Путь Дракона. Начало Елеусизова Линда

- Большая Охота это традиционное соревнование, – у меня возникло чувство дежавю, – в котором участвуют все миры кроме третьего, участники выполняют задания, проходят маршруты.

Отец и Гелан переглянулись, видимо, то, что я сказал, было несусветной глупостью, но многие именно так и считали. Молодежь с удовольствием принимала участие в Охоте, в обязательном порядке изучала правила по усеченному варианту Книги Большой Охоты толщиной в палец, но не искала в ней глубинный смысл и уж тем более не читала полный вариант Книги, толстенный неподъемный фолиант, написанный витиеватой вязью старого квэнне.

- Так вот, как ты это видишь? Интересно, надо было спросить у тебя раньше. То есть ты воспринимаешь Охоту как некую военно-скаутскую игру? – отец применил местное выражение, хотя обычно воздерживался от их использования.

Я смутился, потому что именно так ее и воспринимал, но, судя по недовольному лицу отца и едва сдерживаемой улыбке Гелана, такое восприятие было категорически неправильным. Я помялся и выдал более -менее нейтральный ответ.

- Охота похожа на олимпийские игры этого мира.

Гелан хрюкнул. Отец усмехнулся.

- Судя по всему, такое восприятие Большой Охоты  у всей молодежи кланов. Интересно, интересно! Сарр, напомни мне, чтобы я обсудил этот вопрос с Мастером Знаний, мне кажется, нашим воинам следует уделять больше времени теоретическим дисциплинам. - Сарр безмолвно кивнул и сделал пометку в своем блокноте.

Отец сел в кресло и махнул рукой, разрешая мне сесть.

- Итак, мой дорогой Драк, хочу тебе сообщить, раз уж ты не удосужился узнать об этом самостоятельно, что традиция Охоты уходит своими корнями в глубокое прошлое. Она начала проводиться настолько давно, что описания самой первой Охоты не сохранились даже в летописях. Уже много тысяч лет кланы всех миров проводят Охоту через равные промежутки времени, в определенный день и час, которые вычисляются лучшими магами и шаманами семи миров. Сотни лет назад в ней участвовали даже жители пятого мира.

Вот так новость! Отщепенцы пятого мира участвовали в Охоте?! В руководстве правил Большой Охоты такие подробности не описывались. Видимо, они были написаны в другой толстенной книге, посвященной истории Большой Охоты, которая рекомендовалась к чтению, но ее устрашающие размеры отпугивали даже самых заядлых книгочеев, не говоря уже о воинах, которые предпочитали провести лишний час с боевым наставником, чем корпеть над ненужной книгой.

- Незадолго до и во время Кровавого Бунта Сумалы, пятый мир превратился в пиратскую гавань, мир беззакония  и хаоса, впрочем, ты это должен был изучать на уроках истории,  - продолжил отец, с сомнением посмотрев на меня. - После подавления бунта, Совет Миров постановил, что пятый мир исключается из Совета, его правители не признаются ни одним из миров, а его жителям запрещено под страхом смертной казни пересекать границу любого мира, включая третий. Естественно, что участвовать в Охоте они тоже не имели права. Драк, Охота это не просто погоня и получение трофеев, она символизирует равновесие миров. Какие роли Охоты ты знаешь?

Я был поглощен его рассказом и не сразу понял, что отец обращается ко мне.

- Драк? – подал голос Гелан.

- А? Э.. Охотник, Ловчий, Беглец, Лекарь,  Воин, Шаман и Властелин. Общее количество участников равно семи десяткам, – заученно произнес я.

- Все правильно, – кивнул отец-  В каждую роль заложено сложное магическое заклинание, которое связывает участника с магическими потоками миров и позволяет архимагам и оракулам делать предсказания будущего до следующей Охоты, все правила и атрибуты имеют глубокий магический смысл. В наши дни многое изменилось, но правила и роли Охоты остались неизменными. Семь миров, семь ролей. Перед самой первой Охотой Правила скрепили нерушимой печатью семь властелинов, заклинания медальонов создали семь великих архимагов, Истинная Книга Охоты считается священной и может быть прочитана только избранными. Охота всегда проводится только в третьем мире – это нейтральная территория, здесь никогда не велись наши войны, и мы никогда не воевали с местным населением, кроме того, здесь практически не применяется магия, что дает участникам равные возможности. Представители шести миров всегда участвуют в Охоте, представители третьего мира – никогда, они даже не имеют права знать о ней. Людей в Охоте заменяют резиденты  в третьем мире, по жребию, – то, что рассказал отец, не было тайной, но почему-то только сейчас я осознал глубинный смысл Охоты. Отец встал и прошелся по кабинету, я не отрывал от него глаз, весь превратившись в слух. Гелан сидел, опустив голову и сцепив пальцы, видимо в свое время он уделял изучению истории гораздо больше времени, чем я.

- Когда пятый мир запечатали, было нарушено одно из правил, не стало хватать участника для одной из ролей, и Охота не была проведена, первый раз за всю историю. Расстановка сил не была определена и предсказания не были сделаны, после чего наши миры погрузились в хаос на долгие годы. Как ты наверняка знаешь, сын мой, Охота проводится через строго определенные промежутки времени, и в те годы между двумя Охотами было сделано много ошибок, нарушилась магическая связь миров, начались кровопролитные войны, многие кланы были уничтожены, стерты с лица земли. Третий мир тоже пострадал, на него обрушились природные катастрофы и стихийные бедствия, началась засуха и голод, племена снялись с обжитых мест и в борьбе за лучшие земли и воду начали уничтожать друг друга. Несколько великих цивилизаций кануло в небытие, не оставив после себя ни единого упоминания. Конвент Архимагов заперся в Голубой Башне, поклявшись не выходить из нее, пока не придумают, кем заменить участников Охоты из пятого мира. Семеро Великих Архимагов провели в Башне пять лет, ими и были созданы Ловчие.

Я сидел, не смея пошевелиться, конечно, все знали про Охоту, изучали ее правила, но никто и никогда не задумывался, что она значит для миров, насколько велика ее роль в нашей жизни. И что будет, если на Охоте что-то пойдет не так.

- Драк, ты когда-нибудь задумывался, кто такие Ловчие? Какого они племени? Какого клана? По твоему лицу вижу, что нет, – отец хитро прищурился. Я отрицательно помотал головой. О Ловчих я вспоминал только во время проведения Охот.

- Ловчие созданы магами, они существа. Они не мертвы, но и живыми их никто не назовет. Они появляются в третьем мире только на время Охоты. Их число ограничено, у них нет женщин, и они не могут размножаться. Ловчие разумны, но не до такой степени, чтобы создать свою расу, у них нет магических способностей, а интеллекта им дали, ровно столько, сколько нужно для участия в Охотах и выживания в промежутках между ними. В годы, когда Охоты не проводятся, им предписано находится в шестом мире, в землях клана Краста. Краст отвел им часть своего леса, где они живут и охотятся, но вряд ли рад подобному соседству, оборотни обходят эту часть своих владений стороной, а Ловчие сторонятся оборотней. Они были созданы, чтобы заменить недостающего участника Охоты. После создания Ловчих и проведения первой Охоты с их участием, равновесие миров стало постепенно восстанавливаться. Войны прекращались, кланы заключали перемирия, возвращаясь к мирной жизни. Великий Оракул заглянул в грядущее, чтобы узнать правильно ли поступили миры и достаточно ли будет Ловчих, чтобы поддерживать равновесие. И было сделано предсказание ….

Отец замолчал и глубоко задумался. Мы ждали продолжения, затаив дыхание, я посмотрел на Гелана, брат поднял на меня глаза и ободряюще улыбнулся.

- Полный текст предсказания я тебе приводить не буду, – продолжил отец, – так как его позволено знать только посвященным, коим ты не являешься. Если вкратце, то равновесие миров стоит на тонкой грани, участие Ловчих способно его сохранить, но если будет нарушено хоть одно правило, то….

Он опять задумался.

- То что? – выдохнул я.

- Никто не знает, – нахмурился отец, – никто не знает. Так что завтрашнее собрание посвящено отнюдь не твоей сестре, как бы ей не льстила эта мысль. Ее, конечно, выслушают и даже проверят Камнем Правды, но это чистая формальность. После Суда мы будем обсуждать, чего нам ждать  от незавершенной Охоты, – задумчиво произнес отец и хмуро посмотрел на меня.

Теперь проблема незаконченной Охоты предстала передо мной в совершенно другом свете, вчера я переживал за Эсмириль, а сегодня в голову лезли мысли о благополучии всех нас. Я был в полном смятении, мне надо было остаться одному и хорошенько все обдумать. На мгновение мне показалось, что в кабинете стало темнее, словно на поместье надвигалась гроза, я тряхнул головой, и ощущение исчезло, за окном сияло солнце и щебетали птицы.

- Что касается Эсмириль, - продолжил отец, -  она понесет некое наказание, ей это пойдет на пользу, – лукаво улыбнулся отец. Из всех детей отец  любил Эсмириль больше всех, если бы ее действительно хотели наказать, он бы скорее дал отрубить себе правую руку. У меня немного отлегло от сердца, несмотря на вчерашнюю нервотрепку на Охоте, мне не хотелось, чтобы сестру наказывали, во всяком случае, строго.

- Драк, ты не мог бы сделать мне одолжение? – подал голос Гелан.

- Конечно, брат, все что угодно, – отозвался я, мое настроение стремительно улучшалось.

- Я бы хотел, чтобы ты съездил со мной в город, помог разобраться с делами и переночевал в городской квартире. Если хочешь, вечером мы можем куда-нибудь сходить развлечься. – Гелан захлопнул ежедневник и встал, собираясь отправляться в город прямо сейчас.

- Без проблем, но почему ты не хочешь взять машину с водителем? – поинтересовался я, спешка, с которой Гел хотел покинуть поместье, настораживала.

- Потому что я хочу поехать именно с тобой и прямо сейчас. Мне надо разобраться с документами и советом директоров. Я  хочу, чтобы ты присутствовал при экзекуции, – улыбнулся он и обратился к отцу. – По моему, наши директора нас обворовывают.

Внешность Гелана обманчива, многие покупались на его внешнюю хрупкость и спокойствие, а потом на собственной шкуре испытали, что мой старший брат настоящий Дракон. Я несколько раз присутствовал при его «экзекуциях», которые Гел время от времени устраивал управляющим нашим бизнесом, и каждый раз впечатление было гнетущим, но больше всего меня удручала мысль о том, что рано или поздно мне придется заменить Гелана. После встреч с советом директоров  я выходил из зала для заседаний вымотанный, как после изнурительного боя, и голодный, как вампир. Однажды я сказал Гелану, что мне проще убить вороватых сотрудников, чем разбираться в их махинациях и устраивать периодические головомойки, на что Гелан прочитал мне длинную, занудную лекцию о пользе развития дара убеждения, дипломатических способностей и умения сохранять спокойствие в любой жизненной ситуации. Также он не преминул напомнить о том, что задача хорошего руководителя заключается в том, чтобы заставить сотрудников работать как следует, а не убивать их.

- Да и вообще, я по тебе соскучился, и мы сто лет никуда не выходили вместе. Устроим маленький мальчишник, посидим, выпьем вина, – подмигнул он.

- Когда едем, брат? – поинтересовался я.

- Прямо сейчас, – сказал он – Отец, вы закончили?

- Да, Гелан, поезжайте, – кивнул отец - Драк, то, что я сказал должно остаться в этой комнате, никому ни слова, это информация для узкого круга. И еще, ты не должен встречаться с Эсмириль до Суда. Тебе понятно? Ни телефона, ни мыслесвязи! – он грозно посмотрел на меня, а  я понял, каким образом отец собирается наказывать сестру, до завтра она изведется от неизвестности.

- Да, отец, мне все понятно, как вам будет угодно. До свидания, отец, – дождавшись его кивка, я поклонился и направился к выходу вслед за Геланом.

Сарр открыл перед нами дверь и произнес – Осмелюсь напомнить, драггар Драк, что завтрашнее мероприятие предполагает церемониальный наряд.

- Спасибо за напоминание, Сарр, я отдам распоряжение Лусу, – я кивнул Сарру и вышел из кабинета.

- Это лишнее, - повернулся к нему Гелан, – Сарр, распорядись, чтобы церемониальные наряды и вагаров прислали в нашу городскую квартиру, мы с братом прибудем на.. э.. мероприятие оттуда.

Сарр молча кивнул, сделал пометку в блокноте и перевел взгляд на топтавшуюся тут же Эсмириль, проследив, чтобы хотя бы в его присутствии приказ отца о полном отсутствии общения с сестрой был выполнен неукоснительно.

Глава 8 Эсмириль

Отец внимательно выслушал мой сбивчивый рассказ об Охоте, но сам проронил лишь несколько слов. Как только я закончила, он отправил меня в мои покои и приказал готовиться к завтрашней церемонии, назвать которую судом я не могла даже мысленно. Вернувшись к себе, я разревелась, отчужденное отношение отца, боль в избитом теле, отсутствие Драка и полная неизвестность сделали свое дело, у меня сдали нервы. Ожидание завтрашнего дня казалось мне вечностью,  в то же время я с ужасом ждала его наступления. Драк с Геланом уехали сразу после встречи у отца, их телефоны были отключены, а мыслесвязь на таком расстоянии не работала. Тревога и дурные предчувствия разъедали душу, на меня накатывало то отчаяние, то страх, то апатия. Ближе к вечеру Маара сделала попытку накормить  меня, но мне было противно даже думать о еде, также как видеть ее сочувствие. В конце концов, я сорвалась на нее, накричала и выгнала из комнаты, запретив входить без моего позволения. Следующий час я слушала ее всхлипы под дверью, а к негативным ощущениям дня прибавились еще и угрызения совести. Всю ночь я не сомкнула глаз, мне казалось, что все мои действия во время Охоты были неправильными, ее отмена произошла исключительно из-за меня, я все испортила, подвела Драка и свой клан. Я вертелась в постели, покрываясь холодным, липким потом и с ужасом представляя завтрашний день. Грядущее наказание беспокоило меня меньше всего, но мысли о том, что я не оправдала доверия, всех подвела, опозорила Драконов и стала причиной больших неприятностей, лишали сна и покоя. Воздух в комнате был сизым от дыма драгонфлайя, но курение так и не принесло требуемого умиротворения.  Рано утром, когда я только задремала, в комнату на цыпочках вошла Маара и стала перекладывать вещи, деликатно пытаясь меня разбудить. Открывать глаза не хотелось, наконец, Маара не выдержала и легонько потрясла меня за плечо.

- Маленькая хозяйка, просыпайтесь, пора собираться, – почти шепотом произнесла она. Суд был назначен на одиннадцать утра, и до его начала мне надо было переделать массу дел.

Притворяться, что сплю, было бесполезно, Маару не проведешь, я открыла глаза и хмуро посмотрела на вагару.

- Что желаете на завтрак? – спросила она, уже не обижаясь на мою вчерашнюю вспышку, и всем своим видом показывая, что готова исполнить любой мой приказ.

- Яду, – буркнула я, откинула одеяло и выползла из кровати.

Стоя перед зеркалом в ванной и чистя зубы, я с отвращением разглядывала собственное отражение. Определенно, мама права, в этих майках и штанах я выгляжу как нищенка, может действительно подобрать что-нибудь поприличней, кружева какие-нибудь, не знаю, что-нибудь такое, разношенное. Тьфу, о чем я думаю! Я наклонилась к зеркалу и принялась разглядывать синяк. Хорошая мазь у доктора, но кровоподтек все равно заметен, и глаза опухли после бессонной ночи, и бледная, как вампир. Сегодня на Суде будут присутствовать представители всех кланов, могу представить, как я буду смотреться рядом с эльфийками! Гоблином, натуральным гоблином, и ведь не спрячешься за спинами братьев, на собрании я буду одним из главных действующих лиц. Тяжело вздохнув, я стянула с себя майку, штаны и встала под душ. Быстро помывшись, я насухо вытерлась большим полотенцем, вышла из ванной и покорно уселась на подготовленный Маарой стул.

Суд проходил в Большом тронном зале Резиденции Наблюдающего Наместника Третьего Мира. Герольд только что объявил о нашем прибытии, и я на подгибающихся ногах двинулась вслед за отцом, за нами шли братья и свита. Сегодня отец не перемолвился со мной и словом, и в этом обстоятельстве я усмотрела дурной знак. Он даже не смотрел в мою сторону, пока мы ехали из поместья в Резиденцию! Войдя в зал, мы степенно приближались к трону Наместника, и мне казалось, что все присутствующие смотрят только на меня. Наместник встал со своего кресла и спустился с возвышения, чтобы поздороваться с отцом. Приблизившись, отец коротко кивнул и произнес приветствие, я приложила руку к груди и сделала подобающий поклон, сзади послышался звук множественного движения, братья и свита приветствовали представителя верховной власти в третьем мире. Наместник ответил на наше приветствие и бросил на меня короткий взгляд, от которого у меня внутри все похолодело. Покончив с церемонией приветствия, отец направился к отведенному нам месту, Наместник вернулся на свой трон. Усевшись в глубокое, похожее на трон кресло отец сделал мне знак, чтобы я встала слева от него. Покорно заняв указанное место, я глубоко вздохнула и с трудом сдержала нервный зевок. Сегодня Большой Зал Резиденции Наместника был почти полон, отчего мне снова стало очень тревожно: на моей памяти не было собраний подобной важности, а уж чтобы в третьем мире собралось такое количество представителей самых знатных семей, я вообще не припомню. Липкий ком страха, прочно поселившийся в последние сутки у меня в животе, выпустил тоненькие сосущие щупальца, заставив меня похолодеть и судорожно сжать вмиг заледеневшие ладони.

Зал был огромен и поражал роскошью отделки. В строительстве Резиденции поучаствовали представители всех миров, под ее крышей были собраны образцы творчества почти всех разумных рас. Стены были облицованы драгоценным эльфийским малахитом с вкраплениями звездочек серебра и розетками драгоценных камней, бледно-голубой цвет которого перетекал снизу вверх в  темно-кобальтовый. Пол выложен бесценным паркетом из дерева мор, древа колдунов, которые оборотни почитали как живые святыни и считали, что даже маленький кусочек уберегает от сглаза и порчи. Кланы оборотней преподнесли в дар несколько деревьев, дабы злые духи не могли помешать работе Наместника, прислали из шестого мира нескольких мастеров, которые с подобающими молитвами и заговорами вручную распилили мощные стволы и выложили на полу красивый оберег с древними магическими рунами. Через равные промежутки стены прорезались высокими, почти до потолка, окнами с ажурными переплетами, сквозь прозрачный хрусталь которых в зал врывался поток солнечных лучей, в простенках между окнами висели штандарты всех кланов, чьи представители были приглашены сегодня на Суд. Наш третий слева, длинное темно-фиолетовое полотнище, ало-золотой дракон Тули с аметистовыми глазами, обвивающий Клинок. Золотые лучи вышитого на гербе солнца переливаются над головой дракона, внизу с детства знакомые руны фамильного девиза.

Потолок был расписан эльфами в их знаменитой технике «сил таллэн»[5] и богато отделан мозаикой из цветных, переливающихся раковин, добытых в Бухте Плача. Три мощные люстры преподнесли в дар вампиры из клана Каллинганов, славящимся своими стеклодувными мастерами. Созерцание потолка и штандартов немного успокоило, я нашла в себе силы посмотреть на присутствующих.

Наместник, величественный эльф с густой седой шевелюрой и хитрыми ореховыми глазами, высокий и загорелый, производил впечатление миллионера на отдыхе. Впечатлению не соответствовала длинная, тяжелая мантия снежно-белого цвета, расшитая каменьями по рукавам и подолу, тяжелая цепь на шее и головной обруч с огромным ярко-красным камнем посередине лба. Наместник лучше представлялся в светлом льняном костюме и мягкой панаме где-нибудь на морском побережье. Он сидел, выпрямив спину на троне из темного, почти черного дерева нубин, инкрустированного серебристым аргентаном и зубом редкого животного буг, которого добывали в Бурном море седьмого мира, и невидящими глазами смотрел перед собой, справа от него за троном в ожидании указаний стоял его личный секретарь, а сзади тихо перешептывалась свита.

Убедившись, что Наместник на меня не смотрит, я поправила неудобный ворот камзола, который всегда натирал шею. Хоть мне достаточно часто приходилось носить парадное одеяние, но привыкнуть к нему я так и не смогла, костюм был тяжелый и душный, кроме того предполагал полную выкладку церемониального оружия, которая тоже весила немало. Поправленный ворот постепенно сползал на прежнее место, а я продолжила осмотр, слегка повернув голову и скосив глаза. Слева от трона Наместника располагались делегации от первого мира, эльфы, светлые и темные. На Суд прибыли правители обоих народов со свитами и наследниками. На некотором расстоянии от нас сидел Лучезарный Эльф Велерон, повелитель светлых эльфов первого мира и добрый друг моего отца. Его красивое лицо было бесстрастно, взгляд синих глаз погружен в себя, на четко очерченных губах блуждала тень улыбки, длинные светлые волосы перехвачены обручем из эльфийского серебра с тремя огромными изумрудами. Слева от него, опершись на спинку кресла отца, стоял Таниэль, старший сын и наследный принц светлых эльфов. Будущий Лучезарный Эльф не был похож на своего красавца-отца, Таниэлю достались рыжеватые волосы, карие глаза, смуглая кожа, невысокий рост и плотная фигура его матери, что по эльфийским канонам мужской красоты не считалось привлекательным. Его можно было назвать симпатичным, если бы не высокомерно-надменное выражение лица, которое портило все впечатление. Хотя мое мнение нельзя назвать беспристрастным, мы с Таниэлем с трудом выносим друг друга. Словно услышав мои мысли, он посмотрел в мою сторону, мазнул взглядом как по пустому месту и  тут же склонился к отцу, не соизволив даже обозначить приветствие. Мысленно пожелав ему провалиться к демонам, я сделала полшага вперед, чтобы лучше видеть и продолжила осмотр. С другой стороны от Велерона стоял Гаринар, видеть которого мне было не в пример приятней, чем Таниэля. Гаринар был самым младшим из пяти сыновей Велерона, темноволосый, высокий, с пронзительно-синими глазами, он стоял, склонив голову, и тихо разговаривал со своей сводной сестрой и моей лучшей подругой принцессой Алариэль. Почувствовав мой взгляд, Гаринар повернул голову, кивнул и ободряюще улыбнулся. Алариэль тоже кивнула и беззвучно прошептала «не бойся». Я немного приободрилась, почувствовав поддержку друзей. Алариэль была самой красивой девушкой из присутствующих в зале, да что там, самой красивой из всех женщин, которых я когда-либо видела. Боги наградили ее удлиненным овалом лица, светящейся кожей, изящным носом идеальной формы, огромными, невообразимого фиалкового цвета, глазами, обрамленными длинными темными ресницами, тонкими темными бровями, разлетающимся к вискам и восхитительной фигурой, с тонкой талией, высокой грудью и умопомрачительными бедрами. Ее внешность всегда вызывала завистливые вздохи женщин и восхищенные мужчин. Она считалась признанной красавицей трех миров, поэты и менестрели посвящали ей поэмы и баллады, рыцари победы в турнирах, ее именем называли корабли, с нее писали портреты, а количество влюбленных в нее мужчин не поддавалось исчислению, но для меня она всегда была и будет просто Аль, лучшей и любимой подругой. Сегодня  Алариэль была одета в длинное платье из струящейся шелковой ткани аквамаринового цвета, идеально обрисовывающее ее великолепную фигуру и изумительно подходящее к цвету глаз, глубокий вырез которого не скрывал точеные плечи и стройную шейку, обвитую колье из больших сапфиров. Серебристые волосы уложены в фаэнтe, эльфийскую торжественную прическу, состоящую из  нескольких сложно заплетенных кос, перевитых бриллиантовыми нитками и заколотых на затылке. Высокий лоб Аль украшала диадема из эльфийского серебра очень тонкого плетения с пятью большими аллиантами. Большая часть мужских взглядов в зале была прикована к Аль, так было всегда, и мы обе к этому привыкли. Я скользнула взглядом по остальным светлым, кто-то поспешно отводил глаза, пересекаясь со мной взглядом, кто-то вежливо кивал, приветствуя меня, кто-то тихо переговаривался с соседями, не обращая на меня внимания. Я снова поправила ворот и переключила свое внимание на соседнюю группу. Темные эльфы. Все как один в лиловых нарядах с темно-желтыми вставками на камзолах, в цветах двора его величества повелителя темных эльфов Владыки Тареара Второго. Сам Владыка, высокий, худощавый и рыжеволосый эльф, со скучающим видом сидел на троне, погрузившись в свои невеселые думы. Поговаривали, что в последнее время он сильно сдал и некоторые его решения вызывают недоумение у межмировой общественности, краем уха я даже слышала, что после смерти жены и дочери, Владыка Тареар немного тронулся умом и ему пора подумать о передаче власти Каллару. С правой стороны от Тареара стоял его единственный сын, наследный принц Каллар, нареченный жених Алариэль и лучший друг моего старшего брата Гелана. Я знала Каллара с детства, и лично мне он очень нравился, Алариэль же Каллара терпеть не могла, но чем он ей не угодил было выше моего драконьего понимания. Каллар любил Аль всем сердцем, посылал ей в подарок цветы и драгоценности, привозил артефакты из своих путешествий, его страсти к ней мог не заметить только слепой, но Алариэль упорно отказывалась видеть очевидные вещи и продолжала игнорировать его знаки внимания. Они встречались только на официальных приемах, и Каллар использовал любую возможность, чтобы увидеть любимую, он и сейчас не отводил взгляда от Алариэль, а та, как всегда, его демонстративно не замечала.

По правую руку от Наместника разместились Драконы. Я не посмела обернуться и посмотреть, представители каких кланов присутствовали на Суде, но зловещая тишина за моей спиной не предвещала ничего хорошего, такое гробовое молчание было противоестественно для Драконов. В животе снова возникло противное, сосущее ощущение, а по спине скользнула холодная струйка пота.

- Не трусь! – вдруг прошелестел за моей спиной голос Драка, мыслесвязь была заблокирована при входе в Резиденцию, где категорически запрещалось использовать магию.

У меня невольно вырвался вздох облегчения, я не видела Драка со вчерашнего дня, они с Геланом уехали сразу после аудиенции у отца, и появились только на суде. Ночью мне в голову пришла мысль, что Драка отправили домой без права возвращения в третий мир, и я корила себя за то, что так подвела брата, ведь он один поддержал меня в моих притязаниях на участие в Охоте и поручился за мою безопасность.

Слева от Драконов располагались инкары, а еще левее представители шестого мира - оборотни. Фалис, глава инкарского клана Ронан, официальный представитель в Совете Миров от Гильдии Негоциантов Торговой Республики Воллары, сидел в кресле, положив сухие руки на подлокотники, его седые волосы были коротко стрижены, морщинистое лицо с запавшими щеками и узким ртом выражало недовольство, Фалис был стар и не любил межмировые путешествия. Еще год-два и он отойдет от дел, переда почетную должность Вессу, своему старшему внуку. Весс склонился над креслом деда, что-то объясняя  ему громким шепотом на триесте, Фалис важно кивал в ответ, свита с непроницаемыми лицами делала вид, что ничего не слышит. Представитель от Гильдии Негоциантов был глуховат, и потому шепот Весса слышала добрая половина присутствующих в зале. Все вампиры были одеты в черное, различаясь лишь цветными вышитыми гербами кланов на мрачном бархате своих одеяний. Среди их группы я заметила с десяток женщин.

Оборотни составляли самую большую группу из присутствующих, в их число входили и Ловчие. В третьем мире самым главным среди оборотней был Крастквэр де Бэррен, могучий мужчина огромного роста с густой, длинной гривой рыжих с проседью волос и длинными усами, он сидел в пол оборота, с трудом умещаясь в выделенном ему кресле. Краст был одет в традиционный меховой плащ вождя, штаны из тонко выделанной светло-коричневой замши, схваченные по бокам кожаными шнурами, и богато расшитую рубаху, его левая рука упиралась о колено, а правая была занята длинным резным посохом, символом его власти в третьем мире. Остальные оборотни были одеты попроще, в кожаные штаны, меховые безрукавки, небеленые вышитые рубахи и мягкие короткие сапоги. Их длинные волосы, заплетенные в косы, украшали перья, разноцветные плетеные тесемки в цветах клана, деревянные украшения и металлические заколки. Различить клановую принадлежность друг друга по украшениям волос могли только сами оборотни, поскольку ни один представитель других миров был не в состоянии запомнить такое количество нюансов. Оборотни неохотно общались с представителями других рас, предпочитали, чтобы к ним не лезли, и сами считали неприличным вмешиваться в чужие дела. Около кресла, в котором сидел Краст, стояли несколько его сыновей и племянников, один из которых, что-то говорил ему на ухо. Краст задумчиво рассматривал зал, слушая говорившего, и время от времени кивал головой. У меня не было знакомых среди оборотней, и я не знала, были ли там только представители клана Краста или шестой мир прислал представителей других кланов. В домах оборотней царил патриархат, поэтому женщин на подобные мероприятия не брали.

Присутствующие тихо переговаривались в ожидании начала Суда. Через несколько минут Наместник очнулся от своих дум и поднял правую руку, по залу прокатился серебристый удар гонга,  а мое сердце ухнуло куда-то вниз. Наместник дождался наступления тишины и поднялся с трона.

- Мы собрались сегодня, дабы выслушать свидетельства участников незаконченной Охоты. Приказываю Ловчему Загу приблизиться. – произнес мелодичным голосом Наместник.

Из-за спин оборотней вышел хмурый Заг, подошел к Наместнику и, опустив голову, преклонил колено.

- Ловчий Заг, объясни причины нападения на Беглеца, – глядя сверху вниз на коленопреклоненного Зага, приказал Наместник.

- Беглец сдался в плен, я хотел забрать медальон, – ответил тот на всеобщем, не поднимая головы. У меня от возмущения перехватило дыхание, ведь я не собиралась сдаваться в плен.

- Было ли произнесено слово? – вопросил Наместник.

Заг опустил голову еще ниже. – Нет.

По залу прокатился ропот, присутствующие начали удивленно переглядываться.

- Дай мне свой медальон, – потребовал Наместник.

Заг сунул руку за пазуху, вытащил медальон на длинной цепочке и протянул его Наместнику. Со своего места мне не было видно, изменился ли медальон Зага подобно моему, сказать по правде от волнения я вообще практически ничего не видела.

- Поднимись. – Заг встал. Наместник снял с головы свой обруч и повернул его камнем к Загу.

- Смотри на камень и не отводи глаз, – приказал Наместник.

Заг поднял глаза, и через несколько мгновений коротко вскрикнул и, как подкошенный, упал на пол. Присутствующие замерли.

- Унесите Ловчего,  – несколько стражей Резиденции подскочили к бесчувственному Ловчему,  подхватили его под руки и вынесли из зала. Снова раздался удар гонга.

- Приказываю Беглецу Эсмириль из Клана Тули приблизиться,  – провозгласил Наместник, обращая взор в мою сторону.

На меня уставилось бессчетное количество глаз. Я сглотнула комок, машинально поправила ворот камзола и на подгибающихся ногах  двинулась к трону. В нашем клане церемониальные костюмы у всех были одинаковые и состояли из тонкой нательной рубашки, простеганного металлическими нитями жилета, камзола темно-фиолетового бархата с вышитым гербом клана и узких черных брюк, заправленных в высокие сапоги. Кроме того, по традиции членам нашего клана разрешалось присутствовать на любых официальных мероприятиях вооруженными, и потому к костюму прилагались батарный полуторный меч, тяжелый боевой нож, притороченный к поясу  и кисет с драгонфлайем. Волосы полагалось гладко зачесывать назад и собирать в тугой узел, обвитый двумя косами, в который наискось была вставлена курительная трубка. Платья традицией не предусматривались, потому что я была единственной дочерью, единственной девочкой, родившейся у Повелителя Драконов за все время существования нашего клана. Пока я шла к трону мне показалось, что мой костюм и оружие весят не меньше пятидесяти стоунов[6] до того трудно мне было переставлять ноги. Я доплелась до подножья, опустилась на одно колено и уставилась в пол.

- Встань, дитя, и подойди ближе, – мягко произнес Наместник. Я с трудом поднялась и сделала шаг вперед.

- Смотри на меня, – я послушно подняла голову. Наместник внимательно посмотрел мне в глаза, отчего я сразу почувствовала себя спокойнее, потом протянул руку и провел пальцами по кровоподтеку.

- Почему ты изменила маршрут Охоты? – спросил он.

- Ловчие разделились и попытались поймать меня до города, – хрипло отозвалась я.  За спиной послышался гул голосов.

- Ты убила одного из них? – поинтересовался Наместник.

- Нет, это был несчастный случай, – уверенно сказала я.

- Что произошло дальше? – спросил Наместник, продолжая смотреть мне в глаза.

- Нам пришлось бежать по Городу, а потом Ловчие оттеснили меня в Страйт. К  сожалению, я недостаточно хорошо знаю этот район и мне пришлось действовать по обстоятельствам, – от волнения меня бросило в жар.

- Ты сказала слово Загу? – мягко спросил Наместник.

- Нет, я не успела.

- Что или кто тебе помешал?

- В Охоту вмешался человек, – скрывать далее участие Ника не имело смысла, по глазам Наместника я поняла, что он осведомлен об этом факте. По залу прошелестел удивленный шепоток.

- Ты заметила человека до того, как он вмешался? – спокойно спросил Наместник.

- Нет, я его не видела. Человек вмешался, когда Заг меня ударил.

- Почему Заг напал на тебя? – поинтересовался Наместник

- Я… я не знаю,  – растерянно призналась я - Ловчие с самого начала повели себя странно, а Заг не просил меня признать себя плененной, и мне даже показалось, что он намеревался меня убить. Человек стал драться  с остальными Ловчими, а я с Загом. Это была самооборона, он напал на меня первым и, кроме того, хотел забрать медальон силой.

- Что было потом?

- Человек расправился с двумя Ловчими и видимо хотел помочь мне, но Заг воспользовался тем, что я упала, схватил меня и швырнул в стену – я подняла руку в гипсе в подтверждение своих слов – После этого я потеряла сознание и очнулась через несколько часов.

- Дай мне свой медальон. – Наместник требовательно протянул руку.

Я достала из-под камзола искореженный медальон и глаза у Наместника округлились. Он взял его и принялся внимательно разглядывать, держа на весу за цепочку, медальон медленно поворачивался вокруг собственной оси, словно позволяя рассмотреть себя со всех сторон.

- Кто-нибудь его трогал, кроме тебя? – он внимательно смотрел на меня.

- Нет, – я отрицательно покачала головой.

- А человек, который тебя спас?

- Нет, – с уверенностью сказала я. Почему-то мне было сложно представить, что Ник шарит у меня за пазухой и рассматривает мои вещи.

Наместник повернулся к секретарю и осторожно опустил медальон на серебряный поднос, который тот держал  двумя руками.

- Дитя, смотри на камень и не отводи глаз, – он снял с головы обруч и поднес к моему лицу.

Я смотрела на Камень Правды и не смогла бы отвести от него взгляд, даже если бы захотела. Внутри алого камня загорелась яркая золотистая искра. Она притягивала, манила, не отпускала ни на мгновение, увеличиваясь и превращаясь из золотистой в ослепительно-белую. Вдруг она ярко вспыхнула, а мой  мозг словно пронзила молния, на несколько секунд я ослепла и оглохла, но сумела удержаться на ногах. Наместник отвернул камень от моих глаз и положил руку мне на голову, считывая мои воспоминанию об Охоте. Через мгновение он произнес.

- Помогите Беглецу занять ее место, – старый маг теперь точно знал, что я сказала чистую правду, солгать Камню Правды не удавалось никому, как собственно и магу, им владеющему.

Меня подхватили под руки и отвели в сторону. Из глаз текли слезы, я ничего не видела, а в голове была звенящая пустота, словно Камень вытянул из нее все мысли. Я пришла в себя от осторожного потряхивания. Отец обнимал меня за плечи и встревожено смотрел в лицо.

- Все в порядке, – я честно попыталась сфокусировать зрение, но у меня ничего не получилось, все вокруг было размытым и нечетким, а перед глазами плавали радужные круги. Отец задвинул меня себе за спину, где меня подхватил Драк. Я уткнулась брату в грудь и тихонько заскулила.

- Все хорошо, все хорошо, ты прошла испытание Камнем. – зашептал он мне в ухо, прижимая к груди. – Не плачь, маленькая, все уже позади.

- Итак, предварительное расследование показало, что действия Беглеца не могли помешать Охоте, – провозгласил Наместник - Изменение маршрута не играет большой роли, но поведение Ловчего и вмешательство человека требует более пристального расследования. Я назначаю внеочередное заседание Совета Миров, где Заг будет допрошен еще раз и ему будет назначено наказание. Беглец прошел испытание Камнем и доказал косвенность своей вины. Однако, действия Беглеца также сыграли свою роль в отмене охоты и я вынужден наказать Беглеца, дабы впредь она относилась к своим обязанностям более ответственно. - я сжалась в комок и затряслась. Драк прижал меня крепче.

- Наместник, прошу слова, – слева раздался звучный голос Велерона.

- Прошу, Лучезарный.

- Моя дочь Алариэль некоторое время будет находиться в этом мире. Прошу Вас, Наместник, приставить провинившегося Беглеца к моей дочери в качестве компаньонки и телохранителя.

- Вы полагаете, это будет достаточным наказанием? – насмешливо спросил Наместник.

Завистливый вздох прокатился по мужской части собрания.

- Несомненно. Хранитель должен будет находиться с моей дочерью круглосуточно все время ее пребывания здесь. Заодно Беглец сможет подучить географию этого мира, – я оторвалась от груди Драка и прислушалась, не веря своим ушам.

- Повелитель Драконов, вы согласны с таким наказанием? – обратился он к отцу, по голосу чувствовалось, что Наместник улыбается.

- Согласен, Наместник, Лучезарный оказывает великую честь  моему клану и моей дочери, – отозвался отец.

- Да будет так! – провозгласил Наместник и снова раздался звук гонга.

- Объявляю собрание закрытым, наказанная может приступить к исполнению приговора. О времени начала внеочередного собрания Совета Миров вам сообщат дополнительно. Благодарю всех за присутствие.

Наместник раскланялся и покинул зал. Собрание зашумело, обсуждая услышанное. Я все еще не могла поверить в то, что меня наказали, приставив к лучшей подруге. Это шутка? Никогда бы не подумала, что у Наместника такое странное чувство юмора. Я, наконец, прозрела и, подняв глаза, увидела сияющие  лица братьев и свиты.

- Хотел бы я, чтобы меня так наказали, – завистливо протянул Драк. Гелан улыбнулся и хитро подмигнул.

- Гм, – я обернулась, сзади стоял отец. Он изо всех сил старался сохранить подобающую серьезность, но его глаза улыбались. Я бросилась ему на грудь и уткнулась носом в камзол, едва сдерживая слезы. Какое счастье, что он на меня больше не сердится! Мысль о том, что я его подвела, и он во мне разочаровался, разрывала мне сердце.

- Все-таки я бы не рекомендовал тебе изучать Страйт вдвоем с Алариэль, возьмите с собой хотя бы Драка, – сказал отец, обнимая меня.

Я посмотрела ему в лицо и улыбнулась сквозь слезы, он осторожно поцеловал меня в лоб.

- Я должен сообщить о решении Наместника твоей матери, она очень за тебя переживает. Мы отправляемся в Шерданн через семь дней, после праздника я обсужу с Велероном детали твоего, гм… наказания, - взяв меня под руку, он сделал знак свите следовать за ним и  повел нас к выходу.

Глава 9 Ник

Прошла неделя с момента моего знакомства с Эсмириль и Драком, и все это время мои мысли были заняты только этой парочкой, если откровенно, в основном Эсмириль. Я засыпал и просыпался с мыслью о ней, вспоминал, как нес ее, бесчувственную, домой, как она лежала на моем диване, как выглядела и что говорила. Я прокручивал разговор с Драком и так и эдак, рассматривал шелковый мешочек, но так ни до чего не додумался, у меня не появилось ни единой версии, ни одной зацепки. Хью со мной не разговаривал, дулся, но я не обращал на него внимания, собеседник из меня в эту неделю был никакой. Наоборот, меня раздражало, когда со мной пытались общаться,  и по возможности быстро сворачивал беседу, чтобы опять погрузится в свои раздумья. В мастерской я сразу принимался за работу и прерывался только для того, чтобы перекусить и выпить чашку кофе. Тор не приставал ко мне с разговорами, обходился минимумом фраз в пределах вежливости. Все-таки он удивительный человек! Его мое молчание нисколько не обижало, он оставлял за мной право самому решать, хочу я общаться или нет, и не навязывал свое общество. Зато как бесился Стив! Сначала он пытался подкатить с разговорами ко мне. Потерпев неудачу, он начал приставать к Тору, пытаясь выпытать, что со мной происходит.

- Стиви, да какая тебе разница, что с парнем? – поинтересовался Тор, протирая грязной тряпкой захватанные очки.

- Как это какая разница? А может он что-то сделал? Или наркоту принимает? Или еще что? Я должен знать! – закудахтал Стив.

- Что изменится от твоего знания? Он вменяемый, трезвый, приходит вовремя, работу свою делает. Чего тебе еще надо? – возразил Тор

- А чего он такой? Ходит с такой рожей, как будто всех убить хочет! – Стив говорил достаточно громко, явно для того, чтобы я услышал и хоть как-то отреагировал.

- Да какая разница, что у него с рожей, главное, чтобы с руками все в порядке было. Отцепись от парня! – посоветовал Тор.

Я был благодарен Тору, за то, что мне не пришлось высказывать то же самое Стиву самому, потому что наверняка у меня бы это получилось куда грубее. Я нацепил наушники и сделал музыку громче.

Дни незаметно утекали: дом, мастерская, опять дом.

Через неделю мне позвонил Иван и пригласил в пиццерию. Я пришел в условленное время, занял столик возле окна и стал ждать моего бывшего отчима. В последние несколько дней погода испортилась, по окну текли струйки дождя, прохожие, пригибаясь от резких порывов ветра, бежали по улице, придерживая полы плащей, шляпы и вырывающиеся из рук зонтики. Осень основательно вступала в свои права, в этом году солнышко радовало нас дольше обычного, но сегодня дождь шел весь день, не прекращаясь, и становилось понятно, что ясных деньков городу не видать до весны. Иван как всегда опаздывал, даже назначая встречу, он никогда не мог запомнить время и ни разу не пришел вовремя. Я привык, этот маленький недостаток терялся на фоне его больших достоинств, кроме того, я никуда не спешил и мог позволить себе посидеть в кафе лишних полчаса. Наконец, дверь распахнулась, в пиццерию ввалился Иван, зацепив кого-то зонтом,  и огляделся вокруг. Заметив меня, он махнул  рукой, снял мокрый плащ и направился к столику.

- Я опоздал? –  виновато спросил он.

- Немного. Привет! – улыбнулся я, сегодня Иван действительно опоздал ненамного.

- Привет. Извини, я как всегда все перепутал, столько дел надо сделать до отъезда, ничего не успеваю, – он поставил зонтик, повесил плащ на спинку стула и уселся напротив меня.

- Делай только самые неотложные дела, – посоветовал я

- Они все неотложные, – он безнадежно махнул рукой и поправил сползшие на нос очки.

- Главное, чтобы ты не забыл оформить паспорт и купить билет, – такое с Иваном вполне могло статься.

Он улыбнулся. – Этим занимается администратор университета, поэтому есть надежда, что я все-таки уеду.

Он раскрыл меню и стал внимательно его изучать. К нам подошла официантка.

- Пепперони и двойной сыр, пожалуйста, и одну колу, – сказал я.

- А мне с грибами. И кофе, – положив листок меню, определился Иван.

Официантка равнодушно кивнула и ушла.

- Да, кстати, - спохватился Иван – вот ключи, пока не забыл, а то, так и уеду. – Он порылся в карманах плаща и протянул мне внушительную связку.

- Это от чего так много? – ключей было штук десять.

- Да тут от всего, от квартиры, от машины, от книжных шкафов. Я тебе на столе оставлю список книг с именами моих дорогих коллег, которым эти книги нужно отдать, иначе они всю библиотеку растащат, пользуясь твоей наивностью и незнанием, – стекла его очков воинственно блеснули, по- видимому, борьба за библиотеку велась давно и с переменным успехом.

- Я им вообще ничего давать не буду, пусть ждут твоего приезда или забирают свое барахло до твоего отъезда, – для полного счастья мне только и не хватало агрессивных ботаников, жаждущих разорить Иванову библиотеку.

- Хорошая идея! – Иван задумался.

- Когда ты уезжаешь? – спросил я.

- Через два дня. Такой счастливый случай, Ник, ты не представляешь, насколько интересна эта водоросль! – восторженно воскликнул Иван.

Я потерял нить разговора секунд через сорок, Иван залез в такие ботанические дебри, которые я осилить не смог и поддерживал беседу невнятными восклицаниями соответствующих рассказу эмоциональных оттенков. Было видно, что мысленно он уже был в далекой стране, на берегу океана, спасая водоросль от человека или для человека, его глаза фанатично горели, он бурно жестикулировал и был готов рассказывать, как ему повезло до самого своего отъезда. Его монолог прервало появление официантки с нашим заказом.

- Я только сейчас сообразил, что с утра у меня во рту маковой росинки не было, – с удивлением произнес Иван, принюхиваясь к пицце.

- Так налетай, пока не остыла, – я тоже изрядно проголодался. Мы на некоторое время замолчали.

- А знаешь, Ник, я очень рад, что уезжаю и не только потому, что предстоят интереснейшие исследования. Стыдно признаться, но я ненавижу этот город осенью и зимой, мне очень тоскливо, я все время мерзну и у меня начинаются депрессивные настроения, – он отвлекся от еды и бросил мрачный взгляд на струйки дождя, текущие по окну.- Наверное, я и добился некоторых высот в науке, потому что не люблю холод. У меня есть верный способ не впасть в сезонную депрессию.

- Какой? – поинтересовался я, вдруг и мне этот  способ пригодится. С холодным временем года у меня не было никаких проблем, но мало ли.

- Работать, Ник. – улыбнулся Иван – В холодное время года я много занимался и теперь много работаю, выжимаю себя до капли, чтобы хватило сил только добраться до дома и завалиться спать.

Его признание меня обескуражило, мне казалось, что Иван самый уравновешенный человек из всех моих знакомых, что у него уж точно нет никаких проблем, а научные изыскания самая спокойная и необременительная работа на земле. Вот уж никак не ожидал, что прорывы в науке могут зависеть от паршивой погоды!

- Да, погода гадостная, – согласно кивнул я, переваривая услышанное.

- А там, куда я еду, лето круглый год, тепло, море, ну и, конечно, любимая работа. Ник, мне удивительно повезло в жизни, я занимаюсь любимым делом и еще получаю за это деньги, – он радостно улыбнулся. Глядя на счастливое лицо Ивана ему даже завидовать не хотелось, ну, если только самую малость, просто потому, что человек нашел свое место в жизни.

- А что, Иван, девушки-то в этом раю будут или только водоросли? – подмигнул я ему.

Иван зарделся. Тема девушек, вернее их отсутствие, для него была скользкой. Водоросли отнимали все его  время, наверное, в качестве подружки Ивану идеально подошла бы какая-нибудь русалка. Я до сих пор не мог понять, как он умудрился жениться на моей мамаше при такой стеснительности. Не иначе бес попутал!

- Еще не знаю, наверное будут, – смущенно пробормотал он.

- Ну, вот и прекрасно.

- А как у тебя на личном фронте? – спросил в свою очередь Иван, для меня эта тема тоже была скользкой.

- Без перемен, – я опустил глаза и представил лицо Эсмириль.

- Не переживай ты так, мимо твоя судьба не пройдет, – уверенно заявил Иван и снова поправил очки. Мое сердце болезненно сжалось, по-моему, она уже благополучно прошла мимо, даже не заметив меня.

- Ладно, давай не будем о грустном,  – я поспешил поменять тему разговора - Как Джек?

- Ой, хорошо, что ты напомнил! Джек набрал вес, и ветеринар прописал ему специальный корм. Я купил большой мешок, но, по-моему, его не хватит на все время моего отсутствия. – Иван озабоченно посмотрел на меня.

Я невольно рассмеялся до того забавно он выглядел, его действительно волновал вопрос продовольственного кризиса Джека.

- Иван, я думаю, что достаточно зарабатываю, чтоб прокормить одного кота, даже такого прожорливого, как Джек,  – сказал я серьезно.

- Да?

- Конечно,  дружище, не переживай!

- И еще, Ник, я хотел тебя попросить об одолжении. У меня есть одна орхидея, очень редкий вид венериного башмачка, хотел посмотреть на ее цветение, но, к сожалению, уеду раньше. Тебя не затруднит сделать пару фотографий, когда растение начнет цвести и выслать мне их на электронную почту? Я тебе оставлю адрес.

- Без проблем, могу фотографировать ее хоть каждый день! – предложил я.

- Ты - сокровище! – растроганно воскликнул Иван.

- Напиши мне все инструкции на листе бумаги и оставь на столе. Не переживай, все будет в порядке. – Иван согласно кивнул.

Через два дня Иван отбыл в далекую Азию навстречу загадочной водоросли и предполагаемым девушкам. Я попросил у Стива три дня отгулов, чтобы перевезти свои вещи на квартиру Ивана. Утром я встал пораньше, быстро позавтракал и начал сборы. Хью бродил по коридору и душераздирающе вздыхал, мы с ним не разговаривали уже больше недели.

- Так и уедешь, не извинившись? – я обернулся, Хью стоял в дверях, не заходя в комнату.

- Извини, я не хотел, – я присел на диван, мне было стыдно за то, что ударил его и в глубине души я был рад, что он первый завел со мной разговор.

- Не хотел он! Из старика чуть дух не вышиб! – буркнул Хью, кисло посмотрел на меня и, как всегда, отвел взгляд.

- Из тебя ломом дух не вышибешь, меня еще переживешь, – проворчал я. Хью пожевал губами, но промолчал.

- Ты хоть забегай иногда, кроме тебя у меня родных-то и нет. – его лицо сморщилось и мне на мгновение показалось, что он вот-вот заплачет – Не забывай старика.

- Я постараюсь, Хью. Мне надо собираться, – отозвался я.

- Ладно, не буду мешать, – сказал он, продолжая стоять на месте.

- Что?

- Да так, хотел спросить все–таки про тот мешок, только ты не дерись, – он сделал шаг назад, но, видимо, любопытство глодало его всю неделю и пересилило страх, что я снова полезу в драку.

- Что ты хотел спросить? – меня раздражало любое упоминание о мешке, но пока я держал себя в руках. Если Хью станет донимать расспросами, просто пошлю его.

- Откуда он у тебя? – на этот раз обошлось без инсинуаций на счет моей ориентации.

- Мне в нем вернули куртку и, если бы ты не начал кудахтать о голубизне, я бы и внимания на него не обратил, – по возможности спокойно пояснил я, покривив душой, не обратить внимания на такой приметный мешок было невозможно.

Хью что-то промычал, но давать комментарии поостерегся.

- А что в нем странного? Богатые в такие мешки обувь складывают, – мне было интересно узнать, что такого особенного он увидел в мешке.

- Нет, в такие не складывают, там матерьяльчик дорогущий и вышивка ручная. Дай еще раз глянуть? А то лучше подари, – в глубокой молодости Хью подрабатывал в магазине тканей и до сих пор питал слабость к мануфактуре.

- Отстань, я его уже упаковал, – я встал, повернулся к старику спиной, ясно давая понять, что на разговоры у меня времени нет и, вообще, пора бы ему найти себе какое-нибудь занятие вне пределов моей комнаты.

- А кто тебе куртку вернул?  - Хью видимо решил использовать мою разговорчивость на полную катушку.

- Брат той девушки, которую я принес со Страйта. – я повернулся к нему лицом, и видимо, было что-то в его выражении, что заставило Хью подавиться очередным вопросом.

- А-а… – неопределенно протянул он, шагнул назад и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Барахла у меня набралось немного, так что с переездом я управился за один день, сделав пару ходок на Жуке. Квартиру Иван получил в наследство от своего покойного деда. Иванова квартира располагалась в небольшом двухэтажном особнячке, через дорогу от старого сквера в десяти минутах ходьбы от центра города, в тихом и респектабельном районе. Дом был на трех хозяев, в каждую квартиру вел отдельный вход с крыльцом из пяти ступенек. Я часто бывал у Ивана в гостях и был знаком с его соседями. В квартире слева проживала Эмили Грин, дама восьмидесяти пяти лет, в прошлом звезда балета, некогда блиставшая на лучших мировых сценах. Дедушка Ивана, именитый ученый, большой ценитель балета и поклонник мадам Грин, купил квартиру рядом со своей музой, и до конца жизни галантно за ней ухаживал. Хозяином квартиры справа был Питер Бок, владелец небольшого риэлтерского агентства, который не появлялся дома неделями, проводя почти все время на южном побережье страны, где продавал фешенебельные виллы.

Квартира Ивана была небольшая, но в два этажа, на первом располагалась прихожая, кухня, ванная и гостиная, на втором спальня, кабинет Ивана и небольшая комната, которую Иван использовал в качестве маленькой оранжереи и кладовки. Цветами был заставлен весь дом, но мне это нравилось, зелень создавала ощущение уюта и обжитого дома, да и воздух казался чище. Я заглянул в оранжерею и отметил про себя, что Иван увез большую часть наиболее капризных растений в Университет, где за ними будут ухаживать студенты, но и оставшихся мне хватало за глаза. Окинув взглядом заставленное помещение, я прикинул, сколько часов будет уходить на полив, и пришел к выводу, что свободного времени у  меня после переезда не будет. Огромный Джек все время терся рядом, урча и задрав хвост, я периодически об него спотыкался, каждый раз поминая его маму. У меня оставалось два дня отгулов, и я решил посвятить их обустройству на новом месте.

Разложив вещи, я спустился на кухню, заварил кофе, открыл холодильник, отметив, что продуктов там почти нет, и поднялся наверх, в кабинет, чтобы посмотреть оставил ли мне Иван какие-нибудь инструкции. Джек шествовал следом.

В кабинете все было как всегда. Огромный письменный стол, обычно заваленный бумагами, сейчас радовал взгляд идеальным порядком и чистотой, посередине стола на видном месте лежал желтый блокнот с записями, сделанными бисерным почерком Ивана. Инструкции оставил, не забыл. Я уселся в уютное большое кожаное кресло на колесиках и принялся изучать написанное. Инструкции, в основном, посвящались уходу за Джеком и орхидеями. Иван оставил фотоаппарат, чтобы я мог фотографировать его венерин башмачок и наклеил яркий стикер на этот самый башмачок, чтобы я не перепутал его с каким-нибудь другим цветком. Горшок стоял на подоконнике напротив стола. Я полюбовался на невзрачный кустик с длинной цветоножкой  и продолжил чтение, с трудом разбирая Иванов почерк. Через некоторое время в глазах зарябило от напряжения, а инструкции стали путаться в голове. Я откинулся на спинку кресла и одним глотком допил остывший кофе, окинув взглядом кабинет. Две стены были заняты огромными книжными шкафами, под завязку набитыми книгами, расставленными безо всякой системы, энциклопедии соседствовали с книгами об искусстве, детективы с ботаническими атласами, альманахами и журналами, романы со словарями, роскошные подарочные издания по искусствоведению с потрепанными бумажными покетбуками. Вдоль третьей стены разместился уютный диванчик с полосатым пледом и старинный торшер. Стена над диваном была увешана гербариями в рамках, сувенирами, которые привозил Иван и его коллеги  из разных стран, дипломами и фотографиями в разнокалиберных рамках. Почти всю ширину четвертой стены занимало окно, которое выходило на улицу и сквер.