Сила страсти Шелвис Джилл
Тай не знал, как реагировать на это – то ли смеяться, что только в Лаки-Харборе могли додуматься до такого сообщения, то ли горевать, что кто-то мог верить, будто в этом городе вообще возможна какая-либо анонимность.
В таких группах секретность была очень важна, ведь люди должны были полностью доверять друг другу. Вот почему Тай ни за что не стал бы посещать такие собрания. Он повернулся к Райану, который вдруг остановился на последней ступени, не в силах сдвинуться с места.
– Стар я для такой фигни, – заявил он.
– И сколько же тебе лет?
– Двести пятьдесят.
– Тогда тебе повезло, – усмехнулся Тай. – Будешь у них на обеспечении лет до трехсот.
Райан едва заметно улыбнулся.
– Мне сорок три.
Он был всего лишь на десять лет старше Тая. У него тряслись руки – видимо, потому что давно не пил. Тай вздохнул. Он бы многое дал, чтобы оказаться как можно дальше отсюда. Но он видел, что Райан не зайдет внутрь без него. Если кто-то нуждался в помощи такого парня, как он, значит, этому человеку было действительно очень плохо.
– Ты когда последний раз выпивал?
Райан вытер слезящиеся глаза.
– Четыре дня назад. Потом у меня не было ни гроша. Проклятая жизнь!
Тай положил руку в карман и нашел там пустой пузырек из-под викодина. Последнюю таблетку он выпил два месяца и две недели назад. И каждый день он начинал борьбу заново. Тай открыл дверь и решил было сказать Райану, что подождет его в фойе, ведь он не собирался ни на какое собрание. Но Райан казался ему таким одиноким, что Тай собрал всю волю в кулак и направился в кабинет вместе с ним.
А через час оба уже возвращались к машине. Молча. Тай не знал, как насчет Райана, но сам он был в шоке от услышанных историй. От того, как алкоголь ломал людям жизнь, но они все равно находили в себе силы начинать все заново. Тай должен был благодарить судьбу, что зависимость от викодина не погубила его окончательно.
Они проделали полпути до дома Райана, когда тот наконец заговорил:
– Значит, у вас с Мэллори роман?
За последние несколько недель Тай часто слышал этот вопрос. Об этом его спрашивали продавец в продуктовом магазине, парень на заправочной станции. В общем, все, с кем ему приходилось по разным причинам встречаться. Это были те же самые люди, которые до его знакомства с Мэллори просто молча смотрели на него.
Мэллори… Все вертелось вокруг нее. Казалось, она была душой этого города. Тай мог сколько угодно твердить себе, что сможет легко покинуть ее, но он знал, что это вряд ли получится. Потому что Мэллори была необыкновенная. Однако факты упрямо твердили ему, что у них нет будущего. Мэллори была привязана к этому месту, а он из кожи вон лез, чтобы поскорее уехать отсюда.
– Нет, – наконец сказал он, – нет у нас романа.
– А она знает об этом? – спросил Райан, почесывая щетинистую щеку.
Мэллори первая сказала, что ей нужен только одноразовый секс, и ничего больше. Потом события немного вышли из-под контроля, но и вторая их встреча тоже ни к чему и никого не обязывала. Мэллори ясно дала понять, что не придала ей никакого значения, когда так спокойно отпустила его, а потом так же легко приняла его извинения за то, как он себя повел.
И к тому же потребовала, чтобы он не прощался с ней, когда ему позволят вернуться на работу.
– Да. Она в курсе дела.
Вот только интересно, знал ли об этом он сам?
– Мэллори очень хорошая, – сказал Райан. – Когда я ночевал на скамье в парке, она по вечерам приносила мне еду. Мэллори не говорила тебе об этом?
Тай покачал головой. Его сердце сжалось, когда он представил, как Мэллори, до смерти уставшая после длинной смены на «Скорой», приходила к Райану, чтобы накормить его.
– Да, готовит она не очень хорошо, – с улыбкой продолжал Райан, – но я съедал все, что она приносила, чтобы не обижать ее.
Тай неожиданно для себя рассмеялся. Райан кивнул и продолжил:
– Если бы я был… – он замешкался, подбирая правильное слово, – ну, другим человеком, то я бы за ней приударил. Она особенная женщина. Слишком хороша для таких, как я, понимаешь?
Сердце Тая сжалось еще сильнее. Да, он знал. Он очень хорошо понимал, что имел в виду Райан.
– Она рассердится, если услышит, как ты о себе говоришь.
– А ты заметил, какой она становится красоткой, когда начинает злиться? Однажды Мэллори пришла ко мне в парк, а там какие-то мальчишки кидались в меня камнями. И она начала гоняться за ними и кричать так, что чуть уши не закладывало. Так что под конец она так растрепалась, что просто слов нет. Стала похожей на пациента одной больницы, куда я попал, когда мне везде стали чудиться черти.
Понятно. Это была психбольница. Тай легко мог представить, как Мэллори носилась за хулиганами по парку, в измятой форме после долгой смены, в стоптанных ботинках, с волосами, рассыпавшимися по плечам.
Боже, она правда была такой красавицей!
– Ты видел эту штуку в Фейсбуке? – спросил Райан.
Тай удивленно глянул на него:
– А как ты туда заходишь?
– В доме есть компьютер. – Райан пожал плечами. – И там Фейсбук – домашняя страница. Я нашел фото, где вы вдвоем. Выглядите как влюбленные, потому я и спросил про роман.
Тай не знал, что сказать. Он не видел никаких фотографий и понятия не имел, как такое вообще могло появиться в открытом доступе. Теперь ясно, почему все курицы города начали перемывать Мэллори косточки.
Тай высадил Райана, поехал домой, но специально не стал заходить в Фейсбук. Он боялся собственных эмоций, поэтому сразу направился в гараж, чтобы поработать над «джимми» Мэтта. Там он пробыл допоздна, потом поднялся наверх и принял душ. И все равно не сел за компьютер, а нашел сотовый и стал смотреть пропущенные звонки. Глубоко в сердце Тай надеялся, что, может, ему звонила Мэллори. В последний раз она обращалась по делу. Может быть, на этот раз она решила набрать его номер, просто чтобы услышать его голос. Он-то точно хотел услышать ее.
Но Мэллори ему не звонила – только доктор Джош. Он же и оставил ему голосовое сообщение. Таю надо было прийти завтра в семь на рентген, а в восемь – заглянуть к нему.
Тай попытался по его тону понять, какие новости ожидают его завтра – плохие или хорошие. Но Джош умел скрывать эмоции так же хорошо, как и сам Тай.
На следующее утро после рентгена Тая проводили в кабинет Джоша и попросили подождать. Армия научила его быть терпеливым, поэтому когда на пороге появился Джош с его толстой медицинской карточкой, Тай продолжил спокойно сидеть на месте.
Джош сегодня выглядел настоящим доктором. На нем был белый докторский халат, на шее висел стетоскоп, к карману был приколот бедж. Он положил карточку на стол и уселся в кресло, устало вытягивая ноги вперед. Судя по его растрепанным волосам и покрасневшим глазам, Джош чувствовал себя неважно.
– Что, день только начался, а пациенты уже успели замучить?
– Я и не знал, что уже день. – Джош зевнул. – Я говорил с Фрэнсис сегодня. Или вчера. Она настойчивая барышня, да?
– Это один из ее многочисленных талантов. И что ты ей сказал?
– Что состояние твоего здоровье – не ее дело, и что хватит уже мне названивать.
После таких слов Тай не мог не улыбнуться.
– И что, она тебя вежливо поблагодарила и попрощалась?
– Ну да, – ответил Джош. – А также объяснила, что она сделает с некоторыми интимными частями моего тела, если ей придется ехать сюда и узнавать все самой.
– Звучит правдоподобно. – Тай указал на карточку: – Там мой вердикт?
– Снимки показали значительное улучшение. Еще месяц терапии, и ты вновь вернешься в прежнюю бойцовскую форму. А сейчас, я бы сказал, по здоровью ты достиг уровня обычного человека.
Еще один чертов месяц убьет его.
– Значит, меня можно выписать, да?
Джош внимательно посмотрел на него и сказал:
– Это зависит от того, чем ты будешь заниматься на работе. Прыгать со второго этажа тебе пока рано.
– Да, но такое вряд ли случится.
Джош выпрямился в кресле и какое-то время пристально смотрел на него.
– Значит, ты намерен вернуться.
– Да, конечно, как и раньше.
– И сейчас тоже?
– Черт, ну какие еще могут быть варианты? Я захотел уехать из этого места в тот же день, как тут оказался. Сейчас я плаваю и бегаю почти как раньше и потому хочу этого еще сильнее.
– Так почему же ты не уехал?
– Я хочу на работу, – сказал Тай, указывая на свою карточку, – а для этого мне нужно, чтобы меня официально выписали.
– Да, я понимаю, но я спрашиваю тебя не об этом. Тебя же не приковали наручниками к пирсу Лаки-Харбора. Ты мог бы уехать в любой момент и ждать выписки в другом месте.
Перед Таем промелькнуло лицо Мэллори, освещенное лунным светом. Она удобно устроилась в его объятиях, с довольной улыбкой на губах. Ему было совершенно ясно, почему он не уезжал из Лаки-Харбора.
– Мэл знает, что ты скоро исчезнешь? – тихо спросил Джош.
– К ней это не имеет никакого отношения, – отрезал Тай. – Подпиши бумаги.
– Тебе пока нельзя браться за сложные задания.
– Хорошо, я буду перебирать бумажки в каком-нибудь дурацком офисе. Только выпиши меня.
Джош в изумлении посмотрел на него и покачал головой:
– Станешь заниматься бумажной работой? Ты же совсем для этого не пригоден, и мы оба это знаем.
Ничего, он как-нибудь потерпит. Ему нужно выбраться из трясины тихой жизни, чтобы потом вернуться в свой мир, где есть место адреналину и опасности.
Джош наклонился к нему через стол, поставив локти на его карточку.
– Знаешь, – сказал он притворно-спокойным голосом, от которого у Тая все вскипело внутри, – может быть, тебе стоит еще раз всерьез подумать о главной причине, по которой ты не уезжаешь из Лаки-Харбора?
– Подпиши бумаги, Джош.
Он молча смотрел на него.
Тай не отводил взгляд, упорно глядя ему в глаза.
И, покачав головой, Джош открыл карточку и расписался в документе. Что ему оставалось?
Прошло два дня, а Тай все еще жил в Лаки-Харборе и не строил планов насчет отъезда. Сначала он говорил себе, что ему нужно закончить «джимми». Потом пришла очередь «чарджера», который ему пригнал сосед Люсиль. Недавно Таю позвонила еще парочка жителей города и упросила подремонтировать их старые машины. И он согласился им помочь, потому что все равно ковырялся с «шелби», стараясь довести любимицу до совершенства – хоть она и так уже работала, как часы.
В конце концов, у него больше не осталось предлогов, чтобы дальше оставаться в Лаки-Харборе. И Тай решил просто дать себе один день на отдых. Который превратился в еще один день…
И однажды утром он проснулся и обнаружил на телефоне сообщение от Джоша, где тот просил его подъехать в больницу к десяти. Тай поплавал в океане. Потом устроил себе кросс, после чего еще заехал в тренажерный зал и часок поборолся с Мэттом, пока под конец они не упали на мат, едва дыша. После этого Тай из последних сил потащил себя в душевую и только потом поехал к врачу.
Сегодня под его белым халатом была обычная повседневная одежда, роль галстука, как всегда, исполнял стетоскоп. Он выглянул из-за горы медицинских карточек на его столе и ухмыльнулся.
– Ты позвонил Ее величеству Фрэнсис о том, что тебя выписали?
– Пока нет.
Джош окинул его долгим взглядом, потом встал и закрыл дверь. Вернувшись за стол, он скрестил руки на груди и стал внимательно смотреть на него, словно Тай был каким-то диковинным жуком, посаженным на иголку.
– У тебя проблемы?
– Нет, у меня просто немного болит нога. – Он вытянул ее вперед и поморщился.
– Ну конечно, – сухо прокомментировал Джош. – Я сегодня утром был в тренажерном зале. Только ты меня не заметил – был сильно занят с Мэттом. Кстати, он у нас чемпион по рестлингу, но ты уделал его чуть ли не одной правой. Так ты говоришь, что у тебя нога болит?
– Я ее немного потянул.
– Да? – мрачно спросил Джош.
– Ага.
Он немного помолчал, а потом сказал:
– Может, тогда дашь ей отдохнуть еще недельку?
Тай согласно кивнул. Больше Джош его ни о чем не спрашивал, и он, попрощавшись, вышел. Но пошел не через центральный вход, а через задний и остановился на крыльце, глядя на блестящую в солнечных лучах машину Мэллори. Тай не понимал, что с ним происходит, и в итоге, решив, что с его тараканами в голове и за сто лет не разберешься, просто поехал домой.
Там Тай принялся возиться с «шелби», а когда стало совсем темно, пошел наверх и смыл с себя грязь в душе. Только он вышел из ванной комнаты, как в дверь позвонили.
Он не был в передрягах уже почти полгода, но все равно инстинктивно чуть не схватился пистолет, прежде чем открыть дверь. Тай напомнил себе, что он жил в маленьком городке, в котором была только одна по-настоящему опасная вещь – старые сплетницы, везде сующие свои носы.
Тай схватил джинсы с пола, натянул их и, открыв дверь, увидел на пороге Мэллори.
Она робко улыбнулась ему. Наверное, еще не успела пообщаться с теми двумя наседками из кафетерия на тему ее погибшей репутации.
– Привет, – сказал Тай.
Неисправимый идиот – вот кто он есть.
– И тебе привет.
Мэллори окинула взглядом его голую грудь. И Тай заметил, как зажглись ее глаза, когда она поняла, что на нем были надеты только старые «левисы», которые, кстати, он не успел застегнуть до конца. Тай решил сделать это сейчас, и взгляд ее стал еще жарче.
Мэллори переступила через порог и коснулась его. Тай решил, что это произошло случайно, но потом она подняла руку и провела по груди и животу. Нет, это было сделано намеренно.
Как, впрочем, и то, как она сегодня оделась. На ней был топ с бретелями, которые перекрещивались на шее, джинсы с заниженной талией и необыкновенно сексуальные туфли на высоких каблуках, которые делали Мэллори ростом почти с него. Тай посмотрел на ямочку у основания ее шеи, и сердце у него заколотилось, как бешеное. Он протянул к ней руку и коснулся пальцем этой ямочки. Там билась жилка, и Тай понял, что пульс у Мэллори был таким же частым, как и у него.
Она взяла его за эту руку и сказала, слегка задыхаясь:
– Послушай, я пришла сказать, что сегодня видела Райана. – Тай поднял на нее взгляд. – Он опять попал в больницу.
– Что с ним случилось?
– Кто-то увидел, как он, шатаясь, брел вдоль дороги, и привез в «Скорую». У него в руках была пустая бутылка «Джека Дэниелса».
– Вот дурак!
– Да. – Мэллори сжала его ладонь, пытаясь успокоить. – С ним все в порядке. Райан пока спит, но перед этим… он разговаривал.
– О чем?
– О том, как ты привел его на собрание «Анонимных алкоголиков».
С этим фактом было трудно поспорить, потому Тай просто промолчал.
– И ты, – продолжила Мэллори, – остался на собрании. – Еще один факт. – Он… он был неуверен в своих силах? Ему была нужна помощь?
Ага, теперь Тай понял, зачем приехала Мэллори. Она хотела узнать, зачем он остался на собрании, но боялась спрашивать его об этом напрямую.
– Да, без меня он скорее всего сбежал бы из кабинета.
Мэллори кивнула. Тай заглянул ей в глаза. Он боялся, что после этого она решит, что Райан слишком безволен, чтобы тратить на него силы, что пора поставить на его излечении крест. Но черт, Мэллори опять удивила его. В ее взгляде не было осуждения. Она вновь доказала ему, что была самой сострадательной женщиной, которую он когда-либо встречал.
– И что ты делал на собрании?
А еще самой любознательной.
– Почему ты просто не спросишь меня о том, что хочешь узнать?
– Ну ладно. – Мэллори перевела дыхание. – Ты тоже страдаешь от зависимости?
Тай еще раз провел пальцем по впадинке у ее шеи, а потом опустил руку в карман с пузырьком от викодина. Он был легким. Пустым. И это его успокоило. Да, он в свое время натворил кучу глупостей, но успел вовремя выбраться.
– Я чуть не стал наркоманом, – сказал он.
– Ох, – выдохнула Мэллори. – Понятно.
– После крушения самолета я принимал очень сильные обезболивающие. Вел себя ужасно, и врачи постоянно давали мне эти таблетки, чтобы я большую часть времени спал.
– Ты сразу потерял всех друзей, так что тебя можно понять, – мягко сказала Мэллори.
У Тая потеплело на душе после ее слов. Она защищала его. Защищала от себя самого.
– Потом я вышел на работу и бросил принимать таблетки. Мне было плохо, просто отвратительно. Я все время хотел опять выпить их и забыться. Мне нравилось ничего не чувствовать и ничего не помнить.
Мэллори внимательно смотрела на него, вбирая каждое слово, принимая его таким, как есть. И Тай продолжил, потому что ему было легко говорить об этом с ней:
– Полгода назад я опять попал в переделку – повредил ногу. В больнице меня накачали теми же обезболивающими прежде, чем я успел отказаться.
В ее взгляде что-то поменялось. И Тай понял – Мэллори вспомнила о том, как он кричал ей: «Никаких обезболивающих!» – в ночь шторма.
– Потом меня выписали и дали рецепт со схемой приема. Я делал все, как сказали доктора, и приучился жить по часам, считая каждую минуту до приема. Когда я понял это, то перестал покупать таблетки.
– И тебя стало ломать?
– Да, – с мрачной ухмылкой сказал Тай, – и я чуть не сломался до смерти. – Он тяжело вздохнул. – Я до сих пор не поборол эту слабость.
Мэллори помолчала, а потом произнесла:
– Я думаю, это нормально. У нас у всех есть такие неутолимые желания. Я вот решила отказаться от шоколада. У меня была такая ломка – мало не покажется!
Тай улыбнулся. Боже, эта женщина нравилась ему все больше и больше. Что же ему делать с этой новой зависимостью?
– Это не одно и то же, – ответил Тай.
– Конечно. Меня не арестуют за употребление шоколадного торта, – сказала Мэллори. – Но шоколад разрушает мою жизнь. Он стоит много денег. К тому же от него я толстею. Ты знаешь, как это ужасно, когда тебе становится мала твоя любимая форма? Или когда стринги врезаются в кожу?
Теперь Тай улыбался в полный рот. Он чуть отклонился назад, чтобы окинуть ее взглядом, и сказал:
– Ты выглядишь очень стройной.
– Потому что ем шоколад только раз в неделю. Ну или когда мне позвонит Эми. Она очень плохо на меня влияет.
– Тебе и сейчас хочется шоколада? – сочувственно спросил Тай.
– Я бы отдала пять лет жизни за кусок шоколадного торта, – ответила она и вздохнула. – Я думаю, он помогает радоваться жизни. И забывать обо всем плохом.
– Значит, ты действуешь на меня как большой кусок торта. Все из того, что мы делаем вдвоем, заставляет меня забыть о плохом.
Щеки у Мэллори заалели. Таю очень нравилось, когда она краснела. Он еще ни разу не встречал женщину, которая могла так страстно заниматься сексом и в то же время стыдиться, когда ей напоминали об этом.
– Ты ремонтировал машину? – спросила она. – Я слышала, ты стал главным специалистом города по ремонту старых машин.
– Да, я работал, а потом пошел в душ.
– Покажешь мне?
– Душ? Конечно. Мы можем помыться вместе.
Мэллори рассмеялась и толкнула его. Тай отступил назад. Конечно, он мог бы остаться на месте, но ему нравилось поддаваться ей. Тай взял ее за руку и повел за собой через кухню к заднему выходу и потом в гараж.
Мэллори огляделась, увидела машины, разложенные на столе инструменты и спросила:
– А что именно ты сейчас делал?
– Так, по мелочам. Не успел только поменять тормозной шланг в моей «шелби».
– Давай сделаем это вместе?
– Ты хочешь научиться менять тормозной шланг? – в полном недоумении спросил Тай. – Мэллори, эти туфли не для того, чтобы возиться в машине. У них иное назначение.
– Какое же?
– Кружить голову мужчинам.
– И они с этим справляются? – с улыбкой спросила Мэллори.
– Ты даже не представляешь себе, с какой силой. Послушай, машина очень грязная, зачем тебе туда лезть?
– Ничего страшного, меня этим не испугаешь, – ответила Мэллори.
Действительно, тут она была права. Тай вспомнил, каким грязным был Райан, когда он впервые увидел его. Медсестры каждый день наблюдали такие жуткие картины, что после этого вид испачканной машины уже никак не мог их испугать. Он взял с лавки толстовку и протянул ее Мэллори.
– Но мне не холодно.
Тай глянул на ее грудь. Сквозь материю топа торчали соски. Если ей не было холодно, значит, она была возбуждена. Это могло показаться странным, ведь он даже не касался ее сегодня, но Тай прекрасно знал, что у него самого начинало колотиться сердце каждый раз, когда они просто оставались наедине.
– Это чтобы ты не испачкала одежду. – И он, встав вплотную к ней, сам стал натягивать толстовку, чувствуя, как пылала ее кожа под его руками, слыша ее прерывистое дыхание.
Она оказалась ей до середины бедра. Мэллори сняла капюшон и сказала:
– Пахнет тобой.
Тай опять почувствовал, как сладко сжалось его сердце. Это странное чувство было ему совсем не знакомо, и оно не имело ничего общего с желанием скорее раздеть ее. Тут что-то другое.
– Потом будет пахнуть тобой, – проговорил он.
– Это хорошо?
Это было настолько хорошо, что он даже не мог придумать подходящее слово. Проклятая романтика! Тай с грохотом снял со стены запасной лежак на колесах, поставил его перед «шелби» и лег на него спиной вниз. Мэллори улеглась на тот, что уже стоял рядом, и, повернувшись лицом к Таю, спросила:
– А теперь что?
– Теперь лезем под машину.
Оттолкнувшись руками, Мэллори медленно заехала под днище, через секунду справа от нее появился Тай. Они уставились на обнажившуюся ходовую часть машины.
– Что сначала? – спросила Мэллори.
Тай передал ей новенький топливный шланг, блестевший наконечниками из нержавеющей стали.
– Веди его вот тут, вдоль по контуру. – Он указал пальцем маршрут, и Мэллори начала аккуратно изгибать резину шланга.
– Здесь, внизу, так спокойно, – сказала она.
Тай обернулся к ней, и Мэллори рассмеялась. Он вдруг подумал, что над ним еще ни разу в жизни никто не смеялся. Ну может, кроме Мэтта, но он в такие моменты выглядел совсем не так мило, как Мэллори.
– Я серьезно, – сказала она, перестав смеяться. – Тебе разве так не кажется?
Здесь было грязно, пыльно, немного душно… и да, на удивление спокойно.
– Неужели тебе тут понравилось?
– Думаешь, только ты такой умный, что прячешься от жизни под машинами? – Она опять рассмеялась. – Ну ладно, больше не буду тебя дразнить.
– Подожди. Вот так. – Мэллори не хватило сил, чтобы согнуть под нужным углом шланг, и он помог ей, взяв ее руки в свои. – Отмотай еще примерно сантиметров сорок.
– Хорошо. – Она нахмурилась, глядя на изгиб. – И какая тут длина?
– Около двадцати сантиметров. А мне нужно тридцать. – Он помолчал. – Да, тридцать сантиметров было бы круто.
Тай почувствовал на себе взгляд Мэллори и принял совершенно невинный вид. Но она на это не купилась.
– И что бы ты стал делать с этими тридцатью сантиметрами?
Тай приподнял одну бровь.
– Много чего, – заявил он.
На какое-то время воцарилась тишина, но Мэллори явно была не из любителей работать молча.
– О чем ты думаешь, когда лежишь тут? – спросила она. – Ну, кроме своих сантиметров, конечно?
– Обычно я стараюсь вообще ни о чем не думать. Иногда вспоминаю отца.
– Он ведь тоже был механиком на флоте? Это он научил тебя всему этому?
Да, его отец был механиком на флоте, но сам Тай – нет. Но он не хотел вносить ясность и рассказывать о том, что на самом деле служил врачом в специальном военном подразделении. Сейчас ему было легче забыть об этой странице в его жизни.
– Мой отец был против того, чтобы я учился автомеханике. Он мечтал, что я выберу какую-нибудь престижную профессию – например, стану адвокатом.
– И что случилось потом?
– А потом, когда мне исполнилось четырнадцать лет, он купил себе «понтиак Джи-Ти-О». – Он улыбнулся своим воспоминаниям. – Шестьдесят седьмого года. Боже, эта девочка была такой красоткой!