Ключи от рая Медведев Антон
здесь, со мной, — как странно, что я не сознавал этого раньше. В свете открывшихся мне истин вопросы склонившегося надо мной человека звучали удивительно глупо.
— Теперь ты покажешь? — спросил человек и снова коснулся меня рукой.
Удивительно, но я даже не вздрогнул и просто смотрел на него, жалея о том, что он заслоняет мне небо.
— Спрашиваю в последний раз: где Дверь?
Человек напрягся, по телу того, что когда-то
был мною, снова скользнула молния. Впрочем, она тут же исчезла.
Голова человека совсем заслонила небо, он вглядывался мне в глаза.
— Где Дверь?
Этот человек был потрясающе глуп: спрашивать того, кто побывал на пороге вечности, кто уже сам вечность, о какой-то Двери. Это было смешно, мои губы — да, они все-таки мои — растянулись в улыбке, я засмеялся. Смех был тихим, прерывистым, и все-таки это был смех.
— Ненавижу этих тварей...
Голова человека исчезла, я снова увидел небо. Кажется, он пнул меня в бок, но я отметил это уже так, для проформы.
— К Мастеру его...
Мастер... Знакомое слово. Мастер и Маргарита... Нет, это что-то другое. Здесь совсем другой мастер. Но тоже специалист своего дела.
Небо пропало. Мелькнула земля, незнакомые лица, потом я увидел перед глазами чью-то спину и ноги. Кажется, кто-то нес меня на спине. Его шаги были очень грубыми, каждый шаг отдавался в голове противным гулом. Это оказалось настолько неприятно, что я позволил себе потерять сознание.
Где-то капала вода — мерно, ритмично, — звук падающих капель был единственным в окружившем меня безмолвии. Попытался открыть глаза — ничего не получилось. Или получилось? Странно, почему же тогда так темно...
Я лежал на чем-то жестком. Пошевелив пальцами, нащупал под собой что-то холодное и шершавое. Каменный пол. С трудом приподнялся, морщась от боли.
Темно, где-то рядом и в самом деле капает вода. Встав на четвереньки, осторожно ощупал пространство вокруг себя. Ага, стена, а это... Это вмурованное в стену железное кольцо. Я уже видел такое. Похоже, я снова в тюремной камере. Как же я здесь оказался? Ах, да...
Облизнув пересохшие губы, снова прислушался к звуку падающих капель. Не иначе, где-то здесь есть " кран. На ощупь стал пробираться к источнику звука, вскоре руки ощутили сырость. И не только: каменный пол покрывала плесень, прикосновение к холодной склизкой поверхности оказалось очень неприятным.
Очередная капля, совсем близко — вытянув руку, я коснулся стены, попытался нашарить в темноте кран. Да где же он?..
Мне понадобилось несколько минут, чтобы осознать глупость своих поисков. Здесь не было никакого крана, вода капала с потолка. Подставив ладони, я вскоре сумел поймать первую каплю, за ней вторую. После долгих усилий мне удалось кое-как смочить губы, но на большее рассчитывать не приходилось. В конце концов, я снова отполз в сухой угол камеры и забылся беспробудным сном.
Впрочем, проснуться мне все-таки пришлось, и не по своей воле. Открыв глаза, я увидел горой возвышавшегося надо мной стражника.
— Вставай... — прорычал он и пнул меня еще раз — вероятно, для того чтобы окончательно привести в чувство.
Пришлось подняться, хотя делал я это без особого удовольствия. Все мышцы ныли, мысли ворочались невероятно тяжело, с трудом протискиваясь по лабиринтам извилин. Во рту стоял неприятный привкус. Итак, куда меня?
Ответ на этот вопрос я получил спустя несколько минут. Нельзя сказать, что он удивил меня, — я ждал этого.
Первым меня встретил Мучо. По его губам скользнула нехорошая улыбка, глаза неприязненно блеснули.
— Я ведь говорил, что ты вернешься, — сказал он, подойдя ближе. — Теперь мы с тобой побеседуем...
Мне показалось, что Мучо меня сейчас ударит, но этого не произошло: он остановился в паре метров от меня, опасаясь подходить ближе. Еще бы, ноги у меня свободны.
— Посадите его в кресло, — велел Мучо стражникам, те послушно исполнили приказ.
И хотя я пытался сопротивляться, это ни к чему не привело, вырваться из рук дюжих стражников мне оказалось не по силам. Зато мои трепыхания доставили Мучо массу удовольствия.
— Чует, чем пахнет... — засмеялся он, приматывая мои руки к подлокотникам. — Теперь уж мы с тобой повеселимся... Свободны...
Последнее относилось к стражникам — к моему удивлению, они послушно удалились. Не иначе, за время моего отсутствия Мучо повысили в должности.
— Вот так-то... — произнес Мучо, закончив привязывать мои ноги, затем отошел и полюбовался своей работой. — Замечательно.
Я молчал. Странно, но у меня не было ужаса перед тем, что меня ожидало. Казалось, я был не участником событий, а отстраненным наблюдателем. Именно поэтому я спокойно смотрел на Мучо, размышляя о том, откуда в этом человеке столько злости.
Столик с инструментами уже стоял рядом, я видел хищный блеск отточенной стали. Мучо уловил мой взгляд и злорадно улыбнулся.
Послышались шаги. Человек шел медленно, то и дело останавливаясь, я различил тихий стук посоха. Не иначе, Мастер пожаловал...
Это и в самом деле был он. Странно, но за прошедшие дни Мастер сильно осунулся и постарел, — казалось, каждое движение дается ему с огромным трудом, взгляд Мастера стал совсем блеклым. Рядом с ним, поддерживая старика за локоть, шел Дучо. Я невольно улыбнулся, увидев разбитые губы толстяка, — что и говорить, здорово я его приложил. Приятно посмотреть на хорошо сделанную работу.
— Стул... — выдохнул Мастер.
Мучо быстро подтянул стул с высокой резной спинкой.
Тяжело опустившись на него, Мастер вытянул ноги, его дыхание было хриплым и тяжелым. Около минуты он приходил в себя, хватая воздух широко открытым ртом. Наконец взглянул на меня, в его глазах появилось какое-то подобие интереса.
— Снова ты... Я ведь говорил, не стоит обманы- , вать... Так нет, все туда же. Глупец...
Я молчал, — в сущности, мне просто не хотелось разговаривать. Пустое все это.
— Молчишь?.. Ничего, разговоришься... Все молчат сначала... Зато как поют потом... И ведь одно и то же всегда... — Мастер закашлялся, прижимая руку к груди, потом снова помолчал, переводя дух.— Зря ты так... Зря... Не надо было спорить... Глупо... Ну ничего, что ж теперь... Все ошибаются... Дучо, займись им... Только аккуратно, он еще нужен...
— С чего начать? — Дучо взглянул на Мастера.
—Сам решай, ты теперь здесь главный... — Мастер усмехнулся, его тусклые глаза слегка ожили.
— Да, Мастер, — кивнув, Дучо повернулся ко мне. — Поработаем?
Он смотрел на меня оценивающим взглядом — возможно, выбирал, с чего именно ему начать, потом улыбнулся в предвкушении скорой расправы. Я заметил, что части зубов у него не хватало, и даже имел наглость улыбнуться в ответ.
— Сейчас ты у меня посмеешься.
Дучо взял со стола большие изогнутые щипцы. Мучо обошел меня сзади, я почувствовал на голове его руку. Затем его пальцы скользнули по моему лбу и впились в глаза.
— Открой рот, — приказал Мучо, продолжая давить на глаза и запрокидывая мне голову назад. — Ну!
Это было очень больно, в глазах вспыхнули сверкающие круги. Я невольно вскрикнул и тут же ощутил во рту холодный металл. Попытался вывернуться, но не смог.
— Крепче держи-. — сказал Дучо, орудуя щипцами.
В ту же секунду к боли в глазах, и так непереносимой, добавилась новая.
— Нравится? — осведомился Дучо, ухватив щипцами зуб и медленно поворачивая их из стороны в сторону. — Отпусти глаза, пусть смотрит.
Мучо убрал пальцы, продолжая крепко удерживать мою голову; я открыл глаза. Все застилали слезы, лучи пробивающегося сквозь узкое окно света рассыпались на ресницах сверкающей радугой. Я моргнул, затем замычал от боли — Дучо снова начал покачивать щипцы.
Это длилось несколько минут, Дучо искренне наслаждался своим триумфом. Затем с искаженным от злости лицом крутанул щипцы, в глазах у меня потемнело от боли. Выломав зуб, Дучо поднял окровавленные щипцы и поднес к моим глазам.
— Видишь? — Он продемонстрировал вырванный зуб, затем бросил его в металлическое ведро.— И это только начало... — Дучо тяжело дышал, по его лбу катились капли пота.
Я почти не слышал его, давясь хлынувшей кровью; в глазах потемнело от боли. И это только начало...
— Плохо, Дучо, — тихо произнес Мастер. Он сидел неподвижно, напоминая восковую статую, и наблюдал за работой своего ученика. — Очень плохо... Красота, Дучо, где красота?.. Не должно быть злости... Не выйдет из тебя ничего... Мясник будет...
— Мастер, можно, я теперь? — Мучо с надеждой взглянул на Мастера. — Вы будете доволь...
Он не договорил, осекшись на полуслове, тут же глухо звякнули выпавшие из рук Дучо щипцы. Да и было от чего — рядом с окном появился человек. Он возник ниоткуда, из воздуха, даже я забыл о раскалывающей челюсть боли, удивленно глядя на незнакомца.
Незнакомец был еще молод. Или не стар — разглядев его получше, я склонился ко. второму выводу. Лет сорока пяти, среднего роста, он держался удивительно ровно, напоминая своей выправкой офицера. У него были длинные, до плеч, волосы, густая темная борода, одежда напоминала серый монашеский балахон с откинутым на спину капюшоном. Тонкий кожаный поясок подчеркивал стройность незнакомца, на ногах у него я разглядел традиционные для этого мира короткие сапожки.
Но приковывала к нему внимание не одежда и даже не его чудесное появление — самым замечательным в этом человеке были его глаза. На что сильны были глаза Альвароса, но по сравнению с этим... Это было что-то неописуемое, исходившая от незнакомца сила заставила всех окаменеть. Даже
Мастер перестал кашлять и теперь пристально смотрел на незнакомца.
Незнакомец медленно подошел ближе, взгляд его черных глаз задавил даже мысли — я почувствовал себя подвешенным в пустоте, дыхание перехватило. Судя по всему, так себя чувствовал не я один: Дучо медленно опустился на пол, его худосочного прыщавого напарника била дрожь — я явственно услышал стук его зубов.
— Вито... — процедил Мастер, его и без того восковое лицо стало совсем бледным. — Вот уж кого не думал здесь увидеть...
Незнакомец даже не взглянул на него. Он медленно повернул голову к Мучо, их глаза на секунду встретились. Мучо вздрогнул, как от удара кнута, и бросился развязывать удерживающие меня ремни. Незнакомец посмотрел на Дучо, толстячок заскулил и уткнулся лицом в пол, его плечи то и дело вздрагивали. Только после этого незнакомец повернулся к Мастеру, их взгляды встретились. И странное дело — на лице Мастера появилась улыбка.
Несколько секунд гость смотрел на Мастера, затем его губы дрогнули.
— Я ведь предупреждал тебя, Уго. Почему ты меня не послушал?
— Ты пришел наказать меня? — вопросом на вопрос ответил Мастер и тихо засмеялся. — Неужели ты думаешь, что в этом мире еще осталось хоть что-нибудь, способное меня напугать?
— Мне жаль, что ты так ничего и не понял, — ответил незнакомец.
— Да плевал я на тебя... — Мастер снова усмехнулся, затем его лицо дрогнуло и застыло, помертвевшие глаза затянула пелена.
Стало очень тихо, лишь за окнами тюрьмы по- прежнему пели птицы, не ведающие о людских заботах. Посмотрев на безмолвного Мастера, незнакомец покачал головой.
— Ты так ничего и не понял. Да простят тебя Боги... — Он повернулся и взглянул на меня. — Подойди.
Я повиновался: в голосе и во взгляде этого человека чувствовалось столько силы, что поступить по-другому было просто невозможно. Подойдя к незнакомцу, я остановился перед ним, посмотрел а ему в глаза — и тут же отвел взгляд. Словно заглянул в вечность...
— Дай руку...
Его прикосновение отозвалось во мне волной необъяснимого тепла, мне показалось, что я с головой окунулся в горячую воду. Хотел было что- то спросить, но не успел: стены тюрьмы растаяли, растворились, через мгновение на их месте возник обрывистый речной берег, в лицо пахнуло ветром. Я ощутил озноб.
— Не бойся. Иди за мной...
Незнакомец выпустил мою руку и шагнул вперед. Оглянувшись на бурлившую под обрывом реку, я торопливо пошел следом.
Идти пришлось несколько минут. Сначала тропинка привела нас в лес, затем впереди показался широкий ручей с кристально чистой водой. Потом я увидел поляну и дом.
Странный это был дом. Только подойдя ближе, я с удивлением понял, что он построен из живых деревьев. Впрочем, слово «построен» не совсем отражало суть того, что я увидел, — правильнее было сказать, что дом выращен.
Стены этого поразительного сооружения были образованы стволами впритык растущих деревьев. На высоте крыши они загибались, образуя мощнейшую зеленую крону. В этом доме были и окна — не прорубленные, а устроенные между стволами: деревья в этих местах выгибались в стороны, оставляя место высоким овальным окнам; сами окна были «застеклены» колдовским льдом. Вокруг окон ство-
лы сильно деформировались и сжались, сросшись воедино и образовав выступающие наружу волны,— отчего окна казались утопленными внутрь. Дверь была довольно узкой. Точнее, двери как таковой не существовало вообще—был дверной проем, прикрытый большой зеленой веткой. Сначала я решил, что технология постройки этого дома напоминала технологию выращивания бонсаи — миниатюрных деревьев, которые подрезали, гнули, обвязывали проволокой и мучили прочими варварскими способами, добиваясь их карликовости и декоративности. Но, войдя вслед за хозяином внутрь дома, я понял, что здесь все обстояло совсем по-другому. Дом был живым, он не воевал с хозяином, не боялся его — на каком-то необъяснимом уровне я почувствовал это, понял, что дом и его хозяин находятся в полной гармонии. Об этом говорила даже мебель, ничего подобного я в жизни еще не видел. Стол, кровать, несколько полок — все это было выступами и выростами стволов, переплетением ветвей и корней. Потолок как таковой отсутствовал, вместо него я увидел купол из плотно сросшихся стволов. Только пол в этом доме не был деревянным, его выстилали обожженные глиняные плитки кирпичного цвета.
— Сядь... — произнес хозяин, указав мне на стул, точнее — на вырост ствола близ стола.
Я сел, стул оказался довольно удобным — анатомическим, как сказали бы у нас. Хозяин сел по другую сторону стола.
Теперь мне стало ясно, кто вытащил меня из рук Мастера и его своры. Это был Виго — тот самый знаменитый колдун, о котором упоминал Альварос. Да и Мастер назвал его по имени, лишь сильная боль не позволила мне тогда сообразить, кем был этот человек. Сейчас боль заметно поутихла, и лишь огромная солоноватая дыра в челюсти, которую я даже боялся трогать языком, напоминала о произошедшем.
Виго молчал, задумчиво глядя на меня, под его взглядом я чувствовал себя маленьким и ничтожным. Это было даже не ощущение, а некое глубинное понимание. Я сравнил себя с этим человеком, и сравнение оказалось явно не в мою пользу. Молчание было для меня настолько тягостным, что я поспешил его нарушить.
— Я благодарен вам за то, что вы меня оттуда вытащили. Спасибо...
— Не стоит. Но при случае поблагодари Альвароса. Это он попросил помочь тебе.
Я всегда считал себя достаточно неблагодарным существом — в силу скупости своих чувств, холодности характера. Но, услышав слова Виго, я почувствовал, как в душе у меня что-то шевельнулось. Выходит, Альварос меня не бросил...
— А Алина? — вырвалось у меня.
— С ней все в порядке. Сварги — мастера по части медицины. Даже вам до них далеко.
Я заморгал, мои глаза стали влажными. Выходит, все получилось, и Алина жива, мое новое тюремное путешествие не было напрасным. Когда первый шквал эмоций прошел (странно, и с каких это пор я стал таким чувствительным?), мое сознание оценило вторую часть ответа Виго, касающуюся нашей медицины. Он о ней знает — значит, бывал у нас?
— Вы были у нас? Там, в моем мире?
— Пару раз, — ответил Виго и поднялся со стула. — Выйдем, мой дом не принимает тебя. Думаю, ты сегодня еще не завтракал...
Я не совсем понял его слов насчет дома, но от упоминания о еде меня передернуло: развороченная челюсть все еще ныла и кровоточила.
— Спасибо, но я не смогу сейчас есть... — произнес я, торопливо поднявшись вслед за Виго, но мой ответ его уже явно не интересовал.
Выйдя из дома, колдун подошел к ручью, я остановился позади него. Нагнувшись, Виго похлопал по воде ладонью и стал ждать. Не прошло и минуты, как я увидел подплывающую рыбину. Довольно большую — чистая вода ручья еще увеличивала ее, — вот она подплыла к руке Виго и ткнулась ему в ладонь, колдун аккуратно вынул рыбину из воды. Рыба не билась, лишь легкий трепет прошел по ее телу.
— Возьми.—Виго передал мне рыбину, она оказалась довольно увесистой — килограмма два, не меньше. — Вон там, — колдун указал рукой вниз по течению, — увидишь доску и нож. Почисти рыбу и неси за дом, там очаг.
Вздохнув, он стряхнул с рук капли воды и пошел к дому. Посмотрев ему вслед, я пожал плечами
и пошел искать указанное колдуном место.
# *
Дучо не заметил, когда именно исчез вогнавший его в пот страшный колдун. Осознав, что стало очень тихо, он наконец осмелился поднять голову.
Мучо стоял рядом, бледный и растерянный, его руки заметно тряслись. На стуле, глядя в никуда помертвевшими глазами, сидел Мастер. Ни колдуна, ни гасклита в пыточном зале не было.
Поднявшись с пола, Дучо шмыгнул носом, потом очень медленно подошел к Мастеру. Он давно ждал этого момента, но не мог и представить, что все произойдет именно так.
— Мертвый? — шепотом спросил Дучо, вглядевшись в лицо Мастера.
— Да, — отозвался Мучо.
— Это Виго его?
— Нет. Вроде сам умер.
— Это хорошо... — устало вздохнув, Дучо огляделся.
Огляделся на правах хозяина: именно его Мастер прочил в преемники. То, что раньше являлось собственностью Мастера, теперь принадлежало ему. Это кресло с кожаными ремнями, стол, поднос с инструментами. Почти новая дыба, пилы, жуткая машина с винтовыми зажимами — все это и многое другое теперь было в его распоряжении. Мясник... Мастер был несправедлив к нему. Жаль только, что гасклит сбежал. Ну да ничего, даст Бог, еще свидятся.
— Куда его теперь? — Голос растерянного Мучо звучал несколько глухо, нечетко. — Или тоже в ров?
— Не знаю. — Дучо пожал плечами и снова посмотрел на Мастера. — Можно и в ров. Кому он теперь нужен.
Говорить было трудно: почему-то сдавило горло, во рту пересохло. Тяжело сглотнув, Дучо подошел к окну, взял с подоконника кувшин с водой, сделал несколько глотков. И почувствовал себя еще хуже.
— Мне... — раздался над ухом хриплый голос Мучо. — Дай мне...
Припав к кувшину, Мучо отпил воды, остатки вылил себе на голову. Тряхнул головой, провел ладонями по лицу. В его глазах мелькнул страх.
— Дышать... трудно... — Мучо открыл рот, запустил в него пальцы.
Глянув на него, Дучо оторопел, разглядев посиневший, неестественно распухший язык напарника. И тут же понял, что с ним творится то же самое: язык распухал очень быстро, воздух с трудом проходил в сжавшееся горло. Его охватил страх — схватившись за горло, Дучо захрипел, закашлялся, затем несколько раз ударил себя по лицу, пытаяс прогнать навалившиеся на него колдовские чары.
— Это Виго... — прохрипел Мучо, подтвердив его опасения. — Это он...
Воздуха становилось все меньше — упав на колени, Дучо хрипел и задыхался, в его сознании почему-то возник образ паренька, ордейского шпиона. Сколько часов они тогда мучили его, добиваясь правды? Много, почти целый день. Потом, когда он рассказал им все — и даже то, чего никогда не знал, — его удавили петлей, закручивая ее короткой толстой палкой. Удавили не сразу, то и дело ослабляя петлю и давая агонизирующей жертве глотнуть воздуха. Это было весело, и, когда измученная жертва все-таки затихла, Дучо даже испытал разочарование. И вот теперь он смог понять, что именно испытывал тогда тот паренек: стоя на коленях, Дучо хрипло втягивал в себя воздух, в глазах плавали разноцветные круги. Рядом на полу бился в конвульсиях Мучо, раздирая себе ногтями грудь и испуская булькающие звуки. Это было страшно, в голове Дучо мелькнула мысль о том, что это все, конец, что ему и в самом деле уже не выпутаться. И когда он осознал, что совсем не может дышать, его охватил ужас. Дучо затрясся, вскочил, снова рухнул на пол, в желудке начались конвульсии, затем он ощутил, что его рвет. Давясь и захлебываясь рвотой, он взглянул на затихшего уже Мучо, перевернулся на спину и сжал руками горло. Его губы мелко затряслись, лицо побагровело, глаза налились кровью. А потом все кончились — бессильно разметав руки по каменному полу, Дучо лежал и смотрел в потолок уже ничего не видящими глазами.
Стало очень тихо. Лишь за окном все так же пели птицы, но даже им уже было не под силу нарушить повисшую в зале тишину.
* *
Когда заскрежетал засов камеры, Яна невольно вздрогнула, ожидая самого худшего. Бежать некуда, сопротивляться глупо, тем более что у нее отобрали нож. Как ни крути, а она все равно проиграет. Нет у нее шансов. Или... все-таки есть?
Дверь открылась, вошел охранник—тот самый, что привел ее сюда.
— Вот я и свободен, — сказал он, закрывая за собой дверь. — Развлечемся немного?
Яна улыбнулась.
— Я не против — если ты пообещаешь отпустить меня. Я даже потом сама буду приходить к тебе, честно.
Это была игра, Яна знала, что охранник ни за что ее не отпустит. Но надеялась на то, что у него хватит сообразительности пообещать ей свободу в обмен на любовные ласки.
— За дурака меня держишь? — Охранник усмехнулся и начал расстегивать пояс. — И учти: кричи, не кричи, тебя здесь никто не услышит. Я даже люблю, когда кричат.
Он оказался даже более глуп, чем она думала. А может, ему просто хотелось взять ее силой, и ему совсем не нужна покорность. Что ж, придется зайти с другого бока.
— Я не обманываю, — сказала она. — Честно, я буду приходить к тебе. Я живу здесь, у замка. Ты Розу знаешь, торговку? Это моя тетка.
Охранник замешкался, даже нахмурился, -— похоже, ее маленькая ложь попала в цель. Роза наверняка связана с Корриганом или его людьми, не зря с ней шептался Инди. И кто посмеет обидеть ее племянницу, рискуя нарваться на неприятности? В то же время, этого дурака нельзя отпустить, в нем ее единственный шанс на спасение.
— Ну что же ты?.. — Яна встала и протянула к нему руки. — Иди ко мне...
Лицо охранника выражало растерянность, он , явно не знал, как ему поступить. А значит, надо брать инициативу в свои руки. Обольстительно улыбнувшись, Яна расстегнула куртку. Затем, не
отрывая взгляда от глаз охранника, демонстративно коснулась ладонями скрытой холщовой тканью рубахи груди.
Это выглядело чертовски соблазнительно, и охранник не устоял. Нерешительно оглянувшись на дверь, он торопливо расстегнул пряжку ремня, сбросил перевязь с мечом на пол и шагнул ей навстречу.
— Ну, давай же...
Яна обняла его, поцеловала в заросшую щетиной щеку — и когда руки охранника стали забираться к ней под рубаху, изо всех сил поддела его снизу коленом. Потом еще раз, и еще — для надежности. Удивленно глядя на нее округлившимися глазами, охранник испустил стон и завалился на пол.
— Мразь...
Переступив через поверженного громилу, Яна подхватила меч, стянула с него и бросила ненужные ей ножны. Открыв дверь, выглянула в коридор: никого. Быстро выскользнув из камеры, заперла ее на засов и неслышно пошла вдоль стены.
Она хорошо помнила дорогу. Вот три знакомые ступеньки, теперь налево. Немного вперед — и будет большой светлый коридор.
Яна почти дошла до него, когда путь ей преградила высокая фигура охранника. Он не ожидал нападения и лишь вскрикнул, когда тяжелая стальная полоса обрушилась ему на голову. Не глядя на осевшего охранника, Яна побежала к выходу.
Вот и тот самый коридор, сквозь узкие стрельчатые окна видна зелень крон, слышен птичий щебет. Только бы добежать-.
Поворот, два десятка шагов, очередной поворот направо, могильный холод и сырость узкого коридорчика. И вот она, ржавая дверь, вестница свободы. С ходу схватившись за засов, Яна потянула его — и побледнела. Засов был заперт на большой висячий замок.
Где-то далеко послышались крики — похоже, ее побег обнаружили. Плохо. Какая она дура, что не взяла у охранника ключи, — ведь видела же их.-
Тяжелый топот ног все ближе — хрипло втянув в себя воздух, Яна подняла меч и со всей силы обрушила его на замок. Один удар, второй, меч едва не вырвался у нее из рук. Не идет...
Яну охватило отчаяние. Сунув меч в дужку замка, она всем весом навалилась на рукоять, моля об одном — чтобы меч выдержал.
— Ну давай, давай! — застонала она, налегая на рукоять. — Давай же!
И меч — хвала выковавшему его мастеру — выдержал: в замке что-то хрустнуло, злополучная дужка наконец-то отскочила. Бросив меч, Яна трясущимися руками сняла замок, рванула засов, освобождая дверь, потом налегла на ручку. Топот ног охранников раздавался уже совсем рядом, когда она обрела свободу.
На то, чтобы шмыгнуть в заросли старого сада, ей понадобились считанные секунды. Была — и исчезла. Когда из распахнутой двери в сад вывалилась четверка разъяренных охранников, ловить уже было некого.
* *
Рыба оказалась очень жирной, я подумал о том, что с нее могла бы получиться отличная уха. Сполоснув нож и разделочную доску, я положил их на место, промыл выпотрошенную рыбину и пошел к дому.
Виго сидел перед небольшой металлической жаровней, под ней стоял горшок с крышкой. Стулом Виго служил выступающий из земли мощный бугристый корень, весьма удобный, рядом лежал ко-
ротний обрубок бревна Взглянув на примятую траву, я понял, что бревно Виго принес только что.
— Вот.
Я протянул Виго рыбину, он молча взял ее и положил на решетку жаровни. Убрал с горшка крышку, с легким хлопком вспыхнул огонь.
— Садись... — предложил Виго, кивком указав на бревно.
Я сел, все еще не зная, как вести себя в присутствии этого человека.
Немного помолчав, Виго взглянул на меня, его взгляд был спокойным и задумчивым.
— Тебе надо решить, как жить дальше, — сказал он. — Ты можешь уйти, можешь остаться. Выбор за тобой.
— Я могу вернуться домой? К себе, в свой мир?
— Нет. Ты слишком слаб для этого.
— Но слабый может стать сильным, — возразил я.
— Может. Но не в твоем случае.
— Почему?
— Для этого нужны способности. У тебя их нет.
Его слова заставили меня нахмуриться. Возможно, я не гений, но обвинять меня в бестолковости...
Судя по всему, Виго прекрасно сознавал, о чем я думаю.
— Ты зря обижаешься. То, что я сказал, является реальностью, фактом. А на факты обижаться глупо. Все, что мы можем, — это принять их к сведению.
— Я не обижаюсь, — солгал я. — Просто не верю, что нет никакой возможности вернуться. Так не бывает.
— Иногда бывает. Просто сейчас твои шасы вернуться столь мизерны, что их не стоит рассматривать всерьез.
— Но я ведь почти вернулся, — возразил я. — Альварос дал мне Кольцо, я держал его в руках. Не может быть, чтобы оно было единственным.
— Не может, — согласился Виго. — Но такие вещи попадаются очень редко. Ты упустил свой шанс, и вряд ли фортуна даст тебе второй. Я смотрю на вещи трезво и считаю, что ты не сможешь вернуться, любые попытки с твоей стороны будут напрасной тратой времени и сил. Твой мир для тебя навсегда потерян.
Его слова буквально придавили меня к земле. Если даже Виго говорит, что у меня нет шансов, то на что мне тогда рассчитывать?
Виго смотрел за тем, как жарится рыба. В то же время я был уверен, что он наблюдает за мной. Это было очень сложное ощущение, я не мог передать его словами. Впрочем, сейчас меня беспокоило совсем не это.
— И что мне теперь делать? — спросил я.
— Не знаю. Можешь построить себе дом и жить где-нибудь поблизости, здесь ты будешь в полной безопасности, люди Корригана боятся сюда заходить. А можешь вернуться за реку. Решать тебе.— Виго взял деревянную лопатку и перевернул рыбину.
Я молчал. Да, здесь, наверное, я и в самом деле буду в безопасности. Но жить отшельником, всю жизнь от кого-то прятаться... Ладно, если бы все это имело какой-то смысл, давало какой-то шанс на возвращение. Но просто отсиживаться в лесу-.
— Вы действительно считаете, что я не смогу вернуться? — Я взглянул на Виго.
— Да, — подтвердил колдун. — Лучшее, что ты можешь сделать, — это построить себе хижину и мирно прожить отпущенные тебе годы. Глупо спорить с судьбой.
Он замолчал, молчал и я, глядя на блеклое колдовское пламя, изредка нарушаемое неболыни-
ми вспышками капель вытопившегося из рыбины жира. Чем дольше я сидел, тем лучше понимал сложившуюся ситуацию. Не выйдет из меня отшельника, не для меня это. Кроме того, ведь еще есть сварги, — странно, но я почему-то совсем забыл о них.
— Но ведь я могу попасть к сваргам? — Я быстро взглянул на колдуна.
— Можешь, — подтвердил колдун, — это намного проще. Но даже к этому ты еще не готов. К тому же мир сваргов — это все-таки не то, к чему ты стремишься. Он никогда не заменит тебе твоего мира.
Слова колдуна вызывали во мне странное раздражение. Умом я, может быть, и соглашался с ним, но принять душой все сказанное им не мог. Более того, мне казалось, что колдун совершенно сознательно меня на что-то провоцирует.
— Я вас не понимаю, — произнес я с плохо скрываемым раздражением. — Чего вы хотите от меня?
Впервые на лице колдуна появилась слабая улыбка.
—Сущего пустяка,—ответил он.—Я хочу, чтобы ты разделил со мной трапезу. Рыба уже готова.
— Я не смогу есть.
— Ты в этом уверен?
Я непонимающе взглянул на колдуна — и вдруг понял: что-то и в самом деле изменилось. Провел языком по зубам...
Зуба не было, но оставшаяся на его месте кровоточащая рана исчезла — зажила, затянулась. Это было настолько необычно, что я опешил.
— Как вы это сделали? — спросил я, задумчиво глядя на колдуна.
— Любые вещи в этом мире, даже самые невероятные, зависят исключительно от нашей силы. Это просто — для того, кто знает.
— Спасибо... — произнес я, чувствуя невольное облегчение от того, что больше не чувствую боли.
— Не стоит, — отмахнулся Виго. — Ты здесь, и мне не хочется есть в одиночестве...
Рыба оказалась очень вкусной, разве что несоленой. Мне Виго отдал большую часть, заявив, что уже завтракал. Потом добавил, что если я хочу, он принесет еще.
— Нет, спасибо, — поблагодарил я колдуна, потом замялся, не зная, куда деть лист лопуха — или похожего на него растения, служившего мне в качестве тарелки.
— Брось его в ручей. И этот тоже.
Виго передал мне свой лист, я встал и подошел к ручью. Кинув листья в воду, проследил за тем, как их унесло течением, потом помыл руки и вернулся к Виго.
Колдун о чем-то думал, глядя на густую стену леса. Услышав мои шаги, взглянул на меня, слегка улыбнулся. Я отметил, что с момента нашей встречи он стал гораздо более земным — более мягким, что ли, похожим на обычного человека. Даже глаза его стали мягче, я перестал чувствовать себя букашкой в его присутствии. Присев на бревно, я вздохнул, подумав о том, что так и не знаю, что мне делать дальше.