Кремль 2222. Измайловский парк Слюсаренко Сергей

Глава 16

– Силен, брат! – только и смог вымолвить Остронег и добавил громко: – Рассказывай!

Мальф легко соскочил на землю и тут же очутился в объятиях Саньки. Тот повис у друга на шее и горько заплакал.

– Ну, что ты, что за сантименты! – укорил его Мальф. – Все же в порядке. Или ты не верил, как обычно?

Санька отстранился и ничего не сказал. Но лицо его, мокрое от слез и соплей, сияло счастьем.

– Ну, что расскажешь, как сделал? – Остронег подошел к Мальфу и пожал ему руку, похлопав заодно по плечу. – Мы, если честно, не чаяли уже тебя живым увидеть. Решали, что дальше делать в сокращенном, так сказать, составе.

– Вот чудак человек, – Мальф развел руками. – Ты же сам мне сказал, как это чувырло людей распознает. Визуально. Ну, я и стал невидимым для него. Делов-то.

– Это как неви… – начал Остронег и осекся.

Мальфа рядом не было.

– А вот так, – Мальф появился в двух шагах от него. – У каждого свое умение. Я вот мечом так, как вы, ни за что не смогу.

– А что же ты раньше свое умение не казал нам? – нахмурился Ждан.

– А раньше я не умел. Учусь понемногу, – улыбаясь, объяснил Мальф.

– Тьфу на тебя! – сказал Ждан.

– Короче, мужики, дело было так! – Мальф решил не мучить друзей тайнами. – Я попробовал стать для этого био невидимым – и получилось. А дальше просто. Он стоит, топчется на месте, я по его клешням на башню залез, думал ему там провода и шланги порезать. Смотрю – люк. Закрытый. Ну, я запор ножичком срезал и внутрь залез. Там кнопки всякие, рычаги. Вот примерно так и заставил этого урода служить доброму делу.

– Ножичком? Запор? – не удержался скептически настроенный Ждан.

Мальф не стал отвечать. Он осмотрелся, нашел булыжник с кулак величиной, подбросил его и на лету легко, как яблоко, разрубил пополам своим клинком.

Неверующий Ждан подобрал половинку, посмотрел, поцокал языком, потом осмотрел лезвие ножа, который Мальф держал в руке.

– Ты потом расскажешь, где такие ножи куют, ладно?

– Непременно, но это долгая история, – не стал возражать Мальф. – Ну, что пора в дорогу? Кто из вас в кабину полезет? Признаюсь, водила-стреляла из меня никакой. Еле сюда дотопал. Три раза вспотел от натуги. Все боялся не то нажать и из пушек шарахнуть. А он заправлен боекомплектом под самое не хочу.

– Тут разбираться неделю надо! – Оселя с сомнением покачал головой. – Это же целая наука. Но вот что меня беспокоит. Откуда у этой твари боекомплект полный? Чтобы нашему охраннику на Красной площади собрать более-менее приличный запас, пришлось многое маркитантам отдать. А тут…

– Я так думаю, – тихо сказал Остронег, – Садовое – это все-таки кордон. Ведь обычно оно всякими генераторами несмертельного излучения охраняется. А тут… Тут, видимо, не было таких установок, и его закрыли биороботами. А вот кто им боекомплект поставляет, – это вопрос отдельный. Боюсь, не только у нашего «Аконкагуа» арсенал под завязку, впереди же еще полно всякой гадости. Так что прорываться будем. И надо нашего био впереди повести. Пусть поработает. Кто готов?

– Можно, я попробую? – внезапно выкрикнул Санька.

– Ты?

– Я же все про био знаю. Меня…. меня отец учил. У него куча книжек про них была. И мне прямо сейчас показалось, что все у меня получится.

– Слушай, Мальф, а ты всех невидимыми не можешь сделать? Ну, и его, этого био? – Остронегу явно не по душе была идея идти под прикрытием робота, которым управляет мальчишка.

– Чего не могу, того не могу. Стой, куда! – он попытался поймать Саньку за край потрепанной меховой жилетки, но не успел.

Мальчик, не обращая ни на кого внимания, вскарабкался на поникшего био и юркнул в башенный люк.

– Так, мужики, удирайте, ща он тут натопчет, – Остронег первым, пятясь, отошел подальше от робота.

Некоторое время био лежал на брюхе неподвижно. Тишину улицы нарушала только возня Саньки в кабине и его редкие возгласы. Потом робот ожил. Завизжали разболтанные приводы хожней, и округлая башня поднялась на высоту пятнадцати метров. Потом био стремительно зашагал спиной вперед, споткнулся о бордюр, присел и, поразмыслив некоторое время, опять встал во весь рост.

– Так! Я разобрался! – раздался довольный Санькин голос, усиленный бортовым коммуникатором.

Он и вправду разобрался. Био уже уверенно прошелся туда-сюда по улице, сделал угрожающий круг стволами главного калибра и, повертев башней влево-вправо, сделал пробный выстрел по рекламным буквам на ближайшем здании. И попал. Из башни выехало два минигана, пожужжали моторами и спрятались.

– Я готов, пошли? – прогремел в динамиках голос мальчика.

– Шустрый малец у тебя, ох, шустрый! – с нескрываемым восторгом сообщил Остронег. – Ну что, мужики, впервые будем воевать под прикрытием малолетки. Не осрамимся?

Санька решил проявить инициативу и, не ожидая команды, медленно двинулся в сторону Кольца. Тяжко бухая опорами по асфальту, он нарочно затягивал шаги, выбрав такую скорость, чтобы люди успевали идти чуть позади него.

Все плотной группой двинулись за био. Мальф на всякий случай держал нож на изготовку, хотя не понимал, как применить его в бою с толпой биороботов.

До самого перекрестка с Садовым Кольцом ничего не произошло. Видимо, военные машины на страже Садового Кольца, не смогли засечь людей, идущих под прикрытием робота.

– Тормознем чуть, да? – предложил Мальф. – Дадим мальцу свободу действий.

А свобода оказалась как раз кстати. Заметив шевеление на выходах из подземных переходов, Санька ударил из шестиствольников. Пулеметы взвыли бешеными очередями, разнося бетонный парапет, ограждающий ступеньки. Превентивный удар оказался своевременным. Из левого перехода выскочили три серва, а следом их головной – «Чинук В12». Мальф не знал ни типа био, ни его названия, но легко смог прочитать мысли, пронесшиеся в головах товарищей.

Выскочивших сервов Санька сразу снес двумя залпами основных пушек. «Чинук», получив в брюхо заряд из главного калибра, завалился внутрь перехода, и у него сдетонировал боезапас. Словно из дверцы адской топки, из обоих выходов вырвались столбы пламени, вынося из-под земли еще десяток сервов и обломки второго «Чинука».

– Смерть тараканам! – радостно заорал Санька.

Воспользовавшись секундной передышкой, он остановил робота и, вращая башней, принялся изучать обстановку. Потом, чуть присев на задние хожни, дал несколько ракетных залпов по зданиям, стоявшим по ту сторону Кольца. Судя по тому, что дома сложились внутрь, как картонные коробки, ударил он вакуумными зарядами.

– Дяденьки и тетеньки! – задорно зазвенело из динамика, – дорога открыта! Добро пожаловать в светлое будущее!

– Сам ты… тетенька, – буркнул Остронег и дал знак остальным двигаться вперед.

Био неспешно затопал по улице. Над переходом, под который нырял тоннель Садового Кольца, Санька остановился и, сложив хожни так, что робот присел, заглянул вниз.

– Тут никого! – раздалось радостное сообщение из башни.

Процессия, воодушевленная такой информацией, двинулась дальше. Впереди был Новый Арбат, он просматривался до самой реки. Улица была пуста, как и небо над ней. Казалось, ничто не может помешать путникам. Пыль от разрушенных домов быстро улеглась, и руины выглядели мирно и живописно. Но только выглядели. Когда био, ведомый Санькой, поравнялся со свежими грудами битого кирпича, они внезапно зашевелились. Люди немедленно отпрянули назад.

Из-под мусора медленно поднималась зловещая фигура. Массивная голова боевого биоробота, две мощные пружинистые лапы и сравнительно небольшие передние манипуляторы делали его похожими на динозавра. Впрочем, Мальф сразу услышал, что это «Раптор». Этот био, явно наделенный большим интеллектом, чем предыдущие, не топтался на месте; он моментально оценил обстановку и выбрал самую простую цель – людей. Из-под хищной головы выдвинулся манипулятор. Два десятка зубчатых дисков, со свистом разрезая воздух, полетели вперед, не оставляя людям никаких шансов. Мальф рефлекторно выбрал позицию так, что его не мог достать ни один диск, но остальным пришлось туго.

Зато Мальфу представился случай увидеть, как владеют мечами его товарищи. Короткими экономными движениями, будто не отражая атаку смертельного оружия, а делая несложное упражнение, Остронег со своей командой ловко отбили рой стальных дисков. Они не сбивали их, не рубили, а просто заставляли рикошетом лететь мимо. «Раптор», уверенный, что с людьми покончено, выпустив свои вертушки, сразу ринулся на «Аконкагуа», управляемого Санькой.

Мальчик оторопел от натиска робота и не успел дать залп сразу. А в ближнем бою против ловкого и мобильного «Раптора» ему пришлось нелегко. Первым делом тот вырвал из крепления Санькиного био оба пулемета и словно с отвращением отбросил их в сторону. Потом забежал Саньке за спину и жуткой клешней уцепился за хожню, стараясь повалить противника. Возможно, у био существовал какой-то кодекс боя, и «Раптор» не стал применять серьезное оружие против громадного «Аконкагуа». Он хотел завалить его и победить без единого выстрела, но не ожидал, что био управляется человеком, а человек не всегда поступает логично с точки зрения био.

Заваливаясь назад из-за сбитой хожни, Санька вдруг заставил своего робота сделать обратный кувырок, как будто он был не внутри боевой башни, а на гимнастическом мате в спортзале. Со стороны это выглядело страшно – многотонная махина перевернулась на голову и опять стала на ноги, освободившись от хвата «Раптора». Кроме того, мальчику удалось увеличить дистанцию, чтобы можно было ударить из пушек. Однако «Раптор» уворачивался от снарядов с непостижимой скоростью: скорей всего, у него был предикативный блок, позволявший предугадать полет снаряда.

И снова «Раптор» кинулся вперед, намертво вцепившись клешнями коротких передних лапок в «Аконкагуа». Одной в правую хожню, второй – в манипуляционную конечность. Клещи сжимались, кромсая металл.

– Так, пора помочь, – совершенно спокойно сказал Мальф и ринулся к месту боя.

«Раптор», занятый противником, не заметил, как сзади к нему подбежал человек и коротким взмахом ножа перерубил несущую балку одной из суставчатых ног.

Робот просел и отпустил Санькиного био. Страшно хромая, – под весом корпуса поврежденная нога все больше изгибалась внутрь и плохо слушалась гидравлики, – «Раптор» развернул корпус туда, где только что стоял Мальф. Но человек теперь был проворнее. Санька заметил неожиданную помощь и, выполняя непонятно откуда взявшуюся в его голове команду, подал Мальфу передний манипулятор. Мальф вцепился в него и, следуя за механизмом, взлетел на башню, где сразу же проскользнул в люк.

– Назад, полный назад! – проревел Мальф, но мальчик и без слов уже все понял.

Био, шустро пятясь, отскочил от «Раптора», который никак не мог совладать с перебитой ногой.

– Ракетой его, с головкой теплового наведения!

Саньку не пришлось долго уговаривать. Залп сразу с двух пусковых заставил «Раптора» засуетиться. Он успел сбить диском одну ракету, но вторая попала в подбрюшье, в моторный отсек – самое горячее место корпуса. «Раптор» замер, словно прислушиваясь к новым ощущениям.

– Закрой глаза, наводи и стреляй только по наитию! – Мальф положил Саньке руку на плечо, а сам приник к экрану обзора.

«Раптор» умирал. Но сдаться без боя он не хотел. На голове робота открылись бойницы, из-под передних манипуляторов выехали метательные катапульты для дисков. «Аконкагуа» ответил на это движением пушек и введением в бой двух спаренных пулеметных установок, которые выехали из отсеков хранения в задней части башни и, описав стволами дугу, зафиксировались по обеим сторонам от люка.

«Раптор» дал первый залп, но ответный удар был нанесен на долю секунды раньше. Пушечные снаряды взорвались на выходе из стволов, превратив грозное оружие в дикие стальные цветы. Ракеты были уничтожены из пулеметов на вылете. Следующий Санькин залп разнес оба колена «Раптора», и тот рухнул на землю, стреляя в никуда из ставших бесполезными пулеметов. Последний залп превратил био в пылающую гору металла и органики. Путь был свободен.

«Аконкагуа», как усталый боец, медленно опустился в стояночное положение и, словно потеряв последние силы, протек гигантской лужей из поврежденных гидроприводов. Био покачнулся и с грохотом завалился на бок. Первым из башни выбрался Мальф, за ним с ошалелым видом выкарабкался Санька. Он вылезал неловко, цепляясь ногами за механизмы био, словно и не он только что изящно и бескомпромиссно вел смертельный бой.

На земле мальчика обступили взрослые товарищи. Хлопали по плечам, поздравляли, а он стоял и, мыслями все еще оставаясь в бою, часто моргал и улыбался.

– Хватит, совсем хлопца затопчете, – остановил мужчин Остронег. – Ну что, боец, не посрамил чести «Говорящих с мечами»! Хоть и без клинка.

– Делов-то! – Санька хотел принять беспечный вид, но его выдали дрожащие колени.

Он попытался что-то сказать, но опустился на асфальт и заплакал. По лицу катились крупные слезы, и рыдания, которые он пытался сдерживать, сменялись смехом, а потом опять всхлипываниями.

– Так! – вмешался Мальф. – Хватит мальца смущать! Видите, ошалел от радости.

Мальф сел рядом с Санькой, и обняв его за плечи, тихо сказал:

– Ты не стесняйся! Другой бы на твоем месте просто обделался. Представляешь – вылезаешь ты из био, а от тебя на версту несет. Вот бы все смеялись!

Мальчик нервно хохотнул.

– А так – все нормально. Поверь, все впервые видят, как человек у одного био в брюхе сидел и второго био завалил. А как ты кувырок сделал, объясни? Ведь эти твари такое никогда не показывали.

– А я и сам не з-з-знаю, – заговорил Санька. – Я просто словно сам кувыркнулся. А что, правда, здорово?

– Здорво-то здорово! Но как ты сам балдой не треснулся?

– А я за пульт ухватился. Ну конечно, треснулся. Коленкой.

– А ну, покажи!

Санька стянул сапог и с трудом, шипя от боли, поднял вверх штанину галифе. На колене кровоточила большая ссадина.

– Так, мужики, бинт есть у кого? – Мальф повернулся к остальным. – Тут боец ранен.

Одинец сразу же достал из своей котомки аптечку и, держа в одной руке бинт, а во второй йод, двинулся к мальчику.

– Так, сейчас мы рану обработаем.

– А жечь не будет? – с опаской поинтересовался Санька.

– Да нет! Йод, он сразу боль снимает, – соврал Одинец.

– Так, а кто вчера мне говорил, что от йода проку мало, а надо траву лепить? – возмутился мальчик. – Вы что, нарочно меня путаете?

– Изменилась политическая ситуация момента! – строго сказал Одинец. – Сейчас самое время использовать то, что принято использовать на поле боя. Приготовься.

– К чему? А-а-а-а! – заорал Санька от первого прикосновения ватки с антисептиком. – Ты что, гад, делаешь! У меня сейчас нога отвалится!

– Новую пришьем, – радостно сообщил ему Одинец, аккуратно бинтуя колено.

– Я же идти не смогу! – Санька был в ярости. – Вы, придурки взрослые, почему сказали, что не больно?

– А ты боец! – рассмеялся Остронег, который наблюдал со стороны. – Не заревел, как девка!

– А шальные слезы высохли, – добавил Мальф. – Давай заправляй сапог!

– Да ну вас, придурки, – Санька надул губы и осторожно опустил штанину. – Ну вот! Теперь шрам на колене на всю жизнь останется.

– Ничего! Главное, сам цел!

Последним поздравлять Саньку пришел Канчар. В пылу боя о нем совсем забыли, да и пес сам не стал вмешиваться в схватку, где был совершенно бесполезен. А теперь, как ни в чем не бывало, он вдруг выскочил с радостным лаем и щедро облизал Саньке сначала руки, а затем и лицо. До сих пор мальчик относился к крысособаке настороженно, но теперь стало ясно, что они подружились. Канчар, воодушевленный общим эмоциональным подъемом, дурачился, прыгал и лаял, перебегая от одного человека к другому и заканчивая скачку обязательно возле Саньки.

– Так, прекратить! – приказал Остронег. – Надо двигаться. Одинец, приструни пса. Ему работать надо! Санька, ты готов идти?

– Да… – Санька вдруг покраснел и скис. – Только…

– Да на, возьми! – Ждан протянул мальчику сидор с притороченным к нему мечом. – Ты, как к био ломанулся, обо всем забыл.

– Ой, я боялся, что потерял. – Санька воспрял духом.

– Ничего, со временем приучишься не забывать про оружие. Сегодня тебе прощается!

– Я приучусь! – пообещал Санька и зашагал со всеми вместе, напрочь забыв о разбитой коленке.

Глава 17

– Какой-то шпион у нас прямолинейный, – заключил Остронег после того, как Мальф в очередной раз пообщался с Канчаром. – Прет по прямой. Он так и по Кутузовскому будет чесать все время? Не нравится мне это.

– Мне не нравится здесь одно, – сказал Мальф. – Он идет по Москве, словно на прогулке по Кремлю. Ни разу ничто ему не помешало. Или у него чутье такое, что он любую ловушку обходит, или…

– Ага, так по прямой и обходит, – вставил Остронег. – Он ни разу не свернул.

– И еще. – Одинец внимательно слушал их разговор. – Ведь расстояние между нами не изменяется.

– Ну, мы-то его держать стараемся.

– Да, но у меня такое впечатление, что он то же самое делает, – окончил свою мысль Одинец.

– Он чует, что мы за ним идем?

– Мне откуда знать. Это вон Мальф, может, знает. А если знает, то не говорит, – Одинец вопросительно глянул на Мальфа.

– Знал бы – сказал, – буркнул Мальф. – Но что мне все это не нравится – говорю.

– Давайте привал устроим, посмотрим, что он делать будет? – предложил Ждан.

– А если он уже к своей цели пришел? Может, на следующем перекрестке его свои поджидают? – возразил Одинец, вглядываясь в пустоту Нового Арбата.

– Не поджидают, – уверенно сказал Мальф. – Чувствую, что он далеко уйти хочет.

– Вот смотри, – Остронег развернул карту. – Где он сейчас, показать можешь?

– Мы где?

– Вот тут, – Остронег ткнул пальцем в точку на карте. – До кольцевой немного осталось. Мост перейти и там еще немного.

– Если он пройдет кольцевую, то дальше у него особого выбора не будет, – добавил Ждан. – Там места такие, что с трассы лучше не сходить.

– Тогда подождем, – согласился Мальф. – Мы можем потом, не переходя моста, сократить расстояние. По набережной срежем или влево, или вправо. Он не заметит. На короткой узде держать будем.

– Дело говоришь, – сказал Остронег. – Привал. Только держите ухо востро, река рядом, места не очень приятные.

Привал решили совместить с легким перекусом. Бивак разбили в густом садике у развалин Белого дома. Саньке, как герою дня, сделали особо толстый бутерброд с тушенкой, и рядом с ним сразу же уселся Канчар, ожидая, что мясо с бутерброда когда-нибудь да упадет на землю.

Но планы на отдых не оправдались. Когда вода в котелке стала уже закипать, раздался тихий свист, и тяжелая стрела ударила прямо в костер, подняв облако искр и пепла и насыпав мусора в котелок. Вторая стрела его опрокинула. Остронег схватил Саньку за шиворот и вместе с ним бросился за ближайшее дерево. Стреляли сразу с двух направлений. Одна группа нападавших засела у небоскреба в виде развернутой книги, другая устроилась за остатками чугунной решетки в противоположном конце сада. Целый сноп стрел сыпался с неба, отсекая группу от Белого дома и не давая им спрятаться в развалинах. Лучники стреляли скоро и точно, но не в людей, а так, будто обстрел был заградительный.

– Отходим, – приказал Остронег и двинулся в сторону Москва-реки, укрываясь за деревьями. За ним последовали другие. Но и лучники тоже перенесли линию обстрела, словно направляли отступление группы.

– Отжимают нас отсюда! – крикнул Остронег Мальфу.

– Отжимают! Уходим к мосту, – ответил тот.

– Дурдом, – прорычал Остронег. – Тут же площадь открытая, они нас выгонят и как кур перещелкают.

– Там человек сто засело, – сказал Мальф. – Хотели бы – давно на ножи подняли. К мосту идем, я вижу, чего они хотят!

Мальф стал во весь рост и спокойно зашагал к Новоарбатскому мосту, как будто и не свистели у него за спиной сотни стрел. Остальные двинулись за ним. Стрелять немедленно перестали. Уже когда все вступили на мост, на площадь выскочила орда всадников. Они кружили по площади, подхлестывая своих фенакодусов, и совершенно не собирались преследовать тех, кого только что обстреливали.

– Это ж кто такие? – поинтересовался Мальф. – Вы местных воинов лучше знаете.

– Это кешайны, кто еще так луком владеет, кто еще так в седле сидит.

– Ага, наконец, – в глазах Мальфа вспыхнул хищный огонь. – Пусть они подойдут поближе!

Но всадники внезапно совершенно потеряли интерес к бою, рассыпали строй и ускакали в сторону Белого дома.

– Что за хрень! – Остронег был взбешен. – Они что, нас на мост ради забавы загнали?

– Боюсь, не ради забавы, – покачал головой Мальф. – Но жалко, что ушли.

– А боишься чего?

– Вот когда смогу сказать, чего, тогда и скажу, – ответил Мальф. – Пока только предчувствия. Тем более что это ничего не меняет. Канчар!

Крысособака, виляя хвостом, подбежала к Одинцу.

– Где ты был, подлое животное? – обрадовался Одинец. – Где тебя носило? Ты же под стрелы попасть мог!

Канчар повилял хвостом, лизнул руку хозяина и по неслышному зову подошел к Мальфу. Тот присел для очередной беседы с животным.

– Ага, ясно! – Мальф поднялся. – Наш приятель свернул направо. Теперь я предполагаю: по окружной нам ни налево, ни прямо пройти не дадут.

– Это почему?

– Мне кажется, кому-то очень хочется, чтобы мы шли след в след за нашим другом. И не дай бог не потеряли его.

– Так! – Остронег принял решение. – Ждан, Оселя, в разведку!

Он развернул карту и объяснил товарищам задачу.

– Тут сход на Раевского и потом по Студенческой к развязке. Только чтобы никто вас не увидел. Проверьте, что там и как! А мы, – Остронег обратился к остальным, – идем самым малым ходом. Ясно? Встречаемся у развалин Башни.

– Ясно, – ответил за всех почему-то Санька, хотя и не знал, о чем идет речь.

Там, где Большая Дрогомиловская вклинивалась в Кутузовский, Оселя и Ждан тихонько скользнули на узкую улочку Раевского и по тротуару, почти срытому пробившейся через многочисленные трещины травой, ушли в разведку.

– Слушай, а ведь наш-то – остановился, – сказал Мальф, в очередной раз обняв Канчара. – Ждет он нас, что ли?

– Не люблю я, когда меня в ловушку загоняют, – тревожно произнес Остронег. – Ловушки просто так не ставят. Их ставят, чтобы кого-то живьем поймать. Ведь могли же нас как кур перебить у Белого дома. Не стали…

– Я им нужен. – Мальф остановился. – Из такого расклада и действовать будем. Слушай меня. Разведка не нужна, я думаю, зря ты ребят послал. Но в любом случае лишний раз не помешает. Посему, я пойду той дорогой, которой нас загоняют, а вы – по мостику, в обход. Я Канчару все объясню, он вас теперь за мной вести будет и, если что, даст знать, что ваша помощь нужна. А я пойду один, так лучше для всех. Если все в ловушку попадем – кто нам поможет? А если я один – вот тогда вы и пригодитесь.

– Разделяться – не лучший способ обезопасить себя, – безуспешно попытался возразить Остронег, но Мальф уже никого не слушал.

Он шепнул на ухо Канчару, потрепал по плечу Саньку, строго приказав ему слушаться взрослых, и зашагал прямо по осевой Кутузовского проспекта. Только отойдя метров на сто, он оглянулся и помахал товарищам рукой – мол, не поминайте лихом.

– Вот же человек, – буркнул Остронег. – И не возрази ему, а если попробуешь, так и не получится. Ну что, идем тогда?

Санька с унылым видом подождал, пока Остронег и Одинец двинутся в путь, и пошел следом, стараясь не отставать. Канчар, понимая свою роль, шел в метрах двух впереди всех, тоже понуро склонив голову. Настроение у всех было препаршивое.

– Остронег! – Санька не терпел долгого молчания. – А зачем такие широкие улицы раньше делали? Тут же пока ее поперек пройдешь, устанешь.

– Говорят, что чем шире улица, тем главнее. На них богатые люди жили и не любили, когда соседи через дорогу в окна заглядывали. Видал, какая Красная площадь широкая?

Сознание проснулось внезапно. Первая мысль, которая родилась у нее в мозгу, – то, что она – это «ОНА». Что внутри нее женская сущность. И имя ей – Халла. Второе, что она почувствовала, – необходимость движения. Сила направляла ее к цели и вела через город. Халла видела перед собой только цель, и ничто ее не могло остановить. Халла бежала через заросли, туда, куда ее гнал зов. А инстинкт подправлял зов и помогал обходить опасные места. Чуть правее – и поле огненного мха уже не опасно; плющ-удав рассечен клинком так быстро, что даже не успел протянуть свои стебли. Через полчаса бега голод стал отвлекать Халлу от движения. Расход энергии нужно было компенсировать. Она не поймала, а просто подобрала на бегу зазевавшегося хоммута и, свернув ему голову, выпила кровь и обгрызла с костей еще теплое мясо зверька. Только не останавливаться, только не отклониться от цели. К вечеру Халла почувствовала сознание еще двоих, таких же, как она, идущих к цели. Когда сумрак над городом начал сгущаться, Халла остановила свой бег и, спрятавшись в развалинах, немедленно заснула, накапливая силы.

С первым утренним серым светом, заглянувшим в разбитое окно, под которым спала Халла, появился жук-медведь. Из леса, подступающего к домам, его выманил запах жертвы. Жук уверенно и лениво ломился в оконный проем, кроша старый кирпич. Он издавал утробное ворчание, которое обычно парализовало волю жертвы. Сон покинул Халлу моментально. В два прыжка она вскочила прямо на голову чудовища, как будто это была неподвижная каменная глыба, а не одно из самых жутких созданий, обитающих в Москве. Пробежав по спине жука, Халла, не глядя, вонзила свой клинок между крыльев в главный нервный узел. Жук обмяк, лапы бессильно разъехались в стороны.

И снова бег, неукротимый бег к цели. Халла стремительными экономными движениями не просто перемещалась по улице, она пожирала пространство. Вместе с ней приближались к цели еще двое.

Врага Халла почуяла задолго до того, как увидела. Улицу перегородила угрюмая толпа нео с дубинами и обломками арматуры. Халла могла пойти в обход, но терять время было нельзя. К цели она должна двигаться по прямой. Нео, не видя в бегущей опасного противника, довольно перерыкивались. Не замедляя бега, Халла отстегнула клинок от крепления на спине и, держа его острием к земле, приблизилась к толпе нео. Те не заподозрили подвоха и даже не расступились. Халла влетела в толпу, как в заросли высокой травы. Нео не успели ничего сообразить, а три головы уже катились по земле, разбрызгивая кровь. Халла не фехтовала – она прорубала себе проход в толпе нео. Они даже не увидели, каким оружием крошит их это странное создание; ее клинок был неразличим, он двигался с такой скоростью, что только сиял туманным маревом.

Когда Халла прошла заслон нео, один из них, скорее от бессилия, чем движимый рациональным помыслом, метнул ей вслед кусок арматурины. Примитивное оружие долетело до Халлы и впилось в спину. Не оборачиваясь, она выдернула стальной стержень и отбросила его в сторону. Страшная рана на спине затянулась почти мгновенно. Халла только прокашлялась на бегу и выплюнула кровавый сгусток из заживающего пробитого легкого. Ничто не могло остановить бег Халлы и двух таких же, как она, существ.

Мальф чувствовал, что впереди его ждут. И вправду, метрах в ста из переулка на дорогу вышли несколько человек и встали на его пути. Когда Мальф подошел поближе, он сразу заметил странность в этой группе. Словно герои былинных легенд, люди были высокими, атлетически сложенными, с волевыми благородными лицами. Фигуры, словно выточенные из мрамора древним мастером, – все как на подбор. Среди них были три полуодетые женщины, не скрывающие своей наготы, эффектные и нереально прекрасные. Еще ближе стало заметно, что на лицах мужчин полностью отсутствовала растительность.

Один из красавцев сделал шаг вперед и поднял руку, приказывая остановиться.

– Дальше ни шагу! – голос человека был под стать фигуре: хорошо поставленный баритон с глубокими обертонами, с идеальным выговором и отточенными интонациями.

– А что случилось? – Мальф остановился, пройдя несколько шагов и сокращая дистанцию до минимума.

– Тебе нельзя выходить из зоны контроля моей сотни! – сообщил красавец.

– Один, два, три, четыре… одиннадцать, – вслух сосчитал Мальф. – Маловато что-то для сотни.

– Мы живем вечно! И не важно, сколько нас. Нас всегда сотня.

– Подожди, ты бы представился. Меня зовут Мальф.

– Я – 3627КПКT896, Координатор двадцатой полевой сотни. Зови меня девяносто шестым, Мальф.

– А скажи мне, девяносто шестой, почему мне нельзя выходить из вашей зоны? – вежливо поинтересовался Мальф.

– Зона находится под нашей охраной! – ответил девяносто шестой.

– Ну так я не собираюсь ничего в вашей зоне делать.

– Ты проник в зону нашего влияния. Передвижение в зоне запрещено, – уточнил девяносто шестой.

– А если я пойду на свой страх и риск, что вы сделаете? – поинтересовался Мальф.

Его собеседник издал звук, словно рыгнул после сытного обеда. Изо рта вырвался сноп огня.

– Чем же вас кормят? – буркнул Мальф себе под нос и уже громко добавил: – А скажи, уважаемый девяносто шестой, мы можем как-нибудь договориться? Мне очень надо попасть туда, в зону вашего невлияния.

– На это нет разрешения того, кто отдает мне приказы.

– А он кто? Девяносто седьмой?

– Девяносто седьмой стоит позади меня. Я отдаю приказы ему.

И демонстрируя, что так и есть на самом деле, стоящий позади координатора атлет поднял вверх правую руку. Из его ладони выдвинулся полуметровый клинок и спрятался обратно.

– Суровые у тебя воины. Я даже боюсь представить, что и откуда появляется у твоих дам, – серьезно сказал Мальф. – А кто тебе отдает приказы? Девяносто пятый?

– Девяносто пятый потерял объективное тело. Его душа вернулась в исходное состояние. Великий мозг отдает мне приказы и следит за тем, чтобы наше племя процветало и вершило судьбы мира, – девяносто шестой вложил в эти слова максимум патетики.

– Он сейчас с тобой на связи?

– Он всегда внутри нас своими мыслями, – пафос переполнял координатора.

– А можно с ним побеседовать? Я бы, может, объяснил ему цель моего визита.

Координатор после колебания ответил кратко:

– Нельзя. Кио никогда не обращаются к великому мозгу первыми. И мы не можем тревожить его по своей инициативе.

– То есть – занят начальник?

– Мозг всегда занят. Ему нет дела до людей, – категорично ответил девяносто шестой. – Поэтому ты не можешь с ним побеседовать.

– А ты можешь просто ему привет от меня передать? Высказать ему, так сказать, мое уважение? Его как зовут хоть?

– Его зовут предводитель! Это мозг великого ученого Кулагина! Он живет в веках.

– Ну вот, ты скажи ему, мозгу Кулагина, что у меня для него важнейшая информация. Книга знаний похищена из Кремля, и я иду ее спасать! И если ваш предводитель поможет, я дам ему ее почитать. И он станет не только великим мозгом, но и всезнающим мозгом!

– Я обязан сообщать предводителю всю важную информацию, – неопределенно произнес девяносто шестой, видимо, не в силах решить, что ему делать. – Это написано в уставе.

– Ну, так сообщи! Нет ничего плохого, если координатор сотни сообщит архиважную информацию великому мозгу.

Мальф нес околесицу, добиваясь, чтобы у этого девяносто шестого хоть каким-то образом сработала телепатическая связь. Тогда он смог бы перехватить канал. То, что у этих созданий работала именно телепатия, он не сомневался. Но, видно, что-то мешало девяносто шестому связаться с предводителем.

– Не получается? Может, он спит? – спросил Мальф.

– Мы можем только отвечать на вопросы. Сами мы не вправе вмешиваться в мысли великого предводителя.

– Устав не позволяет? – ехидно поинтересовался Мальф, понимая, что иронию его собеседник никогда не поймет.

– У нас нет функции инициативы запроса, надо ждать вызова от предводителя.

– Долго? – ждать Мальфу хотелось меньше всего.

– До определенного момента.

– А когда был прошлый определенный момент? – поинтересовался Мальф.

– Семьдесят четыре миллиона восемьсотдевяносто восемь тысяч секунд назад, – не задумываясь, ответил девяносто шестой.