Тайна в наследство Деверо Джуд

— Дженис поклялась, что ни в коем случае не повторит судьбу матери, поэтому сразу после окончания школы уехала в Чикаго и нашла работу в магазине эксклюзивной мужской одежды, рассчитывая познакомиться там с каким-нибудь богачом. За два года, проведенных там, она дважды была помолвлена, но оба раза расторгла помолвку: избранники не оправдали ее ожиданий. Потом однажды в магазин занесло Скотта Несбитта, младшего сына самого богатого человека в небольшом городке в двадцати милях отсюда. Скотт был молод, обаятелен, хорош собой и главное — покладист. Ему не дали ни единого шанса на спасение: Дженис увлекла его, через шесть месяцев вышла за него замуж, а потом убедила вернуться в Виргинию. В действительности ей самой хотелось вернуться в Кэлберн, похвастаться только что обретенным богатством и утереть всем носы.

Мэтт вздохнул и обвел комнату взглядом.

— Благодаря Дженис Скотт стал таким, каков он сейчас. Она работала по двадцать часов в день, круто взяла в оборот избалованного молодого лентяя и превратила его… словом, сделала тем человеком, какого ты знаешь. — Мэтт нахмурился, глядя на Бейли в упор. — Это все, что ты хотела услышать?

Его враждебность застала Бейли врасплох.

— Да… то есть нет. Я думала, что…

Не давая ей договорить, Мэтт вышел из-за стола.

— У меня дела, — процедил он и направился к лестнице в мансарду, но на полпути остановился. — И кстати, мой брат отметил день рождения полгода назад.

Бейли уронила голову на руки, сложенные на столе. Все надежды сохранить тайну оказались напрасными.

Теперь, сидя в машине, она посмотрела на схему, которую нарисовала для нее Вайолет, и поняла, что если случайно не заплутала, то скоро доберется до дома Родни. На горных дорогах не было указателей, дважды она ошибалась поворотом и была вынуждена вернуться назад. Ей пришлось переезжать через мелкий ручей и поваленное дерево. Уроки вождения не подготовили ее к езде по такой местности.

К тому времени как Бейли подъехала к дому в горах, она чувствовала себя, как после продолжительного сафари. Припарковавшись под деревом, она посмотрела на дом, стоящий на холме. «Приготовься испытать шок, — предупредила ее Вайолет. — Этот дом — грязная развалюха, до такого состояния его довел Родни».

Отхлебнув воды из бутылки, Бейли направилась к дому. Было трудно поверить, что этот сарай и особняки Джимми находятся на одной планете. Обиталище Родни покосилось, столбы с одной стороны веранды рухнули вместе с навесом, в крыше зияла дыра.

Земля перед домом была утоптана множеством ног до асфальтовой твердости. Несколько чахлых цыплят бродило по двору, на виду у изумленной Бейли двое чумазых ребятишек выскочили из-под веранды и помчались через весь двор, стуча пятками по твердой земле.

Третий мальчик, постарше, выбрался из-под веранды, заметил машину Бейли и остановился. Она задумалась, почему никто не слышал, как она подъехала, но когда выключила двигатель, то поняла, что его заглушили вопли, несущиеся из дома.

— Кажется, я не вовремя, — рассудила она вслух. — Может, стоило бы вернуться и попросить Мэтта…

Но ничего добавить или подумать она не успела: на веранде возник незнакомец с дробовиком, целясь в нее.

— Хочешь вылететь ко всем чертям с моей земли? — прорычал он.

— Конечно! — крикнула Бейли в окно, схватила ключи, только что брошенные на пассажирское сиденье, добавила: — Уже уезжаю! — и, попытавшись вставить ключ в замок трясущимися руками, уронила всю связку на пол.

Даже самые яростные бранные слова не выразили бы досаду, которую она ощутила, нырнув под приборную доску в поисках ключей.

Но найти их не успела: дверца машины с ее стороны распахнулась.

— Только попробуй всучить мне какие-нибудь бумажки, и я прострелю тебе башку! — предупредил незнакомец.

Бейли выпрямилась так быстро, что ударилась затылком о приборную доску.

— У меня с собой нет никаких бумаг, — заверила она. — Я приехала, чтобы задать несколько вопросов.

Чувствуя себя персонажем гангстерского фильма, она медленно подняла обе руки вверх, к крыше машины. Лицо стоящего перед ней человека избороздили глубокие морщины, на вид ему было лет сто, но легкие движения говорили, что он еще довольно молод. Он целился из дробовика прямо в голову Бейли.

— Вопросов? — подозрительно переспросил он. — О чем?

— О… — Что сказать, чтобы ни в коем случае не оскорбить его? — О «Золотой шестерке»! — быстро выпалила она, закрыла глаза и приготовилась услышать выстрел.

Так и не дождавшись, она осторожно приоткрыла один глаз: хозяин покосившегося дома усмехался, глядя на нее!

— А-а, так ты приехала познакомиться со мной и расспросить про давние времена.

— Я приехала… — Она чуть было не добавила «к красавцу Родни Йейтсу», но осеклась, заметив, как человек с дробовиком смотрит на нее, вспомнила его слова… нет, не может быть… Неужели этот безобразный старик и есть…

Наблюдая за ней, он немного опустил ствол дробовика.

— …к вам,— закончила Бейли. — Да, именно к вам. Вы ведь Родни? Вы… ничуть не изменились, выглядите, как на фотографиях. — Бейли не сомневалась, что ее пристрелят за такую чудовищную ложь, но человек с дробовиком ухмыльнулся шире, протянул руку, взял Бейли за плечо и вытащил из машины. Она чуть не поперхнулась: его дыхание было зловонным, под длинными обломанными ногтями на руке, которой он вцепился ей в плечо, скопилась многолетняя грязь.

Больше всего Бейли хотелось вырваться, прыгнуть в машину и на полной скорости умчаться от этого страшного места и грязного старика.

— А ты ничего, симпатичная, — вдруг сказал старик, притянул Бейли к себе, и его рука заелозила по ее плечу. — Э, погоди-ка, ты не напишешь про нас всякую брехню, как та стерва?

Бейли удалось понять, о чем идет речь.

— Вы про Спанглер из конгресса?

— Из конгресса! — презрительно протянул Родни и смачно отхаркнулся.

Плевок приземлился в паре сантиметров от ноги Бейли.

— Нет, ничего писать я не буду, — заверила она.

Ее собеседник снова ухмыльнулся, обнажив годами не чищенные зубы.

— Ну так и быть, заходи, а я тебе расскажу про ту ведьму. Узнаешь, что она откаблучила.

Подойдя к порогу дома, Бейли поняла, что впервые в жизни видит такую грязищу. Как люди могут жить в таких условиях годами, она не понимала.

На лестнице Родни не упустил случая полапать ее за руку выше локтя, и Бейли на миг словно окаменела.

— Осторожнее на этой ступеньке. Сломана, все собираюсь починить, да недосуг.

Бейли увидела прогнившую доску, наверняка пролежавшую здесь с тридцатых годов, и сумела переступить через нее. Она пошатнулась, Родни поддержал ее, словно невзначай коснувшись сбоку груди. Бейли чуть не вырвало.

Внутри дом производил еще более удручающее впечатление, чем снаружи. Они вошли в комнату с засаленными и шаткими старыми стульями и диваном, у которого недоставало двух ножек, поэтому один его конец поднимался на четыре дюйма выше, чем другой.

— Садись, — велел Родни, в голосе которого послышались похотливые нотки, и указал на высокий край дивана. Устроившись там, Бейли неизбежно соскользнула бы к нижнему краю, где собирался сесть сам хозяин.

— Лучше я… — Она огляделась и приметила у стены крепкий с виду деревянный стул. — Сяду вот так. — И она поставила выбранный стул напротив дивана. — Спина болит, трудно сидеть без опоры.

— Знаешь, чем лечат боли в спине? — Родни наклонился к ней, и Бейли чуть не отшатнулась от смрада. — Движениями. Понимаешь, о чем я? Двигаться надо больше… — И он сложил в колечко указательный и большой палец одной руки и несколько раз быстро просунул через него указательный палец другой.

«Ну, Джеймс Мэнвилл, я тебе это еще припомню!» — думала Бейли, слабо улыбаясь Родни, чтобы не выказать отвращения.

Родни придвинулся еще ближе и провел ладонью по ее руке. Когда его ладонь приблизилась к груди Бейли, она передернулась.

Ухмыльнувшись, Родни встал.

— Что тебе сейчас нужно, так это выпить.

— Нет, спасибо. Просто я…

— Отказываешься от угощения? — Его лицо вмиг стало злым.

— Нет, только я…

— Вот и хорошо, сначала пропустим по чуть-чуть, а там и остаток дня пролетит… за разговорами. — С последним словом он пошевелил бровями, словно заранее знал, что гостье не терпится заняться кое-чем поинтереснее болтовни.

Бейли не сомневалась, что она на грани обморока. Не будь у Родни в руках дробовика, она бы давно сбежала.

Внезапно Родни взревел так, что она чуть не свалилась со стула:

— Жена, выходи! Не видишь, что ли, — у нас гости!

В комнате, где они сидели, было две двери — закрытая и распахнутая. В открытую дверь Бейли увидела неопрятную постель со скомканным бельем. Закрытая дверь приоткрылась, выглянуло бледное личико, которое могло принадлежать ребенку лет тринадцати или четырнадцати.

— Сюда! — непререкаемым тоном велел Родни, и незнакомка вышла из-за двери.

Бейли ошарашено приоткрыла рот, увидев, что она на последних месяцах беременности. Судя по виду, этой девочке полагалось заканчивать среднюю школу, а не вынашивать детей.

Почувствовав на себе пристальный взгляд Родни, Бейли повернулась к нему и заметила, что он гордо усмехается.

— Моя, — самодовольно пояснил он. — Что-что, а детишек я мастерить умею. А у тебя есть?

Бейли не могла оторвать взгляд от беременной девочки, которая смотрела в пол, ожидая приказаний.

— У тебя есть? — громче повторил Родни.

— Что?.. А-а, вы про детей. Нет.

— Ну, это дело поправимое, — хмыкнул Родни. — Хочешь, могу…

Хлопнула дверь, в комнату вошла еще одна девочка — хорошенькая блондинка лет пятнадцати, в поношенном, но чистом платье, аккуратно причесанная.

— Не нужны ей твои дети, а если ты к ней хоть пальцем притронешься, сюда опять нагрянут копы, — заявила она и протянула Родни банку пива.

— Тебя не спросили, — огрызнулся Родни. — А чего ей выпить не принесла?

— Очень ей нужно твое теплое пойло в десять утра! Верно, мисс?

Бейли слабо улыбнулась обоим.

— Я вообще-то хотела только задать несколько вопросов…

— О «Золотой шестерке»? — уточнила девушка с таким презрением, что Бейли отшатнулась. — О тех славных временах, когда он еще не был ни на что не годной задницей?

— Пошла вон! — гаркнул Родни. — Оставь нас с гостьей в покое!

Девушку не смутил ни приказ, ни громкость, с какой он был отдан.

— Не вздумай ее пальцем тронуть, слышал? — И она обратилась к Бейли: — Если он к вам полезет, кричите погромче, хорошо?

Бейли сумела только молча кивнуть.

— Ну, давайте, спрашивайте, о чем хотели. Он знает всю «шестерку», весь день может болтать, было бы кому слушать. Его жизнь кончилась в день смерти Фрэнка Маккалума.

Она ласково обняла беременную девочку за плечи, увела ее в другую комнату и прикрыла дверь.

— Ты ее не слушай, — сказал Родни, как только дверь закрылась. — Дочка, а никакого уважения к отцу. А вторая, что помоложе, — моя жена. — Он взглянул на Бейли, ожидая реакции. — Спрашивай, о чем хотела. — И он грозно нахмурился. — Смотри только, не вздумай написать про нас еще одну паршивую книжонку.

— Нет, честное слово, никаких книг я писать не буду. Я… — Бейли никак не могла придумать убедительную причину своих расспросов. В сущности, после всех потрясений она смутно помнила, зачем вообще явилась сюда.

— Ту ведьму Спанглер зависть грызла, а зависть — страшная штука. Сам-то я ее знать не знаю, кому мне завидовать! Ну, ты понимаешь, мне грех жаловаться, никогда ни с кем не хотел поменяться местами.

Он посмотрел на Бейли так, словно ожидал услышать от нее, что он до сих пор не утратил привлекательности.

— Вы знали мальчика с заячьей губой? — выпалила Бейли.

— Знал двоих таких. Хочешь посмотреть на эту Т.Л. Спанглер?

Как-то не тянет, хотелось ответить Бейли, но она лишь робко улыбнулась.

Родни наконец-то отставил дробовик и двинулся в угол, к старому шкафу. Его верхние дверцы свисали с ржавых петель, но на нижних красовался амбарный замок, Родни вытащил из кармана цепочку с десятком ключей на ней, вставил ключ в замок и обернулся к Бейли:

— Когда в доме чертова прорва ребятни, осторожность лишней не бывает.

Бейли опять смогла лишь судорожно улыбнуться.

Она увидела, что внутри шкафа чисто и царит полный порядок. На полке лежало два фотоальбома в кожаных переплетах, и Бейли, повидавшая немало качественных вещей, сразу поняла, что они должны были стоить недешево. В ней взметнулась волна гнева. Дети Родни жили в грязи, а он роскошествовал, позволял себе и пиво, и фотоальбомы, переплетенные в кожу!

Словно бесценное сокровище, Родни взял с полки верхний альбом и осторожно раскрыл его примерно посередине.

— На одну страницу промахнулся, — сказал он, приближаясь к Бейли. — Обычно я с первого раза нахожу, что хочу, но ты меня так разволновала, что сердце и мысли не на месте.

Почему, ну почему она не попросила Мэтта поехать с ней? Или Вайолет? Или не прихватила револьвер сорок пятого калибра?

Она взяла альбом, который Родни так почтительно поднес ей, и посмотрела на фотографию, куда указывал грязный обгрызенный ноготь.

— Вот она. Это и есть твоя Т.Л. Спанглер, она училась в одной школе с нами. Видела когда-нибудь такую же уродку?

Бейли рассмотрела девочку на снимке и была вынуждена признать, что той досталась, как говорится, «неудачная» внешность. Курчавые волосы, стоящие дыбом, толстенные стекла очков, кривые, выпирающие вперед зубы, микроскопический подбородок и густая россыпь угрей.

— А теперь глянь-ка сюда. — Родни перевернул страницу.

На ней красовалась обложка журнала «Тайм» с лицами трех женщин и броским заголовком «Завтрашнее будущее». Бейли пришлось прочесть подпись мелким шрифтом, чтобы убедиться: женщина на переднем плане действительно сенатор Спанглер. На этом снимке ее волосы были прямыми, очков она не носила, обнажала в улыбке идеальные зубы. Откуда-то у нее взялся подбородок, а прыщи, наоборот, пропали.

— Отличная пластика! — восхитилась Бейли. — Интересно, кто ее оперировал?

Родни посмотрел на нее с сожалением, как на слабоумную, и перевернул страницу обратно.

— Эта девчонка с ума сходила по Кайлу. Только его одного и хотела. Потому и была готова из кожи вон вылезти, лишь бы привлечь его внимание, пока мы учились в школе, а когда поняла, что ничего у нее не выйдет, поклялась отомстить. И накропала книжонку.

— Ясно, — кивнула Бейли и вернула альбом хозяину. — Скажите… мистер Йейтс, вы помните мальчика с заячьей губой?

Родни закрыл альбом и бережно вернул его на прежнее место в шкафу.

— Сколько ему было в шестьдесят восьмом?

— Девять, — ответила Бейли.

— Нет, не припомню такого. А он точно был из Кэлберна?

— Да. Я… — Она чуть было не призналась, что видела его сфотографированным возле тутового дерева у нее в саду, но почему-то передумала. И уж конечно, не стала говорить, что копия снимка у нее с собой в машине. — Знаете, думаю, мне уже пора.

— Рано тебе уезжать, — возразил Родни, надвигаясь на нее. — У меня три альбома, и в каждом полно снимков. Сейчас сядем рядком и пересмотрим их все.

Бейли поднялась.

— В другой раз, — сказала она, сделав шаг к двери и мысленно добавив: «Когда я приеду сюда с вооруженным эскортом».

Родни встал между ней и дверью.

— Никуда ты не поедешь. Не время еще, — заявил он тоном, который явно считал сексуальным.

Бейли протянула руку, быстро отодвинула засов на двери и, не давая Родни опомниться, выскочила из дома, спрыгнула с крыльца и бросилась к машине. «Только бы мне выбраться отсюда, только бы удрать!» — молила она.

— Погоди минутку! — окликнул ее с крыльца Родни.

Бейли замедлила быстрый шаг, но не обернулась.

— Совсем забыл: у Лукаса Маккалума была заячья губа, но в то лето ему стукнуло четырнадцать. Рослый был парень, нескладный.

Бейли нерешительно повернулась к нему.

Родни изобразил ныряющее движение плечами, которое Бейли видела тысячи раз, наблюдая за Джимми.

— Он был уродом. Настоящим уродом — с расщелиной в верхней губе аж до самого носа. Так что видно было десны над зубами. И уши торчали. Так ты его ищешь?

— Маккалум? — переспросила Бейли.

— Нуда, малый Фрэнка. Фрэнка-то знаешь?

— Да, — тихо подтвердила Бейли. — Один из ребят «Золо­той шестерки», жертва загадочного дела об убийстве и само­убийстве.

— Вот-вот, тот самый Фрэнк. А Люк — его сын, после смер­ти Фрэнка он уехал из города. И больше о нем никто не слы­шал, да никто его и не разыскивал. Не нравится ему у нас — скатертью дорога! Только в драку лез со всеми подряд. Злой был парень.

Бейли уже не сомневалась в том, что Лукас Маккалум и Джеймс Мэнвилл — один и тот же человек. Несмотря на все уговоры рассудка, она обнаружила, что ноги несут ее обратно к покосившейся хибаре.

— И правильно, — закивал Родни, — заходи, я тебе все рас­скажу про Фрэнка. Славный был малый.

— Про Лукаса, — поправила Бейли, поднимаясь на крыльцо. — Расскажите лучше про Лукаса.

— Ну это само собой, — отозвался Родни и раскинул руки, словно готовясь заключить ее в объятия. — Вернись, посиди еще немного, а я расскажу все, что захочешь.

На этот раз Бейли все-таки пришлось сесть на высокий край дивана, и она вцепилась в подлокотник, живо представляя себе сцены из фильма «Титаник», где пассажиры из последних сил цепляются за перила уходящего под воду корабля. Их ждало море, ее — грязные объятия Родни, и Бейли не могла решить, какая участь страшнее.

Пришлось выслушать еще раз, но теперь из уст Родни, всю историю славного подвига шестерых удивительных мальчишек, спасших целую школу. Бейли держалась за подлокотник, стараясь не соскользнуть прямо на колени Родни, и время от времени задавала наводящие вопросы о Лукасе.

Прошло сорок пять минут, которые показались ей часами, прежде чем наконец Родни закончил рассказ.

— Так что насчет Лукаса? — в двадцатый раз спросила Бейли.

Родни нахмурился, недовольный тем, что его снова сбили с мысли.

— Да он тут почти ни при чем, его и на свете не было, когда случилось самое важное. Только потом появился, когда Фрэнк уехал и сошелся с этой, как ее… — Родни презрительно махнул рукой.

— А про мать Лукаса что-нибудь известно?

— Я ее ни разу не видел. И желанием не горел. Если мальчишка уродился в нее, она, должно быть, опоила Фрэнка, лишь бы он лег с ней в постель, а потом наврала, что ребенок от него. Фрэнк всегда был отзывчивым парнем. Мог с себя последнюю рубашку отдать. Потому и ребенка принял как родного. Такой уж он был, наш Фрэнк.

— Прямо святой, — пробормотала Бейли и наткнулась на пристальный взгляд Родни.

— А с чего вдруг ты взялась о нем расспрашивать? Ты его знаешь? Он еще жив?

— Нет, вряд ли, — покачала головой Бейли, которой совсем не нравилось, как Родни смотрит на нее.

— Парнишка был еще уродливее, чем эта Спанглер, и такой же злобный. Ты пишешь о нем книгу?

— Нет, что вы, — поспешила ответить Бейли, — конечно, нет.

Родни продолжал буравить ее взглядом, и Бейли снова занервничала, но совсем не так, как раньше.

Долгое время Родни мерил ее взглядом, словно решая, стоит ли ей верить.

— Как же это вышло, что про урода ты знаешь, а про нас, героев, — нет?

— Я… э-э… я…

С каждой секундой его взгляд становился пронзительнее. Бейли срочно требовалось что-нибудь придумать.

Она глубоко вздохнула.

— Дело в том, что я хочу основать свой бизнес, а мне говорили, что прежний хозяин фермы, где я теперь живу, занимался консервированием, вот я и решила разузнать о нем. Мы… то есть я посмотрела в Интернете, но так и не выяснила, кому ферма принадлежала раньше.

Родни продолжал хмуриться, и от плохого предчувствия волосы на затылке Бейли встали дыбом. Стараясь не делать резких движений, она поднялась с дивана и медленно попятилась к двери.

— Вот, собственно, и все. Я только заинтересовалась историей фермы, хотела узнать о ней побольше. Понимаете, там растет старое тутовое дерево, и я…

Родни вытаращил глаза.

— Тутовое дерево? — переспросил он тихо, но зловеще. — Боже милостивый! Так ты вдова, которая живет в старом доме Гаса?

На Бейли нахлынуло облегчение.

— Да, да, это я! Я слышала, его имя, Гатри, но, наверное, все звали его Гасом. Бедный парень! Вы знали, что он повесился?

Родни сидел на диване, а Бейли пятилась к двери, до которой оставалось меньше фута. Внезапно он одним прыжком перемахнул через всю комнату и вцепился ей в горло.

— Гас Вентерс был мерзавцем! Мерзавцем, говорю тебе, и заслуживал смерти! Поделом ему!

Родни притиснул ее к окну, и Бейли пришлось одной рукой схватиться за оконную раму, чтобы не выбить головой стекло, а другой — пытаться оторвать руки Родни от своей шеи.

Внезапно окно открылось наружу, и Бейли вывалилась прямо на руки какому-то юноше. С приглушенным «уф!» он попятился, но устоял на ногах. А когда Бейли пришла в себя настолько, что отважилась приподнять веки, то обнаружила, что смотрит прямо в голубые глаза юноши, знакомого ей по снимкам, — Родни Йейтса. «Путешествие во времени? — мелькнуло у нее. — Я вывалилась в окно и очутилась в пятидесятых годах?»

Но в следующую секунду юноша поставил ее на ноги, схватил за руку и потащил прочь.

— Ключи с собой?! — крикнул он через плечо.

Ей понадобилась секунда, чтобы понять, что он имеет в виду, потом она увидела свою «тойоту» у подножия холма и услышала за спиной злобный вопль Родни. У самой машины их настиг выстрел из дробовика, а затем рев автомобильного двигателя.

— Да скорее же! — подгонял юноша, падая на водительское место. — Где чертовы ключи?

Бейли все еще была ошеломлена событиями последних минут. Почему похотливым стариком Родни вдруг овладела жажда убийства? У Бейли ныла шея, глотать удавалось с трудом.

— На полу, — прохрипела она.

Юноша повернулся на сиденье, сунул голову под приборную доску и в секунду разыскал ключи. Обернувшись на шум приближающейся машины, Бейли увидела, что прямо к ним несется черный грузовой пикап на гигантских колесах. Не думая о том, что делает, она выхватила у юноши ключи, прыгнула за руль и завела двигатель.

Пока шли поиски ключей, Родни успел скатиться с холма и теперь преграждал путь к единственной известной Бейли дороге с гор на равнину. Глядя на быстро приближающийся грузовик, Бейли поняла, что у нее единственный выход: ринуться прямо навстречу. Если она потеряет время на разворот и поиски другого места, где можно съехать с холмов, Родни в мгновение ока ее догонит. И она вдавила в пол педаль газа.

— Нет! — заорал юноша. — Давай вниз! Вон туда! Видишь? Подальше отсюда! Когда он сходит с ума, то сначала убивает, а потом думает!

Бейли увидела узкую тропу между деревьями, которую указывал ей юноша, но чтобы выехать на нее, ей пришлось бы сначала остановиться, а затем развернуться. В этом случае Родни ничего не стоило нагнать и ударить ее машину сзади. И она продолжала мчаться прямо навстречу грузовику, с каждой секундой набирая скорость. Кто-то из них должен был свернуть, иначе лобовое столкновение неизбежно.

— Поворачивай! Поворачивай же! — требовал юноша.

Но Бейли не повернула: дрогнул Родни. В последнюю секунду он резко переложил руль вправо, и машины разъехались на расстоянии нескольких дюймов.

— Ты хоть понимаешь, что совсем рехнулась?! — прокричал ее спутник.

Бейли сбросила скорость и переключила передачу, поворачиваясь на полном ходу.

— Нет, я просто полжизни прожила с человеком, который умел вести жесткую игру. — Она бросила взгляд на юношу. — Ремень на месте?

Ее спутник схватил ремень безопасности и пристегнулся.

— Сейчас поедем вниз, — сообщила Бейли, наблюдая, как Родни все еще разворачивается. Она понимала, что сейчас он снова бросится ей навстречу и на этот раз не свернет, даже если это будет стоить ему жизни. «Элементом неожиданности можно воспользоваться только один раз, — говорил ей Джимми. — А потом понадобятся мозги и навыки».

— Ладно, — вслух произнесла она. — Включим мозги.

— С кем ты говоришь?

Машина подскочила на бугре, оба подпрыгнули до потолка.

— Так, с давним знакомым. Тебя как зовут?

— Алекс. Где ты училась водить?

— Кажется, на Бермудах. — Съезжать вниз предстояло по лугу, но впереди виднелись изгородь и большой валун. Бейли вильнула в сторону так резко, что чуть не поставила машину на два колеса. — Нет, в Южной Африке. В Йоханнесбурге, — поправилась она. Слева показалась старая дорога, и Бейли снова сделала резкий поворот. — И опять не то. Тогда мы жили в… — Путь преградил ручей, в котором торчало несколько крупных камней. Если машина наткнется на какой-нибудь из них днищем, то камень пропорет его. Тут-то им и конец.

Бейли переложила руль вправо, затем влево и благополучно объехала два самых крупных камня. Добравшись до противоположного берега ручья, она продолжила:

— На самом деле это было…

— Потом расскажешь, — перебил Алекс, схватившись за приборную доску обеими руками и бросая на Бейли опасливые взгляды.

— А ты, случайно, не знаешь, как выехать отсюда на шоссе?

— Я думал, ты знаешь… — начал Алекс, но осекся. — Ладно, притормози. Где-то здесь есть старая дорога, но ею не пользовались уже много лет. Может, ее уже всю деревьями завалило. Но отец наверняка отстал.

— Твой отец? — переспросила Бейли, глядя в зеркало заднего вида.

— Да, он… — Алекс в ужасе умолк, разглядев мелькающий среди деревьев отцовский грузовик. — Он знает, куда ты направилась, и движется наперерез. Хочет устроить засаду.

Бейли вдруг остановила машину и начала сдавать задним ходом.

— Что ты делаешь?! — завопил Алекс.

— Возвращаюсь тем же путем, которым приехала сюда. Если он выбрал эту дорогу, я поищу другую.

— Ничего не выйдет. Через тот ручей ты перебралась только потому, что тебе крупно повезло. Второй раз не получится, не рассчитывай.

Бейли развернула машину к склону холма и взглянула на спутника:

— Остаешься или выходишь?

Алекс тяжело вздохнул.

— Остаюсь, — пробормотал он и напрягся.

Бейли утопила педаль и на полной скорости врезалась в ручей. Ей во второй раз удалось провести машину между камнями. Когда они очутились на другой стороне, Алекс выдохнул:

— Выпить бы сейчас.

— Рано тебе еще пить, — отрезала Бейли.

— Мне и умирать рано. Думаешь, это меня спасет?