Чудотворец Константинов Дмитрий
– Здравствуйте. Меня зовут Вера Чернышова. Мы с Николаем Ильичом были когда-то… очень дружны. Хотела записаться к нему на прием – сказали, только в конце января…
– Позвоните, если были дружны… Дать его новый номер?
– Хотелось бы здесь… официально, – смутилась Вера.
– Я спрошу.
Вскоре Зубарев вернулся и пригласил Веру с сыном в кабинет.
– Поздоровайся с дядей Колей.
– Здравствуйте, – звонко проговорил мальчик.
– Привет. На диван садитесь… Вера, что за официоз?
– Ты же сказал: не будешь ничего делать. Решила просто проверить – за Дениску очень волнуюсь, – все ли нормально?
Николай вышел из-за стола и присел перед мальчиком, сидящим на диване, на корточки. Улыбнувшись ему, подмигнул. Денис тоже улыбнулся и попытался подмигнуть одним глазом, морща нос. Николай взял ладонь мальчика в свои руки, заглянул в глаза.
– Пока все хорошо… Ему нравится выступать – тем более, с папой. Единственное, что огорчает – то, что мама с папой поссорились… Я прав?
Денис кивнул.
В дверь коротко стукнули, и в кабинет заглянул обескураженный дежурный.
– Николай Ильич, из Верховного Совета звонят, вас ищут…
– Откуда?!
– Из Верховного Совета… Говорят: срочно!
– Иди, мы подождем, – кивнула Вера, и Арбенин поспешно вышел из кабинета.
Вера постояла у двери, прислушиваясь, обернулась к сидящему на диване сыну:
– Никому ни слова – ты обещал.
Она устремилась к столу и принялась перебирать лежащие там документы, какие-то списки, потом открыла ящик. Денис с удивлением наблюдал, как мама разложила какие-то бумаги, достала из сумки небольшой фотоаппарат и поспешно принялась фотографировать.
– Это для папы? Чтобы ему помочь?
Вера кивнула и сделала очередной снимок.
В холле Арбенин сказал в трубку телефона на столе дежурного:
– Слушаю?.. Да, это я… Можно конкретней: от меня вы чего хотите?
– Куда уж конкретней, – отозвался на том конце провода Олег Смолов. – В последнее время деятельность экстрасенсов в нашей стране стала заметным явлением общественной жизни. Было бы странно, если бы государственные структуры остались в стороне от этого процесса. Возникла идея провести ряд региональных конференций, создать комиссию, возможно, даже начать разработку соответствующего закона… Вы – один из ярких представителей этого движения, мы хотели бы узнать ваше мнение насчет возможного участия в будущей комиссии…
Арбенин перебил, не скрывая нарастающего раздражения:
– Я уже понял. Отличная идея!.. Будет что-то конкретное – звоните!
Не попрощавшись, он положил трубку и вернулся в свой кабинет.
– Ну, мы пойдем, раз все хорошо? – неестественно широко улыбнулась Вера. – Хотели еще в кино сходить… Спасибо, что успокоил… Попрощайся с дядей Колей.
– До свидания, – сказал Денис и вышел в холл.
Стараясь не встречаться взглядом с Николаем, Вера последовала за сыном. Арбенин проследил за ней взглядом и спросил:
– Ты зачем приходила?
– Честно?.. Просто хотела тебя увидеть…
Николай задумчиво посмотрел на закрывшуюся дверь, перевел взгляд на стопку бумаг на столе, затем – на ящик, документы из которого фотографировала Вера…
Зубарев копался в подержанной, но вполне приличной иномарке, что-то трогал, проверял. За ним наблюдали Николай Арбенин и хозяин машины.
В конце концов Зубарев закрыл капот и кивнул Николаю. Хозяин иномарки улыбнулся, торжественно вручил Арбенину ключи, обменялся с ним рукопожатием, затем достал из кармана ветровки газету и ручку. На первой полосе газеты «Культурный город» красовались заголовок «Жажда чуда» и фотография Николая. Арбенин сначала отпирался, но потом все-таки подписал автограф и повез Зубарева на новоселье, подхватив по пути его девушку, молоденькую симпатичную Лену.
В просторной квартире уже стояла какая-то мебель, но еще немного: в гостиной были лишь шторы на окнах, телевизор на тумбочке, диван и шкаф. Посреди комнаты за столом сидели Анна Владимировна, Юра, Настя, Реваз и Лариса.
Когда новоприбывшие расселись, Реваз наполнил бокалы:
– Как следует надо вашу квартиру обмыть, чтобы хорошо тут жилось!
– Это еще не совсем наша квартира, – поправила Анна Владимировна.
– Уже, считай, наша! – гордо заявил Юра. – Поездка будет, железно: двенадцать городов!.. И все! Остаток добьем! А теперь прошу минутку внимания! У нас тут… еще кое-что… В какой-то мере сюрприз, можно сказать… В общем, мы с Настей сегодня подали заявление в ЗАГС.
Первым нарушил воцарившуюся тишину Реваз:
– Вот так сюрприз! – он подскочил к Юре и радостно затряс его за плечи: – Поздравляю, дорогой! Совсем мужчина!
Все загудели, заговорили поздравления, и Юра ласково улыбнулся потрясенной матери, которая еще не до конца переварила эту новость:
– Мама, все нормально. Настя хорошая, вы подружитесь.
– Очень на это надеюсь.
Николай посмотрел на Настю, которая смущенно улыбалась Анне Владимировне, потом на счастливого Юру, и опустил взгляд.
– Коля, проснись! – хлопнул его по плечу Реваз. – Ты чего не радуешься? Завидуешь?! Такая красавица! Даже я чуть-чуть завидую!
Лариса строго нахмурилась, и Реваз с нарочитым ужасом округлил глаза.
– Совсем чуть-чуть, Ларунчик! – он отмерил большим и указательным пальцами примерно сантиметр. – Во-о-от такую чуточку, – сомкнул пальцы и радостно провозгласил: – Все! Уже не завидую!
Все расхохотались, а Реваз – громче всех.
После застолья Юра вышел покурить на балкон, и вскоре к нему вышла Настя. Она встала вплотную к Юре, и тот обнял ее.
– Боюсь твою маму – так смотрит, – прошептала девушка. – Помнишь, как мы с ней познакомились? Семь утра, сижу на кухне, и ты такой: «Мама, это Настя, она пришла к нам сразу после работы»… Представляю, что она подумала…
– Ничего не подумала, мало ли кто по ночам работает.
Настя лишь усмехнулась и крепче прижалась к Юре.
– Ты меня любишь?
– Очень!.. А ты меня?
– Очень-очень!
Юра задумчиво улыбнулся:
– А мне казалось, я вообще тебе не нравлюсь.
– Спросил бы.
– Я спрашивал. Ну, не впрямую… Когда в ресторане сидели… Помнишь, спросил: ты здесь только потому, что слово дала?
– И что я ответила?
– Да как-то… ушла от ответа.
– Юра, ты меня пугаешь, – шутливо сказал Настя. – У тебя в голове какая-то другая Настя. Может, ты ее любишь, не меня?
Юра помолчал, с удивлением глядя на девушку:
– Ты помнишь, как мы в ресторан ходили?
– Конечно, помню! Про безалкогольную свадьбу рассказывал…
– А потом спросил: ты здесь только потому, что слово дала?
– Ничего ты не спрашивал, – увидев обескураженное выражение лица Юры, Настя пожала плечами: – А может, и спрашивал. Просто забыла…
– Погоди! А что ты помнишь? Я рассказал про безалкогольную свадьбу – и что дальше?
– О чем-то еще говорили… Юра, когда это было?! Ты помнишь все, о чем месяц назад разговаривал? Ну что ты так смотришь? Я порой на кухню приду и не помню, зачем я сюда шла. У тебя такое бывает?
– Бывает, – помолчав, кивнул Юра.
– Ну вот! – Настя улыбнулась и обвила его шею руками. – Юра, пожалуйста, давай не будем из-за всякой ерунды ссориться?
– Давай…
Он тоже обнял Настю, но, в отличие от нее, не улыбался, о чем-то задумавшись.
За столиком в ресторане сидел Виктор Ставицкий. Напротив него Мальков и Гузак рассматривали фотографии, которые Вера сделала в кабинете Николая.
– Зачем это все? – пожал плечами Мальков.
– В принципе, можно использовать, – задумчиво проговорил Гузак. – Тут его пациенты, с чем обращались… Можем поговорить с ними.
– И что мы им скажем? – Мальков покачал головой и посмотрел на Ставицкого. – Витя, зачем тебе это? У нас же есть план…
– Я ее ни о чем не просил, в том-то и дело! Сама сфотографировала, принесла… За это попросила отпустить с ней Дениску в Ленинград на выходные.
Леня Гузак собрал со стола фотографии и сложил в стопку.
– Ладно – пусть будут. Может, пригодятся.
– Проблема в том, что я бы его и так отпустил… Думаю, она это знает. Тогда зачем она это сделала?.. – помолчав, Ставицкий вздохнул: – Есть у меня одна мыслишка… И она мне не нравится!
Когда он с сыном подъехали к дому Веры, та сидела на скамейке и встала им навстречу.
– Денис!
Мальчик с удивлением взглянул на Веру.
– Иди ко мне.
Денис непонимающе посмотрел на нее, потом на отца.
– Денис… ты чего?..
Мальчик чуть отступил, прячась за Виктора. Вера остановилась в растерянности и встретилась взглядом с чуть улыбавшимся Ставицким. Виктор потрепал сына по голове:
– Это же мама, Денис… Не узнал?
– Мама! – мальчик вдруг встрепенулся, побежал к Вере и обнял ее.
Та в ужасе смотрела, как Ставицкий подошел и, развернув Дениса, мягко направил его на детскую площадку.
– Иди, поиграй немного.
Мальчик с недовольным видом ушел, а Виктор негромко сказал:
– Ты просила помощи у Арбенина. Но мы с ним заключили мирное соглашение, и он отказался помочь… Так? – не дождавшись ответа, он продолжил, со смесью жалости и презрения в голосе: – Тогда ты решила нас стравить, чтобы я это соглашение нарушил… Еще хоть раз сделаешь что-то подобное – Денис забудет, что у него есть мать. Не на двадцать секунд, как сейчас – навсегда… Все ясно?
Вера медленно кивнула, и тогда Ставицкий отвернулся и пошел к машине.
В коридоре лаборатории Вера встретила Олега Смолова.
– Привет…
Смолов – сосредоточенный, погруженный в свои мысли – прошел мимо, ничего не видя и не слыша.
– Олег?..
Коллега не отозвался. Вера в недоумении зашла в кабинет, и увидела Николая Арбенина, который читал свежий номер «Нового мира». Улыбнувшись Вере, он положил журнал на стол.
– Привет. Похоже, этот Олег в тебя немного влюблен. Даже не знал, зачем тебе это нужно было: попросила позвонить – позвонил…
Вера молча прошла к своему рабочему месту и села за стол.
– Ставицкий тебя заставил шпионить?
Подавленная, опустошенная, она подняла взгляд на Николая и устало произнесла:
– Господи, как я вас ненавижу… Обоих.
…В комнате было темно. Настя спала, а Юра лежал рядом с открытыми глазами, о чем-то напряженно размышляя.
– Спишь?.. – не дождавшись ответа, он потряс девушку за плечо. – Настюш?
Настя открыла глаза и непонимающе взглянула на Юру.
– После ресторана мы на твоем «москвиче» поехали, а здесь, у подъезда, помнишь, что ты сказала?
Настя, пару секунд помолчав, включила бра над кроватью, взяла с тумбочки часы и изумленно посмотрела на Юру.
– Просто скажи, – взволнованно проговорил он. – Ты вообще помнишь, что тут было?
– У какого подъезда? В каком ресторане?.. Юра, мне в полвосьмого вставать!
– Все-все, извини… Спи, – он выключил свет.
Настя, едва коснувшись головой подушки, снова заснула. А Юра так и лежит с открытыми глазами.
Санитарка указала Ольге Барановой на худую, изможденную женщину, сидевшую на скамейке. Ольга подошла и присела рядом.
– Сочувствую вашему горю… Но мальчик умер, его не вернуть. А вам надо жить дальше – у вас еще двое.
Женщина посмотрела на Ольгу, пытаясь понять, кто это и чего от нее хочет.
– Растить их одной, в десятиметровой комнате в коммуналке, с вашей зарплатой… Представляю, как это тяжело.
– Короче?
– Могу совсем коротко, – отрывисто, по-деловому сказала Ольга. – Поможешь нам – мы поможем тебе: и детей вырастишь, и сама еще замуж выйдешь.
– И что я должна сделать?
– Ничего. Молчать и кивать, пока адвокаты и пресса будут обвинять одного мудака в смерти твоего сына.
Глава 7
Николай и Вера встретились в парке.
– …Дениска смотрит, не узнает – чужая, незнакомая женщина… И что я могу сделать? Он показал мне, что будет… если я…
Вера закрыла глаза, сдерживая слезы, чтобы не расплакаться в голос.
– Ничего не будет, – сказал Николай. – Он не сможет долго не пакостить – скоро опять что-то начнется. А когда закончится – сын будет с тобой, я обещаю… Просто надо подождать.
Он подвез ее до дома и, кивнув на прощание, уехал.
Юра и Настя завтракали за кухонным столом яичницей с бутербродами.
– В Новосибирске хотят во Дворце спорта выступление сделать – больше пяти тысяч мест!.. Ты меня слышишь?
– Здорово… – рассеянно отозвался Юра.
– Что «здорово»?! А если людей мало придет? Там знаешь, какая аренда? Еще кто-нибудь сфоткает пустую трибуну – в газетах напишут, что никого не было… Что ты молчишь?!
– А что я? У Коли спроси: рискнет он на стадионе?
– Я и так знаю, что он скажет! – Настя скривилась и передразнила: – «Сами решайте…»
Юра даже не улыбнулся:
– Что ты дразнишься? Совсем он тебе не нравится?
Настя пожала плечами:
– Почему? Нормальный начальник, у меня хуже были… Слушай, ты меня будил сегодня или мне снилось?
– Снилось…
На свежей могиле с фотографией мальчика лет десяти лежали свежие цветы.
– Петю моего уже не вернуть… Но я хочу помочь тем… Кого еще… кому еще…
– Стоп! – скомандовал Гудовский. Он подошел к женщине, скорбно стоявшей у могилы, и предельно вежливо проговорил: – «Тем, кто еще жив… Не хочу, чтобы этот человек еще кого-то убил так же, как он убил моего сына»… Всего три строчки! Вы в школе стихи учили? Давайте повторим вместе со мной: «Петю моего уже не вернуть»…
– Петю моего уже не вернуть…
– И не надо ничего играть – мы не в театре! «Но я хочу помочь тем, кто еще жив»…
Женщина послушно повторила.
Невдалеке от места съемки, по дорожке между могилами, прогуливались Мальков и адвокат Астанин. Мальков достал из бокового кармана портмоне два мятых, засаленных билета без «контроля» и протянул их Астанину.
– Билеты с выступления Арбенина. Скажете: были в ее сумке, никто не удивится – в женских сумочках столько барахла…
– Я найду, что сказать! – мягко перебил адвокат и, забрав у Малькова билеты, кладет в одно из отделений своей папки. – А те, кто сидел рядом?
– Шесть человек вспомнят, что женщина с сыном были на этих местах, и мальчику стало плохо уже в конце выступления.
Астанин с удивлением взглянул на Малькова.
– Целых шесть?
– А то! Фирма веников не вяжет! – Мальков задумчиво усмехнулся. – Может, его правда укатать лет на восемь?
Адвокат даже остановился:
– Надеюсь, это шутка? На это я не подписывался!
– Шутка, шутка…
– Вы говорили: главное, поднять шум! Даже если не сможем возбудить уголовное дело…
– Я же сказал: шутка! Успокойтесь.
Когда съемка у могилы мальчика закончилась, все поехали в студию.
– В первый раз мальчику стало плохо еще в зале, – Астанин говорил гневно, эмоционально, едва ли не со слезой во взоре, – на выступлении этого Арбенина…
– И вы можете это доказать? – поинтересовался Гудовский.
– Разумеется! Есть куча свидетелей… Дома стало полегче, а через какое-то время – новый приступ, потом еще… – адвокат печально вздохнул. – Когда Петю привезли в больницу, было уже слишком поздно.
– Вы хотите обвинить в смерти мальчика Николая Арбенина?
– Мы уже это сделали – сегодня утром Зоя Федоровна Хрулева, мать мальчика, отнесла заявление в прокуратуру. До сеанса Петя был абсолютно здоров! Вот выписка из его медкарты, – Астанин продемонстрировал на камеру какие-то бумаги. – А через две недели он умирает от перитонита, первый приступ которого случился как раз во время выступления этого лжецелителя!
– Почему вы обратились с этим к нам?
– Николай Арбенин был у вас в программе, вы показывали его сеанс в прямом эфире – в общем, всячески рекламировали… Значит, должны взять на себя часть вины за убитого им ребенка.
– Стоп-стоп! – возмутился Гудовский. – Давайте не так резко! Но если подтвердится то, о чем вы сказали – обещаю: мы не только возьмем на себя часть вины, но и попытаемся ее искупить.
Замятин вел иномарку по загородной трассе. На переднем сидении для пассажиров сидел Конев, а позади расположились Патаев и Арбенин.
– Я уже как-то общался с большим чиновником, – хмыкнул Николай. – Не очень удачно.
– Только не сравнивай: какой-то фраер из горисполкома – а здесь целый нефтяной замминистра. К тому же друг министра внутренних дел… Коля, этот человек нам нужен! Мы ведь партнеры? Или все? Без меня справишься? – помолчав и не дождавшись ответа, Патаев вкрадчиво поинтересовался: – Ты же не собираешься меня кинуть?
– Перестань! – поморщился Арбенин.
– Так, на всякий случай, если мелькнет мыслишка… Я бы не советовал.
Иномарка остановилась у ворот министерской дачи. Патаев и Арбенин вышли из машины и направились к воротам. Там Патаев нажал на кнопку звонка, через какое-то время дверь открылась, и в дверном проеме возник высокий широкоплечий мужчина в строгом костюме.
– К сожалению, Семен Сергеевич не сможет вас принять.
– Слышь, малой, передай, что к нему – Патаев Сергей Дмитриевич.
– К сожалению, Семена Сергеевича нет – срочно вызвали в министерство…
– А позвонить он не мог, чтобы мы сюда не перлись?! У меня телефон в машине!
– Не знаю, извините…
Охранник поспешил закрыть дверь, а Патаев, вне себя от ярости, процедил:
– Вот сука! Сам же просил тебя привезти!
– Он здесь, в доме, – сказал Николай.
– Не понял… Он что, от меня прячется?
– Может, не от тебя? – Арбенин хмурится, что-то высчитывая. – Сегодня же пятница?
– Ну…
– Только что была программа Гудовского, – кивнул Николай, посмотрев на часы. – Похоже, началось…
Зубарев сидел в своем кабинете и сосредоточенно играл в электронную игру «Ну, погоди!».
– Странно все это, – вздохнул Юра, барабаня пальцами по колену. – Раньше вообще не замечала – что я, что тумбочка… Эй, на барже?
– Слышу-слышу, – огрызнулся Михаил, не отрываясь от игры. – Что ты, что тумбочка…
– Да убери ты этого «волка с яйцами»! – Юра подскочил и вырвал у него игрушку. – Ты ведь тоже видел, что я ей на фиг не нужен?! Помнишь, где-то месяц назад? Я сказал: «Все равно она будет моей женой», – ты так усмехнулся…
Зубарев с шумом выдохнул:
– Читал книжку «Пятьдесят правил счастливой жизни»? Нет? Я тебе куплю на свадьбу. Клевая книжка, сразу в мозгах все по полочкам… «Если вы видите в прошлом только плохое – забудьте его, живите сегодняшним днем». Как тебе?
– Честно? По-моему, херня какая-то.
– Она тебя любит! Ты ее любишь! Вы вместе! Чего тебе еще надо?!
Юра какое-то время помолчал, словно решаясь, и, наконец, произносит:
– А если она не сама? Вдруг ей Коля внушил? Я же ныл, как ее люблю, – решил брату помочь…
– Да ну, брось – он бы не стал.
– А если стал?..
– Тогда забудь! – Зубарев решительно махнул рукой. – Просто не думай об этом! Какая разница, почему ты счастлив?! Это так важно?
Читать бесплатно другие книги:
