Три закона Дамиано Ротарь Михаил

– Было дело, когда-то в институте баловался. Но я всегда по маленькой играл.

– А не составите ли нам компанию? Мы ставочку маленькую поставим. Если есть верхнее образование и средняя сообразительность, то много и не проиграете. Нам третий нужен.

Я пересел за их столик. Телевизор включили, чтобы все было по-честному, но без звука. На всякий случай кинули жребий, где кому сидеть.

– Между прочим, я мог бы на него и телегу накатать за хулиганство, вы свидетели.

– «Из-за того, что пепельница пролетела мимо головы гражданина Z., хулиганство считать неудачным, а дело закрыть!» Такой ответ получите от милиции, – сказал мне лысый.– Я-то это знаю, как бывший майор.

Он кинул мне визитку: «Охранное агентство „Кентавр“. Генеральный Директор Игорь Николаевич …..».

– Официанты тоже никогда не дают показаний. Я на своего соседа кляузу строчить не буду. А моральный ущерб мы Вам компенсируем.

Он щелкнул пальцами, и официант принес бутылку дорогого коньяка.

– Это с собою заберите. По закону нам полагается штраф, раз в десять меньше, чем мы ему проиграли. Но я хочу посмотреть на того мента, который мне такую квитанцию выпишет. В нашем городе пять отделений. И со всеми их начальниками я не только цистерну водки выпил. Я с ними или в Чечне побывал, или брал кого-то на блат-хатах.

Брюнет тоже протянул мне визитку: «Главный врач городской больницы».

– Извините, пока у меня нет визитки. Только могу представиться: Виктор, технический специалист коммерческой фирмы в области электроники.

– Мы пока не выпили на брудершафт, но можно я буду называть тебя на «ты»? У меня сын примерно такого же возраста.

– Конечно! Но именно по этой причине я буду Вас называть на «Вы».

– Заметано!

Игорь Николаевич поднял палец вверх, и опять моментально появился официант. Он протер стол, заменил скатерть и положил на стол чистый листок бумаги, новую колоду карт и ручку. Игорь Николаевич распечатал колоду, откинул все лишние карты и стал их тасовать. Затем он положил ее перед своим другом:

– Олег, сними.

Олег, как звали очкарика, не стал снимать карту, а взял колоду двумя пальцами, пощупал ее на вес и сказал:

– Мне кажется, одной карты не хватает. Что ты думаешь по этому поводу, Виктор?

Я взял ее в руки:

– Точно. Девятки пик.

– А как ты это определил?– спросил с явным интересом Олег.

– По весу. Самая легкая карта в колоде – туз бубей, самая тяжелая – король пик. На ней больше всего краски, и корона тяжелая. Но не это главное. Просто именно эту карту он засунул себе в правый рукав.

Все мы расхохотались, и Игорь Николаевич достал спрятанную карту:

– Хреновый из меня шулер, ты сразу поймал!

Игра началась. Я не сильно боялся и проиграть. Премии, выделенной мне Дамиано, вполне хватало и на это. Эти двое не были похожи на «катал», если тот приятель их так просто обставил. Не похоже это было и на разыгранный лично для меня спектакль. Я ведь по собственной инициативе влез в их дела.

– Значит, я не ошибся, пригласив тебя к нам за стол. По сторонам посматривать всегда надо. Даже в постели со своей женой это надо делать, и в шкафу проверить, и под кроватью. А в чужом городе надо посматривать тем более. А давно у нас в гостях?

– Несколько дней. Обычная командировка в провинцию.

– Не врешь. Но ты не из Москвы. У них другие замашки. И не из Питера. Первую часть проекта ты выполнил, теперь коммерческие предложения твоей фирмы рассматривает принимающая сторона. У тебя пауза, и ты решил расслабиться.

Я кивнул положительно и сделал свой ход.

– Неплохо сходил. А когда они должны дать ответ?

– Что ты привязался к пацану? – вмешался Олег. – Не лезь в его дела, лучше махни пивка. Он отдыхать сюда пришел, а не тебе исповедоваться.

Игорь Николаевич выпил, сделал ход и ответил Олегу, словно я и не сидел рядом:

– Хорошо, не буду. Только он принял такой коктейль, что другой бы уже под столом блевал, а он еще и играет, и вполне прилично. Мозги под его черепной коробкой вижу. Может, я его на работу к себе хочу взять. Не хочешь ко мне в отдел аналитики? – обратился теперь он в мою сторону.– Неплохие деньги платить буду. Квартиру оплачивать пока только съемную буду. Три года поработаешь без крупных провалов – куплю за счет фирмы. Дом не обещаю, но «двушку» в пятиэтажке могу тебе позволить.

– Спасибо за предложение. Но я живу в хорошем городе, на зарплату и начальника не жалуюсь. Моя жена не захочет сюда переезжать, у нее планы покруче: Москва, Сочи, Питер. И ребенку моему здешняя жара повредит. Ваш ход.

Игра шла с переменным успехом. Но скоро я стал проигрывать. Не совсем трагично, но выиграть у них уже стало для меня делом принципа.

– То, что ты неместный, я понял со второй секунды, как ты присел на веранду, – проговорил Игорь Николаевич, рассматривая свои карты. – А то, что ты живешь не в гостинице, а у знакомых, я понял через десять минут.

Это значило, что он не расслаблялся ни на секунду и, попивая пиво с водкой, постоянно контролировал ситуацию и наблюдал за всеми посетителями. Но надо же хотя бы иногда плюхнуться мордою в салат, прошливовать лбом асфальт и обнаружить утром на себе женские трусы шестьдесят восьмого размера! Иначе какой же ты русский?

Тут ему позвонили, он отдал короткие и четкие указания. Затем опять обратился ко мне:

– Врать никто не запрещает, ты не на допросе. Не знаю твоего начальника, но недавно у тебя действительно стала хорошая зарплата. А вот насчет больного ребенка ты соврал.

– Это Вам по телефону сообщили?

– Нет. И не жена у тебя, а любовница. Кольцо многие с руки снимают, чтобы роман закрутить в командировке. Но след на пальце все равно остается. А он у тебя девственный. Так не передумал ко мне?

– Я вижу, что Вы – очень проницательный человек. Это правда, я живу с любовницей. Но она привыкла к другому образу жизни. И скорее меня бросит, чем переедет жить сюда.

– Правильно. Только не Сочи в ее планы входит. Москва или Питер – первый трамплин. Второй – Прага или Будапешт. Она у тебя о Париже или Монако мечтает.

– Really? – машинально спросил я.

– Really! – тоже автоматически ответил он.

Мне разложили всю правду по полочкам.

– Вы Шерлок Холмс, Игорь Николаевич. Снял бы шляпу перед Вами, но не взял с собой.

– Поэтому кидай карту, твой ход.

Умные мужики с хорошим балансом азарта и здравого смысла просчитывали в игре различные варианты. И опускали меня все ниже и ниже. Только чудо могло меня спасти от проигрыша.

На мой телефон пришло сообщение. Там было только два слова: «Рискуй. ТВ».

Теперь сдавал карты Олег. Я раскрыл их. У меня появилась возможность отыграться. Мизер, но такой шаткий! Четыре «дырки», да еще с чужим заходом. Две карты в прикупе, может быть, и спасут. Если нет, то опущусь ниже плинтуса.

Кто же прислал мне это сообщение? Дамиано? Он обладал невероятными техническими возможностями, наверняка и в карты играет великолепно. Через браслет и телефон он мог контролировать даже мое дыхание. Но потеря мною пары сотен баксов для него ничего не значила. И он всегда подписывался буквой «Д». А что означает «ТВ»?

Один серийный убийца вкладывал в карманы своих жертв бумажки с двумя буквами: «ТП». Следовали подумали, что это его инициалы. Всем Тимофеям Петровичам и Терентиям Павловичам пришлось с большим трудом вспоминать, где они были 17 августа позапрошлого года или 4 февраля прошлого. Потом, когда его поймали, серийник сказал, что «ТП» означает: «Творец Правосудия». Сантехник поставил ему старую прокладку на кран, из-за чего он залил соседей. Электрик в автосервисе перепутал в жгуте пару проводов, из-за чего при поворотах у машины загорались не те подфарники. Его из-за этого протаранил «крутой» парниша, и пришлось выложить кругленькую сумму. Когда он застрял в лифте, диспетчерша ответила, что «мастера на выезде, но скоро приедут». Он провел в лифте шесть часов. И после этого он начал всех «гасить»: сначала сантехника, затем автоэлектрика, затем всю ремонтную бригаду лифтеров.

Никого с такими инициалами среди своих знакомых я не припоминал. И сообщение пришло не после, а до раздачи карт!

Надо играть, от меня ждут слова. И я сказал его:

– Мизер!

Первоначально реакция Игоря Николаевича и Олега напоминала «немую сцену» из «Ревизора». Гнилоту моей карты они видели по своим. И скоро Олег начал потирать руки, предвкушая «избиение младенца».

– Сейчас мы ему трепанацию ушей сделаем. Я не против.

Игорь Николаевич посмотрел свои карты и затянулся сигаретой:

– Я тоже не против. Мизер у него очень гнилой. Только очковое чувство мне подсказывает что-то нехорошее. Он может и вылезти.

Я взял прикуп. Он меня не спасал. Я сразу вспомнил анекдоты про «внутренний голос», который издевался над своим хозяином. Может, в меня ненароком тоже вселился бес с хорошим чувством юмора?

– Диктую: пика – семь, десять, король. Крести…. Черви… Буби…Четыре дырки.

Какие две карты мне скинуть? Знать бы расклад! Но метод Эдика уже не проходил.

Я кинул взгляд в зал. Второй телевизор был включен. Там показывали футбол. Передача называлась «Вести с полей». Показывали фрагмент последнего матча, где наши выиграли с результатом «0:0». Сразу после этого пошли музыкальные клипы.

Песня какой-то французской группы была на историческую тему. Людовик XIV пригласил на «палочку чая» мадам Помпадур. Они играли в карты на раздевание.

В моем мозгу внезапно пролетела молния: «ТВ – это телевизор, дебил!»

Я старательно изображал шевеление мыслей в голове. На самом деле я косился на экран.

Людовик XIV что-то пел. Он положил на стол короля червей, и режиссер показал эту карту крупным планом. Скорее всего, он пел: «Ведь я король, ведь я король!» И после этого скинул с себя камзол.

Я посмотрел в свои карты. Это была одна из моих «дырок».

Я скинул короля червей, и довольные Людовик и Помпадур обнялись и поцеловались.

Олег и Игорь Николаевич терпеливо ждали моего второго сноса. Современная музыка их не интересовала, на телевизор они не обращали никакого внимания.

Мадам Помпадур сняла с себя чулки и сделала ответный ход. Она положила даму бубей. Она, вероятно, тоже пела: «Но я ведь дама, но я ведь дама!» Это была моя вторая «дырка».

Я скинул и эту карту. Людовик и Помпадур полностью разделись и выпили по бокалу вина. Они кинули воздушный поцелуй в камеру, бросили карты и завалились в кровать.

– Снос сделан! – торжественно объявил я. – Ловите, джентльмены!

Минут пять они пересчитывали все варианты. Но, наконец, грустно признали:

– Если ты снес короля и даму, то у тебя чистый мизер. Если нет, то поиграемся!

Я положил свои карты на стол.

– Поздравляю! Ты победил, иногородец. Грамотно снес. И расклад тебе помог. Игра окончена. Спасибо за компанию!

До этого я проигрывал сто долларов, но теперь остался в выигрыше на сто десять.

– Спасибо и Вам. Я уже перебрал, домой охота. Можете вызвать мне такси?

– Не надо тачки. Мои ребята тебя подвезут бесплатно.

Он набрал один номер, и скоро крепкий парень подошел ко мне. Мы пожали друг другу руки на прощание, и Игорь Николаевич сказал мне:

– Не выбрасывайте мою визитку. У меня есть предчувствие, что мы еще встретимся, и даже не один раз. Не на узкой тропинке, а по делам.

– Спасибо за компанию.Не выброшу, обещаю. Ваш телефон я записал. Удачи Вам!

Меня доставили прямо к воротам Василия. Я зашел в нашу обитель в очень хорошем настроении. Коньяк, который мне подарили, я поставил на наш стол.

Иван сидел за столом и читал книги. У Василия, как оказалось, были не только классические тексты Библии. У него было много апокрифов: «Хождение Богородицы в ад», «Евангелие от Марии», «Апокалипсис от Павла» и многие другие.

Иван неодобрительно посмотрел на меня:

– Ты неплохо проводишь время!

– Я в отпуске. Но изучаю место битвы.

– Сейчас место битвы – здесь.

– Я что-то не представляю, какой меч я должен точить. Сейчас ты у нас воевода!

– Ты должен точить свой мозги. Они могут понадобиться. Лучше всего трезвыми.

– Ты не прав. Из нашей народной практики общения с чертом самые лучшие результаты получались именно у пьяниц. В мозгу не остается места для мыслей, а хвост черта ловится чисто рефлекторно.

– Ты вместо чертова хвоста поймаешь собачий, оторвешь его и покалечишь животное. А черт убежит и задницу тебе еще покажет.

– И именно в этот момент я достану свое ружье и всажу ему полный заряд соли!

Но Иван был серьезен.

– Ты не знаешь их повадок. Они веселые только снаружи. На самом деле они очень коварные.

Эти слова немного меня протрезвили. Я уже понял, кто прислал мне это сообщение.

– Иван, я знаю, что ты был крещен. Скажи мне правду, ведь завтра у нас трудный день. Почему ты не носишь креста?

Иван надолго замолчал, но все-таки ответил:

– Ты прав. Я действительно был крещен католическим обрядом. Я закончил школу при епископате и был даже рукоположен в экзорцисты. Мне прочили хорошую карьеру. Но я совершил грех, и меня не только лишили должности. Меня предали анафеме. А это означает, что с тех пор я не христианин.

– За что это тебя так? За общение с дьяволом?

– Нет. За убийство священника.

– Ты, такой нежный? И за что же? Вы разные Евангелия с ним читали?

– Нет. Он погубил мою сестру. Ей было четырнадцать лет. А в Италии такого не прощают.

– И как это произошло?

– Я и так тебе слишком много рассказал. Я изгнал из тел человеческих не одного демона. У меня нет к ним ненависти. Ненависть тут не поможет. Но это моя работа. Другого я в своей жизни делать не умею. Но демоны – они все разные. И нет единого рецепта против них. Они все злые и хитрые. Хотя часто притворяются добрыми.

Сказать Ивану, что мне сегодня в игре помог Амдусциас?

Рано утром я оделся и пошел в ближайший банк. Там висел плакат, призывающий пожертвовать деньги на строительство новой часовни. Кто бы это ни был, Дамиано или Амдусциас, их деньги туда не пойдут.

В городе было три детских садика, один детдом и один роддом. Все деньги, что я выиграл, я поделил между ними поровну. На пропой я оставил себе сто рублей. Пусть это будут мои комиссионные.

Пес сидел в конуре и при моем возвращении вильнул мне хвостом. Иван спал за своими фолиантами прямо за столом. Хата была незаперта. Я тихо прошел мимо храпящих Матвея и Василия в комнату, где стояли картины.

Откинув холст с портрета Лилит, я увидел, как горят ее глаза.

– Ты прекрасная демоница, но у меня есть другая. А у тебя скоро будет супруг!

Мне может быть, показалось, но зверское выражение ее лица смягчилось. Я обязан был закрыть холст немедленно, но не сделал этого.

Подойдя к портрету Амдусциаса, я откинул покрывало и глянул в его глаза.

– Благодарю за помощь. Я не на твоей стороне, но и не против тебя. Оставь Матвея и не делай вреда никому, кто находится в этом доме. Тогда ты получишь свою невесту!

Я увидел, как вспыхнули его глаза на холсте. Или мне это показалось?

На другом холсте я опять увидел лицо Вики. Но теперь не исчадия ада, а просто нимфы, которая искала, но пока не нашла своего сатира. За это время на картине что-то изменилось. Матвей нарисовал четыре детских черепа на ее локтях и коленях. Но теперь я видел их только три.

Неужели Лилит пощадила одну младенческую душу?

Второй раунд

Свечей сегодня потребовалось вдвое больше. Матвей присел на кровать, приготовившись к новому испытанию. Василий сидел отрешенно в соседней комнате. Он хотел знать, что произойдет, но каждая минута ожидания для него была пыткой.

Отец Павел приехал за несколько минут до начала сеанса. Он непременно хотел тоже присутствовать при этом процессе. Шофер притащил целую канистру святой воды. Священник окроплял ею все, что могло теоретически гореть: дерево, бумагу или ткань. Это было абсолютно правильно, хотя бы с точки зрения пожаробезопасности. Потом он стал ходить по дому и дымить везде своим ладаном.

Ровно в одиннадцать часов вечера Иван зажег двадцатую свечку.

Он медленно снял покрывало с портрета демона и торжественно произнес :

– Амдусциас! Амдусциас! Амдусциас!

Буквально за минуту небо потемнело, и сразу начался проливной дождь, как это было и в прошлый раз. Сверкнула молния. Прогремел гром, и все собаки в округе опять завыли.

– Я здесь! – хриплым и громким голосом проговорил Матвей.

Глаза на портрете вспыхнули красным огнем.

– Мы выполнили твое условие. Теперь ты должен выполнить наше требование.

– Покажите мне Лилит! Я хочу ее увидеть!

Иван снял покрывало со второго портрета. Ее глаза горели ярким зеленым пламенем.

И ОНИ УВИДЕЛИ ДРУГ ДРУГА!

Их глаза разгорались все ярче и ярче. Скоро они стали такими, что вся комната была освещена, даже без электричества. Они горели ярче сварочных электродов!

Лилит и Амдусциас смотрели друг другу в глаза, зрачок в зрачок. Два параллельных и очень тонких луча, зеленый и красный, вдруг пересеклись, затем переплелись и стали единым целым. Этот луч сначал был двуцветным, потом стал синим, фиолетовым, красным, а затем стал переливаться всеми цветами радуги.

Я никогда не наблюдал такого оптического эффекта, даже на шоу Жана-Мишеля Жарра.

Этот луч вдруг стал искриться, как бенгальские огни. Любая пылинка на пути этого луча сгорала, испуская при этом свечение тысячи солнц. Глупая муха, случайно залетевшая в комнату, неосторожно попала на пути этого луча. Она тут же была испепелена без остатка.

Так прошла одна минута, вторая, третья. Ничто не могло остановить эту феерию.

Иван хотел продолжить обряд, но я остановил его, тихо прошептав:

– Не спеши! Для нас пять минут ничего не решают. А для влюбленных иногда и минута счастья дороже всей оставшейся жизни!

Он понял меня и не стал торопиться. Даже отец Павел перестал креститься. Он смотрел на это без восторга, но и без ненависти. Мы все увидели: Демон тоже может любить!

Прошло десять минут. Гроза заканчивалась. Луч исчез в один момент.

Матвей опять раскрыл глаза. Раздался хриплый голос:

– Я доволен. Закройте ее образ от чужих взглядов. Я не хочу ее ни с кем делить, даже с Астаротом! Я выполню наш договор. Матвей будет свободен. Не мешайте мне достойно уйти. Но я возьму то, что мне принадлежит!

Внезапный порыв ветра распахнул окна, запертые на все запоры. Все свечи моментально погасли. Сработали сигнализации на всех машинах в округе. В городе, казалось, не осталось ни одной четвероногой твари, оставшейся равнодушной к происходящему. Коты орали так, словно им намазали задницы скипидаром. Собаки лаяли так, словно их хозяев опять обокрали после последнего предупреждения о полном несоответствии занимаемых ими должностей сторожей. Петухи закукарекали, невзирая на то, что до рассвета было еще четыре часа. Коровы тоже взбаламутились и потребовали их доить именно сейчас. И даже единственный в городе ослик по кличке «Чубайс» начал ржать так, что его не успокаивал даже кнут проснувшегося хозяина.

Матвей задергался в конвульсиях, на лбу появилась испарина, и из его носа пошла кровь. Он издал рвотный позыв, и изо рта полилась обильная струя.

К счастью, мы заранее приготовились к этому и сразу подсунули ему тазик. Иван знал свое дело. Пока Матвей облегчал свой желудок, оттуда вылетела какая-то субстанция в виде черного клубка дыма.

Сквозняк не сдул и не развеял этот сгусток. Он сначала поднялся к потолку и свернулся там в спираль. Потом эта спираль стала плавно двигаться по направлению к двери.

Отец Павел попытался ударить этот сгусток своим крестом, но распятие прошло сквозь него, нисколько не разрушив его целостности. Через секунду мы услышали дикий вопль шофера:

– Ааааааа!

Я сразу метнулся туда. Но было уже поздно. Шофер вылетел из дома и уже бежал к машине, сбрасывая на ходу распятие и рясу. В руках его была только связка ключей. В голом виде он одним прыжком перемахнул через ворота, и в полете нажал кнопку отключения сигнализации. Он перекатился по крыше джипа и оказался на той стороне машины. Он рванул дверцу и моментально занял свое место за рулем.

Машина завелась с полоборота. «Послушник» вдавил педаль до упора, и джип сорвался с места, оставив после себя запах жженой резины и густые клубы пыли.

Мы понимали, что произошло. Демон сдержал свое слово и покинул тело Матвея. Но теперь он переселился в шофера.

– Иван, а ты не мог заставить его переселиться в какое-нибудь животное?

– Не получилось!. Он может перейти только в того, кто поблизости. А кобеля, видно, кто-то тоже опекает.

Амдусциас сдержал слово. Я просил его «не трогать и не делать вреда никому, кто находится в этом доме». В тот момент там были я, Иван, Матвей и Василий. А пес сидел в своей конуре и выкусывал блох. С юридической точки зрения, он был тоже «дома».

Матвей был мертвенно бледным, но понемногу отходил.

Скоро на его лице появился румянец. Он перекрестился и стал оглядываться по сторонам.

К нему подошел Василий, обнял и поцеловал в лоб. Потом обратился к Ивану:

– Спасибо тебе, добрый человек. Век благодарен тебе буду.

– Я просто выполнил свою работу,– ответил Иван.– Сегодня нельзя там ночевать. Закройте ту дверь покрепче.

Василий запер дверь на ключ:

– Не хотите ли чего-нибудь?

Отец Павел отреагировал абсолютно правильно:

– Водки и огурчиков солененьких.

Его не сильно разволновал угон своего джипа. Он обратился у нам:

– Великое дело вы сделали. Спасли душу такого писца! Он Феофана Грека и Андрея Рублева превзойдет!

– Не все мы, отец Павел, сделали, – возразил я. – Теперь демон в другом обличии ходит. За рулем, да еще голый. Он много бед натворить может.

Но тот не согласился:

– Он далеко не уедет. В баке бензина немного. А заправиться ему не за что. Все документы и деньги в его рясе были. А он ее скинул.

– Не забывайте, что дьявол хитер и коварен. Он может остановить какую-нибудь машину, ограбить людей, достать и одежду, и деньги. Когда звонить в милицию будете?

– Не буду я им звонить вообще. Есть у меня один приятель, оттуда же, с Афгана. Он это дело разрулит. В милиции меня заставят писать бумаги, задавать кучу разных вопросов. А мне это не к лицу.

Он набрал какой-то номер, назвал марку, номер и цвет машины. С собеседником он говорил на «ты». Я удивился, что он не назвал адреса, откуда угнали его «карету». Он просто назвал «У Василия». Городок маленький, наверняка все друг друга знают.

Десять минут назад гремела гроза с молнией, а теперь на небе опять не осталось ни облачка. Скоро к дому тихо подъехали две машины. Оттуда вышел лысеватый мужчина.

– Здравствуй, Игорь!– сказал отец Павел гостю.

– Здорово, бродяга!– Они обнялись, как встретившиеся после долгой разлуки влюбленные.

Гость подошел поближе к нам и спросил меня с загадочной улыбкой:

– Ну что, «пульку» распишем? Хочу отыграться.

Это был тот самый Игорь Николаевич, Генеральный Директор агентства «Кентавр».

– Вы знакомы? – спросил отец Павел.

– Немного, – пробормотал я.– В карты вместе играли.

Игорь Николаевич присел и положил на стол диктофон.

– Теперь кратко и конкретно.

Отец Павел опять стал излагать четко, без лирики, на мирском языке:

– К хозяину этого дома Василию несколько дней назад приехали эти два молодых человека. Виктора ты уже знаешь, он сопровождающее лицо и подстраховщик. А это Иван, экстрасенс. Его вызвали издалека, по рекомендации самого митрополита. Его задача была вылечить от психического расстройства иконописца, сына хозяина. Про его картины ты наверняка слышал. Последние три года он обитал в монастыре. Cеанс терапии должен был состояться именно здесь.

– Не темни про терапию, Паша! Но это твои дела. Я слушаю.

– Я сам привез его сюда три дня назад. Первый сеанс принес облегчение, но не излечил полностью. Час назад был проведен второй сеанс. Он оказался успешным. Но процедура лечения сопровождалась психологическими звуковыми и зрительными эффектами. И под влиянием увиденного мой шофер, монах, в миру Григорий Александрович Иваницкий, от роду 23 года, тронулся умом. Он в армии не служил, его и муха испугать могла. Он сидел там, внезапно закричал и побежал наружу. Достал из рясы связку ключей, а саму рясу и наперсный крест скинул. И в голом виде перепрыгнул через забор. Завел машину и рванул в неизвестном направлении.

– Где та ряса?

– Лежит во дворе.

– Семен, поищи ее, – обратился командир к своему помощнику.

Тот скоро вернулся. Игорь Николаевич полез в карманы и вытряс на стол все содержимое. Говоря не для нас, а для диктофона, он перечислял, как на обыске:

– Пятьсот рублей купюрами по сто рублей и сорок пять рублей металлом. Семен, прошерсти двор сантиметр за сантиметром, вдруг еще что найдешь. Возьми фонарик и металлоискатель. Мобильный телефон «Nokia», техпаспорт на машину «Lexus», водительские права на имя Григория Александровича Иваницкого, плейер «SONY» с наушниками, карточка скидок на бензин. Страховое свидетельство на ту же машину. Пачка презервативов и талон в поликлинику на послезавтра в кабинет 207.

Отец Павел побагровел:

– Поганец! Я бы ему простил блуд, но презервативы нашему Господу просто противны! А нет ли там иконы? – робко спросил он.

Игорь Николаевич еще раз пошарил по карманам:

– Чего нет, того нет! Кстати, 207 кабинет нашей поликлиники – венеролог-дерматолог Михаил Константинович ….. Хороший врач, между прочим!

Отец Павел чуть не разрыдался:

– Он мне Христом-богом клялся, что у него всегда с собой иконка Божьей матери, поэтому ему ничего не страшно!

Игорь Николаевич посмотрел на отца Павла с сочувствием:

– Наши соображения. Первое: все документы он в состоянии психоза оставил. Угнал машину сдуру, ни о чем не думая. Видать, точно у него крыша поехала, и капитально. Второе: даже если мы не найдем машину и твоего блудного шофера, тебе не грозят материальные потери. Техпаспорт, страховка и все другое осталось. Третье: к сожалению, он оставил мобильник. А то бы мы вычислили его за сорок секунд. Пока я ехал и пока мы с тобой беседуем, мои парни шерстили все улицы в округе. Не заметить твою тачку просто невозможно, это не «Лада». Кстати нет ли в ней радиомаячка?

Отец Павел отрицательно покачал головой. Он ни словом не упомянул ни о картинах, ни о демоне, ни о том, что на самом деле представляло лечение. Мы с Иваном не проронили ни слова, только кивали головой, когда «честный» детектив вопросительно смотрел на нас.

Страницы: «« « ... 7891011121314 » »»