Хранилище Литтл Бентли
— Я считаю, нам не следует удовлетворять эту просьбу. Несомненно, «Хранилище» с самого начала намеревалось торговать продовольственными товарами. Подобные решения не принимаются спонтанно. Они всесторонне обдумываются в центральном правлении корпорации. Нужно было с самого начала поставить в известность городской совет и нашу комиссию. На мой взгляд, нас сознательно ввели в заблуждение, и нам не следует в самый последний момент переопределять назначение участка земли, выделенного «Хранилищу».
— Все это хорошо и прекрасно, — заметил председатель. — Но, как вам известно, нам предъявили ультиматум. Если мы не согласимся переопределить назначение участка, «Хранилище» уйдет из города.
У Билла учащенно забилось сердце.
— И пусть уходит, — сказал Джекобс.
Председатель удивленно посмотрел на него.
— Вы это серьезно?
— Никуда «Хранилище» не уйдет. Сюда вложены очень большие деньги. Это чистой воды блеф.
«Точно, — подумал Билл. — Покажите этим ублюдкам, кто здесь хозяин!» Он оглянулся на Бена. Редактор газеты сохранял профессионально беспристрастное лицо, однако Билл ощутил необъяснимое возбуждение. Впервые представитель власти выступил против «Хранилища», и Билл увидел в этом хороший знак. Скорее всего, заставить «Хранилище» отступить не получится, но, может быть, удастся хотя бы остановить его продвижение вперед.
Поднял руку Грэм Грейвс.
— Слово предоставляется члену комиссии Грейвсу.
— Я поддерживаю предложение о переопределении назначения участка. Расширение «Хранилища» полностью соответствует интересам Джунипера. Новый продовольственный отдел даст городу пятнадцать новых рабочих мест. Из них пять с полной занятостью.
— И отнимет тридцать, — презрительно фыркнул Джекобс. — Ну же, Грэм, ты не хуже меня понимаешь, что это оставит не у дел гастроном Джеда. «Купи и сэкономь» не выдержит такой конкуренции.
— Пусть Джед снижает цены. Если продукты у него будут дешевле, все и дальше будут покупать в его магазине.
— Первым делом ты должен воздержаться от участия в голосовании. У тебя на Джеда зуб с тех самых пор, как он порвал с Йоландой.
— Это наглая ложь, и ты…
— Джентльмены, джентльмены! — застучал молотком по столу председатель. — Мы здесь не для того, чтобы обсуждать ценовую политику и личные отношения. Мы здесь, чтобы решить вопрос, разрешить ли «Хранилищу» продавать продовольственные товары.
Заговорил Бад Гаррисон, самый молчаливый член плановой комиссии.
— Можно ознакомиться с планом дополнительной пристройки?
— Я как раз собирался это предложить.
Встав из-за стола, председатель подошел к стоящему у стены передвижному проектору. Подкатив его к розетке, он включил шнур в сеть и знаком попросил Грейвса погасить свет. На противоположной стене появилось схематическое изображение «Хранилища».
Фред Карпентер обвел взглядом зал, словно ища кого-то, и в этот момент открылась дверь. Молодой мужчина в дорогом костюме-тройке решительным шагом прошел по центральному проходу, с улыбкой кивнул председателю и достал из кармана карандаш. Карпентер вернулся на свое место, и в течение следующего получаса молодой мужчина, названный «мистером Макбрайдом, представителем “Хранилища”», подробно объяснил план расширения магазина.
— Благодарю вас, мистер Макбрайд, — сказал председатель, после того как представитель «Хранилища» закончил отвечать на вопросы членов комиссии.
Кивнув, мистер Макбрайд учтиво поклонился и быстро покинул зал заседаний.
— Он что, даже не собирается остаться и посмотреть, чем все закончится? — шепотом спросил Билл.
— Очень странно, — согласился Бен.
Председатель обвел взглядом членов комиссии.
— Мы выслушали всю необходимую информацию. Предлагаю поставить вопрос на голосование.
Билл встал.
— Вы не хотите привлечь к обсуждению представителей общественности?
Председатель недоуменно посмотрел на него.
— Я не думал, что представители общественности захотят принять участие в обсуждении.
— Вы ошибались.
Карпентер стиснул зубы. Он собрался было прочитать дерзкому наглецу отповедь, но передумал.
— Хорошо, мистер Дэвис. У вас есть три минуты.
Билл оглянулся на Бена, и тот поднял руку, подбадривая его.
— Из этого плана следует, — начал он, — что новый продовольственный отдел будет пристроен к существующему зданию сзади.
— Совершенно верно.
— Я считал, что «Хранилище» вплотную примыкает к территории национальных лесов.
— Верно, — подтвердил Карпентер. — Однако в соответствии с федеральной программой компенсации земельных участков мы обменяли принадлежавшие нам сорок акров угодий, окруженные владениями Бюро управления государственными землями, на шестьдесят акров, примыкающих к участку «Хранилища».
— И теперь вы собираетесь продать их «Хранилищу»?
— Нет. В обмен на любезное предложение «Хранилища» взять на себя заботу о городском парке и профинансировать программу организации молодежного досуга город намеревается подарить эти земли корпорации «Хранилище».
— Это возмутительно! — Билл обвел взглядом зал в поисках поддержки.
Бен яростно строчил у себя в блокноте. Остальные двое присутствующих равнодушно смотрели на Билла. Тот снова повернулся к членам комиссии.
— Вы хотите сказать, что Джунипер сознательно помогает «Хранилищу» за счет Джеда Макгилла, после чего советует Джеду понизить цены, если тот хочет остаться на плаву?
— Вовсе нет, — возразил Карпентер.
— Но вы предоставляете «Хранилищу» бесплатную землю, вы собираетесь переопределить назначение участка, и, как сказал Лендер Джекобс, не будет никаких санкций за то, что корпорация ввела вас в заблуждение и с самого начала не сообщила о своих намерениях. Джед Макгилл честно занимался здесь своим бизнесом вот уже… с тех самых пор, как я живу в городе, а это дольше, чем здесь живет большинство из вас, и вот теперь вы хотите оставить его у разбитого корыта!
Карпентер снисходительно усмехнулся.
— Мистер Дэвис, вы имеете сказать что-либо по существу? Какие законные возражения у вас есть против плана переопределения участка?
— Я считаю, что нельзя давать «Хранилищу» особые привилегии.
— «Хранилище» пригрозило уйти из Джунипера…
— Как сказал Джекобс, пусть уходит.
— …и «Хранилище» является в городе крупнейшим работодателем. Вами движут ваши личные интересы. Но наша задача заключается в том, чтобы изучить строительный кодекс Джунипера и закон об определении земель и принять решение исходя из того, что будет лучше для города в целом, а не для нескольких отдельных жителей. — Председатель кивнул Биллу. — Ваше время истекло, мистер Дэвис. Благодарю вас за участие в обсуждении. — Он перевел взгляд на членов комиссии. — Господа, предлагаю поставить вопрос на голосование.
Четырьмя голосами против одного плановая комиссия согласилась переопределить выделенный «Хранилищу» участок земли, с тем, чтобы можно было торговать продовольственными товарами.
— Удивляться тут нечему, — пробормотал Бен, когда друзья направлялись к выходу.
— На мой взгляд, тут материал на редакционную статью, — заметил Билл.
— Это и будет редакционная статья. Но ты же прекрасно знаешь, как относятся к моим редакционным статьям. Мне постоянно угрожают надрать задницу и отказаться от подписки. — Бен усмехнулся. — К счастью, у нас здесь полная монополия.
— Пусть передовицу напишет Лора.
— Разве она более популярна у читателей, чем я?
— А что, нет?
— Увы, это так.
— А как насчет Ньютина?
— Что ты имеешь в виду?
— Он больше не заставляет тебя лизать «Хранилищу» задницу?
— По-моему, официальная наша политика остается прежней, однако я в последнее время ее не придерживаюсь. И, на мой взгляд, пока рекламные площади продаются, до содержания статей Ньютину не должно быть никакого дела.
Билл отвез друга домой.
— Тебя все это не бесит? — спросил он, когда редактор газеты вышел из джипа.
— Это не просто меня бесит, это меня пугает, — признался Бен. Направившись к своему дому, он обернулся и помахал рукой. — До встречи!
— До встречи.
Билл тронулся.
«Это меня пугает».
Ему самому также было страшно, поэтому он включил радио, чтобы не ехать в темноте и в тишине.
Ночью Биллу приснилось, будто «Хранилище» расширяет свою стоянку, захватывая весь город. Лесов не осталось, горы и холмы вокруг голые, и не хватает асфальта, чтобы закатать все образовавшиеся пустыри, поэтому асфальтоукладчик, похожий на гигантский мусоровоз, медленно продвигается впереди растущей стоянки, а сотрудники «Хранилища» в форменной одежде передают по цепочке из рук в руки тела жителей города и бросают их в раскрытую пасть машины; из жерл позади нее извергается смесь истолченных в порошок костей и битума. Билл стоял на шоссе и в ужасе наблюдал за происходящим, и тут по цепочке передали тело Джинни, а следом за ней тела дочерей. Сэм была в форменной одежде «Хранилища», однако это не избавило ее от страшной участи, и безучастные сотрудники передавали ее из рук в руки к разверзнутому зеву асфальтоукладчика.
Билл побежал через стоянку к машине, однако его ноги завязли в липком покрытии.
Джинни бросили в ковш.
Следом за ней — Шеннон.
Затем — Сэм.
Из жерл неумолимо ползла черная гуща асфальта, замешенного на человеческих костях.
— Нет! — закричал Билл.
Но асфальтоукладчик полз дальше.
3
Джеда Макгилла разбудил звонок в дверь.
Он уселся в кровати, затем встал. Звонок звонил уже довольно давно, но Джед не мог сказать, как долго. Этот звук успел вплестись в его сон, и теперь действительность казалась отголоском того, что ему снилось. Неохотно накинув халат, он взглянул на часы на комоде.
Два часа ночи.
Кто мог прийти в такой час?
Дзинь.
Зевая, с трудом разлепив глаза, Джед нащупал дверную ручку и направился по коридору к гостиной, используя стену в качестве направляющей.
Дзинь.
Он потер глаза, раскрывая их шире. В неспешной настойчивости ночного гостя и равномерных промежутках между звонками было что-то такое, от чего Джед не на шутку встревожился. Даже в своем заспанном состоянии он сообразил, что неизвестный стоит за дверью уже долго, дольше, чем прождал бы обычный человек, и по-прежнему продолжает терпеливо нажимать кнопку каждые полминуты.
Дзинь.
Джед осторожно приблизился к двери, внезапно охваченный страхом. Конечно, Джунипер — не Нью-Йорк с его психопатами, преступниками и гангстерами, расхаживающими по улицам круглые сутки. И он сам не дохлятик весом девяносто восемь фунтов. В нем шесть футов три дюйма роста и добрых две сотни фунтов веса[27], и он ежедневно качает гири. Он в хорошей физической форме.
И все же за дверную ручку Джед взялся с опаской, даже со страхом. Скорее всего, у этого человека просто сломалась машина и ему нужен телефон, чтобы вызвать эвакуатор. Прислонившись к двери, Джед посмотрел в глазок.
На крыльце стоял мужчина в костюме-тройке.
Это должно было бы успокоить Джеда. Никакой это не бандит, не громила, а порядочный бизнесмен. Однако по какой-то причине Джед, увидев своего гостя, ощутил еще большую тревогу. С какой стати бизнесмен среди ночи стоит у него перед дверью и звонит в звонок? Это была какая-то бессмыслица. В действиях неизвестного не было той нетерпеливости и раздражения, какую можно было бы ожидать от человека, у которого сломалась машина, так что эта теория пролетала мимо. Но если он пришел поговорить о деле, оно могло бы подождать до утра. И неплохо было бы предварительно позвонить.
Тут что-то было не так.
Мужчина за дверью продолжал спокойно нажимать кнопку звонка.
Дзинь.
Джед отодвинул засов, отпер замок, открыл дверь. Стоящий на пороге мужчина улыбнулся, и Джеду не понравилась эта улыбка.
— Здравствуйте, мистер Макгилл.
Джед тупо таращился на незнакомца.
Тот без приглашения вошел в дом и направился в гостиную.
— У вас очень мило.
«Убирайся! — захотелось крикнуть Джеду. — Убирайся из моего дома!»
Однако он лишь развернулся и посмотрел, как неизвестный обошел диван и кофейный столик и уселся в кресло перед телевизором. Не переставая улыбаться, незнакомец предложил Джеду сесть на диван, и только тут хозяин дома наконец сообразил, что же ему не нравится в этой улыбке. Да, она была фальшивой, однако его испугало не это. Сквозь улыбку просматривалась угроза, подкрепленная воинственностью.
Джед понял, что напрасно открыл дверь ночному гостю. Но что сделано, то сделано. Теперь уже поздно сокрушаться.
Но что сейчас произойдет?
Джед смотрел на улыбающегося мужчину в костюме, уютно устроившегося в кресле.
Да.
Он пожалел о том, что не захватил с собой ружье, но оно осталось в спальне, в углу за шкафом. А карабины стоят в сейфе.
— Присаживайтесь, — предложил незнакомец.
Медленно пройдя вперед, Джед остановился у края дивана.
— Что вам нужно?
— Я просто хочу с вами поговорить, Джед. Вы ничего не имеете против?
— Только не в два часа ночи.
— Сегодня я заглянул в ваш магазин. «Купи и сэкономь». Веселенькое название. Веселенький магазин.
Джед внутренне напрягся.
— Я не знаю, кто вы такой и что вам нужно, но я не позволю вам врываться среди ночи ко мне в дом и насмехаться над моим магазином…
— Успокойтесь, Джед. Успокойтесь. — Улыбка незнакомца стала еще шире. — Я вовсе не ругаю ваш магазин. Наоборот, он мне понравился. Это был неплохой магазин. — Неизвестный помолчал. — Пока он существовал.
— Что…
— «Хранилище» будет торговать продовольственными товарами, — не дал ему договорить незнакомец. — На сегодняшний день «Купи и сэкономь» выведен из игры.
Джед обошел диван, надвигаясь на своего гостя.
— Послушайте, — гневно произнес он. — Не знаю, что вы о себе думаете, но меня нельзя запугать! Немедленно убирайтесь ко всем чертям из моего дома, иначе я за себя не отвечаю!
Неизвестный встал, продолжая улыбаться.
— Джед, Джед, Джед…
— Убирайся из моего дома, твою мать!
— Я опасался, что вы отнесетесь к этому именно так.
Услышав за спиной шум, Джед обернулся и увидел, как через открытую входную дверь в дом заходят другие люди. Рослые, бледные, в блестящей черной коже и высоких сапогах. В их равнодушных, лишенных какого-либо выражения лицах не было ничего человеческого. Первой мыслью Джеда было, что это вампиры.
Конечно, это не так, но близко. Определенно очень близко.
Дом продолжал заполняться людьми в черном.
Шесть человек.
Восемь.
Двенадцать.
Джед метнулся в противоположный конец комнаты, к сейфу с оружием, однако облаченные в черное существа с белыми лицами уже были там, опередив его. Джед стремительно развернулся. Они стояли у него за спиной. Обступили со всех сторон.
Он был в ловушке.
— «Хранилище» будет торговать продовольственными товарами, — повторил незнакомец. — На сегодняшний день «Купи и сэкономь» выведен из игры.
— А вот хрен тебе! — проревел в ответ Джед.
Незнакомец в костюме протиснулся вперед. Теперь его улыбка превратилась в язвительную усмешку, все лицо излучало враждебность.
— Это тебе хрен, — спокойно произнес незнакомец.
Он отступил назад, и остальные сомкнулись вокруг Джеда.
Ему не дали даже крикнуть.
4
Джинни проснулась поздно.
Потянувшись, она уселась в кровати, увидела, что Билл уже встал, и, услышав за окном шум, чуть раздвинула занавески и выглянула на улицу. Вчера вечером перед сном они с Биллом говорили о том, что надо разобрать гараж и отдать старую мебель и другие ненужные вещи баптистской церкви, избавившись от хлама, накопившегося за долгие годы, чтобы в гараж можно было войти; однако они уже миллион раз говорили об этом, но дальше слов все не шло, и Джинни не ожидала, что на этот раз будет по-другому. Однако Билл уже оделся и был на улице, и Джинни, выглянув в окно, увидела на дорожке перед гаражом несколько коробок, и Билл как раз выносил еще одну. Она постучала в стекло, и он помахал ей рукой, указывая на воображаемые часы у себя на руке, этим красноречивым жестом призывая ее поспешить помогать.
Натянув шорты и футболку, Джинни прошла на кухню и налила себе чашку кофе. Сэм уже ушла на работу, а Шеннон валялась на полу в гостиной рядом с пустым стаканом из-под апельсинового сока и смотрела телевизор.
— Почему ты не помогаешь отцу? — спросила Джинни.
Дочь даже не подняла голову.
— А ты почему не помогаешь?
— Поди ты, какая умная! Если я найду в гараже что-то из твоих вещей, я отдам это в церковь.
Шеннон тотчас же уселась.
— Только посмей!
Джинни улыбнулась.
— Папа!
Смеясь, Джинни вышла на улицу. Билл вытирал с лица пот тыльной стороной руки.
— Пора бы уже, — сказал он.
— Я бываю красивой, только когда высплюсь, — сказала Джинни.
Билл улыбнулся.
— На этот раз у тебя ничего не получилось. — Он поднял руки, защищаясь от грозно надвигающейся жены. — Не стоило даже и пробовать.
Джинни шутливо ткнула его кулаком в плечо.
— Чокнутый!
Билл гордо расправил плечи.
— Если ничего не имеешь против, компьютерный гений.
Джинни окинула взглядом коробки.
— Что отдаем, что оставляем? Ты нашел что-либо такое, с чем готов расстаться?
— Если честно, да, и немало. — Билл указал на ящик рядом с кустом толокнянки. — Там твое барахло. Я не знал, нужно оно тебе или нет, поэтому оставил, чтобы ты сама все перебрала.
Подойдя к коробке, Джинни заглянула в нее, увидела грамоту от родительского комитета, которую ей вручили, еще когда Сэм училась в начальной школе, шкатулку, подарок матери Билла, которая ей никогда не нравилась, сложенную скатерть в красную и белую клетку. Присев на корточки, она принялась рыться в вещах, раздвигая и роясь в них, но ничего не доставая. Между кулинарным справочником Бетти Крокер и календарем клуба «Сьерра» за 1982 год была зажата одинокая фотография, старый моментальный снимок, сделанный «Поляроидом». Джинни достала фотографию.
— Как она сюда попала?
На фотографии, сделанной где-то в середине 70-х, была она сама — подросток в нелепой одежде той эпохи. Снимок был сделан на каком-то концерте или митинге, и рядом с ней стояла ее лучшая подруга Стейси Моралес, а сзади толпились другие девушки. Точно это был митинг Движения за равноправие женщин.
Теперь Джинни вспомнила. Весна 1976 года. Выпускной класс средней школы.
Они со Стейси и другими девушками из Кортеса отправились в микроавтобусе матери Стейси в Университет штата Аризона, где в студенческом городке состоялся митинг ДРЖ. Для Джинни это стало первым знакомством с университетской жизнью, и студенты, городок, свободомыслие, образ жизни произвели на нее неизгладимое впечатление. Митинг она покидала, чувствуя себя заряженной энергией, полной новых сил, готовой свернуть горы. Казалось, перед ней открылся новый мир. На следующий день Джинни вернулась в свой класс, чувствуя себя взрослой в окружении детей. Весь последний семестр она усердно занималась, чтобы поступить в хороший колледж, и это сказалось на ее успеваемости.
И вот сейчас, глядя на старую фотографию, Джинни ощутила щемящую ностальгию. У Стейси за спиной стояла студентка в футболке с надписью «ХОРОШО БЫ НАЙТИ КРЕПКОГО МУЖЧИНУ». Рядом другая, с пышной грудью, задрала блузку, открывая сиськи и радостно крича. В те дни секс считался освобождением, и казалось, что вот-вот наступит новая эра. Мужчинам больше не будет позволено господствовать над женщинами в сексуальном плане. Противозачаточные таблетки дали женщинам свободу, позволили полностью контролировать собственное тело, и в сексе они стали полноправными участниками, а не покорными рабынями.
Однако эти дни остались в далеком прошлом. Сегодня многие феминистки были немногим лучше прежних женоненавистников. Женское движение, пронизанное ханжеством, страхом перед сексом, стало более реакционным и регрессивным, чем позиция большинства современных мужчин. Чем закончился прорыв, совершенный тогда? Что сталось с концепцией «освобождения»? В наши дни женщины, называющие себя «феминистками», выступают за строгие ограничения и цензуру, стремясь подавить свободу, а не расширить ее.
Они стали такими же, как те, с кем они боролись.
Подойдя к жене, Билл взглянул на моментальный снимок.
— Что это?
— Так, ничего, — ответила Джинни.
— Там еще одна коробка с твоими вещами.
Джинни кивнула.
— Я сейчас просмотрю.
Еще раз взглянув на фотографию, она сунула ее в правый передний карман шорт и прошла следом за Биллом к гаражу.
На час у нее был назначен визит в парикмахерскую, но уже к половине одиннадцатого утра они закончили разбирать гараж и, съездив сначала в баптистскую церковь, а затем на свалку, вернулись домой пообедать. Обедали они на террасе, а затем Билл принялся мыть посуду, пока Джинни быстро принимала душ и переодевалась. Точнее, он поручил посуду Шеннон. Ибо когда Джинни вышла из ванной, Билл сидел у себя в кабинете перед компьютером, а Шеннон стояла на кухне перед мойкой.
— Он дал мне два доллара, — объяснила она.
— Я работал все утро! — крикнул из кабинета Билл.
— В следующий раз, — сказала дочери Джинни, — я дам тебе три доллара, если ты заставишь его самого мыть посуду.
— Три доллара за то, чтобы ничего не делать? — сказала Шеннон. — Договорились.
— Четыре! — крикнул Билл.
— Три доллара за безделье лучше четырех за работу! — крикнула в ответ Шеннон. — Извини, папа!
Джинни покачала головой.
— Мы еще увидимся.
Как правило, от визита в парикмахерскую Джинни получала удовольствие. Ей нравилось болтать с другими женщинами, узнавать свежие сплетни, не доходившие до школы. Однако сегодня в салоне царило мрачное настроение. Хотя Джинни до сих пор видела Рене исключительно веселой и жизнерадостной, сейчас парикмахер была угрюмой и подавленной. Она почти все время молчала, а если и говорила, то только резкие, короткие фразы.
Остальные посетительницы делились последними новостями. Келли Финч, чей муж владел авторемонтной мастерской, слышала, что «Хранилище» собирается открывать автоцентр, а также заниматься обслуживанием машин и продажей запчастей. Мэри-Энн Робертсон, работающая в «Лоскутном мире», рассказала, что, по слухам, «Хранилище» планирует торговать одеялами по каталогу.
Сначала Рене не вступала в разговор, но в конце концов призналась, что слышала уже не от одной своей клиентки, что в «Хранилище» рядом с кафе открывается салон красоты.
— Совсем скоро, — с горечью закончила она, — деловой центр города полностью вымрет.
Джинни подсознательно уже чувствовала это. Теперь, после слов Рене, она вдруг отчетливо поняла, что Главная улица действительно показалась ей неестественно тихой. Пешеходов почти не осталось, и лишь изредка за окном проезжала машина. Даже в парикмахерской народу было меньше, чем обычно, хотя это никак нельзя было списать на «Хранилище».
По крайней мере, пока что.
— Может быть, вам следует открыть новый салон прямо напротив «Хранилища»? — предложила Мери-Энн. — Тогда всем будет очень удобно ходить к вам.
— На что? — поморщилась Рене. — Я и так в долгах. Где мне взять деньги, чтобы открыть новый салон? — Она покачала головой. — Нет, мне бы с этим управиться…
— Я все равно будут приходить сюда, — заверила ее Джинни.
Остальные женщины дружно поддержали ее.
На какое-то время все разговоры прекратились. Единственными звуками были позвякивание ножниц в руках Рене да шум воды из крана, когда она стала мыть волосы Келли.
— Вы слышали насчет Джеда, не так ли? — наконец нарушила молчание Мэри-Энн. — Джеда Макгилла?
Остальные женщины — те, кто мог, — покачали головой.
Читать бесплатно другие книги:
