Большая книга перемен Слаповский Алексей

– Сам-то, ездок! Не знаешь собственной машины! – парировал Коля.

– Я именно ездок, а не ремонтник. Ты даже не представляешь, сколько тут контактов и датчиков. И компьютер в придачу. У меня уже было так, прошлый раз ремонтники говорили что-то про контакты реле бензонасоса и форсунок.

– И ты не можешь найти, где там бензонасос?

– Могу. А реле вряд ли.

– И что будем делать?

– Не знаю! – сердито сказал Сторожев. – Достал телефон, посмотрел и выругался. – И сеть не ловится! Кто-нибудь звонил отсюда?

– Я звонил жене, – сказал Илья. – Но не отсюда, из Куромыша. А тут у меня тоже не берет.

– До Куромыша километра полтора, – прикинул Коля.

Валера ходил по окрестностям, взбирался на холмики.

– Ты на дерево залезь, – посоветовал Илья.

Валера посмотрел на него свирепо, но, выбрав дерево повыше, полез на него.

Илья и Коля наблюдали.

– Это какое дерево? – спросил Илья.

– Черт его знает. Тополь вроде.

– А еще хвастался, что в деревне каждое лето жил!

– В деревне и сами давно всё забыли. Дуб от березы еще отличат, а больше ничего. А всякие травы как называются, только старухи помнят. Ну, подорожник, ромашку, лопух я тоже сам узнаю, а их же сотни и тысячи, и каждая травинка со своим названием. Вот помню, в какой-то книге вычитал, девясил есть такая трава. Красивое название, а что за трава, не знаю. Шалфей, лебеда, белена, чего проще-то? А встречу – не узнаю.

– Главное, белены не нажраться. Но ты прав.

– Конечно, прав. Умрут старухи, и все травы придут в первобытное безымянное состояние. Латинские названия для ученых останутся – и все.

– А дерево я вспомнил, – сказал Илья. – У нас возле дома такие деревья росли, где я в детстве жил, я вспомнил – осина.

– В самом деле, – обрадовался Коля. – И я вспомнил. Точно: высокое дерево, кора светло-зеленая, немного пачкается…

– Это для вас немного! – послышался голос Валеры. – А я весь уже зачухался!

– Ты еще здесь? – удивился Коля. – А мы думали, на вершине.

– Ага, уже взлетаю.

– Осина – дерево особенное, – вспоминал Илья. – Из нее будто бы крест сделали для Христа. И вампирам в могилы осиновый кол вбивают. И Иуда на осине повесился.

– Точно, – подтвердил Коля. – Между прочим, у осины очень хрупкие ветки. Падал, помню. Напрашивается мысль: почему Иуда вешался на осине? Потому что надеялся, что ветка не выдержит и обломится. И тогда, значит, не судьба. А у него не обломилась.

Тут послышался треск, рухнуло что-то большое. То есть – Сторожев.

Друзья испугались, бросились к Валере. Тот охал, постанывал, сел у ствола и начал последовательно, по-врачебному, себя ощупывать. Добрался до ступней, покрутил правую и вскрикнул.

– Вывих, похоже, – поставил он себе диагноз. – Еще легко отделался. Вот так вот, дошутились: крест, осина, Иуда! – раздраженно передразнил он друзей.

– Мы еще и виноваты?

Обсудили, что делать. Валера решил: Коля и Илья идут в Куромыш, там, как только появится связь, звонят одному человеку, Паше Дымкину из автосервиса, тот обслуживает машину Валеры. Пусть приедет, надо пообещать ему хорошо заплатить. Но Дымкин человек с гонором, может и заупрямиться, а если и согласится, ждать придется часа четыре – пока соберется, пока доедет. Поэтому хорошо бы подстраховаться, в Куромыше поискать какого-нибудь доку по автомобилям. Коля и Илья уже было пошли, но Валера остановил их:

– Минутку. А чего вы вдвоем пойдете?

– Сам сказал.

– Зря сказал. Я что, буду тут один с порченой ногой и с дорогой машиной? Мало ли кто набредет.

Коля охотно остался (очень уж худо себя чувствовал), Илья отправился один.

Вдоль реки выбрался к мосту, пошел по дороге. Через некоторое время оказался на развилке. Этой развилки он не помнил. Обе дороги обкатанные, торные, по какой идти? Илья пошел по правой. Не Куромыш, так другое будет село, без разницы.

Через полчаса нудной ходьбы он вышел к селу, обрадовался. Но кругом пусто, ни прохожих, ни проезжих. Только стая гусей на лужайке. Зато появился сигнал мобильной связи, Илья набрал номер, который списал у Валеры, дозвонился до Паши Дымкина, все ему объяснил, тот сказал, что выедет, только сначала позавтракает, потому что он тоже человек. Потом позвонил Люсе, сообщил, что все в порядке. Правда, у Валеры машина сломалась, но к вечеру обязательно должны вернуться, а то и раньше.

Теперь надо попробовать найти местного умельца. Илья собирался постучать наугад в первую калитку и тут увидел возле забора, под светлой легкой ивой, троих мужиков. Они выпивали на свежем воздухе. Выпивали культурно: на клеенчатой скатерти аккуратно разместились пара бутылок, помидоры, огурцы, картофелины, консервы. Мужики возлежали в непринужденных позах, ведя свойскую беседу.

– Здорово! – поприветствовал их Илья – тоже по-свойски.

– Здорово, я бык, а ты корова! – ответил мужик в грязной красной майке, плотный, крепкий. Комбайнер или тракторист, видимо.

Илья решил не обижаться на народный юмор.

– Это Куромыш или что?

– В Куромыш по дороге три километра вон туда. А лесом напрямую – километр, – добродушно объяснил белобрысый парень лет двадцати пяти.

– Куромыш – это Куромыш. А у нас Бизяево, – поучительно сказал третий – смуглый от загара и пыли мужчина в синем комбинезоне, подчеркивающем, что у него не просто сельское занятие вроде скотника, а настоящая профессия, специальность: к примеру, электрик. Такие люди в деревнях самые важные, вспомнил Илья.

– А у вас никого нет, чтобы в машинах разбирался? – обратился он к нему. – Мы там заглохли.

– Что за машина? – уточнил комбинезон.

– Большая. Это друга машина, а я в них не разбираюсь. «тойота» вроде.

– Не мой профиль, – сказал комбинезон.

– А еще есть кто-нибудь?

– Мы больше по тракторам, – сказал мужик в майке. – Или, ну, «копейку» посмотреть, «москвич». А «тойоты» ваши сами чините. Сломаешь еще окончательно, а потом отвечай.

– Ладно, – сказал Илья. – Вообще-то я вызвал из города человека, просто ждать долго. Отдохну сейчас и пойду к своим.

Он сел на траву, глядя в сторону, чтобы не смущать людей.

Но мужики все же, наверное, слегка смутились, не наливали, не закусывали. Видимо, решали, прилично ли пить при постороннем человеке. То есть пить-то прилично хоть при ком, а угощать ли его? – вот вопрос. Мужик в майке взял ответственность на себя: разлив из бутылки водку в три пластиковых стакана, он взял четвертый и спросил Илью:

– Будешь?

– Не откажусь.

Илья с благодарностью принял стакан. Он видел, что мужики благорасположены к нему. И тоже в ответ хотел быть добрым и великодушным (похмельная сентиментальность нам вообще свойственна, особенно когда стакан уже в руке):

– Вот, – сказал он, – ищешь, мечешься, а встретишь нормальных людей – и чего еще надо? За вас, мужики!

Они выпили, крякнули, закусили.

– Это ты прав! – сказал мужик в майке, глядя на Илью уважительно. – Ты просто на сто процентов прав. Потому что, в самом деле, чего от жизни надо? Чтобы люди вокруг были нормальные! Так ведь?

Комбинезон подумал, словно взвешивая, не уронит ли он поспешным согласием свою профессиональную честь. Но слова друга были слишком бесспорны, и он поэтому веско сказал:

– Точно. Без хороших людей – никуда.

Белобрысый, дождавшись своей очереди, поддержал:

– Именно. А то вот пишут в газетах, по телевизору показывают: люди сволочи. И это правда. Но если бы хороших людей не было, все давно друг друга загрызли бы!

– Запросто! – и в этом случае не мог не согласиться электрик.

Мысль, до которой они дошли, показалась им такой большой и серьезной, что ее нельзя было не отметить. И они налили еще по одной.

Через четверть часа водка кончилась. Мужики пошарили по карманам, у всех было пусто.

– У меня есть, – сказал Илья. – Сотни три хватит? – он достал из бумажника три купюры.

Мужики смотрели так, будто увидели нежданное несметное богатство.

– Не просто хватит, а очень хватит! – воскликнул парень. – Я мигом сбегаю! На все брать?

– Естественно, – пожал плечами электрик, удивляясь глупому вопросу.

Пока ждали парня, беседовали. Электрика интересовал вопрос, когда все это кончится, а мужик в майке, напротив, спрашивал, когда хоть что-нибудь начнется.

Время шло, парня не было.

– Куда ж он делся-то? – спросил мужик в майке.

Электрик ответил уверенно, будто знал:

– Жена перехватила. Теперь до вечера не выпустит. Она прошлый раз его в курятник заперла.

– Какое она право имеет? У него наши деньги!

– Вот сходи и возьми, – сказал электрик. – Мы тут будем.

Мужик в майке подхватился, ушел скорым шагом.

Электрик задремал.

Время шло.

Электрик очнулся, спросил:

– Где они?

– Не знаю.

– Ах, етит же их персону! – вычурно выразился электрик. Встал и неверными шагами пошел искать приятелей.

А Илья, посидев немного, вспомнил, что друзья ждут его с известиями, решил, что пора возвращаться.

Пошел обратно, думая о простых вещах, простых людях и отношениях, которые только в сельской местности и остались. Где еще это возможно: угостили, хотя самим было мало, поговорили, как с человеком, не допытываясь, кто он и откуда. Все с открытой душой!

Но что-то долго он идет. Пора быть развилке, а потом мосту.

Илья вспомнил, что, выйдя из села, он взял влево, туда, откуда, как ему казалось, он пришел. Но была еще дорога и вправо. Может, он ошибся?

Однако возвращаться было лень. Да и настроение неплохое после поправки. Все дороги тут все равно ведут к реке, решил он.

Но эта дорога вывела к деревне, вернее, деревеньке, а еще вернее – к пяти или шести домам. Они были заколочены или полуразрушены. Илья зашел в один из домов. В нем было несколько крохотных комнаток, оклеенных блеклыми обоями. Печь, покосившийся кухонный столик с дверцами, в выдвинутом верхнем ящичке видны несколько перекрученных и поломанных вилок и ржавый нож. Табуретка о трех ногах прислонена к стене. Календарь за 1998 год с репродукциями классики – «Джоконда», «Неизвестная», «Грачи прилетели»… На окнах, на проволочках, пожелтевшие занавесочки с драными кружевными оборками. Высокая металлическая кровать с продавленной сеткой. На кровати старая телогрейка без одного рукава. Илья сел на кровать, задумчиво покачался, представляя, какая жизнь была тут. Потом прилег, подложив под голову телогрейку. И задремал.

…Через полтора часа Валера встревожился.

– Сколько тут идти до Куромыша, ну, полчаса от силы. И столько же назад.

– Он там, наверное, по пиву соображает, – со вздохом сказал Коля. – И полемизирует с местными мужиками по вопросам краеведения и политики. Давай я схожу за ним.

– И тоже пропадешь?

– Я серьезно. Илья человек увлекающийся.

Валера пнул колесо машины, сказал:

– Ладно. Но учтите, если Дымкин раньше вас приедет, я ждать не буду! На автобусе будете добираться – и то, если он тут ходит!

– Без проблем!

– Позвони заодно Дымкину, если уже едет, спроси, где он.

– Ладно!

Приободренный возможностью подлечиться, Коля бодро перешел мост и направился в сторону Куромыша. Как и Илья, наткнулся на развилку. И тоже свернул вправо, и тоже оказался в Бизяево. Первым делом позвонил Дымкину, тот сказал, что уже в пути, едет с предельной скоростью, а вот когда под руку торопят – не любит. После этого набрал номер Ильи, телефон не ответил (звонок был, но Илья не слышал – спал).

Потом Коля увидел троих мужиков, выпивающих у забора под деревом.

– Привет, мужики! – крикнул Коля.

– И тебе тем же концом по тому же месту, – шутливо ответил мужик в грязной майке.

– Я в Куромыш попал?

Парень лет под тридцать, с выгоревшими волосами, ответил:

– Нет, это Бизяево. Куромыш в другой стороне, километра три будет.

И мужики при этом странно переглянулись.

– А к вам никто не заходил сюда посторонний? – спросил Коля.

– Вот ты зашел, – ответил мужик в синем комбинезоне.

– Не туда зашел, я в Куромыш хотел. Друг у меня пошел туда. Мы тут неподалеку день рождения отмечали вчера. Не рассчитали, он за добавкой пошел и в город позвонить. И пропал.

– Бывает, – сказал мужик в майке. – А что, тяжело?

– Да грустно вообще-то.

– Сейчас полечим.

И мужик в майке щедрой рукой вбухал ему полный пластиковый стакан.

Выпили, закусили.

– Хорошо тут у вас, – сказал Коля, вытирая слезы, которые источил благодарный расслабившийся организм. – Воздух, лес, река, простор.

– Поживи тут лет двадцать, вот тогда скажешь, хорошо или нет, – хмуро возразил мужик в комбинезоне.

Стали спорить – без горячки, разумно, с доводами, о преимуществах жизни в городе и в деревне. Пришли к общему выводу, что с деньгами везде хорошо.

Коле хотелось продолжать этот замечательный разговор с этими замечательными людьми, принявшими его в свой круг, хотя у самих было мало выпивки – и вот уже она кончилась.

– Кстати, о деньгах! – сказал парень, выворачивая карманы. – Гулять больше не на что!

– Да не вопрос! – обрадовался Коля, доставая деньги.

Парень взял их и ушел.

Долго не возвращался.

– Верка его тормознула, наверно, – сказал мужик в майке.

Комбинезон возмутился:

– Какая еще Верка! Его она может тормознуть, а деньги? Сходи, Саша, разберись.

Мужик в майке ушел разбираться.

И тоже пропал.

Мужик в комбинезоне пошел искать его.

Коля посидел в одиночестве некоторое время, потом догадался, что никого не дождется, и побрел назад.

Он шел задумчиво, предполагая, что возвращается той же дорогой. Но через полчаса увидел околицу большого села. Оттуда ехала женщина на небольшом колесном тракторе, который страшно тарахтел и подпрыгивал на ухабах, женщину бросало то вправо, то влево, руль выскакивал из ее рук. Коля поднял руку, она притормозила.

– Это какое село? – прокричал Коля.

– А?

– Какое село?

– Куромыш!

– А вы куда?

– А тебе что?

– Мне к мосту надо. Подвезете?

– Залезай. Только у меня трактор одноместный, стоя поедешь!

– Ничего!

Коля влез, встал на ступеньку. Поехали. Молчать было неудобно, но и говорить при таком тарахтенье невозможно. Все же Коля прокричал:

– Работаете?

Женщина услышала, но, поскольку привыкла переспрашивать, то и сейчас переспросила:

– А?

– Работаете?

– Нет, б… катаюсь! – ответила она и засмеялась.

Вскоре Коля увидел мост. Переехали, он спрыгнул, поблагодарил женщину, пошел к стоянке. А там уже находился прибывший Дымкин, и уже починил машину, посмеиваясь над Валерой и советуя ему почитать хотя бы учебник для начинающих автолюбителей: вся проблема оказалась в отсоединении каких-то двух проводков.

Валера сидел под деревом, щупал забинтованную ногу, беспокоясь, не помешает ли ехать.

– Красавец! – укорил он Колю. – Полечился, да? Где Илья?

– Я думал, он уже здесь.

– Черт бы вас… И где его теперь искать?

– Он звонил, – сказал Дымкин.

– Значит, там, где он оказался, у него связь есть, – догадался Коля. – Значит, надо поехать туда, где у нас связь тоже опять будет. В тот же Куромыш, я до него так и не дошел.

Поехали в Куромыш. Валеру нога слушалась, скорее всего, это был даже не вывих, а ушиб.

А Немчинов в это время проснулся, вяло встал и потащился с больной головой в направлении реки – он с пригорка увидел окаймляющую ее гущину деревьев.

Вышел и к своей радости увидел на противоположном берегу знакомое место. Вон осина, стоящая особо, вон три сосны, он их запомнил. Правда, ни машины, ни Валеры с Колей не видно, но они вроде чуть дальше, за кустами. К мосту берегом он не пройдет, сплошные заросли, деревья и кусты подступают к воде, нависая ветками, сухого берега нет. А если огибать, можно опять заблудиться. Поэтому Илья, продираясь, выбрался к воде, вынул из карманов телефон, ключи от дома, бумажник, зажал их в кулаках, поднял руки и пошел в воду, осторожно ступая. Течение показалось ему еще более быстрым, чем вчера. Он наклонялся навстречу ему, делал шаг за шагом, и вот уже на середине. Нога попала на камень, соскользнула, Илья торопливо переступил другой ногой вперед, а там и вовсе не оказалось дна, он рухнул в воду. Поплыл, продолжая цепко держать бумажник и телефон, быстро двигая ногами. Его развернуло боком, потом еще, ногами вперед по течению, но берег все же понемногу приближался. И тут сзади что-то ударило по затылку. От неожиданности Илья ушел под воду, хлебнул воды, выпустил бумажник с ключами и телефон, забарахтался, вынырнул, увидел бревно, застрявшее у берега и коварно торчавшее поперек реки, – об него он и ударился.

Кашляя, выплевывая воду, Илья доплыл да берега. Посидел немного, приходя в себя, глядя на такую неширокую, такую мелкую и безобидную с виду реку. Вот так и тонут, подумал он.

Выбрался на высокий берег, пошел к осине и трем соснам. Там никого не было. Он снял мокрую одежду, повесил сушиться и решил, что самое правильное – оставаться на месте. По крайней мере пока не высохнет одежда.

Через час показались две машины, одна из них – Валеры. Он выругал Илью за блуждания и похвалил за то, что хватило ума вернуться на стойбище.

Отправились домой. Чем ближе к Сарынску, тем смешней казалось пережитое приключение. Валера хмурился, ворчал, а потом сказал:

– Приходится признать, что это мой лучший день рождения за последние лет десять.