Пансион благородных убийц Митчелл Мередит

– Она ничего не говорила. – Леди Гренвилл посмотрела на миссис Говард, которая о чем-то перешептывалась с Кэролайн. – Если до конца года ничего не изменится, боюсь, она начнет хандрить.

– Доктор Вуд считает, что тревожиться еще рано. У многих супружеских пар дети появляются на свет после нескольких лет брака…

– А порой и не появляются вовсе.

Джейн вздохнула. Ну как ей убедить подругу, что пора что-то изменить в ее отношениях с лордом Гренвиллом? Если он не желает понимать намеков, нужно поговорить с ним прямо! «Пожалуй, надо поговорить с леди Боффарт, – решила мисс Соммерсвиль. – Она тоже переживает из-за того, что Эмили несчастна в браке, и со своей прямолинейностью способна высказать Уильяму все, что думает о его роли вечного страдальца. Она бы уже давно призвала к его совести и здравому смыслу, если уж он оберегает ото всех свою душу, но Эмили запретила ей. И напрасно! Моя бедная подруга всегда так старается помочь своим друзьям разрешить их затруднения, но сама уже давно нуждается в помощи! Так не пора ли помочь ей, даже против ее воли?»

– Как Лори, должно быть, очень вырос за лето? – вслух спросила Джейн, знавшая, что разговор о маленьком лорде сразу же отвлечет ее подругу от всего остального.

– О, он очень высок для своего возраста! – Эмили улыбнулась, ее взгляд потеплел, пусть грусть и не исчезла из него вовсе. – Матушка сказала, что он вел себя, как подобает, несмотря на то, что предсвадебная суета будоражит его, как и всех остальных. Единственная его шалость за все эти дни заключалась в том, что он каким-то образом ухитрился отодвинуть кровать в своей комнате и оторвал большой кусок обоев.

– Представляю, как рассердилась леди Уитмен! – Мисс Соммерсвиль знала, что мать Эмили была самой любящей бабушкой, какую можно вообразить, но ее неизменная строгость к своим домочадцам с рождением внука никуда не исчезла. – Он объяснил, зачем сделал это?

– Я не успела поговорить с ним подольше, только поцеловала и сразу спустилась вниз, встретиться с тобой и Ричардом. Матушка сказала, что он оправдывался поисками каких-то сокровищ. Позже я поднимусь пожелать ему доброй ночи и расспрошу его об этих сокровищах.

– Все мальчишки мечтают о кладах и пещерах, полных золота. Ричард в детстве устроил подкоп под старой часовней, пытался отыскать потайной ход. Не ругай мальчика, Эмили, он быстро взрослеет, и скоро его будут интересовать совсем другие вещи…

– Я не собираюсь его ругать. – Эмили вновь погрустнела. – Ах, Джейн, он и правда так быстро растет! Скоро Уильям заговорит о том, чтобы отдать его в школу. Не представляю, как я расстанусь с ним!

– Ну, у тебя еще есть два или три года, не думай об этом сейчас. Ты же понимаешь, что будущий лорд Гренвилл не может удовольствоваться домашним образованием!

– Понимаю, но с его отъездом из моего дома уйдет любовь…

– Может быть, отъезд Лоренса побудит тебя искать другую любовь? – лукаво спросила Джейн.

– Может быть… – Эмили ответила тем же тоном и потянулась к третьему пирожному – испытанному ею средству от тревог и печалей.

Вечером, когда остались позади и встреча с Дафной и Джорджем, усталыми и недовольными друг другом, и разговоры с любопытными кузенами и кузинами Уитменов, Эмили снова поднялась к своему племяннику. Лори уже был в постели, но не спал – тетушка обещала зайти к нему, и мальчик терпеливо ждал, хотя его гувернантка уже дважды просила его закрыть глаза и постараться заснуть. «Скорее всего, леди Гренвилл занята разговорами с другими гостями и зайдет к нему завтра», – утверждала мисс Роули.

При виде Эмили Лоренс бросил на гувернантку торжествующий взгляд, и леди Гренвилл с улыбкой предложила мисс Роули идти спать, она сама почитает мальчику перед сном.

– А теперь, мой лорд, расскажите-ка мне, с чего вам вдруг вздумалось отрывать эти красивые обои? – поинтересовалась Эмили, стоило им с Лори остаться вдвоем. – Ваша бабушка приказала заново оклеить для вас эту комнату лишь минувшей весной и, должно быть, ужасно сердится из-за того, что вы так пренебрежительно отнеслись к ее заботе о вашем удобстве.

– Бабушка сказала, что я неблагодарный, дурно воспитанный мальчишка. – Незаметно было, чтобы эти нелестные эпитеты хоть сколько-нибудь расстроили Лоренса.

– Боюсь, отчасти мне придется с ней согласиться. – Эмили не любила ругать своего любимца, но не оставляла без внимания серьезные проступки. – Может быть, ты объяснишь мне, с чего тебе вдруг захотелось искать клад за обоями, а не выкопать, например, яму в саду, под корнями старого дуба?

Она тут же подумала, что не стоило этого говорить. Если завтра Лори появится в церкви в своем праздничном костюмчике, перепачканном землей, леди Уитмен не простит дочери такого позора. К ее радости, мальчик не воспринял эти слова как совет.

– Потому что клад можно найти где угодно! – Лори внезапно перешел на шепот: – Бет, то есть мисс Флинн, рассказала мне, как она и еще одна леди из их школы нашли тайник в стене, под обоями!

– Мисс Флинн рассказала тебе, что нашла сокровища? – Эмили едва не потеряла дар речи.

– Ну, это было не совсем сокровище, но тайник все же был, – признался мальчик с некоторым сожалением в голосе.

– Так что же это было? – Она с трудом скрывала от ребенка охватившее ее волнение.

– В той комнате, где они нашли тайник, прежде жила одна старая леди, – невыносимо медленно начал рассказывать Лоренс. – Когда она умерла, там поселилась эта леди из школы. Она заметила, что в одном углу, где раньше стояла кровать, обои другого цвета. Тогда она оторвала их и нашла тайник! Жаль, там не было настоящих сокровищ, лишь книга, где были собраны какие-то советы, как приготовить вкусную еду, или что-то вроде того, но это все равно так интересно! Бет говорила, что это было настоящее приключение!

– И ты решил, что за кроватью в твоей детской тоже что-то спрятано, – почти не думая, что говорит, ответила леди Гренвилл.

– Я отодвинул кровать, это было очень трудно, она такая тяжелая! – пожаловался юный лорд. – И обои в самом деле были другого цвета! Правда, мисс Роули сказала, это потому, что на них не падало солнце, но я ей не поверил…

– Она права, – все еще погруженная в свои мысли, вяло сказала Эмили. – А где теперь эта книга с рецептами, Бет тебе не сказала?

– Она отнесла ее в аптеку мистера Чемберса, ведь та старая леди была его сестрой, – объяснил Лоренс, довольный тем, что мачеха, похоже, не собирается ругать его за оторванные обои.

– Мисс Флинн и ее учительница, которая нашла книгу, прочли её?

– Я не запомнил, что она говорила. Но ты ведь можешь спросить ее, когда мы вернемся домой! – Когда Лоренса внезапно отправили к бабушке Уитмен, никто не рассказал ему о причине поездки, и мальчик до сих пор не знал, что Бет умерла.

– Да-да, ты прав… – Эмили погладила Лори по волосам, поцеловала и укрыла одеялом хрупкие плечи мальчика. – А теперь тебе надо заснуть. Мы не будем сегодня читать. Завтра твоя тетушка Кэролайн выходит замуж, и мы все должны выглядеть отдохнувшими. Она рассердится, если мы будем зевать или заснем прямо в церкви.

Будущий лорд Гренвилл захихикал, очевидно, представляя себе, как целая скамья родственников Кэролайн дружно захрапит во время проведения свадебного обряда. Эмили погрозила ему пальцем, и мальчик послушно закрыл глаза. Ему хотелось заснуть, чтобы поскорее наступило завтра, и он сможет увидеть тетю Кэролайн в свадебном платье – все в доме только и говорили о том, что она будет красива, как настоящая фея.

Эмили еще несколько минут посидела у его кровати, затем погасила лампу, оставив гореть ночник и, тихонько ступая, вышла в коридор. Она добралась до своей спальни, ни на минуту не переставая думать о том, что услышала от Лори.

Неужели удалось наконец поймать кончик нити, которая проведет ее через страшный лабиринт чьего-то замысла и позволит увидеть истину? И принес ей эту нить восьмилетний мальчик!

– Правду ли сказала Бет? Что это была за книга, которую они нашли с мисс Вернон? – Предстоящее венчание Кэролайн снова отошло на задний план, Эмили, еще недавно уговаривавшая Лори отдохнуть перед завтрашним торжеством, теперь сама сидела в постели и лихорадочно размышляла, боясь потерять эту драгоценую нить. – Девочка могла солгать Лори, чтобы избежать возможного разоблачения, но само приключение, должно быть, так понравилось ей, что она не могла удержаться и поделилась с ребенком, который не стал бы высмеивать ее, как старшие подруги. А если они нашли что-то другое, скажем, драгоценности, которые миссис Чемберс украла в доме Расселов? И об этом узнал мистер Рассел?

Опять в ее мыслях появился мистер Рассел!

– Он вызывает такую неприязнь, что я готова приписать ему любые злодеяния, – сказала она себе спустя некоторое время. – Нужно сперва выяснить все про находку мисс Вернон и Бет, может быть, миссис Чемберс хранила в этой книге свои собственные мрачные тайны, никак не связанные с домом, где она провела столько лет. Тогда я должна подумать о мистере Чемберсе! Увидев книгу в руках мисс Вернон или Бет, он мог испугаться, что секреты его семьи станут известными всему Торнвуду!

Низенький, круглый и хитроватый старый аптекарь вовсе не выглядел злодеем, но ведь и преступники носят на глазу черную повязку и прячут под плащом кинжал только в детских сказках.

– Как только вернусь домой, расскажу все Джейн и Ричарду. Мы можем вместе поехать к Чемберсу и поговорить с ним о тайнике его сестры. Если он будет вести себя странно, отпираться или хитрить, придется позвать на помощь суперинтендента Миллза. Неужели этот новый дом для пансиона принес несчастье его обитательницам? Хоть бы снова не случилось беды!

Где-то в доме начали бить часы, и Эмили опомнилась.

– Скоро утро, а я опять не сплю! – Чувство вины охватило ее. – Мало того, что явилась на свадьбу без своего супруга, так еще не хватало выглядеть бледной и сонной! Как я могла быть такой легкомысленной! Бедная девочка не должна стыдиться собственной сестры! Нужно немедленно заснуть, а утром попросить Хетти нарумянить лицо, чтобы казаться свежее.

Эмили знала, что хаотично кружащиеся в голове мысли не дадут ей заснуть, но на этот случай у нее было снотворное доктора Вуда.

– Вот так-то лучше, – сказала она себе, почувствовав, что сонное оцепенение охватывает ее. – Мне надо продержаться эти несколько дней ради сестры и отца, а потом уж смогу вернуться домой и не спать целыми сутками напролет, если мне так заблагорассудится.

Засыпая, она еще успела подумать о том, что считает Гренвилл-парк своим домом, а родительский особняк, в котором провела большую часть своей жизни, кажется только местом, куда можно заглянуть ненадолго, а затем снова сбежать от наставлений матери и ненужных воспоминаний.

– Похоже, наша сестра ничуть не смущается, играя роль новобрачной. – Реджинальд стоял рядом с леди Гренвилл на церковном дворе, и она рада была опереться на руку брата, которого редко видела после своего замужества. – Филипп выглядит более взволнованным.

– Она наконец-то получила то, о чем мечтала с самого детства, и теперь чувствует себя победительницей. – Эмили осторожно, чтобы не стереть румян, смахнула пальцами слезы со щек. – А Филиппа можно понять. Он уже несколько раз принимался надеяться на безмятежное семейное счастье, но эти надежды рушились. Кажется, он до сих пор не верит, что женат!

– Бедняга! – Реджи ухмыльнулся, вспоминая все те поддразнивания, что он и его кузены позволили себе вчера в отношении жениха, когда молодые джентльмены собрались в бильярдной лорда Уитмена. – Наша сестрица пережила пылкую влюбленность в своего супруга лет в девять и теперь станет вести себя, как мудрая и властная жена после десяти лет брака, а Филипп готов носить ее на руках и исполнять каждую прихоть… Ему придется нелегко.

– По твоим словам можно подумать, что Кэролайн – копия нашей матери, – засмеялась Эмили.

– Так оно и есть, ты просто этого пока не замечаешь. До сих пор ей приходилось слушать родителей, сестер и брата, гувернантку… А теперь она станет настоящей хозяйкой в своем доме и проявит характер, вот увидишь! Не хотел бы я жениться на девятнадцатилетней матроне!

– Да ты хоть когда-нибудь собираешься жениться? – Эмили тут же переключилась на Реджи – разговоры о близкой помолвке брата возникали в семье каждые полгода, но до сих пор будущему лорду Уитмену удавалось избегать брачных сетей.

– О, только не сегодня, дорогая сестрица! Не порти мне настроение, когда все вокруг веселятся! Ну, может, за исключением бабушки твоего муженька!

Эмили посмотрела на леди Пламсбери, в бордовом платье с черными кружевами выглядевшую как вдовствующая герцогиня, суровая и надменная. Старая леди стояла в окружении других дам, скрестив руки так, чтобы всем был виден ее любимый перстень с огромным рубином необычной квадратной формы в окружении бриллиантов, с трудом надетый на скрюченный от старости палец. По семейной легенде, лорд Пламсбери покорил ее сердце именно с помощью этого рубина, стоившего небогатому лорду едва ли не четверти состояния.

– Хорошо, что леди Пламсбери – не наша бабушка, – парировала Эмили. – Не хотелось бы, чтобы я или Кэролайн походили на нее в старости!

– У тебя перед глазами куда более приятный пример, – отозвался Реджи, оглядев толпу гостей. – Тетушка Розалин до сих пор сохраняет красоту и изящество и, кажется, даже обзавелась поклонником.

Он указал сестре на полковника Дейла, с самого утра не отходившего от леди Боффарт. Старый вояка был другом покойного мистера Рис-Джонса и поддерживал его сына во время недавних испытаний.

– Почему бы и нет? – Как многим женщинам, будучи на одной свадьбе, Эмили тут же захотелось поскорее побывать на следующей. Теперь почти все ее подруги были замужем, и перспектива выдать замуж тетку показалась ей забавной. – Боюсь только, тетя Розалин не заинтересуется полковником. Он – славный человек, но она навряд ли сможет оценить его грубоватый юмор и простые манеры.

– А мне кажется, она сбежала в Италию именно от нашей светской чопорности. Итальянцев не упрекнешь в сдержанности манер, и наша неугомонная тетушка чувствовала себя среди них лучше, чем в английских гостиных.

– За нашим благообразием скрывается не меньше страстей, – возразила леди Гренвилл. – Посмотри хотя бы на нашу семью. Матушка вынуждена принимать леди Боффарт, но со вчерашнего дня они не обменялись и дюжиной слов. Леди Пламсбери проявляет нездоровую страсть к новым землям, а кузина отца, тетя Люсинда, едва не застрелила своего мужа, когда застала в его объятьях гувернантку внука, которая была моложе дяди Брайана лет на сорок! Про сестру Филиппа и говорить нечего, она казалась пугливой тихоней…

– Не продолжай, прошу тебя. – Реджинальд прервал Эмили, не дав ей перечислить всех родственников, проявлявших несдержанный нрав или просто какие-то странности. – Вот поэтому я и не тороплюсь жениться. Представляю, как моя жена будет гоняться за мной с охотничьим ружьем, как тетя Люсинда, или, подобно твоему дружку Соммерсвилю, начнет проигрывать мои деньги за карточным столом. Нет, я еще подожду впутываться в эту сеть, из которой удается вырваться лишь немногим!

– Полагаю, ты тоже можешь показаться некоторым юным леди странноватым джентльменом, с твоим-то чувством юмора! Так что лучше оставайся холостяком, как Соммерсвиль, а то как бы твоя жена не сбежала от тебя в Италию по примеру нашей тети Розалин.

– Над Соммерсвилем не нависает остро отточенный меч в лице нашей матушки. Не проходит и недели, чтобы она не спрашивала меня, лично или в письме, когда я остепенюсь и приведу в дом невесту. Которая должна отвечать ее требованиям, составляющим, должно быть, книгу размерами с том Британской энциклопедии!

– Бедняга. – Эмили хотела сказать что-то еще, но к ним уже приближались Дафна и Сьюзен.

Миссис Говард, хорошенькая и нарядная, всем своим видом напоминала о том, что еще не так давно она тоже была новобрачной. А вот миссис Пейтон казалась чужой в толпе весело переговаривающихся гостей.

Еще вчера подруги заметили, какой бледной была Дафна. Молодая женщина сослалась на обычное после долгого путешествия утомление, но сегодня ее болезненный вид еще больше бросался в глаза. Рядом с загорелым Джорджем его жена была уже не просто бледной, а зеленовато-бледной, как будто тон кожи должен был гармонировать с ее зелеными глазами.

В присутствии брата леди Гренвилл не стала расспрашивать Дафну о ее самочувствии, лишь понимающе переглянулась с подошедшей следом Джейн, тоже поглядывавшей на Даффи с любопытством и тревогой. «Неужели они с Джорджем снова стали ссориться? – думала Эмили, пока Сьюзен делилась впечатлениями о свадебной церемонии и платье Кэролайн. – Зачем быть вместе, если брак не приносит радости? Я никогда не могла этого понять. Тетя Розалин когда-то уехала от мужа, некоторые другие женщины тоже сумели вырваться из этой ловушки. Пейтоны тоже могли бы разъехаться и жить, как им вздумается. Конечно, Дафне никогда не хватит денег на самостоятельную жизнь, а Джордж не любит скандалов… И все же многие пары были бы счастливее порознь. Кто придумал, что брак – это навсегда? В современном мире пора что-то менять, в этом я убеждаюсь снова и снова. Развод – не самое большое зло, любое семейство порой настигают куда худшие беды… Надо же, я размышляю о пользе разводов на свадьбе – можно ли найти более неуместное время для таких мыслей?»

Но вот Кэролайн и Филипп выслушали поздравления от тех прихожан, кто не был приглашен на праздник, и леди Уитмен подала знак к отъезду. Все так же под руку с братом Эмили тоже направилась к стоявшим за воротами экипажам. Как бы ей ни хотелось вместо Реджи видеть рядом с собой Уильяма, она не будет расстраиваться из-за этого. Впереди ее ждут танцы, болтовня с людьми, которых она знает с самого детства, и неизбежная горчинка в свадебном пироге – привкус зависти к сестре, чья детская влюбленность не закончилась разбитым сердцем.

Мистер Рассел остановился на старом мосту над рекой, протекающей через весь Торнвуд, чтобы поприветствовать своего знакомого. Со стороны эта встреча выглядела будто бы случайной, но мужчины заранее условились о ней. Собеседник Рассела казался встревоженным, он не ждал ничего хорошего от приглашения поговорить на мосту, и злобное выражение одутловатого лица мистера Рассела ясно говорило, что предчувствия его не обманули.

– Как это понимать? – рявкнул джентльмен, едва поравнявшись с компаньоном.

– О чем вы, сэр? – Мужчина порадовался, что на мосту никого нет – любопытные горожане непременно начали бы интересоваться, что так разозлило уважаемого мистера Рассела.

– О письме, которое пришло сегодня утром! – В доказательство тот вытащил из кармана письмо и сунул его чуть ли не под нос собеседнику.

– Вы хотите сказать мне, что это продолжается? – Собеседник отшатнулся от листка бумаги, словно он был пропитан ядом. – Кто-то опять требует у вас денег?

– Думаю, вам не составило труда догадаться, – съязвил Рассел. – Сколько еще ртов нужно заткнуть, чтобы это прекратилось? Они что, сговорились требовать у меня денег всем пансионом?

– Почерк тот же, что и в предыдущих письмах? – Второй мужчина счел за лучшее отвлечь разгневанного джентльмена разговором о том, что необходимо предпринять, пока его крики не стали слышны всему городу.

– Тот же! Два убийства оказались напрасными, эта мерзкая тварь все еще жива и угрожает мне тем, что покажет бумаги Миллзу! Мало того, она пишет, что сообщила своему поверенному о возможной угрозе для ее жизни! И отправила ему копию записей старухи!

– Поверенный? Откуда у одной из этих нищих девчонок может взяться поверенный? – Собеседник Рассела недоверчиво покачал головой. – Или мы искали не ту леди? Может быть, у вас требует денег сама директриса, эта миссис Рэйвенси? Юная девушка не придумает такого хитроумного плана, тем более теперь, когда знает о гибели своей подружки и может быть уверена – ее смерть не случайна.

– У каждой из них есть семья, вполне возможно, кто-то ведет их дела… Что касается этого способа обезопасить себя – он описывается едва ли не в каждом из новых романов! Моя жена рассказывала мне уже о двух или трех подобных историях, как будто это не романы для развлечения дам, а пособия по шантажу!

– Что вы намерены делать? По моему мнению, проще всего было бы заплатить и уведомить ее, что новых выплат не будет…

– Меня не интересует ваше мнение! – Слегка остывший было Рассел снова начал закипать. – В конце концов, в том, что дневник старухи нашелся, виноваты только вы! Следовало перерыть весь дом, но найти его! Или поджечь, чтобы вместе с домом сгорела и вся память о случившемся в моем доме!

– Вы же знаете, я искал…

– Плохо искали! Как, по-вашему, я могу расстаться с тремя тысячами фунтов, не получив никакой гарантии? Девица растранжирит эти деньги за месяц и станет требовать еще! А потом еще!

– Если бы мы могли узнать, кто она…

– Мы ошибались уже дважды! Что, если это служанка, а не одна из учениц? Она ведь раньше жила в доме на Кинг-стрит и наверняка знает, как бесшумно подкрасться к двери и подслушать чужие секреты!

– Она не смогла бы написать такие письма, – возразил компаньон. – Это стиль образованной особы или той, которая получает образование. Нет, это одна из учениц или сама директриса, о ней мы почему-то не подумали…

– Вся округа самого высокого мнения о миссис Рэйвенси. По-вашему, она может быть вымогательницей? – усомнился Рассел.

– Она не так давно в наших краях, и дамы из попечительского комитета мало что знают о ней. У нее могут быть корыстные мотивы, она так же бедна, как ее ученицы!

– Так что мне все же делать? – Полному джентльмену надоело высказывать предположения, к тому же их встреча затягивалась.

– Она вновь требует принести деньги на старый склад?

– Нет, на этот раз она придумала кое-что похитрее! Чек должен быть отправлен почтой, но вместо имени получателя – одни лишь инициалы, которые не подходят ни директрисе, ни одной из троих девушек.

– Что может быть проще? Мы проследим, кто получает почту! – оживился компаньон Рассела, но тут же вновь помрачнел. – Нет, так мы ничего не добьемся! Девушки часто заходят на почту за письмами и посылками, и любая из них получит все, что приходит обитательницам пансиона. Мы не сможем угадать, кому из них предназначено ваше послание!

– Я уже заходил на почту перед тем, как встретиться с вами, и служащая сказала мне это!

– Надеюсь, вы были осторожны в своих расспросах. – Собеседник встревоженно смотрел на сердитого мистера Рассела.

– Разумеется, я же не идиот! Мы завели случайный разговор, и она сама упомянула, что юные леди из школы часто навещают ее, порой вдвоем или втроем, забирают письма и свертки с гостинцами, которые им посылают родители, и отправляют свои послания и подарки, изготовленные своими руками.

– В таком случае, боюсь, нам не удастся установить истину. Я не удивлюсь, если они сговорились и решили поделить ваши деньги. И я больше не пойду на убийство, что бы вы мне ни говорили!

– Я и сам понимаю, что мы не можем действовать наугад. Я согласен заплатить ей тысячу фунтов. – «Удивительно, как Рассел согласился расстаться и с этой суммой», – промелькнуло в голове собеседника. – И потребую, чтобы она оставила меня в покое. А если она покажет записи Миллзу, я сумею убедить его, что это подлый вымысел, призванный очернить мою репутацию. Чего стоит ее слово по сравнению с моим? Она должна это понимать и смириться с тем, что получит. Тысяча фунтов для девушки из нищей семьи – огромная сумма!

– Если бы вы согласились заплатить сразу… – в словах компаньона явственно звучал укор.

– Вы бы не стали убийцей – я знаю, вот что вы скажете! Но вы неплохо заработали на этом, не так ли? – тон мистера Рассела стал язвительным, и его собеседник невольно втянул голову в плечи. – Скажите еще спасибо, что я не требую у вас вернуть те деньги, что уже заплатил вам!

– Но я же выполнил свою часть договора! – возмутился второй мужчина. – Где же ваша благодарность?

– То, что вы сделали, не избавило меня от проблем! И не ждите благодарности, вы защищали и самого себя в том числе! А теперь мне надо идти, я уже и так проторчал слишком долго тут, на мосту. Я сообщу вам о том, что она ответит на мое предложение. Вам я бы посоветовал подкупить служанку в пансионе, пусть поищет среди вещей учениц, может, и найдет мое письмо, тогда мы узнаем, кому принадлежат эти инициалы!

Мистер Рассел кивком попрощался и пошел дальше по мосту, а его компаньон еще долго стоял, опираясь на перила, и с тоской думал о том, как же его угораздило так глубоко увязнуть в этой истории. Не пора ли поискать другой городок?

До начала осени оставалось всего четыре дня, и Эмили прятала руки в складках теплой шали, прощаясь с отцом и матерью. Лорд и леди Уитмен накануне уже проводили младшую дочь и ее супруга в первую в их жизни совместную поездку, а Реджинальд уехал еще раньше, сославшись на дела в Лондоне.

– Надеюсь, в Гренвилл-парке больше не повторится ничего подобного. – Леди Уитмен старалась говорить тихо при Лори, которого его тетушка Эмили решила забрать домой. – И тебе уже давно пора было проводить этих девушек из пансиона вместе с их директрисой. Они, должно быть, дни напролет бренчат на фортепьяно и мешают Уильяму восстанавливать силы после болезни.

– Его болезнь не была серьезной, – леди Гренвилл возразила матери, но без особого пыла. Скоро родительский дом исчезнет за пеленой мелкого дождя, уже третий день наводившего скуку на любителей дальних прогулок, и Эмили вновь превратится из неразумной девочки в двадцатишестилетнюю женщину, хозяйку огромного дома, жену и мать, свободную поступать так, как ей вздумается. Ну, или почти свободную – она прекрасно осознавала границы этой свободы. Так к чему спорить с леди Уитмен, которая казалась сейчас немного растерянной – ведь теперь ей некого будет поучать и воспитывать.

– Желаю вам благополучно добраться до дома, дорогая. – Лорд Уитмен добродушно улыбнулся и поцеловал дочь, пресекая тем самым зарождающийся спор, как делал все годы своего брака. – Леди Боффарт, я счастлив был вновь увидеться с вами.

– Это взаимно, друг мой! – Леди Боффарт, все эти дни едва замечавшая свою кузину, к мужу ее питала большую симпатию. – Надеюсь, мы скоро встретимся на обеде у Гренвиллов.

Эмили собиралась устроить обед для соседей по случаю свадьбы своей сестры, которая была всего лишь поводом пригласить гостей. На самом деле леди Гренвилл тем самым надеялась вернуть своему дому славу гостеприимной, уютной обители, которой Гренвилл-парк лишился из-за страшного преступления, совершенного под его крышей.

– Непременно! Пятнадцатого сентября мы с леди Уитмен приедем в Гренвилл-парк. Маленький лорд может быть спокоен – его рыцарский замок приедет вместе с нами.

Лорд Уитмен пообещал внуку подарок – миниатюрную копию средневекового замка, с которой когда-то с упоением играл Реджинальд. У замка было несколько башен поменьше и одна главная, с развевающимся на ней флагом, а подъемный мост опускался на тоненьких цепочках, и по нему могли проскакать всадники в разноцветных латах. Прежде Лоренс был слишком мал, чтобы играть с такой дорогой вещицей, но теперь ему было позволено устраивать осады крепости, не жалея крошечных солдат, и дедушка даже пообещал привезти замок в Гренвилл-парк после того, как его немного подремонтируют. В прежние годы крепость пережила немало нападений, цепи, держащие мост, оборвались, а одна из деревянных башен треснула после того, как на замок упал опрокинутый Реджи стул.

Лоренс просиял, он все еще боялся, что леди Уитмен не захочет отдавать ему эту чудесную игрушку, а заботливая бабушка тут же вспомнила, что все они стоят на крыльце уже слишком долго для такого прохладного утра и мальчик может простудиться.

Эмили поспешно поцеловала мать, улыбнулась экономке, выглядывавшей из дверей, взяла Лори за руку и спустилась к дожидавшемуся их экипажу. Леди Боффарт направилась следом за ней, небрежно отмахнувшись от зонта, который дворецкий Уитменов упорно пытался пристроить над ее головой.

Кареты Соммерсвилей и Говардов ожидали экипаж Гренвиллов у выезда из аллеи. Компания собиралась позже вместе позавтракать, и Эмили хотела проехать оставшуюся часть пути с Ричардом и Джейн. Ей не терпелось поделиться с друзьями своими мыслями и переживаниями, касающимися недавних убийств и украденных безделушек. Она верила, что разумные речи Джейн, дополняемые меткими наблюдениями ее брата, помогут ей понять что-то важное, как уже случалось прежде.

Увы, на этот раз ее надежды не осуществились.

– Мы знаем или слишком много, или слишком мало – так, несколькими словами, подвел итог двухчасовой беседы Ричард, когда до Гренвилл-парка оставалось всего полмили.

Эмили и Джейн в один голос согласились с тем, что он прав. Что связывает убийства мисс Вернон и Бет и находку в комнате покойной миссис Чемберс, о которой поведал тетушке Лоренс? Или в этом списке есть что-то лишнее, чему они ошибочно придают значение? А если это главы одной истории, то как восстановить недостающие части? И как со всем этим соотносятся кражи в Гренвилл-парке?

Единственное, что смогли придумать друзья, это снова расспросить трех девушек, остававшихся в пансионе на все лето. Должно же было произойти что-то необычное, странное или пугающее, и кто-то из юных леди обязательно это заметил, но хранит в секрете из страха или не подозревает о важности увиденного.

Соммерсвили обещали приехать в Гренвилл-парк завтра на обед, как и Говарды, и Пейтоны. Друзья хотели повидать Уильяма и вволю наговориться о прошедших летних месяцах, которые они провели так по-разному. Джейн и Ричард также собирались присмотреться к Диане, Полли и Бланш и составить о них собственное мнение, чтобы потом вместе с Эмили придумать, каким образом лучше разговаривать с каждой из них, как убедить раскрыть тайну. В том, что она есть, никто из этих троих не сомневался, особенно учитывая услышанное миссис Даррем в оранжерее.

Лорд Гренвилл вышел встретить своих домочадцев на крыльцо, и по его обрадованному лицу можно было догадаться, как он рад увидеть сына. А вот рад ли он встретиться со своей женой и ее тетушкой – Эмили не смогла бы сказать, так мало приветствие Уильяма отличалось от того, которым он встречал друзей и ближайших соседей.

За все дни, пока леди Гренвилл отсутствовала, супруг ни разу не прислал ей даже записки, хотя дважды написал Лоренсу. Вместо лорда Гренвилла о его здоровье сообщала миссис Рэйвенси. По ее словам, после отъезда Эмили и леди Боффарт хозяин Гренвилл-парка пролежал в постели целых два дня, а затем вернулся к жизни и даже не избегал общества гостивших в его доме дам.

Сама Агнесс вместе с тремя девушками ожидала Эмили возле накрытого чайного стола, все четверо с нетерпением ждали рассказов о свадьбе леди Кэролайн и мистера Рис-Джонса. Сами они, увы, не могли сообщить хозяйке дома какие-нибудь новости. Суперинтендент Миллз, похоже, занимался какими-то другими делами, благо происшествий в графстве хватало, а торнвудцы все так же сетовали на дерзость убийц, врывавшихся в дома честных людей, и старались покрепче запираться на ночь.

– В четверг мы покинем ваш прекрасный дом, – сказала Агнесс, когда Эмили сделала паузу, чтобы съесть второй кусок торта, приготовленного кухаркой специально к ее возвращению. – Не знаю, как выразить нашу благодарность и заслужить прощение за то, что с нашим приездом сюда покой Гренвилл-парка был нарушен, а его репутации нанесен ущерб, едва ли поправимый.

– Вам не за что просить прощения, дорогая Агнесс. – Эмили уже говорила это и готова была повторить еще и еще раз. – Что же касается репутации… Мать моего мужа погибла, упав с лошади, а среди его предков были люди довольно буйного нрава, так что Гренвилл-парк повидал всякого, переживет и этот удар. Намного хуже то, что убийцу не нашли, а могут и вовсе никогда не найти и справедливое наказание не настигнет его…

Миссис Рэйвенси согласилась с тем, что осознание своей безнаказанности может сподвигнуть этого человека на новые преступления, а леди Боффарт решила сменить печальную тему и принялась расспрашивать Агнесс о том, насколько хорошо пансион подготовлен к возвращению учениц.

Пока дамы беседовали, Эмили украдкой подглядывала за юными леди. Она не видела никаких изменений в их поведении по сравнению с тем, что было несколько дней назад. Все трое казались чуть более напряженными, чем следовало, но это можно было объяснить так и не прошедшей робостью перед леди Гренвилл и ее тетушкой. Диана уже не выглядела подавленной, но и веселой ее назвать было нельзя, а Бланш и Полли, казалось, предвкушали начало занятий, которые должны были сопровождать благотворительные ярмарки, балы и праздники, столь милые сердцу каждой девушки, вынужденной проводить день за днем в школьном заточении.

Узнав об ожидающихся завтра гостях, Агнесс захотела перенести день возвращения в Торнвуд, и леди Боффарт заверила ее, что горничные помогут гостьям быстро уложить их вещи, но Эмили и слышать об этом не желала. Как бы она ни мечтала поскорее посекретничать со своими подругами, завтра на задушевную беседу все равно не стоит рассчитывать – приедут Джордж, Ричард и Генри, и в доме допоздна будет если не весело, то хотя бы шумно. Миссис Рэйвенси со своими подопечными прекрасно проведут время, рассказы Джорджа Пейтона о жизни в колониях и шутки Ричарда развлекут их, а в четверг они, как и собирались, в самом радужном настроении поедут на Кинг-стрит, где их ждут заботы и дела.

Перед тем как начать готовиться ко сну, леди Гренвилл попросила Хетти позвать миссис Даррем. Многозначительный взгляд экономки, который Эмили успела поймать при встрече, ясно говорил – миссис Даррем есть что сообщить своей госпоже.

Ожидания оправдались – она без долгих предисловий заговорила о том, что беспокоило и хозяйку, и экономку:

– Миледи, мне удалось узнать, кто из ваших гостей крадет мелкие, но дорогие вещицы из комнат Гренвилл-парка. Я прошу прощения за свои действия, но мне пришлось привлечь к поискам вора младшую служанку, Джинни. Она очень наблюдательная и сметливая девушка, к тому же проводит много времени за уборкой гостевых спален и в отличие от меня умеет быстро ходить. Она неболтлива и всегда рада услужить, думаю, с вашего позволения, мы ее скоро повысим…

– Я разделяю ваше благоприятное мнение о Джинни. – Эмили нечасто передвигалась по дому, предпочитая ограниченный круг помещений – свою гостиную, спальню, столовую, – но то и дело встречала верткую, подвижную Джинни, спешившую закончить одну работу и приняться за следующую. – Если она заслужила повышение, она его получит. Итак, что вам удалось узнать?

– Джинни убирала на втором этаже, когда заметила, как кто-то прошел по коридору мимо комнаты, в которой она работала. Это не могли быть другие служанки, поэтому Джинни тотчас выскочила в коридор и затаилась за портьерой у дальнего окна. Вскоре из зеленой спальни вышла одна из молодых леди и быстрым шагом устремилась к лестнице. Джинни узнала ее по полноватой фигуре – это мисс Клифтон!

– Полли? – Эмили уже настроилась услышать имя Бланш и теперь смотрела на экономку с грустным удивлением. – И вы убедились, что из зеленой спальни что-то пропало? Может быть, мисс Клифтон просто проявляла любопытство или пряталась в той комнате от кого-то из подруг?

– Увы, миледи, оправдать эту девушку не удастся. Джинни заметила, что одна ее рука пряталась в складках юбки, как будто мисс Клифтон держала какую-то вещицу, которую не должны были увидеть. Как только служанка сообщила мне об увиденном, я взяла свой список и поднялась в зеленую спальню. Если вы помните, эта комната отделана в индийском стиле, и среди ее украшений был набор из трех позолоченных слонов, на спинах которых выложен узор из яшмы. Так вот, один из слонов, средний по размеру, исчез.

Эмили кивнула. Она знала про индийскую спальню, но была там слишком давно, чтобы запомнить каждую безделушку.

– Когда все три слона были на своих местах? Кто-то из служанок может припомнить?

– Джинни проветривала зеленую спальню в прошлую пятницу и протирала пыль, она хорошо помнит, что все три статуэтки стояли на столике с инкрустацией. Девушка передвигала их, чтобы вытереть пыль, потом снова расставила по размеру.

– Итак, мисс Клифтон – воровка.

– Это очень прискорбно, миледи, – миссис Даррем неодобрительно поджала губы. – Позже в тот же день мисс Клифтон отправилась в Торнвуд, на почту, – как вам известно, девушки из пансиона часто пишут письма подругам и родным и получают ответы. Не знаю, была ли вчера очередь мисс Клифтон, или она вызвалась сама. Я наблюдала из окна, как она садилась в коляску – лорд Гренвилл предложил вашим гостьям пользоваться экипажем для прогулок в город – так миссис Рэйвенси меньше беспокоится о том, что на них может напасть грабитель или кто-то еще.

Под кем-то еще миссис Даррем явно подразумевала убийцу Бет, Эмили прекрасно ее поняла. Но сейчас главным было другое.

– И что же вы заметили?

– В руках мисс Клифтон держала два или три письма и небольшой сверток. Я уверена, это и был слон из зеленой спальни.

– Значит, Полли увезла похищенную безделушку из Гренвилл-парка. Что же она с ней сделала?

– Да что угодно, миледи. Могла спрятать в своей комнате в пансионе, отнести на почту и отправить кому-нибудь или же продать. В ломбарде за каждую похищенную из Гренвилл-парка вещицу ей бы дали немалую сумму денег.

– Если бы она зачастила в ломбард, ее бы заметили. Торнвуд слишком маленький город, и все знают девушек из пансиона, – возразила Эмили. – Как и то, что ученицы бедны и у них не может быть таких дорогих вещей, как яшмовый слон или фарфоровая пастушка. Любому стало бы ясно, что статуэтки похищены, и владелец ломбарда непременно сообщил бы об этом констеблю.

– Мисс Клифтон могла продавать украденные вещицы не в ломбарде, а каким-нибудь мошенникам. – Экономка говорила с презрением, которое выдавало ее мнение о Полли Клифтон. – Или кто-то помогает ей, например, отвозит безделушки в Эппинг, а может быть, даже в Лондон. Я не думаю, миледи, что вы когда-нибудь сможете получить назад все, что мисс Клифтон у вас украла.

– И что же нам теперь делать? Мы не можем это так оставить… – Леди Гренвилл чувствовала, что нуждается в совете, самой ей рассуждать здраво мешало возмущение пополам с разочарованием.

– Дурные наклонности этой девушки заслуживают наказания! – Пожилая женщина была настроена решительно. – Мисс Клифтон будет продолжать красть и рано или поздно окажется в тюрьме. Но до этого она успеет причинить много горя тем, у кого может украсть что-то более ценное, чем фарфоровая пастушка!

С этим Эмили была согласна, она не сомневалась – под ценностью миссис Даррем подразумевает вовсе не деньги, а привязанность, которую порой испытывают люди к вещам, если те напоминают им об умерших близких, потерянной любви или утраченной дружбе. Оправдывать Полли было бы ошибкой, но леди Гренвилл не в первый раз сталкивалась с воровством в своем доме и знала, что некоторые преступления совершаются не из дурных склонностей или корысти, а от отчаяния.

– Я должна буду рассказать все миссис Рэйвенси. Агнесс огорчится, но вы правы – хуже, если Полли станет красть у своих подружек. Все эти девушки бедны и очень дорожат тем немногим, что у них есть. Меня беспокоит только одно – если у мисс Клифтон достаточно наглости, чтобы красть, у нее хватит дерзости и отпираться. Мы с вами верим словам Джинни, но в глазах суперинтендента Миллза она – всего лишь служанка, а мисс Клифтон – из приличной, пусть и обедневшей, семьи врача. Чьему слову он поверит?

– Как и вы, миледи, я думала об этом последние три дня. Мисс Клифтон может заявить, что Джинни – сама воровка и обвиняет ее из боязни разоблачения. Полагаю, нам остается только поймать ее во время кражи.

– Вы считаете, миссис Даррем, что она может украсть что-то еще? На то, что она уже похитила, целая семья могла бы прожить несколько месяцев! – Тут Эмили вспомнила о том, что семья Полли едва ли не голодает, и подумала, что поступки девушки могут объясняться желанием облегчить долю матери и четверых братьев и сестер.

– Как я слышала, послезавтра миссис Рэйвенси и ее ученицы возвращаются на Кинг-стрит. Едва ли мисс Клифтон упустит возможность захватить на память какую-нибудь вещицу из Гренвилл-парка. Я приставила Джинни следить за ней днем и ночью, а другим слугам сказала, что Джинни исполняет мои поручения.

– По-вашему, отважной Джинни удастся захватить мисс Клифтон врасплох? – с сомнением в голосе спросила леди Гренвилл. – Служанке ведь тоже нужно есть и спать, да и не в каждом коридоре Гренвилл-парка есть место, где можно спрятаться.

– Больше я ничего не смогла придумать. – Миссис Даррем обиженно поджала губы, и Эмили тут же раскаялась – верная экономка старалась защитить Гренвилл-парк, как умела, а она еще и упрекает ее!

– Что ж, это лучший план из возможных в нашей ситуации, – признала Эмили. – Нам остается надеяться, что мисс Клифтон попадется. Тогда я предоставлю Агнесс возможность решать ее судьбу – отослать ли ее из пансиона и этим ограничиться или же передать констеблям.

– Напрасно вы жалеете эту девушку. – Миссис Даррем еще не вполне оттаяла, но говорила уже мягче. – Бедность не должна оправдывать преступления! С какой бы целью она ни делала это, кража есть кража! Не говоря уж о том, что только подлая душа может поступать так с людьми, которые были добры к ней!

И опять леди Гренвилл не могла не согласиться. Она предложила миссис Даррем привлечь к наблюдению за Полли свою горничную – Хетти не болтлива и привыкла рано подниматься с постели, чтобы приготовить чай и утреннее платье для своей госпожи. Она может следить за комнатой мисс Клифтон, пока Джинни отдыхает и завтракает.

Экономка охотно приняла помощь и призналась, что и сама плохо спала последние три ночи, происходящее взволновало ее.

– Не надо ли запереть гостевые комнаты? – спросила она перед тем, как пожелать хозяйке доброй ночи и уйти.

– Думаю, не стоит этого делать. Полли может заподозрить, что за ней присматривают. И я все равно поговорю с Агнесс, даже если мы не достигнем своей цели, – решила Эмили и распрощалась с миссис Даррем до завтра.

Пока Хетти помогала ей переодеться и расчесывала волосы, леди Гренвилл рассказала горничной о том, что происходит в доме. Эмили было неприятно говорить о мелких кражах, они оскорбляли достоинство Гренвилл-парка едва ли не больше, нежели убийство, но нельзя позволить мисс Клифтон продолжать в том же духе.

Хетти тут же согласилась помочь и направилась на поиски Джинни, затаившейся где-то возле комнаты Полли.

– Я снова ошиблась, ведь я была уверена, что воровкой окажется мисс Бланш Гунтер. – Эмили была недовольна собой, наблюдательность и умение разбираться в характерах окружающих вновь подвели ее. – Но Бланш по-прежнему кажется мне завистливой и недоброй девушкой. А Полли, похоже, лучше умеет скрывать свои чувства и намерения.

Молодая женщина сознавала, что должна радоваться – хотя бы одна тайна раскрыта, и отвратительная тень подозрения больше не падает на двух других девушек. Неважно, удастся застать Полли на месте преступления или нет, миссис Рэйвенси поверит словам леди Гренвилл, в этом можно было не сомневаться. Жаль, что Полли не сможет окончить пансион и стать помощницей в торнвудской больнице, но девушка сама избрала такой путь. Если Агнесс не захочет, чтобы мисс Клифтон оказалась в тюрьме и окончательно погубила репутацию школы, пусть так и будет. Но эта девушка не должна оставаться в Торнвуде!

Вот только можно ли отпускать ее? Даже если не думать о кражах, к Полли могли быть и другие вопросы, касающиеся гибели Бет и мисс Вернон. Эмили еще и потому уговорила Агнесс остаться, что намеревалась – как они придумали с Соммерсвилями – понаблюдать за поведением девушек и расспросить их. Если повести беседу с долей хитрости, кто-нибудь из них может проболтаться о том, что собирался хранить в секрете.

Правда, после последнего разговора с миссис Даррем Эмили уже не была уверена, что ей удастся распознать ложь за маской показной скромности – удавалось же Полли обманывать всех, с кем она общалась в Торнвуде.

– С этой девушкой надо держаться настороже, да и с Бланш тоже, – сказала она сама себе. – Придется сделать вид, что мне что-то известно, и заставить их рассказать остальное. Вот только беда в том, что мне ничего не известно! Надеюсь, Ричард придумает что-нибудь. К тому же он так привлекателен… Девушки могут не устоять перед его обаянием. Пожалуй, нужно подослать к юным леди его, а нам с Джейн взяться за Диану. Она гораздо слабее духом и не сможет отпираться долго. Особенно если пригрозить ей знакомством с суперинтендентом Миллзом и его констеблями.

Ей претила мысль о том, что придется запугивать и без того нервную и перепуганную девушку, но ради установления истины порой приходится прибегать к не самым благовидным методам. За оставшиеся два дня нужно сделать все возможное, чтобы приблизиться к убийце. Он не должен избежать кары!

Гости леди Гренвилл уже дважды пили чай, поделились с миссис Рэйвенси и ее ученицами впечатлениями о свадьбе Филиппа и Кэролайн, обсудили летние поездки, поужасались жестокости убийства, случившегося в Гренвилл-парке, а дождливый вечер все тянулся и тянулся.

Генри отправился за картами, а Сьюзен предложила немного помузицировать, и миссис Рэйвенси подала знак Бланш сесть за фортепьяно. Распевать веселые арии было бы неуместно, слишком мало времени прошло с недавней трагедии, но Гренвилл-парку пора было выбираться из своего мрачного оцепенения.

Ричард присел возле Дианы и Полли и непринужденно заговорил с ними об осенней благотворительной ярмарке, в которой ученицы пансиона собирались принимать участие наравне с другими леди, уже запасающимися подушечками для иголок и ажурными салфетками.

Джейн придвинулась к Эмили, и подруги принялись тихо переговариваться. Обе знали, что ярмарка – лишь повод для Соммерсвиля заговорить с девушками, и постепенно Ричард должен перейти к обсуждению куда более важных вопросов.

Дафна о чем-то шепталась с леди Боффарт, пока Генри мешал карты, а миссис Рэйвенси увлеченно рассказывала лорду Гренвиллу о будущей перестройке старого склада. Попечительский комитет уже собрал половину нужной суммы, и к Рождеству, если пансион наберет достаточное количество новых учениц, можно будет начинать работы.

– Уильям, кажется, готов предоставить Агнесс вторую половину этих денег, – заметила Эмили, чуть улыбнувшись – ей нравилось, что миссис Рэйвенси удается растормошить ее мужа, вызвать в нем интерес к приходским делам.

– Если бы только они и в самом деле потребовались. – Джейн не разделяла радужных надежд подруги, да и сама директриса не была уверена в том, что школа сможет стать уважаемым заведением после того, что случилось. – Миссис Рэйвенси еще не знает о том, что одна из ее подопечных – воровка?

– Сегодня у меня не хватило духу сказать ей об этом. – Леди Гренвилл покосилась на Полли, внимавшую Ричарду с улыбкой, не лишенной кокетства. – Агнесс только-только начала приходить в себя после гибели Бет, и ей предстоит еще столько трудностей, прежде чем школа вернется к привычному укладу. Я скажу ей завтра…

– Надеешься, что служанкам удастся подкараулить мисс Клифтон во время попытки украсть что-нибудь еще – на память о приятных днях, проведенных в Гренвилл-парке? – усмехнулась Джейн.

– Если ей отчаянно нужны деньги, а я думаю, что так оно и есть, она воспользуется суетой, которая неизбежно сопровождает сборы в дорогу, и прихватит какую-нибудь маленькую безделушку. Или даже несколько, ведь она покидает Гренвилл-парк и может спрятать украденное среди своих вещей.

– Что ж… Хотела бы я увидеть ее лицо, когда ее обвинят в воровстве!

– Оставайся у нас на пару дней, и все увидишь своими глазами, – предложила Эмили. – Я часто говорила, как скучаю без тебя, и никто не будет удивлен нашему желанию провести за разговорами целый день.

– Я охотно останусь. Мы до сих пор не обсудили поведение Даффи и Джорджа. – Джейн взглянула на миссис Пейтон. – Кстати, ты заметила, что Дафна все еще кажется не совсем здоровой? Она почти не притронулась к пирожным, а вот Джордж, как обычно, ел за двоих.

– Пейтон похудел за время своего отсутствия, должно быть, теперь он пытается вновь обрести себя прежнего. – Подруги тихонько хихикнули. – А вид Дафны мне совсем не нравится. Надо попросить Сьюзен, чтобы она уговорила доктора Вуда присмотреться к миссис Пейтон, может быть, ей необходима его помощь.

– Он не мог не заметить ее бледности, ведь он тоже был на свадьбе Кэролайн, и Пейтоны собираются пожить теперь у Говардов. Если Даффи и советовалась с доктором Вудом о чем-то, он не станет нам рассказывать.

– Тогда нам придется поговорить с ней самой. Я приглашу ее на обед послезавтра. Агнесс и девочки уже уедут, а ты еще будешь здесь, и мы сможем расспросить ее. Может быть, она опять в кого-то влюблена и возвращение Джорджа мешает ее роману?

– Это было бы лучше, чем если бы она была больна, – заметила Джейн. – Но давай пересядем, Генри уже не терпится начать игру, а никто его не поддерживает.

– На континенте Ричард не играл? – Этот вопрос Эмили тоже давно хотела задать подруге, в письмах мисс Соммерсвиль писала только, что ее брат тоскует, но ведет себя вполне пристойно.

– Играл, конечно. Мы боялись, что после того, как он испытал несчастье в любви, он ударится во все тяжкие, но присутствие моего отца и впечатления от красивых мест и новых знакомств помогли ему держаться в рамках.

– Что ж, я рада слышать это. Хорошо бы еще среди этих новых знакомств оказалась какая-нибудь милая молодая леди…

– Увы, Ричарду повезло меньше, чем мне. – Джейн мечтательно улыбнулась, очевидно, припомнив одного джентльмена.

Эмили поднялась из-за чайного стола, чтобы пересесть поближе к Генри и Джорджу, и Джейн последовала за ней. Завтра у них будет много времени на разговоры…

Первой от карт устала Дафна. Настроение миссис Пейтон в последние дни менялось слишком часто, что еще раз подсказывало ее подругам – с Даффи что-то не так.

– И что же вы предлагаете нам делать, миссис Пейтон? – Леди Боффарт не пыталась скрыть раздражение, она не привыкла к капризам Дафны. – Мы будем только рады, если вы придумаете для нас какое-то развлечение.

Обиженная такой резкостью, Даффи взглянула на мужа в поисках поддержки, но Джордж откинулся на спинку кресла, выпятив живот, полуприкрыл глаза и, кажется, даже задремал. Обильная еда всегда действовала на него подобным образом. Миссис Пейтон щелкнула пальцами, ее супруг забавно дернулся и уставился на присутствующих осоловелым взглядом. Бланш и Полли еле сдержали хихиканье, а Сьюзен укоризненно покачала головой, втайне радуясь, что ее Генри не выставляет себя на посмешище друзьям.

– О, мы могли бы устроить спиритический сеанс, – нашлась Дафна. – Сейчас это так модно! Даже моя сестра со своими гостями однажды…

– Нет! – раздавшийся внезапно вопль даже невозмутимую Джейн едва не заставил подскочить на стуле.

Эмили, как и все остальные, повернулась к дивану, на котором все еще сидели и болтали Полли, Диана и Ричард Соммерсвиль. Бланш устроилась возле миссис Рэйвенси и подсказывала ей, какую карту лучше использовать в игре, но сейчас она наравне с другими с изумлением смотрела на Диану, из уст которой и вылетел этот короткий отчаянный вскрик.

– Диана! – в строгом окрике директрисы неодобрение мешалось с беспокойством. – Что с тобой?

– Пожалуйста, не надо, пожалуйста! – Девочка умоляюще сложила ладони, на ее лице читался неподдельный ужас.

– Мисс Кроу, успокойтесь, прошу. Если эта забава так пугает вас, мы не будем вызывать духов, пока вы с нами. – Ричард с ласковой улыбкой прикоснулся к дрожащим пальцам Дианы. – Перенесем это развлечение на другой день, когда вы с вашими подругами и миссис Рэйвенси уже вернетесь в пансион…

Соммерсвиль умел успокаивать молоденьких леди, но сейчас его таланта не хватило.

– Ах нет, ну как же вы не понимаете? Этого нельзя делать, никогда! Иначе вы умрете, как умерла Бет! – И Диана разрыдалась, закрыв лицо руками, ладонь Ричарда озадаченно повисла в воздухе.

– Бет умерла из-за того, что вызывала духов? – Миссис Рэйвенси повернулась к Бланш: – Что она хотела сказать?