Интеллектика. Как работает ваш мозг Шереметьев Константин

Чтобы развивать интеллект существенно быстрее, рассмотрим, как человек умнеет.

Основу мышления составляют понятия. Их можно сравнить с мышцами: чем более развиты мышцы, тем человек сильнее.

Тренировку интеллекта нужно начинать с развития понятий. По уровню развития их можно разделить на следующие категории:

• диффузные,

• стереотипные,

• интеллектуальные.

Диффузные понятия

На краю минного поля табличка: «Проверено. Мин почти нет».

Непосредственное восприятие ребенка позволяет ему видеть мир как пеструю мешанину движущихся цветных пятен, издающих звуки. Мозг еще не в состоянии выделить в потоке стимулов устойчивые и повторяющиеся и отличить постоянные связи от случайных. И первые понятия ребенка являются диффузными, то есть размытыми и непостоянными.

По своей структуре диффузные понятия напоминают сновидения. В них так же, как и в сновидениях, нет устойчивого пространства действия и четко выделяемых объектов. Воспринимаемая картина туманна, расплывчата, легко поддается трансформации. Человек сам не уверен в том, что он воспринимает, и не может выразить это восприятие словами.

В диффузном понятии сохраняются все признаки воспринимаемой ситуации, хотя они не могут иметь между собой ничего общего. Но субъективное восприятие соединяет эти различные признаки в единый комплекс, который в дальнейшем воспринимается как устойчивое целое.

Диффузные понятия лежат в основе магического мышления. Любые происходящие одновременно события диффузное мышление снабжает мысленной связью. Отсюда появляются приметы и суеверия. Ведь так просто. Надел желтую майку – и любимая команда выиграла. Значит, надо всегда идти на стадион в желтой майке. Число примет растет, как снежный ком. И человек вынужден соблюдать массу примет несмотря на то, что их соблюдение не только не помогает в жизни, но может и здорово помешать.

Подобный случай приключился с известным тенором Иваном Семеновичем Козловским. Он был очень суеверным человеком. На все концерты ездил с тем портфелем, с которым он когда-то первый раз выступил. Выходя из машины, Козловский обязательно должен был похлопать себя по шляпе и поправить бабочку. А перед выступлением он клал на рояль двадцать копеек. И вот на концерте в Георгиевском зале Кремля перед правительством Иван Семенович, как всегда, положил на рояль двадцать копеек. И вдруг монета соскочила с рояля и покатилась по полу. Козловский с ужасом увидел, что за катящейся монетой наблюдает сам Сталин. Козловский с трудом закончил выступление и пошел за кулисы. И там он увидел, что его ждет начальник личной охраны Сталина генерал Власик. Козловский замер и начал что-то бормотать в свое оправдание. Но Власик похлопал его по плечу и ободряюще сказал:

– Товарищ Козловский, не беспокойтесь. Мы давно заметили, что вы с закидоном.

От диффузных понятий следует как можно скорее избавляться. Для этого в каждой ситуации нужно отделять главное, устойчивое и повторяющееся от случайного и второстепенного. Любая новая ситуация всегда воспринимается диффузно. Но если вы не будете торопиться и сосредоточитесь, то любая самая сложная ситуация начнет постепенно проясняться. Главное – следовать правилу:

Опираться можно только на то, что понятно.

Если ничего не понятно, то нужно остановиться и разобраться. А использовать диффузные понятия – все равно что бежать в тумане. Ничем хорошим это не кончится.

Стереотипные понятия

Извилины должны быть достаточно прямыми, чтобы мысли не путались.

Жизнь в повторяющихся условиях приводит к тому, что объекты, окружающие человека, теряют свою новизну. В разных комбинациях впечатлений присутствуют одни и те же стимулы. Мозг при появлении повторяющихся стимулов выделяет постоянную часть объекта в виде обобщения. Обобщение убирает несущественные признаки объекта, оставляя только важные и постоянные.

Так, ребенку очень трудно различить кошку и собаку. Очень много общего: покрыты шерстью, с хвостом, постоянно крутятся под ногами и просят есть. Но постепенно выявляются отдельные признаки: мяукает или гавкает, ходит по забору или останавливается перед каждым столбом, бодает хозяина в лоб или вылизывает ему лицо. Эти признаки уже образуют отдельные понятия, которые позволяют отличать не только кошек от собак, но и представителей разных пород и тех, и других.

Совокупность признаков образует стереотипное понятие, которое можно обозначить словом и далее использовать для произвольного представления.

Стереотипное понятие легко вызывать в сознании. Кроме того, с ним несложно проделывать мысленные манипуляции: вращать, увеличивать, уменьшать, комбинировать с другими понятиями. Мы легко можем представить кошку размером с дога, а также то, как такая кошка будет гонять собак по округе. Это легко сделать, хотя мы и не видели такую кошку. Просто обобщенный образ уже состоит из отдельных понятий, из которых, как из кубиков, легко строить новые.

По наблюдению Жана Пиаже, в возрасте 7 лет дети приходят к пониманию принципа сохранения длины предмета при манипуляциях с ним. Это означает, что образ предмета в восприятия ребенка становится стабильным, и ребенок может совершать мысленные операции над образом предмета так же успешно, как и предметные операции.

Те объекты, которые в диффузном восприятии сливались в неразличимое целое, теперь становятся явно выделяемыми и постоянными. Человек начинает понимать, что, собственно, происходит. Вместо расплывчатых теней приходят ясные и четкие понятия – стереотипы.

Когда человек впервые видит шахматы, ему поначалу игра кажется странной. Два человека задумчиво смотрят на доску с фигурками. Потом один сдвинет фигурку, и они опять сидят и долго смотрят. Какая-то заторможенная игра в куклы. А уж понять, как эти фигурки движутся, и вовсе не представляется возможным. Но по мере обучения игры в шахматы куклы превращаются в коней и ферзей. Непонятные перемещения заменяются классическими дебютами. Позиции на доске начинают выражать нападение и защиту, коварную жертву и неожиданную вилку. А вместо диффузного понятия «игра в куклы для взрослых» появляется целый ряд стереотипных понятий: дебют, рокировка, шах, эндшпиль и очень красивое слово – цугцванг.

Мы видим действие важного закона: каждое большое диффузное понятие превращается во множество маленьких стереотипов. Можно сказать, что в облаке диффузного понятия содержатся маленькие капельки стереотипных понятий.

И вот уже два гроссмейстера начинают партию, не думая, а с молниеносной быстротой разыгрывая привычный дебют, попеременно обрушивая удар на кнопку шахматных часов.

Легко заметить, что переход от диффузного понятия к стереотипному происходит только в одном направлении. Если начинающий шахматист научился отличать коня от ладьи, то, становясь перворазрядником или гроссмейстером, он их никогда не перепутает. Отсюда следует важный вывод самообучения:

Один раз потратив время на выработку стереотипа, вы можете пользоваться им всю жизнь.

И наоборот. Если вы чего-то не поняли, то вы все время будете спотыкаться на одних и тех же ошибках. Но ошибки, воспринимаемые диффузно, ничему не учат. Если, наступив на грабли, вы внимательно разберетесь, что произошло, то больше наступать не будете. А если вы отнесетесь к этому как к собственной «невезучести», плохой «карме» или «порче», то эти диффузные понятия так и будут подводить вас к этим граблям.

Стереотипы позволяют не пробовать и обжигаться, а сразу действовать эффективно. Можно заранее продумать свои действия и затем их успешно выполнить. Этим стереотипы выгодно отличаются от диффузных понятий. Для дикаря слово «бог» вполне понятно, и он пользуется этим словом очень часто. Все не знакомые ему отношения между жизненными явлениями легко объясняются этим универсальным диффузным понятием. Но для обывателя такое размытое понятие уже порождает массу вопросов. Как зовут этого бога – Саваоф, Аллах или Иегова? Каких обрядов он требует? Что можно от него получить? И как называется эта религия?

Как и в случае с шахматами, развитие понятия однонаправлено – один раз поняв, чем мусульманин отличается от христианина, а квакер от гугенота, обыватель уже не пользуется диффузным понятием «бог», а переходит к конкретным стереотипам обрядов, молитв, намазов и жертвоприношений.

Устойчивость стереотипов существенно повышает эффективность мышления. Не нужно всякий раз раздумывать или сомневаться. При виде знакомой работы руки сами начинают ее выполнять. Опытный шофер практически не задумывается, на какую педаль нажать и какую передачу включить.

Сами стереотипы являются результатом образования стойких нейросетей, что позволяет сохраняться этим понятиям даже в случае локального поражения мозга. Устойчивость понятий позволяет индивиду легко сохранять полученные знания. Вместо диффузных понятий мозг все больше пользуется стереотипными. На сходный набор стимулов автоматически вызывается строго определенное понятие, которое может быть выражено словом.

При стереотипизации понятия его дальнейшее развитие прекращается. Нестабильная эмоциональная реакция меняется на стабильную социальную. Действует закон Клапареда: чем больше мы пользуемся каким-либо понятием, тем меньше мы его осознаем.

Когда мы в первый раз узнали, что шнурки завязываются бантиком, то это потребовало напряженной работы сознания. Что такое узел, почему он называется «бантик»? Как завязывается, как развязывается? Но с каждым завязыванием шнурков действие становилось все более автоматическим, уходя из сознания. Пока не превратилось в полностью бессознательное действие, и мы можем завязывать шнурки, думая о посторонних вещах.

Таких действий в жизни человека очень много. Мыть руки, чистить зубы, одеваться, причесываться – все это поначалу требует сознательного обучения, но потом переходит в автоматический режим и внимания не требует.

В результате поведение человека начинает все в большей степени управляться бессознательными стереотипами. Поведение упрощается. Нет нужды каждый раз решать задачу завязывания шнурков. Трудная операция переходит в разряд рядового действия. Обыватель перестает задумываться о процессе.

На уровне обывателя повседневное поведение управляется внутренними неосознаваемыми программами. Любые стимулы переводятся на основе автоматических понятий в привычные действия или попросту игнорируются.

Стереотип облегчает действие, но добавляет одну важную особенность в восприятие. Каждый объект попадает в сознание как нечто, явно противоположное другому объекту. Мы завязали узел бантиком или не завязали, помыли руки или нет? Вещь работает или сломана? Мы достигли успеха или потерпели неудачу? Это можно сказать однозначно и точно. Или, другими словами, это очевидно.

Стереотипные понятия осознаются как очевидные.

Преимущества такого взгляда на вещи трудно переоценить. Четко ориентируясь в обстоятельствах, человек может эффективно применять свои навыки. Научился готовить – всегда может вкусно поесть. Научился водить машину – всегда может доставить себя и других в нужное место. Стереотип – это лучший способ достижения привычных целей.

В основе любой профессии лежит набор стереотипов, которые позволяют решать профессиональные задачи. Мастерство – это бессознательное совершенство.

Но также меняется и внутреннее ощущение. Эмоциональное восприятие сменяется чувственным. Мир становится предсказуемым, а следовательно, безопасным. Понятия, если можно так сказать, становятся «понятными» – то есть однозначными и точными. Многие стимулы в сознание даже не попадают. Как только мозг обнаруживает, что стимул относится к стереотипу, то сразу вызывается подсознательный стереотип и происходит автоматизированная ответная реакция.

Одновременно с этим запускаются положительные чувства. Чаще всего это чувство уверенности в себе и чувство контроля над ситуацией.

У человека появляется очень важное качество – психологическая защита. Психозащита – это бронежилет сознания, и ее задача состоит в игнорировании стимулов автозапуска понятий. Именно она избавляет человека от необходимости уделять внимание привычным вещам. Это явление имеет свои положительные и отрицательные стороны, вследствие чего чрезвычайно затрудняет работу психологов. Именно благодаря психозащите психология столь сложная наука. Человек может говорить только о том, что он осознает, но его поведение определяется как сознательными мотивами, так и бессознательными. Поэтому доверять словам человека о себе и своих поступках может только очень наивный психолог.

Психозащита убирает из сознания подробности восприятия стимула и запуска стереотипного поведения. Человек перестает замечать то, что является причиной его поступков. На прямой вопрос: «Почему ты это сделал?» – человек не может осознать истинную причину своего поведения и на ходу придумывает правдоподобное объяснение.

Положительная роль психозащиты состоит в том, что она предохраняет сознание от множества избыточных стимулов. Если убрать эту защиту, то сознание непрерывно будет бомбардироваться несущественными мелочами. Там кто-то пискнул, здесь проехала машина, диктор по радио что-то пробормотал, нога не так наступила. Отвлекаться на все невозможно. Иначе человек не сможет шагу ступить без того, чтобы все время прислушиваться, принюхиваться, разбираться и сомневаться. Именно так живут дикари. Дикарю очень трудно сосредоточиться, и он все время отвлекается на окружающие стимулы. Обывателю проще. Множество ежедневно повторяющихся стимулов в сознание просто не попадает. Человек реагирует на них бессознательно. Более того, даже сам человек не знает, как он реагирует.

И вот здесь кроется отрицательная сторона психозащиты. Даже если человек реагирует подсознательно, то он все равно реагирует. Если какой-то стимул человека расстраивает, но он этого не осознает, то все время ходит расстроенный. Но с этим ничего поделать нельзя, так как причины своего расстройства он понять не может. Поэтому человек приходит к психологу, который пытается найти эту скрытую причину. Но попытки разобраться наталкиваются на ту же самую психозащиту.

Это обстоятельство послужило основой целого ряда психологических теорий о том, что человек управляется бессознательным. Но это не так. Человек – это разумное существо, иначе его давно бы съели. Разум – это его единственное оружие. Поэтому надо помнить, что любая бессознательная реакция в свое время прошла через сознательную стадию. И для борьбы с подсознательной реакцией нужно сначала сделать ее сознательной.

Для избавления от подсознательной реакции требуется ее осознание.

Вернемся к работе стереотипов. Сочетание стереотипных понятий лежит в основе профессиональной деятельности. Любое обучение ремеслу состоит в последовательном усвоении типовых операций, которые затем соединяются в технологическую последовательность.

Сам язык профессиональной деятельности подчиняется правилу ясности и однозначности. Для однозначного указания на стереотипное понятие появляется специальное слово – «термин». Термин предполагает совершенно однозначное толкование. Используемая терминология сразу определяет профессию говорящего. По словам «проводник», «фаза», «заземление», «напряжение» легко узнать электрика, а по словам «байт», «цикл», «компиляция», «отладка» – программиста.

Автоматические понятия позволяют существенно ускорить обработку информации, но в то же время могут подвести человека, если ситуация резко изменилась.

Интеллектуальные понятия

Только один человек меня понял; да и тот меня, по правде сказать, не понял.

Гегель

Развитие автоматических понятий приводит к более эффективному поведению. Но автоматические понятия приводят к цели только в стабильных повторяющихся условиях. Развитие происходит тогда, когда типовое поведение не приносит результатов.

Успешное поведение требует выделения в окружающей среде причин и следствий, управляющих воздействий и управляемых объектов. В случае нестандартных ситуаций привычные автоматические действия приводят к провалу. Дальнейшее поведение прерывается, а сознание блокируется.

В этом случае необходимо осознать привычное действие, то есть перевести внимание на сам процесс мышления. Выполнить мыслительный акт, цель которого – изменить саму мысль. Для этого человеку нужно разбить мыслительный акт на те составляющие, из которых он состоит, и скомпоновать эти примитивные части иначе. В итоге примитивные мыслительные операции заменяются более эффективными. Интеллект и предназначен для управления этим процессом.

Интеллекта одного человека здесь явно недостаточно, поэтому интеллектуальное понятие основывается на общественном опыте.

Дикарь бессилен перед резким изменением условий жизни. Ребенок в современном обществе находится в более выгодном положении, чем дикарь. Он имеет возможность получить интеллектуальные понятия – готовый психологический инструментарий, позволяющий максимально результативно использовать свои знания.

Интеллектуальные понятия в своей основе содержат понятия общественного интеллекта, объем и наполнение которых многократно выше, чем понятия индивидуального интеллекта. В понятиях общественного интеллекта уже содержатся те свойства, которые доказали свою практическую ценность в общественно-практической деятельности. Известный психолог Алексей Николаевич Леонтьев приводит такое сравнение: «Представьте себе, что люди никогда не видели велосипедов. И тут им на суд предлагают сразу две конструкции: трехколесный и двухколесный. Какой велосипед они предпочтут? Конечно, трехколесный. Почему? Потому что, сев на него, они поедут сразу легко и „естественно“. Преимущества же двухколесного останутся для них за семью печатями… пока они не потратят усилия для овладения им».

Любое интеллектуальное понятие очень сложно, хотя столетия шлифовки делают многие из них достаточно простыми. Например, деньги. Нам кажется, что это очень простая вещь. Универсальное средство обмена. Но у многих древних народов хоть деньги и используются, но используются не как универсальное средство. Купить корову можно на одни деньги, а топор – на другие. Додуматься до универсальных денег они пока не в состоянии.

И даже понятия школьной программы далеко не так просты. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно попробовать сформулировать теорему Пифагора без использования слов «катет» и «гипотенуза».

Общественные понятия прошли долгий путь отбора. В XVII веке считалось, что внутри горючих веществ содержится флогистон – особая часть материи, которая при горении улетучивается. Понятие «флогистон» активно использовалось учеными, которые пытались найти и описать свойства этой материи. В результате, на основе изучения свойств флогистона были предложены советы по улучшению процессов выплавки металлов. И эти советы оправдали себя.

Но дальнейшие исследования показали, что данное понятие излишне и не дает возможности полно и точно описывать процесс горения. Опыты Рея показали, что при превращении металлов в окалину их вес увеличивается. Флогистон улетел, а вес увеличился! Гитон де Морво попытался спасти флогистон и предположил, что это вещество имеет отрицательный вес. Но тут уже ученые взбунтовались. И выбросили отрицательный флогистон на свалку.

Такая же участь постигла «энтелехию» – первородную жизненную силу, которая отличает живое существо от мертвой природы.

Очень долго держалось понятие «мирового эфира» – субстанции, заполняющей Вселенную. Но свойства этой субстанции оказались столь противоречивыми, что пришлось от нее отказаться.

Часто говорят, что эти понятия были ошибочны. Но понятия не могут быть правильными или ошибочными. Это свойство высказываний, а не слов. Просто объем таких понятий содержит недостаточно ключевых предпосылок, чтобы быть фундаментом для построения более сложных и объемных понятий.

Для анализа процесса горения Лавуазье провел простой и остроумный опыт. Накрыл колпаком ртуть в сосуде и стал нагревать сосуд. Поверхность ртути стала красной. Лавуазье поместил под колпак горящую свечу. Она потухла. Поместил туда же мышь. Она стала задыхаться.

Вместо теории флогистона Лавуазье предложил идею химических элементов. Ртуть соединяется с кислородом и получается красный оксид ртути. А воздух под колпаком лишается кислорода, поэтому свеча гаснет. Из оксида ртути опять можно выделить кислород – тогда свеча под колпаком будет гореть, а мышка – весело резвиться.

Понятие химического элемента оказалась на редкость удачным. Оно объясняло очень многое. Химическая картина мира становилась простой и понятной. Химические элементы – это кирпичики, из которых строятся все прочие вещества. Химики занялись нахождением элементов, а вскоре Менделеев установил периодический закон, который стал грандиозной стартовой площадкой для целого ряда открытий в химии и физике.

Фейнман писал, что если бы произошла мировая катастрофа и все научные знания оказались бы уничтоженными и можно было бы передать к грядущим поколениям только одну фразу, то наибольшей информацией обладает фраза – «все тела состоят из атомов». Зная эту фразу, будущие ученые наиболее быстро переоткроют самые важные законы природы.

Иногда понятие долго дремлет, а потом начинает стремительно расти. До XIX века понятие «нефть» означало только вязкую, горючую, резко пахнущую жидкость. Но, как только были изобретены двигатели внутреннего сгорания, это понятие стало стремительно развиваться. В XX веке нефть – это понятие, включающее многомиллиардную промышленность, военные конфликты, политические перевороты, глобальные кризисы.

Интеллектуальное понятие – это гигантское свертывание смысла. Отгремевшие научные споры в маленький термин вкладывают все многообразие его применения.

Человек получает интеллектуальные понятия уже готовыми. Тщательно проверенными общественным интеллектом. Понятия «бит», «байт», «условие» и «цикл» лежат в основе практически всех современных компьютеров. Эти слова только кажутся простыми – на самом деле пользуемся ими в результате целых десятилетий отбора наиболее важных понятий для вычислительных машин. И на их месте могли бы быть термины, описывающие аналоговые схемы или системы троичной логики. Но именно эти понятия доказали свою гибкость и силу. И современные школьники сразу получают эти понятия во всей их сокрушающей мощи. Поэтому с легкостью пишут программы, которые выводят из строя миллионы компьютеров по всему Земному шару.

Сложность какого-либо явления означает, что у нас недостаточно развиты понятия для его описания. Ничего сложного для человека не существует, так как сложность скрывается внутри понятия. Управлять современным автомобилем ничуть не труднее, чем телегой. Хотя автомобиль и существенно сложнее телеги, но водитель этого не чувствует. Вожжи заменил руль, а команды «Но!» и «Тпру!» заменили педали газа и тормоза.

Понятия «напряжение», «ток» и «сопротивление» позволяют легко разобраться в самых сложных электротехнических устройствах. Прогресс науки приводит к появлению все более мощных понятий, дающих возможность легко описывать сложные процессы.

Из этого вытекает необходимость высшего образования. Высшее образование – это последовательное овладение самыми мощными и объемными понятиями.

Для индивидуального интеллекта очень сложно прийти самостоятельно к такому понятию, как электромагнитные волны. Органы чувств не способны к прямому восприятию инфракрасного или ультрафиолетового излучения. Поэтому развитие этого понятия заняло сотни лет и потребовало сотни тысяч экспериментов. Но, получая понятие электромагнитной волны уже готовым, человек сразу обретает космическую силу. И с помощью спектрального анализа может общаться со звездами, преодолевая мыслью миллиарды километров холодного безмолвия.

Восприятие готовых понятий требует от человека только одного усилия – хорошо понять диапазон их применения. Часто говорят, что теория относительности Эйнштейна отменила законы Ньютона. Это неверно. Теория Эйнштейна просто ограничила диапазон применения этих законов скоростями, существенно меньшими скорости света. А для околосветовых скоростей законы Ньютона просто требуют коррекции.

Мощность понятий важна не только для науки, но и для техники. За короткое время существования автомобиля было подано более миллиона изобретений для улучшения его характеристик. В результате каждая деталь современного автомобиля буквально напичкана идеями. А любое понятие, используемое автомобильными конструкторами, включает в себя тысячи и тысячи отношений между своими составляющими.

Интеллектуальные понятия хранят в себе несметные богатства. Это волшебные ключики к сокровищнице природы. Для использования ключика нужно только проникнуться этим понятием, прочувствовать его и овладеть им.

Именно интеллектуальные понятия и дают силу интеллекту. Как бы папуас ни старался развивать свой ум, его возможности ограничены знаниями одного племени. Но тот же папуас, закончив Кембридж, может приводить в движение колоссальные производительные силы.

При использовании интеллектуальных понятий можно сделать две ошибки. Первая и наиболее частая состоит в том, что при мышлении пытаются опереться на слабые и диффузные понятия. Мышление в этом случае напоминает хождение по болоту. Вместо движения вперед происходит непрерывное увязание в болотной жиже.

Вторая ошибка заключается в том, что сильное понятие воспринимается недостаточно точно. В результате начинается игра в термины, что приводит к топтанию на месте. Человек произносит умные слова, смысла которых не понимает.

Чем точнее человек воспринимает сильное понятие, тем более эффективно его поведение.

Сила интеллекта определяется силой и точностью используемых понятий.

Болезни мысли губительнее и встречаются чаще, чем болезни тела.

Цицерон

Что такое здоровый интеллект? Так повелось, что общество особо не следит за развитием интеллекта. Если человек более или менее адекватен и сам может себя обеспечить, то он считается душевно здоровым.

А если он решает задачи не так, ну и пусть. Но есть большая разница в том, ошибся человек один раз или он хронически ошибается. Потерпел неудачу случайно или терпит неудачу раз за разом. Расстроился только сегодня или ходит расстроенный все время.

Как это ни странно, но работу интеллекта легко нарушить. Мы раньше говорили о том, что собаке можно устроить невроз. И описывали, как экспериментаторы привязывали груз к ее лапе.

У людей невроз вызвать еще проще. Даже груз не нужен. Испытуемым предлагали очень простые на первый взгляд задачи, которые на самом деле не имели решения. Но люди об этом не знали. Они брались решать, но терпели неудачу. И экспериментаторы их дружески корили: «Ну что же вы так? Такую простую задачу решить не можете. А эту попробуйте. Она совсем простая». Через некоторое время испытуемые начинали испытывать тяжелейший стресс и впадали в депрессию. Им уже предлагались действительно простые задачи, но они не могли решить и их тоже. Интеллект отказывался им служить, и люди получали невроз.

Интеллект – это тонко организованный механизм, поэтому к нему нужно относиться осторожно. Хомо, он, конечно, сапиенс, но если неудачно сказал, то готово: слезы в три ручья.

Экспериментаторы попытались выяснить, как же защитить человека от подобной напасти. Пытались давать сначала легкие задачи, а потом нерешаемые. Результат тот же. Невроз и депрессия. И только когда испытуемым сначала дали вперемешку задачи легкие, трудные и очень трудные, а потом нерешаемые, тогда этот эксперимент обошелся без рыданий.

Что же произошло с интеллектом? Вся хитрость в том, что в этом эксперименте интеллект запускался в работу в заведомо проигрышных условиях. Ему был закрыт путь назад. В обычных ситуациях интеллект просто плюнул бы и не стал решать хитрую задачу. Но экспериментаторы создали ситуацию внутреннего противоречия: «Я умный, я могу решить эту задачу» и: «Я не могу решить эту задачу, я дурак». Вот это противоречие: «Я умный – Я дурак» и блокирует интеллект.

Причиной неврозов является противоречие «Я»-образа.

Когда же путь к отступлению стал открыт, интерпретация изменилась: «Я не могу решить все задачи, но я могу решить некоторые из них». И никакого противоречия нет: интеллект спокойно откладывает трудную задачу в сторону и сразу готов к решению следующей.

Этот эксперимент дает ключ к пониманию здорового интеллекта. Интеллект в норме, если нет блокирующих противоречий в самовосприятии. Каждая ситуация моментально получает интеллектуальную оценку и приводится к общей картине мира. После чего интеллект опять готов к бою.

Противоречие «Я»-образа блокирует самовосприятие, и интеллект перестает реагировать. Возникает внутренний неразрешимый конфликт. Мысли закручиваются на бесконечной карусели рефлексии. Но стоит остановить эту карусель, и интеллект опять приходит в норму.

Признаком здорвого интеллекта является перманентная реактивность.

Это означает, что ключевой признак здорового интеллекта – постоянная готовность к внешним обстоятельствам. Здоровый интеллект все отражает так, как есть. И, прежде всего, спокойно отражает себя. Главное условие душевного здоровья – согласие с самим собой.

Хотите иметь здоровый интеллект – будьте себе другом. Если вы устали или ошиблись, не нужно становиться судьей самому себе или, еще хуже, собственным палачом. Пожалейте себя, дайте отдохнуть, а потом поддержите добрыми словами.

Причина депрессии – в том, что человек видит себя никчемным существом, а хочет видеть несокрушимым гигантом. В результате возникает паралич воли. Все ситуации в депрессии кажутся непреодолимыми. Человек считает, что он утратил контроль над происходящим. Будущее видится ему беспросветным и воспринимается как бесконечная череда мучений.

Цивилизация резко повысила уровень депрессии. Многочисленные исследования показывают, что африканцы страдают депрессией существенно меньше, чем европейцы. На первый взгляд это кажется парадоксом: ведь жизнь европейца гораздо комфортнее и безопаснее, чем африканца. Но никакого парадокса нет. Африканец воспринимает свою беспомощность перед стихией как очевидный факт. Соответственно, противоречия в самовосприятии нет. А европеец привык к мысли о том, что он является самостоятельной личностью, и в то же время его существование опутано целой сетью условий и предписаний.

Первым признаком заболевания интеллекта является снижение поисковой активности. Интеллект работает хорошо, если человеку интересен окружающий мир, ему хочется все узнать, исследовать, понюхать, пощупать. Но если только поисковая активность снижается, значит, в сознании возникает личностный конфликт. Если человек не может разрешить его, то он чувствует подавленность, переходящую в апатию. При сильном внутреннем конфликте нарушается не только поисковая активность, но и плавное течение речи. Человек задерживается на одной мысли, повторяет фразы, оговаривается.

Если поисковая активность полностью останавливается, это приводит к быстрому разрушению всего тела: открываются язвы, повышается давление, сердце работает с перебоями.

По наблюдениям врачей, около половины больных, обращающихся за медицинской помощью, являются здоровыми людьми, которым требуется только психологическая помощь. Простое лечение психотропными средствами вызывает быстрое выздоровление даже в тех случаях, когда, казалось бы, необходимо хирургическое вмешательство.

Влияние мыслей на тело недооценивается. Каждая, даже самая незначительная мысль уже влияет на жизнь внутренних органов. Когда человек радуется, то радуется не только сознание, вместе с ним радуются его сердце, печень, почки и даже поджелудочная железа. Исследования показывают, что когда человек поет, то все органы поют вместе с ним, их деятельность нормализуется, больные органы начинают выздоравливать.

И наоборот, если человек злится, грустит, его сознание одолевают неприятные мысли, то это наносит вред всему организму. А если мысль все время повторяется, то она играет роль сверла, вонзающегося во внутренние органы. Описаны сотни случаев, когда люди умирали внезапно, узнав о приговоре суда или утрате престижа.

Этим объясняется такая колоссальная популярность всяческих шарлатанов, лечащих больных заговорами, сушеными лягушками, амулетами. Необычность способов лечения отвлекает внимание человека от травмирующих мыслей, и это приводит к быстрому выздоровлению.

Лечение интеллекта

– Доктор, почему на мне все ездят?

– А вы седло снимите…

Но есть более простой, легкий и естественный путь выздоровления в подобных случаях. Нужно как можно быстрее изменить свои мысли и восстановить поисковую активность. Причина внутреннего конфликта – в том, что человек пытается играть несвойственную ему роль. Требования других он воспринимает как свои собственные, делая их частью своего «Я». И начинает пыжиться, пытаясь удовлетворять якобы свои желания, но самом деле чужие требования. Хотя сам же внутренне не хочет этого. Неудивительно, что он постоянно терпит неудачи и получает подтверждение своей никчемности. Конфликт «Я» перекрывает все возможности достичь цели.

В первую очередь вам нужно отделить то, что нужно именно вам, от того, что требуют другие. Первый признак навязанных целей заключается в том, что вы не получаете удовольствия, когда их достигаете. Уберите эти цели, прямо сказав себе: «Я хочу вот этого. От меня требуют вот того. Вот это – мое желание, а то – не мое желание». После чего внутренний конфликт исчезнет, и взгляд на ситуацию станет более объективным: «Да, я не могу удовлетворять всем требованиям другим людей. Но я живу вовсе не для этого».

Для выхода из апатии нужно начать чем-либо интересоваться и что-то предпринимать. Сначала это будет трудно, но первая же маленькая цель, которую захочется достичь, станет переломным моментом. Что это за цель – не имеет значения. Навести порядок на столе, или смазать скрипящую дверь, или записать свои переживания в дневник. Благодарный интеллект тут же оживет, с радостью побежит достигать эту цель и перестанет разрушать собственное тело. Многочисленные наблюдения показывают, что даже в тяжелых условиях войны или концлагеря те люди, которые продолжали поисковую активность, меньше болели и чаще выживали, чем те, кто впадал в отчаяние. Австрийский психолог Виктор Франкл, переживший фашистский концлагерь, рассказывает, что самым важным для психики было соблюдение необязательных поступков. Устойчивее всех были те, кто каждый день умывался, следил за своей одеждой, помогал другим заключенным. И наоборот, как только заключенный переставал это делать, то ему приходил конец.

Самому Франклу помогло выжить сохранение исследовательского взгляда на мир. Он написал об этом так: «Я вспоминаю, как однажды утром я шагал из лагеря на работу и чувствовал, что уже больше не в состоянии выносить голод, холод и боль в моих подмороженных, вздувшихся от голода и нарывающих ногах, по этой причине засунутых в открытые ботинки. Моя ситуация казалась мне безотрадной и безнадежной. Тогда я представил себе, что стою на кафедре в большом, красивом, теплом и светлом конференц-зале, собираюсь выступить перед заинтересованными слушателями с докладом под названием „Психотерапия в концентрационном лагере“ и рассказываю как раз о том, что я в данный момент переживаю. С помощью этого приема мне удалось как-то подняться над ситуацией и над страданиями и увидеть их так, как будто они уже в прошлом, а я сам, со всеми моими страданиями, представляю собой объект научно-психологического исследования, которое я же и предпринимаю».

Интеллект, как и тело, имеет разные уровни здоровья. Одно дело – когда ничего не болит, другое дело – когда тело активно просит движения. И совсем иной уровень здоровья у мастера спорта, когда тело закалено ежедневными тренировками, здоровым образом жизни, спортивным массажем, обжигающей сауной и ледяной прорубью.

Здоровье интеллекта также требует ежедневных тренировок. Простое выполнение рутинных обязанностей приводит к дистрофии интеллекта. Если время от времени человек разминает свой мозг трудными задачками, то интеллект будет здоровее. Но по-настоящему здоровый интеллект человек приобретает только в одном случае – если делает ежедневную тренировку. Варианты тренировки интеллекта разнообразны: реализация собственного проекта, достижение масштабной цели, проведение научных исследований.

Существует профессия, представители которой реже всего испытывают нервные срывы, – это профессия исследователя. Ученые практически не болеют неврозами. Но совсем не обязательно становиться научным работником, чтобы не иметь проблем с душевным здоровьем.

Хотите иметь здоровый интеллект – серьезно изучайте то дело, которым занимаетесь. Следите за новинками в вашей области, ведите картотеку, пишите статьи, исследуйте интересные моменты. Разберитесь в вашем деле до мельчайших подробностей. Каждый день вы должны узнавать что-то новое. Поставьте себе цель – в своем деле разбираться лучше всех в мире. Это принесет вам и душевное удовлетворение, и всеобщее уважение, и успех, и самое главное – мощный, развитый и несокрушимо здоровый интеллект.

Угасание интеллекта

Очень часто нейрофизиологи пишут о снижении мозговой активности в старости. Человек начинает хуже соображать, тупеет и впадает в старческий маразм. Такое состояние можно было бы объяснить старостью, но этому противоречит известный факт – творческие люди до глубокой старости сохраняли ясность мышления и высокую работоспособность. В чем тут дело?

Геронтолог Дэвид Сноудон заинтересовался неприметной монашеской общиной – орденом сестер Нотр-Дам из Манкато, штат Миннесота. Ничего особенного в этой общине не было, за исключением удивительного факта: монахини из Манкато отличались поразительным долголетием. Само по себе это уже интересно. Но еще более удивительно то, что они при этом сохраняли прекрасную память и очень редко заболевали болезнью Альцгеймера – старческим поражением мозга. Возраст нескольких монахинь уже перевалил за столетний рубеж, но они по-прежнему играли в интеллектуальные игры и решали головоломки.

Изучив особенности жизни супермонашек, Сноудон нашел секрет столь высокой интеллектуальной стойкости. Устав ордена сестер Нотр-Дам строго осуждает праздность духа. Поэтому все монахини, независимо от возраста, ежедневно ведут журналы своих духовных и интеллектуальных исканий. Они пишут диссертации, обсуждают политические вопросы, проводят научные семинары. И в результате долго живут и находятся в здравом уме и ясной памяти.

Как видим, секрет умственной стойкости достаточно прост. Интеллект становится слабым, если он не используется. Его нужно тренировать, как и любой другой орган. Тогда он будет служить долго и не позволит вам в старости превратиться в тупую развалину.

Смерть интеллекта