Мышеловка для бульдога Александрова Наталья

– Что?! – воскликнула Лола еще громче. – Монастырской? Этой сувенирной кукле? Да она вообще играть не умеет! Ей только Бабу-ягу на детских утренниках играть! Если ты ей позвонишь – между нами все кончено! И вообще, откуда у тебя ее телефон?

– Но если ты все равно отказываешься…

– Я не отказываюсь! Я возмущаюсь! Я вообще не знаю, как я столько лет тебя терплю! Ладно, что там нужно сыграть?

– Я же говорю, кузину из Новохоперска, которая хочет заполучить квартирку в Питере…

Через двадцать минут Лола вышла из своей комнаты совершенно неузнаваемой. Удивительно, как много она успела сделать за такое короткое время.

На ней была китайская кожаная куртка, под которую Лола подложила два махровых полотенца – одно, чтобы скрыть свою тонкую талию, и второе, чтобы изобразить объемный, но бесформенный бюст, а также турецкие джинсы, заправленные в высокие лаковые сапоги на высоченном каблуке. Над своим лицом и прической Лола тоже тщательно поработала: точеный носик обезобразила ватными тампонами, под глазами и в углах рта навела сеточку морщин, собственные волосы убрала под темно-рыжий парик. В дополнение ко всему во рту у нее ненавязчиво поблескивал золотой зуб.

– Ну, чё?! – проговорила она, выставив вперед подбородок. – Где эта квартирка, которая от моего братана осталась? Поехали смотреть! Только чтоб меня непременно на таксомоторе доставить! Я на маршрутке или на другом каком общественном транспорте несогласная!

– Будет тебе таксомотор! – обрадовался Маркиз. – Молодец, Лолка! Я в тебе никогда не сомневался!

– Да? – окрысилась на него Лола. – А кто хотел Лизку Монастырскую пригласить? Кстати, Ленечка, ты мне так и не объяснил, откуда у тебя ее телефончик?

– Ладно, потом объясню, сейчас некогда!

Сам Леня вырядился в черный костюм-тройку китайского производства, белую рубашку, которая была ему на два размера велика, и розовый галстук на резинке. Волосы он зачесал на косой пробор и густо намазал гелем, изобразив по бокам заметные залысины. Старуху соседку он, конечно, сможет провести таким гримом, думал Маркиз, но вот поверит ли акита…

Лола внимательно разглядывала себя в зеркало.

– Идем уж, нечего на такое чучело любоваться! – поторопил Леня.

Но Лола вовсе не красовалась, она прикидывала, какая походка подойдет такой личности. «О, походка – это важный элемент игры! – говорила когда-то им, второкурсникам, старая актриса, которая вела в институте сценическое мастерство. – Не сумеете подобрать нужную походку, никто вашей игре не поверит».

Лола чуть ссутулила плечи и наклонилась вперед, а голову, наоборот, вызывающе задрала. И пошла широкими шагами, ставя ноги абсолютно прямо, всей ступней. Косолапить не нужно и носки выворачивать тоже лишнее. А вот чуть-чуть… Левая нога подвернулась на высоком каблуке, Лола чертыхнулась.

– Ну как? – спросила она.

– Отпад! – Леня не сумел скрыть восхищения. Все-таки у Лолки большой талант!

До места они доехали на такси.

На скамейке возле подъезда, пользуясь случайно выпавшим солнечным днем, сидели неизбежные пенсионерки, бурно обсуждая мировые и местные новости. Из дверей вышел мужчина с портфелем. Лола и Маркиз воспользовались этим и проскользнули внутрь под подозрительными взглядами теток, поднялись на пятый этаж и подошли к двери покойного Чернозубова.

Дверь была приоткрыта, из-за нее доносились громкие голоса.

– И не сомневайтесь, я вам все устрою, комар носа не подточит! – говорил фальшиво-жизнерадостный женский голос. – Квартирка первый класс, а что здесь сейчас беспорядок, так это все поправимо! Это мы Анатолия пригласим, и он в два счета…

– Не знаю, не знаю! – отвечал солидный бас. – Как-то все это ненадежно…

– Очень даже надежно! – перебила его женщина. – Я вам как сотрудник жилконторы гарантирую…

Леня открыл дверь, пропустил Лолу вперед и вошел следом за ней с деловым и уверенным видом.

В прихожей стояли двое – блондинка лет пятидесяти с высокой прической, какие носили учителя и завучи советских времен, и пузатый мужчина с выпученными, как у вареного рака, глазами и кустистыми бровями.

– Это кто же здесь хозяйничает? – проговорила Лола звенящим, как предгрозовой воздух, голосом и уперла руки в бока. – Это кто же здесь распоряжается и по какому, спрашивается, праву?

– А вы кто такие? – Блондинка уставилась на Лолу с неприятным удивлением, как на осу, которая сдуру влетела в стакан с вкусным клубничным киселем, тем самым испортив давно предвкушаемое удовольствие.

– Кто я такая, это как раз понятно. – Лола вытащила из кармана потертый паспорт, поправила немного съехавший бюст, помахала паспортом в воздухе. – Я, можно сказать, самая близкая родственница, почти родная сестра покойного Григория Михалыча… А вот вы кто – еще надо разобраться!

– Это как раз со мной все понятно, – ответила блондинка. – Я – лицо официальное, я – сотрудник жилконторы, а вот вы… Ну-ка, покажите ваш так называемый паспорт!

– Вот он… – Лола шагнула вперед, при этом у нее подвернулся левый каблук, она чертыхнулась, но удержалась на ногах и сунула паспорт под нос тетке, открыв на первой странице и не выпуская из рук.

– Видите, вот здесь черным по приблизительно белому написано, что я есть Маргарита Романовна Чернозубова, почти родная сестра покойного, то есть законная наследница этой жилплощади!

– Насчет жилплощади здесь ничего не написано, – ответила ей тетка с плохо скрытым отвращением и попыталась вырвать паспорт. Лола, однако, стояла насмерть, и паспорт уже начал трещать, когда в спор вмешался Маркиз.

– Это что же это вы себе позволяете? – проговорил он строго. – Это на каком основании вы пытаетесь испортить официальный документ, выданный, между прочим, органами внутренних дел? Да еще и при свидетелях!

– Что?! – Тетка испуганно оглянулась на Маркиза, при этом инстинктивно выпустив паспорт. – А вы кто такой?

– А я, может быть, близкий человек и спутник жизни присутствующей здесь уважаемой Маргариты Романовны, и не позволю всяким отдельным личностям безнаказанно ущемлять ее интересы и унижать ее человеческое достоинство!

– Любовник, что ли? – осклабилась тетка из жилконторы.

– Спутник жизни! – поправил ее Маркиз. – И, между прочим, в ближайшем будущем мы с Маргаритой Романовной намерены официально соединить наши судьбы. И даже, возможно, зарегистрировать наши отношения.

– О как! – восхитилась тетка. – Хорошо излагаешь, спутник! Только вот как же так получается, что она – Маргарита Романовна, а покойный владелец квартиры был совсем даже Григорий Михайлович? Как-то не выходит, что она его сестра!

– А я вам разве сказала, что я родная сестра?! – визгливым ненатуральным голосом воскликнула Лола. – Я вам сказала, что я почти родная, а по-простому – двоюродная. Но только я как есть его самая близкая родственница! Мой папа Роман Григорьевич и Гришин папа Михаил Григорьевич – вот они натурально родные были! А только мы с покойным Гришей тоже были совсем как родные… – Лола выразительно всхлипнула, извлекла из-за пазухи большой ярко-красный платок и приложила его к глазам. – Мы с покойным Гришей все детство вместе играли, вместе в Хопре купались, раков ловили и другую прочую живность отечественного производства…

Тетка почувствовала в Лоле достойного соперника и оглянулась на своего солидного спутника, но тот в процессе разговора незаметно исчез, оставив тетку наедине с противником. Однако она не собиралась сдаваться.

– А ежели вы не родная, так что вы тогда здесь делаете? Двоюродная сестра – это не самая близкая родня…

– Совершенно верно! – перебил ее Маркиз. – Двоюродные братья и сестры относятся к наследникам второй очереди. Второй очереди, но все же наследникам! И при отсутствии наследников первой очереди тоже имеют право! – И Леня выразительно взглянул на соперницу. – Вы, как сотрудник жилконторы, не можете этого не знать!

– Да все она знает! – проговорила Лола и шагнула в глубь квартиры. При этом у нее снова подвернулся каблук, на этот раз правый. Лола чертыхнулась и снова повернулась к тетке. – Я, между прочим, все ваши махинации насквозь вижу и куда следует могу о них сигнализировать! Очень даже запросто могу!

– Это вы о чем? – выпалила тетка, стараясь не показать испуг.

– А это я о том, как вы тут незаконно жилплощадью спекулируете! Чужой, между прочим, жилплощадью!

– Ничего я не спекулирую! – Тетка повысила голос.

– А кому это вы только что квартиру показывали?

– Между прочим, это уважаемый человек…

– Он-то, может, и уважаемый, а вот вы… – Лола окинула квартиру взглядом. – Не успел мой братик трагически скончаться, а вы здесь уже хозяйничаете, как у себя дома. Все тут перерыли, перевернули… Надо бы вещички проверить, не пропало ли чего!

– Что? – возмущенно перебила ее тетка. – Я не потерплю таких оскорблений при исполнении! Я двадцать пять с лишним лет без единого нарекания…

– Все когда-нибудь кончается! – отрезала Лола. – А только я вижу, что в квартирке братика моего вы успели-таки похозяйничать! Все тут перевернуто, все перерыто… Вы что здесь, материальные ценности искали? Ну и как – нашли?

– Ничего я не нашла! – взвизгнула тетка. – То есть… тьфу… ничего я и не искала! Это до меня здесь кто-то похозяйничал!

– Интересно… – протянул Леня. – Картина маслом!

– Картина? – переспросила тетка. – Не знаю никакой картины! Не было здесь никакой картины! Все так и было, когда я сюда первый раз пришла! Ровно в таком состоянии!

– Ага, в таком, говорите, состоянии? А вы в полицию сигнализировали насчет этого состояния? А вы сообщили о том, что здесь произошло? Думаю, что нет! Думаю, что вы пренебрегли своим долгом! А может, тут еще что-то похуже!

Тетка, не найдя достойного ответа, открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба. Леня с уверенным видом достал из кармана мобильный телефон и принялся демонстративно фотографировать следы учиненного в квартире разгрома.

– Это вы что такое делаете? – с опаской осведомилась тетка.

– Фиксирую состояние, в котором находится квартира, – невозмутимо ответил Маркиз и тут же несколько раз подряд сфотографировал саму представительницу жилконторы.

– А меня вы зачем фиксируете? – спросила та с опаской.

– Известно зачем. В качестве первой подозреваемой. В профиль встаньте, пожалуйста!

– Что?! В какой еще профиль? – Тетка попятилась.

– Известно в какой. Положено, чтобы фотографии в деле были в фас и в профиль, для надежного опознания.

– Это вы на что такое намекаете?

– Я ни на что не намекаю. Я прямо говорю. Я, между прочим, предварительно пообщался с домовой общественностью и все у них выяснил…

– Это какая еще общественность? Это, что ли, бабки, которые на скамейке сидят?

– И при этом проявляют законную бдительность! И могут в случае чего дать показания! И вообще, что вы имеете против представителей пожилого возраста?

– Какие еще показания? Насчет чего показания?

– Насчет того, как вы, узнав про трагическую кончину Григория Михайловича, тут же начали его законную квартиру посещать, и больше того – приводить в нее всяких покупателей насчет незаконной продажи этой квартиры, и это при наличии живых родственников и наследников в лице уважаемой Маргариты Романовны и не дожидаясь положенного срока шесть месяцев… Тут определенно вырисовывается картина преступления, предусмотренного статьей двести восемьдесят четыре дробь семь…

– Это клевета… – неуверенно проговорила тетка.

– Не клевета, а мошенничество в особо крупных размерах с использованием служебного положения. Знаете, какие за это сроки полагаются? Конечно, знаете, вы женщина подкованная по части Уголовного кодекса, поскольку находитесь в зоне риска. И к тому же сейчас особую роль играет борьба с коррупцией…

Леня еще раз сфотографировал растерявшуюся тетку. Та побледнела и задом вылетела из квартиры.

– Уф!.. – Леня закрыл за ней дверь и перевел дыхание. – Серьезная женщина, еле удалось ее выбить с занимаемой позиции! Ну, теперь нужно работать быстро и внимательно, не стоит здесь долго задерживаться, в нашем распоряжении максимум час – полтора. За это время она придет в себя, соберется с силами и подтянет подкрепление. Так что не теряем времени и приступаем к поискам…

– А что мы ищем? – осведомилась Лола.

– Ты же знаешь что – вторую серию фотографий, сделанных в тот день на Австрийской площади. Скорее всего, это будет еще одна карта памяти.

– В общем, иголка в стоге сена! – тяжело вздохнула Лола, оглядываясь по сторонам.

– Приблизительно так, – согласился Маркиз. – Даже еще хуже: иголка в стоге сена, которую, может быть, нашли до тебя. Потому что, судя по состоянию квартиры, тут уже до нас как следует поискали.

– На что же ты надеешься?

– На то же, на что обычно: на наш с тобой, Лола, профессионализм! И давай уже прекратим панические разговоры и займемся делом!

– У тебя есть какой-то план?

– А как же! Разбиваем квартиру на квадраты и тщательно обследуем эти квадраты один за другим. Ты для начала что выбираешь – кухню или ванную комнату?

Лола выбрала ванную.

На полочке в ванной было несколько флаконов и тюбиков, куда меньше, чем у самой Лолы, – дезодорант, жидкое мыло, зубная паста, крем для бритья. Вспомнив наставления Маркиза, Лола выдавила из тюбиков содержимое в раковину, ничего при этом не обнаружив. Затем она отвинтила сифон под раковиной, сняла крышку с бачка унитаза, открутила душевую насадку…

Через полчаса она ужасно устала, но ничего не нашла. Ничего, хоть отдаленно похожего на карту памяти. Чтобы немного передохнуть, она выглянула на кухню, где хозяйничал Маркиз.

Он уже проверил все коробки с сыпучими продуктами, разобрал солонку и хлебницу, развинтил вытяжку над плитой и проверил вентиляционный короб – и тоже с нулевым результатом.

– Ну как, Ленечка, ничего не нашел? – грустно осведомилась Лола.

– Пока не нашел, но я не собираюсь сдаваться! – ответил Маркиз с деланым энтузиазмом.

– Не знаю, на что ты надеешься… – тоскливо проговорила Лола. – У меня уже руки опустились…

– Ванную комнату ты проверила?

– Проверила, и ничего…

– Ну, тогда переходи к спальне, а я закончу здесь и займусь кладовкой…

Лола вздохнула и направилась в спальню.

Спальня у покойного Чернозубова была оформлена в лаконичном японском стиле – черная мебель простых сдержанных форм, светильники в восточном духе, лиловое покрывало на кровати и шторы на окнах украшены иероглифами. Впрочем, как и в остальных комнатах, здесь царил подлинный разгром. Хотя если как следует прибраться, то квартира будет вполне приличной.

Лола начала поиски с прикроватной тумбочки. Ее содержимое уже до нее было выброшено на пол, так что Лоле осталось только простукать ящики и проверить заднюю стенку. Ничего не найдя, она перешла к платяному шкафу.

В комнате было темновато. Лола задернула шторы, чтобы ее не было видно с улицы, и включила верхний свет. Из двух лампочек в люстре горела только одна, так что светлее не стало.

– В таких условиях невозможно работать! – проворчала Лола и вышла в коридор.

Из кладовки доносилось недовольное ворчание Маркиза. Лола заглянула внутрь. По мрачному виду своего компаньона она поняла, что он тоже ничего не нашел.

– Ну что тебе нужно? – огрызнулся Леня. – Ты уже закончила в спальне?

– Нет еще…

– Ну так продолжай! Мы же договорились, ты проверяешь спальню, я – кладовку… И не отвлекайся, у нас очень мало времени! В любую минуту эта личность из жилконторы может вернуться…

– И нечего на меня орать! – обиделась Лола. – Я не отлыниваю от работы, просто там темно, в люстре только одна лампочка горит, вот я и хотела спросить, нет ли здесь запасных лампочек…

– Запасные лампочки у него есть. У него вообще полный порядок, как часто бывает у одиноких мужчин…

– Если тебе очень хочется пожить одному, мы это запросто можем устроить! – тут же с полуоборота завелась Лола. – Если будешь так со мной обращаться, я немедленно съеду, и ты сможешь оценить все прелести одинокой жизни!

Маркиз сделал вид, что не услышал Лолин выпад. Он полез на верхнюю полку за лампочками, но вдруг застыл и повернулся к боевой подруге:

– Только одна лампочка? А это интересно! Чтобы у такого аккуратного мужчины не горела лампочка…

– Это не интересно, – отмахнулась Лола. – Это темно!

– Нет-нет, это нужно проверить…

Леня все же достал с верхней полки коробку с запасными лампочками и отправился с Лолой в спальню. Здесь он забрался на стул, вывинтил перегоревшую лампочку. И тут из цоколя на его ладонь выпал маленький черный пластиковый пакетик.

В этом пакетике была карта памяти.

– Ура! – воскликнул Леня, спрыгивая со стула. – Видишь, как важен правильный, систематический подход к делу в сочетании с блестящей интуицией? С моей блестящей интуицией?!

– Ага, а я тут как будто ни при чем… – недовольно пробормотала Лола себе под нос.

– Что ты там бормочешь? – подозрительно осведомился Маркиз.

– Что нам пора отправляться домой, пока та тетка не вернулась с подкреплением.

С этим доводом Леня вынужден был согласиться. Тем более что он вспомнил о пироге, который Лола испекла как раз перед тем, как они отправились в квартиру Чернозубова.

Когда компаньоны вернулись домой, в квартире царила подозрительная тишина. Не было видно ни Пу И, ни Аскольда, даже не слышался грубый голос Перришона. Лола к чему-то настороженно прислушалась, всплеснула руками и с криком «Пирог!» устремилась на кухню.

Леня последовал за ней, обеспокоенный нервным состоянием боевой подруги.

На кухне они увидели трагическую и ужасную картину. Посреди кухни валялись руины бывшего пирога. Края у пирога были объедены, середина превратилась в неаппетитное желтое месиво, вокруг валялись крошки и объедки.

– Боже мой! – воскликнула Лола, схватившись за голову. – Какой кошмар!

– А с чем был пирог? – с интересом осведомился Маркиз.

– С абрикосовым вареньем и миндальной стружкой… – трагическим тоном ответила Лола. – Абрикосовое варенье из Черноморска, от тети Кали…

– Жалко! – вздохнул Маркиз. – Мой любимый…

– Еще бы не жалко! – воскликнула Лола. – Сколько труда я в него вложила! А все твой кот!

– Кот? – Маркиз от возмущения на мгновение растерялся. – Да при чем тут Аскольд? Он вообще не ест сладкого!

– Да? – ехидно переспросила Лола. – А это что такое?

Только тут Маркиз заметил своего любимца. Аскольд сидел в дальнем углу кухни и старательно вылизывал правую переднюю лапу. Улики были налицо: и лапы, и морда кота оказались густо вымазаны абрикосовым вареньем. Немножко варенья было даже на хвосте.

– Аскольд! – воскликнул Леня в праведном негодовании. – Как ты мог! И вообще, тебе ведь нельзя сладкого! У тебя лишний вес!

Кот взглянул на Маркиза с неудовольствием: он не любил, когда ему напоминали про то, что он начал полнеть. Сам он считал себя в хорошей форме, несмотря на то, что теперь даже на стол не мог запрыгнуть одним прыжком. Приходилось сначала вспрыгивать на табуретку, а уж потом с нее забираться на стол.

– Вздор-р! – донесся с холодильника грубый голос попугая. – Бр-ред! Ер-рунда!

Перришон сидел на холодильнике и спокойно лакомился миндальной стружкой.

– Ты тут еще будешь! – оборвал его Маркиз. – Небось ты и спровоцировал Аскольда на преступление! Сам Аскольд ни за что бы на такое не пошел!

– Вр-ранье! – отозвался попугай. – Оговор-р!

– Вообще-то ты сама виновата, – переключился Леня на свою боевую подругу. – Разве можно оставлять такие вкусные вещи без присмотра? Все же звери не могут бороться с таким искушением!

– Ну да, конечно, нашел виноватого! – огрызнулась Лола. – У сильного всегда бессильный виноват! Я же не могла убрать горячий пирог… Между прочим, я его накрыла полотенцем, да еще сверху поставила большую миску, так что твоему Аскольду пришлось потрудиться!

– И где же эта миска? – недоверчиво осведомился Маркиз.

– Да вон она, на полу валяется!

Действительно, на полу возле окна лежала вверх дном большая эмалированная миска.

– Твоему коту пришлось постараться, чтобы сбросить ее на пол! – припечатала Лола.

Вдруг на ее лице проступил испуг.

– Бог с ним, с пирогом, – проговорила она трагическим голосом. – Скажи лучше, где Пу И? Он всегда встречает меня на пороге, а сейчас даже не появился!

– Ну, не знаю… – протянул Маркиз. – Наверное, он тоже принимал участие в разгроме пирога и теперь прячется, боясь неотвратимого возмездия…

– Не говори ерунды! – возмущенно воскликнула Лола. – Во-первых, он не прикасался к пирогу, это все Аскольд с Перришоном, во-вторых, он знает, что я его ни за что не буду обижать… Нет, с ним что-то случилось! Пу И, детка, где ты?

С этими словами Лола вылетела из кухни и бурей промчалась по всей квартире.

Через несколько минут она вернулась на кухню. На ней буквально не было лица.

– Его нигде нет! – проговорила Лола едва слышно. – Ты понимаешь, Леня, он пропал! Мой Пу И, мой маленький ангел пропал! Мой дорогой, мой любимый Пу И!

– Да не может быть, – легкомысленно отозвался Леня. – Куда он мог деться? Нахулиганил и теперь прячется где-нибудь… Боится, что ему попадет…

– Как ты можешь так легкомысленно к этому относиться! – воскликнула Лола. – Во-первых, он вовсе не хулиганил, это все Аскольд с Перришоном. Во-вторых, я проверила все его любимые места, и его нигде нет! Вообще, ты собираешься что-то делать?

– Ну, Лолка, успокойся! Куда он мог пропасть? Дверь закрыта, окна тоже. Да даже если бы окна и были открыты – у него нет крыльев, чтобы улететь! Вот если бы пропал Перришон…

– Тебе наплевать на Пу И! – выкрикнула Лола на грани истерики. – Ну конечно, если бы пропал твой драгоценный Аскольд, ты бы все сделал, чтобы его найти! Ты бы весь город перевернул!

– Ну хорошо, – устало проговорил Маркиз. – Как ты себе представляешь – каким образом Пу И мог убежать из квартиры? Ведь мы, уходя, заперли дверь!

– Ну, например, он мог выскочить, когда мы выходили на лестницу… Дверь ведь тогда была открыта!

– Но мы бы его непременно увидели!

– Пу И нас перехитрил. Он выскользнул, пока мы обсуждали свою стратегию.

– И с какой стати он это сделал?

– Я не знаю… Он такой любопытный… Ему хотелось посмотреть, нет ли на лестнице знакомых собак или… нет, я знаю! Он не захотел участвовать в хулиганской акции Аскольда и Перришона! Не захотел покушаться на мой пирог!

– Ну-ну… – хмыкнул Леня. – Свежо предание, но верится с трудом… Как раз он-то очень любит сладкое…

– Короче, ты намерен что-то делать или будешь равнодушно смотреть на мои страдания?

– Что конкретно я должен делать?

– Ну, я не знаю… Дать объявления в газеты, нанять частного детектива…

– Лолка, надеюсь, ты шутишь!

– Какие шутки! Я говорю абсолютно серьезно! Неужели ты не понимаешь, как я за него волнуюсь?

Лола была на грани нервного срыва, на грани истерики, глаза ее метали молнии, и Леня решил, что спорить с ней в таком состоянии небезопасно.

– Ну, хорошо, – проговорил он примирительным тоном. – Я подумаю, что можно сделать…

– Подумаешь?! – воскликнула Лола. – Пока ты думаешь, бедный Пу И будет скитаться по помойкам, питаться объедками, спать под открытым небом, мерзнуть и голодать… и это в лучшем случае! А в худшем… в худшем его растерзает какая-нибудь бешеная собака, или он попадет под машину, или… я даже не хочу думать, что еще может с ним случиться, пока ты думаешь!

– Ну, короче! – У Лени закончилось терпение. – Короче, чего ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты наконец повел себя как настоящий мужчина! Чтобы ты не прятал голову в песок, чтобы ты что-то сделал и нашел моего дорогого Пу И!

– Постой… замолчи… – проговорил Маркиз, к чему-то прислушиваясь.

– Вот так всегда! – гремела Лола. – Ты только и умеешь, что затыкать мне рот! Вместо того чтобы сделать что-то реальное, вместо того чтобы взять все в свои руки, ты только и требуешь от меня, чтобы я молчала, как забитая восточная женщина…

– Да говорю же тебе, замолчи и послушай!..

– Не собираюсь молчать! Не хочу слушать, что ты мне говоришь, потому что я заранее знаю все, что ты скажешь…

– Да замолчи ты хоть на секунду и послушай! Что это за звук?

Лола действительно замолчала, но не потому, что прислушалась к Лёниным словам, просто ей не хватило воздуха, чтобы продолжить свой гневный монолог.

На секунду в квартире воцарилась тишина. И в этой тишине стал отчетливо слышен странный дребезжащий звук, доносящийся из дальнего угла кухни.

– Ты это слышишь? – проговорил Леня и шагнул к окну.

– И слушать не хочу… – огрызнулась на него Лола, которую все еще несло инерцией скандала, как бурная река несет случайно упавшую в нее ветку.

– Ну, так посмотри! – Леня сделал еще один шаг к окну.

Что-то в его голосе заставило Лолу все же повернуться и посмотреть в ту же сторону. И она увидела удивительную картину.

Эмалированная миска, которая лежала на полу возле окна, немного передвинулась по кафельному полу, издав неприятный дребезжащий звук, и снова остановилась.

– Что это, Леня? – испуганно прошептала Лола и схватила Маркиза за локоть.

– А как ты думаешь? – отозвался ее компаньон насмешливо.

– Н-н-не знаю! – Лолин голос задрожал. – Не знаю и боюсь!

Миска тем временем еще немного передвинулась.

– А я, кажется, знаю… – Маркиз наклонился и ловким жестом профессионального фокусника поднял миску.

Под ней оказался песик. Вид у него был несколько смущенный, мордочка перемазана абрикосовым вареньем.

– Те же и Пу И! – удовлетворенным голосом проговорил Маркиз.

– Пуишечка, детка! – воскликнула Лола, подхватила песика и прижала его к груди. – Слава богу, ты нашелся! Мамочка так волновалась! Но как же ты туда попал?

– Рассказать тебе как? – насмешливо проговорил Леня. – Он вместе с Аскольдом и Перришоном решил полакомиться твоим пирогом, забрался на стол, сдвинул миску… или, может быть, он сидел внизу, дожидаясь, пока ему сбросят кусок пирога, но вместе с пирогом со стола свалилась миска и накрыла его…

– Это клевета! Это беспочвенные обвинения! – отмахнулась Лола, осыпая песика поцелуями. – Пу И не способен на такие антиобщественные поступки!

– Да? А откуда же у него на морде абрикосовое варенье?

– Где? Да, правда… Пуишечка, подожди, сейчас мамочка вытрет твой носик… Вот так, теперь все хорошо!

– Так откуда у него на морде варенье? – не унимался Маркиз.

– Не знаю… Это получилось случайно… и вообще, это неважно… Важно, что он нашелся!

– Ну, в конце концов, ты права! – согласился Маркиз. – Главное, что никто не пострадал. Может быть, по этому поводу мы выпьем чаю? Правда, пирога больше нет, но у нас, кажется, оставались конфеты…

– Да, и ореховое печенье! – оживилась Лола. – Пуишечка, детка, мамочка сейчас даст тебе твоего любимого орехового печенья! Тебе нужно поддержать силы!

– По-моему, ему уже хватит, – попытался возражать Маркиз. – Он пирога наелся…

– Он перенес стресс! – строго ответила Лола. – Ему нужно восстановить силы!

– По-моему, это я перенес стресс… – пробормотал Леня себе под нос. – Ну, мы с тобой… – тут же поправился он, заметив, что в глазах Лолы снова засверкали молнии.

– Ты всегда думаешь только о себе! – отрезала Лола, чтобы за ней осталось последнее слово, и принялась сервировать стол.

Пу И крайне неохотно съел маленький кусочек печенья, чем снова вызвал Лолино волнение.

– У него нет аппетита! – проговорила она с беспокойством. – Наверное, это от перенесенного стресса! А может быть, миска ушибла его, задела какие-нибудь жизненно важные органы… Его нужно немедленно отвезти к врачу!

– А по-моему, он прекрасно себя чувствует, – возразил Леня. – Просто немного объелся!

– Ты черствый и равнодушный эгоист! – проговорила Лола, но уже без прежнего воодушевления.