Хроники Вергилии. Владыки Севера Ятаганов Виктор

Глава 11

Древесная магия

Даже растение нуждается в заботе. Кроме сорняков. И кактусов.

Я усиленно завертел головой, пытаясь разглядеть между деревьями изящный силуэт беловолосой изгойки, но ее нигде не было видно.

— Мы здесь! — раздался откуда-то сверху знакомый голос.

Я задрал голову и увидел сидящих на ветке раскидистого ясеня Дидру и Стручка. Они были целы и невредимы, и я облегченно перевел дух. Изгойка и лилей проворно спустились вниз.

— Трусы, — презрительно сплюнул на залитую кровью землю Шактар.

— Мы знали, что вы справитесь сами, мой лорд, — лукаво улыбнулся Стручок.

— Ты обещал провести нас безопасной дорогой! — обвиняюще ткнул в него пальцем Далар.

— Но я и так выбрал самую безопасную! — виновато развел руками лилей. — Да-да, самую безопасную! Поверьте, вам бы не захотелось встречаться с тварями, которые водятся в других местах!

— Ладно, идем дальше, — махнул рукой я, пинком ноги отшвыривая отрубленную голову демона с торчащим из пасти серо-бурым языком.

И мы продолжили путь. Стручок, как и обещал, вел нас одному ему известной тропой через Великие горы. Но, несмотря на все его заверения о безопасности маршрута, нам то и дело приходилось вступать в мелкие стычки с разнообразными северными тварями. Но все они обходились без жертв.

Чем выше мы забирались, тем больше холодало. Но на четвертый день пути Стручок привел нас к зарослям мехового плащанника — похожего на мох растения, покрытого крошечными белесыми волосинками, похожими на мех. Корни растений до того густо переплелись между собой, что плащанник выдирался из земли целыми полосами, и мы сделали себе из него плащи.

— Хорошо, хорошо, тепло! — одобрительно кивал не нуждающийся в защите от холода лилей.

Мы зашагали дальше. На пятый день небо над нашим головами затянули низкие свинцовые тучи и пошел снег. Он падал на землю большими, крупными хлопьями и тут же превращался в воду. Мокрые волосы противно липли к лицу, сапоги хлюпали по грязи, но удивительная щетина плащанника, к нашему счастью, влагу не пропускала. На шестой день снег таять перестал.

— А ведь где-то там, на равнине, наверняка просто идет дождь, — махнув рукой в сторону оставленного Юга, мечтательно пробормотал Ангхор.

Хаташ согласно кивнул.

— Отставить разговорчики, — буркнул Хикс, стряхивая с волос снег.

Холодная серая масса лежала кучами между деревьев. Лиственный лес сменился хвойным — исполинские ели, гигантские сосны, причудливые кедры. Чем дальше мы забирались, тем больше снега становилось вокруг. Вскоре мы уже брели в нем по колено. Еще два дня спустя мы миновали последнее дерево. Перед нами лежал заснеженный склон центрального ряда гор. Самые высокие, самые крутые и самые отвесные — последний бастион, Предел мира, финальное испытание для тех, кто решился вопреки воли Всемогущего пробраться на запретные земли Севера.

Мы остановились и с замиранием сердца посмотрели на заснеженные склоны поистине великих гор. Стручок подпрыгнул и, хватаясь руками-ветками за щетину плащанника, ловко взобрался на мое плечо.

Ко мне неслышно приблизился Петавиус.

— Я должен предупредить тебя, Эрик-Изгой. Вершины этих гор охраняют те, кого простолюдины привыкли называть ледяными монстрами. И самая страшная северная тварь ничто по сравнению с их могуществом! — проникновенно проговорил старый маг.

— Почему вы говорите об этом только сейчас? — с неудовольствием покосился на него я.

— Нет, нет! Магия — плохо, оружие — плохо! Нет, нет, не помочь тебе, нет! — хихикнул мне на ухо лилей.

Я поморщился и, не глядя, попытался смахнуть его рукой, но маленькое существо ловко увернулось от моей ладони.

— Вряд ли мои слова тебя бы остановили — ты слишком упрям, — с потаенной улыбкой покачал головой Петавиус. — Просто я хочу предупредить тебя, с чем нам придется иметь дело. Тебе повезло, мой мальчик. Я один из восемнадцати магистров Совета магов, и мне ведомы такие тайны, о которых уже очень много лет не было ничего слышно по эту сторону Великих гор…

Я невольно вспомнил поведанный Светликой рассказ о тщательно скрываемой от простого народа тайной истории нашей Вергилии XIV и незавидной судьбе тринадцати ее предшественниц, которая вскорости ожидает и наш мир. Юная магиня вычитала все это в нескольких древних книгах, найденных ее у магистра Петавиуса. Содержащиеся в них сведения противоречили канонической истории нашего мира и всему тому, чему нас учил архижрец и святая церковь Всемогущего.

— Ну и что там за ледяные монстры? — потерев лоб, нетерпеливо спросил я.

От долгого стояния на одном месте ноги начали замерзать, а впереди нас ждало еще несколько дней пути через снега, а потом — долгий спуск вниз.

— Они не монстры, — со вздохом откликнулся магистр. Его лицо помрачнело. В холодном, проникавшем сквозь серые тучи свете он казался намного старше, чем был на самом деле. — Это глупое выражение произошло от названия на северном языке: «монстра куаум», что в дословном переводе означает «демонстраторы сущности», или, иными словами, «зеркала души».

— И что это значит? — скептически поинтересовался Хикс.

— Монстра куаум — это Стражи Предела мира. И чтобы миновать их, нужно принести определенные жертвы…

— Помнится, архон тоже этого требовал, но мы как-то обошлись и без жертв, — фыркнул Далар.

— Да, благодаря мне! — недовольно нахохлился магистр. — Но это совсем иное дело. Архон — просто одна из разновидностей северных тварей, а Стражи Предела мира — совсем другое. Это четыре сущности, которым Всемогущий поручил следить за Барьером. И, не пройдя их проверку, невозможно попасть на ту сторону Великих гор.

— Я не понял, это что, еще кто-то вроде лилеев? — наморщил лоб я.

— Лилеи — всего лишь твари с куриными мозгами и зачаточными способностями к магии! — всплеснул руками Петавиус, раздраженный моей непонятливостью. — А мостра куаум — это Стражи, ко…

— Хватит! — вдруг рявкнул Хикс. — Говори не говори, а идти вперед надо. Вот встретимся с этими оксом драными Стражами, тогда и будем решать, как мимо них пройти, а лясы точить можно и по дороге!

Маг вынужден был согласиться со справедливостью слов орка, и мы двинулись вперед.

— Магистр Петавиус, расскажите, пожалуйста, про Стражей, — поравнявшись с бывшим учителем, с любопытством попросила Светлика.

Но поднявшийся на склоне горы пронзительный ветер, бросающий в лицо острую снежную крупу, отбил у старого мага всякое желание болтать.

— Они сами о себе расскажут. Орк прав, что бы я сейчас ни сказал, вы все равно не повернете назад…

И мы продолжили путь в молчании. Воспользовавшись подсказкой Стручка, мы нашли вполне приличную тропинку, вившуюся вдоль круто уходящей вверх скалы. Камень был покрыт толстым слоем снега, под которым скрывалась наледь. Но заметили мы это слишком поздно. Неожиданно шедший впереди меня Ангхор взмахнул руками и в мгновение ока сорвался с узкой тропы.

— Ангхор!!! — с болью в голосе вскричал Хаташ, рванув к краю дороги, и едва не свалился следом за другом, но Хикс вовремя схватил его за руку и оттащил подальше от опасного места.

— Идем, ему уже не поможешь, — глухо проговорил Далар, глядя на черное тело погибшего орка, распластавшееся на дне ущелья на белом покрывале снега.

Хаташ кивнул и, ссутулив плечи, понуро зашагал вперед.

— Плохо, плохо, ваш друг совсем мертвый! — с грустью покивал головой Стручок.

— Заткнись, — «любезно» посоветовал ему я.

Не то чтобы я успел привязаться к Ангхору, но мы уже и без того потеряли в этом походе слишком многих.

— Я ведь даже не могу исполнить ритуал перехода! — донесся до меня сквозь шум ветра глухой, полный горечи голос Хаташа. — И его дух навечно останется пленником этого проклятого места!

— Всемогущий позаботится о его душе, — тихо, без обычного пафоса изрекла Светлика.

Похожий на серпантин подъем казался бесконечным. Я поглядел на наползавшую с востока полосу тьмы.

— Нужно выбрать место для ночлега, — напомнил друзьям я.

— Сюда, сюда! — оживленно закричал мне на ухо Стручок.

Спрыгнув с моего плеча, он бросился бежать вперед. Маленькое, легенькое существо не проваливалось в снег, а потому могло передвигаться намного быстрее нас, и вскоре я потерял его из виду.

— Стручок, стой! — отчаявшись догнать верткого лилея, закричал ему вслед я.

Стручок вернулся. Подгоняя призывными возгласами, существо привело нас к темному зеву пещеры. Мы столпились на входе. Кто знал, какая тварь могла выбрать ее своим логовом?

— Безопасно! Там безопасно! — радостно прокричал лилей и нырнул внутрь.

— Хм… — Я удивленно провел рукой по идеально гладкой, без единой выбоины или трещины, словно отполированной стене пещеры.

— Магия земли, — безошибочно определил магистр Петавиус. — Думаю, постарались маги Кана.

Мы настороженно вошли внутрь гостеприимного убежища. Пещера имела форму абсолютно симметричной полусферы, что также навевало на мысль о ее искусственном происхождении. По центру горного зала в аккуратной квадратной выемке лежали полностью прогоревшие угли.

— Это они что, волокли дрова аж из самой долины? — удивленно хмыкнул Шактар.

— Похоже на то, — согласился его друг. Повернувшись к отцу, Далар спросил: — Вряд ли удастся оживить эти угли, а без огня мы замерзнем…

— Стручок поможет! — самодовольно закивал головой лилей.

— Разве что мы тебя кинем в костер, — буркнул под нос Шактар.

Но маленький лилей то ли не услышал его, то ли решил не обращать внимания на слова упрямого орка. Он хлопнул в ладоши и прижал их к каменному полу пещеры неподалеку от костра.

Из золы и углей начало расти молодое деревце. На наших глазах зеленый стебелек крепчал, набирал силу, затем начал обрастать ветками.

— Вот так, так! — довольно закивал лилей, глядя на дело своих рук.

— Спасибо, Стручок! — искренне поблагодарил его я.

Хикс безжалостно выдрал новорожденное дерево с корнем и несколькими ударами акинака превратил его в дрова.

— Конечно, сыроваты будут, но выбирать особо не приходится, — складывая дрова в яму, проворчал он.

— Стихия огня! Воспламенись! — воздев руки над костром, вскричал Петавиус.

Магическое пламя охватило ветки, и дрова весело затрещали. Постелив на каменный пол пещеры свои импровизированные плащи, мы расселись у огня и принялись за ужин. Скудные запасы вяленого мяса, пополненные в поместье Хиксового брата, стремительно подходили к концу. А если учесть, что на протяжении всего пути нам не встретилось никакой более-менее приличной дичи (северные твари не в счет, их, пожалуйста, ешьте сами), то ситуация складывалась более чем удручающая. Если так пойдет и дальше, то вскоре нам придется урезать порции, а потом и вовсе начать голодать.

— Нет-нет, голодать — это плохо! За снегом — хорошо! Там — хорошо! Нет, голодать, нет! — взволнованно зачастил лилей.

— О чем это он? — удивленно приподнял брови Шактар.

— Спуск с Великих гор с северной стороны намного короче. Как только минуем Стражей, считайте, мы уже на Севере, — нехотя пояснил Петавиус.

— А почему так? — удивился Далар.

— Так решил Всемогущий, — пожал плечами магистр.

— Так Предел мира же был создан, чтобы не дать некромагам прорваться на Юг, почему же с их стороны гор меньше? — никак не мог взять в толк орк.

— Потому что некромагов сдерживает Барьер, — не выдержав, вмешалась в разговор Дидра. — А долгий путь по труднопроходимым лесам должен охлаждать пыл ротозеев с Юга. Ты не представляешь, какое количество южан поворачивает назад после первой же полосы препятствий. Но для особых упрямцев были созданы Стражи, «ледяные монстры», как их называют южане, или «монстра куаум» по версии северян. Ну а северных тварей вы создали сами.

— А почему нельзя было создать двусторонний Барьер? — недоуменно поинтересовался Шактар.

— Любую стену — магическую ли, каменную — рано или поздно можно сломать, поэтому Барьер не задерживает, он убивает. И если некромагам хватает ума понять, что к нему лучше не соваться, то южане похожи на мотыльков, летящих на огонь, — даже зная, что погибнут, они бы продолжали упрямо соваться к Барьеру…

Воцарилось молчание.

— Ложитесь спать, — предложил Хикс. — Завтра рано вставать, я подежурю.

— Я сменю тебя через два оборота, — предложил Далар.

— Не надо, — отрицательно качнул головой Хикс.

— Но тебе же тоже надо спать, отец! — взволнованно заметил молодой орк.

Но Хикс лишь усмехнулся.

— Я давно уже решил эту проблему, сынок. Спи и ни о чем не беспокойся.

Чтобы избежать дальнейших споров, Хикс поднялся с плаща и отошел к выходу из пещеры. Я растянулся на мягком куске плащанника и сладко зевнул, глядя на широкоплечую фигуру орка. Несмотря на то что, будучи Возрожденным, он больше не чувствовал холода, Хикс продолжал таскать на плечах тяжелый плащ. Хотя, возможно, он делал это, чтобы зря не тревожить сына, которого бы удивила столь поразительная стойкость к холоду. А может быть, так он хотел напомнить себе, что он все еще живой. Пусть не физически, но хотя бы душой…

Я медленно погрузился в сон.

Глава 12

Перевал

Если вы вспоминаете о прошлом с радостной грустью, значит, вы прожили жизнь не зря.

К вечеру следующего дня Стручок привел нас к перевалу. Между двумя величественными горами-близнецами затерялась узкая, прямая как стрела долина. Через нее от края до края перекинулся узкий ледяной мост. Высокие отвесные скалы с обеих сторон ограждали долину от пронизывающего ветра, и это было как нельзя кстати, так как ее дно было сплошь усеяно торчавшими из-под снежного покрова острыми каменными пиками. С противоположной стороны перевал обрывался, словно кто-то обрезал горы исполинским ножом, так что казалось, что дальний конец моста упирается в светло-серое марево затянутых тучами небес.

— Настоящий край мира!.. — с восторгом прошептала Светлика, глядя на открывшееся нашим глазам великолепие.

— Это мост Стражей, — предупредил магистр Петавиус.

— Пусть только сунутся к нам! — воинственно воскликнул Шактар, ударом булавы разрубая пред собой воздух.

— Оружие здесь не поможет, — поджав губы, сухо заметил старый маг.

— Нет-нет, оружие — плохо! — поддакнул лилей, вновь забираясь на мое плечо.

— Ладно, двинули! — тряхнув головой, принял решение я.

И мы осторожно вступили на ледяной мост. Впереди шли мы с Хиксом и Элем, за нами девчонки и магистр Петавиус, замыкали отряд Далар, Шактар и Хаташ. Я настороженно поглядывал по сторонам. Пугает не столько сама опасность, сколько ее ожидание, особенно если ты даже не знаешь, чего ждать. Не считая того раза, старый маг больше ни словом не обмолвился о том, кто такие Стражи и что нужно сделать, чтобы пройти мимо них. На все наши вопросы он лишь упрямо отвечал: скоро вы сами все поймете. Когда Шактар пригрозил магистру, что раскроит ему череп, если тот сейчас же не заговорит, Петавиус просто ответил:

— Я не рассказал вам подробностей вовсе не потому, что хочу увидеть вашу гибель, а единственно из желания спасти вам жизнь. Если я преувеличу опасность, то страх притупит ваш разум, а если преуменьшу, то вы недооцените опасность, и это все равно вас погубит. Лучше вы встретитесь со Стражами с кристально чистым сознанием, не замутненным ложными представлениями, которые невольно возникнут у вас после моего рассказа. Но если бы я не сказал вам вообще ничего, это было бы столь же плохо, как если бы я сказал слишком много.

И орку волей-неволей пришлось признать правоту мудрого мага. А может быть, он просто запутался в его заумных речах.

Неожиданно, когда мы преодолели примерно четверть ледяного моста, воздух перед нами осветился зеленым сиянием. Мы инстинктивно замерли, взяв на изготовку оружие.

Из сверкающего зеленого облака на мост шагнула огромная фигура. Я задрал голову и посмотрел на исполинское морщинистое лицо, наполовину скрытое окладистой седой бородой. Из-под пышных кустистых бровей на нас взирали пронзительные зеленые глаза. Казалось, они заглядывают прямиком в душу. Мужчина был одет в старинный зеленый камзол, с его плеч на ледяную поверхность моста ниспадал длинный, травяного цвета плащ. Гигант открыл рот, и над долиной загремел его мощный, похожий на раскаты грома голос:

— Я Шатаваеш! Бессмертный Страж прошлого! Да принесут желающие пройти дар из прошлого!

Воцарилась молчание. Мы, разинув рты, изумленно взирали на преградившую нам путь исполинскую фигуру. Ширина моста была такова, что нам ни за что не удалось бы ее обогнуть. Либо этот Шатаваеш уберется туда, откуда он пришел, либо нам придется повернуть назад.

— Чего он хочет? — обернувшись к Петавиусу, спросил Далар.

— Чтобы пройти, мы должны дать ему что-то из нашего прошлого, — пояснил магистр.

— А как это поможет определить, достойны ли мы того, чтобы пройти, или нет? — удивлялся Шактар.

— А с чего вы взяли, что ему нужно это определять? — вопросом на вопрос ответил магистр. — Нет, ему просто нужна жертва.

— А какой тогда вообще в этом смысл? — нахмурился Хикс.

— Если мы ошибемся с выбором, Страж нас уничтожит… — негромко заметил Петавиус.

— Нужно не просто отдать ему что-то из прошлого, а отдать что-то очень важное для твоего сердца. А чтобы понять, что для тебя важно, ты должен оглянуться на свою жизнь, — не выдержав, вмешалась в беседу Дидра. — И, возможно, сделав это, ты поймешь, что причина, ведущая тебя к некромагам, не так уж важна, и повернешь назад. Это испытание дает возможность заново переосмыслить свою жизнь, увидеть то, что ты не замечал раньше. Открыть глаза.

— Всемогущий хотел воззвать к душе и совести идущего, но он был слишком хорошего мнения о южанах. Те, у кого хватает решимости пойти на Север, давно уже забыли о том, что это такое, — с грустью проговорил Эль.

— И что, мы все должны чем-то пожертвовать? — нетерпеливо спросил Шактар.

— Нет, достаточно только Эрику. Это его воля привела нас на край мира, а мы лишь его спутники и не так важны на этом пути, — покачала головой Дидра.

Шактар возмущенно фыркнул, всем своим видом желая показать, что он вовсе не считает себя таким уж незначительным, но изгойка не обратила на него никакого внимания.

— Ты должен сделать выбор, Эрик, — заглянув мне в глаза, проникновенно проворила она.

Я тяжело вздохнул и посмотрел на неподвижно застывшую перед нами исполинскую фигуру зеленого Стража.

Дорогая моему сердцу вещь из прошлого? Хм… Я прикрыл глаза и погрузился в раздумья. Если я ошибусь с выбором, Страж нас уничтожит. Значит, придется хорошенько покопаться в своем прошлом. Как там сказала Дидра? Взглянуть на свою жизнь и попытаться ее переосмыслить?

Моя мама всю свою жизнь прожила в Лагарике, но после встречи с Каном, после того, что он с ней сделал, она переехала в провинциальный Ритион. Она стала служанкой в доме какого-то мелкопоместного дворянчика. Благодаря этому я сумел окончить начальную школу при храме Всемогущего. Стоит ли говорить, что особой любви одноклассники ко мне не испытывали? Для них я был мерзким изгоем, выродком-полукровкой… Пару раз надо мной пытались издеваться, но я быстро поставил задир на место благодаря своей полуорочьей силе. С тех пор для своих сверстников-людей я перестал существовать. Они не смели глумиться надо мной, но и не желали меня замечать. В этом прошлом у меня ничего дорогого нет.

И в четырнадцать лет я сбежал из дома. Стянув на рынке пару добротных кожаных перчаток, я спрятал в них то, что превращало меня из обычного человека в изгоя, и поехал в Лагарик. Я мечтал стать хиттокири и для этого даже целый год занимался фехтованием со старым солдатом Дариналом. Но никогда я не забывал своей главной цели — найти и убить орка, из-за которого я родился на свет изгоем. И вот теперь у меня появился шанс это сделать, а заодно и оказать услугу всему остальному миру. Это из-за Кана мы оказались на самом краю мира, это его поиски заставили меня на время забыть о нормальной жизни… хотя а была ли у меня нормальная жизнь хоть когда-нибудь? Изгои на нее не имели права…

Благодаря урокам Даринала уже к пятнадцати годам я довольно неплохо владел мечом и весьма недурно стрелял из арбалета. Ну а в рукопашном бою мне, благодаря врожденной орочьей силе, просто не было равных. А потом я познакомился с Элем.

Встретить эльфа в Приграничном районе было так же невозможно, как вурлака на балу короля, поэтому стоит ли говорить, что я крайне удивился, увидев, как четверка накурившихся дурмана бродяг гонится за улепетывающим от них безруким эльфийским пареньком? Я спас ему жизнь, и с тех пор мы были неразлучны. До недавних пор Эль ничего не рассказывал мне о своем прошлом, как и о том, где он лишился руки, а я никогда не настаивал, уважая чувства друга. Эль подарил мне Элеруаль — чудесный кинжал с вечной кромкой, до недавних пор он был моим единственным и самым любимым оружием. Но после сражения с виверной в пещерах Наски я сменил его на трезубец, сделанный из кости темной твари, а Элеруаль отдал оставшейся без оружия Дидре.

Да, если и была какая-то вещь в моем прошлом, хоть сколько-нибудь дорогая моему сердцу, то это только Элеруаль. Я открыл глаза и повернулся к Дидре.

— Верни мне, пожалуйста, Элеруаль, — попросил ее я.

Изгойка молча протянула мне кинжал. Я крепко сжал в ладони теплую, до боли знакомую рукоять и в последний раз посмотрел на переливающееся, голубоватое лезвие вечной кромки.

— А тот, другой отдал блестящую штучку! — внезапно оживившись, воскликнул сидящий на моем плече Стручок. — Да, да! Красивый, красивый перстень!! Блестящая штучка! Как на твоей шее!

— А ты откуда знаешь? — машинально спросил я.

— Я — лилей! Я все знаю! — с гордостью привычно ответило существо.

— Точно, — пробормотал я.

Похоже, Черепу пришлось расстаться с фамильным перстнем. Вздохнув, я шагнул вперед и решительно протянул кинжал Шатаваешу.

Исполинский Страж простер надо мною ладонь, из нее вниз ударил зеленый луч. Элеруаль вырвался из моих рук и в потоке света поплыл вверх. Гигантская ладонь сжалась, скрыв кинжал от моих глаз.

Вот он, момент истины! Примет ли Шатаваеш дар или нет? Зеленому исполину достаточно легонько топнуть ногой, чтобы сбросить нас с моста на утыканную каменными пиками землю. Сердце судорожно билось в груди, по спине пробежали мурашки. Далар и Шактар задержали дыхание, судорожно стиснув в руках оружие, Светлика негромко шептала молитву Всемогущему.

Глава 13

Стражи

Ценность вещи определяется глубиной сожаления после ее потери.

Неожиданно гигантская фигура разлетелась сотней сверкающих зеленых искр, осыпавшихся на мост и засыпавших снежную долину внизу. Спустя мгновение искры испарились, как будто их и не было.

— Это типа значит, что мы можем пройти? — неуверенно спросил Шактар, протягивая оставшейся без оружия Дидре один из своих кинжалов.

— Не проверишь — не узнаешь, — буркнул Хикс и решительно зашагал вперед.

Мы благополучно миновали опасное место и продолжили путь.

— Расскажи, Изгой, что же ты нашел в своих воспоминаниях? — тихо спросила шагавшая позади меня Дидра.

Я равнодушно дернул плечами:

— Ничего.

— Не может такого быть, — не поверила изгойка.

— Во всяком случае, ни одно из воспоминаний не заставило меня повернуть назад или отказаться от своей мести, если ты об этом, — нехотя ответил я.

— Хм… я не могу сказать, что твоя цель благородна, так как в мести нет ничего благородного, она лишь разрушает душу и разъедает сердце того, кто ее испытывает, — мягко проговорила Дидра. — Но то, что делает Кан, еще хуже. Не может одно существо считать себя выше всех остальных, и уж тем более оно не имеет права жертвовать чужими жизнями ради своих амбиций и тщеславных планов. Поэтому Черепа нужно остановить. Но не из мести, а ради всех народов Вергилии…

— Меня не интересует судьба мира, — поморщившись, с досадой напомнил я. — Все, что я хочу, — это отомстить, и мне плевать, благородно это или нет!

Как только мы пересекли незримую черту на середине моста, пространство перед нами озарили фиолетовые всполохи, и на лед ступила вторая исполинская фигура. Мужчина среднего возраста с густыми, коротко остриженными темно-каштановыми волосами и гладко выбритым лицом. Он был одет в такую же одежду, как и Шатаваеш, только фиолетового цвета.

— Я Хуранг! Бессмертный Страж настоящего! Да принесут желающие пройти дар из настоящего! — громовым голосом объявил исполин.

— Да чтоб тебя… — негромко ругнулся под нос я и нахмурился. — А этому что надо?!

— Примерно то же самое, — пожал плечами Петавиус.

Что-то дорогое моему сердцу из настоящего? Хм, хм, хм… Отдать трезубец? Нет, я не могу остаться совсем без оружия.

— У меня нет ничего такого! — сдавшись, развел руками я.

— Есть, Эрик, — тихо сказала Дидра, сверля взглядом мою грудь.

Я машинально засунул руку под плащ и ощупал ладонью висящий на груди пектораль. Символ власти Кана стал для меня символом мести. Глядя ночами на эту инкрустированную драгоценными камнями золотую цацку, я видел перед собой надменно усмехающееся лицо Кана. Я снял пектораль с шеи и задумчиво сжал его в руках. Его носил на шее Кан, мой отец. Орк, которого я хотел убить. Так почему же мне так трудно расстаться с этой цацкой?.. Ощутив неожиданную злость, я с ненавистью швырнул пектораль в Стража. Рука Хуранга молниеносно взметнулась, и из его ладони в украшение ударил сверкающий фиолетовый поток. Пектораль вспыхнул и пропал, а следом за ним рассыпался искрами и сам исполинский Страж. Дорога вновь была свободна.

— Идем дальше, — все еще чувствуя непонятную злость, буркнул я.

И мы продолжили путь.

— А что отдал Кан? — не сдержав любопытства, спросил маленького лилея я.

— Своего спутника! — плутовато прищурившись, откликнулся Стручок.

— И Страж принял этот дар?! — ужаснулась Светлика.

— А кто сказал, что это обязательно должна быть вещь? — справедливо заметил Петавиус.

Воцарилось молчание.