Кремль 2222. Ярославское шоссе Выставной Владислав

– А если в Огненном Кольце – за тысячу градусов? – резонно поинтересовался Книжник.

Механик, помнится, промолчал. Тогда пришло еще одно решение – покрыть скафандр изнутри густой сетью трубок с охлаждающей жидкостью. Жидкость под высоким давлением пойдет из заплечных баллонов. Ее хватит ровно на одну минуту. Вырываясь наружу, она будет создавать дополнительную защиту в виде густого облака пара. За эту минуту Книжник должен преодолеть Кольцо, прорвавшись на ту сторону. Судя по ширине полосы выжженной земли, план вполне реальный. И звучало все вроде логично.

Но с каждым метром приближения к поверхности страх нарастал. Что-то подсказывало: не может все быть настолько просто. Наверняка же имеются на секретных складах противопожарные костюмы высокой защиты, да и прочие, куда более эффективные способы борьбы с температурой и пламенем – не могли же создатели этого Огненного Кольца не знать об этом?

Книжник гнал от себя эти малодушные мысли. В конце концов, проклятое Кольцо могло быть направлено против бесчисленных бандитских орд, не имеющих специального снаряжения, – в этом случае даже такое, не «абсолютное» действие Кольца было бы оправдано.

Это давало надежду на благоприятный исход мероприятия.

Но тут же вспоминалось другое, отдаленно похожее явление.

Садовое Кольцо. Скрытая полоса обороны в недрах столицы, легендарный Последний рубеж обороны. Страшные, гибельные места, пересечение которых грозит почти гарантированной гибелью. Там, правда, нет никакого открытого огня, смерть там подкрадывается незаметно и убивает внезапно.

Что ж, значит, к лучшему – по крайней мере, он будет видеть угрозу собственными глазами. Это хорошо – как встретить врага лицом к лицу. Куда хуже – ожидание предательского удара в спину.

– Не забывай, – Механик продолжал монотонный инструктаж. – Самое слабое место – шланги и баллоны. Нельзя их перегревать – рванет…

Книжник рассеянно кивнул. Можно подумать, он может как-то повлиять на нагрев амуниции! Все, что в его силах – это просто переть вперед со всей возможной скоростью, благо, «паровой экзоскелет» обещает помочь.

Платформа подъемника нервно подпрыгнула и остановилась.

– Приехали, – сказал Механик, толкая ногой решетчатую дверцу.

Они сошли с платформы на жухлую стелющуюся траву. Поразительно, но даже сквозь железную подошву своей брони Книжник почувствовал мягкость настоящей, живой земли. Каньон оставался за спиной, впереди была неизвестность.

– Дальше ты пойдешь один, – сказал Механик, и голос его дрогнул. – Огненное Кольцо может возникнуть в любой момент, и я не могу рисковать своими людьми.

Парень поглядел на стоявшую рядом Дану и проговорил:

– Правильно. Уводи их. Я справлюсь.

Платформа с Людьми Огня медленно опустилась в прохладную глубину Каньона. Некоторое время Книжник неподвижно смотрел на то место, где только что стояла эта удивительная девушка, с которой они сперва едва не убили друг друга, а после предались тому, что теперь всегда будет для него ассоциироваться со внезапным, непредсказуемым счастьем. Почему-то он ждал, что Дана всплакнет, пустит слезу, или просто отведет взгляд. Вместо этого он увидел на ее лице улыбку. И вдруг потрясенно понял: она верит в него. Верит, как и все эти люди, в то, что он действительно избранный.

Избранность – слишком тяжелая ноша для простого смертного. Куда удобнее быть простым исполнителем чужой воли. Впрочем, и сейчас его путь мало зависел от него. Он просто не мог не идти вперед – ведь с ним было оружие Зигфрида, которое нужно отдать настоящему владельцу. Так что его роль проста: он всего лишь оруженосец. И от этой мысли отчего-то становится легче на душе. Оказывается, оруженосцем быть гораздо веселей и беззаботнее, чем самым крутым воином.

С этими вялыми мыслями он медленно приближался к границе выжженной земли. И по мере приближения стал снова возвращаться страх. Это было немного странно: ему казалось, что повода для страха уже нет, что он вполне прилично экипирован, а значит, нужно просто идти вперед, невзирая ни на что.

Легко сказать – идти. Буквально физически он ощущал, как ноги становятся все тяжелее, как нарастает этот необъяснимый, инфернальный ужас, и все твое существо только и ждет, чтобы броситься в бегство. Но он шел, а огня все не было. Может, его и не будет? Ведь как-то преодолевают эту преграду Те, Кто Приходит…

– Нет… – облизывая пересохшие губы, прохрипел он, и голос прозвучал в этой железной бочке придушенно, как у умирающего. – Врешь, пройду…

Под ногами захрустела обугленная земля, взвился в воздух легкий пепел сгоревшей травы. Еще пару шагов, и еще.

И ужас ударил его в самое сердце.

– А-а-а! – заорал Книжник. Чтобы не передумать, чтобы не показать себя жалким трусом, он сжал кулаки и, зажмурившись, бросился вперед.

И вспыхнуло пламя. Никакое воображение не могло нарисовать тот ад, которым обернется этот самонадеянный шаг. Казалось, даже металл вскипел на поверхности брони, и лицо обдало нестерпимым жаром. Он еще сделал несколько шагов вперед, по инерции – но даже сила экзоскелета не могла помочь прорваться. Он уже увидел противоположный край этой кошмарной полосы огня, и что-то знакомое на той стороне…

Но понял, что сейчас погибнет. Просто лопнет кожа, закипит кровь, вытекут из глазниц помутневшие, разварившиеся глаза, и защитный костюм превратится в скороварку, нафаршированную тушеной человечиной в собственном соку. Уже не повинуясь разуму, тело само развернулось и, шатаясь, бросилось назад. Вырвавшись из стены пламени, он на бегу сбрасывал дымящиеся части брони, пока не вывалился из массивных сапог и не скрючился на жухлой траве.

Его било от ужаса и боли. Он смотрел на собственные пальцы и не видел их – что-то случилось со зрением. Наверное, высокой температурой повредило роговицу. С пальцев наверняка уже слезла вся кожа, как и со всего тела, опаленного страшной температурой. И даже если он не умрет прямо сейчас от болевого шока и потери кожного покрова, он навсегда останется уродом и инвалидом. Не будь на нем защитного панциря с охлаждающей жидкой прослойкой, он попросту бы испарился, превратившись в легкий пепел.

– Вот же проклятье… – простонал парень, боясь даже пошевелиться – каждое движение вызывало невыносимую боль.

Он даже не слышал, как рядом перестала бушевать убийственная стена огня. Но ощутил, как стала потихоньку сходить эта нечеловеческая боль. Вскоре вернулось и зрение. Со страхом он снова поглядел на ладони, осторожно повернул, подвигал пальцами. Что за напасть? С руками все в порядке. Как и со всеми прочими частями тела. Отчего же такая неистовая боль – словно с него заживо содрали шкуру?

На ноги удалось подняться не с первой попытки. Шатало. Поглядев на разбросанные остатки брони, усмехнулся. Что ж, ничего удивительного. Огненное Кольцо – действительно серьезная преграда, напором ее не возьмешь. Здесь, видать, нужно знать то, что знают только хозяева. Какой-нибудь пароль, код… Как в той сказке: «Сезам, откройся!» – и все в таком духе.

Сев на траву, он перевел дух, помассировал виски. Хорошо, что Дана его сейчас не видит. Как не видела его позорного бегства…

Знакомый скрипучий звук заставил его поглядеть в сторону обрыва. Вот же гадство! Из пропасти торчала знакомого вида латунная труба со стеклышком – чертов перископ. Механик, небось, спокойненько наблюдает за происходящим, припав к окуляру, и делает выводы. Выводы, надо думать, не в пользу «избранника». Потому что избранник не может быть трусом. И если он хочет выжить, да еще сохранить лицо, надо действовать.

– Чтоб вас всех… – чуть не плача, пробормотал парень, отряхиваясь и поднимая асбестовый баул с оружием. Асбестовый – это чтобы содержимое не сгорело в пламени Огненного Кольца. Странно, но поверхность баула будто и не тронута огнем. Конечно, может дело в самом асбесте. Но что тогда с панцирем?

Он осмотрел разбросанные части брони. Нигде никаких следов огня. А ведь он почти чувствовал, как плавится на нем металл. Да шут с ним, с металлом – как уцелели резиновые прокладки шлангов?

– Что такое? – недоуменный возглас застыл на губах.

Мозг лихорадочно заработал, пытаясь сопоставить разрозненные факты. Было и еще что-то – то, что запомнилось, что зацепил взгляд за зыбкой стеной пламени. Там, за огненной завесой он увидел нечто знакомое. Может, это был обыкновенный бред, но первое, что предстало взгляду «на той стороне», была самодовольная морда Грымзы. Точно – это Грымза сидела там и без особых эмоций таращилась на странного железного монстра, объятого огнем. Потом поднялась – и отправилась куда-то дальше, в глубину жуткого Кольца.

– Откуда там Грымза? – недоуменно проговорил Книжник. – Как она прошла сквозь огонь?!

Он вдруг понял, что зацепка рядом. Что Грымза – ключ к решению некой загадки. Обхватив голову, он лихорадочно думал, и постепенно мозаика начала складываться в более-менее осмысленную картину.

Грымза ничего не боится. Она не видела никакого препятствия в виде Огненного Кольца – просто взяла и прошла на ту сторону. Огненное Кольцо не постоянно – оно «включается» при приближении человека. Вопрос: что происходит, когда приближаются его хозяева? Произносят ритуальные слова? Некий код? Или все проще?

Кто они вообще такие – Те, Кто Приходит? Что о них известно?

А известно немного. Но, пожалуй, самое главное: эти люди умеют управлять сознанием других людей. Стало быть…

Книжник помотал головой. Он понятия не имел, что следует вслед за этим «стало быть». Ответ был рядом, но снова нахлынувший страх мешал сосредоточиться.

Вот оно: страх! Те, Кто Приходит, умеют манипулировать человеческим страхом. Пожалуй, это их самое сильное оружие. Страх лишает жертву воли, заставляет встать на колени. Страх нарастает при приближении к Огненному Кольцу…

Стоп! Зачем страх перед Огненным Кольцом, которое само по себе способно остановить любого врага? Огонь не нуждается в тем, чтобы пугать им. Огонь просто сжигает.

Разве что… никакого огня нет.

Книжник уставился на полосу выжженной земли, и вдруг подумал: после недавнего пожарища земля должна была все еще дымиться. Но где свежий пепел? Его нет. Это старое пепелище.

Сердце забилось чаще, но уже не испуганно, а победно. Похоже, он близок к разгадке. Но подтверждение своей теории можно получить только опытным путем. А значит, нужно повторить опыт. И уже безо всякой брони.

Отступать некуда – за ним пристально наблюдает холодный объектив перископа. Его оценивают и делают выводы. Книжник нервно рассмеялся: ей-богу, смешно: попал из огня да в полымя!

Смех смехом, а затягивать больше нельзя – страх возвращался, затуманивая разум, лишая воли. Книжник поправил на плече неудобный баул, подумал – вытряхнул содержимое на землю. После чего просто нацепил рюкзак и оружие, затянул потуже все лямки, попрыгал на месте, разминаясь и заводя самого себя.

Там, на платформе, видимо, поняли его намерения. Заскрежетал подъемник, и голос Механика издали беспокойно окликнул его:

– Стой! Не вздумай!

Книжник не стал даже оборачиваться. Резко выдохнув, глядя прямо перед собой, как спортсмен на старте, рванул вперед.

– Стой!!! – это уже Дана.

Какой тревожный у нее голос. Главное, не оборачиваться. Страх нарастает, но он уже знает, что делать. Ментальный блок – так, как его учил старый друг, шам по имени Лого. Небольшое усилие – и он огражден от чуждого вмешательства в свой мозг…

Сразу же стало легче. Блок сработал – а это значит, что он прав. Этот страх – не его. Это внешнее воздействие, изощренная выдумка Тех, Кто Приходит. И раз уж он знает правду – его уже не остановить…

Книжник дернулся, как ошпаренный, замер: вокруг стали явственно проступать языки пламени. Быстро нарастал жар и вместе с ним – липкий ужас. Неужто он ошибся?! Самонадеянно полез в адское пекло – и сейчас поплатится за легкомыслие мучительной смертью!

Сжав зубы, он собрал волю в кулак. Всю силу – на ментальный блок.

Никакого огня! Никакого пламени – все это лишь плод трусливого разума. Он просто прикажет – и огненный ад исчезнет, растворится без остатка.

Потому что ад – в голове. Страх, боль, страдание – все это от разума, и враг легко пользуется человеческой слабостью. Жертву здесь убивает не огонь, не высокая температура. Ее убивает собственный страх.

Отлично придумано. Зачем тратить колоссальную энергию на все эти зрелища, если жертва убьет себя сама? Это удобно, экономно, остроумно. Неудивительно, что из-за Огненного Кольца никто не возвращался живым. Даже убежав из плена, не каждый сможет пройти эту преграду.

Но не на этот раз. Только не сейчас. И только не в его случае.

Уже совершенно спокойный, словно Будда в весеннем саду, он наблюдал, как тают вокруг языки пламени, как исчезает убийственное Огненное Кольцо. А там, за полосой выжженной земли все так же сидела, высунув язык, крысопсина по прозвищу Грымза.

Он рухнул в жухлую траву рядом со зверем и несколько секунд лежал неподвижно. Чудовищное напряжение ментального блока буквально вытянуло из него все силы.

Но он сделал это.

– Грымза! – слабо позвал он. – Иди сюда…

Зверюга неохотно поднялась и приблизилась. Парень протянул руку, чтобы погладить друга-мутанта, но сил уже не было. Грымза, как будто почувствовала это, и тихонько лизнула ладонь шершавым, как точильный камень, языком. Этого Книжник уже не почувствовал – он отключился.

Очнулся, когда уже перевалило за полдень. Первое, что он увидел – маячившая перед глазами морда Грымзы. Во, при всем желании невозможно назвать ее добродушной. И воняет из пасти, как из выгребной ямы. Брезгливо отодвинув от себя зубастую челюсть, подтянулся на руках, сел, осмотрелся.

В голове звенело, но в целом состояние было бодрое. Даже не верилось, что удалось то, что здешние считали невозможным. Правда, неизвестно, стоило ли этому радоваться – ведь теперь он на территории сильного, безжалостного врага. В конце концов, нет другого способа одолеть врага, кроме как встретиться с ним лицом к лицу.

Взгляд снова упал на выжженную землю, оставшуюся теперь за спиной. Уже ясно, что это не след Огненного Кольца. Во всяком случае, здесь не бушует настоящее пламя. Что же это тогда? Неужели ментальное воздействие Тех, Кто Приходит, настолько мощное, что убивает даже растительность и выжигает почву? Кто знает. Все может быть в этом мире, где вопросов всегда больше, чем ответов на них.

Взвалив на плечи свою ношу, он неторопливо отправился дальше. Спешка теперь ни к чему. Глупо было бы совершить ошибку, нарвавшись на какой-нибудь местный патруль, или кто там охраняет владения Тех, Кто Приходит. Вряд ли они ограничились одним лишь Огненным Кольцом.

Между тем стало заметно, что здесь, внутри Кольца, все иное. То ли растительность более зеленая и свежая, то ли небо более синее. И вообще, краски здесь куда насыщеннее, ярче. И воздух сочнее, что ли…

– Странно… – пробормотал Книжник, чувствуя, что и тело наливается какой-то особой бодростью. Будто выпил залпом какого-то бодрящего зелья. Все это отдаленно напоминало воздействие Чащобы с ее ароматами. Неужели и здесь так же?

Нет, это другое. Книжник машинально поставил ментальный блок – и вся эта напускная бодрость исчезла. Померкли краски, воздух снова стал отдавать металлом и пылью. Оно, конечно, не так приятно, зато более естественно. Не очень-то хочется, чтобы кто-то помимо твоей воли постоянно подкручивал тебе мозги – пусть даже с позитивными целями.

Однако все это странно. Уже понятно: кто-то умело орудует психическими полями, дистанционно манипулируя всеми и вся. Была аналогичная способность, к примеру, у шамов, еще у некоторых мутов. Но воздействие всегда было направлено на кого-то конкретно – на врагов, на рабов, да мало ли на кого? Трудно представить, каким образом можно осуществлять безадресное, автоматическое воздействие на всю округу. Это какие же затраты психической энергии – практически впустую!

Размышляя об этом, Книжник добрался до опушки небольшой рощи. Только теперь до него дошло, что он идет по открытой местности, словно крича на всю округу: «Поймайте меня, я пересек Огненное Кольцо!» Надежда была, конечно, на чуткость Грымзы, но не слишком большая, если вспомнить своенравный характер зверя.

Нырнув в тень деревьев, он немного перевел дух. Однако надо двигаться осторожнее. И без того велики шансы, что его уже засекли хозяева – не зря же они обладали всеми этими телепатическими штучками. Единственное, на что стоит делать ставку – это скрытность и скорость. Как можно быстрее найти Зигфрида – только в этом спасение их обоих. А уж вдвоем они точно что-нибудь придумают.

– Верно, Грымза? – он подмигнул мутанту.

Грымза посмотрела на него ничего не выражающим взглядом и мелко затрусила вперед. Лучшим решением было двигаться вслед за ней – у твари редкое чутье на опасность.

Роща взбиралась на невысокий холм. Туда и двигалась крысособака, а за ней – Книжник. Едва подъем закончился, как инстинкт заставил парня рухнуть на землю, на сосновую хвою.

За деревьями виднелось что-то большое, подозрительно светлое. Еще неизвестно, что именно – но, как известно, любой незнакомый объект несет в себе потенциальную угрозу. Так уж повелось в этом мире со времен Последней Войны. Книжник осторожно пополз вперед, добрался до крайнего дерева, выглянул. И у него от изумления отвисла челюсть. Посреди широкой, подозрительно плоской лужайки размером со стадион высилось совсем уж неожиданное сооружение.

Пирамида.

Огромная усеченная пирамида, наподобие тех, что когда-то строили индейцы центральной Америки. Жуткое сооружение, предназначенное для эффектных и многолюдных человеческих жертвоприношений. На плоской вершине такой конструкции жрецы вырезали несчастному сердце и швыряли вниз тело, скатывавшееся по крутым ступеням к подножию страшного сооружения.

Семинарист тряхнул головой, прогоняя наваждения. Пирамида осталась на месте. И стали видны детали. Стало ясно: вряд ли эту громадину строили ради жертвоприношений. Точнее так: изначально конструкция предназначалась для другого. Как ее используют нынешние хозяева – это совсем другой вопрос.

Немного придя в себя, Книжник отметил, что где-то уже видел подобное сооружение – если исключить учебник истории и потрепанный альбом с фотографиями всемирных достопримечательностей из кремлевской библиотеки. Нет, это была не ацтекская пирамида, и древние египтяне тоже ни при чем. Это что-то другое, настолько другое, что даже мысль не поворачивается в ту сторону.

Книжник уронил голову на руки, закрыл глаза. Его учили в Семинарии одной важной вещи: все, что ты когда-либо учил, видел и слышал – все это можно вспомнить. Нужно только правильно настроиться – и извлечь информацию из хранилища памяти. Некоторые книги пишут, что информация откладывается на нейронах мозга, как данные в «жестком диске» компьютера. Другие считают, что мозг – всего лишь приемник, на который поступают внешние сигналы – то или от некой бестелесной души, то ли из всемирного информационного поля. Все это неважно, главное, чтобы система работала, поставляя нужную информацию в нужное время.

– Есть… – прошептал Книжник и открыл глаза. Он вспомнил.

Это штука была еще одним мрачным напоминанием о Последней Войне и представляла собой не что иное, как радиолокационную систему противоракетной обороны. «Дон-2Н» – картинка с изображением этого радиоэлектронного монстра мелькала в материалах по Последней Войне, когда ту изучали на старших курсах Семинарии. Что-что, а историю страшной трагедии, уничтожившей прежний мир, Книжник усвоил хорошо.

Но что еще больше поражало в увиденном – сооружение по своей форме напоминало знаменитый Бункер народа вестов, что у Садового Кольца. Как сочетались два эти факта – пока было непонятно. Но вряд ли такая схожесть случайна.

Неизвестно, как выглядела поверхность этой громады во времена Войны, но сейчас она была темной, мрачной, а главное – покрытой густой паутиной каких-то линий и разводов. Эдакое граффити, каким любили баловаться нео, славившиеся тягой к наскальной живописи. Но здесь вроде нео не наблюдалось. Хотя кто его знает. Главной задачей сейчас было не любование местными красотами, а поиск Зигфрида. Если он, конечно, все еще жив.

Книжник пялился на это сооружение, не в силах взять в толк, что теперь находится внутри старой радиолокационной станции. Крепость Тех, Кто Приходит? Или резиденция врага – в другом месте?

Ошибиться нельзя – ошибка будет стоить жизни и ему, и другу. А как найти человека, если у тебя нет ничего, кроме его вещей?

И собаки.

Книжник уставился на Грымзу. Это конечно, не совсем собака. Да и вообще, неизвестно, остались ли в мире обыкновенные Шарики и Тузики? Остается довериться мутанту. Он стянул со спины туго смотанный ремень Зигфрида с мечом в ножнах. Сунул под нос Грымзе:

– Ищи!

Грымза зевнула, продемонстрировав зловонную пасть убийцы и трупоеда.

– Ищи, я сказал! – Книжник повысив голос, придав ему твердости и строгости.

Будто строгость могла хоть как-то повлиять на дикое, по сути, животное. Скажем, Отшельник – тот действовал одному ему подвластным мысленным внушением. Книжник такими талантами не обладал. Крысопсина лишь зевала и чесалась на его требования. И тогда парень буквально взмолился, припав даже на одно колено перед маленьким зубастым монстром:

– Ну пожалуйста, крыска, псиночка, ну помоги нам! Ведь у меня нет такого нюха, как у тебя, иначе я бы сам, ползком!..

Он еще долго ныл и канючил, а Грымза удивленно глядела на него, не понимая, чего от нее хотят.

– Вот же черт! – Книжник сплюнул.

Похоже, из этой затеи ничего не выйдет. Он бросил смотанный ремень вместе с ножнами на землю, снова уставился на «пирамиду». Даже если предположить, что внутри нее находятся все ответы на вопросы, как проникнуть внутрь? Совершенно непонятно. На гладкой поверхности не было видно ни малейших признаков ворот или дверей. Что неудивительно – ведь эта штуковина представляла собой не что иное, как огромную антенну космической мощи. Любой чудак, решивший приблизиться к ней вплотную, с удивлением ощутил бы, как закипает кровь в его организме.

Пожалуй, если у этого сооружения и есть обитатели, то находятся они не в самой «пирамиде», а в многоэтажном подземелье под ним. Что, впрочем, не избавляло от главного вопроса: где вход?

За спиной раздалось странное тявканье. Книжник обернулся. Грымза таки принялась обнюхивать вещи веста своим длинным крысиным носом. Потом вдруг приняла какую-то несвойственную ей стойку, повела носом в воздухе, снова тявкнула – и засеменила куда-то вдоль границы рощи.

– Погоди! – Книжник торопливо нацепил рюкзак, подхватил оружие и бросился вслед за крысопсиной.

Грымза уверенно держала куда-то путь, и хотелось верить, что она действительно взяла след, а не просто прогуливается с экскурсией по незнакомой территории. Семинарист отметил, что, прикрываясь зарослями, они медленно описывают широкую окружность с «пирамидой» в центре. Тут Грымзе не откажешь в сообразительности: она умела двигаться скрытно.

Спокойное продвижение закончилось резко: впереди послышались голоса. Грымза не обратила на них внимания, продолжив двигаться с той же скоростью, припав к земле носом. Книжник же присел, пригнулся и осторожно приблизился к светлому пятну за деревьями, осторожно выглянул из-за корявого ствола. Увидел уходившую вниз широкую ложбину, а в ней…

Он облизал пересохшие губы. Такого давно не доводилось видеть. Это был настоящий военный лагерь – с десятками костров, вокруг которых сгрудились сотни, если не тысячи воинов. У костров пирамидами было сложено оружие – копья, пики, палаши, боевые топоры на длинных рукоятях. Это был знакомый разношерстный сброд, вроде тех варваров, напавших на поселок древлян. Но этих было куда больше, и выглядели они крепкими, свежими, злобными. Готовыми в любой момент вскочить, бросить свои костры и котлы с вонючим варевом – и отправиться исполнять приказ.

Известно, чей приказ.

Книжник сглотнул. Он вдруг понял, что тогда, вместе с Зигфридом и Хлыстом они вовсе не победили агрессора. То была всего лишь «проба пера», прощупывание малыми силами. И когда Книжник смотрел на эту огромную толпу потенциальных врагов, у него опускались руки. Он уже понимал, что все эти оборванцы – не те, кого он ищет. Они всего лишь орудия подлинных хозяев этих мест – Тех, Кто Приходит. И понимание этого заставляло содрогаться от ощущения собственной слабости перед могуществом врага.

За спиной снова тявкнуло. Вот же, взяла манеру! Он обернулся: Грымза нетерпеливо крутилась на месте. Наверное, заждалась человека, побудившего ее взять след.

– Иду, иду… – прошептал Книжник, вынимая из кобур и засовывая за пояс неудобные стволы.

На этот раз Книжник держал револьверы Зигфрида под рукой. Арбалет ждал подзарядки аккумулятора, меч был опаснее для него самого, чем для потенциального врага. Идти же совсем безоружным было самоубийством. Он не думал о том, что первым же выстрелом выдаст себя и поднимет на уши всю эту дикую нечисть. Но помнил также слова Даны, которая предпочла бы смерть попаданию в лапы Тем, Кто Приходит.

Грымза вела его каким-то извилистым путем в непосредственной близости от расположения «дикого воинства». Особенно неприятно стало, когда пришлось проползти между двумя близко расположенными постами. На каждом было по трое бойцов, вооруженных пиками и секирами, явно произведенными в Железной Шкатулке. Пару раз он рисковал «засветиться» на открытой местности. Спасло только то, что к несению караульной службы эти варвары относились халатно: одни дремали, другие были увлечены какими-то примитивными азартными играми – то ли в кости, то ли в орлянку. Видимо, боевой дух у них определялся исключительно волей хозяев, поднимающих своих «кукол» в атаку, как котов за шкирку.

В какой-то момент, однако, его чуть не раскрыли. Дорогу вдруг пересек здоровенный вояка, затянутый в сыромятную кожу и обвешанный оружием, будто прямо сейчас собирался в атаку. Этот громила был, видимо, из командного состава – десятник, сотник или кто там у них за вожаков. Книжник замер, глядя, как эта туша неторопливо пересекает узкую тропинку. Все, что нужно было этому типу, – просто повернуть голову. Рука семинариста сама легла на рукоять револьвера. Он затаил дыхание. Здоровяк порылся в кожаных штанах, отыскал искомое и, с наслаждением крякнув, отправил в кусты толстую брызжущую струю. Пока он справлял нужду, Книжник извлек револьвер и положил палец на курок: на взвод достаточно полсекунды, но характерный щелчок может его выдать. Здоровяк, между тем, закончил полив растительности и принялся засовывать свои богатства на место. И вдруг замер, видимо, почуяв постороннее присутствие. Обливаясь потом, Книжник наблюдал, как медленно поворачивается в его сторону голова варвара. Неизбежное было совсем близко: его замечают, он стреляет, на выстрел сбегается вся свора…

Злобное рычание с противоположной стороны заставило здоровяка переключить внимание туда, где подозрительно зашевелились кусты. Варвар выхватил из-за пояса топор на длинной рукояти, и со злобным криком бросился в ту сторону. Книжник тем временем прошмыгнул в более безопасное место – в ложбинку, за большой корягой.

– Молодец, Грымза, – прошептал он, выглядывая из-за коряги. – С меня – пуд мяса. Хочешь – свежатинки, хочешь – мертвечинки…

Крысособака тихо возникла рядом и взглядом показала готовность продолжать путь. Книжник шлепнул зверя по спине, и тот устремился вперед, по одной ему ведомой дороге. Тропинка вела прямиком через расположение этой мрачной армии, и начинало уже казаться, что Грымза что-то напутала в своей крысособачьей фантазии. Вероятность попасть в плен неуклонно приближалась к ста процентам. Они двигались по высохшему руслу ручья, прикрываясь кустарником и развесистыми папоротниками, а над головой мелькали грубые сапоги и ботинки ручной работы.

Грымза резко остановилась, и Книжник едва не сшиб ее по инерции. Молча уставился на мутанта: «Что такое?». Крысособака уселась, поджала длинный хвост и терпеливо пялилась в ответ. Книжник повертел головой и увидел.

В невысоком обрыве, прикрытая нависающей растительностью, зияла дыра. Так сразу и не заметишь, на первый взгляд – просто тень. Книжник сунул голову внутрь. Полнейший мрак. И тянет сыростью подземелья. Сунул руку в карман рюкзака. Спасибо Механику, снабдившему его всякими полезными мелочами, как, например, этой масляной лампой. Зажигалась лампа без помощи внешнего источника огня – нужно было просто открыть клапан и как следует крутануть колесико на латунном корпусе. Сноп искр – и за выпуклым стеклом медленно разгорелся огонек. Зеркало-рефлектор направило тусклый луч в глубину этой земляной дыры. И сразу же стало ясно, что это не просто какой-нибудь карстовый провал или нора крупного зверя.

Это был самый настоящий подземный ход, с тщательно замаскированным выходом на поверхность. В глубине небольшой «пещерки» имелась массивная железная дверь, покрытая заклепками под слоем ржавчины. Однако по сверкнувшим полоскам свежего металла на петлях было видно: дверью недавно пользовались.

Нырнув в глубину этого своеобразного «предбанника» перед дверью, парень упал на спину и, раскинув руки, закрыл глаза. Наконец-то появилась возможность немного перевести дух. Впрочем, особо разлеживаться не стоило: куда бы ни вел подземный ход, им в любую минуту могли воспользоваться те, встречи с которыми он совершенно не жаждал. С кряхтением он сел, поглядел на развалившуюся рядом Грымзу, поинтересовался:

– А ты уверена, что Зигфрид там?

Грымза в ответ лишь вывалила язык и задышала мелко и часто, как собака.

– Да уж, – проворчал Книжник. – От тебя дождешься ответа…

На четвереньках подобравшись к двери, он поискал глазами какое-нибудь подобие ручки или рычага. Ничего похожего не наблюдалось, не было даже замочной скважины. Попробовал толкнуть дверь – все равно что толкать гранитную стену.

– И что дальше? – растерянно проговорил он.

На ум пришел самый простой вариант: дождаться, пока кто-нибудь не появится изнутри и сам не откроет дверь. Опять же, прийти могут и снаружи. В любом случае никто не собирается приглашать вовнутрь незваного гостя.

А значит, кто-то кого-то здесь убьет. И есть подозрение, что прикончат того, кто окажется в меньшинстве. Да уж, вариант хреновый. Да и нет ничего хуже пассивного ожидания. А вот как бы поступил в таком случае Зигфрид?

Вместо ответа рука сама потянулась к ножнам. Ладонь обхватила теплую рукоять, медленно потянула клинок из тесной глубины ножен.

Вот и решение.

Меч коснулся металла двери. И тут же, словно почуяв вражью плоть, стал наливаться красным, раскаляясь. Книжник так и не разгадал, на чем основаны свойства этого клинка, и закалка в Поле Смерти не давала объяснения. Оставалось только принять эти свойства как должное и надлежащим образом их использовать.

С глухим треском разлетались хлопья ржавчины, поплыл, расплавляясь металл. Воздух наполнился испарениями, резкими запахами. С ядовитым шипением меч погрузился в железо. Все, что нужно, – перерубить запирающие рычаги. Вот они – один сверху, один снизу, оба перерублены, как куски глины. Дверь тут же, щелкнув, отклонилась на петлях. Теперь осторожно, уберегая от брызг раскаленного металла, извлечь клинок и дать слегка охладиться. После чего – сразу в ножны, которые «успокоят» этот чересчур уж активный металл. Семинарист видел, как это делает Зигфрид, но не был уверен, что в точности следует его действиям. Не важно, главное – дверь перестала быть препятствием.

Достал из рюкзака самодельный «дозиметр» из обрезка кремлевской березы. Дерево на срезе алело красным – от меча здорово «фонило». Бросил в рот пару пилюль «антирада» собственного изготовления, разгрыз, разглядывая результаты своего труда.

Ну, вот, дорога открыта. Осторожно потянул на себя теплую еще дверь. Та была неподатливой, толстой, как в древних бомбоубежищах. Пожалуй, здесь и было бомбоубежище, как и на любом значимом военном объекте. Вытянув перед собой руку с масляной лампой, переступил широкий бетонный порог. И сразу же опустил лампу. В ней не было необходимости.

Длинный прямой туннель был освещен редкими, но достаточно яркими лампами.

– Прекрасно, – проговорил Книжник, хотя особой уверенности в голосе не было.

Если кто-то наблюдал сейчас за коридором, то незваный гость здесь был как на ладони. Однако он продолжал стоять, а никакой реакции от неизвестных хозяев не следовало. Как это уже бывало, инициативу перехватила Грымза. Прошмыгнув мимо его ног, она спокойно побежала вперед. Ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Путь, впрочем, был недолгим: шагов через пятьдесят бетонный коридор упирался в новую железную дверь. Эта была уже не на петлях, а напоминала перегородку. Скорее всего, она сдвигалась вбок, уходя в стену. Подняв голову, семинарист заметил пыльную металлическую коробочку с торчавшими из нее обрывками проводов.

Вот оно что – камера. Когда-то охрана объекта следила за окрестностями и самим подземельем через такие вот камеры слежения. Теперь же камеры были мертвы, и местная стража лишилась «зрения». Оттого его и не засекли при проникновении в этот туннель. Возможно, толпа варваров снаружи была попыткой заменить древнюю электронику. Как оказалось, не очень удачной попыткой.

Однако перед ним новая преграда. Эта дверь так же отказывалась поддаваться его усилиям. Ничего не оставалось, кроме как достать меч. Клинок Зигфрида снова, почти уже привычно, лег в ладонь. В некоторой растерянности Книжник замер перед железной перегородкой, не представляя, куда вонзать клинок. Он понятия не имел, как устроены замки у таких вот сдвижных дверей. И в тот момент, когда он раздумывал, куда вонзить горячее острие, что-то в двери щелкнуло.

Медленно, как взводимый перед казнью нож гильотины, дверь съехала в сторону. И сразу же, из глубины коридора по «ту сторону» навстречу шагнул человек.

Есть моменты, которые длятся вечно. Наверное, это субъективное ощущение. Может, и так. Но некоторые считают, что в любую секунду можно уложить существование целой Вселенной. Хватило ведь времени, чтобы подумать обо всем этом, да еще на то, чтобы осмотреть незнакомца с головы до ног.

Сразу стало понятно – это вест. Настоящий вест, не менее реальный, чем Зигфрид – последний воин своего народа. Что выдавало в нем соплеменника Зигфрида? Может, это узкое, бледное лицо с прозрачными северными глазами. Или длинные светлые волосы с вплетенными в них узкими дредами. Или особая легкая броня, отлично сидящая на гибком и сильном торсе? Скорее всего – все вместе. Но главное, что успел выдать мозг, – это простой и ясный сигнал: перед ним враг. Невероятно опасный, смертельный. Тот, с кем невозможен компромисс, который, не раздумывая, убьет тебя, если ты не успеешь раньше. Все остальное – вторично, налет, фон.

Книжник успел заметить, как медленно расширились глаза незнакомца, вроде бы даже успел засечь движение его зрачков. Но что-то в глубине мозга, что отвечает за самосохранение, уже приняло единственно верное решение, послав сигнал оцепеневшему телу. И тело подчинилось команде.

Острие меча, направленное в отъехавшую перегородку, оказалось теперь четко напротив груди незнакомца.

Оставалось сделать единственный выпад.

Книжник с изумлением смотрел в глаза незнакомца. Он вдруг узнал в нем посланника – того самого, что ставил на колени сотни людей в поселке древлян. Захотелось даже спросить его: зачем он все это делал? И человек приоткрыл рот, будто действительно хотел сказать что-то важное.

Только вместо слов изо рта незнакомца густым потоком хлынула кровь. Качнувшись, он повалился назад и соскользнул с проткнувшего его клинка. На раскаленном металле шипела, пузырясь, свежая кровь.

Какое-то время Книжник неподвижно стоял над телом, пытаясь понять, что же произошло. Слишком спонтанно, практически случайно все вышло. Но факт оставался фактом. Вот так – он только что убил посланника Тех, Кто Приходит. И зловещий посланник не смог ничего ему противопоставить. Как это возможно? Ответа не было. Да и кому он нужен сейчас, этот ответ? Важно другое: он убил одного из могущественных хозяев этого места, и с этого момента в его жизни начался обратный отсчет.

Первым порывом было просто броситься в бегство. Сжав зубы, он взял себя в руки. Бегство его не спасет. Единственное, что сейчас можно сделать, – это спрятать тело. Быстро оглядевшись, заметил темную нишу в бетонной стене. Подхватив тело под руки, оттащил его в глубину ниши. Труп оказался необычайно тяжелым, за ним по бетонному полу протянулась широкая бурая полоса. Торопливо, ногой, Книжник принялся забрасывать кровь пылью, густым слоем покрывавшей пол. Скрыть следы полностью не вышло, остались подозрительные бурые разводы.

– А, к черту! – пробормотал он, нервно отряхивая руки – они тоже были в крови.

Оглядел себя, снова ругнулся: кровью была заляпана вся камуфляжная куртка. Однако времени на «постирушки» не было.

– Грымза, вперед! – сдавленно скомандовал он. Огляделся. – Грымза!

Крысопсина отреагировала не сразу: она с аппетитом лакала свежую кровь из раны убитого, аж причмокивала от удовольствия. При виде этого зрелища Книжника едва не вырвало.

– Ну и мерзкая же ты тварь! – в сердцах проговорил он.

Грымза повернула в его сторону окровавленную и, вроде бы, улыбающуюся от удовольствия морду: да, мол, мерзкая, но такая уж я уродилась! Нехотя спрыгнула с трупа и, облизываясь, потрусила вперед.

Прошли еще около сотни шагов. Навстречу попалась еще одна дверь-перегородка – на сей раз открытая. Коридор изогнулся – и вел еще около пятисот метров, пока не оборвался обширным мрачноватым помещением, заполненным железом и гулом машин. Грымза крутилась на месте и скулила – похоже, потеряла след. Неудивительно: здесь остро пахло машинным маслом и какими-то химикатами – легко напрочь отбить нюх.

Книжник растерянно озирался, пытаясь сообразить, где находится и что делать дальше. Прикинув направление и пройденное расстояние, семинарист решил, что находится в подземелье под усеченной «пирамидой» древней РЛС со странным названием «Дон». Какое отношение все это имело к одноименной реке? Интерьер отдаленно напоминал цеха Железной Шкатулки, только здесь чувствовалось куда более высокое техническое совершенство. Вместо топок, труб и паровых котлов – густая паутина кабелей и длинные ряды железных шкафов, очевидно, набитых электроникой. Самое поразительное было в том, что все это, похоже, работало. Но зачем? К чему нужна эта РЛС спустя две сотни лет после окончания Последней Войны? Снова ожидают удара из космоса?

Где-то над головой послышались гулкие шаги и голоса: кто-то спускался по металлической лестнице. Нужно побыстрее убираться отсюда. Уже не выбирая направления, Книжник бросился напрямик, вдоль рядов с оборудованием. Через несколько шагов замер, как вкопанный: голоса донеслись и с той стороны.

– Где он? – крикнули где-то.

– Пошел на воздух, «мясо» проверить, – лениво отозвался голос с другой стороны.

В ответ послышался смешок:

– Проверить, не завоняло ли?

– Тут и проверять не надо – эти скоты смердят, как будто уже успели обгадиться и сдохнуть.

– Это точно. Ну, как вернется, пусть меня найдет. Дело есть.

– Понял, скажу.

Отчего-то семинарист сразу понял, что речь идет об убитом им посланнике. Вот же гадство! Если тело найдут, то мгновенно поймут, что в их логове объявился чужак. Тут-то его и затравят, как крысу.

Шаги приближались. Книжник в панике бросился в боковой проход между железными колоннами и заметил крутую железную лестницу, уходившую еще глубже вниз. Буквально кубарем он скатился по этой лестнице, пропустил один этаж, другой, третий, погружаясь до самого дна этого подземелья, пока лестница не уперлась в неровную бетонную поверхность. Похоже, это и было то самое дно.

И с самого начала здесь ему не понравилось. Далекий свет с трудом пробивался через лестничные пролеты. Воздух здесь был затхлым, сырым, тяжелым, наполненным отвратительными испарениями. Он чертыхнулся: что-то мерзкое капнуло на лицо. Стер ладонью – вещество оказалось жирным, липким, даже думать не хотелось, что это за дрянь. Торопливо вытер руки о камуфляж, попутно пытаясь хоть что-то разглядеть во мраке. Бесполезно. Пришлось снова зажечь масляную лампадку, и теперь ее пламя разгоралось с трудом, словно ему не хватало воздуха.

Слабый свет выхватывал мрачные силуэты каких-то темных колонн, странных машин и устройств между ними. Масштаб и сложность всего этого оборудования поражали воображение. Но при виде всего этого возникал только один вопрос: как в этих лабиринтах отыскать Зигфрида? Если он вообще здесь…

Размышления прервали звуки шагов. Кто-то спускался сюда по единственной железной лестнице. По стенам заплясал лучик электрического света. Книжник разглядел силуэт человека с фонарем на непривычном головном уборе – похоже, строительной каске. Человек спускался спокойным, привычным шагом. Вряд ли это была погоня за чужаком. Больше походило на плановый обход.

Тем не менее арбалет сам скользнул с плеча в руки. Электропривод бездействовал, но оставался ручной привод. Приличное усилие на рукоятку ручного взвода – и увесистый острый болт, щелкнув, вынырнул из магазина, заняв свое место под прицельной планкой.

Выбор оружия не случаен. Грохот револьверного выстрела перечеркнет последнюю надежду на спасение друга, да и на собственное выживание – тоже. Меч неудобен и опасен в темной тесноте этого подземелья. Единственного и точного выстрела из привычного оружия должно хватить.

Это если незваный гость не уберется сам. Книжник тихо оскалился: можно подумать, он уже сам стал здесь хозяином. Нет, до этого пока далеко…

Человек, между тем, и не думал уходить. Он неторопливо прогуливался среди агрегатов, ощупывая их, обстукивая массивным разводным ключом и что-то напевая себе под нос. Похоже, этому малому совсем не скучно в этих железных дебрях. Он все открывает какие-то крышечки, заглядывает в ящички и насвистывает, будто богач, копающийся в собственных сокровищах. Прекращая напевать и насвистывать, он иногда разговаривал сам с собой:

– Где тут у нас «пробивает»? Нет, не здесь у нас «пробивает». А где у нас искрит? Не здесь у нас искрит. Та-та-та… А тут что? Изоляция сгнила. Прекрасно! Просто чудненько…

Похоже, этот тип немного не в себе. Он совсем не был похож на Тех, Кто Приходит, – ни обликом, ни манерами, ни голосом. Но это не делало его менее опасным. Ведь он в любую секунду мог обнаружить чужака. Он неумолимо приближался к ненадежному убежищу семинариста, и Книжник медленно поднял арбалет. Палец лег на спусковую скобу.

Человек остановился шагах в пяти от него и склонился над грязным железным ящиком. Откинул пыльную крышку, принялся копаться в его содержимом, приговаривая:

– Это все барахло, это все старье, выбросить все это к лешему. А вот этот блок можно проверить. Хм… Неплохой блочок, может, даже и заработает, зафункционирует у меня, как миленький… Ой! Кто здесь?

Книжник не сразу сообразил, что человек имеет в виду его. Обладатель каски, похоже, заметил его боковым зрением, и теперь медленно поворачивал голову с фонарем в его сторону.

– Не двигайся! – сдавленным шепотом приказал Книжник.

И в ту же секунду ослепительный свет ударил по глазам – в него впился перепуганный луч фонаря.

Палец сам вдавил спусковую скобу. Арбалетный болт ядовитым жалом сорвался с тетивы и устремился прямиком в это жгуче-яркое пятно света. Глухой щелчок и испуганный вскрик – похоже, болт прошел по касательной, срикошетировав от каски. Луч света метнулся в сторону, и человек сорвался в бегство.

– Стой! – гаркнул Книжник, бросаясь вслед удиравшему и на бегу судорожно взводя тетиву арбалета. – Стой, говорю! Убью!

Человек шмыгнул куда-то в сторону, между огромных агрегатов, и тут же скрылся из виду. И фонарь отключил, мерзавец! Этот тип явно лучше ориентировался в здешних лабиринтах, но найти его следовало любой ценой: нет никакого сомнения, что, сбежав, он приведет сюда облаву.

Семинарист медленно продвигался вдоль рядов оборудования, подняв арбалет на уровень глаз и прижав к его ложу масляный светильник. Это, конечно, не тактический фонарь, но так лучше, чем стрелять на слух. В том, что незадачливого чудака в каске придется пристрелить, Книжник даже не сомневался: слишком многое поставлено на карту, слишком много жертв принесено, чтобы сдаться в самый последний момент.

Он мрачно усмехнулся самому себе: из жалкого беглеца, вечной добычи для сильных и зубастых он сам превратился в охотника. Это было немного пугающе, но приятно. Он уже не боялся вида вражеской крови. И этот несчастный сам виноват, что попался под руку. Просто оказался в ненужном месте в ненужное время.

Корявая тень неуклюже мелькнула между опорными колоннами. Книжник разрядил арбалет – железный штырь упруго впился в гнилой железный кожух какого-то агрегата. Брызнули искры электрического разряда.

Промазал!

Сжав зубы, снова взвел тетиву, вскинул оружие и стал продвигаться вперед. С этим типом пора кончать, пока он затаился от страха и не поднял крик. Книжник прошел между колоннами, резко повернулся: по его расчетам в этом закутке и должен был притаиться беглец. Но здесь никого не было. Повел арбалетом из стороны в сторону – одни лишь пустые грязные стены.

И тут что-то тяжелое обрушилось на него сверху, сбило с ног и повалило на грязный бетон. В горло вцепились ледяные пальцы, стали сдавливать, душить. Делали это, впрочем, неумело, неловко, и крепким ударом в челюсть Книжник сбил с себя хилого человека в каске, мгновенно перехватив инициативу и навалившись коленом на тощую шею и выдернув из мокасина припрятанный нож.

Нужно было сразу перерезать этому шустрому горло – просто из соображений сухой целесообразности. Но что-то остановило Книжника. То ли все тот же внутренний протест против убийства безоружного, то ли мелькнувшая в голове идея – вытрясти из этого типа нужную информацию. А может, что-то знакомое в чертах этого молодого парнишки, почти что его ровесника. Книжник приблизил к пленнику свое осунувшееся, измазанное копотью Огненного Кольца и кровью убитого веста лицо.

– Ты кто такой? – сквозь зубы процедил он.

В этот момент он не был похож сам на себя, и где-то в глубине души пришел в ужас от подобных изменений в собственном «я». Но на хрипящего пленника это произвело впечатление. Какое-то время тщедушный паренек хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, пока, наконец, не выдавил из себя одно-единственное слово:

– Механик…