Принцесса-грешница Рэндол Анна
– Вам что-то известно о плане Соммета? – продолжал настаивать Йен.
– Почему я должна отвечать вам? Я все еще не знаю, кто вы такой, кроме того, что вы плохо воспитанный неотесанный чурбан.
– Он – мужчина, которого выбрала я, – вступила в разговор Джулиана. – А ты будешь отвечать мне. Как своему монарху. Тебе было известно о плане Соммета? – Джулиана чувствовала, как бьется от волнения пульс в горле.
– Нет, – расправила плечи Лукреция.
– Ты поддерживаешь его план теперь, когда узнала о нем?
Рот тетушки несколько раз дернулся, пытаясь извлечь какой-нибудь звук.
– Нет, – выдавила она наконец. И это слово она произнесла с таким отвращением, что Йен на самом деле поверил ей. – А теперь, – Лукреция резким движением отряхнула юбки, – поскольку совершенно очевидно, что в моих советах ты больше не нуждаешься, я пожелаю вам доброй ночи.
С этими словами она гордо прошествовала из комнаты.
– Она не знала, – выдохнула Джулиана, стряхнув напряжение.
– О Грегори не знала. – Йен сомневался, стоит ли говорить, но она должна знать. – Джулиана, она и правда что-то скрывает о Соммете.
– Она говорила мне раньше, что у нее возникали какие-то деловые отношения с ним.
– По поводу чего? – заинтересовался Йен. – Здесь или в Ленории?
– Она не сказала, – поморщилась Джулиана. – И мне следовало бы спросить об этом сейчас, но я позволила ей нарушить мои планы. Хороший из меня шпион, да? – Джулиана присела на краешек своей кровати, прежний восторг и огонь в глазах бесследно исчезли. На лице появились усталые морщинки, которые напомнили Йену, что уже почти рассвело.
По правде говоря, Йен никогда не думал, что в его теле присутствует благородная косточка, но Джулиана доказала, что он ошибался. Он самостоятельно разберется в тайнах Лукреции. На хрупких плечах Джулианы и так лежит большой груз, и он облегчит ее ношу, насколько это возможно.
Эта небольшая задача внезапно показалась ему гораздо важнее всего, что он когда-то сделал для министерства иностранных дел.
Глава 27
Джулиана вздрогнула и проснулась от неожиданного поцелуя в губы.
– Что такое? – сердито посмотрела она на Йена. Ее разбудили так внезапно, что она, наверное, показала себя не с лучшей стороны. По каменным стенам комнаты плясали бледные лучи рассвета.
Йен ухмыльнулся, и от улыбки шрам на щеке поднялся выше.
– Я подумал, что именно так должен будить спящую принцессу.
– Но только не ту, которая спала всего два часа.
«А почему он такой красивый и такой игривый, несмотря на короткий сон», – подумала вдруг Джулиана. Сама она точно знала, что по крайней мере пару дней у нее будут припухшие глаза и тусклая кожа.
– Ты всегда такой веселый по утрам? – поинтересовалась она.
– Когда я провожу утро с тобой.
– О! – Настроение Джулианы заметно улучшилось.
Она могла бы поклясться, что Йен чуточку покраснел.
Джулиана уже потянулась было к его щеке, но вовремя вспомнила, что они могут быть в комнате не одни.
Она повертела головой, но Эппл не увидела.
– Я отправил твою горничную на кухню, чтобы принесла завтрак.
– Спасибо… – Значит, они были в комнате одни.
– А как ты предпочитаешь, чтобы тебя будили? – Йен подался вперед и провел по щеке Джулианы тыльной стороной ладони. – Есть какой-то способ? Я вполне могу привыкнуть. – Его рука переместилась ниже, к вырезу ночной рубашки.
Джулиана подвинулась, пытаясь избавиться от одеял и страстно желая оказаться как можно ближе к Йену.
Его рука скользнула по груди Джулианы, и все ее тело мгновенно откликнулось на эту ласку. Она вся затрепетала от необыкновенного удовольствия, обрушившегося на нее.
– Этот способ дарит надежду, – пробормотала Джулиана.
– Только этот? – нахмурился, как будто разочаровавшись, Йен.
– Я хотела сказать, в качестве старта, конечно. Можешь придумать что-нибудь еще.
– А вот это уже намного интереснее. – Йен коснулся тесемок на ее рубашке, потянул и развязал их. – Только предупреждаю, если ты оставишь это на мое усмотрение, последствия могут тебя шокировать.
Еще никогда Джулиана не хотела этого так, как сейчас.
Указательным пальцем Йен опускал вырез ночной рубашки до тех пор, пока не обнажилась ее грудь. Он наклонился над напряженным соском и, помедлив немного, осторожно, вытянув губы трубочкой, подул на него.
Джулиана ахнула и выгнулась ему навстречу, от неожиданных ощущений у нее свело мышцы.
Но она даже всхлипнуть не успела, Йен уже завязал тесемки рубашки, накрыл ее одеялом до самого подбородка и отошел от кровати.
Приближавшиеся шаги Эппл звучали довольно громко, и Джулиана поняла, что горничная специально так топала, чтобы предупредить о своем появлении. Но даже после этого, прежде чем с подносом войти в комнату, она настороженно посмотрела на них.
Йен забрал у нее поднос и, удерживая его на одной руке, стал открывать крышки блюд.
– Ты знала, что когда-то я работал официантом в Париже? – Йен одним движением отправил к себе в рот маленькое печеньице с одной из тарелок.
У Джулианы все еще бешено колотилось сердце. Но если Йен ведет себя так спокойно, она тоже сможет.
– А еда, заказанная твоими клиентами, доходила до стола?
– Всегда. Ну, во всяком случае, какая-то ее часть точно попадала на стол. Ее могло быть немного меньше, чем задумывал повар, но я лучился таким обаянием, что клиент в любом случае оставался доволен.
– Отвернись, чтобы я могла помочь принцессе одеться, – округлила глаза Эппл.
Йен преувеличенно сильно вздохнул и отправился изучать каминную полку.
Эппл помогла Джулиане облачиться в утреннее платье цвета шалфея. Она уже почти закончила застегивать пуговицы, как раздался яростный стук в дверь.
В руке у Йена появился нож, он быстро встал слева от двери.
– Мистер Мэддокс, сэр!
Джулиана не узнала голос, но Йен спрятал нож назад в сапог, а Эппл подбежала к двери.
Она открыла дверь и впустила пожилого вида слугу в бледно-голубой шляпе-котелке с желтой шелковой ленточкой. Его лицо имело бледно-зеленый цвет.
– Его высочество, сэр, – тяжело дышал слуга. – Он ранен.
Йен рывком выбежал из комнаты и исчез в коридоре.
– О ком ты? – У Джулианы все оборвалось внутри.
– Ваш брат, ваше высочество.
Джулиана подхватила юбки и помчалась в коридор следом за Йеном. Эппл и другие слуги поспешили за ними.
Пожилой на вид слуга на деле оказался удивительно проворным, он ни на шаг не отставал от Джулианы.
– Он велел мне не ждать его вчера, поэтому я даже не подозревал, что с ним что-то неладно, пока он не появился сегодня утром.
– Насколько все серьезно, Кентербери? – опередила своим вопросом Джулиану Эппл.
– Похоже, у него какая-то травма. Однако в свою комнату он пришел сам и только потом упал.
Джулиана преодолела последние метры до комнаты брата. Когда она вбежала в комнату принца, Йен уже склонился над ее братом. Рубашка у него была расстегнута, на груди и животе виднелись багровые кровоподтеки.
– С ним все в порядке? – бросилась к брату Джулиана.
Йен осторожно ощупывал кровоподтеки, проверяя, нет ли переломов.
– Думаю, да. Надо еще убедиться, нет ли переломов.
– А внутри?
– Придется приглашать хирурга, – ответил Йен, продолжая свою работу.
– Нет, – неожиданно вцепился в руку Йена Грегори. Он открыл глаза и покачал головой, словно хотел еще раз подтвердить свои слова. – Ты – грум. А где мой камердинер?
– Я здесь, ваше высочество, – поспешил ответить Кентербери, хотя всякий раз, когда Йен нажимал на болезненное место принца, у камердинера был такой вид, словно он готов упасть в обморок.
– Я тоже здесь, – подала голос Джулиана и положила руку брату на лоб.
– Нет, ты не должна здесь быть, – попытался он оттолкнуть ее руку. – Здесь небезопасно.
– Что случилось? – погладила она его по волосам. – Где ты был вчера вечером?
– Мы должны послать за врачом, – сказал Йен.
– Нет, – простонал Грегори, когда Йен надавил ему на живот, – приведите Юстейс.
Йен, удивленно приподняв бровь, посмотрел на Джулиану.
– С тех пор как умер ее муж, она ухаживает за больными солдатами. Она знает о травмах и повреждениях лучше любого врача.
Йен кивнул, и Кентербери поспешил за дверь.
– Так что случилось, Грегори? – повторила свой вопрос Джулиана.
Он так долго молчал, что Джулиана могла бы подумать, что брат потерял сознание, если бы он не сжимал ее руку.
– Я такой дурак, – открыл глаза Грегори, сосредоточив свой взгляд на Йене. – А ты выйди.
– На самом деле он вовсе не грум, – поспешила вступиться за Йена Джулиана, которой хотелось, чтобы Йен остался, – он – мой министр безопасности.
«Что, интересно, сказал бы Йен, если бы она реально предложила ему эту должность», – подумала Джулиана. Только это было бы невыносимо. Они не смогли бы находиться рядом, сгорая от страсти друг к другу.
– С каких пор? – поинтересовался Грегори.
– С тех самых, как нашими делами заинтересовался Соммет. Йен – бывший шпион.
– Довольно откровенно, – прерывисто вздохнул Грегори. – Но даже он не сумеет найти выход из этой ситуации, – со стоном добавил он.
Джулиана была готова добавить ему несколько синяков. Скоро здесь появится Юстейс, а вести этот разговор в ее присутствии они совершенно точно не смогут.
– Что случилось, Грегори?
– Кентербери рассказал нам, что ты не вернулся прошлой ночью к себе. Излучал обаяние принца? – поинтересовался Йен.
– Нет, – порозовел Грегори. – Во всяком случае, не всю ночь. – Он стал совсем красным. – Да будь оно все проклято! Я пытался все делать правильно. Я пытался покинуть.
– Женщину? – нахмурилась Джулиана.
– Нет! Поместье. Я подумал, если покину этот прием и исчезну на время, это решит все проблемы. Если бы я не присутствовал здесь у Соммета, он заставил бы меня опротестовать твое место на троне. Пусть это погубит меня, но я не могу так поступить с тобой.
Джулиана, не мигая, смотрела на брата, чувствуя, как вдруг защипало в глазах.
– Я вовсе не такой ужасный, как ты обо мне думаешь, – стиснул зубы Грегори.
– Я пока еще не уверен в этом, – округлив глаза, Йен переводил взгляд с брата на сестру и обратно. – Кому ты сказал, что собираешься уехать?
Пальцы Грегори уцепились за одеяло, и он немного поменял положение на подушке.
– Я не совсем уверен. Когда уходил, встретил друзей в бильярдной и немного выпил. – Теперь его руки начали дергать одеяло. – А! Начинался дождь. Возможно, я что-то сказал об отъезде.
– Что случилось потом, когда ты вышел из бильярдной? – подсказал Йен.
– Я отправился за лошадью. И вдруг лампы, которые я зажег, погасли, и парочка мужчин схватила меня за руки и начала избивать. Они заявили, что невежливо пренебрегать гостеприимством герцога. Я, как только очнулся в сене, сразу вернулся сюда.
– Герцог рассчитывал, что ты так и сделаешь. Вот почему он не тронул твое симпатичное лицо.
Грегори напрягся.
– А что я должен был делать? – поморщился он. – Я едва могу стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы сесть на лошадь.
– Прежде всего ты мог бы поверить, что твоя сестра с самого начала делала все возможное, чтобы спасти страну, и никогда не обращаться к Соммету, – с каменным лицом сказал Йен. – Не справившись с этим, нельзя было напиваться и уничтожать единственный хороший план, который созрел в твоей голове за всю жизнь.
– Но я…
– А еще тебе следовало дважды подумать, прежде чем пытаться изображать из себя бога и организовывать убийства. – На щеке у Йена дергалась мышца. – Ты знаешь, что случилось с женщиной, которую ты пытался убить? Хочешь знать, как ее пырнули ножом и бросили в реку? Как подожгли ее дом? – Глаза Йена потемнели. Там плескался гнев. Печаль. Месть. – Или Клейтон? Как невинную женщину, которую он знал, похитили и ранили из-за тебя?
– Кто ты? – Грегори била дрожь.
– Призрак. Третий член группы «Трио».
Йен – член группы «Трио»? Все внутренности Джулианы ухнули куда-то вниз, а уши наполнились каким-то странным звоном.
Она положила руки на стол, чтобы можно было за что-то держаться. Йен являлся одним из тех, кто нес ответственность за случившееся?
Если бы Йен распорол ей живот ржавым ножом, это было бы не так больно. И почему он не рассказал ей? Нет, это глупый вопрос; она знала, почему он ей не рассказал.
Несмотря на то, что она держалась за стол, у нее подогнулись колени и она, дрожа всем телом, повалилась на стол.
Йен взглянул на нее, и Джулиана точно почувствовала тот момент, когда он обуздал свою ярость. Понял, в чем он признался в порыве гнева. Йен подошел к окну и прислонился к оконной раме.
– Ты знала, что он… – сглотнув, посмотрел на сестру Грегори.
Нет, ничего она не знала, но не могла в этом признаться.
– Конечно.
– Как ты могла общаться с человеком, который убил наших родителей? – насупил брови Грегори. – Разве ты не помнишь, что произошло той ночью? Может, Соммет прав…
Йен бросил взгляд через плечо, и Джулиана заметила, что свои эмоции он держал в узде, но они никуда не исчезли.
– Твоя сестра – единственная причина, по которой ты еще жив. Я бы на твоем месте хорошо подумал над своими следующими словами.
Джулиана замерла. Трещина, которая стремительно раскалывала ее пополам, застопорилась. Сколько лет было тогда Йену? Невозможно, чтобы он был намного старше, чем она. Ребенок. Ребенок, выполнявший приказы.
Но ей никак не удавалось до конца успокоиться.
По крайней мере Йен никогда не врал ей об этом. Просто она вела себя слишком доверчиво и глупо, чтобы спросить, какое ему дело до «Трио».
– Что конкретно между вами происходит? – настал черед Грегори задавать вопросы.
– Ничего, – поспешила ответить Джулиана.
И это была правда, так почему она вызывает такое мерзкое ощущение у нее во рту? И как может это ничего овладеть каждой клеточкой ее сердца?
– У нас у обоих есть желание уничтожить Соммета, – добавила она. – И мы объединим наши усилия.
Грегори опустился на подушку, однако все еще изучал сестру с таким видом, как будто никогда раньше ее не видел.
Йен вернулся на свое место, но все же сохранял дистанцию между собой и Джулианой.
– Как бы ни хотелось это признавать, но план Грегори по-прежнему хорош, – заявил он.
– Нет! – вздрогнул Грегори.
– Я могу увезти тебя отсюда, и никто не будет тебя избивать в очередной раз, если ты этого боишься.
– Нет! – Грегори вытер взмокшие ладони о простыни. – Один из тех, кто меня избивал, сказал, если я уеду, они навестят мою сестру.
Глава 28
К счастью, через несколько минут в комнату торопливо вошла тетушка Джулианы. Йену требовалось время, ему надо было отвлечься. Подумать.
И более злобно осудить самого себя.
Он не хотел раскрываться перед Джулианой таким образом. Черт, он даже не знал, рассказал бы ей об этом когда-нибудь вообще. У них оставалось всего два дня.
И эти дни потеряны.
Джулиана при появлении Юстейс отошла в сторону. Пожилая женщина ничуть не побледнела, когда увидела ушибы Грегори.
– Что случилось? – спросила она.
– Я попал в чудовищную пьяную драку, – нашелся Грегори.
Вместо того чтобы отругать его, тетушка склонилась над принцем. Йен хорошо знал, как проверить, не сломаны ли ребра. Но Юстейс действовала медленно и методично, исследуя контуры всех органов, слушая сердце, замеряя припухлости.
– Мою сумку, – кивнула она Кентербери.
– Конечно, ваше высочество, – передал он ей маленькую черную сумку, причем его слова прозвучали с явным почтением.
Йен на мгновение даже отвлекся от яростного и тоскливого самоедства, каким обычно занимаются голодные крысы.
Неужели у Юстейс порозовели щеки?
Юстейс порылась в сумке и вытащила небольшой пузырек чернил, чтобы обвести контуры одного синяка над печенью Грегори.
– Думаю, внутренние органы не пострадали, но вот за этой припухлостью в ближайшие несколько часов я понаблюдаю.
– Я с удовольствием помогу вам, если пожелаете, – заявил Кентербери, причем, судя по его виду, падать в обморок он уже не собирался. Что для этого человека было делом необычным. Кентербери начинало тошнить при виде самого незначительного ушиба или повреждения. Однажды, когда мать Йена укололась во время шитья, Кентербери упал в обморок…
«Нет. Не стоит вспоминать прошлое», – решил про себя Йен.
Ведь именно из-за этого прошлого он избегал своего бывшего дворецкого.
– Теперь вы можете идти, – повернулась к Йену Юстейс. – Спасибо за помощь.
Во второй раз семья Джулианы прогоняла его.
Возможно, теперь Джулиана сама захочет, чтобы он подчинился.
Вот только до тех пор, пока для нее существует угроза, она от него не отделается.
– Он – мой министр безопасности, – сообщила Джулиана.
Йену пришла в голову мысль, что сейчас Джулиана просто оставалась верна своей выдуманной истории.
Ему было довольно неприятно осознавать, что титул, который он для себя изобрел, ничего не изменил в выражении глаз Юстейс. О, Йен даже не сомневался, что она допросит Джулиану позже, но для него это не являлось поводом оставаться с семьей Джулианы в этой комнате.
Он был недостаточно важен для этого. Никогда не был важен.
Йен поклонился и вышел в коридор. Он лучше подслушает из темноты, как делал всегда. В коридоре ждала Эппл. Она смотрела прямо перед собой, раскачиваясь с пятки на носок. Йен положил руку ей на плечо.
– Не прикасайся ко мне, – пронзительно вскрикнула Эппл, замахала руками и отступила назад. А потом закрыла лицо руками и стала так сильно тереть глаза, что Йен испугался, что она повредит их. Но он знал, что сейчас ее лучше не трогать.
Из комнаты брата выбежала Джулиана.
Ну, разумеется. Она услышала, что кто-то громко вскрикнул, и вместо того, чтобы струсить, как любая нормальная женщина, она отправилась разведать ситуацию.
– Что случилось? – спросила она.
Эппл крепко обнимала руками свое дрожащее тело.
– Что…
– Давай отведем ее в твою комнату, – подсказал Йен, понимая, что Эппл нужно время успокоиться.
Слава богу, Эппл позволила Джулиане проводить ее. И Джулиана ни о чем ее не спрашивала, пока они не оказались у нее в комнате.
Она усадила Эппл на край кровати и подоткнула вокруг дрожащей девочки одеяло.
– С тобой все в порядке?
Эппл старалась дышать ровно, но у нее получались лишь короткие судорожные вздохи.
– Послушай меня, Эппл, – Йен опустился перед ней на колени, сохраняя дистанцию, но чтобы при этом она его видела, – мне нужно, чтобы ты замедлила свое дыхание.
По глазам Эппл было видно, что она запаниковала еще больше.
– Я знаю, тебе кажется, что твое тело вышло из-под контроля, но ты можешь это сделать. Дыши вместе со мной. Вдох… два… три… Выдох… два… три.
Сделав таким образом около десятка вдохов, Эппл, наконец, удалось вернуть контроль над собой.
– Просто… я увидела его грудь… я вернулась туда… и оцепенела. Я не… не испугалась его.
– Плохие воспоминания? – обняла девочку за плечи Джулиана.
Эппл кивнула.
– Я не знаю, какие воспоминания у тебя, и выпытывать не буду. Но давай расскажу тебе, что я делаю, когда борюсь со своими воспоминаниями.
– Вы – принцесса, – с недоверием и отчаянием в голосе сказала Эппл.
– Когда мне было двенадцать лет, дом моей семьи атаковала толпа людей.
Толпа людей, которую помогал подстрекать Йен. Толпа людей, которую тщательно контролировали несколько наемников, поставленных, чтобы поддерживать беспорядки среди горожан.
Понимает ли Джулиана по-настоящему, кем он был? Сколько всего он сделал лично?
– Что вы сделали? – с ужасом в глазах спросила Эппл.
– Я играла с братом в детской, когда услышала крики, и спустилась вниз, чтобы посмотреть, что происходит. – Голос Джулианы звучал спокойно, несомненно, она старалась ради Эппл. – Ну, подробности тебе не надо знать, – покачала она головой.
Но Эппл хотела знать.
– Это было страшно? Вы испугались? – с мольбой в голосе вопрошала она. Умоляя Джулиану, она хотела знать, что не одинока в своем страхе. Что из-за боязни она не стала слабой.
– Я отвечаю «да» на оба твои вопроса. Когда я посмотрела с балкона вниз, один из мужчин схватил мою мать за волосы, а другой засунул ствол ружья ей в рот и нажал на спусковой крючок. – Джулиана рассказывала это для Эппл, но взглядом она прожигала Йена, заставляя его узнать всю степень ужаса, к которому он был причастен.
Внутри Йена все перестроилось в нечто совершенно неузнаваемое. Он участвовал в достаточном количестве сражений и слышал крики, которые эхом отдавались в его ушах. Он нюхал порох.
Теперь, представив, как маленькая Джулиана смотрела сквозь перила балкона на происходящее, Йен сжал кулаки.
Ее родители собирались встать на сторону французов. Доказательство этому он видел собственными глазами. Он бы все на свете отдал, чтобы избавить Джулиану от этого ужаса.
Однако он спас многочисленных английских солдат. Если бы французы получили доступ к месторождениям железа в тех горах, война могла бы закончиться иначе.
– А эти воспоминания до сих пор живут с вами? – спросила Эппл. – Они не уходят?
Йену стало немного легче, они обе на мгновение забыли о его присутствии.
– Нет, Эппл, но когда они возвращаются, я всегда напоминаю себе, что уже пережила их. Что я могла бы умереть со своими родителями, но оказалась сильнее обстоятельств. И я подозреваю, что если ты – здесь, значит, ты тоже оказалась сильнее чего-то или кого-то.
Эппл твердо сжала губы, обдумывая слова Джулианы.
Черт, Джулиане мало быть королевой Ленории, она заслуживает того, чтобы управлять целым миром.
Эппл улыбнулась ей, теперь ее тело подрагивало совсем немножко. Когда Джулиана своими руками накрыла руки девочки, сердце Йена подпрыгнуло, как рыба, только что вытащенная из бочки.
Катись все к чертям!
Он любит ее.
Йен подошел к двери, поймал взгляд Джулианы и, прежде чем выскользнуть в коридор, кивнул ей на прощание.