Смерть наудачу Михальчук Владимир

Граф же вел себя смирно. Он не требовал женщин, наркотиков или еще каких-нибудь гадостей. Лишь амброзиума.

– Сейчас придумаем, – пообещал я дра’Амору.

Позвал дворецкого и приказал накрыть на стол. Баглентайт не выглядел существом, годным прошествовать на кухню или в столовую. Пришлось позавтракать в кабинете.

Бримуль и дальше успешно притворялся бревном. С помощью Сульмы леприкон налил ему в рот немного воды через трубочку. Братец-баран даже не шевельнулся.

– Ну как, подарил? – тихо спросил я Лумиля.

Тот звучно хлопнул себя по лбу. Точно заправский скакун, сорвался с места. Скрылся в коридоре.

Сульма выглядела не более мрачной, чем вчера. На омертвелом лице кухарки я не заметил каких-либо признаков душевного расстройства. Впрочем, особой радости тоже не было.

– Как спалось, глубокоуважаемая богиня моего желудка?

– Оставьте лесть, господин, – кухарка вымученно улыбнулась. – У меня сегодня нет настроения.

– Ладно-ладно, – я успокаивающе поднял ладонь. Повернулся к графу: – Дорогой друг, не подождете ли меня полчасика-час?

– Хоть два, – отмахнулся Баглентайт. – Можете гулять где угодно. Но до того времени, пока у меня не закончится амброзиум. И возвращайтесь к обеду – нам надлежит зарегистрироваться на Конвенте. Перед регистрацией участников мне надо привести себя в порядок. Больше пить не буду. До ночи… Потому привезите мне немного пива. Бутылок десять, не меньше.

Пить он больше не собирается, ха! Десять бутылок пенного ему подавай. Да он на Конвент приедет пьяным в хламину! Надо его выручать.

– Скажите, а где вы так пристрастились к огненной воде? – из любопытства спросил я.

– Тяжелое детство… – размыто ответил посол.

– На вашем месте я не стал бы злоупотреблять.

– А я не злоупотребляю, – промычали из бокала с амброзиумом. – Я лечу испорченные плаванием нервы. Дома, кроме пива, – ничего.

– Вам необходимо знать, что алкоголь очень пагубно влияет на здоровье, – начал я назубок заученную проповедь. Ею начинался полуторачасовой ритуал кодирования от алкоголизма.

Сульма поморщилась, похрустев окаменелыми губами, но смолчала. Ей тоже не нравилось присутствие в доме такого позорного пьяницы. В глазах кухарки явно читалось: «Вылечите его, господин Ходжа, не то он дурно повлияет на Малыша; ребенок сейчас очень впечатлителен».

На восьмом ходу – то есть кодирующей реплике – граф закрыл глаза. Я обрадовался, что гипнотический транс таки одолел демона (особенности работы демонского мозга до сих пор не изучены). Но нам помешали.

– Любимая! – В кабинет ворвался леприкон, едва видимый за гигантским букетом призрачных роз. – Прости меня, грешного! Воистину люблю тебя больше всего на свете, н-да. Прости…

С этими словами Лумиль картинно грохнулся на колени перед опешившей Сульмой.

– Понимаешь, – горячо зашептал влюбленный дворецкий, – от этой женщины несло какой-то магией! Господин Ходжа даже язык вывалил. А я сдержался!

Я не помнил, терял ли когда-нибудь мой язык достоинство при виде красивой женщины. Но бедного Лумиля надлежало поддержать. Потому стерпел и не взорвался оскорбленной тирадой.

– Прости меня, любимая… – продолжил леприкон, обнимая колени кухарки. – Только тебя одну. Слышишь, только тебя!

– Старый дурашка, – Сульма очень мило улыбнулась! Прямо-таки расцвела на глазах, будто призрачная роза в третье полнолуние. – Но я тебя тоше люблю, дурачок.

Стряпуха схватила Лумиля под мышку, в другую руку взяла замечательный букет. И быстрым шагом покинула комнату.

Ах, если бы мне пришли в голову такие слова во время памятного скандала с Юласией… Но, к сожалению, тогда я молчал как рыба и тупо пялился в пол. А могла бы и простить… Эх, судьба моя неудачливая!

– Действенный метод извинений… – пробормотал я, забывая о предыдущей задаче. – Но, как говорится, доктор не в силах исцелить себя сам. Нашелся бы у меня такой советчик, когда мои шмотки вылетали из окон дома дел-ар Пиллио…

Граф открыл глаза и, прищурившись, поглядел на меня.

– Вы пытались что-то сделать с моей психикой? – грозно вопросил он.

– Что вы! – Я опомнился, но эффект влияния уже бесследно пропал. – Мы размышляли на тему вреда алкогольных паров.

– Оставьте свои размышления при себе, – приказал посол. – Меня внушением не взять.

Он приподнял руку и показал толстое кольцо из дымчатого калберита на большом пальце. Такие украшения-артефакты носили те, кто опасался пси-атаки.

– И в мыслях не было, – возразил я. – Вы сами попросили подлечить вас от досадного хронического заболевания.

– Это когда?

– Минут десять назад. Кажется, на шестнадцатом или семнадцатом бокале амброзиума.

Граф уже «похмелился» до того состояния, когда ложь ощущают лишь интуитивно или методом тыка. Он пробормотал: «Ну было так было – чего в нетрезвом виде не брякнешь, но больше так не делайте» – и вернулся к упражнениям с бокалом.

Я не стал мешать и отправился по запланированным делам.

Проклятая Слусер, служба сервера мозгомпьютерной линии Валибура, не позволила даже вызвать такси. Пришлось пешком преодолеть расстояние до Большой лаборатории и попросить охранников, чтобы позвонили в сервис извоза.

В коротком списке заданий числился визит к одному старому знакомому. Затем – домой. Впрочем, проблемы с мозгомпьютером добавили еще одну заметку.

Когда к воротам БоЛаМЭ подкатил коричневый автомобиль с эмблемой «Браво-Браво и сын», я твердо решил сперва заехать в контору Слусера и оплатить по счетам.

Меня ждало разочарование. На дверях исполинского шара со стилизованными буквами «СС» на фасаде висел колдовской замок. Заперто – видно издалека, можно даже из машины не выходить.

– Итак, день начался неудачами, – размышлял я вслух. – За связь не заплатить…

– Отключили? – посочувствовал шофер – вислоухий древесный эльф, одетый, согласно корпоративной политике службы извоза, в светло-бурую куртку и штаны; на голове – обязательное кепи с магическими очками кругового обзора. – Теперь два дня придется без сети сидеть. Или даже больше, если не успеют подключить. Соболезную.

– Из-за чего соболезнования? – не понял я. – И почему целых два дня?

– Разве вы не слышали? – ахнул эльф, поворачиваясь ко мне всем туловищем и совершенно не глядя на дорогу. – Завтра начинается прямая трансляция с Конвента Создателей! Невероятного масштаба дипломатическая встреча за последние сорок лет. Говорят, рейтинги популярности зашкалят покруче, чем во время битвы чемпионов на Свин-ринге!

– Смотрите вперед! – пискнул я с заднего сиденья. Фитильмобиль несся прямо на запруженный транспортом перекресток.

Стремительно приближалась магиталлическая громада колдовского регулировщика. Дудели тяжелые фургоны, более мелкие машины порскали в стороны.

Опасное дело – болтать во время езды!

– Ой, – спокойно произнес эльф, выкручивая рулевой рычаг в самый последний момент. Такси с визгом промчалось мимо отчаянно сигналящего грузовика.

Спустя несколько минут ко мне вернулся дар речи.

– Так почему два дня?

– Сегодня же суббота. – Извозчик ткнул пальцем в потолок салона и едва не пробил обшивку. – А в субботу и воскресенье связисты не работают.

– Действительно, – пробормотал я, – печально…

С древних времен жители Валибура пользовались довольно неудобным календарем. У нас не было недели как таковой – год делился на четырнадцать месяцев, содержащих, в свою очередь, пятьсот семьдесят два дня – в среднем по сорок дней в каждом месяце. Сутки не имели своего названия и обозначались только порядковым номером. То есть «второй день месяца Трудолюбивого уха», «восемнадцатый день месяца Настырной пропаганды». Выходные отмечали как хотели, праздники планировались в мэрии, народ работал почти без передышки. А что вы хотите? Милитаристическое государство – если не вкалывать, то скоро погибнем под пятами Княжества.

Старинные устои рухнули, когда двести лет назад к нам попал один занятный человечек. Обыкновенный смертный, но очень умный. Заметил, что государство эксплуатирует жителей Валибура, не предоставляя им периодического отдыха. Прямо рабство какое-то! Человек вещал, что в других мирах народы имеют странные привычки – прохлаждаться по одному, а то и по два дня в неделю. В общем, пришелец предложил: любой работник должен время от времени расслабляться, не то его мотивация и работоспособность снижаются из-за ненормированных графиков отдыха. Следовательно, чтобы оборотень или демон работал лучше, ему необходимо лениться один день после какого-то рабочего периода. По одному Дню Всемирной Лени на каждый из пяти сезонов в году – явно маловато.

Валибурцы восприняли предложения смертного с большим энтузиазмом. Глядите-ка, мы тут вечность – язык на бороду, а другие отражения Большого Мира делают, что хотят. Тоже право имеем!

В итоге человек сумел основать в Валибуре диковинную организацию – Профсоюз – и впоследствии заработать немыслимый капитал. Он же и добился, чтобы сменили календарь и придумали стабильный график для отдыха и трудодней. За основу для передела календаря взяли названия мира, из которого прибыл новатор. Так у нас появились короткие рабочие недели – по восемь дней в каждой: понедельник, запонедельник, вторник, полусредие, среда, четверг, суббота и воскресенье. Для большинства представителей рабочих профессий два последних дня стали выходными. Лентяи!

Вот у частного детектива, пытающегося не умереть с голоду и содержать огромный дом, нет и минуты отдыха.

Я попросил остановить рядом с набережной Черного озера. Сказал меня не ждать, расплатился. Пошел по стеклянистому песку, похрустывая каблуками.

– Водички, милок?

– Беляши горячие, комары тушеные, пси-мухи под свекольным соусом!

– Чай, хук-кофе, какаупучино, амброзиум, пиво…

Набережная всегда забита до отказу. И не столько отдыхающими, сколько всевозможным людом, зарабатывающим на них. Везде толпятся торговки с передвижными лотками, хап-фотографы с карликовыми хопгоблинами на цепочках, вездесущие проститутки и скучающие наркоторговцы. Среди них кое-где мелькают обнаженные тела молоденьких девиц; им бы в школу, а не в маголейбол играть да на солнышке париться. Еще больше лоснящихся жиром телес – среди валибурцев очень большой процент упитанных оборотней. Также в наличии широкие торсы местных спортсменов-качков, выделывающихся перед публикой. А еще крики чаек, далекий рев тяглового кита, транспортирующего паром; восторженный визг балующихся детишек, размеренный рокот колеса обозрения. И аромат озерной воды, смешанный с запахами оборотневого пота и выхлопами фитильмобилей.

Успешно парируя атаки торгашей и потея при виде полуобнаженных красоток, я медленно прошелся к докам.

Над горизонтом появилось второе валибурское солнце. Оно зарябило в темных маслянистых волнах Черного озера и устремилось за первым светилом. На город упала разноцветная дымка. Заискрились крыши домов, темные эльфы бросились в бегство, в Тринадцати кругах ревели разогреваемые печи и котлы – просыпались демоны.

На самом краю изогнутого полумесяцем мола, в другом конце пляжа, возвышалась крепкая колдетонная стена. Она отделяла безмятежную радость солнцепека и теплого пива набережной от более приземленных вещей. По другую сторону стены начиналась совершенно другая жизнь Черного озера – портовая. Впереди, куда ни глянь, тянулись приземистые строения приозерных складов-хранилищ-амбаров, скрипели подъемные краны, катили грузовые фитильтележки. Скрежетали громадными зубами навьюченные товарами бастарки. Красочно ругались администраторы хранилищ, им в не менее лестной форме отвечали многочисленные грузчики и купцы-импортеры. То в одном, то в другом складе периодически открывались тяжелые створки ворот. Оттуда вытаскивали многотонные пакеты с заморскими винами, тюки с тканями, деревянные коробки и мешки с зерном, мерцающие контейнеры с торговой магией. И туда же затаскивали другие товары.

Прямо у стены, как бы продолжая беззаботную легкость набережной, приютился скверик. Всего несколько лавочек вокруг овальной клумбы с розовыми лилиями; парочка платанов, одинокая пихта.

Трудовой день только начинался и стремительно накалялся озабоченностью и спешкой. В складах за стеной рычали, матерились, взывали к богам и шлепали печатями. В сквере не оказалось никого, кто бы забыл о делах насущных и присел отдохнуть в тени деревьев – рано.

Впрочем, бездельник таки нашелся. К одной из скамеек прижималось диковинное сооружение из потемневших дубовых досок, фанеры и картона. Из самоделки торчали волосатые ноги, обутые в толстый слой заскорузлой грязи.

– Привет, Грабас, – поздоровался я. – Желаю приятного дня и удивительно красивого второго заката.

– К демонам, – ответил мой знакомый, приветственно махнув ступней. Он, без сомнений, узнал мой голос, но вылезать из «дома» не потрудился. – Какой закат, милостивый господин? Со дня на день этот мир полетит в преисподнюю. Будет не до закатов.

Грабас – один из моих стукачей. Довольно милый парень, варево из хоббита, гоблина и русалкина. Сколько его помню, живет в этой расшатанной хибаре, задыхаясь от жары или глотая холодный дождь вместе с улицами Валибура. Кажется, он никогда не покидает своего убежища. Говорят, Грабас залез туда еще лет двести назад, преследуя какую-то фанатическую идею. Он-де верит, что скоро наступит конец света. Потому проживает на сырой земле, одевается в одежды из сломанных веток и спит на одеяле из павших листьев. Мол, хочет постоянно контактировать с природой – «насладиться, пока не поздно и мир не обрушился в Тринадцать кругов». Впрочем, на мое предложение переселить его куда-нибудь в лес Грабас ответил отказом. Зачем ему туда? Там мыши, змеи и воняет сыростью. А тут – Черное озеро во всей красе. И возможность заработать немного денег. Словом, фанатик, хотя и не дурак.

– Послушать тебя, так Большой Мир скончался еще задолго до твоего рождения. Или продолжает разваливаться с семи первоутрия до десяти второвечерника.

– Так и есть. – В хибаре зашевелились, и оттуда появился задранный к небу указательный палец. – Реальность давно разлетелась в клочья. Клянусь отцом-русалкином, каждый день мы все быстрее приближаемся к финалу. Грядет, понимаете ли…

Самое интересное, что Грабас не употребляет вина или наркотиков. Он даже к женщине не выглянет, приди к его шалашу воплощение обнаженной Фасильи – богини любви. Обыкновенный псих. Но необычайно проинформирован обо всех происходящих в Валибуре темных делах.

– Сегодня открывается Конвент Создателей. Ты слышал? – начал я издалека.

Грабас очень любит, когда с ним заводят светскую беседу. В ином случае может отказать в посильной помощи. И даже на деньги не позарится – любит обходительное отношение.

– Слыхал, ага. Это вам еще одно доказательство того, что Большому Миру готовят белые кальсоны.

Белые кальсоны – ритуальный предмет погребения. Каждого скончавшегося валибурца ожидает этот нехитрый предмет одежды. Именно в кальсонах умершие отправляются в городской крематорий.

Я скучающе посматривал на часы и выслушивал длинную тираду-предположение о том, почему боги спустились с небес. По заверениям Грабаса, Валибур наплодил стольких грешников, что крылатые небожители осерчали и прибыли в мегаполис, чтобы наконец-то заняться чисткой.

Прошло не менее двадцати минут, пока стукач выговорился и тяжело перевел дух.

– Весьма интересная теория.

– Почему, милостивый господин? – удивились из шалаша. – Не теория – чистая правда!

Я решил, что не собираюсь больше слушать фаталистические вопли о гибели города.

– Пожалуй, ты прав. Знаешь что-нибудь о паромных ворюгах нашего порта, и в особенности острова Солнц?

Из кособокого домика появилась требовательно выставленная ладонь. Очень грязная и обросшая ракушками.

– Два валла, господин.

– Что?! – не сдержался я. – Раньше ты брал четыре серебряных слитка.

– Раньше, – заметил Грабас, принимая подачку, – до конца света оставалось еще немного времени. А теперь – все. Крышка нам.

– Зачем же тебе деньги перед «крышкой»?

– Жене отправлю, за Бей-Буян, – пояснил стукач, по-прежнему не высовывая головы из убежища. – Пускай утешится перед кончиной. Мне деньги не нужны – все ради любимой.

Я согласился с тем, что женщины имеют право на маленькие радости перед смертью. Задал несколько вопросов и остался доволен.

Как и всегда, Грабас неведомым образом был в курсе всех преступных махинаций, связанных с Черным озером. Оказалось, что в окрестностях острова Солнц работают всего трое воров, периодически промышляющих на пароме. Они на лодках переплывают к более мелкому острову Грез (там производится дозаправка тяглового кита) и под видом пассажиров садятся на судно. Оказавшись дома и воспользовавшись тем, что туристы отправляются поглазеть на Солнечную дорожку, преступники чистят несколько кают и убегают с награбленным.

На всякий случай я узнал адрес единственного на острове скупщика краденого. Грабас взял дополнительную плату и назвал мне улицу, где располагалась контора старьевщика.

– Будьте осторожны, господин, – предупредил меня приверженец аксиомы конца грешного света. – Шнакур тор-миль Генкс имеет хорошие связи с полицией острова. Его так просто не возьмешь.

Грабас будто прочитал мои мысли.

– А кто сейчас заправляет на острове Солнц? – Я бросил еще один валл в покрытую грязью ладонь.

– Инспектор Файка…

Это подняло мне настроение почти до небес. Файка бель-ал Милинно – моя хорошая знакомая. Мы периодически встречаемся, когда она приезжает в Валибур на полицейские симпозиумы. Гуляем по набережной, исследуем места исторических сражений. И повсеместно занимаемся… стихосложением, хе-хе.

Весьма благоприятное известие: Файка сумела дослужиться до высокой должности. А не переселиться ли с материка поближе к ней? Хотя нет. Хватит с меня и одной жены-инспектора. Вторую могу не пережить…

– Благодарю тебя, о всезнающий Грабас! Да будет твой конец света самым легким из всех, – попрощался я.

– Все подохнем, – радушно ответили мне в спину.

Мне оставалось зайти в припортовую кассу и купить два билета до острова. Очень хотелось найти утерянную статуэтку без лишнего шума и осложнений.

А они, как и следовало ожидать, появились немедленно. Такова судьба детектива…

Глава 11

Беспокойное плавание

Под окнами, не утихая уже пятнадцать минут, визжал клаксон наемного фитильмобиля. Сварливый гремлин-таксист громко вещал, что счетчик крутится, а потому он обдерет меня как заяц березу.

– Вы станете нищим! – бесновался извозчик. – Обнищаете, если не выйдете сию минуту! У меня жена должна вот-вот родить, а я тут с вами церемонюсь!

Мне ответить было нечем. Не мог я лаяться с таксистом – у меня имелись проблемы.

Граф дра’Амор воспринял мою попытку забрать его с собой как посягательство на личное благополучие.

– Ник-куда не пайеду! – мычал Баглентайт, сыпля ругательствами. – Зачем вы меня к-куда-то тащите? Регистрация на Конвент еще не началась!

– Скажите, господин сиятельный посол, – прошипел я сквозь стиснутые зубы, пытаясь оторвать пальцы графа от подлокотников кресла, – вы ведь хотите найти статуэтку?

– Ах, какое горе! – Дра’Амор отцепил одну руку, схватил со стола бокал и громко глотнул амброзиума. – Моя реликвия! Что?.. Куда?.. Куда вы меня тащите?

Мне надоело возиться с выпивохой. Я проделал болевой прием – схватил посла за скулу и дернул вверх.

Руки Баглентайта разжались. Бокал покатился под стол, расплескивая содержимое.

– Куда?!

– Мы должны найти вашу статуэтку, – науськивающим тоном приговаривал я, заключив голову графа в крепкий захват и волоча его по лестнице.

– Идемте же с-скорее! – завопил дра’Амор. Ловким движением он выскользнул из моих рук и бросился вперед. – Вы знаете, где моя ц-ценность?

«В аду твоя ценность», – хотел ответить я, потирая запястья, исцарапанные бриллиантами с мантии посла.

Но ответил иначе:

– Пока не знаю. Но догадываюсь – недаром я лучший детектив Валибура…

– Ой ли? – бестактно усомнился граф.

Я стерпел это оскорбление.

– Сейчас отправляемся на остров Солнц. Возможно, вы опознаете преступника.

У меня не было уверенности в том, что пьяный посол в таком состоянии сможет узнать родную маму. Но других вариантов не имелось.

Кроме того, за пазухой у Баглентайта находился занятный документ, подписанный Дамнтудэсом. Он позволял мне заниматься даже самыми темными делишками в поисках украденного, не опасаясь происков полиции.

– Вы забыли бутылку! – с обидой крикнул мне дра’Амор, когда я затащил его в салон такси. Крикнул таким тоном, будто с утра только и делал, что напоминал: «Не забудь бутылку, детектив; не то никуда не поеду».

– Купим по дороге.

С этими словами, разъяренный выходками графа и сопутствующими ругательствами нервного извозчика, я специальным ударом двух пальцев под ухо отключил выпивоху.

Баглентайт хлюпнул раскрасневшейся загогулиной носа. Уткнулся в спинку переднего сиденья.

В салоне наступила благодатная тишина.

Завидев, что здорового мужика можно заткнуть одним движением, таксист присмирел.

– Куда едем, господин? – вежливо спросил он.

Я назвал адрес и добавил:

– Побыстрее, пожалуйста. Мы очень спешим.

– Мы тоже спешим, – пробормотал извозчик. – У меня жена рожает.

– Вот и сидели бы себе под родильным отделением. Зачем на работу пошли?

– Вы знаете, сколько в наше время стоят услуги акушеров?! – с нотками суеверного ужаса воскликнул таксист.

– Понятия не имею, – признался я.

– А я имею, к сожалению… Потому и работаю – чтобы расплатиться! – грустно закончил извозчик.

Я задумчиво смотрел на поникшие плечи гремлина. И размышлял, что не хочу детей. Мне и Малыша хватает.

Мимо окон под рев фитильмобиля проносились размытые очертания городских домов. Крыша – угол – дерево – клумба – старушка на перекрестке – памятник – крыша – угол… И так далее. Таксист действительно очень спешил. Оставалось надеяться, что его мозгомпьютер внезапно не оживет и вместо порта мы не отправимся принимать гремлинские роды.

Рядом с правой дверкой, где посапывал граф, промелькнула золотистая стрела. Сквозь рев фитильмотора прорезался слабый звук магического взрыва.

Может, показалось…

Или по нам действительно стреляли из крупнокалиберного магарбалета?

Оставшееся время поездки машина извозчика выполняла самые необыкновенные выкрутасы. Проскакивала между многотонных туш грузовиков, лихо объезжала пробки, неслась по перекресткам. Однажды фитильмобиль даже перемахнул через невысокую ограду. Передние колеса вгрызлись в магасфальт, такси забалансировало на переднем бампере и едва не перевернулось.

– Немного сократил дорогу, – пояснил таксист, когда благодаря моим молитвам и мастерству водителя машина таки приземлилась на четыре колеса. – Не беспокойтесь, господин.

Я очень надеялся, что через год-два краски вернутся на мое посеревшее лицо.

Если бы за нами кто-то гнался – он отстал бы еще на втором повороте. Воистину, догнать гремлина, готовящегося стать папашей, невозможно.

Двухъярусный паром ближнего соединения «Смелый рык» находился у второго причала. На палубе суетились матросы. Отвязывали канаты, поднимали со дна увесистые якоря. Тягловый кит лениво шевелил хвостом.

И тут внезапно с грохотом и свистом тлеющей резины появились мы.

Пассажиры, теснящиеся у задних перил судна, одновременно куда-то ретировались. Кит вопрошающе взревел, извергая внушительную струю воды. Матросы криками встретили нежданных гостей, когда фитильмобиль «Браво-Браво и сын» вылетел на причал и оттуда вывалилось мое дрожащее тело.

Приободренный приветствием, я растормошил ошалело моргающего посла, расплатился с извозчиком и повлек Баглентайта за собой.

– Опять вода, – простонал граф.

Но все же ухватился за предложенную руку и взобрался на трап.

Я поправил на дра’Аморе одежду (плащ с моего плеча и толстое вельветовое кепи – для маскировки). Потрепал беднягу по плечу. Подозвал двоих крепких парней, без дела слонявшихся у каюты капитана.

– Вы умеете подчиняться приказам?

– Любое пожелание за ваши валлы, глубокоуважаемый. Интим не предлагать.

– Отлично! Проведите этого сиятельного господина в столовую.

– У нас есть ресторан на верхней палубе.

– Пусть будет ресторан. Вот вам по серебряному слитку – ни за что не выпускайте моего друга из вашей харчевни. Договорились?

Деньги стремительно исчезли в широких карманах матросов. Мореходы подчинились моему приказу и поволокли едва бредущего посла на верхний ярус парома.

По деревянным и магиталлическим бортам постукивали хитроумные снасти. Тихо плескались мелкие волны. С берега доносилось довольное щебетание девиц, нескладно гремел духовой оркестр.

– Отплываем! – крикнули из рубки, невидимой за цветастым тентом нижней палубы.

Под трубный рев тяглового кита паром начал потихоньку отодвигаться от берега. Мостки, помосты и переборки грохотали от деловитого бега матросов.

Водная стихия всегда действует на меня успокаивающе. Я опустился на широкую скамью, прикрепленную к переборке закопченного камбуза, и задремал.

Мне снились статуэтки, ярко сияющие вполне осязаемой Удачей – хоть ложкой кушай. Грезилась обнаженная Зарилия, почему-то до ужаса похожая на мою бывшую жену. И несколько призрачных личностей на фоне угольно-черной магической баллисты; от них несло опасностью и смертью.

Госпожа харр Зубарева держала в руках статуэтку Аркшона и прижимала ее к замечательной груди. Кремовые полушария колебались передо мной, завораживая и возбуждая одновременно.

«Иди ко мне, – вещала Зарилия. – Возьми меня, возьми свою Удачу».

Понятное дело, я двинулся вперед и приобнял девушку за талию. За покатым плечом прелестницы увидел пятерых демонов, плотоядно скалящихся и подмигивающих мне.

«Не возьмешь! – шептали очень тихие, но ощутимо злобные голоса. – Умрешь, а не возьмешь».

«Чихать на вас, дражайшие, – глухо рыкнул я, почему-то пуская пузыри изо рта. – Она моя!»

«Возьми меня!»

Зарилия схватила меня в объятия. Очень теплые груди прижались к моим щекам. Я задохнулся от восторга.

И тут мне на ногу упала забытая девушкой статуэтка.

Надо мной вдруг появилось оскаленное лицо бессмертного Дамнтудэса. Почерневшие от времени губы покойника раскрылись, обнажая темно-алую расщелину рта. Зубы шевелились, словно разрубленные пиявки.

«Она не твоя. Удачу подарили мне! – прогромыхала рожа Мэра, обдавая меня гнилым дыханием. – Не путайся у меня под ногами!»

«Нет!»

– Нет! – с диким воплем проснулся я.

И обнаружил, что во сне помаленьку сполз со скамьи и разлегся поперек узенького прохода между перилами.

– Не путайся под ногами! – повторил толстый обезьяноборотень в белом халате и поварском колпаке. – Хочешь дрыхнуть – вали в каюту!

Он еще раз пнул меня в ногу.

– Простите. – Я сконфуженно подобрался и заполз обратно на скамью. – Задремал…

– Пьяницы сухопутные…

Кок исчез за дверью камбуза. Оттуда вылетело облачко сизого дыма. Над паромом взвился малоприятный запах подгорелой гречневой каши.

Проспал я более часа. За это время судно успело отчалить и пересечь спокойную гладь Черного озера. Мы прошли проливом со скалистыми берегами и выплыли на просторы Ледяного моря. Ранее темная вода сменила цвет на серебристый. У бортов выпрыгивали фырчащие дельфины. Однажды показался блестящий хвостик молодой русалки.

Город превратился в далекое марево, окутанное лучами первого светила и слабым изумрудным ореолом второутрия. Я вдруг вспомнил, что это не отдых, не сказочная прогулка на четырехъярусной яхте, доверху набитой любвеобильными и легкодоступными девицами. Куда тут дрыхнуть?

– Демоны бы меня побрали! – выругался я, сообразив, что слегка замечтался.

И бросился на поиски графа дра’Амора. Долгое время блуждал по первому ярусу парома, убедился, что наша с Баглентайтом каюта пустует – даже постели не примяты.

И лишь потом, когда посол не обнаружился и на верхней палубе, память наконец подсказала ответ. Матросы ведь заперли графа в ресторане! За серебряный слиток они его и на метр от столика не отпустят.

– Парни, чего вы так смотрите? – допытывался господин светлейший посол. – Все равно статуэтки у меня нет.

Он хотел облокотиться о столешницу, но привычно промахнулся и едва не ударился разбитым носом о край стола. Никто из конвоиров даже не сделал попытки помочь бедняге.

Веяло от графа преотвратнейше. Запах маскирующего одеколона почти растворился в алкогольных «выхлопах», и в ресторане все отчетливей проступал демонский дух. Как бы присутствующие не догадались, что пьяный вороноборотень – на самом деле ряженый демон. Могли возникнуть ненужные вопросы…

– Все пьем, дражайший Баглентайт? – спросил я, закрывая за собой стеклянную дверь ресторана.

– А что делать? Статуэтку ведь еще не нашли.

У пьяниц есть замечательная черта: объяснять свое пьянство малейшими проблемами.

– Можно подумать, вы бросите поглощение амброзиума, когда я суну окаменелого Аркшона вам в руки.

Граф потупился.

Пьянчуга, как и ожидалось, восседал на мягкой подушке перед низким столиком, уставленным бутылками и закусками. За соседним столом, прямые как палки, сидели матросы. Они сдержанно кивнули мне, не отводя взгляда от своего «клиента».

Страницы: «« ... 7891011121314 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

В книге дан постатейный комментарий к Федеральному закону от 5 апреля 2013 г. № 41-ФЗ «О Счетной пал...
Среди багровых лесов и желто-бурых полей Анадеи просыпаются древние проклятия, восстают из мертвых к...
Агентство госпожи Рамотсве оказывается в стесненных обстоятельствах. На помощь спешит предприимчивый...
Впервые в одной книге собраны лучшие произведения духовного творчества о русских монастырях и монаше...
«Сказка о стране Терра-Ферро» – это замечательная книга известного уральского сказочника Евгения Пер...
Россия. 2017 год. В результате всемирной катастрофы были выведены из строя все новейшие электронные ...