Секреты леди Бартон Анна
Бенджамин покачал головой, как будто хотел стряхнуть все доводы, которые только что услышал.
– Подумай спокойно, без обиды на жизнь, – продолжала уговаривать Дафна. – Во что ты хочешь превратить свое будущее? Ведь это твой выбор. Можешь обречь себя на несчастье и одиночество, а можешь выбрать… жизнь рядом со мной.
– Чем заботиться обо мне, лучше представь собственное будущее, – возразил Бенджамин. – Сравни: счастливая, полная жизнь с человеком, готовым кружить тебя на всех балах, потакать каждому капризу, а со временем одарить выводком детей… или я.
– Что ж, если взвешивать счастье на аптекарских весах, то выбор очевиден.
На серьезном лице отразилось замешательство.
– Вот именно.
Дафна взяла книгу, показывая, что вопрос решен. Да, ей действительно все стало ясно. Придется каким-то образом доказать ему, что любовь способна преодолеть любые препятствия. Но как же это сделать?
– Когда завтра выезжаем?
Лорд Фоксберн удивленно взглянул на нее.
– Что?
– К лорду Чарлтону, – с преувеличенно спокойным терпением пояснила Дафна. – Если помнишь, мы собирались его навестить. Что если встретиться в холле в два часа?
– Хорошо. – Граф выглядел слегка ошарашенным.
Мисс Ханикот оставила его в этом состоянии и ушла, ни разу не оглянувшись.
На следующий день во время короткого путешествия в поместье лорда Чарлтона говорили мало. Мисс Ханикот старалась не думать о разговоре в саду, потому что при каждом воспоминании ей становилось нехорошо. Никакие слова не смогли бы заставить графа изменить жизненную позицию. А вот дела… дела способны на все.
Лорд Фоксберн не смотрел на спутницу, предпочитая изучать пейзаж за окном кареты, состоявший из серого неба и грязной дороги. Немного обидно, пусть даже сегодня Дафна выглядела не очень стильно. В надежде остаться неузнанной теми из слуг барона, кто мог видеть портреты, она забрала волосы – все, до единого локона – под широкополую шляпу и надела старенькое серое платье. Но, разумеется, по-настоящему серьезные опасения внушали не столько слуги, сколько мистер Хэллоуз.
На пикнике он разговаривал таким тоном, словно не считал ее за человека. Как будто, согласившись позировать для портрета, она тем самым продала себя и заранее обрекла на презрение и унижение. Дафна знала, что лорд Фоксберн не даст ее в обиду, но в то же время понимала намерения Хэллоуза. Перспектива вырисовывалась отнюдь не радужная.
– Не исключено, что миссис Парфит нас не впустит, – заметил Бенджамин, все еще глядя в сторону.
– Да.
– Твою красоту не спрячешь за безвкусной шляпкой и старым платьем.
Предупреждение можно было бы принять за комплимент, если бы не снисходительный тон.
– Тем не менее спасибо.
Бенджамин повернулся, пронзил Дафну раскаленным взглядом и снова уставился в окно.
Как только экипаж свернул на центральную аллею, Дафна для храбрости глубоко вздохнула и взяла с сиденья корзинку. Повариха лорда Билтмора дала банку крепкого мясного бульона, а экономка выделила из стратегических запасов несколько сортов прекрасного дорогого чая. Сама же Дафна собрала букет полевых цветов и перевязала его ярко-желтой лентой. Возможно, барон так тяжело болен, что не оценит подарков, и все же они не помешают. А когда он придет в себя, то с радостью узнает, что соседи желают ему здоровья.
Наконец карета остановилась возле каменного крыльца, и Дафна с трепетом спустилась по откидной лесенке. Лорд Фоксберн крепко сжал руку.
– Не бойся, я всегда рядом. Ничего плохого не случится.
– Знаю. Просто странно думать, что круг замкнулся. Сейчас я встречусь с тем самым человеком, который заказал портреты.
– Пока только надеешься встретиться, – поправил Бенджамин. – Для начала было бы неплохо попасть в дом.
– Ты говоришь так, словно у порога сидит Цербер.
– Ты еще не знакома с миссис Парфит. – Бенджамин взял бронзовый молоток и постучал.
Дверь открыл дворецкий, но, услышав, какова цель визита, немедленно позвал экономку.
Миссис Парфит появилась минуту спустя, на ходу вытирая руки о передник.
– Добрый день, лорд Фоксберн. Признаюсь, удивлена, не предполагала увидеть вас так скоро. – Она вопросительно посмотрела на Дафну.
– Со мной мисс Ханикот, – представил граф. – Она гостит в Билтмор-Холле. Услышав о болезни лорда Чарлтона, она настояла на визите, так как считает необходимым оказать посильную помощь.
– Вот здесь гостинцы для барона. – Дафна протянула корзинку. – Простите за бесцеремонность, но не так давно я провела несколько месяцев, ухаживая за мамой. К счастью, она выздоровела, а я приобрела драгоценный опыт. Нельзя ли хотя бы на несколько минут пройти к больному? Ни в малейшей степени его не потревожу; обещаю, что просто посмотрю и постараюсь определить, в чем суть тяжелого состояния.
Глаза на круглом лице экономки превратились в щелочки.
– За бароном прекрасно ухаживают.
– В этом мы не сомневаемся, – успокоил граф. – Но мисс Ханикот обладает особым даром исцеления. Мне и самому пришлось стать ее пациентом, серьезное ранение не проходит бесследно, понимаете ли. Безнадежные случаи – ее специальность.
От избытка благодарности Дафна была готова броситься ему на шею и расцеловать.
Экономка вздохнула и неохотно впустила посетителей в холл.
– Мистера Хэллоуза сейчас нет дома, – бесстрастно предупредила она. – Но он был бы крайне недоволен, что я разрешила посторонним навестить его отца, так что постарайтесь не задерживаться.
– Не беспокойтесь, мы ненадолго, – заверила Дафна.
– У постели лорда Чарлтона дежурит моя сестра, – пояснила экономка и посмотрела на графа. – Надеюсь, вы помните, как пройти в спальню?
– Да. Сюда, мисс Ханикот. – Бенджамин положил теплую ладонь на талию и повел Дафну к лестнице.
Через мгновенье их остановил голос миссис Парфит.
– Надеюсь, визит не имеет отношения к портрету?
Дафна похолодела.
– Нет, – спокойно ответил граф. – Даю слово.
Экономка кивнула и с корзинкой в руках скрылась в коридоре.
Дафну удивила та легкость, с которой лорд Фоксберн преодолел лестницу. Словно прочитав ее мысли, он пробурчал:
– Расплата за самоуверенность и излишнюю прыть придет позже.
Коридор второго этажа оказался аккуратным и чистым, с жизнерадостными обоями на стенах. Интерьер оживляли несколько написанных маслом натюрмортов на вечную тему: цветы и фрукты. Дафна почему-то опасалась, что дом барона окажется безвкусным нагромождением красного и золотого. Аляповатое обрамление для портретов, некогда написанных специально для этих комнат. К счастью, перед ней оказался обычный сельский особняк, перила которого были до блеска отполированы не одним поколением детей. Ничего зловещего в этих стенах не было, но на душе все равно стало грустно.
В огромном доме должна кипеть жизнь, а здесь стояла полная тишина. Большинство комнат пустовали, мебели в них почти не было, а шторы оставались задернутыми даже днем.
– Вот здесь. – Бенджамин достал из жилетного кармана часы. – Сейчас половина третьего. В нашем распоряжении минут пятнадцать, не больше.
Он осторожно постучал, и вскоре на пороге возникла немолодая массивная особа.
– Чем могу помочь? – поинтересовалась она, как показалось Дафне, неискренне. На самом же деле сиделка добросовестно выполняла свой долг и старалась оградить подопечного от посетителей.
– Добрый день, – с любезной улыбкой приветствовал граф. – Должно быть, вы – Агнес, сестра миссис Парфит. Она позволила нам по-соседски нанести короткий визит.
– Барон уже несколько дней не открывает глаз. Как только придет в себя, буду рада сообщить ему о вашем внимании.
Еще не переступив порог, Дафна почувствовала, что в комнате невероятно жарко. В камине ярко горел огонь, а окна, видимо, давным-давно не открывались. Да и лицо Агнес выглядело распаренным и усталым. Судя по всему, ей здесь приходилось нелегко.
– Мы понимаем, что лорд Чарлтон отдыхает, и не собираемся его будить, – вступила в разговор Дафна. – Может быть, посидим немного рядом, а вы тем временем отдохнете?
Взгляд сиделки слегка подобрел.
– Позвольте узнать, кто вы такие?
– Простите, мы не представились как следует. Я – мисс Ханикот, а со мной граф Фоксберн. Гостим в поместье Билтмор-Холл.
– Понятно. Что ж, если Мэри разрешила вам подняться, значит, все в порядке.
Дафна вздохнула с облегчением.
– Спасибо.
Едва сиделка ушла, она быстро оценила обстановку. В спальне было еще жарче, чем казалось из коридора. Лицо лорда Чарлтона лоснилось от пота, и все же лежал он под несколькими одеялами.
– Встань возле двери, – скомандовала она графу.
– Что-что?
– Предупредишь, когда вернется Агнес.
Бенджамин послушно прислонился плечом к косяку и хитро улыбнулся.
– Позволь, отгадаю. Собираешься делать компресс?
– Нет.
– А что, операцию?
– Ужасно смешно. Пока что стараюсь обеспечить барону человеческие условия. – Она убрала два теплых одеяла и оставила только одно тонкое, которым больной был укрыт до подбородка. Лорд Чарлтон задышал заметно легче и глубже, как будто с груди сняли тяжкий груз. Увы, погасить камин не представлялось возможным, но что если проветрить спальню?
Дафна отдернула пыльную бархатную штору и потянула тяжелую раму. Ничего не получилось.
– Сейчас сделаю. – Бенджамин тут же оказался рядом. – Здесь же дышать невозможно, любой сознание потеряет. – Одним точным, сильным движением он распахнул окно. В комнату ворвался поток свежего влажного воздуха, и Дафна помедлила, чтобы вдохнуть полной грудью.
– Что, черт возьми, здесь происходит?
Грубый голос заставил вздрогнуть от ужаса. Она обернулась и увидела на пороге мистера Хэллоуза – пьяного, с багровой физиономией и безумными глазами.
Выглядел он так, как будто собирался убить всех сразу.
Глава 24
Лорд Фоксберн немедленно закрыл собой спутницу.
– Полегче, Хэллоуз. Мы лишь навещаем вашего отца.
Хэллоуз сжал кулаки.
– Навещать старика бессмысленно, он все равно ничего не понимает. Зато я отлично знаю, зачем вы здесь.
Бенджамин ощутил легкое прикосновение и услышал за спиной голос Дафны.
– Мы беспокоимся о его здоровье.
– Что за чушь! Вы открыли окно. Наверняка уже успели что-то сбросить вниз. Какой-нибудь пустячок, который можно выгодно продать?
Граф надежнее прикрыл Дафну. Хэллоуз – не тот человек, с которым можно разговаривать без опаски, даже когда он трезв как стеклышко.
А сейчас никто не смог бы обвинить его в этой слабости. Судя по состоянию одежды, бурное веселье продолжалось всю ночь. Грязную рубашку едва прикрывал разорванный на плече сюртук. Должно быть, ткань не выдержала драки. Второго ее участника оставалось лишь пожалеть.
– Здесь невозможно душно, и мы хотели проветрить.
С кровати донесся стон. Бенджамин не успел и глазом моргнуть, как Дафна вышла из укрытия и поспешила к больному.
– Он пошевелился, – с надеждой сообщила она. Взяла полотенце, со сноровкой опытной сиделки смочила в тазу и протерла пылающий лоб, пробормотав при этом что-то ласковое.
Хэллоуз, казалось, не замечал, что происходит у постели отца, а был занят мыслями о предстоящей мести.
– Мы воспользовались возможностью засвидетельствовать почтение, – пояснил граф. – Как только сиделка вернется, мы немедленно уйдем.
Хэллоуз поднял заскорузлый кулак.
– Черта с два вы куда-нибудь уйдете.
Лорд Фоксберн вскинул брови.
– Дамы, должно быть, в восторге от галантных манер истинного джентльмена.
– Не строй из себя праведника, – прорычал Хэллоуз. – Если ты с ней, то и сам никакой не джентльмен.
Проклятие!
– Можете называть меня, как угодно, но не смейте порочить имя мисс Ханикот. Немедленно извинитесь!
– Перестаньте пререкаться! – нетерпеливо воскликнула Дафна. – Смотрите, лорд Чарлтон очнулся!
Граф повернулся к кровати – как выяснилось в следующее мгновение, напрасно: кулак Хэллоуза попал прямо в челюсть. Бенджамин покачнулся, отпрянул и, чтобы удержаться на ногах, вцепился в подоконник. Нет, только не это! Казалось, нижняя челюсть сместилась вправо на целый дюйм. Для горького пьяницы Хэллоуз оказался невероятно метким бойцом.
– Бен! – закричала Дафна и бросилась на помощь.
Граф предостерегающе поднял руку, но в этот раз не совершил ошибки и не посмотрел на нее.
Не сводя глаз с противника, он невозмутимо произнес:
– Хороший удар. Почему бы не продолжить поединок в другом месте? Там, где не страшно повредить фамильные ценности и потревожить вашего больного отца?
Там, где нет Дафны.
– Предпочитаю выяснить отношения немедленно: здесь и сейчас. – Хэллоуз шагнул вперед, а граф в ответ отошел вправо и заблокировал дверь.
– Что если поговорить по-мужски, за стаканом бренди?
– Отец спрятал портрет, – внезапно выпалил Хэллоуз. – Вчера ночью я перевернул весь дом, но так и не нашел его. – Он яростно прищурился. – Знаю, что ты тоже за ним охотишься, жадный сукин сын. У самого сундуки ломятся от богатства, но тебе все равно мало. Хочешь прихватить и мое сокровище.
Бенджамин покачал головой.
– Вообще-то мне казалось, что картина принадлежит лорду Чарлтону и он волен распоряжаться ею по собственному желанию. Похоже, барон не желает, чтобы она попала в ваши руки.
– А тебе она зачем? – Пьяница задышал быстрее, ноздри расширились.
– Понятия не имею, что вы имеете в виду.
– Все то же: картину. Портрет, – начал было Хэллоуз, но не договорил и на миг задумался. – Не прикидывайся дураком. – Он нахмурился, как будто пытался решить какую-то сложную логическую задачу. – Деньги тебе не нужны. Больше того, тебе ничего не стоит купить любую, самую ценную картину. Значит… дело в девчонке. Признайся, запал на нее, а?
Бенджамин заставил себя стерпеть развязный тон и неопределенно пожал плечами.
– Мы просто друзья.
Багровая физиономия расплылась в похотливой улыбке.
– Друзья, – повторил Хэллоуз и скользнул взглядом по фигуре склонившейся над постелью Дафны. – А ты видел портрет? Она там в одной ночной рубашке, так что еще чуть-чуть, и можно было бы рассмотреть си…
Прежде чем слово успело окончательно покинуть грязный рот, граф схватил негодяя за лацканы многострадального сюртука и с силой вдавил в стену. Голова с убедительным стуком влепилась в штукатурку, однако Хэллоуз продолжал сопротивляться, пытаясь вырваться на свободу. Бенджамин ударил в нос; кровь хлынула потоком.
Дафна вскрикнула.
Не обратив на нее внимания, Бенджамин еще крепче схватил противника и стукнул о стену еще раз – для надежности.
С кровати снова донесся стон.
– По-моему, он хочет пить. – Дафна посмотрела, ожидая помощи, однако поняла, что мужчины заняты, и сама приподняла больного, чтобы поднести к пересохшим губам чашку с водой.
– Кажется, твоя подружка способна поднять мертвого, – ухмыльнулся Хэллоуз. – И кое-что еще.
– Уймись, мерзавец, – процедил сквозь зубы лорд Фоксберн.
Однако Хэллоуз униматься не собирался. Напротив, ухмылка сменилась широкой самодовольной улыбкой. К сожалению, граф не сразу понял, что произойдет дальше.
Негодяй поднял ногу, уперся спиной в стену и с силой стукнул каблуком по раненой ноге. От жгучей боли потемнело в глазах.
Ко всем чертям и ногу, и Хэллоуза – пусть катится прямиком в ад! Но надо было как-то блокировать нестерпимо острое страдание и сосредоточиться на главном. Не позволить негодяю уйти. Кто знает, на что способен Хэллоуз в припадке пьяной ярости? Дафна рассчитывает на помощь, и подвести ее нельзя. Бенджамин этого не сделает.
Перед глазами мелькали черные точки. По лицу катился пот. Руки тряслись от нечеловеческого напряжения: удержать на месте крепкого, полного сил агрессора оказалось невероятно трудно. Бенджамин с трудом перевел дух и сосредоточил волю в сжимавшей горло руке. Мутные красные глаза слегка закатились – противник заметно слабел. И вдруг…
Нога подломилась. Словно поверженное молнией дерево, она треснула и раскололась. Мощным движением Хэллоуз отшвырнул противника прочь, граф отлетел на несколько ярдов и стукнулся головой о кровать.
– Бен! – Дафна оказалась рядом и сжала щеки прохладными ладонями.
– Отойди. – Больше Бенджамин ничего не смог сказать. Оттолкнул руки, схватился за столбик кровати и попытался встать.
Дафна хотела помочь.
– Нет.
Хэллоуз подошел ближе, и она испуганно вздрогнула.
– Сейчас позову на помощь.
Прежде чем граф успел остановить, Дафна бросилась к двери, однако одного толчка Хэллоуза хватило, чтобы вернуть ее обратно.
К тому времени как враг подошел, Бенджамин уже начал подниматься, опираясь на здоровую ногу, хотя больная нога висела мертвым грузом и тянула вниз.
На краткий миг Хэллоуз склонился над жертвой, подобно рыцарю зла, нацелившему копье в горло жертвы.
Бенджамин почувствовал, что его поднимают, как будто пытаются вернуть в вертикальное положение.
А уже в следующее мгновение оказался на полу, беспомощно распростертым навзничь, и тщетно пытался восстановить дыхание. Из этого унизительно положения Хэллоуз выглядел огромным каменным титаном. Единственное, что напоминало о человеческой природе – это вытекающая из носа струйка крови. Капли шлепались на пол странными, похожими на чернильные, кляксами.
Действия мерзавца казались отвратительно предсказуемыми, и все же предотвратить новое нападение не хватило сил.
Бенджамин лежал, как опрокинувшаяся на панцирь черепаха, а Хэллоуз с жестокой методичностью бил каблуком по раненой ноге.
Сознание погасло не сразу, граф успел услышать собственные стоны, смешанные с отчаянным криком Дафны, и даже спросить себя, удастся ли когда-нибудь увидеть ее снова.
Боже милостивый, что же она наделала?
С отвратительной ухмылкой Хэллоуз наносил удар за ударом.
– Прекратите! – завопила Дафна, но подлец даже бровью не повел.
Лицо Бенджамина превратилось в неподвижную маску боли. Мышцы на шее окаменели, а на виске проступила пульсирующая вена. Дафна открыла ящик стола в надежде найти хоть что-нибудь похожее на оружие: например, нож для писем. Торопливо пошарила, но не обнаружила ничего, кроме бумаги и чернил.
Она посмотрела вокруг и заметила на умывальнике кувшин с водой. Схватила и метнула в противника. Тот, однако, отбросил его, как чашку. Кувшин упал и разбился; вода растеклась по полу. Дафна сжала кулаки, готовясь к схватке.
– Роуленд, – послышался с кровати слабый голос, и она стремительно обернулась. Губы лорда Чарлтона шевелились, как будто старик пытался что-то сказать.
– Ваш отец очнулся! Зовет вас!
– Какое приятное совпадение! Я тоже не прочь с ним поговорить. – Хэллоуз наконец-то убрал ногу и отбросил жертву в сторону, словно кучу ненужного хлама. Бенджамин шумно дышал, каждый глоток воздуха давался ему с мучительным усилием. Он попытался встать, но едва смог приподнять голову. Снова рухнул на пол и затих.
Хэллоуз тем временем с недовольным видом подошел к отцу, как будто его отвлекли от неотложного дела.
– Сын мой, – прошептал лорд Чарлтон и умоляюще вытянул сухую руку.
Хэллоуз взглянул на нее с отвращением.
– Да. Твой сын. И все-таки ты мне не доверяешь.
Седые брови сошлись у переносицы.
– Что?
Хэллоуз сел на край кровати, и матрас промялся под немалым весом.
– Рад видеть, что тебе лучше, отец. – Дафна надеялась, что состояние барона не позволит уловить в голосе фальшь. – Я волновался. Провел здесь, рядом с тобой, немало бессонных ночей.
Бесстыдная ложь показалась Дафне нестерпимой, однако на морщинистом лице больного появилась слабая улыбка. Что ж, пусть верит, если хочет. Пока Хэллоуз дурачил отца, она опустилась на колени возле Бенджамина и приложила ухо к груди. Сердце билось ровно, а дыхание казалось хотя и неглубоким, но достаточно устойчивым. Во всяком случае, боли он сейчас не ощущал. Дафна пригладила растрепанные волосы и попыталась придумать, как его отсюда вынести.
Куда пропала сестра миссис Парфит? Да и сама экономка? Разве никто в доме не слышал шум? Казалось, они сражаются уже целый час, хотя на самом деле могло пройти не больше нескольких минут.
– У меня к тебе одна небольшая просьба, отец, в обмен на преданность.
Дафна окаменела, охваченная страшным предчувствием.
– И что же это? – Лорд Чарлтон слабо похлопал сына по коленке.
– Портрет.
– А? – Старик прищурился, словно не разобрав.
– Портрет! – рявкнул Хэллоуз.
Лорд Чарлтон испуганно вздрогнул.
– З-з-зачем?
Хэллоуз схватил отца за плечи и яростно встряхнул.
– Ты мне должен.
– Что здесь происходит? – Сестра миссис Парфит стояла в дверях, с ужасом глядя на распростертого на полу графа и непозволительно грубое обращение с больным, не говоря уже о крови, луже и осколках.
– Скорее позовите на помощь! – взмолилась Дафна. – Он убьет отца!
– Сейчас приведу лакеев. – Сиделка скрылась.
Хэллоуз обернулся. Под носом и вокруг рта запеклась кровь; мерзкий вид вызывал тошноту.
– Ты боишься не за моего отца. За себя боишься, шлюха.
– Роуленд, прекрати, – срывающимся голосом взмолился лорд Чарлтон.
– Прекращу, только сначала скажи, где картина. «Английская красавица».
На краткий миг глаза барона прояснились.
– Нет.
Хэллоуз угрожающе склонился.
– Говори немедленно.
Лорд Чарлтон зажмурился, должно быть, надеялся прогнать страшный сон.
Однако Хэллоуз снова безжалостно встряхнул его.
– Смотри на меня!
Отец не послушался, и тогда на худую шею легла мясистая рука.
– Что ж, теперь точно скажешь.
– Прекратите! Вы его удушите! – Дафна не выдержала мучительного зрелища.
Хэллоуз словно не слышал призыва.
– Где портрет английской красавицы, отец?
Барон захрипел.
– Он и так очень слаб, а вы его терзаете!
– Пусть скажет.
Руки старика судорожно дернулись, а лицо зловеще посинело.
Хэллоуз отстранился и разжал тиски. Больной закашлялся, пытаясь наполнить воздухом изможденные легкие.
– Ну что, готов?
По впалой щеке скатилась слеза. Барон кивнул и поднял палец.
Читать бесплатно другие книги:
