Владыка Асгарда Шведов Сергей

– Осуждаешь, значит? – прищурился Волох.

– А ты что, за похвалой ко мне пришел.

– Не верил я, что у нее получится, – покачал головой князь Биармии. – Даже когда она царя Таксака согнула в бараний рог и заставила под свою дудку плясать.

– Ты богиню Девану имеешь в виду? – удивился Ерменю.

– Лелю я имею в виду, чудак, – поморщился Волох. – Все-таки мужчинам трудно тягаться в магии с женщинами. Особенно в черной. Эта магия из земли идет. От Великой Матери, с коей вынужден был считаться даже сам создатель Род.

– Иными словами, ты решил поделиться властью с Лелей и ее богиней Деваной? – прямо спросил Ермень.

– А по-твоему, у меня есть выбор? – криво усмехнулся Волох.

– А разве нет? – вопросом на вопрос ответил Ермень.

– Ты Морану имеешь в виду?

– Почему нет?

– Потому что Морана, это Смерть, Ермень, – ощерился Волох. – Именно поэтому Слепой Бер так хлопочет о браке с ней. Без Мораны ему не одолеть Вия и не стать хозяином Навьего Мира.

– А зачем рахману Коломану такая страшная доля? – почти простонал боярин.

– Знал бы – сказал, – почти равнодушно пожал плечами Волох.

– Поклянись мне, брат, что не пойдешь этим же путем, – схватил князя за руку боярин. – Конечно, не пойду, – удивленно глянул на Ерменя Волох. – Я жизни жажду, боярин, а вовсе не смерти. Именно поэтому я выбрал не Морану, а Девану. Девана – это буйство живой плоти, а не всесилие праха.

– Но ты отрекся от богов, князь! – почти выкрикнул Ермень.

– Это не мы отреклись от богов, боярин, это боги покинули нас в трудный час. Они боятся Обновления. Боятся, что уход Вия затронет и их. Что полная сил Морана, опустошив мир Яви, решит посчитаться и с миром Прави. У нее к богам свой счет.

– Кто поведал тебе об этом, князь?

– Кудесник Баян, – холодно бросил Волох. – Это он сказал мне, что женщина видит порой дальше, чем мужчина и ткнул перстом в княгиню Лелю.

– И что же Леля узрела в нашем будущем такого, чего не видим мы с тобой, князь?

– Она увидела, что истинным преемником Вия может стать не Слепой Бер, а его внук, Яртур, которому для этого всего лишь надо соединиться с Мораной. Ибо только он прошел путь Ярилы, и встал сейчас на путь Велеса. А ты не хуже меня знаешь, чем заканчивается этот путь. Он станет Драконом, Ермень. Погубителем мира Яви. В этом нет ни его заслуги, ни его вины. Таков закон бога Рода. Обновление не бывает без крови. И любой человек, вставший на этот путь, должен быть убит раньше, чем вызреет его драконья суть.

– Но ведь у Яртура есть сын – Мортимир. И именно он, похоже, станет мужем Мораны. – И что с того, Ермень. Сын Лели никогда не вставал на путь Ярилы, он никогда не пойдет дорогой Велеса. Он не жаждет Обновления, он хочет только мести. Ему не быть драконом, ему не быть Вием. Зато у него есть шанс убить Аспида, и этим Аспидом будет каган Яртур. Как видишь, боги просчитали все наперед. И теперь просто ждут, когда люди начнут истреблять друг друга.

– А если вы с Баяном ошибаетесь? – спросил Ермень.

– Все может быть, боярин, – пожал плечами Волох. – Но я не баран, чтобы стоять и ждать, когда с меня снимут и шерсть и шкуру. Я должен остановить Яртура, кроме меня сделать это просто некому. И да пребудет со мной на праведном пути Девана, лучшая из богов и богинь.

Отговаривать Волоха было бесполезно. Сын рахмана Коломана уже избрал свой путь и теперь пойдет по нему до конца, не обращая внимания, ни на препятствия, ни на увещевания. В этом и только в этом он похож на своего отца. В этом он похож на своего сына Яртура. И столкновение этих людей вышибет такую искру, которая спалит всю Скифию. Возможно, на пепелище когда-нибудь возродится новая жизнь. Но это будет уже другой мир, в котором боярину Ерменю не будет места.

– Я пойду с тобой, Волох, – вздохнул боярин. – А там будь, что будет.

Часть 2

Убить дракона

Глава 1

Старый друг

Въезд кагана Яртура в стольный град Себерии был обставлен с такой пышностью, которую беры не видели, пожалуй, со времен правления рахмана Коломана. Однако внук, похоже, решил затмить деда и блеском собственного величия и щедростью по отношению к малым сим, которые, открыв рты от изумления, смотрели и на самого кагана, облаченного в позолоченные доспехи, и на его свиту, утопавшую в мехах и драгоценных каменьях. Пятьдесят закованных в сталь витязей Асгарда ехали впереди кагана, еще пятьдесят – позади него. Князья и бояре зависимых земель плотным кольцом окружали Яртура, крича ему здравие вместе с простодушными берами. И многим людям, собравшимся в этот знаменательный день на улицах Бранибора, казалось, что могущество кагана непоколебимо, и что он еще долгие годы будет попирать копытами своего коня мостовые подвластных городов. А щедрая рука кагана все так же будет бросать в толпу горсти золота и серебра, добытые в бесчисленных походах.

Темник Хмара встретил кагана Яртура в воротах Детинца, построенного когда-то рахманом Коломаном. Детинец много чего повидал за десятки лет своего существования, но, пожалуй, никогда его двор не был украшен таким количеством цветов и дорогих тканей. А каменное крыльцо, ведущее во дворец, было устлано парсскими коврами. Надо отдать должное темнику Хмаре, он не пожалел средств, дабы пустить пыль в глаза прижимистым асам. Впрочем, орланы во все времена, славились в окрестных землях как редкостные моты и транжиры. Ближники кагана Яртура дружно осудили Хмару за расточительство, что, однако, не помещало им принять от темника богатые дары и вкусить за пиршественным столом вина и яств. Не только каган и ближние бояре, но даже и простые витязи ели на этом пиру с золотой и серебряной посуды.

Темник Хмара был настолько любезен, что уступил дворец рахмана Коломана кагану и его супруге, княгине Олене. Впрочем, иного никто от Хмары и не ждал. В конце концов, орлан был в Себерии не князем, а всего лишь временщиком. Каган дал – каган взял. И на месте темника бояре Влад и Синегуб не стали бы так распускать хвост и дразнить богатством старейшин как себерских, так и асских. Средь коих найдется немало завистников, готовых насвистать в уши кагана много чего неприятного про разворотливого орлана. И тогда нынешнее торжество Хмары обернется долгой опалой. Каган Яртур хоть и славился своей щедростью в отношении как ближних, так и дальних, но в случае нужды умел спрашивать с провинившихся полной мерой.

– А князь Волох еще не приехал? – спросил Влад у себерского боярина Турунтая, сидевшего рядом.

– Ждем, – улыбнулся ассам седой бер. Впрочем, улыбка настолько не шла к свирепому лицу будущего тестя темника Хмары, что любезный Влад невольно поежился. О боярине Турунтае в Расене ходили разные слухи. В основном далеко не лестные для его репутации. Именно этот седой, но далеко еще не старый бер, заросший бородой по самые ноздри, обделывал грязные делишки, участие в которых самого темника Хмары было нежелательным.

Захмелевшие асские бояре стали просить Хмару, показать гостям невесту. Просьба не то чтобы шла против обычая, в конце концов, ни в Себерии, ни в Асии девушек по темным углам не прятали, но нарушало торжественное течение пира, данного по случаю приезда кагана. Однако Яртур присоединил свой голос к дружному хору асских бояр, и Хмаре волей неволей пришлось исполнить желание гостей. Но дабы сгладить неловкость ситуации и не смущать невесту, было решено, по совету любезного Влада, пригласить к столу и других знатных женщин, во главе с княгинями Турицей и Оленой. Правда, боярам пришлось потесниться, но это был как раз тот случай, когда в тесноте, но не в обиде. Сказать по чести, невеста темника Хмары не произвела на асских бояр большого впечатления, хотя и хулить ее вроде было не за что. Юная, большеглазая, темноволосая, с испуганным лицом. Разумеется, все положенные в таких случаях слова были произнесены и кубки за здоровье дочери боярина Турунтая осушены до дна. Но куда больше внимания пирующих привлекла неувядающая бабка Яртура княгиня Турица. Ее цветущий вид поразил не только бояр, но и самого кагана. Во-первых, Турица смотрелась никак не старше княгини Олены, во-вторых, одета она была с вызывающей роскошью, что в ее годы было даже странно.

– Неужели этой женщине действительно восемьдесят лет! – не удержался от громкого восклицания сильно захмелевший витязь Гостевид. На Гостевида зашикали соседи, но сама Турица весьма благосклонно взглянула на простодушного молодого аса и даже ласково улыбнулась ему, явив миру крепкие и ослепительно белые зубы.

– Что ни говори, – завистливо прицокнул языком боярин Синегуб, – а альвийская кровь много значит.

Однако боярина Влада заинтересовала не Турица, а княгиня Олена, которая бросала на мечника Хмару странные взгляды и при этом почему-то розовела щеками. Застенчивой княгиня Олена никогда не была. Да и с какой стати дочери князя Родегаста и жене кагана Яртура смущаться в присутствии какого-то там орлана. Княгиня Олена всегда с достоинством несла по жизни выпавшую на ее долю удачу. Возраста Олены уже приближался к сорока, и прожитые годы не могли не отразиться на ее внешности. После последних, пятых по счету, родов княгиня слегка раздалась в ширь, и хотя о полноте речи пока не было, все же стройность фигуры она утратила. Сорок лет – возраст очень опасный для женщины. Сил вроде бы в достатке и жажда любить еще не угасла, но ведь и старость уже не за горами. В эту пору женщины весьма склонны к опрометчивым поступкам, и, возможно, княгиня Олена в этом ряду не исключение. Между прочим, и мечник Хмара вместо того, чтобы любоваться своей невестой, глаз не сводит с лица княгини. Прежде Влад никогда не видел орлана таким взволнованным. В конце концов, Хмара не зеленый юнец, чтобы так переживать по поводу предстоящей свадьбы.

– Что слышно в ваших краях о богине Моране и пропавшем витязе Мортимире? – тихо спросил Влад у боярина Турунтая.

Седой бер почему-то дернулся, словно его шилом кольнули, но быстро овладел собой: – Пока ничего определенного. Многие у нас сомневаются, что богиня Морана пробудилась от многовекового сна. Иные видят за этими слухами происки то ли Слепого Бера, то ли князя Волоха.

– Но ведь Мортимир действительно пропал?

– А может, кому-то выгодно числить его пропавшим? – ответил Турунтай вопросом на вопрос гостя. – Вот и затихшие вроде бы волкодлаки зашевелились. Из Биармии идут слухи о богине Деване, которую князь Волох то ли уже возвысил, то ли собирается возвысить над всеми другими богами. Кудесник Богумил высказал по этому поводу свое возмущение. Думаю, он еще будет жаловаться кагану, на бесчинства, творимые Волохом в отношении старших богов и их ближников. Говорят, что князь Биармии истребил более десятка бояр, вздумавших ему перечить.

– Да быть того не может! – ахнул Влад.

– Вот и я сомневаюсь, – кивнул головой Турунтай. – Ты уж, боярин, об этом пока никому не рассказывай, за исключением разве что кагана и самых доверенных людей. Слухи-то непроверенные. Но в любом случае, приезд кагана в Бранибор заставит многих поджать хвосты и прикусить языки, и не только у нас в Себерии, но и в Биармии.

Не верить Турунтаю, у Влада не было причин. Себерский боярин был среди тех, кто переметнулся на сторону Яртура сразу же, как только тот объявился в этих краях. И вот уже двадцать лет он верой и правдой служит кагану и его наместнику в Себерии темнику Хмаре. С Волохом у Турунтая отношения скверные, но это вовсе не означает, что он станет клеветать на князя. Похоже, в Биармии и Себерии действительно что-то назревает, и свадьба явилась всего лишь предлогом для кагана, чтобы наведаться в беспокойную землю и личным присутствием предотвратить возможный мятеж.

Боярин Турунтай был настолько любезен, что пригласил бояр Влада, Синегуба и витязя Гостевида остановиться в его доме на время пребывания в Браниборе. Предложение было с благодарностью принято. Столица Себерии стонала от наплыва гостей, и княжий детинец, конечно же, не мог вместить всех, жаждущих пристанища. Пир, затянувшийся до глубокой ночи, наконец, завершился, и Влад, изрядно утомленный как долгим путешествием, так и угощением щедрого Хмары, с удовольствием выбрался из-за стола на свежий воздух. Боярин Влад был уже далеко не молод, во всяком случае, вдвое старше своего племянника витязя Гостевида, который до того захмелел на пиру, что далеко не сразу сумел попасть ногой в стремя. Боярам Синегубу и Турунтаю пришлось забрасывать молодца в седло, а потом поддерживать его с двух сторон, чтобы он не сверзился с коня на каменную мостовую Бранибора. Впрочем, от Детинца до дома Турунтая было рукой подать.

– Богато живешь, боярин, – в восхищении прицокнул языком Синегуб, разглядывая роскошный дворец, залитый лунным светом.

– Не туда смотришь, боярин, – засмеялся Турунтай. – Мой домишко поплоше будет. А эти палаты принадлежат княгине Турице. Она не захотела жить в детинце после изгнания князя Коломана и отгрохала себе дворец всем браниборцам на загляденье. Конечно, себерский боярин поскромничал, назвав свое жилище домишком. Этот трехъярусный обширный каменный дом мог вместить добрую сотню людей, но размерами и роскошью отделки он, конечно, уступал палатам княгини Турицы. Боярину Владу выделили ложницу на втором ярусе. Помещение было небольшим, но зато из его окна открывался вид на дворец княгини и окружавший его сад.

– Тесновато у вас дома стоят, – заметил хозяину Влад, – из этого окна я могу до дворца Турицы рукой дотянуться.

– Ущемила она меня, – вздохнул Турунтай. – Отхватила кус земли от моего сада. Но не станешь же перечить княгине, когда она к тебе в соседи набивается. Вот и боярин Никлот тоже пострадал, его дом и вовсе оказался на задворках. Пришлось Никлоту его продавать и строить новый. Сейчас в этом доме живет орлан Некрас, сотник Хмары.

– Небедный, судя по всему, сотник, коли боярский дом отхватил, – покачал головой Влад. – Оборотистый, – подтвердил Турунтай. – Ну, спокойной тебе ночи, боярин. Поговорили бы еще, да дел у меня невпроворот. Сам понимаешь – свадьба на носу. Гостей – прорва. И всем угодить надо.

– А когда волхвы обряд вершить будут? – спросил ас.

– Послезавтра, – ответил Турунтай и прикрыл за собой дверь.

Боярин Влад подошел к окну и глянул на чужой двор, благо невысокая ограда позволяла ему видеть все, что происходило около дворца Турицы. Сама княгиня как раз в эту минуту покидала возок, остановившейся в пяти шагах от крыльца. А помогал ей в этом никто иной, как темник Хмара. Присутствие орлана в чужом дворе показалось асскому боярину более чем странным. Надо полагать, у старой княгини не было недостатка в слугах, так с какой же стати правитель Себерской земли вызвался на роль любезника при знатной даме? Турица и орлан вошли в дом рука об руку, а заинтересованный Влад еще долго стоял у окна в ожидании. Но прошло больше часа, а Хмара так на крыльце больше не появился. Из чего боярин заключил, что приезд правителя Себерии в дом княгини не был случайным, и что этих двоих связывают очень тесные отношения.

Темник Хмара в волнении прохаживался по комнате, а княгиня Турица спокойно сидела у камина с кубком вина в руке и смотрела на огонь. Лето в Себерии заканчивалось и к ночи с севера потянуло холодом. Не пройдет и двух месяцев, как дороги раскиснут от осенних дождей и станут почти не проходимыми для телег и коней. По осени в Себерии никогда не воевали и не устраивали мятежи. Для этого случая более подходили зима и лето. – Ты уверена, что она согласится? – Хмара резко остановился и вопросительно посмотрел на княгиню.

– А почему бы ей не приехать в мой дом, дабы напутствовать новобрачных в самую важную для них ночь, – спокойно отозвалась Турица. – Не забывай, Олена ведунья Макоши, высокого ранга посвящения. Участие в подобных обрядах для нее священный долг.

– Она ни о чем не догадается?

– Не думаю. В конце концов, ничего странного нет в том, что ты воспользуешься домом своего сотника. Не в детинец же тебе везти молодую жену. А Олена переночует у меня. Я уже приготовила для нее покои.

– А что будет потом? – посмурнел ликом Хмара.

– Она промолчит, – усмехнулась Турица.

– Почему?

– Потому что ей это выгодно. Конечно, она сообразит, что в этот раз ваша встреча происходила наяву, а не во сне. Но это еще не повод, чтобы поднимать шум. – Я чувствую вину и перед ней и перед каганом Яртуром, – почти выкрикнул Хмара. – Ты прекрасно знаешь, что кагану не нужен сын, – рассердилась Турица. – И знаешь причину. Но Асия не может более обходиться без наследника. Не забывай, что у кагана Яртура пятеро дочерей. Все они рано или поздно выйдут замуж. Следовательно, появятся пять претендентов на булаву владыки Асгарда. И у каждого будут свои сторонники. Они зальют кровью и Асию и прилегающие земли. Ты же слышал, что сказали кудесники Баян и Богумил. Тебя избрали боги для очень важной миссии, темник Хмара, и ты не можешь уклониться от указанного ими пути.

– А если Олена родит девочку?

– Значит, вам придется встретиться еще раз, – холодно отрезала Турица. – Не забывай, что Олене уже под сорок. И она единственная дочь покойного князя Родегаста. Только она может родить нового владыку Асгарда, в котором будет кровь Перуна. И тогда все вернется на круги своя. Потомок Перуна займет подобающее ему место и продолжит род, истоки которого уходят в глубь веков. Тебе выпала высокая честь темник Хмара, хотя о твоем участии в деле, угодном богам, будут знать всего несколько человек.

Княгиня Турица не сомневалась в орлане. Темник Хмара не соскользнет у нее с крючка и сделает то, что она от него потребует. Однако соблазнение Олены, это только часть замысла княгини Турицы, но об остальном орлану лучше не знать. Пробьет час и она поставит его перед новым выбором, и тогда ему придется либо умереть сразу, либо сплясать под дудку дочери царя альвов Эльмира свой последний танец.

– Я, пожалуй, пойду? – вопросительно глянул на Турицу Хмара.

– Нет, – покачала головой княгиня. – Сегодня ночью ты должен напомнить Олене о себе.

– Но она устала после долгой дороги, – засомневался темник.

– Что ж, пусть отдохнет в твоих объятиях, пока воображаемых. Очень скоро ей сон обернется явью.

– Мне тошно оттого, что я каждый раз принуждаю ее к любви.

– Чудак, – засмеялась Турица почти зло. – Если бы ей была противна ваша близость, то за двадцать лет она нашла бы способ, чтобы отвадить тебя.

– А такие способы есть? – удивился темник.

– Для этого ей всего лишь следовало подослать к тебе наемного убийцу. Капля яда в твой кубок, и княгиня навсегда избавилась бы от морока. Померь мне на слово Хмара, эта женщина не столь наивна и чиста, чтобы не догадаться о причинах своих сладких видений. Но она даже пальцем не пошевелила. Она не сподобилась даже на то, чтобы отругать тебя за навязчивость или хотя бы намекнуть тебе, что ваша духовная близость ей в тягость. Похоже, она любит тебя, но боится в этом признаться даже самой себе. – Хорошо, идем, – твердо сказал Хмара. – Но имей в виду, Турица, я воспользуюсь твоим порочным телом в последний раз.

– Вольному воля, темник, – ласково улыбнулась княгиня. – Я не держала и не держу тебя у своего подола.

Свадьба темника Хмары должна была надолго запомниться браниборцам. Волхвы еще вершили торжественный брачный обряд, а вино и медовая брага уже рекой лились по улицам столицы Себерии. Свадебную процессию беры приветствовали таким дружным ревом, что распугали воронье, слетевшееся было на пир. Виевы птицы с громким карканьем поднялись в воздух и исчезли в неизвестном направлении. Кудесник Богумил объявил это добрым предзнаменованием, обещающим как мечнику Хмаре, так и всем его гостям долгую и счастливую жизнь. И не нашлось среди веселящихся на улицах Бранибора горожан человека, который бы усомнился в предсказании старого волхва.

Асские и себерские бояре тоже отдали должное выставленным на стол яствам и винам. Иные упились так, что попадали под столы раньше, чем не по-осеннему яркое солнце достигло зенита. Пьяных отлили холодной водой расторопные челядины и вновь усадили их за столы. Пир только начинался, и длиться ему предстояло еще добрую седмицу. Боярин Влад проявил сдержанность в питии. И даже успел между делом перемолвиться несколькими словами с каганом.

– О гибели бояр в Биармии мне известно, – кивнул Яртур. – Вот только, если верить Бутую, старейшин покарал не Волох, а богиня Девана, обиженная их хулою. Биармский бояр и сарматских беков порвали волки на глазах потрясенного боярина.

Влад знал, что каган отправил Бутуя и Шемякича в Биармию, но никак не предполагал, что эти двое так быстро разберутся в сложившейся там обстановке.

– А почему князья не приехали на свадьбу?

– Они едут, боярин, – усмехнулся Яртур. – Если верить друду, присланному Шемякичем. – Волох, Хорс и Таксак всего в двух днях пути от Бранибора.

– И много людей с ними? – насторожился князь.

– Тысяча мечников, – спокойно отозвался каган.

– Не много ли для свадьбы? – засомневался Влад.

– Князь Волох человек осторожный, – пожал плечами Яртур. – К тому же путь его лежал через Угорье, где шалят не только орики, но и гарпии. Последние напали на друдов в полете, и Шемякич потерял трех своих мечников.

– Пора бы тебе, каган, навести порядок в Угорье и Биармии, и покарать волкодлаков, убивших бояр.

– Этим мы займемся после свадьбы, – кивнул Яртур. – Воевода Гнеус через две седмицы приведет в Себерию тысячу витязей и двадцать тысяч мечников. Под рукой у Хмары пять тысяч орланов. Еще десять тысяч выставят здешние бояре. Думаю, этого хватит, чтобы успокоить и ориков, и гарпий, и волкодлаков. Заодно мы отобьем охоту у князей, строить козни кагану. А пока можешь веселиться, боярин Влад. В этом городе нам ничего не грозит.

Тысяча мечников Волоха, это, конечно, не та сила, которая способна отбить аппетит у кагана. Да и не рискнут князья со столь малой дружиной бросать вызов Яртуру. По всему видать, едут они если не с повинной, то, во всяком случае, не с войной.

Боярин Влад был среди тех немногочисленных гостей, которые провожали новобрачных в дом сотника Некраса, где им предстояло провести ночь. Теснота браниборских улиц не позволила увеличить свиту, хотя желающих подышать свежим воздухом после обильного пира было с избытком. Но лишних отсекли еще в детинце, дабы не превращать торжественную процессию в балаган. Расторопные мечники разогнали толпу любопытствующих горожан, так что темник Хмара и его юная жена практически без задержек добрались до места назначения. Дочь Турунтая, как и положено по обычаю, сидела на крупе коня своего мужа. Бояре Влад и Синегуб, спешившиеся первыми, подхватили Дарену под белы рученьки и внесли ее на крыльцо, не дав ступить червленым сапожком на землю. Дарену к брачному ложу сопровождали две княгини, Турица и Олена, и две боярыни, имен которых Влад не успел запомнить. Тут же крутился и хозяин дома сотник Некрас, широкоплечий, светловолосый орлан с приветливой улыбкой на сахарных устах. Он и открыл двери для новобрачных, широким жестом приглашая Хмару и Дарену, а заодно их свиту, в свой приукрашенный по такому случаю дом. Далее события развивались положенным рядом. Боярин Влад, изрядно хвативший на пиру, равнодушно слушал напутствие боярина Турунтая своей дочери, не слишком вникая в их смысл. Потом свое слово сказали княгини Турица и Олена. Боярин Синегуб тоже не уронил себя во время обряда и удивил беров красноречием. И пусть язык у Синегуба слегка заплетался, но на подобные мелочи никто не обратил внимание. Хмара и Дарена, в сопровождении сотника Некраса, освещавшего им путь, поднялись по лестнице на второй ярус дома и уже оттуда отвесили всем прощальный поклон. На этом обряд можно было считать законченным. Расторопный боярин Синегуб помог жене кагана Яртура спуститься с крыльца. Пир в детинце еще продолжался, а потому никто из бояр не удивился предложению княгини Турицы, обращенному к Олене:

– Останься у меня на ночь княгиня, а то гуляки не дадут тебе отдохнуть после трудного дня.

Олена, смотревшаяся в этот день грустной и утомленной, с большой охотой откликнулась на предложение гостеприимной Турицы. Трудно сказать почему, но боярин Влад насторожился. Причем тревога его была настолько велика, что он отклонил предложение Синегуба, вернуться к пиршественному столу, и отправился прямиком от дома Некраса к дому Турунтая, благо до него было рукой подать. Причем Влад так торопился, что оказался у окна ложницы, выделенной ему любезным хозяином, даже раньше, чем княгини Турица и Олена дошли до крыльца. Княгинь сопровождали боярин Турунтай и сотник Некрас, успевший не только проводить новобрачных до дверей ложницы, но и помочь княгине Олене ступить на крыльцо Турицыных палат. Впрочем, Некрас годами был молод, вряд ли ему исполнилось более тридцати, а потому его расторопность не удивила асского боярина. Влад даже самому себе не мог объяснить, чего он, собственно, ждет от нынешней ночи и почему сидит в напряжении у окна, вместо того, чтобы пировать за столом в компании веселых друзей. Нынешняя ночь выдалась на редкость лунной, и двор дома княгини Турицы лежал перед боярином как на ладони. Но, к счастью или к сожалению, на этом дворе не происходило ровным счетом ничего. Разве что бородатый бер прошелся от пристройки до ворот и проверил запоры. Да челядинка, судя по всему ключница, сбежала с крыльца к амбару, а потом вернулась в дом с небольшим лукошком. Еще через некоторое время в доме погасили светильники. Дольше всего свет горел в одном из окон, расположенном как раз напротив ложницы боярина, и Влад почему-то решил, что именно в этой комнате княгиня Турица поместила свою гостью. Асский боярин, разочарованный бесцельным сидением у приоткрытого окна, дождался возвращения подгулявших Синегуба и Гостевида и завалился на ложе. К сожалению, хмель уже успел выветриться из головы Влада, и на него напала бессонница. Боярин довольно долго ворочался на ложе, пока ему в голову не пришла разумная мысль, осушить кубок себерской медовой браги. Для этого ему пришлось, правда, подняться с постели, натянуть штаны и рубаху и обуть сапоги. Последнее, пожалуй, было лишним, но не станешь же ходить по чужому дому босиком. Влад был уверен, что слуги Турунтая еще не спят, во всяком случае, еще совсем недавно он слышал приглушенные голоса, доносившиеся снизу. Но прежде чем отправиться на поиски лекарства от бессонницы, боярин все-таки выглянул в окно и обмер. С крыльца Турицыного дворца спускалась странная процессия. Четверо мужчин несли на руках тело, завернутое в покрывало. Однако к воротам мужчины почему-то не пошли, а потащили тело на задворки, как раз туда, где был расположен дом сотника Некраса. Боярину Владу показалось, что он опознал в одном из этих мужчин боярина Турунтая. А ведь до сих пор он полагал, что хозяин дома вернулся с пира вместе с боярами Синегубом и Гостевидом. Влад вроде бы даже слышал голос нетрезвого Турунтая, ругавшего челядинов за нерасторопность. Стараясь ступать как можно тише, Влад спустился по деревянной лестнице на первый ярус. Здесь было темно, хоть глаз коли, но боярин все-таки сумел сориентироваться и направил свои стопы к выходу. Он уже почти добрался до двери, когда вдруг уперся во что-то мягкое и, судя по всему, живое.

– Кто здесь? – испуганно прошипел Влад.

– Гостевид, – глухо отозвалась на его вопрос темнота.

– Какой леший тебя по чужому дому носит?! – рассердился Влад.

– Пить захотелось, – обиделся витязь. – Нутро горит.

– Пойдем, подышим воздухом, – толкнул Гостевида к двери боярин Влад.

Гостевид был изрядно пьян, но на ногах держался уверенно. Во всяком случае, Владу не составило труда стащить его с крыльца. Здесь витязь едва не растянулся в полный рост, но Влад успел подхватить его под руку.

– Княгиню Олену похитили, – прошипел Влад в самое ухо пьяного Гостевида.

– Как это похитили? – вскричал тот. – Кто посмел?!

– Тише ты, – зашипел на него Влад рассерженным селезнем. – Разорался как в лесу.

– А что же я, по-твоему, молчать должен? – удивился Гостевид.

– Нет у меня уверенности, что это была Олена, – вздохнул Влад. – Я просто видел в окно, как из дома Турицы вынесли на руках женщину.

– И что с того? – удивился Гостевид. – Может, это сама княгиня решила подышать воздухом. Или того хуже – убила кого-то, а теперь следы заметает.

– А вот это мы сейчас с тобой и проверим, – сказал Влад и потащил упирающего Гостевида в глубь двора. Усадьбы Некраса и Турунтая были отделены друг от друга довольно высоким забором, и чтобы перелезть через него боярам пришлось затратить немало усилий. Пьяный Гостевид никак не мог взять в толк, зачем это боярину Владу, человеку, обремененному годами, понадобилось, словно зеленому мальчишке, шастать по чужим дворам.

– Ты, дядя, никак в конокрады решил податься? – хихикнул Гостевид.

– Тихо ты! – шикнул на него Влад и потянул растерявшегося витязя к амбару.

От Некрасова дома навстречу ночным гулякам шли четверо. Теперь Влад опознал среди них не только Турунтая, но и сотника-орлана. Как раз напротив амбара похитители остановились. Похоже, где-то здесь в заборе был лаз, ведущий в усадьбу княгини Турицы.

– Мы должны забрать ее еще до рассвета, – услышали асские бояре голос Турунтая. – А не проще ли было самому Хмаре наведаться к ней? – недовольно пробурчал сотник Некрас.

– Турица сказала, что они должны взойти на ложе, окропленное кровью девственницы, – спокойно отозвался Турунтай. – Княгине виднее.

– Твоя Дарена не проснется?

– А коли проснется – что за беда? – хмыкнул Турунтай. – Девка она смирная. Промолчит.

– Да поможет бог Перун темнику Хмаре, – вздохнул Некрас. – На великое дело он решился.

– Это еще не дело, а только самое его начало, – отозвался Турунтай. – Главное ждет нас впереди.

Сотник Некрас еще что-то сказал себерскому боярину, но Влад его слов не разобрал. Видимо, похитители уже успели отдалиться и от лаза и от амбара, за которым прятались растерявшиеся асы.

– Пошли, – шепотом сказал Влад Гостевиду и первым направился к крыльцу Некрасова дома. Боярин был почти уверен, что похитители не закрыли за собой двери, и не ошибся в своих расчетах. Да и кого было бояться темнику Хмаре в этом подвластном ему городе? Пьяных гуляк, разве что. Но ворота усадьбы, выбранной Хмарой для темных дел, были закрыты наглухо. А через высокий забор не каждому пьянице дано перебраться.

– Вот так просто и войдем? – спросил удивленный Гостевид у дяди. – А если челядь на нас набросится? У меня с собой ни меча, ни кинжала.

– Нет в этом доме челяди, – зло прошипел в ухо витязю Влад. – Или за мной и молчи. Влад уверенно отправился от дверей прямо к лестнице, ведущей на второй ярус. Глаза его уже привыкли к темноте, и лунного света, падающего из окон, было вполне достаточно, чтобы не заблудиться в доме, который они покинули совсем недавно. Лестница заскрипела под ногами непрошенных гостей, и ассы замерли в испуге. К счастью для бояр, никто на этот скрип не отозвался и не попытался перехватить ночных гуляк, забредших в чужое жилище. Влад и Гостевид поднялись по лестнице и прокрались к двери ложницы. Похоже, это было единственное освещенное помещение в доме, во всяком случае, лучик, выхвативший узкую полоску деревянной половицы, падал именно отсюда. Влад приник ухом к приоткрытой двери и услышал женские стоны.

– Пытает он ее, что ли? – шепотом спросил Гостевид.

– Молчи! – выдохнул ему в самое ухо Влад.

Боярин осторожно толкнул дверь, которая на его счастье приоткрылась бесшумно. Впрочем, даже если бы она заскрипела, этот скрип вряд ли был услышан сладострастниками, предававшимися блуду на широком ложе. Стонала действительно Олена, но стонала вовсе не от боли. Сладкая мука была написана на лице княгини такими яркими красками, что Гостевид даже крякнул от восхищения. Белые руки Олены так крепко прижимали к себе тело Хмары, что у нечаянных наблюдателей не возникло ни малейших сомнений в том, что отдается она мужчине отнюдь не по принуждению. Некоторое время бояре молча наблюдали за срамным зрелищем, открывшимся их глазам. Боярина Влада так и подмывало, ворваться в ложницу с громким криком и воззвать к совести блудодеев. Однако его благородному порыву помещал меч темника Хмары, лежащий неподалеку от хозяина. Если орлан до него доберется, то асским боярам не уйти отсюда живыми. Осознав нешуточную опасность, Влад потихоньку прикрыл двери и ткнул кулаком в бок замешкавшегося Гостевида. По лестнице они спустились с такой скоростью, что у Влада перехватило дух, а Гостевид едва не растянулся во весь рост у самого выхода. К счастью, все вроде бы обошлось, и бояре рысцой сбежали с крыльца. Опомнились они уже во дворе Турунтая, птицами перемахнув через высокий забор. – Ты как знаешь, дядя, а я сейчас же иду к кагану Яртуру, – сказал Гостевид, с трудом переводя дух.

– Кто тебя пустит в детинец среди ночи, – остудил его пыл Влад. – Да и что мы с тобой скажем кагану?

– Как что? – удивился Гостевид. – Пусть накажет сладострастников!

– Можно подумать, что ты, племянник, не знаешь дорог в чужие ложницы, – усмехнулся Влад.

– То я, а то орлан, – хмыкнул витязь, остывая.

– Темнику Хмаре я бы сам с удовольствием снес голову, – спокойно проговорил Влад. – Но княгиня Олена совсем другое дело. Она дочь князя Родегаста. Не забывай этого Гостевид. Даже если каган сохранит ей жизнь, то ее опала аукнется всей асской старшине. А ведь Яртур, чего доброго, может голову Олене снести сгоряча. А потом он расправится и с нами, свидетелями своего позора.

– Да, – задумчиво протянул Гостевид, изрядно протрезвевший после всего увиденного и пережитого. – Очень может быть.

– Тут долго думать надо, – строго сказал Влад. – Если это просто бабья прихоть, то нас с тобой она не касается. Пусть каган сам следит за своей женой. А вот если Хмара готовит заговор против кагагана, то нам с тобой придется определяться, на чью сторону встать. – Воля твоя, боярин Влад, но по мне лучше уж Яртур, сын Волоха и Лады, внук рахмана, чем какой-то безродный орлан, – возмутился Гостевид.

– О Хмаре никто речи не ведет, – сердито отрезал Влад. – Да и не он, похоже, стоит во главе заговора. – А кто?

– Княгиня Турица и боярин Турунтай, – ответил молодому боярину Влад.

– Ты что, решил к ним присоединиться? – удивился Гостевид. – А если нам вместо Яртура подсунут Волоха? Это, по-твоему, Асии на пользу пойдет?

– Асы сами должны решать свою судьбу, – твердо сказал Влад. – И если Турица с Волохом согласятся с таким раскладом, то я готов им помочь.

– И тогда владыкой Асгарда станешь ты, дядя? – насмешливо спросил Гостевид.

– Нет, племянник, им станешь ты, если, конечно, женишься на княгине Олене.

– А зачем мне эта старая потаскуха, – рассердился Гостевид.

– Во-первых, она не такая уж старая, а во-вторых, она дочь князя Родегаста. Последнего вполне достаточно, чтобы десятки добрых молодцов слетелись к Олене после смерти ее мужа князя Яртура.

– И из этих многочисленных женихов она выберет именно меня? – усомнился Гостевид. – А почему бы нет, дорогой племянник, – хмыкнул Влад. – Вряд ли гордой дочери Родегаста захочется, чтобы слухи о ее прелюбодеянии дошли до ушей волхвов. – Да не стоит княгиня Олена того, чтобы я за нее ноги бил, – в сердцах воскликнул Гостевид.

– Княгиня, может, и не стоит, – вздохнул Влад. – А вот ради жезла владыки Асгарда не только тебе, но и всем нам придется не только ноги бить, но и головами рисковать. Неужели ты не понимаешь, Гостевид, что речь идет не только о тебе, но и об Асии. О свободе, которую мы утратили, и которую можем вернуть с помощью бога Перуна.

– Но почему я? – вскричал Гостевид.

– Потому что ты витязь Асгарда и потому что ты сын моего покойного брата. Я хочу, чтобы ты возвысил наш род Гостевид и помог асам вернуть первенство среди племен Великой Скифии.

Глава 2

Измена

Княгиня Турица была слегка удивлена столь ранним визитом боярина Турунтая. Причем себерский боярин был чем-то очень сильно взволнован, можно даже сказать разъярен. Его заросшее седой шерстью лицо буквально перекосило от бешенства. А ведь все вроде прошло гладко. И княгиня Олена сейчас спала на том самом ложе, на котором отходила ко сну. И темник Хмара нежился в доме Некраса рядом со своей юной женой Дареной. А каган Яртур готовился поздравить новобрачных с первой брачной ночью.

– Это принадлежит витязю Асгарда, – сказал боярин Турунтай, выкладывая на столик перед Турицей золотую застежку.

– Ну и что? – вскинула княгиня на боярина удивленные глаза.

– Я нашел ее в доме сотника Некраса.

– Когда? – насторожилась Турица.

– Только что, – скрипнул зубами Турунтай. – Княгиню Олену мы вынесли из дома еще затемно. Но по утру я отправился к Некрасу, чтобы разбудить новобрачных и обнаружил застежку у самого порога.

– Может, кто-то поздравил Хмару раньше тебя?

– Исключено, – покачал головой Турунтай. – Мои люди стерегли ворота усадьбы. По их словам, никто в дом Некраса сегодня по утру не заходил. Не было витязей Асгарда в свите новобрачных и вчера вечером. Значит, этот человек проник в дом сегодня ночью.

– Ты кого-то подозреваешь? – спросила Турица у боярина.

– Сдается мне, что это был Гостевид, племянник боярина Влада. С пира он вернулся в стельку пьяным. Но вполне мог среди ночи выйти во двор, подышать свежим воздухом.

– Зачем ты вообще пустил ассов в свой дом! – рассердилась Турица.

– Не мог же я остаться белой вороной среди браниборских бояр, – возразил боярин. – Все пригласили к себе гостей, и только Турунтай почему-то закрыл для них двери своего дома.

– А где сейчас находятся бояре?

– Спят все трое, – пожал плечами Турунтай.

– И никто из твоего дома не выходил?

– Пока нет. Но не могу же я держать асов взаперти. Или ты считаешь, что их следует убить?

– Не говори глупостей, – махнула рукой княгиня. – Никто не поверит пьяному витязю, заблудившемуся в чужом городе.

– Поверят или не поверят, но меры примут, – задумчиво проговорил Турунтай. – Нам следует поторопиться. Волох уже на подходе. Пусть Хмара хотя бы выведет своих орланов из Бранибора. Но сделает это так тихо, чтобы асы не заметили перемещений.

– А ты уверен в своих людях, боярин? – строго спросила Турица.

– Как в себе самом, княгиня, – твердо проговорил Турунтай. – Берам надоели чужаки на нашей земле.

– А как поведут себя горожане?

– Какое им дело до кагана Яртура, – усмехнулся боярин. – И уж тем более им нет дела до асских бояр и витязей.

В Браниборе было сто витязей Асгарда и три сотни мечников из личной дружины Яртура, и каждый из них в бою стоил, по меньшей мере, двух, а то и трех беров. К следовало еще прибавить асских бояр числом более полусотни. Правда, бояр разместили по городским усадьбам, а не в детинце. Но вряд ли они станут сидеть, сложа руки, когда в городе начнется заварушка. А убийство асских бояр ляжет тяжким бременем на души беров. Оскорбленная Асия может подняться против Себерии, и война эта затянется на десятилетия. И уж конечно, рахман Коломан не замедлит воспользоваться сложившимися обстоятельствами и постарается отомстить своим врагам за гибель внука и союзника.

– Так что будем делать, княгиня? – спросил Турунтай.

– Как только Олена съедет со двора, пригласи ко мне боярина Влада, хочу с ним словом перемолвиться, – пристально глянула Турица на боярина. – И готовь своих людей к ночному выступлению.

Княгиня Олена выглядела слегка смущенной, но умиротворенной. Во всяком случае, никаких упреков в свою сторону ее заботливая родственница не услышала. Дочь князя Родегаста, розовея щеками, поблагодарила Турицу за гостеприимство, и белой лебедицей уплыла из ее дворца. Хозяйка проводила гостью долгим взглядом и усмехнулась. Уж эта точно ничего не скажет о событиях минувшей ночи своему мужу. Хотя наверняка догадалась, что сегодняшняя ее встреча с темником Хмарой не была ни сном, ни мороком. Боярин Влад явился к княгине по первому зову. И по тому, как ас кланялся, и по тому, как он улыбался хозяйке дома, Турица поняла, что этот человек знает если не все, то многое. Более того, он вполне способен разрушить все ее замыслы и развеять прахом двадцать лет неустанных трудов.

– Рада видеть тебя, боярин Влад.

– А уж как я рад тебя видеть, княгиня Турица. Воистину твоя красота неувядаема. – Что у вас, асов, не отнимешь, так это умение очаровывать женщин, – ласково улыбнулась гостю хозяйка.

– Ты хочешь сказать, княгиня, что все остальное у нас уже отняли? – спросил Влад, строго глядя на Турицу.

– Так ведь отняли не только у вас, асов, но и у нас, беров, – вздохнула княгиня.

– Если мне не изменяет память, то человек, отнявший свободу и у вас и у нас, доводится тебе внуком.

– Он всего лишь кукла в руках Слепого Бера, возмечтавшего о власти над Мирозданием, – доверительно склонилась к гостю хозяйка. – Рахман Коломан бросил вызов не только людям, но и богам. Ты, вероятно, слышал, боярин, о богине Моране?

– Допустим.

– Если Слепой Бер заключит в союз с дочерью Семаргла и Медузы Горгоны, то трудные времена наступят не только для мира Яви, но и для мира Прави.

– Пусть Боги сами хлопочут о себе, княгиня, – усмехнулся Влад. – Меня куда больше волнует родная Асия. Согласись, орлан Хмара в качестве владыки Асгарда, это уже слишком для нашего несчастного племени. – У тебя есть более достойный кандидат, боярин?

– Я бы очень хотел, княгиня, чтобы ты обратила свое просвещенное внимание на моего племянника Гостевида.

– Это тот рассеянный молодой человек, который по ночам обивает чужие пороги? – Турица бросила на колени Владу золотую застежку витязя Асгарда.

– Он самый, – без тени смущения ответил ас. – Я тоже был у того порога, княгиня. Более того, я поднялся по лестнице и заглянул в чужую ложницу. – Ты поступил нехорошо, боярин, – покачала головой Турица.

– А соблазнять чужих жен, это хорошо? А потворствовать блудодеям, это хорошо, княгиня? Если бы Олена не была дочерью князя Родегаста, то я еще вчера ночью известил бы кагана о ее шашнях с темником Хмарой.

– Но она дочь Родегаста, – сказала Турица, пристально глядя в глаза боярина Влада. – И тот, кто добьется ее расположения, станет владыкой Асгарда.

– Похоже, мы с тобой, княгиня, очень хорошо понимаем друг друга, – ласково улыбнулся ас дочери альва Эльмира.

– Тогда почему бы нам не заключить сделку, боярин? Ты отдашь мне мужчину, я – тебе женщину. И мы будем квиты.

– Мне показалось, княгиня, что ты уже пообещала Олену другому?

– Мечник Хмара нужен мне только на один день, Влад, а точнее – на одну ночь. Если завтра ты снесешь ему голову, то я скажу тебе спасибо.

– Заманчивое предложение, – усмехнулся боярин. – Но у меня есть сомнения… – В моей честности, – перебила его Турица.

– Мы оба взрослые люди, княгиня, и понимаем, как мало значат слова в этой жизни, полной превратностей и соблазнов. Я открою тебе ворота детинца только тогда, когда ты передашь моим людям Олену.

– Ты не представляешь, Влад, какую ношу снимаешь с моих плеч, – облегченно вздохнула Турица. – Мне не нужна Асия, мне не нужен Асгард. И уж тем более мне не нужна распутная баба, отдающаяся первому встречному. Ты получишь Олену, боярин, если только слово дочери царя альвов Эльмира хоть что-то значит в этом мире.

В детинце, куда боярин Влад приехал к полудню, пир был в самом разгаре. Асские и себерские бояре в обнимку сидели за столами, распивая вина и меды, запасенные Хмарой в невероятных количествах. Сам темник, несмотря на бессонную ночь, сидел с молодой женой во главе стола и принимал подарки от хмельных гостей и посланцев едва ли не от всех Себерских городов. Каган Яртур, уступив самое почетное место своему старому другу и любимчику, сидел чуть сбоку, плеч о плеч с Турунтаем. Пьяным каган не был, но и озабоченным он Владу не показался. Себерский боярин чуть сдвинулся в сторону, уступая место рядом с Яртуром почтенному асу. Влад выпил чарку за здоровье молодых и преподнес жениху парсский меч, усыпанный драгоценными каменьями, а невесте золотые браслеты. Дар был щедрый и удивил даже кагана, не говоря уже о прочих гостях, которые громкими возгласами приветствовали боярина.

– Мне все-таки кажется, – негромко сказал Влад, – что тысяча мечников Волоха в Браниборе, переполненном гостями, станут большой обузой. Было бы совсем неплохо, если бы орланы Хмары перехватили бы их на дороге и разместили бы в ближайших городках и селах.

– По-моему, ты излишне осторожничаешь, боярин, – покачал головой Яртур.

– В городе и без того хватает пьяных, – поддержал аса Турунтай. – Если к ним добавятся еще тысяча хмельных шалопаев, количество драк возрастет. В конце концов, какая разница биармцам, где пить. А медовой брагой мы их не обделим. Разумеется, князей Волоха, Хорса и Таксака мы с почетом проводим в Бранибор.

– А ты что думаешь по этому поводу, Хмара, – спросил Яртур у ближника.

Темник замешкался с ответом, и Влад насторожился. Хмара был не настолько прост, чтобы не понимать, чем грозит уход орланов из города. Наверняка он догадывался, что Турица и Турунтай готовят кагану неприятный сюрприз. Но, к счастью, у него недостало мужества, чтобы рассказать старому другу о своих опасениях.

– Мне право неловко, – вильнул он глазами в сторону. – Все-таки они мои гости… – Ну, раз правителю Себерии неловко заворачивать гостей от ворот, то нам с вами, бояре, придется брать ответственность на себя, – засмеялся каган.

– В таком случае, я, с твоего дозволения, темник, отправлю сотника Некраса навстречу дорогим гостям, – глянул на Хмару боярин Турунтай.

– Отправляй, – вяло махнул тот рукой. – Медов для них не жалейте. Мне обиженные ни к чему.

Боярин Турунтай отсутствовал недолго, за это время Влад и Яртур успели осушить по кубку и обменятся впечатлениями о Себерии вообще и о городе Браниборе в частности. Асский боярин был невысокого мнения о здешних женщинах. По его мнению, им не хватало блеска в глазах и жара в крови. Каган Яртур не то чтобы согласился с Владом, но и возражать ему не стал. Чем, кажется, обидел боярина Турунтая, немедленно вступившего в разговор.

– Ты, боярин, у нас всего два дня, а уже берешься судить о наших девушках.

– Девушки ваши хороши, боярин, – пошел на попятный Влад. – Скромны, приветливы, ликом приятны и телом сдобны. Но мы-то с каганом совсем о других речь ведем. Не о тех, кого в жены берут, а о тех, кого по лавкам валяют.

– Извини, боярин, – хлопнул себя по лбу Турунтай. – Вином я тебя в своем дому потчевал, а главном-то забыл.

Страницы: «« 345678910 »»

Читать бесплатно другие книги:

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из эти...
Великая княгиня Ольга, византийская принцесса Анна Романовна, владимирская Мария-Ясыня и московская ...
Как вы думаете, что объединяло и объединяет таких разных людей – знаменитых хоккеистов, трехкратных ...
Ее царствование заслужило славу «Золотого века». Ее превозносят как величайшую королеву Европы. Она ...
Та, которую ты любишь всю жизнь, та, которая для тебя дороже всего, та, которую ты потерял безвозвра...
Ирина Краева – детский писатель, лауреат Международной премии имени Владислава Крапивина (2008) и пр...