Клятва француза Макинтош Фиона
Тут входная дверь распахнулась, и на пороге появился Люк, нагруженный походными принадлежностями.
– Это ты на три дня столько набрал? – поинтересовалась Лизетта.
– А что, пригодится, – ответил Люк с хитрой улыбкой.
Лизетта недоуменно наморщила лоб, но дети сразу поняли отцовскую затею.
– Мы все едем! – воскликнул Гарри и бросился обнимать отца.
– Люк, я терпеть не могу рыбалку, – вздохнула Лизетта.
– Я тоже, – кивнул он. – Поэтому страдать будем вместе. Впрочем, я буду милостив и разрешу вам остаться на берегу, а мы с Томом выйдем в море на денек, порыбачим в заливе Фредерик-Хенри-Бэй, а потом будем ловить рыбу с берега, на Клифтон-бич.
– Но Том…
– Том все прекрасно понимает и возражать не собирается. В это время года рыбалка у Клифтона отличная, плоскоголов клюет. Вдобавок, я хочу побыть с семьей, – заявил Люк, обнимая сына за плечи. – Дженни, ты как? Позагораешь на песочке?
– Ура! Мы едем в Хобарт! – восторженно закивала девочка, обрадованная возможностью съездить в столицу штата. – Только рыбачить меня не заставляйте.
– Мы с Томом и его приятелями поедем к заливу, вернемся с богатым уловом, – сказал Люк. – А вы с Нелл и детьми позагораете на пляже, там есть где остановиться, я уже ночлег вам организовал. Уезжаем в пятницу. Договорились, миссис Рэйвенс?
– Oui, monsieur[14], – ответила Лизетта, делая книксен. – Я рада, что мы поедем все вместе.
– Я так и знал, – заметил Люк и поцеловал жену. – Я ни за что не хочу с вами расставаться.
– Все зависит от тебя, – усмехнулась она. – Ты хлеб принес?
Люк хлопнул себя по лбу.
– Ох, совсем забыл, растяпа! Кстати, там мистер Барнс во дворе дожидается. Он зачем приехал?
Лизетта с улыбкой посмотрела на мужа.
– Гарри, возьми у меня из кошелька шиллинг. Сдачу оставь себе.
– А мне? – обиженно спросила Дженни.
– А кому две недели назад оформили подписку на журнал мод? – напомнила Лизетта.
– Тогда ладно, пусть Гарри себе все оставит, – согласилась девочка.
– Поехали со мной, если хочешь, – предложил брат. – Мы с Билли и Мэттом договорились встретиться.
– Нет, я лучше на роликах покатаюсь, хочу на осенние соревнования попасть. А еще мне собраться надо, подумать, что на пляж надеть.
Гарри взял у матери шиллинг и выбежал во двор. Через минуту они с Барнсом катили по грунтовой дороге к холмам в направлении Лилидейла. Гарри довольно улыбался, представляя, как расскажет друзьям о поездке на юг. На прошлой неделе приятели совершили вылазку в буш, неподалеку от фермы Билли, разбили там палатку и собирались наловить кроликов в силки и пострелять из духового ружья. Как выяснилось, развести костер на открытой местности не так-то просто. Впрочем, после долгих трудов мальчикам удалось даже поджарить себе яичницу с сосисками. Откуда-то из кустов выползла коричневая змея, но Мэтт отогнал ее выстрелами из духового ружья.
Приятели ходили в местную школу в Лилидейле; Гарри, по настоянию отца, учился в городе, в частном интернате. Занятия естественными науками мальчику нравились, а вот общежитие и кусачую школьную форму он не любил. Он скучал по любимой овчарке-колли, по крику петуха на ферме, по знакомой девочке Салли, но больше всего – по отцу. Сейчас, когда Гарри подрос, ему стало интересно работать на ферме. Он строил всевозможные планы по расширению фермы и мечтал о том, чтобы начать производство парфюмерных изделий. Гарри прекрасно понимал, что для этого необходимо отличное знание химии, и смирился со школой-интернатом, сознавая, что полученные навыки помогут ему производить великолепные духи и одеколоны.
Барнс безостановочно и громогласно обсуждал все подряд, от цен на свинину до местной футбольной команды. Гарри погрузился в размышления. В сизой дымке на обочине виднелись камедные деревья с серыми стволами, покрытыми лентами облезшей коры. Где-то вдали кричали кукабарры. Наконец с вершины холма открылся вид на долину, где раскинулся Лилидейл. На окраине деревушки Билли и Мэтт лениво перебрасывались мячом. Гарри улыбнулся. Жалко, что на следующей неделе надо расстаться с друзьями и возвращаться в город, но до этого еще далеко, целых семь дней.
Из кузницы пахнуло раскаленным металлом: кузнец прилаживал подковы лошадям. Грузовик Барнса остановился у обочины. Из пекарни доносился аромат свежего хлеба. Гарри сглотнул слюну: по дороге домой будет велик соблазн отломить горбушку. Он спрыгнул с грузовика, обдав приятелей дорожной пылью.
– Вот наденешь свою школьную форму, так пылинки с нее сдувать заставят, – заметил Билли и швырнул мяч приятелю.
Гарри поймал пас и улыбнулся.
– Ничего, отчищу. Эй, вы лакрицы хотите?
Ребята вошли в бакалейную лавку и направились к кондитерскому прилавку. Гарри подошел в хлебный отдел.
– Привет, Гарри! – воскликнула продавщица. – Я только что у твоей мамы заказ приняла.
– Ага, папа забыл хлеба купить, – пояснил мальчик и выложил на прилавок шиллинг. – Мне мама разрешила сдачу себе оставить.
– Гарри, возвращаемся! – окликнул Барнс с порога лавки.
– Можно Билли с Мэттом с нами прокатятся? – попросил Гарри.
– Поехали, – кивнул водитель.
Мальчишки забрались в кузов грузовика и отправились домой: от Лилидейла до фермы было восемнадцать миль.
– В выходные мы уезжаем на юг, на пляж, – похвастался Гарри, жуя черную как смоль палочку лакрицы.
– Везет же некоторым! – отозвался Мэтт.
– На волнах покатаешься? – завистливо спросил Билли.
– Ну да, – кивнул Гарри. – Слушай, можно у твоего брата попросить доску для серфинга?
– Конечно. Ты заходи к нам попозже.
Гарри радостно вздохнул. Его переполняло счастье. Вот если бы отец не стал отправлять его в школу, а разрешил бы поехать в Лондон…
Глава 15
Лизетта, зевая, налила горячий кофе в термос и плотно закрутила крышку. Солнце еще не встало.
– Вот тебе на дорожку, – сказала она, протягивая мужу сверток: фруктовый пирог, кусок сыра и яйца по-шотландски. – Потом будете питаться исключительно рыбой и пивом.
– Не волнуйся, за сутки мы с голоду не умрем. Спасибо, – сказал Люк и потянулся.
– Доброе утро! – Том постучал в дверь и вошел. Нелл недавно заставила его подстричь гриву непокорных светлых кудрей, и он выглядел до странности ухоженным. Впрочем, ему это шло.
– Привет, красавчик! – шутливо заметила Лизетта.
– Ох, это Нелл меня вчера обкорнала, – признался он, пригладив непослушные пряди. – Сказала, что в Хобарт дикарем меня не пустит, чтобы не позорился.
– Не волнуйся, у нее хорошо получилось, – ответила Лизетта.
– Ты, главное, крем от солнца не забудь, – напомнил Том. – Сегодня пекло будет.
– Сейчас каждый день пекло, – усмехнулся Люк. – Пойду с Гарри попрощаюсь, я ему обещал.
Лизетта предложила Тому чашку чаю.
Люк вышел в коридор, достал из кладовки небольшой сверток и заглянул в спальню Гарри. Мальчик вольно раскинулся на кровати. Люк потрепал золотистые кудри сына, и Гарри открыл глаза.
– Пап? – сонно спросил он.
– Bonjour, ma puce, – прошептал Люк и поцеловал сына в макушку.
Гарри улыбнулся и закрыл глаза.
– Ты чего улыбаешься? – поинтересовался Люк.
– Смешно… Я знаю, что тебя твой папа так звал, по-французски, но очень уж забавно звучит «Доброе утро, моя блошка»…
– Наверное, – кивнул Люк.
– Вы уже уезжаете?
– Да, Том пришел.
– Я тоже с вами хочу…
– Ничего, я завтра вечером вернусь.
– А когда мне можно будет на мужскую вылазку? – вздохнул Гарри.
– Это же всего на один день! Давай, открывай глаза, – потребовал Люк.
– Если я открою, ты меня с собой возьмешь? – поинтересовался мальчик.
– Значит, подарок тебе не нужен? – Люк пошуршал свертком.
– Какой подарок? – Гарри широко распахнул глаза.
– Вот, посмотри.
Гарри сел на постели, потер глаза кулаком, зевнул.
– Спасибо, папа.
– Ты ведь не знаешь, что это.
– Мне все равно уже нравится.
Гарри всегда отличался добродушным и общительным нравом, его невозможно было не любить. Люк и Лизетта часто удивлялись характеру сына: мальчик никогда не унывал, не жаловался, ни о ком не говорил дурно. Даже сейчас, расстроенный предстоящим отъездом отца, Гарри изо всех сил старался не показать виду.
– Я очень тобой горжусь, – сказал Люк, обнимая сына. – Этот подарок ты заслужил. Ну, взгляни же.
Гарри развернул сверток и ошеломленно заглянул в коробку.
– Давай, вытаскивай, – подбодрил сына Люк.
– Фотоаппарат? Это мне? – удивленно спросил Гарри.
– Тебе, конечно, – кивнул Люк. – Это «Брауни». Продавец сказал, что им очень легко пользоваться. Будешь снимать поля в свое удовольствие. Жаль, я не сообразил раньше его купить, когда лаванда цвела.
– Ох, папа, знаешь, я его так хотел! – воскликнул мальчик и прильнул к отцу.
– Знаю. До твоего дня рождения еще далеко, но мне хотелось тебе что-нибудь подарить, за помощь на ферме и за белую лаванду. В этом году мы произвели наш лучший экстракт. Кстати, пленка в фотоаппарате уже есть. Давай, открывай коробку.
Гарри вытащил черный бакелитовый фотоаппарат фирмы «Кодак» из коробки и вздохнул:
– Ох, какой красивый!
– Да, и видоискатель у него широкий, даже наша мама в него поместится.
– Вот я ей наябедничаю, что ты так сказал! – расхохотался Гарри.
Сын с отцом обменялись заговорщическими улыбками и умолкли, вспомнив, что близится начало учебного года.
– А еще я подумал, – начал Люк, – что с нашими фотографиями в Лонсестоне тебе не будет одиноко. И ты будешь свою школьную жизнь снимать, приезжать домой на каникулы и нам показывать.
– Конечно! – восторженно закивал Гарри. – Ой, а для Дженни есть подарок?
– Не волнуйся, я про Дженни не забыл.
– Очередной журнал мод, да?
– И откуда ты все знаешь? – рассмеялся Люк и поцеловал сына в макушку. – Все, мне пора, а то Том заждался. Не забудь сфотографировать наших красавиц.
– Пап, я тебя на пляже встречу, – пообещал Гарри.
Люк улыбнулся, вышел из спальни сына, взял рюкзак в коридоре и направился на кухню.
– Ну как, ему понравился подарок? – спросила Лизетта.
– До слез, – кивнул Люк.
– Ладно, прощайтесь, голубки, – сказал Том, поцеловал Лизетту в щеку и вышел.
Лизетта со вздохом повернулась к мужу.
– Мы с тобой после Истбурна ни дня не провели врозь, – сказала она.
– Вот и я об этом подумал, – признался Люк. – Смотри у меня, не заглядывайся на посторонних!
– Только на Гарри, – ответила Лизетта и поцеловала мужа.
– Я люблю вас, миссис Рэйвенс.
– А я люблю вас еще больше, мистер Рэйвенс.
– Неправда, я тебя больше люблю, – заметил он, притягивая жену к себе. – Будь осторожна на дороге. Я вернусь завтра на закате.
– Береги себя, Люк, – сказала Лизетта, стискивая пальцы мужа.
– И ты.
Они все еще не разнимали руки.
– Отпускай, – улыбнулся он.
Лизетта разжала ладонь. Люк послал жене воздушный поцелуй и вышел.
В одиннадцать утра пришла Нелл. Распущенные по плечам волосы и яркий сарафан делали ее гораздо моложе.
– Ах, Нелл, тебе так идет розовый! А ноги-то какие длинные! – воскликнула Лизетта.
– Тебе бы все шутки шутить, – смущенно отмахнулась подруга, зардевшись от похвалы. – Ого, Гарри, откуда у тебя такая красота? – спросила она, разглядывая фотоаппарат.
– Гарри у нас самый лучший, поэтому заслужил самое лучшее, – сказала Дженни, ущипнув брата за нос. – А мне достались парижский и лондонский выпуски «Вога». Райское наслаждение!
– Здорово, правда? – с гордостью заявил Гарри, аккуратно смахивая несуществующие пылинки с новенького фотоаппарата.
Нелл кивнула.
– Давайте собираться, – поторопила она. – Через полчаса выезжаем.
– А как же обед? – спросила Лизетта.
– По дороге пообедаем, – предложила Нелл. – Мы ведь на отдыхе. Купим жареной рыбы с картошкой.
Дети обрадованно заверещали, подхватили рюкзаки и побежали к «ДеСото».
– Нелл, ты их балуешь, – заметила Лизетта.
– Нет, я просто их очень люблю.
От Хобарта до Клифтон-бич было миль пятнадцать, но Нелл отказалась сделать остановку в столице Тасмании.
– Дженни, мы с тобой съездим в город на выходные, но сначала нам надо добраться до пляжа, взять ключи от бунгало и устроиться, пока не стемнело, – пообещала Нелл.
Путь лежал к полуострову Саут-Арм, где среди каменистых утесов простирались светлые песчаные пляжи.
– Поскорее бы прибой! – воскликнул Гарри.
– Тут, говорят, серфинг не для новичков, – рассеянно заметила Нелл, вглядываясь в дорожные указатели.
– Я хорошо плаваю, – ответил Гарри.
– Похоже, мы приехали, – сказала Нелл.
Бунгало оказалось просторным домом, со спальными местами для всех, небольшой кухней, ванной, туалетом и даже душем. Воду, подающуюся из цистерны, приходилось экономить, но к этому все давно привыкли. Дорога прилегала к прибрежному заповеднику, и местность казалась дикой и пустынной. Отвесные скалы и крутые утесы высились с обоих концов пляжа.
– Это залив Сторм, – сказала Нелл, выходя в купальнике на террасу. – Справа, на востоке, мыс Деслакс, а вон там, на противоположной стороне – мыс Контрариети.
– Мы попали в объятья скал, – задумчиво произнесла Дженни.
Гарри шутливо ущипнул сестру за бок и воскликнул:
– А волны-то какие!
Лизетта, прищурившись, разглядела на гребнях волн крошечные фигурки серфингистов и вспомнила рекламные плакаты туристических бюро, предлагавшие отдых в Австралии.
– Да, впечатляющее зрелище, – вздохнула она.
– Как пойдете купаться, не забывайте о скалах, – предостерегла Нелл.
– Я и близко к ним не подойду, – заявила Дженни.
– Ну все, марш на пляж! – Лизетта согнала детей с террасы. – Далеко не заплывайте.
Гарри и Дженни, смеясь, сбежали к воде. Пляж простирался на милю, теплый бриз пах солью и йодом. Лизетта наслаждалась видом моря, вспоминая галечные пляжи южной Англии.
– Как хорошо, что мы сюда выбрались! – вздохнула она, потягиваясь.
– Ты поосторожнее, – шутливо предупредила ее Нелл. – Говорят, от здорового морского воздуха дети рождаются. Кстати, купальник у тебя – загляденье! Смотри, муж проходу не даст. И не только муж…
– Дженни купальник выбирала, – объяснила Лизетта, лукаво глядя на подругу.
– Она у тебя озорница, – рассмеялась Нелл.
Подруги облокотились на перила и глядели на детей, игравших на берегу в волнах прибоя. Прозрачная голубая вода пенилась, с ног до головы окатывая Дженни и Гарри. Нелл присела на шезлонг, пригласила Лизетту сесть на соседний.
– Хорошо на пляже! – вздохнула Нелл. – Слушай, какие у тебя дети славные! В этом возрасте братья с сестрами ссорятся, а твои просто счастливы вместе.
– Да, Гарри очень необычный подросток, – кивнула Лизетта. – Надеюсь, он таким и останется.
– Жизнь – штука непростая. Никто не знает, как оно повернется.
– Очень хочется уберечь их от разочарований, – сказала Лизетта.
– Этого каждой матери хочется, – грустно заметила Нелл.
– Ох, прости! – Лизетта покачала головой и коснулась руки подруги. – Я не подумала…
– Глупости какие! Не смей меня жалеть. Ну, не будет у нас детей… Не беда. Хотя, конечно, в прошлом году, когда у меня выкидыш случился, Том очень переживал… Если бы не Люк, не знаю, что бы с ним сталось.
– Ты тоже сильная.
– Надоело мне быть сильной! – фыркнула Нелл. – Мы с Томом любим друг друга еще со школы, и достаточно. Гарри и Дженни нам как родные.
– Ты у Дженни первая защитница, – улыбнулась Лизетта.
– У тебя замечательная дочка, – сказала Нелл. – Характер у нее, конечно, нелегкий…
– Слишком она самоуверенная, – заметила Лизетта.
– Да, пожалуй. Но стойкая, вся в тебя. Если кто ей по сердцу придется, она себя всю целиком отдаст. Брата она обожает, но Гарри все любят, а Дженни со всем миром соревноваться не намерена. Зато у нее такие планы на будущее! Уже только за это ее можно любить.
– Знаешь, она меня иногда пугает. Кажется, вот-вот оставит родительский дом и никогда не вернется.
– А Гарри не хочет уезжать?
Лизетта кивнула, с трудом сдерживая слезы.
– Мне без него тоскливо.
– Нам всем будет его не хватать.
– В Англии, когда Люку было совсем худо, нас спасало только присутствие Гарри. Общение с сыном помогло Люку перенести депрессию, сохранило нашу любовь.
– Да, вы крепко любите друг друга, видно, – заметила Нелл. – Тебе все женщины в округе завидуют.
Лизетта смущенно улыбнулась.
– Может, и хорошо, что Гарри в школу уезжает, – продолжила Нелл, пожав плечами. – На время Дженни сможет ощутить себя единственным обожаемым ребенком…
Лизетта кивнула и поглядела на детей, игравших на берегу.
– Наверное, ты права, – ответила она подруге.
– Нет, Гарри, далеко заплывать не будем, – сказала Лизетта, намазывая руки и плечи солнцезащитным кремом. – Я всего лишь начинающий серфингист.
– Мам, ты все утро со мной, у тебя хорошо получается.
– Конечно, – кивнула она. – Пока я дно под ногой чувствую. Мне нравится с тобой на волнах кататься.
– Это не настоящий серфинг, – возразил Гарри, завистливо поглядывая на шумную компанию подростков на пляже.
– Послушай, я все равно плаваю плохо, – сказала Лизетта. – Вдобавок, мы всей семьей поехали отдыхать, чтобы провести с тобой побольше времени перед… – Она замялась, вспомнив, что обещала сыну не произносить слова «школа» до конца каникул. – Лучше сфотографируй нас.
Дженни и Нелл с интересом рассматривали морскую живность в небольших лагунах у скал. К полудню на пляже почти не осталось отдыхающих, все укрылись в тени, кроме четверых подростков-серфингистов, которые оживленно разводили огонь для барбекю. Летом на английских пляжах многолюдно, а в Австралии – пусто.
– Смотри, чтобы в объектив песок не попал, – предупредила сына Лизетта. – Нам куда встать?
– Вон туда, поближе к дюнам, – сказал Гарри, указывая на прибрежный заповедник у границы пляжа.
К ним подошла Дженни, притворилась, что падает в обморок.
– Уф, ну и жара сегодня!
– Тебе бы только в театре играть, – поддразнил ее брат.
– Вот стану знаменитой артисткой, тогда узнаешь.
– Я тебе буду духи поставлять, – рассмеялся Гарри. – Особые, только для тебя.
– Ой, ты уже парфюмером заделался!
– Я тоже мечтать умею, – ответил он. – Поеду во Францию, выучусь на парфюмера, вот увидишь.
Дженни шутливо толкнула брата в бок.
– Без меня ты никуда не поедешь! Я тоже хочу жить во Франции.
– Как скажешь, Дженни, – покорно ответил Гарри.
– Из тебя выйдет идеальный муж, – рассмеялась Лизетта, обняла детей, и они все вместе пошли к дюнам. Лизетту охватило умиротворение: никогда прежде она не была так счастлива. – Ох, если я сегодня умру, то с чистым сердцем признаю, что прожила счастливую жизнь.
– Мам, ну что ты такое говоришь! – возмутилась Дженни. – Между прочим, ты очень молодо выглядишь в этом купальнике. Хорошо, что я тебя заставила его купить.
Лизетта подставила лицо свежему ветерку с моря и подумала, что любой человек старше сорока подросткам кажется древним старцем, хотя на самом деле это всего полжизни, и остается время вырастить детей и внуков, вволю пожить с любимым человеком.
– Какие вы у меня… славные! – вздохнула Лизетта.
Дети молча переглянулись, считая материнское умиление очаровательной, но странной привычкой.
Гарри весьма серьезно отнесся к своей задаче фотографа.
– Так, станьте вот сюда, не позируйте для камеры, смотрите не в объектив, а друг на друга, или на море…
– О господи, – удивилась Лизетта. – Да у тебя вполне профессиональный подход!
Гарри деловито защелкал объективом, и Лизетте даже понравилось, что не надо изображать улыбочку для фотографии. Сын уверенно расхаживал по пляжу и примеривался, выбирая лучший ракурс для снимка. Он подошел к Дженни, сфотографировал ее отдельно от всех.
– Послушай, сестренка, камера тебя любит! Ты вообще очень хорошенькая, хотя и вредная.
Дженни шутливо толкнула брата в бок.
– Ладно тебе!.. Дашь мне попробовать?
– Конечно. Там четыре кадра осталось, не испорти, – предупредил Гарри и передал фотоаппарат сестре. – Сделай три снимка, а напоследок пусть нас Нелл сфотографирует, для папы.
Читать бесплатно другие книги:
