Главный подозреваемый Кобен Харлан
– Но Клу знал, что его ждет этот тест?
– Полагаю, да. Мы проводили его каждую неделю.
– Как именно проходили тесты?
Софи снова посмотрела на Джареда.
– Что вы имеете в виду? – спросил тот.
– Шаг за шагом, – объяснил Майрон. – Что он делал?
Софи не выдержала:
– Он писал в стакан. Это очень просто.
«На самом деле все совсем не просто».
– Кто-нибудь видел, как он мочился?
– Что?
– Кто-нибудь видел, как Клу написал в стакан? Или он заходил за перегородку? – продолжал Майрон. – Он был голым или в трусах? Он…
– Постойте, какое все это имеет значение?
– Большое. Клу собаку съел на этих тестах. Если он знал, что его ждет, то смог бы подготовиться.
– Подготовиться как? – спросила Софи.
– Способы разные, все зависит от сложности тестов, – объяснил Майрон. – В простых случаях достаточно смазать пальцы машинным маслом и пустить струю так, чтобы она по ним задела. Фосфаты меняют картину тестов. Некоторые врачи это знают и проверяют пробы на фосфаты. Если спортсмену позволяют зайти за перегородку, он может прикрепить образец чистой мочи к внутренней стороне бедра и использовать ее вместо своей. Часто чистую мочу хранят в презервативах или надувных шариках. Их легко спрятать в трусах. Или между пальцами ног. Или под мышкой. Иногда даже во рту.
– Вы серьезно?
– Бывает и хуже. Если спортсмен знает, что его ждет строгий тест, когда врачи следят за каждым шагом, он делает отверстие в мочевом пузыре и использует катетер, чтобы вкачать в него чистую мочу.
Софи Майор уставилась на него с ужасом:
– Он вкачивает в мочевой пузырь чужую мочу?
– Да, – кивнул Майрон.
– Господи Иисусе! – Она прищурилась. – Удивительно, как много вы об этом знаете, Майрон.
– Клу тоже это знал.
– И что вы хотите этим сказать?
– То, что это наводит на размышления.
– Возможно, его застали врасплох.
– Возможно, – согласился Майрон. – Но если тесты проводили каждую неделю, как его могли застать врасплох?
– Вдруг он просто прозевал момент? – предположила Софи. – С наркоманами случается и не такое.
– Вероятно. Но я хотел бы поговорить с человеком, проводившим тесты.
– Доктор Стилвелл, – вставил Джаред. – Это врач команды. Он проводил тесты. Ему помогал Сойер Уэллс.
– Сойер Уэллс? Специалист по аутотренингу?
– Он психолог, занимается человеческим поведением и стимулирующей терапией, – поправил Джаред.
«Стимулирующей терапией. Понятно…»
– Кто-нибудь из них сейчас на месте?
– Вряд ли. Но они будут позже. Вечером у нас игра.
– А кто в команде дружил с Клу? Среди игроков или тренеров?
– Честно говоря, не знаю, – ответил Джаред.
– А с кем он делил комнату в поездках?
Софи не сдержала улыбку:
– Отстали от жизни, да?
– Кабраль, – ответил Джаред. – Энос Кабраль. Кубинец, питчер.
Майрон знал Кабраля. Он кивнул, оглянулся по сторонам и тут увидел это. Сердце ёкнуло, и Майрон едва сдержался, чтобы не вскрикнуть.
Его взгляд просто рассеянно скользил по комнате, не замечая деталей, и вдруг эта вещь зацепила внимание, как острый крюк. Майрон замер. Там, над тумбочкой. С правой стороны. Среди прочих фотографий в рамках и кучи всяких трофеев вроде коробочек с наградами и грамотами, первых дисков «Майор софтвер» и прочего в том же духе. Да, вот оно. Обычное фото в рамочке.
С той самой девушкой на компьютерной дискете.
Майрон попытался сохранить хладнокровие. Глубокий вдох, выдох. Но пульс частил как сумасшедший. Мысли метались в темноте, стараясь нащупать верную дорогу. Он лихорадочно рылся в своей памяти. «Спокойно. Просто дыши. Продолжай дышать. Теперь понятно, почему девушка показалась знакомой».
Кто она? Память понемногу поддавалась. Да, конечно, это дочь Софи Майор. Сестра Джареда Майора. А как ее звали? Он не помнил. С ней что-то случилось: вроде сбежала из дому. Десять или пятнадцать лет назад. Потом был раздел имущества или что-то в этом роде. Кажется, обошлось без суда. Или не обошлось? Все терялось в тумане.
– Майрон?
«Мне надо подумать. Спокойно. А для этого нужны время и место. Нельзя же просто взять и ляпнуть: «Черт, мне как раз прислали дискету, где ваша дочка тонет в крови!» Так, надо уйти. Навести кое-какие справки. Как следует все обдумать».
Он встал, неловко глядя на часы.
– Мне надо идти, – произнес Майрон.
– Что?
– Я хочу немедленно поговорить с доктором Стилвеллом, – объяснил Майрон.
– А какой смысл? – Софи недоуменно уставилась на него.
– Я уже говорил…
– Но что это даст? Клу мертв. Тест на наркотики ничего не изменит.
– Возможно, есть связь.
– Между тестом и его смертью?
– Да.
– Сомневаюсь.
– Я все-таки хочу проверить. У меня есть право.
– Какое право?
– Если результаты теста ошибочны, это многое меняет.
– Меняет что?.. – Софи остановилась и чуть заметно улыбнулась. – А-а, вот вы о чем.
Майрон промолчал.
– Вы имеете в виду его контракт, не так ли?
– Мне надо идти, – повторил он.
Она откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.
– Что ж, Майрон, надо отдать вам должное. Вы – настоящий агент. Хотите получить комиссионные с мертвеца, да?
Майрон не моргнул глазом.
– Если Клу был чист, его контракт все еще в силе. Вы должны его семье не меньше трех миллионов долларов.
– Так вот из-за чего сыр-бор? Вы пришли сюда ради денег?
Он снова посмотрел на снимок девушки. Вспомнил дискету, смех, кровь.
– В данный момент, – произнес Майрон, – я бы просто хотел поговорить с врачом команды.
Софи Майор взглянула на него так, словно он был плевком на ее ковре.
– Убирайтесь из моего офиса, Майрон.
– Вы позволите мне поговорить с доктором?
– У вас нет права даже находиться в этой комнате.
– Думаю, что есть.
– Нет, уж поверьте. Кровавые деньги вам здесь не светят. Убирайтесь, Майрон! Немедленно!
Он еще раз взглянул на фотографию. Спорить сейчас не имело смысла. Майрон развернулся и вышел из комнаты.
Глава 18
У Майрона все разболелось. Тйленол не помогал. В кармане лежал тайленол с кодеином, но он не рискнул его принять. Нужна ясная голова, а таблетки усыпят его раньше, чем, скажем, секс. Он мысленно перечислил свои болячки. Хуже всего чувствовали себя ноги, немногим лучше дело обстояло с ребрами. Остальное можно счесть приятными мелочами, отвлекающими от главного. Хотя каждое движение вызывало у него боль.
Когда он вернулся в офис, Большая Синди сунула ему пачку свежих сообщений.
– Сколько звонило репортеров? – спросил Майрон.
– Я сбилась со счета, мистер Болитар.
– Есть сообщение от Брюса Тэйлора?
– Да.
Брюс специализировался по «Метс», а не по «Янкиз». Но на такое дело клюнет любой репортер. С Брюсом они были вроде как друзья. И он наверняка знал о дочери Софи Майор. Вопрос в том, как затронуть эту тему, не вызывав подозрений.
Майрон закрыл дверь кабинета, сел и набрал номер. Трубку взяли после первого гудка.
– Тэйлор слушает.
– Привет, Брюси.
– Майрон? С ума сойти. Спасибо, что перезвонил.
– Не за что. Ты мой любимый репортер.
Пауза. Потом:
– Угу.
– Что?
– Это слишком примитивно.
– Извини.
– Ладно, давай пропустим эпизод, где ты покоряешь меня своей немыслимой харизмой. Ближе к делу.
– Я хочу заключить сделку.
– Слушаю.
– Пока я не собираюсь делать заявления для журналистов. Но когда сделаю, ты будешь первым, кто его услышит. Предлагаю эксклюзив.
– Эксклюзив? Ух ты, Майрон, я впечатлен твоим журналистским сленгом.
– Я мог бы сказать – сенсацию. Это мое любимое слово.
– Ладно, я понял. И что ты хочешь за то, что ничего мне не рассказал?
– Просто немного информации. Никаких расследований и публикаций. Ты будешь моим источником.
– Или парнем, которого ты хочешь поиметь, – заметил Брюс.
– Ну, если ты в настроении…
– Не сегодня, милый, у меня болит голова. Давай говорить прямо. Ты ничего мне не рассказываешь. Я ничего не публикую. Взамен я должен рассказать тебе все. Прости, приятель, не выйдет.
– Пока, Брюси.
– Эй, эй, постой, Майрон! Черт возьми, я же не главный менеджер. Терпеть не могу торговаться. Ладно, давай не будем морочить друг другу голову. Мы сделаем так: ты мне что-то говоришь. Заявление для прессы, что угодно. Что-нибудь совсем невинное. Но я хочу быть первым, кто получит информацию от Майрона Болитара. Потому я говорю тебе то, что тебе нужно, и сижу тихо, а ты даешь мне эксклюзив, как только разродишься настоящим заявлением. Идет?
– Идет, – ответил Майрон. – Вот мое заявление: Эсперанса Диас не убивала Клу Хейда. Я уверен в этом на сто процентов.
– У нее был роман с Клу?
– Конец заявления, Брюс. Точка.
– Ладно-ладно. Но почему тебя не было в стране в момент убийства?
– Ты в курсе, что такое конец заявления, Брюс? Это значит – больше никаких комментариев. И никаких вопросов.
– Брось, все и так знают. Я просто хочу подтверждения. Ты был на Карибах, верно?
– Верно.
– А где именно?
– Без комментариев.
– Ну почему? Ты был на Каймановых островах?
– Нет, не на Каймановых островах.
– Тогда где?
Вот так работают журналисты.
– Без комментариев.
– Я позвонил тебе сразу после того, как Клу провалил тест. Эсперанса сказала, ты в городе, но никак это не прокомментировала.
– И я не буду, – заключил Майрон. – Твоя очередь, Брюс.
– Да ладно, Майрон, ты мне ничего не сообщил.
– Мы заключили сделку.
– О'кей, ты прав, будем играть по-честному. – По его тону было ясно, что это временная передышка. – Спрашивай.
Легче, легче. Не надо сразу спрашивать про дочь Софи Майор. Никакой спешки. Это главное.
Дверь в кабинет открылась, в комнату вошел Уиндзор. Майрон сделал ему знак рукой. Уиндзор кивнул и открыл дверцу шкафа. С внутренней стороны висело зеркало в полный рост. Уиндзор посмотрел на свое отражение и улыбнулся. Хороший способ проводить время.
– Что в спортивных кругах говорили насчет Клу?
– Ты имеешь в виду – до провала теста?
– Да.
– Бомба с часовым механизмом, – ответил Брюс.
– В смысле?
– Бросал он классно, спору нет. И выглядел отлично. Похудевший, собранный. Но где-то за неделю до теста его стало не узнать – да ты и сам, наверное, видел. Постой… или тебя уже здесь не было?
– Продолжай рассказывать, Брюс.
– А что рассказывать? Мы уже видели это сто раз. С Клу родная мать наплачется. Его руки были даром Божьим, а сам он… скажем так, совсем не подарок.
– Значит, симптомы были заметны еще до теста?
– Да, пожалуй. Задним числом кажется, что их было полно. Я слышал, жена выгнала его. Он ходил небритый, с красными глазами, все в таком роде.
– Возможно, дело было не в наркотиках? – предположил Майрон.
– Конечно. Например, в алкоголе.
– Или он переживал стресс из-за развода…
– Знаешь, Майрон, будь на его месте кто-нибудь вроде Орела Хершисера, я бы еще засомневался. Но когда речь идет о таких бедовых парнях, как Клу Хейд или Стив Хау, можешь смело ставить на выпивку и наркоту. Шансов ошибиться – ноль.
Майрон посмотрел на Уиндзора. Тот поправил свои светлые кудри и стал практиковать перед зеркалом разные улыбки. В данный момент он пробовал лукавую.
«Легче, – напомнил себе Майрон, – легче».
– Брюс…
– Да?
– Что ты можешь рассказать о Софи Майор?
– А что тебя интересует?
– Так, общая информация.
– Просто любопытствуешь?
– Ну да…
– Понятно, – хмыкнул Брюс.
– Насколько сильно ей повредил проваленный тест Клу?
– Сильней не придумаешь. Впрочем, ты и сам знаешь. Она пошла на рискованный шаг, и до сих пор ее считали гением. Но Клу не прошел тест, и бабах – она всего лишь глупая девчонка, влезшая не в свое дело.
– Расскажи о ее прошлом.
– О прошлом?
– Да. Хочу узнать ее получше.
– Зачем? – буркнул Брюс. – Ладно, не важно. Она из Канзаса, а может, из Айовы, Индианы или Монтаны. В общем, откуда-то оттуда. Типичная девочка из провинции. Любит охоту, рыбалку и прочие развлечения на свежем воздухе. При этом здорово «рубит» в математике. Уехала на восток, чтобы поступить в Массачусетский университет. Там встретилась в Гари Майором. Они поженились и долгое время вели обычную профессорскую жизнь. Он преподавал в Брандейсе, она – в Тафтсе. В начале восьмидесятых они разработали компьютерную программу для ведения финансовых расчетов и из представителей среднего класса вдруг превратились в миллионеров. В девяносто четвертом их компания вышла на открытый рынок, и это позволило им сменить одно «м» на другое.
– Сменить одно «м» на другое?
– «Миллионеры» на «миллиардеры».
– А-а.
– Потом они сделали то, что делают многие очень богатые люди, – купили спортивный клуб. В данном случае «Нью-Йорк янкиз». Гари Майор обожал их с детства. Клуб стал бы для него отличной игрушкой, но, увы, он не успел ею воспользоваться.
Майрон прочистил горло.
– У них есть дети?
«Мистер Небрежность».
– Двое. Джареда ты знаешь. Он, в общем, хороший парень, не дурак, закончил нашу любимую альма-матер – Дьюкский университет. Но все его ненавидят, потому что он получил свое место благодаря мамаше. Его главное занятие – присматривать за финансами компании. Насколько я могу судить, справляется он с этим неплохо, а бейсбольные дела оставляет тем, кто в этом разбирается.
– Ясно.
– Еще у них есть дочь. Вернее, была.
Уиндзор вздохнул и неохотно закрыл дверцу. Ему всегда было нелегко отрываться от зеркала. Он сел напротив Майрона, как всегда, спокойный и невозмутимый. Майрон снова откашлялся и спросил в трубку:
– Что значит была?
– Дочь порвала с семьей. Ты не помнишь эту историю?
– Смутно. Кажется, она ушла из дому?
– Верно. Ее звали Люси. Она сбежала со своим парнем, каким-то музыкантом, незадолго до совершеннолетия. Это было лет десять или пятнадцать назад. Еще до того, как у Майоров появились деньги.
– А где она живет сейчас?
– В том-то и дело, что никто не знает.
– То есть?
– Она сбежала. Это все, что мне известно наверняка. Кажется, оставила им записку. Типа хочет путешествовать с любимым, искать счастья и прочая тинейджерская чушь. Софи и Гари Майор были типичными профессорами, начитавшимися доктора Спока, и решили предоставить дочери «свободу». Надеялись, она скоро вернется.
– Но она не вернулась.
– В точку.
– И они больше о ней ничего не слышали.
– Снова в яблочко.
– Но я что-то читал об этом несколько лет назад. Кажется, они начали ее поиски или что-то в этом роде?
– Ага. Между прочим, бойфренд вернулся через несколько месяцев. Они поссорились и разошлись. Удивительно, правда? Он понятия не имел, куда Люси отправилась. Майоры обратились в полицию, но без особого шума. Люси было уже восемнадцать, и она имела право жить самостоятельно. Никто ее не похищал, уголовщиной тут не пахло, а Майоры тогда жили очень скромно.
– А потом, когда разбогатели?
– Софи и Гари снова начали ее искать. Устроили что-то вроде поисков наследницы. В «желтой прессе» много об этом писали. Куча громких статей, но ничего конкретного. Говорили, будто она уехала в Европу. Еще – что живет в какой-то коммуне. Что ее убили. И тому подобное. Девушку так и не нашли, уголовщиной по-прежнему не пахло, так что дело вскоре затихло.
Воцарилось молчание. Уиндзор посмотрел на Майрона и вопросительно поднял одну бровь. Майрон покачал головой.
– Почему тебя это интересует? – спросил Брюс.
– Просто хочу получше узнать Майоров.
– Вот как?
– Ничего серьезного.
– Ладно, как скажешь. Забей.
– Это правда, – соврал Майрон. – И как насчет того, чтобы пользоваться более современным языком? Сейчас уже не говорят «забей».
– Правда? – После паузы: – Видимо, надо побольше смотреть телевизор. Но «Ванилла Айс» все еще рулит, верно?
– «Айс, айс, беби».
– О'кей, Майрон, сыграем на этот раз по-твоему. Но про Люси Майрон я выложил все, что знаю. Если хочешь, поищи в «Лексис»[24]. Возможно, в газетах писали больше.
– Хорошая идея. Спасибо, Брюс. Прости, но у меня на линии другой звонок.
Читать бесплатно другие книги:
