Курорт Литтл Бентли

18

В этот раз Рейчел не просто услышала что-то, но и увидела.

Это случилось после мастер-класса с шеф-поваром. Она разговорилась с Лори Митчелл, менеджером из Сан-Франциско, оказавшейся на удивление простой женщиной. Лори уезжала сегодня, но прежде чем отправляться домой, хотела купить подарок для пасынка своего брата. Тот недавно женился на кассирше из магазина здорового питания — со степенью по философии и антропологии и двенадцатилетним сыном. Мальчик был распущенный, а мама с причудами. Поэтому, будучи тетей, Лори чувствовала себя обязанной попытаться оказать на ребенка благотворное влияние, внести немного порядка и обыденности в его разгульную жизнь. В магазине сувениров она видела красивую футболку и решила, что можно купить ее в качестве подарка. Ей хотелось узнать мнение Рейчел — все-таки та была матерью троих подростков. Поэтому, посмотрев мастер-класс и отведав супа с салатом, они отправились в вестибюль.

— Этот развратный суп на вас как-нибудь подействовал? — спросила Лори, пока они шли по мощеному дворику.

Миссис Турман рассмеялась.

— Нисколько, — призналась она.

— На меня тоже. Ничего не чувствую.

Они пересекли вестибюль и вошли в магазин подарков. Мисс Митчелл показала целую секцию, завешанную футболками. Рейчел тут же забраковала желтую с логотипом Реаты и красную с изображением куклы качина и надписью «Хано». Она предложила черную футболку с изображением скелета, засыпанного песком, возле кактуса и указателя «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АРИЗОНУ».

Лори купила ее.

Потом мисс Митчелл захотелось в уборную, и Рейчел составила ей компанию. Когда они приближались к туалету, у женщины возникло неприятное ощущение дежавю. Все это время она была как на иголках. Но, пока они находились внутри, не произошло ничего необычного.

Это случилось, когда они возвращались по коридору в холл.

Из-за угла вывернули двое мужчин, видимо втянутых в яростный спор. Правда, спор был какой-то слишком однобокий. На мгновение миссис Турман показалось, что зачинщиком был администратор, которого они с Лоуэллом встретили вчера на этом самом месте. Хоть это был и не администратор, но он очень на него походил — бородатый, толстый, хорошо одетый. И он тащил за собой молодого человека, одетого в униформу Реаты. Вероятно, это был один из официантов при бассейне. Он плакал, отчаянно и беззастенчиво, размазывая слезы и сопли по красному лицу, молил о пощаде и просил, чтобы его не наказывали. Но его бородатый противник и не думал проявлять милосердие. Толстяк впился пальцами в руку подчиненного и грубыми рывками волок официанта по коридору.

— Пора платить по счетам! — прорычал он.

И двинул официанта локтем в живот с такой силой, что крики сменились стонами.

Рейчел спряталась за резной колонной в форме тотема. Она не хотела видеть, что будет дальше. При этом женщина знала, что никто и не ждал этого от нее, и сомневалась, что ей позволено было видеть это. Лори растерялась, но последовала примеру спутницы, и они вместе проследили, как мужчины прошли мимо. Какая-то часть Рейчел хотела выскочить и кинуться на толстяка, пристыдить его за неподобающее поведение и противоправные действия. Даже худший в мире работник не заслуживал подобного обращения! Но миссис Турман вспомнила ужасные женские крики за стеной и последовавший за этим противный звук удара и побоялась вступать в спор с мужчиной. Побоялась того, что могло случиться, если он хотя бы узнает, что она стала свидетельницей случившегося.

Мужчины остановились в нескольких шагах от затаившихся женщин. Словно ребенок, прячущийся от родителей, Рейчел обошла вокруг колонны, стараясь остаться незамеченной. Лори двигалась вслед за ней. Выглянув из своего укрытия, миссис Турман увидела, как бородатый, удерживая наказанного официанта одной рукой, другой отпер дверь ключом. Дверь открылась, и на долю секунды Рейчел удалось заглянуть внутрь. Там не было ни офисной мебели, ни занавесок, ни окон. Это была просто комната, стены, пол и потолок которой были выкрашены в красный цвет. Посередине стояла ржавая железная клетка размером с холодильник. Толстяк толкнул официанта внутрь и приказал:

— Полезай!

— Нет! — завопил молодой человек.

Рейчел ни разу еще не приходилось слышать столь душераздирающего, полного ужаса крика.

Тяжелая дверь захлопнулась и заглушила все прочие звуки.

Коридор погрузился в тишину.

Из-за угла неспешно вышли двое гостей, мужчина и женщина, безучастные к тому, что произошло всего пару секунд назад.

Сердце рвалось из груди Рейчел, и она с шумом втягивала воздух через рот. Кто-то должен был сделать хоть что-нибудь! В комнате пытали человека. Она в отчаянии оглянулась в сторону вестибюля. Но поняла, что не сможет им ничего сказать. Это был не единичный случай и не выходка полоумного садиста. Администрация курорта знала обо всем. Либо они делали вид, что это их не касается, либо это даже было частью их внутренней политики.

Рейчел могла бы позвонить шерифу или в полицейское управление. Но, где бы те ни находились, к тому времени как они доберутся до этого богом забытого уголка, преступление уже свершится, и все следы его успеют замести.

В фильме женщина устремилась бы вперед, распахнула дверь и пролила свет на подлые деяния администратора. Она велела бы праздно гуляющей парочке позвать кого-нибудь на помощь, те привели бы других гостей и работников, и бородатого толстяка и его подельников схватили бы до прибытия представителей закона. Но такое бывало только в кино. И все, на что миссис Турман оказалась способна, — это уставиться на дверь, вслушиваясь в обманчивую тишину и стараясь успокоить дыхание.

— Вы это видели? — спросила Рейчел свою новую знакомую, едва способная к речи.

— Поверить не могу, — отозвалась та.

При этом Лори не казалась такой уж потрясенной. Легкое возмущение на ее лице едва ли сочеталось с тем смятением, которое испытывала ее спутница. Она вспомнила, что и при виде мертвых крыс в саду шеф-повара эта женщина тоже не выказала ни малейшего смущения. В глазах мисс Митчелл она прочла безучастное выражение, которое по необъяснимой причине напомнило ей то эмоциональное безразличие, вызванное сомой в «Дивном новом мире» Олдоса Хаксли.

Вдоль широкого коридора между броскими дверями банкетных залов примостилось еще несколько неприметных дверей, и оставалось только догадываться, что происходило за этим звуконепроницаемым фасадом. Рейчел представила, как десятки мужчин, похожих на администратора, истязают работников, которые на несколько минут опоздали на работу или попались на какой-нибудь незначительной оплошности. Она попыталась вспомнить лицо официанта, чтобы узнать его, если случится снова увидеть этого несчастного у бассейна. Но черты его стерлись у нее из памяти. Что ей действительно запомнилось, так это пальцы, впившиеся в плоть, и полные ужаса жалобные крики.

Первейшим делом следовало уехать отсюда.

— Идемте, — сказала миссис Турман, выходя из-за колонны.

Лори последовала за ней, словно не было ничего необычного в том, что две взрослые женщины прятались за резным столбом, в престижном отеле, посреди бела дня. Они направились обратно в холл.

— Ну, спасибо, что помогли подобрать футболку для Фредерика, — сказала мисс Митчелл, направляясь к стойке регистрации. — Пойду улажу формальности по оплате. Рада была познакомиться.

Рейчел испытала новое потрясение. Ей казалось, что хоть небольшая толика возмущения от увиденного сохранится в ее новой знакомой, и не думала, что мысли об этом так скоро изгладятся из ее сознания. Но, как видно, случилось именно это. Миссис Турман и сама чувствовала, как ее собственное возмущение непостижимым образом рассеивается. И хотя женщина поклялась сохранить его, к тому времени как она вернулась в номер, чтобы пообедать с Лоуэллом, ее страх и негодование полностью исчезли.

19

После обеда наступила самая жаркая часть дня. Они сказали родителям, что следующие пару часов перед турниром проведут у Дэвида в номере, поиграют в приставку, но сами решили прогуляться к каньону Антилопы, посмотреть горячие источники.

Как это ни удивительно, но идею старшим братьям подкинул Райан. Они шатались без дела и старались придумать, чем бы себя занять — спустя пару дней даже на таком курорте становилось мучительно скучно. И тогда младший напомнил об экскурсии, которую им устроили по приезде.

— Там же рассказывали про какие-то пешие тропы? — спросил он.

Для Оуэна вопрос брата прозвучал как-то уж слишком наивно. Он знал Райана с пеленок, и такая вот показная беспечность была не в его манере. Но и ему пришлось признать, что идея имела право на существование. Мама дала всем троим четкие наставления, чтобы они не находились на солнце в это самое жаркое время суток. А больше всего братьям досаждало, когда их в чем-то ограничивали и указывали им, что делать. Предложение Райана оказалось полной неожиданностью. Кроме того, если их поймают, можно все свалить на него.

Кёртис хлопнул младшего брата по спине — немного не рассчитал силу, мальчик поморщился — и объявил:

— Прихватите немного колы, ребята, и выступаем!

С ними пошла и Бренда.

Они встретили ее, когда она выходила с теннисного корта — видимо, играла там с отцом. Будучи подростком, Бренда, по ее словам, уже играла в школьной команде, и отец хотел, чтобы она тренировалась даже на отдыхе.

Она была потная, разгоряченная, и Оуэн счел это особенно привлекательным.

— А где твоя ракетка? — спросил он.

— Отец взялся их вернуть. А тебе нравится теннис?

— Мне нравится Анна Курникова, — вставил Кёртис.

— Ее слишком переоценивают, — сказала Бренда со знанием дела. — Она ни одного значительного турнира не выиграла.

— Мы не смотрим теннис, — заявил Райан.

— Но я не прочь сыграть иногда, — быстро добавил Оуэн.

Бренда улыбнулась ему. Он покраснел и уставился себе под ноги:

— Правда, вряд ли я на твой уровень потяну.

— Можно и в волейбол сыграть, — предложила девочка. — Было бы здорово.

Еще как здорово! Оуэн представил, как они сначала гоняют мяч по корту, а затем она подходит, чтобы немного натаскать его в теннисе. Встает позади него, кладет руку на ракетку поверх его руки, прижимается к нему вплотную, касается грудью спины. Член стал набухать под эластичной материей плавок. Подросток шевельнул рукой, стараясь прикрыться, и придвинул холодную банку колы поближе к паху, чтобы сбить возбуждение. Ему хотелось предложить, чтобы они с Брендой остались и поиграли немного, а остальные отправились бы на прогулку. Но его новая подруга, наверное, уже устала от игры. И кроме того, там был ее отец.

Бренда легонько похлопала его по плечу — даже немного игриво. Затем она скользнула ладонью вниз и взяла его за руку, словно для нее это было самое привычное действие. Их пальцы сплелись, и Оуэн слегка сжал ее ладонь. И с благодарностью почувствовал ответное пожатие.

Он еще ни разу не испытывал подобных чувств к девушке. Конечно, прежде ни одна из девочек не проявляла к нему такого интереса, так что ему представился шанс. Но между ним и Брендой, казалось, возникла настоящая связь, мгновенная и крепкая привязанность, которая была гораздо выше простого физического влечения. Он чувствовал себя и чокнутым, и гениальным, и счастливым, и скрытным, и открытым всему миру одновременно. Ему хотелось, чтобы каждый видел их вместе, — и не хотелось, чтобы на них смотрели. Хотелось, чтобы эта связь существовала лишь для них.

Хотя Кёртис смотрел. И вид у него был сердитый.

— Мы что, весь день тут торчать собрались? — спросил он. — Идемте уже!

Они двинулись по гравийной тропе, минуя теннисные корты и стоящие на отшибе строения. Затем пошли вдоль каменистого утеса, пока не оказались у разлома в низкой горной цепи. Тропа расходилась: левая уводила обратно к комплексу, а правая змеилась в горы. «КАНЬОН АНТИЛОПЫ 500 ЯРДОВ», — гласила небольшая табличка.

Компания свернула направо.

Они пересекли пересохшее русло, поднялись по пологому склону между громадными кактусами и оказались в начале маршрута. Они шли без остановки в течение десяти минут, но теперь помедлили, охваченные каким-то коллективным чувством нерешительности. По обе стороны глинистой тропы стояли два ветхих столбика. К одному из них была прибита новенькая светоотражающая табличка: «ПОЖАЛУЙСТА, НЕ СХОДИТЕ С ТРОПЫ». На другом крепился пластиковый ящик с путеводителями.

Оуэн взглянул на табличку.

ПОЖАЛУЙСТА, НЕ СХОДИТЕ С ТРОПЫ

Выглядело это скорее предостережением, чем требованием. И звучало почти как религиозное послание, что показалось Оуэну немного зловещим. У него возникло то же самое чувство, которое он испытывал в крытом бассейне и в той части большого бассейна, где они с Кёртисом видели тело под водопадом. Чувство всепоглощающего страха.

Затем компания двинулась дальше. Бренда оказалась теперь впереди и тянула Оуэна за собой. Остальные шли следом. Он едва успел о чем-либо подумать, не то что высказать мысли вслух, прежде чем они зашагали к узкому ущелью. Оно походило на многие из тех мест, где неопытных туристов смывало неожиданными наводнениями.

— Круто, — проговорил Райан.

Но кроме этой единственной реплики, никто больше не проронил ни слова. Хотя они не то чтобы поднимались к вершине — тропа тянулась вдоль склона, и жара сочеталась теперь с высотой. Подростков обдувало горячим воздухом, и они обливались потом. Они прошли по тесной расщелине. Пусть и извилистая, она оказалась гораздо короче, чем рассчитывал Оуэн, — едва ли в половину футбольного поля. Затем скалы расступились, подались в стороны, и тропа вывела их к необъятным просторам каньона. Скалистые склоны отлого вздымались ввысь, а глинистое дно стало пристанищем для оазиса из кустов и высоких деревьев.

— Обалденно, — признался Оуэн.

Дэвид, с тех пор как они встретились после ланча, вел себя непривычно тихо. А теперь, без всякой на то причины, вдруг выпалил:

— У меня с предками, похоже, что-то не так.

Все пятеро остановились.

— Они какие-то ненормальные, — добавил старший из подростков.

Болван, хотелось ответить Оуэну. Но вместо этого он перехватил недоуменный взгляд своего брата-близнеца и пожал в ответ плечами.

— Почему? — спросил Кёртис Дэвида.

— Я видел кое-что. На задворках курорта. У них там поле для гольфа, не игровое. Место такое, где можно отработать удар… — начал объяснять тот.

— Тренировочное поле, — вставила Бренда.

— Ну да. В любом случае там висит табличка, что до восемнадцати вход воспрещен. Я, конечно, все равно пролез туда. Отец играл в гольф и… — парень покачал головой. — Вы не поверите.

— Что? — настаивал Кёртис.

— Глупо звучит…

— Что? — в один голос потребовали ответа близнецы.

— На другой стороне поля были женщины. Привязанные к столбам. И мужики старались попасть по ним мячами. Одна из них была моей мамой. Знаю, звучит так, будто я все это придумал. Но я видел, как отец врезал по мячу и попал маме в живот. А она просто… согнулась, сжалась немного, как будто ее били. Но не могла упасть, отойти в сторону или еще что-нибудь, потому что была привязана. Она кривилась от боли, но не кричала, не издала ни звука. Как будто не могла кричать. Будто им нельзя кричать, словно это запрещено правилами. И если бы она закричала, то проиграла бы, или ее бы дисквалифицировали, или что-то в этом роде.

Голос у Дэвида становился все громче и звучал зловеще. Остальные молчали, потрясенные рассказом.

— Женщине рядом с ней попали в голову, — добавил подросток тихо. — Кровь текла ручьем…

Оуэн хотел сказать что-нибудь, но не знал что. Он попытался представить, что сам почувствовал бы, если бы застал родителей за подобным занятием. Но не смог. Это было слишком противоестественно.

— Это была игра? — спросил Кёртис.

— Не знаю. Я не стал выяснять, — ответил Дэвид, после чего, чуть помедлив, добавил: — Что-то не то здесь творится.

Оуэн взглянул на Кёртиса и, прежде чем успел разгадать выражение его лица, вмешался:

— В тот раз на дне на самом деле лежало мертвое тело. Мы видели его.

Дэвид промолчал.

— Оно походило на пятно или что-то вроде этого, когда ты сказал нам об этом, — добавил Оуэн. — Но вначале там определенно что-то было. Может, призрак.

Кёртис ничего не сказал.

Дэвид протяжно вздохнул.

— Я и сам его видел, — признался он. — Но потом оно исчезло, и я решил, что это обман зрения. Вот и подумал, что можно подурачить вас.

— Что вы такое несете? — Бренда оглядела мальчишек, словно те с ума посходили.

— Здесь кругом призраки, — ответил Райан как ни в чем не бывало.

Девочка негодующе встряхнула волосами:

— Это самое нелепое, самое глупое, что я слышала в жизни. Я что, вышла на прогулку с классом для отстающих в развитии? Бросьте, ребят! Мы отдыхаем на одном из лучших курортов страны. Миллионеры, миллиардеры проводят здесь зиму! Не знаю, как ваши номера, а мой великолепен. А бассейн? А эти тропы? Все остальное? Не знаю, откуда вы набрались этих детсадовских идей, но поверьте мне, в бассейне не плавает никаких трупов. И никаких призраков тоже нет. Или инопланетян. Или вампиров, — она взглянула на Дэвида. — Без обид, но то, что ты видел на поле, еще не значит, что люди вокруг спятили и теперь убивают друг друга клюшками для гольфа. — Затем Бренда повернулась к Оуэну: — Ты же все это не серьезно, правда?

Если задуматься, то все, о чем они говорили, и вправду казалось довольно глупым. Оуэн устыдился собственного легковерия и склонности к поспешным выводам. Он взглянул на Кёртиса. Тот покраснел и уставился себе под ноги.

— Я знаю, что видел, — тихо проговорил Дэвид, но даже в его голосе не осталось прежней уверенности.

Один только Райан не сдавался.

— Призраки существуют, — настаивал он. — И они здесь.

Бренда улыбнулась ему, точно маленькому ребенку:

— Призраков не существует. Признаюсь, я не стала бы разгуливать по этой тропе посреди ночи. Но я никогда не додумалась бы, что в бассейне, в котором каждый день купаются десятки людей, который проверяют и чистят каждый день, плавали трупы. И не думаю, что игроки вдруг взбесились и стали без всякой причины бросаться на людей.

— Труп не плавал. — Оуэн счел себя обязанным поправить. — Он лежал на дне.

Приятельница взглянула на него, и он почувствовал себя главным в мире идиотом.

— Ладно, забудьте, — предложил Кёртис. — Нервы у всех на пределе, но не будем же мы тут целую вечность из-за этого торчать! Лучше пойдемте дальше.

— А может, просто вернемся? — проговорил Дэвид, рассеянно поигрывая серьгой.

Они посмотрели вперед, чтобы решить, стоит ли продолжать путь. Вокруг не было ничего, кроме гор, деревьев, кустарников и раскаленного солнца. Но не успел Оуэн сказать, что пора возвращаться, как Кёртис показал куда-то в сторону:

— Гляньте-ка.

Справа от тропы, на небольшом возвышении виднелась старая повозка, наполовину зарытая в песок.

Пожалуйста, не сходите с тропы.

Кёртис решительно перешагнул линию камней, отмечающих границу тропы, и зашагал по открытому пространству. Дэвид и Райан охотно двинулись следом. Оуэн с Брендой помедлили несколько секунд, а затем, взявшись за руки, пошли за остальными. Девочка, видимо, не хотела идти, движения ее стали скованными, но она ничего не сказала.

Они остановились перед ветхой повозкой. Доски потрескались и расщепились от времени, передняя часть ее зарылась в песок, а рядом валялись разбитые колеса с выломанными спицами. Кузов повозки был полон костей и истлевших останков мешковины. Оуэн не слишком дружил с природой и в животных мало что смыслил, но все-таки узнал, как ему показалось, среди пожелтевших костей череп коровы, лошади и антилопы, в честь которой и звался каньон.

Зрелище было странным и сбивало с толку, но именно это привлекло их внимание к небольшому возвышению.

— Смотрите, — сказал Райан. — Индейские развалины.

Вот только на развалины индейских жилищ это не походило. Оуэн сразу это понял. Все верно, это были руины: остатки стен высотой не больше фута ясно очерчивали план довольно большого здания. Под углом к нему стояло строение поменьше: крыша у него отсутствовала, но стены сохранились. Но они были из цемента, а не из глины, и с внутренней стороны виднелись следы светло-синей краски. Это напоминало скорее заброшенные коммерческие здания, которые встречались им в мертвых городах вроде Вендена и Драй-Ривера, пока они ехали сюда из Калифорнии.

— Это город-призрак, — проговорил Райан, и от Оуэна не укрылся восторг в его голосе.

Но и это было не совсем так. Развалины перед ними были слишком малы для города. Оуэну это напоминало скорее гостиничный комплекс.

Да, понял подросток, ничем другим это и быть не могло.

Он выпустил руку Бренды и вместе с братьями обошел повозку. Внутри у него все похолодело, хотя он и не знал почему. Они пошли по песчаной почве. Приближаясь, Оуэн довольно легко мог дорисовать в воображении стены и двери отдельных номеров. Уцелевшее строение было, по всей вероятности, рестораном.

Они подошли к руинам.

Строений оказалось больше, чем Оуэн решил вначале. Или, по крайней мере, их когда-то было больше. Справа мальчик разглядел останки деревянного сооружения, прежде служившего, наверное, сараем. Рядом сгрудилась куча обломков, бывших когда-то мебелью, пока солнце, ветер и дождь не сделали свое разрушительное дело. Напротив первого ряда развалин раскинулся еще один, а между двумя этими комплексами располагался пустой бассейн. Странно, но в нем не было даже мусора.

Это казалось немыслимым. Реата начала работу еще в 1920-х в качестве пансионата. Оуэн видел фотографии с ковбоями в вестибюле. Так откуда же здесь взяться еще одному отелю? Да еще заброшенному? Разве что…

Разве что этот отель был настоящим.

Это был единственный подходящий ответ. Поначалу Оуэн удовлетворился таким объяснением, и его сознание успокоилось. Но потом он задумался о причинах, по которым Реата сменила свое местоположение. Почему, вместо того чтобы отстроить курорт заново на том же месте, его переместили подальше от каньона? И почему существование этого заброшенного отеля так усердно замалчивалось? В этом крылась какая-то история, однако Оуэн не был уверен, что хочет ее узнать.

Пожалуйста, не сходите с тропы

Слова на табличке казались теперь приказом. Попыткой удержать людей подальше, гарантией, что существование этого места останется в тайне.

Друзья медленно шли по завалам, перешагивали ржавые куски металла и торчащие из земли осколки мутного цветного стекла, используя обломки бетона в качестве опоры. Дэвид подобрал обрезок арматуры и швырнул об участок уцелевшей стены. Тот ударился о стену с протяжным, слишком громким, металлическим лязгом.

Бренда по-прежнему стояла на краю застройки, но мальчики разбрелись по очерченным площадкам, бывшим когда-то комнатами. Чуть ли не одновременно они дошли до пустого бассейна.

И там остановились.

Вокруг бассейна стояли самодельные кресты. Те, что люди обычно ставят на обочинах автомагистралей, чтобы отметить место автокатастрофы. Но перед этими крестами не было цветов, дерево потрескалось и облупилось, словно к ним не прикасались десятилетиями. Он не призваны были внушить уважение к усопшим, а скорее служили предупреждением каждому, кто сюда явится.

На иссеченном трещинами цементе стояли ржавые остовы шезлонгов.

Никто не проронил ни слова. Само место было окутано атмосферой торжественности, как если бы здесь произошла какая-нибудь ужасная трагедия. Возможно, кровавая бойня. Или природная катастрофа, убившая десятки невинных людей.

Но было и что-то еще. Чувство, что все вокруг было странным и непривычным. Как в комнатах ужасов, в каком-нибудь парке развлечений, когда извилистые тропинки и искаженные виды создают зловещую атмосферу и даже самые обычные вещи кажутся жуткими и неестественными.

Оуэн взглянул на Дэвида. Дэвид взглянул на Кёртиса. Кёртис взглянул на Райана.

— Что там? — прокричала Бренда, и ее крик развеял чары.

— Бассейн! — кратко ответил Дэвид, что было, в общем-то, правдой, пусть и не совсем.

Оуэн оглянулся:

— Может, ты…

— Я иду! — объявила девочка, переступая через обломки и мусор и обегая разрушенные строения.

Оуэн снова повернулся к бассейну. Когда-то, думал он, здесь счастливо купались богатые беззаботные люди с востока. Но теперь это трудно было представить. Ему еще никогда не доводилось бывать в местах, овеянных столь зловещей аурой. Трудно было поверить, что прежде все здесь выглядело по-другому. Перед глазами всплыла другая картина: богатые, развращенные люди устраивают оргии и кровавые ритуалы. Посреди пустыни, вдали от любопытных взоров цивилизованного общества.

Это больше походило на правду.

Подростки пошли вокруг бассейна, озираясь по сторонам. Все вели себя очень неуверенно, словно разыскивали нечто, что при этом боялись найти.

— Смотрите, вон там! — воскликнул вдруг Кёртис.

Оуэн подошел туда, где стоял брат. Справа от пустого бассейна тянулась узкая траншея, и на ее дно спускались ступени. Со своего места близнецы заметили внизу большое панорамное окно, сквозь которое можно было наблюдать за пловцами. Стекло, конечно, давно разбилось, и в раме осталось торчать лишь несколько грязных осколков. Но, как и бассейн, траншея была на удивление чистой: ни песка, ни листьев, ни мусора. Дэвид стал спускаться по бетонным ступеням. Остальные, один за другим, двинулись следом.

— Я подожду наверху, — сказала Бренда. — На всякий случай.

Оуэн огляделся. Внизу было немного просторнее, и он решил, что когда-то здесь стояли кресла.

Дэвид взглянул сквозь разбитое окно на бассейн:

— Для чего это было? Наблюдать за девками?

Кёртис пожал плечами:

— Не исключено.

— Ссаньем тут воняет, — заметил Дэвид.

Но пахло здесь не мочой. Запах стоял другой, и никто из них не хотел его распознавать.

Запах смерти.

На противоположной стороне бассейна Оуэн заметил рисунок, простой набросок, но хорошо различимый. Он изображал в полный рост очень старого мужчину с длинными спутанными волосами и тощим лицом. Оно казалось печальным и в то же время вселяло страх. Это был портрет мужчины, до того старого, что он изжил из себя всю человечность. Рисунок напугал парня, и тот быстро отвел взгляд. Если бы с ними не было Бренды, Оуэн показал бы его и остальным, сказав, до чего он ужасен. Но ему не хотелось выглядеть трусливым в глазах подруги. Не хотелось, чтобы она сочла его еще большим кретином, чем уже считала.

Не стоило им сюда приходить. Надо было следовать указаниям. Нельзя было сходить с тропы.

Дэвид уже поднимался обратно. Взглянув в последний раз на зловещий портрет, Оуэн последовал за ним.

Сегодня его экстрасенсорные способности не проявились, но Райан не расстраивался. Он достаточно прочел о психических феноменах, чтобы понимать: шестое чувство, в отличие от пяти традиционных, не отличалось постоянством и надежностью. У него было собственное расписание, и оно не могло быть вызвано усилием воли.

Кроме того, не требовалась никакая телепатия, чтобы почувствовать энергетику этого места.

Здесь водились призраки.

Все его спутники знали об этом, хоть и не произносили вслух. Они спокойно обсуждали призраков каких-то пару минут назад, когда говорили о Реате. Но они находились на некотором расстоянии от курорта, и это обстоятельство, конечно, следовало обдумать. Хотя здесь, среди развалин старого отеля, не возникало никаких сомнений в том, что это место действительно было заселено призраками. Древние развалины буквально источали злобу, она сочилась из земли, по которой шагали подростки. Температура давно перевалила за сорок, но по коже у Райана забегали мурашки. И он не заметил, чтобы кто-то из его спутников потел.

Вот только почему? Что служило тому причиной?