действие на начальном этапе реализации проекта и заканчивается только после его завершения, это позволяет обеспечить эффективный и регулярный контроль на протяжении всего процесса.

Пакт добропорядочности устанавливает единые для всех правила игры, гарантируя компаниям, что их конкуренты не прибегают к взяткам. Государство выигрывает не только благодаря повышению прозрачности и сокращению коррупции, но и за счет роста эффективности процесса госзакупок. Таким образом, экономическую выгоду получает и правительство, и страна в целом. В настоящее время пакт добропорядочности, разработанный Transparency International, используется как минимум в 14 государствах (Transparency International, 2002). Образцами полноценного и успешного применения этого документа могут служить, в частности, Аргентина и Колумбия (опыт Аргентины см. в примере 9.6).

Пример 9.6. Использование пакта добропорядочности при заключении государственного подряда на уборку мусора в Аргентине

В 2000 г. аргентинский муниципалитет Морон проводил тендер на оказание услуг по уборке мусора общей стоимостью $48 млн. Одним из условий тендера было подписание пакта добропорядочности. Его подготовили в соответствии с рекомендациями и материалами международной конференции, которая прошла в столице Колумбии Боготе в 2000 г. За основу был взят последний аналогичный пакт, подписанный в Колумбии. Все четыре участника тендера, прошедшие предварительный квалификационный отбор, подписали пакт добропорядочности, тем самым взяв на себя обязательства, направленные на устранение причин коррупции. Аргентинское отделение Transparency International – Poder Cuidadono – контролировало соблюдение условий пакта в ходе оценки тендерных предложений, заключения и реализации контракта. За нарушение положений контракта предусматривались санкции в размере до 10 % от его стоимости, а также запрет на участие в государственных тендерах сроком на пять лет. Слушания по обсуждению тендерной документации и условий контракта посетили более 500 человек, которые могли предлагать изменения в те или иные документы. После этого тендерная документация была опубликована в Интернете. Помимо устранения возможностей для коррупции пакт добропорядочности позволил сэкономить средства: стоимость заключенного контракта составила $32 млн вместо первоначально запланированных $48 млн.

Источник: Transparency International (2002).

Отчетность и обеспечение доступа к информации

Средства массовой информации, а также национальные и международные неправительственные организации играют важную роль в контроле и выявлении коррупции. Журналистам необходимо знать особенности процесса госзакупок, чтобы лучше понимать возможные проблемы и отслеживать их возникновение. В связи с этим национальное законодательство должно включать в себя закон о свободе информации, который гарантирует гражданам, надзорным структурам и СМИ доступ к сведениям о том, какие компании и на каких условиях заключают контракты и какова стоимость этих контрактов{200}. Трудно переоценить значимость публикаций, освещающих коррупционные действия отдельных лиц и компаний, для снижения уровня коррупции в целом (Zucker, 2004){201}.

Неправительственные организации также могут играть важную роль в разъяснении вреда, наносимого коррупцией, и необходимости борьбы с нею. Например, на Филиппинах была создана структура под названием Procurement Watch Inc. (PWI) для разъяснения организациям гражданского общества, представителям СМИ, политикам, госслужащим и населению в целом преимуществ эффективной некоррумпированной системы госзакупок и предложений по изменению законодательства. Широкая пропаганда была необходима, чтобы обеспечить поддержку предложенному законопроекту (Campos and Syquia, 2006). После его принятия PWI начала проводить обучающие семинары для неправительственных организаций, планирующих осуществлять мониторинг тендеров по госзакупкам в своих регионах, для СМИ и для мелких и средних предприятий, заинтересованных в получении государственных контрактов. Опыт работы PWI показывает, что и в других развивающихся странах неправительственные организации могут взять на себя аналогичные функции с целью продвижения реформ системы госзакупок.

Обмен информацией и коллективные действия

В некоторых международных финансовых институтах созданы следственные подразделения для выявления фактов внутреннего и внешнего мошенничества и коррупции. Однако эти институты не делятся сведениями друг с другом и не применяют коллективных санкций. В свое время двое из авторов предложили разработать для этих структур программу информационного обмена, координируемую «международным центром обмена информацией о коррупции» (Ware and Noone, 2005). Такой центр мог бы обрабатывать сведения, необходимые для принятия коммерческих и кредитных решений, проведения расследований и содействия национальным правоохранительным органам. Кроме того, данные могли бы использоваться для коллективных действий в отношении коррумпированных режимов, компаний и отдельных лиц. На сегодняшний день эти инициативы наталкиваются на серьезные бюрократические и политические препятствия. В частности, институты могут заявить, что санкции, введенные их коллегами, обусловлены политическими мотивами, и отказаться от коллективных действий. Или же один из институтов может проигнорировать выводы другого из опасения, что следствие было проведено недостаточно объективно и тщательно. Подобные проблемы решаются путем активного обмена информацией между институтами и предоставления каждому из них права «самостоятельно проверять выводы другого института и делать независимые заключения». Об этом пишут Уэр и Нун (Ware and Noone, 2005, р. 42), добавляя, что коллективные действия могли бы предотвратить некоторые крупнейшие аферы, связанные с государственными закупками.

Использование правовых норм и конвенций для борьбы с международной коррупцией

В настоящее время активизируются международные усилия по сокращению коррупции и мошенничества в сфере госзакупок. Помимо прочего эти усилия направлены на унификацию норм, стандартов, процедур и терминологии, способствуя повышению прозрачности и предсказуемости процесса государственных закупок. Проведению стандартизации в этой области способствуют модельные законы и кодексы, в том числе разработанные Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) и Американской ассоциацией адвокатов{202}. Еще одним важным направлением является подписание региональных и международных антикоррупционных конвенций. Четыре такие конвенции охватывают десятки государств-участников, взявших на себя обязательства по борьбе с коррупцией. Это Межамериканская конвенция ОАГ против коррупции, Конвенция ОЭСР о противодействии подкупу иностранных государственных служащих при осуществлении международных хозяйственных операций, Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, а также недавно ратифицированная Конвенция ООН против коррупции{203}. Как отмечают Сандхольц и Грей (Sandholtz and Gray, 2005), дополнительное преимущество участия в многосторонних конвенциях состоит в том, что страны, «наиболее интегрированные в мировую экономику и активно участвующие в деятельности международных организаций (таких как МВФ, ОЭСР, ООН и Всемирный банк), характеризуются наименьшим уровнем восприятия коррупции».

Классификация способов уклонения от налогов и типология коррупции в налоговых органах представлена в таблице 10.2. На первый взгляд, в уклонении от уплаты налогов участвуют исключительно налогоплательщики, тогда как различные формы коррупции предполагают участие нескольких субъектов, практически всегда включая налоговиков и в ряде случаев – патримониальные структуры. Несмотря на эти отличия, четкие границы между двумя явлениями отсутствуют. Действительно, как показано ниже, уклонение от налогов может сопровождаться коррупцией. Кроме того, в таблице представлены две широкие категории коррупционных отношений, одна из которых характеризуется сговором между налоговиками и налогоплательщиками, а другая, хотя и не предусматривает прямого участия налогоплательщиков, может охватывать патримониальные структуры. Наконец, два вида коррупции (незаконное освобождение от налогов и вымогательство) связаны с участием политиков.

В таблице 10.3 представлены наиболее важные факторы, влияющие на коррупционное поведение субъектов правонарушений (включая патримониальные структуры). Многообразие указанных факторов и взаимосвязей между субъектами усиливает сложность решения проблемы коррупции.

Политические условия

Коррупция в налоговой сфере зависит от правовой, регулятивной и политической базы, на которой строится налоговая система. Особенности функционирования этой системы определяются налоговым кодексом. Как правило, такие кодексы – это громоздкие, сложные инструменты, косвенно создающие мотивы и возможности для коррупционной деятельности участников. В частности, запутанность налогового законодательства вкупе с наличием у политиков и налоговиков дискреционных полномочий по предоставлению налоговых льгот может провоцировать коррупцию среди налогоплательщиков. Аналогичным образом громоздкие процедуры на фоне высоких налоговых ставок могут подталкивать людей к уклонению от уплаты налогов или вовлечению в коррупционную деятельность. Кроме того, сложность и неоднозначность законодательства и самой структуры налогов позволяют налоговикам произвольно интерпретировать нормативные акты, санкционируя или запрещая расходы и начисления по своему усмотрению. Слабость правовых санкций, применяемых в отношении недобросовестных налогоплательщиков и налоговиков, также не способствует сокращению коррупции.

Коррупционная уязвимость налоговой системы

В целом можно выделить три ключевых бизнес-процесса в современной налоговой системе: обслуживание налогоплательщиков и поощрение их добровольной законопослушности; налоговый контроль; выявление и взыскание недоимок по налогам{210}. В таблице 10.4 более подробно описаны эти процессы, указаны их уязвимые для коррупции места, приведены некоторые сигнальные индикаторы и рекомендуемые коррективные меры.

Как уже говорилось и как видно из таблицы, грань между уклонением от уплаты налогов и коррупцией в настоящее время размыта, поскольку во многих случаях первое не может существовать без второго (см., например, подпроцессы 2.2 и 2.4). Что касается коррективных мер, перечисленных в четвертом столбце таблицы, то их следует воспринимать в качестве антикоррупционной программы-минимум, направленной на устранение как побудительных мотивов, так и возможностей для коррупции в налоговой системе{211}. Из таблицы следует, что для противодействия коррупции в сфере обслуживания налогоплательщиков и поощрения их добровольной законопослушности необходимы организационно-регулятивные меры, от оптимизации процедур до упрощения подпроцессов путем автоматизации. Эти меры направлены на устранение возможностей для коррупции. В сфере налогового контроля рекомендуется повышать эффективность контрольных мероприятий, проводить автоматизированные выборочные проверки, стимулировать результативность, налагать санкции за коррупционное поведение, создавать условия для карьерного роста и обеспечивать конкурентоспособную заработную плату. Это позволяет сократить не только возможности, но и побудительные мотивы коррупции. Наконец, в сфере выявления и взыскания недоимок по налогам антикоррупционная стратегия предполагает проведение общеуправленческих и кадровых реформ, акцентируя внимание на мотивах коррупции. Примечательно, что автоматизация играет ключевую роль в повышении эффективности и борьбе с коррупцией главным образом в сфере обслуживания налогоплательщиков и поощрения их добровольной законопослушности, а в области налогового контроля ее значимость не столь велика. В то же время кадровые преобразования ставятся во главу угла при выявлении и взыскании недоимок по налогам, опять же в отличие от налогового контроля.

В 1990-е гг. в Боливии проводились масштабные реформы государственного управления{214}. Этому способствовала макроэкономическая ситуация, стабилизировавшаяся в середине 1980-х гг. При активной поддержке доноров сменявшие друг друга правительства последовательно осуществили ряд инициатив по совершенствованию работы госсектора. Был введен в действие Закон об управлении государственными финансами и финансовом контроле (SAFCO), с начала 1990-х гг. предпринимались неоднократные попытки активизировать реформу государственной службы. К сожалению, эти попытки не принесли желаемого результата, и в сферах финансового управления и кадровой политики по-прежнему царил произвол, поскольку государственные служащие предпочитали руководствоваться собственными правилами и представлениями. В сентябре 1997 г., буквально через месяц после прихода к власти президента Уго Бансера, новое правительство страны обнаружило, что в соответствии с индексом восприятия коррупции Transparency International Боливия является второй по уровню коррумпированности среди 70 государств мира. Это известие послужило толчком к разработке и реализации правительственной антикоррупционной программы, которая должна была получить широкую поддержку населения.

Национальный план по обеспечению честности и неподкупности

Несмотря на то (а может быть, в связи с тем), что все предыдущие попытки преобразований закончились неудачей, правительство Боливии твердо решило провести всеобъемлющую реформу государственного сектора и принять действенные меры по обузданию коррупции. С этой целью была разработана комплексная программа реформирования государственного управления под названием Национальный план по обеспечению честности и неподкупности. При поддержке Всемирного банка правительство подготовило масштабный Проект институциональной реформы, в рамках которого предполагалось реализовать основные элементы национального плана. Кроме того, Всемирный банк провел анализ институциональной системы и управления, оценил политико-экономические аспекты государственного реформирования и изучил негативное влияние гипертрофированных форм политического патронажа на эффективность работы государственных агентств{215}.

После проведения этого анализа, ряда других исследований и консультаций правительство в начале 1998 г. официально объявило о своей антикоррупционной стратегии. Президент страны лично огласил Национальный план по обеспечению честности и неподкупности, который представители других секторов и партий восприняли скептически, хотя и выразили готовность к сотрудничеству. Национальный план представлял собой долгосрочную стратегию, направленную на решение структурных проблем в сфере государственного управления. План рассматривал коррупцию как признак структурной и институциональной несостоятельности и определял направления, которые требовалось укрепить, расширяя функциональные возможности и повышая прозрачность с целью преодоления коррупции. Национальный план включал в себя три основных компонента: судебную реформу, призванную улучшить качество правосудия и правоприменения; административную реформу, направленную на расширение функциональных возможностей за счет современных механизмов управления государственными расходами и кадровыми ресурсами; и краткосрочную антикоррупционную реформу, предусматривающую использование специальных средств для успешной реализации программы в целом (рис. 10.1).

Поскольку мировое сообщество доноров позитивно восприняло эту правительственную инициативу, управление вице-президента обратилось к нему за финансовой поддержкой. Первым отреагировал Всемирный банк, который участвовал в подготовке Проекта институциональной реформы – непосредственного инструмента реализации национального плана. Проект институциональной реформы стал основой для привлечения двусторонних доноров, которые выделили значительные средства на его поддержку.

Проект реформы исходил из существующей институциональной структуры с учетом серьезных успехов, достигнутых страной в различных сегментах государственного управления. В то же время он предусматривал определенные меры (включая принятие нового законодательства), необходимые для эффективного институционального строительства.

В частности, исходя из общей нормативно-правовой и институциональной базы, предполагалось осуществить ряд «горизонтальных реформ», касающихся ключевых административных функций государства, таких как кадровая политика, управление бюджетом и государственные закупки. Затем власти планировали постепенно провести преобразования в рамках «вертикальных реформ», которые должны были быть опробованы на отдельных ведомствах.

Основой горизонтальных реформ послужила общая нормативно-правовая база, сформировавшаяся после 1990 г. с принятием SAFCO. Этот закон считался современным и действенным правовым инструментом, который, к сожалению, крайне неэффективно применялся. Политизация государственной службы была одной из ключевых проблем, требовавших решения, поэтому правительственная стратегия подчеркивала необходимость принятия аналогичного закона для регулирования кадровых процессов.

Вертикальные реформы были призваны закрепить результаты общегосударственных преобразований и послужить примером того, как можно использовать различные механизмы и нормы для улучшения ситуации внутри ведомств и повышения качества их работы. В качестве экспериментальной площадки в числе прочих структур была выбрана и Национальная налоговая служба{216}.

Реформа Национальной налоговой службы