Чего не видит зритель. Футбольный лекарь №1 в диалогах, историях и рецептах Мышалов Савелий
– Нет, Черенкова мы с собой не возьмем!
Дымков, не пощадив даже Симоняна, снова стал давить на руководство сборной. Скандал набирал обороты, когда раздался звонок из Москвы. Компетентные товарищи сообщали: многочисленная группа фанатов с транспарантами приближается к базе.
– По-моему, этот метод убеждения соответствует русской поговорке – не мытьем, так катаньем.
– К тому времени Черенков уже находился дома. Лобановскому доложили, что к нам идут спартаковцы! Неизвестно, что может дальше произойти!
Главный тренер со свойственной ему невозмутимостью обратился к Никите Павловичу:
– Ну, что? Может, пригласить охрану?
Фаны в расположении сборной так и не появились. И скандал рассосался сам собой. В сборную Черенкова – во всяком случае, пока у ее руля до 1990-го оставался Валерий Васильевич – больше не звали. Хотя за «Спартак» Федор еще выступал. И вроде никто рецидивов в его поведении не наблюдал. Если не считать, так сказать, небольших сезонных отклонений. В 1994-м неординарного мастера тепло проводили из большого футбола:
«Спартак» (Россия) – «Парма» (Италия) – 1:1 (0:0). 23 августа.
Москва. Стадион «Динамо». 35 000 зрителей.
«Спартак»: Тяпушкин, Мамедов, Тернавский (Ананко, 74), Надуда, Рахимов (Цымбаларь, 46), Никифоров, Онопко, Аленичев (Чудин, 77), Пятницкий, Черенков (Писарев, 46), Мухамадиев.
«Парма»: Буччи (Галли,48), Бенарриво (Пин, 32), Ди Кьяра, Минотти, Аполлони, Ф. Коуту (Сусич, 64), Бролин, Д. Баджо, Сенсини, Дзола (Лемме, 77), Бранка (Карузо, 85).
Голы: Мухамадиев, 47. Минотти, 68.
– Вскоре он стал частым гостем светских мероприятий. Например, ежегодно посещает проводимую одной из газет церемонию «Джентльмен года» (победителю вручали фрак, который в числе первых лауреатов надел и Черенков), постоянно участвует в матчах спартаковских ветеранов…
– Приятно читать и узнавать подобную информацию. Неуместная журналистская «жвачка» о болячках Феди исчезла из СМИ. Скорее всего уже хотя бы потому, что он покинул большой спорт. Между прочим, после чемпионата мира-1986 личная жизнь Федора складывалась по-разному. Сначала разошелся с первой супругой (с ней осталась дочь Настя). А спустя месяц после прощального матча женился вторично. Потом снова остался в одиночестве…
– Надеюсь, остались в прошлом более существенные проблемы его здоровья. В вашей многолетней практике подобный случай единственный?
– Более того, он – беспрецедентный в отечественном футболе. Я не считаю себя специалистом в этой сфере. Но в данном случае даже рядовой врач в силах дать заключение о том, что Федор пережил психическое расстройство.
– Очень щепетильную тему мы затронули: человек живет рядом с нами, у него остались преданные друзья и болельщики… Болезнь Черенкова, на ваш взгляд, следствие чрезмерных перегрузок или «вылезла» наследственность?
– Мы с вами можем назвать десятки наших игроков, достойно выступавших на уровне сборной или клуба. И все нормально переносили выпавшие на их долю нагрузки. У Феди, как объясняли мне специалисты-психологи, они, видимо, время от времени накладывались на неблагоприятный генетический фон. Явление это, к счастью, не стало хроническим. Во всяком случае, он больше не возвращался в ставший ему знакомым стационар на Каширке. Значит, с этой болячкой справился…
– Главное – Черенков оставил заметный след в советском и российском футболе.
– Ну, не зря же нет-нет да и показывают наши спортивные телеканалы записи матчей с его участием. И каждый раз дух захватывает при виде того, как, взяв игру на себя, Черенков мастерски просачивается сквозь любую «стенку» в штрафной площадке соперников. А как много Федя, будучи хавбеком, забивал мячей (входит в символический «Клуб Г. Федотова» – на его счету 136 голов. – Г. К.)! А какой нацеленный, до миллиметра выверенный пас – да еще непременно под удобную ногу – выдавал он форвардам!
Кстати, чаще всего таким счастливчиком оказывался его сотоварищ по родному «Спартаку» Юрий Гаврилов. Тот – надо отдать ему должное – как говорится, затылком чувствовал, кому и когда отдать пас, а когда самому открыться и забить. Любо-дорого было наблюдать за этим великолепным дуэтом! Сборная (олимпийская или первая) с участием Черенкова, как правило, выглядела по-другому: пусть немножечко, но «повкуснее». Наконец, не надо забывать, каким огромным уважением среди футболистов пользовался и пользуется Федор Черенков. А это, поверьте, происходит нечасто. И дорогого стоит.
– Полпред следующего поколения спартаковцев в вашей сборной – Мостовой, которого недаром понимающие в футболе испанцы в годы его выступлений за местные клубы называли «Царем» и «советским Кройффом».
Мостовой Александр Владимирович. Родился 22 августа 1968 г. в пос. Останкинский Московской обл. Воспитанник футбольной школы ЦСКА. Выступал за клубы «Красная Пресня» (1986), «Спартак» (Москва) (1987–1991), «Бенфика» (Португалия) (1992–1993), французские «Кан» (1993–1994), «Страсбур» (1994–1996), «Сельту» (Испания) (1996–2004), «Алавес» (Испания) (2005). Чемпион СССР 1987, 1989 гг. Обладатель Кубка СССР 1992 г. Обладатель Кубка Португалии 1993 г. Победитель Кубка Интертото 2000 г. Обладатель приза «Лидер национальной сборной» за 2001 г. (по результатам опроса газеты «Спорт-Экспресс»). За сборную СССР/СНГ/России провел 65 матчей, забил 13 голов. Участник чемпионата мира 1994 г. Участник чемпионатов Европы 1996, 2004 гг. Чемпион Европы среди молодежных команд 1990 г. Награжден медалью «80 лет Госкомспорта России» (2004).
– Он мог оказаться с нами на первенстве мира-1990. Когда обсуждался состав участников на выезд в Италию, я видел его фамилию в списках. Однако Валерий Васильевич в конце концов остановил выбор на другом спартаковце, Шалимове.
А после того, как сборную СССР/СНГ возглавил Бышовец, Саша появился там. И он был замечен – не в роли выдающегося хавбека, но как мастеровитый, талантливый футболист. В подтверждение этого напомню: Мостовой выступал без замен. Вовремя сориентировавшись в смутные времена развала советской империи, переехал в Португалию, где выступал за «Бенфику». По воле жребия в розыгрыше Кубка УЕФА московское «Динамо», где я работал в конце 1992-го, дважды (25 ноября и 8 декабря. – Прим. ред.) встречалось с этой командой. После домашней ничьей (2:2) в ответном матче в Лиссабоне (0:2) второй гол в ворота динамовского вратаря Клейменова забил выступавший тогда за «Бенфику» Юран. И забил, напомню, после комбинации, затеянной Мостовым.
– Успели переговорить с соотечественниками, обидевшими бело-голубых?
– Да, но накоротке. Возможность длительного общения появилась в следующем году, когда оба легионера привлекались Садыриным в сборную и в ее составе участвовали в отборочных матчах. Ну что, исходя из этого, можно сказать о Мостовом? Саша – парень непростой, со сложным характером, не со всяким сходящийся.
– А мне казался, наоборот, компанейским, открытым…
– Поверьте, это внешнее впечатление. Я так уверенно говорю потому, что сам долго подбирал к нему «ключики». И опять долго ощущал с его стороны не то чтобы недоверие, но настороженность. Впрочем, время постепенно все расставило по своим местам.
Поиграв в «Бенфике», пообщавшись с тамошними специалистами экстра-класса, курировавшими знаменитый клуб, Мостовой психологически раскрепостился. С приглашением в сборную лед во взаимоотношениях постепенно растаял: отношение Саши к окружающим в команде поменялось. В том числе ко мне.
К сожалению, после успешно проведенных отборочных встреч произошло то, о чем я рассказывал – в прессе появилось письмо 14 футболистов, выразивших вотум недоверия Садырину. Нет, Мостовой не был его инициатором – акцию возглавил Шалимов. Но в начавшейся кампании саботажа сборной Александр играл активную роль. Впрочем, после нейтрализации бойкота и вопреки данному партнерам обещанию Саша вошел в число немногих, согласившихся играть на чемпионате мира.
– Это произошло под давлением спартаковцев? Тогда ведь весь штаб – среди них и вы – вел напряженные переговоры с «отказниками»?
– Что касается Саши, в его возвращении решающую роль сыграл Игнатьев.
– Вернувшись после скандала в сборную, Мостовой не столкнулся с реакцией отторжения?
– Отнюдь. Наоборот, к нему доброжелательно относились все, включая Павла Федоровича. Саша поехал с командой в США, где отношения у нас – в основном деловые и чуть человеческие – окончательно сложились. За океаном суровая футбольная жизнь нас сблизила: на одной из тренировок Мостовой получил мышечную травму бедра.
Обойдясь без дополнительных методов обследования (УЗИ, компьютерная диагностика), я сразу поставил точный диагноз – микроповреждение мышц передней поверхности бедра. На очень волновавший тренеров вопрос, насколько это серьезно, я ответил дипломатично:
– Посмотрим по ходу пьесы.
А Саша прямо-таки меня атаковал с просьбой поскорее поставить на ноги. Словом, пришлось долго повозиться. Но главное – результат был достигнут: в матче со сборной Бразилии Мостовой вышел на поле. Тогда я в очередной раз – и, наверное, окончательно – убедился в правоте известного мнения: если спортсмен сам себе помогает, то любая травма вылечивается намного быстрее. Саше удалось досрочно выздороветь, потому что ему страстно хотелось зарекомендовать себя в качестве высококлассного полузащитника.
– Ваша настороженность, вызванная неоднозначным характером Мостового, со временем исчезла?
– Я уже рассказал о встречном с его стороны движении, о той положительной роли, которую сыграли с ним годы, проведенные в известном, по-европейски прекрасно организованном клубе. А все позитивное, что в Александре было, с ним и осталось. Жаль только, что после первенства мира в США мы разъехались и больше не встречались.
– Трио спартаковцев в вашей «сборной» замыкает Онопко, капитан национальной команды со стажем (рекордсмен по числу проведенных матчей!), который, попрощавшись с красно-белыми, почти 10 лет считался легионером в Испании.
Онопко Виктор Савельевич. Заслуженный мастер спорта. Родился 14 октября 1969 г. в г. Луганске. Воспитанник местной футбольной школы «Заря».
Выступал за клубы «Стахановец» (Стаханов) (1986), «Шахтер» (Донецк) (1987–1988, 1990–1991), «Динамо» (Киев) (1989), «Спартак» (Москва) (1992–1995), «Овьедо» (Овьедо, Испания) (1995–2002), «Райо Вальекано» (Мадрид, Испания) (2002–2003), «Спартак-Алания» (Владикавказ) (2003), «Сатурн» (Раменское) (2004–2005). Чемпион России 1992, 1993, 1994 гг. Обладатель Кубка России 1992, 1994 гг. Лучший футболист России 1992, 1993 гг. (по результатам опроса еженедельника «Футбол»). Лучший футболист России 1993 г. (по результатам опроса газеты «Спорт-Экспресс»). Обладатель приза «Лидер национальной сборной» за 2002 г. (по результатам опроса газеты «Спорт-Экспресс»). За сборные СНГ/России сыграл 113 матчей, забил 7 голов. За олимпийскую сборную СССР сыграл 3 матча, забил 1 гол. Участник чемпионатов мира 1994 и 2002 гг. Участник чемпионатов Европы 1992 и 1996 гг.
Замдиректора департамента сборных РФС (2006–2009). Ассистент главного тренера ЦСКА (2009 – н. вр.). Награжден орденом Почета (1995).
– Я этого футболиста ставлю в один ряд с такими мастерами, как Бессонов и Колотов. Судьба свела меня с Виктором в 1991-м в «молодежке», которой руководил Игнатьев. К тому времени на еще «зеленого» донецкого полузащитника уже положили глаз не только он, но и тренеры первой сборной.
Наше общение началось с курьеза. Полетели в Италию на отборочный матч первенства Европы. На пограничном контроле Виктор протянул паспорт. Пролистав странички, карабинеры с недоумением его вернули: «Документ-то не ваш!» – «Как?».
Здесь читателю придется пояснить: под фамилией Онопко в нашем футболе тогда выступали два игрока, два очень похожих друг на друга родных брата. Младший, Сергей, менее известен (теперь селекционер в дубле луганской «Зари». – Г.К.). Но тоже выступал за команду мастеров, выезжал с ней за рубеж. Вот его-то, как оказалось, загранпаспорт по ошибке и выдали старшему брату. Уговоры руководства делегации действия не возымели: Виктора «притормозили», и он улетел обратно.
А в модели Игнатьева образовалась пробоина – тренер рассчитывал, что Онопко «нейтрализует» одного из ведущих хавов хозяев поля. Правда, тогда мы умудрились успешно выступить и без опорного стоппера. Но момент все равно получился волнительный…
После нашей совместной работы в «молодежке» Виктор – в составе родного «Шахтера» – играл в очередном матче в Москве. И получил тяжелую травму. Его пытались увезти на лечение в Донецк. Но Онопко встал, как Брестская крепость.
– Никуда я не уеду, – твердо заявил он. – Буду лечиться только у Мышалова.
Виктора доставили в Новогорск, где тогда главная команда проводила очередной сбор. И только лишь после того, как я поставил диагноз и назначил курс процедур, Онопко убыл в свой клуб. В дальнейшем Виктор нечасто обращался ко мне. Причем по той же самой, как вы уже поняли, весьма распространенной у наших мастеров футбольного мяча привычке не очень-то обращать внимание на синяки и шишки, а продолжать играть. Беда заключалась в том, что уворачивающимся от врача спортсменам подобное молодечество, как правило, выходило боком.
Однако вернемся к нашему герою. Про полузащитника Онопко могу сказать, что он из разряда футболистов, которые, достигнув высокого уровня, долго – без взлетов и падений – его сохраняют. «Спартак» забрал себе Виктора на пике его физической и спортивной формы. И с того момента он выступал там блестяще. В начале 1990-х «красно-белые» собрали у себя классную компанию – Онопко, Ледяхов, Мостовой, Карпин, Никифоров… Именно их стараниями три сезона подряд «Спартак» становился чемпионом России.
Что касается Онопко, то он и в сборной был очень заметной фигурой. Например, в 1992-м, когда ее возглавил Бышовец, Виктор стал одним из лидеров команды, участвовал в первенстве мира-1994. В ту пору на него глаз положили уже за рубежом. Поэтому он вскоре и укатил в испанские клубы.
Вернувшись в Россию, перекантовался в «Алании», откуда перешел в «Сатурн», который возглавлял хорошо знакомый ему по «молодежке» Игнатьев. Там, в «Сатурне», 34-летний Онопко и завершил свою завидную карьеру. Причем я бы не сказал, что Виктор в 2005-м в чем-то, в том числе физически, уступал куда более молодым партнерам.
Авторитет Онопко в нашем футболе залуженный и прочный. Это позволило ему сначала стать капитаном клуба, а потом восемь лет достойно носить повязку в сборной, где пережил аж шестерых главных тренеров (двоих – по два раза) и куда всегда приезжал из Испании. Виктор по праву вошел в число выдающихся российских игроков. В моей памяти этот скромный человек остается деликатным, контактным, высококультурным…
– Было бы, мягко говоря, удивительно и необъяснимо с вашей стороны, если в избранной вами линии хавбеков не появился бы Лоськов.
Лоськов Дмитрий Вячеславович. Родился 12 февраля 1974 г. в г. Кургане. Воспитанник курганской ФШ «Торпедо» и ростовского спортинтерната. Играл за клубы «Металлист» (Курган) (1990), «Ростсельмаш» (Ростов-на-Дону) (1991–1996), «Локомотив» (Москва) (1997–2007, 2010), «Сатурн» (Московская область) (2007–2010). Чемпион России 2002, 2004 гг. Обладатель Кубка России 2000, 2001, 2007 гг. Лучший футболист России 2002, 2003 гг. (по результатам опросов еженедельника «Футбол» и газеты «Спорт-Экспресс»). За сборную России сыграл 25 матчей, забил 2 гола. Участник чемпионата Европы-2004.
– Заметить себя он заставил, выступая в Ростове-на-Дону. Результаты местной команды во многом зависели от уровня его игры. Руководители «Локо», в том числе Семин, присматривались к Лоськову очень внимательно. Я уже не работал со сборной, а прочно обосновался в «Локо», когда этого футболиста пригласили на переговоры о переходе.
Тогда он явился в клуб не один, а, по-моему, в сопровождении жены Татьяны. На дворе стоял 1996 год. В присутствии Семина они долго беседовали с президентом Филатовым. Однако в тот сезон Дима в Москву не переехал. Говорили, что не сошлись в оплате. Зато на следующий год контракт подписали без оговорок. С первых игр Лоськов стал лидером клуба.
К сожалению, дебют у него не сложился – из-за нелепого перелома ноги пропустил много матчей. Безусловно, Дима страшно переживал. Но благодаря нашим совместным усилиям процесс выздоровления завершился благополучно. Тогда же между нами сложились отношения взаимоуважения. А Лоськов, вернувшись на поле, постепенно набрал хорошую форму, стал незаменимым диспетчером, а затем и капитаном.
Многие ведущие футболисты носят повязку. Однако их в игре, что называется, видишь, но не слышишь. Они «капитанствуют» молча. Дима по-настоящему, командирским голосом руководил партнерами на поле. Он всегда мог вовремя подсказать, переломить ход любой встречи. В силу чего действительно превратился в одного из важнейших помощников старшего тренера. Он и Семин очень хорошо относились друг другу. Правда, в начале карьеры Лоськова в «Локо» их отношения омрачало то, что Дима иногда позволял себе нарушить режим. Но Палыч с наказаниями не спешил. Хотя однажды все таки взял и штрафанул.
– Переполнилась чаша терпения наставника-либерала?
– Да уж, видно, переполнилась. Никакого удовольствия от того, что приходится накладывать дисциплинарное или материальное взыскание, Семин никогда не получал. У него после принятия строгих мер всегда кошки на душе скребут.
– «За него говорит игра» – такой штамп используют журналисты в подобных случаях. Любопытный факт: с тех пор, как Лоськов появился в Баковке, «Локо» лишь однажды остался без медалей. Его присутствие на поле – гарантия успеха железнодорожников.
– В какой-то мере это, возможно, так. Во всяком случае, когда после ухода Семина командой руководил Эштреков, в первенстве страны мы долго не покидали 1-е или 2-е место. Потом так случилось, что почти одновременно из-за тяжелых травм лишились Сычева и Лоськова, острого форварда и «мозгового» центра. В итоге завоевали лишь «бронзу».
Кстати, по поводу еще одной уникальной способности Лоськова! Когда бы я ни изучал в клубном медцентре состояние Лоськова после любых – блестящих, средненьких или провальных для него – матчей, у Димы всегда исключительно положительные показатели. Из-за этого Семин частенько недоумевал:
– Савелий, – говорил он, явно заинтригованный данным обстоятельством. – Как тебя ни послушаешь, Лоськов в хорошем состоянии. Но вот ты глянь на него после финального свистка: еле ползет.
На самом деле, функционально Дима чрезвычайно одарен природой. Его кондициям могут позавидовать очень многие. Ведь даже будучи хавбеком, он порой забивал больше, чем иные нападающие. А его потрясающие пасы? Их можно сравнивать с изумительными передачами Гаврилова. Лоськов чуть ли не с закрытыми глазами всегда мог отправить мяч под удобную ногу партнера, увидеть или предугадать его передвижение, чтобы тот обеспечил результат.
– Как вы объясните парадокс Лоськова: его, одного из сильнейших диспетчеров отечественного футбола, неоднократно приглашали в сборную, но он, не сумев раскрыться, не закрепился в национальной команде?
– Думается, причина в психологии. Потому что готовился Дима к игре всегда очень ответственно. По выступлениям за клуб это было заметно. А в сборной не мог себя реализовать. И ведь нельзя утверждать, что тренеры там его «зажимали». Вспомните, в ряде международных матчей в 2003 и 2005 гг. Лоськов выходил на поле даже в качестве капитана. Да и тот же Хиддинк, начав работать здесь, приглашал Диму…
– Есть игроки (и не только в России), у которых только в клубе и складывается игра.
– Наверное, с Лоськовым похожий случай. Потому что, вернувшись после сборной в родной «Локо», Дима выходил на поле и вновь всем доказывал, что уж, по крайней мере, среди красно-зеленых он – сильнейший.
Что еще про Лоськова? Могу рассказать, как он предпочитает тратить свободное время до и после сезона. Уезжает на охоту или рыбалку. Любит анекдоты. Поэтому, завидев меня, сразу спешит с вопросом: «Савелий Евсеевич, что новенького?» А мне что – нравится, когда собеседник понимает и адекватно реагирует на то, что ему рассказывают.
– Почему все-таки карьера Лоськова в родном клубе прервалась внезапно и преждевременно?
– Для нас, считаю, уход такого игрока – считай, живого символа «Локо» – драма. То, что он – «звезда» отечественного футбола, признавали все. При этом никто и никогда не замечал за ним даже намека на «звездняк». А уж если вспомнить, в скольких играх Дима всю команду тащил на себе, со счета собьетесь.
Теперь о его временном уходе. После назначения Бышовца у Лоськова с ним не получалось взаимопонимания. Тактику и принципы ведения игры новым главным наставником наш капитан не то что не признавал, а считал ошибочными, неправильными.
Ну вспомните! Первый круг первенства страны-2007 для нас завершился ни шатко ни валко, хотя выиграли Кубок России. А ведь в финале случился провал в 1-м тайме, после чего в перерыве Лоськов не выдержал и вслух заметил:
– Если будем продолжать играть в том же ключе, то потерпим поражение. Предлагаю другую схему…
Бышовец, к слову, к его рекомендациям прислушивался. Игра выправилась. Но осадок-то остался! К тому же к некоторым тренировкам Анатолия Федоровича Лоськов относился крайне критически.
Да и чего уж скрывать! Дмитрию претило все, что шло вразрез с многолетним творческим укладом, созданным Семиным. Так что конфликт главного тренера с ключевым игроком был неизбежен. Вскоре последовала не менее жесткая ответная реакция Бышовца. Тот уж позаботился, чтобы в ряде матчей Дима повертелся на скамейке запасных. А затем и вовсе отправил его подальше с глаз долой – в дубль… Понятно, Лоськов там засиживаться не собирался. Рванул в «Сатурн»…
– И не оглядываясь, перевернул исписанные за 10 лет страницы своей жизни в «Локо»?
– Почему же «не оглядываясь»? И кто его из настоящих патриотов «Локо» из своей памяти вычеркнул? Я, например, не собирался и не собираюсь этого делать. Более того, всегда благодарен Диме за то, как он – человек, несомненно, сильного характера – повел себя в ситуации, когда мне предстояло принять очень непростое, рискованное в мои годы решение: делать операцию на сердце или нет, шунтироваться или отказаться… От советов со стороны окружающих у меня голова кругом шла. Одни говорили: «Надо ложиться на стол!», другие: «Смертельно рискуешь!»…
После обследования в Кардиоцентре имени Бакулева меня в присутствии лечащего врача в коридоре остановил пожилой профессор. Ему было хорошо за восемьдесят.
– Одумайтесь! – предостерег он. – Что вы собираетесь делать в столь почтенном возрасте?
Сев в машину, я, опустошенный, долго не мог прийти в себя. И надо же! В тот момент позвонил Лоськов:
– Ну, как дела? – спросил он обеспокоенно, из чего стало ясно: он в курсе моих невеселых дел. Пришлось делиться сомнениями, цитировать профессора-патриарха.
– Да ладно! – с твердой верой во все лучшее воскликнул Дмитрий, – Чего вы слушаете старика?! Не бойтесь – соглашайтесь на операцию!
Было что-то неистребимо уверенное в его словах. Словом, после такого разговора я приехал домой в боевом настроении. Затем, во время восстановительного периода, Дима оказался одним из немногих, кто постоянно звонил, беспокоился, морально меня поддерживал, внушая дух оптимизма и веру в благополучное выздоровление.
– Теперь вы с Лоськовым как бы поменялись местами. В том смысле, что ему 36 лет и он находится на драматическом перепутье. Где вы его видите после завершения футбольной карьеры?
– А чего вы его гоните с поля? Слава богу, «Локо» во второй половине сезона-2010 принял своего замечательного ветерана обратно из «Сатурна». Пусть играет за родной клуб столько, сколько сможет.
В конце концов, на мой взгляд, из него получился бы хороший тренер. Конечно, может, ему и не сразу удастся возглавить какой-то клуб. Вероятно, имеет смысл начать работу в тренерском штабе. Но с другой стороны, футбольная биография Димы – наглядное живое учебное пособие. Ведь он может, используя богатейший опыт, подсказать то, мимо чего пройдет маститый специалист-теоретик.
– Вы замечали у Лоськова тренерские задатки?
– А что? Ведь то, что Дмитрий играл под началом известных наставников, для него не прошло даром. Он великолепно разбирается в тактике. Конечно, ему следует закончить ВШТ, чтобы, как говорится, хорошенько подковаться в теории физвоспитания, вопросах функциональной подготовки… Но у него – я почему-то уверен – непременно получится. Не скрою, мне очень хочется рано или поздно увидеть его в тренерском штабе «Локомотива».
Глава 4
Голеадор живет атакой
– Мне кажется, в обойме неординарных и непохожих друг на друга форвардов, которых вы поставили в линию нападения своей символической сборной, один из них по многим параметрам вне конкуренции. Речь, конечно, идет о Блохине.
Блохин Олег Владимирович. Заслуженный мастер спорта. Заслуженный тренер Украины. Родился 5 ноября 1952 г. в Киеве. Воспитанник киевской школы «Динамо». Выступал за команды «Динамо» (Киев) (1969–1987), «Форвертс» (Штайр, Австрия) (1988–1989), «Арис» (Лимасол, Кипр) (1989–1990). Чемпион СССР 1971, 1974, 1975, 1977, 1980, 1981, 1985, 1986 гг. Обладатель Кубка СССР 1974, 1978, 1982, 1985, 1987 гг. Обладатель Кубка обладателей Кубков УЕФА 1975 и 1986 гг. Обладатель Суперкубка УЕФА 1975 г. Лучший футболист СССР 1973, 1974, 1975 гг. (по результатам опроса еженедельника «Футбол»). Обладатель «Золотого мяча» – лучший футболист Европы 1975 г. За сборную СССР провел 112 матчей, забил 42 гола. За олимпийскую сборную СССР сыграл 12 матчей, забил 9 голов. Бронзовый призер Олимпийских игр 1972, 1976 гг. Участник чемпионатов мира 1982, 1986 гг.
Главный тренер клуба «Олимпиакос» (Греция) (1990–1993), ПАОК (Греция) (1993–1994), «Ионикос» (Греция) (1994–1997). Тренер-консультант клуба «Черноморец» (Одесса) (1997–2002). Главный тренер сборной Украины (2003–2007), клуба «Москва» (2007–2008). Спортдиректор клуба «Черноморец» (Одесса) (2009–2010).
– В 1971-м я работал врачом олимпийской сборной СССР. Как-то главный тренер Пономарев вдруг мне говорит:
– Ты ведь, кажется, любишь Киев? Так вот: поезжай-ка туда на календарный матч с участием «Динамо». Приглядись – может, приметишь кого-нибудь из молодых да ранних и нам интересных!
Так уж совпало, что капитаном в той олимпийской дружине был Трошкин – яркий представитель киевского «Динамо». Я, понятное дело, за советом сразу к нему:
– Слушай, Володя! А есть в клубе перспективные ребята, которых можно было бы привлечь к нам?
– Да, – отвечает, – появился недавно интересный паренек. Блохин по фамилии. Обратил на себя внимание сумасшедшей скоростью. За основу еще не выступал. Но тренируется целеустремленно…
Вооруженный информацией Трошкина, отправился в украинскую столицу.
– Прямо как настоящий селекционер!
– А что, Гагик! Не только репортеры порой меняют профессию. Врач тоже может…. К тому же в Киеве мне повезло: в матче с «Днепром» (речь идет о первой встрече украинских клубов в первенствах СССР 15 апреля 1972 г. – чемпион встречался с дебютантом высшей лиги, которая прошла в присутствии 70 000 зрителей в очень упорной борьбе – 2:1. – Прим. Г.К.). Тогда Блохин дебютировал. Новичок очень понравился. Во-первых, сквитал счет. Во-вторых, действительно, по скоростным качествам никто не мог с ним соперничать.
Обо всем этом по возвращении в Москву я рассказал Александру Семеновичу. В том же сезоне он пригласил Олега в сборную. Поскольку чуть позже олимпийская де-факто трансформировалась в 1-ю (тренера Николаева освободили по санкции «сверху»), главную команду, соответственно, возглавил Пономарев.
Вскоре мы отправились на товарищеский матч в Финляндию (16 июля 1972 г. – 1:1. – Прим. Г.К.). И тут дебютант Блохин сыграл здорово, открыв рекордный бомбардирский счет. Главный тренер остался им доволен. Олег утвердился в сборной, которая осенью участвовала в олимпийском турнире. И там юный форвард снова отличился активностью и результативностью.
Поскольку Блохин был тогда, по существу, мальчишкой, я уделял ему особое внимание: наблюдал и обследовал чаще, чем других. Тогда-то и заметил, что сам процесс лечения нравится Блохину, как никому из моих пациентов. А началось все со случая, который поначалу не на шутку всполошил меня.
Олег вдруг пожаловался на боли в спине. Главное – никаких предпосылок для этого я не мог припомнить. С отчаяния от такой «непонятки» срочно повез его в 1-ю Градскую больницу, где в отделении неврологии работали знакомые врачи. Те, тщательно осмотрев «травмированного», успокоили: ничего страшного – рабочее состояние после усиленных нагрузок, у парня формируется организм…
У каждого из нас, конечно, есть «закидоны». Но с тех пор пошло-поехало. С заботой о своем самочувствии и верой в чудеса медицины у Олега зашкаливало. Даже будучи абсолютно здоровым, он чуть ли не на каждом сборе не отходил от меня ни на шаг, пока что-нибудь ему не сделаю – мазью помажу, перебинтую немного… Со временем у Олега даже собственная терминология выработалась. «Тыква колется» – значит, голова болит, «радик» – радикулит…
Ну, а мне что? Лишний раз внимание оказать, профилактику сделать – да ради бога! Главное, чтобы и в самом деле все помогало. Пусть, хоть на уровне самовнушения…
Но что характерно? Как только наступал день игры, все болячки у этого футболиста мигом проходили. А после матчей Блохин, как правило, живой и стопроцентно здоровый, сразу уезжал домой. Съезжались на очередной сбор – и все начиналось по новой.
Милое мнительное чудачество Блохина никакого негатива, кроме улыбки, у меня не вызывало. В конце концов, мы с Олегом долго шли рядом по жизни, чтобы правильно понимать и ценить друг друга. Мне, во всяком случае, грех жаловаться. Ведь он, как большой ребенок, чуть ли не полностью и во всем мне доверял.
И когда зарабатывал имя на поле, и когда стал советским бомбардиром № 1, и когда в 1975-м получил «Золотой мяч». Мало кто из пациентов верил в мое «докторское всемогущество» так безраздельно, как Олег. Он даже, когда в Киеве случалась травма, дожидался приезда в Москву. После чего сразу прибегал в кабинет, с умоляющими глазами взывая о скорой моей помощи.
Но о других – близких ему людях – Олег думал еще больше. Забота о них у него проявлялась даже в такие моменты, когда, казалось, ни о чем, кроме футбола, голова не может быть занята. Например, перед тем как выйти на очередной матч сборной, он мог сказать:
– Иришкам я сегодня на черный хлеб с маслом и икрой обязательно заработаю!
– Простите, о каких Иришках идет речь?
– Ну, во-первых, так звали жену Блохина. А во-вторых, точно такое же имя носили моя дочь и дочь коллеги – массажиста Соколова. Забив в ворота соперника очередной мяч, он поднимал сжатую в кулаке руку и показывал в нашу сторону: мол, смотрите и радуйтесь.
– Ваше отеческое отношение к нему понятно. А как партнеры, болельщики?
– Больше всех Олег дружил с Буряком. На базах и в гостиницах они обычно селились вместе. И в таких случаях достаточно было бросить беглый взгляд на обстановку в их номере, чтобы понять: здесь обитают люди «одной группы крови». Ведь как обычно бывает у футболистов на сборах? В комнатах полный кавардак: форма валяется где попало, бутсы и кроссовки разбросаны, кровати заправлены кое-как… А у этих всегда чисто, аккуратно разложено, в воздухе запах хорошего парфюма. С удовольствием я к ним заходил.
Впрочем, в остальном Буряк с Блохиным совсем разные, в чем-то даже контрастные натуры. Леня – человек широкой души, с хорошим чувством юмора. Он очень трогательно любил маму. Она осталась в родной Одессе. И сын старался использовать любую возможность, чтобы помочь ей – вплоть до того, что часто снаряжал и отсылал в Одессу полную продуктов машину.
Олег – человек с непростым характером – в этом плане был не то что прижимистее – скорее, не столь сентиментален. Да и мама его – Екатерина Захаровна Адаменко, насколько я мог наблюдать, бывая в их киевском доме, производила впечатление человека волевого, не понаслышке знающего, что такое большой спорт. Ведь именно она, известная в прошлом легкоатлетка, заслуженный мастер спорта, первой заметила выдающиеся скоростные качества сына. Это под ее влиянием он начал бегать спринт, а уж потом увлекся футболом.
Несмотря на то, что Блохин и Буряк по жизни разные, на поле понимали друг друга, я бы сказал, с полужеста. Правда, позже между ними случился конфликт, причина которого мне неизвестна. Но что-то, видимо, серьезное. Потому что когда приглашенный в столичное «Торпедо» Леня уезжал в Москву, Олег провожать его не пришел…
1978 год. Этап осенних отборочных игр первенства Европы. Возглавляемая Симоняном команда полетела в Будапешт, зная о том, что незадолго до матча с венграми у хозяев разразился внутренний конфликт. Также было известно, что вовлеченными в него оказались почти все ведущие футболисты, кого-то дисквалифицировали.
Общий вывод напрашивался, понятно, какой: в стане соперников разброд и шатание. Такая информация о состоянии соперника, конечно, могла расслабить кого угодно. А то, что на это и был сделан расчет, мы не сразу раскусили. Не насторожило даже то, что в отеле, где разместилась сборная, повсюду – как бы невзначай – разложили местные русскоязычные газеты со статьями о нездоровом микроклимате в команде хозяев.
– Говоря сегодняшним языком, черный пиар в жанре отвлекающей «приманки»?
– Судя по всему, наши ребята на нее «клюнули», коль потерпели поражение – 0:2 (11 октября 1978 г. – Прим. Г. К.). Вернулись в Новогорск. Туда же приехали руководители Спорткомитета и Федерации футбола. Начался «разбор полетов». Досталось всем: и штабу, и футболистам – в частности, Блохину и Буряку. Их обвинили в том, что оба якобы не полностью отдавались игре: Олег не забил «верняк», а Леша «уклонялся от борьбы». Сыч даже предложил лишить их звания «змс». Тут уж ребята не выдержали и дружно «вздыбились». Кто-то из маститых – сегодня не вспомню, кто точно, – сказал:
– Тогда и с остальных снимайте «змс»!
Кто-то из футбольных авторитетов, уловив общий настрой команды, поставил ультиматум:
– Да мы на следующий матч не выйдем!
Пришлось начальству пойти на попятную и отказаться от оргвыводов.
Делу, однако, подобные разборки, как правило, мало помогали. Уже в следующем году сборную поджидала очередная – и тоже в общем «рукотворная» неудача. В решающей встрече против команды Греции ребята уступили – 0:1. В Афинах португальские судьи во главе с Гарридо оказались необъективны – не засчитали гол, забитый нашим форвардом. Как бы то ни было, путевка на первенство Европы нашим не досталась. Но на этот раз от оргвыводов пострадал один человек – главный тренер Симонян.
– Размышляя о дуэте Буряк – Блохин, хотелось бы знать об их, как бы сегодня сказали, рейтинге среди рядовых болельщиков.
– Дома, в Киеве, Олег был очень популярен, а в Москве его принимали холодно. И при этом как только не называли. Даже «балериной». А вот Буряк столичным любителям футбола нравился. Сам был очевидцем, что когда он впервые вышел на поле в футболке «Торпедо», зрители, приветствуя Леню, встали на трибунах. Блохин, видимо, «московскую неприязнь» чувствовал. И поэтому не очень-то любил играть, что в Лужниках, что на «Динамо»… Хотя – если уж о мастерстве – высоко в этом деле держал планку на протяжении всей карьеры. Я, во всяком случае, провалов – и уж тем более «черных» полос не припомню.
– Насчет «балерины» и я отчасти поддерживаю фанов.
– Ну, «балерина» или не «балерина» – а то, что актерские казусы с ним случались, не стану отрицать. Довольно комичный на моей памяти случай имел место на чемпионате мира-1986. Олег тогда на излете карьеры прочно «застрял» среди запасных. На матч против сборной Канады вышел только потому, что Лобановский, дав отдохнуть ведущим игрокам, выпустил почти всех, кто до этого сидел на скамейке.
Блохин на поле появился во 2-м тайме. И должен сказать – смотрелся неплохо. Даже забил гол. Причем так, что стадион ахнул: в этот сладостный для каждого игрока момент Олега вместе с мячом занесли в ворота. В результате – взятие ворот зафиксировано, все остановились, а Олег лежит, «убитый». Я, естественно, рванул к нему со своим «тревожным» чемоданчиком. Уже на подходе с раздражением понял: ничего серьезного. Убедившись в том при осмотре, тихо, но зло сказал ему:
– Вставай, чего разлегся?
А он мне также шепотом:
– Савелич, не подгоняй, дай передохнуть немножко…
Мне потом рассказывали, что тот наш дуэт на телеэкране крупным планом показали…
– Одна строчка в биографии Блохина всегда вызывала у меня вопрос: «окончил факультет международных отношений».
– В чем вопрос-то? Он, действительно, там заочно учился. Правда, непонятно, зачем. И во что это, в конце концов, вылилось. Блохин, надо отдать ему должное, к образованию и культуре всегда тянулся. Часы отдыха обычно проводил с книжкой в руках. Серьезно интересовался театром, собирал обширную видеотеку советских и зарубежных фильмов, которые время от времени любил просматривать.
А еще на Олимпиаде-1976 (Олег – один из немногих в сборной, кто здорово проявил себя в Монреале) я заметил: он конспектировал занятия Лобановского. Значит, уже готовил себя к тренерской работе.
– Чем запомнился Блохин на испанском «мундиале»-1982?
– Слава богу, отыграл без травм. Готовился к супертурниру, будучи в фаворе у Бескова. Константин Иванович к нему хорошо относился – Олег выходил на испанские стадионы во всех матчах. Но в заключительном – против поляков – игра у него не задалась: сказалось его неважное взаимодействие с Шенгелия.
Вне футбольного поля они (плюс третий форвард Шалимов. – Прим. Г. К.) нормально сосуществовали. А вот в игре часто вели себя, как лебедь, рак и щука в известной басне Крылова. Особенно это становилось видно, когда кто-то из них явно мог отдать удобный пас партнеру, но почему-то этого не делал.
К тому же Блохин, видимо, не мог отрешиться от того, что оба его партнера по сборной – представители конкурирующих с киевским «Динамо» клубов. Да и, возможно, некая ревность к Шенгелия сказывалась: тбилисский форвард прекрасно выступал на многих турнирах, много забивал и в 1981-м был признан лучшим футболистом страны.
Словом, в Испании Олег не продемонстрировал всю свою мощь и силу. Кстати, «мундиаль» для него стал первым чемпионатом. Понятно, Блохин хотел очень хорошо проявить себя. Столь чрезмерное желание, кажется, тоже негативно отразилось на психологическом тонусе форварда.
– Что же помешало ему добиться своего на следующем первенстве планеты-1986 в Мексике?
– Олег уже не походил на прежнего Блохина. Поэтому Лобановский то ставил, то не ставил в стартовый состав этого, оказавшегося вдруг самым возрастным в сборной игрока.
– Я прочитал в книге, посвященной Валерию Васильевичу, что у Блохина произошло дежавю с наставником. Лобановский, почувствовав себя оскорбленным тем, что Маслов его заменил, расстался с большим футболом. Примерно так же, не пережив свою неудачу в Мексике, поступил Блохин.
– Интересная параллель… Но меня больше занимает другая загадка. Ведь Валерий Васильевич к Олегу относился очень хорошо. Тем не менее в клубный штаб, где отработали чуть ли не все, кто играл в основе «Динамо», так и не пригласил. В результате Блохин, завершив карьеру в родной команде, уехал в Австрию, где выступал за не очень, мягко говоря, серьезный клуб.
– Но до отъезда за границу состоялся его незабываемый прощальный матч.
СССР – ЗВЕЗДЫ МИРА – 3:3 (1:1).
28 июня 1989 г. Киев. Республиканский стадион. 100 000 зрителей.
СССР: Чанов (Черчесов, 46), Бессонов (О. Кузнецов, 80), Чивадзе (Баль, 46), Балтача, Горлукович (Оганесян, 75), Лужный (Яремчук, 50), Алейников (Литовченко, 46), Черенков (Родионов, 46), Бородюк, Ю. Савичев (Протасов, 46), Блохин (к) (Беланов,46).
Звезды мира: Пфафф, Джентиле, Кирарте, Сласич (0’Хана, 46). Штилике (Ферстер, 46), Казало, Aнтониони (Дирсеу, 46), Брайтнер, Рошто, Детари, Савичевич (Блохин; 46).
Голы: Бородюк (19), Савичевич (20), Беланов (51 – с пенальти), Дирсеу (56), Блохин (90 – с пенальти), Балтача (90).
– Как же, как же! Разве можно забыть столь замечательный футбольный бенефис?! Прославленный форвард, гроза вратарей не скрывал непрошеных слез, совершая под овацию переполненных трибун последний за 20-летнюю спортивную жизнь круг почета…
И вот представьте – оказаться после всего этого в австрийском городке Штайр. Он как-то позвонил мне оттуда. Не сменив свой неизменный репертуар:
– Наступили на большой палец ноги, – пожаловался он. – Не могу ни бежать, ни бить. Местные врачи хотят чего-то делать, но я сказал, что лечиться буду дома.
И прилетел в Москву. Травма оказалась нешуточной. Осмотрев палец, я ему так и сказал, предупредив, что процедура будет непростой, поскольку придется вводить лекарство в сустав. Другой футболист, может, не решился бы рисковать: точно попасть в сустав трудновато. Но Олег, повторюсь, бесконечно доверял мне. Через несколько дней ему стало значительно лучше. Вернувшись в свою команду, отыграл еще пару сезонов за границей.
Затем «приземлился» в Киеве. И попал в полосу, когда никто ничего не мог ему предложить. Но нет худа без добра: в конце концов Олега пригласили в Грецию. И уж там, зарекомендовав себя с самой лучшей стороны, задержался всерьез и надолго. В итоге – через несколько лет Блохина за рубежом не только хорошо знали, но и уважали.
Я как-то с нашей «молодежкой» оказался в Афинах. Олег пригласил меня с Симоняном в рыбный ресторан поужинать. В основном разговаривали, конечно, о футболе, методах его тренерской работы… Мне понравилось, как он рассуждал, давал оценки. Во всем отчетливо просматривались следы доброй футбольной школы Лобановского, которому Блохин всегда – видимо, даже в период не самых теплых их взаимоотношений – отдавал должное. Кстати, он это позже, став депутатом Верховной рады, однозначно продемонстрировал, когда сначала в прессе, а затем, инициировав запрос в высшем законодательном собрании Украины, предложил присвоить имя Лобановского киевскому стадиону «Динамо». Поддержка коллег и в обществе оказалась единогласной. Так что яблочки от яблоньки, действительно, падают недалеко.
– К чести Блохина, он, как и его Учитель, – хороший семьянин. Правда, поначалу под одной крышей соединились две сильные личности, две «звезды».
– Да, первая жена – Ирина Дерюгина, двукратная абсолютная чемпионка мира, заслуженный мастер спорта, впоследствии главный тренер сборной Украины, занятая то учебой, то художественной гимнастикой, к Олегу прилетала эпизодически. А их дочка постоянно оставалась с отцом.
Естественно, что тогда, во время упомянутой нашей встречи в афинском ресторане, он не то чтобы жаловался, а дал понять, что тяжеловато ему в быту: пришлось даже выписать родственницу из Украины, чтобы та сидела с ребенком. Ведь, приехав в очередной раз накоротке, Дерюгина через пару дней возвращалась в Киев.
– По-моему, их печальный семейный финал был запрограммирован.
– Да. Особенно, судя по тому, что чуть позже Блохин снова женился. Слава богу, в его новой семье, кажется, все хорошо, растут две дочки.
– В конце концов, Блохин поработал и в недружелюбной для него Москве.
– Да, но, увы, в «Москве» у него не получилось. Трудно было предположить иной итог, зная непростой нрав Олега. Да, он не конфликтный! Но очень жесткий. Что наверняка не нравилось игрокам разношерстной по составу столичной команды.
– С другой стороны, отдам должное Блохину, особенно в том, как он обошелся с относительно известными легионерами: в два счета выставил кого-то из ленивых южноамериканцев.
– Тут как раз сказался опыт работы в Греции. Олег рассказывал, что там среди его подопечных как-то выступал местный игрок, который вдруг резко начал сдавать. Естественно, главный тренер решил не брать его на выездной матч. Для защиты своих интересов футболист прислал адвоката. «А мне, – признался Блохин, – было наплевать, кто заступался. Я сказал, что «не поедет», и он остался…»
– В «Москве» ему не повезло: сезон прошел на фоне скандального раздела империи Прохорова – Потанина, реальных владельцев ныне уже несуществующей команды. А Белоус, бывший номинальный ее президент и, кстати, врач по профессии, так и не нашел общий язык с хозяевами. Кроме того, когда Блохину нужны были одни игроки, Белоус (ныне – вице-президент «Локомотива») приобретал других…
– Все так. При этом не надо забывать и о другом. При Блохине-тренере даже такая непростая для управления команда, как «Москва», провела ряд матчей на очень приличном уровне. И каждый раз, когда они побеждали, я звонил Олегу, чтобы поздравить. Он искренне радовался, что переживаю за него.
– Есть футболисты, прославленные одним матчем. Знатоки и болельщики помнят, например, как на Олимпиаде-1956 сломал ключицу Тищенко или как Понедельник забил главный гол в финале Кубка Европы-1960. Онищенко вошел в спортивную историю как человек, великолепно выглядевший в дуэте с Блохиным. Неужели больше ни с кем он не заиграл бы? И не будь Олега, мало кто знал бы Владимира?
Онищенко Владимир Иванович. Заслуженный мастер спорта. Родился 28 октября 1949 г. в с. Стечанка Киевской обл. Воспитанник киевских команд «Большевик» и «Динамо». Выступал за команды «Динамо» (Киев) (1970–1971, 1974–1978), «Заря» (Луганск) (1972–1973). Чемпион СССР 1971, 1972, 1974, 1975, 1977 гг. Обладатель Кубка СССР 1974, 1978 гг., Кубка обладателей Кубков УЕФА 1975 г. Суперкубка УЕФА 1975 г. За сборную СССР сыграл 44 матча, забил 11 мячей (в т. ч. сыграл 8 матчей, забил 3 гола за олимпийскую сборную СССР). Серебряный призер чемпионата Европы 1972 г. Бронзовый призер Олимпийских игр 1972 и 1976 гг.
Тренер школы «Динамо» (Киев) (1979–1987). Главный тренер команды «Динамо» (Белая Церковь) (1990–1991), «Динамо-2» (Киев) (1992–1994, 1995–1997, 1999–2006), «Динамо» (Киев) (1995), «Металлург» (Донецк) (1997–1998), молодежной сборной Украины (1999–2002).
– Мы познакомились в 1972-м. Он попал в сборную, обратив на себя внимание успешным выступлением в «Заре». Бесстрашный и самоотверженный нападающий, Владимир умел отлично играть и на опережение, и на «втором этаже», где риск получить в борьбе сотрясение мозга очень высок. Кстати, поэтому данный вид травм его преследовал чаще всего.
Приняв команду в 1973-м, Горянский решил на местах познакомиться с кандидатами в сборную (тогда не проводили централизованные сборы). Мы вместе полетели в Луганск. Там, на тренировке, Онищенко во время «двусторонки» получил очередной ушиб головы.
– К какому типу пациентов вы его относили?
– Очень стойкий футболист. Травм у него хватало. Но Владимир относился к этому философски. Сроки лечения, как правило, не выдерживал – выходил играть раньше, чем рекомендовали врачи. Слава богу, без негативных последствий.
– Вы рассказывали о своих доверительных отношениях с Блохиным. А с Онищенко удалось по-человечески сблизиться?
– В 1973–1974 годах с Володей мы общались эпизодически. А с 1975-го, после его возвращения в «Динамо», ставшее базовой командой для сборной, я его видел намного чаще.
Тогда судьба распорядилась так, что знаменитый клуб пригласили на встречу с каким-то творческим коллективом, где большинство составляли девушки. Одна из них – гуцулка Люба призналась подружкам, что если выйдет замуж, то только за футболиста. Словом, в тот вечер она и Онищенко глянулись друг другу. А затем поженились. Насколько я понял, у них случилась отчаянная любовь. По крайней мере, со стороны 26-летнего Онищенко, доброго и отзывчивого парня. Температура их взаимоотношений проявлялась в бесконечных телефонных звонках.
В ту пору на базе киевлян в Конча Заспа, как в любом тогдашнем госучреждении, один аппарат стоял в кабинете начальника (Лобановского), другой – общий – на вахте. Как только динамовцы заезжали на сбор, Володя, который покинул дом всего каких-то час-полтора назад, сразу бросался к телефону, чтобы поговорить с супругой. Представляете негодование товарищей по команде – с учетом строгого расписания тренировок уже никто никому не мог дозвониться.
Как-то, готовясь к очередному сезону, сборная проводила сбор в Югославии. Даже оттуда Онищенко ухитрялся звонить жене каждый день – причем порой дважды в сутки. Однажды я зашел в комнату Володи во время семейной телефонной беседы. Вопрос у меня был безотлагательный, так что повременить я не мог. Однако ждать пришлось долго. В конце концов он обратил на меня внимание. Но прежде, чем положить трубку, предупредил жену:
– Цокаю, но через пару минут перезвоню!
Мы быстро переговорили. И я, покидая комнату, еще только подходил к двери, а Онищенко уже набрал киевский номер. Перед отъездом, расплачиваясь за свои разговоры, он, по-моему, отдал в кассу все свои суточные.
Увы! Ярко вспыхнув, любовь постепенно сошла на нет. Даже имея двоих сыновей, супруги расстались (бывшая актриса Национального театра русской драмы имени Леси Украинки Л. Титаренко – ныне руководитель первого в Киеве частного драматического театра «Браво». Центральная тема всех пьес, которые идут на его сцене, – отношения между мужчиной и женщиной. – Прим. Г.К.).
– Вернемся к футболу. Каким образом, зная, что у Блохина тяжелый характер и мало кто с ним дружит, Онищенко наладил с таким партнером взаимопонимание на поле?
– Пока Олег «раскручивался» при содействии СМИ, его чрезмерная амбициозность не очень бросалась в глаза. Валерий Васильевич игру киевлян выстраивал пятью хавами и одним форвардом. В забитых за 1975–1976 годы мячах Блохина есть очень большая доля Онищенко, который вроде только и делал, что «подносил патроны» и потому оказался в тени.
По своим данным эти футболисты очень напоминали друг друга. Даже походка у них была схожа, из-за чего издали их частенько путали. А вот стиль игры разный. Причем нельзя сказать, что Владимир умело выполнял роль только «подыгрывающего». Он и солировать мог не хуже Олега.
По данному поводу динамовцы мне говорили: неизвестно, чья футбольная «звезда» поднялась бы выше, если пресса взялась бы пиарить Онищенко. То есть «Золотой мяч» частично принадлежит Володе. Если по справедливости, престижный приз следовало бы распилить пополам.
– Может, вы замечали за Онищенко ущемленное чувство собственного достоинства?
– Да, мне кажется, именно это чувство нет-нет да проявлялось в нюансах. Хотя и Лобановский, и ребята в принципе хорошо относились к Володе. Валерий Васильевич, например, называл Онищенко «форвардом от бога», «футбольным рыцарем». За ним признавали, может, единственный недостаток – упрямство в жизненных вопросах, чего на поле, кстати, не наблюдалось. Недаром товарищи по команде дружески называли Онищенко Рогатым.
Весной 1977-го в рамках отборочной стадии первенства Европы предстояла встреча со сборной Венгрии. Наша команда, прибыв в Будапешт, разместилась в «Гранд-отеле» на острове Маргит. Когда пошли обедать, нам открыли спецпомещение ресторана. Его стены были увешаны рогами. Зайдя туда, ребята рассмеялись: «Володя! Это же твой зал!»
Теперь о печальном. После отставки Симоняна с поста главного тренера сборной Онищенко перестали приглашать в главную команду. И вскоре – относительно рано, всего в 29 лет – как игрок он «завязал» с большим футболом.
Читать бесплатно другие книги:
