Эра героев. Тайная стража Шкирич Анатолий

«Как же я хочу сейчас оказаться там».

Гном на мгновение задумался.

– Если отжать стоп-кран, мы, может быть, покатимся вниз по канату.

– И в чем подвох? Ведь он обязательно есть!

– Уклон идет в сторону сгоревшей станции. Как я заметил, опорный трос между последней вышкой и холмом обрушился вниз. Так что…

– Шикарно.

Все помолчали.

– Предлагаю обсудить полученные нами сведения, – нарушил тишину Лакрош. – Ближайшие часы как никогда располагают к непринужденной беседе и продуктивному анализу.

– Наши бесценные сведения сгорели в той преисподней, – Александр махнул рукой в сторону дымящейся вершины.

– Вы правы, у нас нет ни пленных, ни трупов, ни улик, и даже нет зацепок для продолжения расследования, – подытожил Лакрош их приключение.

– Вы ничего не успели выяснить, пока меня пытали? – не очень приветливо поинтересовался Александр. Воспоминания о незапланированных водных процедурах были еще чересчур свежи.

– Я-то предлагал подождать утра и поискать в свежих газетах, не возьмет ли какая банда на себя ответственность за твое похищение, – ухмыльнулся Сол. – Но Лакрош рвался найти тебя по горячим, то есть кровавым, следам. Кстати, ты тогда на удивление толково придумал.

– Хотя должен проинформировать, что высохшую кровь я почти не чувствую, – безразлично добавил гном. – Нам повезло, что следы не стерлись другими экипажами или кучкой конского навоза.

– Мой нос и так старательно истекал кровью. Уж прошу извинить, что не смог заставить их вытащить меня пару раз из экипажа и дополнительно избить на бис.

– Ты хоть что-то слышал, пока путешествовал с ними?

– Обслуживание было не ахти, и экскурсовод почти все время молчал, хотя пейзажи оказались просто великолепными. Молчали они! Только на станции главарь, тот, что смылся на дирижабле, мямлил про Народную Армию или Организацию… Словом, утверждал, что они боевое крыло униженных крестьян и ремесленников.

– Я бы тоже мог обмазаться медом и перьями и утверждать, что я грифон, – костяк скривился. – Впустую потратили день. Надо было продолжать веселье в том кабаке.

– Было еще кое-что… Их командир пророчил нам еще семь бед. Как по мне, так они едва ли остановятся. По доброй воле.

– А вот это вполне возможно, – кивнул Лакрош. – В итоге, кроме голословной бравады, у нас нет ничего. Тем не менее я могу с уверенностью утверждать, что мы имеем дело с профессиональными наемниками, имеющими доступ к современной и дорогой экипировке. И что цель их – не только выручка некоторой суммы от заурядного грабежа караванов, но и дестабилизация обстановки в Долине. Угон аэростата Западной Империи – это уже не внутренние дрязги Карамуреш, а срыв международных договоров. Скоро здесь активизируются шпики всех мастей, а зарубежная пресса получит материал для обложки.

– И какой напрашивается вывод, мсье Лакрош?

– Время для выводов еще не наступило.

Далекий шарик аэростата вроде бы вытянулся по горизонтали. Да и черточки рулей управления исчезли.

– Эй, немертвые, у вас зрение получше моего. Дирижабль что, разворачивается?

– Точно, – заинтересованно произнес Сол. – Это ущелье ведет на юго-запад, за границы Долины. А они, похоже, решили вернуться назад, в Карамуреш.

– И что, пролетят мимо нас? – спросил Александр, не задумавшись над последствиями.

– А ведь это идея! – хмыкнул костяк. – Каков смельчак, а? Кто бы мог подумать, что ты отважишься на такой риск. Уважаю!

Еще с секунду Александр осознавал, потеряв дар речи, неотвратимость беспощадного будущего.

– Но ничего же не получится! Они же пролетят над нами… не так ли?

Сейчас он был готов застрять на подвесной дороге на долгие дни. Кабинка тут же показалась такой уютной… надежной…

– Они не набирают высоту, – задумчиво произнес Лакрош. – Планируют незамеченными пролететь по ущелью вдоль гор. У нас может и получиться.

– Мы не станем прыгать на дирижабль! Мы можем просто… повисеть здесь…

– Друг мой, настоящие мужики должны брать свое спасение в свои собственные, пусть и дрожащие, руки, – нравоучительно произнес костяк. Затем тени собрались на черепе в наглую ухмылку. – Кроме того, у нас демократия! Я голосую за десантирование. Кто еще за? Ну вот и порешили. Повезло тебе, дружище, оказаться среди таких героев, как мы с вампирюгой, и примазаться к нашей славе!

– Ну да, конечно, вперед с песней навстречу поезду, то есть дирижаблю, – Александр нервно рассмеялся и перешел на другую сторону кабины. Оттуда хотя бы не был виден приближающийся конец его жизни.

– Нужно отъехать назад на сотню метров, – произнес за его спиной гном.

«Бездушная тварь. Ему плевать на чужие жизни, – зло подумал Александр. – Конечно, что значит прыжок в бездну для бессмертного вампира? Даже если он и не умеет обращаться в летучую мышь, то восстановится после пинты крови».

– Тронемся, когда он будет уже совсем рядом, – согласился костяк. – Иначе заметят и свернут.

«Нашел я с кем дружить. А чего еще ждать от мертвяка? Как там говорят? С кем поведешься, от того и наберешься. А мне бы еще жить и жить, – ярость и злость помогали не упасть заранее духом на дно ущелья. – Ага, значит, я сейчас стану героем. Видимо, посмертно».

– Надо открыть дверцу, а у тебя когти что отвертка. Приступайте, ваше благородие.

«Мои пальцы дрожат именно от ярости. А в пот бросило от жары. У меня все получится! – Он медленно и глубоко вздохнул и закрыл глаза. – Все получится».

Лакрош тем временем уже взгромоздился на шатающегося костяка и ковырялся в механизме над створками дверей. Вот и второй шуруп вывалился из гнезда, и крышка автоматики полетела на пол кабины. Красный аэростат парил уже километрах в пяти. Цеппелин чуть снизился, норовя пролететь где-то в двух десятках метров под канатной дорогой.

«Нельзя прыгать на самый верх аэростата. Так можно сломать ноги-руки. Придется приземляться на покатый бок и хвататься по пути вниз за каркас, – он начал отрешенно продумывать свои действия. – Мозги боятся. Руки делают».

Из отсоединенной Лакрошем трубки с шипением вырвался на свободу воздух, и створки немного приоткрылись. Вампир спрыгнул с костлявых плеч и раскрыл дверки кабины настежь. Повеяло свежим горным воздухом с привкусом горелой древесины.

– Сколько ж ты весишь? – фыркнул, распрямляясь, Сол. – Пора переходить на диетическую кровушку.

Александр потерянно уставился в открытый проем. Только что его от пропасти отделяло тонкое стекло, а теперь еще шаг и…

– Ты там как, готов? – И все-таки в голосе Сола слышалась тревога. Хотя мертвяк бы в этом никогда не признался.

– Да.

– Я тут поразмыслил, – почесал черепушку скелет. – У тебя руки скованы. Может, ты того… ухватишься за шею Лакроша? Он сильный и двоих вытянет…

– Я справлюсь сам, – холодно отрезал Александр.

«Не хватало еще помереть посмешищем. Пусть лучше мои собственные руки соскользнут».

– Вот и отлично, – костяк повернулся к ждущему возле открытых створок вампиру. – Я уж думал, придется ему пинком помогать из кабины выбираться.

«И все равно это прыжок вниз на двадцать метров. Пусть даже это наполненная газом оболочка. Пусть даже там будет покатый бок, за который еще как-то надо ухватиться скованными руками. Читал, что люди выживали после прыжка с нераскрывшимся парашютом. Только вот им везло на глубокий сугроб. Не думаю, что в сотне метров под дирижаблем сейчас медленно едет доверху груженная ватой повозка. Значит, надо придумать что-то еще. Воображение – это вообще единственное оружие, которое я захватил из родного мира. Кабина. Дирижабль. Нужна веревка. Только где ее взять?»

Время стремительно уходило.

– Этот канат, не тот, на котором висит кабина, а второй, он же не закреплен между вышками?

– Нет. Тягловой трос переброшен через блоки и закреплен только на шкивах на станциях.

– После взрыва трос за последней вышкой обрушился вниз. Значит, стальной канат пока удерживается между башнями весом свободного свисающего конца… Если убрать кабину, которая удерживает оба троса вместе, то под нашим добавочным весом он должен опуститься, не так ли?

– Теоретически возможно, – задумавшись, кивнул Лакрош. Дирижабль уже стал намного крупнее. Александр даже различил сеточку стального корпуса на аэростате и сверкающую искорку гондолы. – Но нам придется дождаться, когда кабина проедет чуть дальше вероятного места пересечения с курсом дирижабля, чтобы длины троса хватило…

– Да-да, теорема Пифагора. Гипотенуза и два катета, – глядя на непонимающее лицо гнома и индифферентный череп, Александр со вздохом вспомнил, откуда он родом. – Это был один древний заумный маг в моем мире, магистр точных наук. Итак, прикинем… нам нужно еще дополнительно метров пять…

– Тогда выбираемся на крышу вагона, – Сол постучал острием сабли по небольшому люку в потолке кабины. – Мы так уже делали, когда заявились на станцию и знатно навели там шороха.

Уцепившись за крепления, костяк сдвинул задвижки, и крышка люка свесилась на петлях.

«Выбраться на крышу. Где нет стенок и поручней, а в метре от люка край пустоты. Хе-хе. А уж о предстоящем прыжке на тарзанке лучше и не думать».

– Только прежде сдвинем вагон с места, – Лакрош дернул за стоп-кран.

Красный аэростат парил уже в километре.

«Километров двадцать делает, не меньше. Около трех минут. А нам надо всего полминуты, чтобы съехать по тросу до точки пересечения».

– Ты слишком рано…

Но вагон неподвижно висел на канате. Небольшого уклона между вышками не хватило, чтобы просевшая на канате кабина сдвинулась с места.

– Мы должны раскачать его! – Александр подпрыгнул возле левого борта вагона, а затем перебежал на правую сторону. – Ну же, сюда идите! А теперь на другой бок… и обратно… не сбивайте темп!

Очень кстати вспомнилась табличка, висевшая внутри вагона в родном мире и запрещавшая делать резкие движения или собираться всем пассажирам на одном краю.

«Весь этот план словно по ней и сочинен. Не раскачивать. Не вылезать из кабины. Не прыгать вниз».

Кабина начала едва заметно колебаться в такт их перебежкам. Дожидаясь, когда один борт начинал приподниматься, они тут же отступали к противоположному. Медленно, словно гигантский маятник, вагон раскачался на тросе.

Пара сотен метров до дирижабля. Борта кабины по очереди поднимались все выше и выше.

«Только бы мы не грохнулись вниз».

И тут вагон дернулся и поехал по тросу. Александр замер у окна, уцепившись за поручни. Все вокруг плыло, покачиваясь в такт кабине. За стеклом промелькнул красный бок закрывшего собой горизонт аэростата.

Лакрош подпрыгнул, на мгновение уцепился пальцами за край люка и тут же взметнулся на крышу. Костяк подтянул сползший пояс с ножнами любимой сабельки, забросил за плечо ремень винтовки и, подпрыгнув, легко залез следом.

Расставляя пошире ноги на колеблющемся, словно в сильный шторм, полу кабины, Александр кое-как добрался до люка. Подпрыгнул, ухватился за край крыши и с усилием подтянулся наверх.

«Хорошо хоть никто не видит, как я беспомощно болтаю ногами», – тут под руку его подхватили сильные пальцы, он поднялся выше, оперся локтями и наконец заполз на коленях на крышу вагона.

Мир разлетелся, оставил рядом лишь узкий стержень механизма, скользящий по тонкому стальному тросу над головой. Он стоял на маленьком пятачке, и крыша обрывалась в одном шаге.

Далеко внизу распростерлось ущелье. Маленькие сосны, крошечные валуны и блещущий горный ручеек проносились под ногами. Холодный ветер, треплющий рубашку и волосы. И он на крошечном стальном плоту в бескрайней пустоте. Вдобавок плот этот качало, и он, набирая скорость, мчался к следующей ажурной стальной вышке, за которой обрывались тросы.

«Я же могу стоять на земле и не падать. Почему же сейчас так пробирает страх перед высотой?»

Он что есть силы вцепился в стержень, на котором висела их кабина.

Пропасть манила. Высота затягивала и заставляла смотреть вниз. Один шаг до бездны.

– А ну хватит пялиться! – растормошил его костяк. – Готовься хвататься.

«Чертовы кандалы! Тут и без них не все так просто».

Он прижался к дрожащему подвесному механизму и вытер о замызганную рубаху некстати вспотевшие ладони. Пологий холм из огромных красных квадратов проносился под ногами. Больше тридцати метров от края до края аэростата. И еще столько же до самого дирижабля.

– Цепляемся! – скомандовал Лакрош.

Александр подпрыгнул и ухватился за стальной трос. Пальцы вцепились, с натугой удерживая вес слишком тяжелого тела. Вибрирующий и дергающийся, словно живой, перевитый канат сразу же начал вырываться из рук. Стальная крыша вагончика мгновенно пронеслась мимо, оставив лишь парящий под ногами корпус аэростата. Рядом на тросе повис вампир, а чуть дальше болтался легкий костяк. Канат не провисал.

«Вес слишком маленький! Не получится!»

Дирижабль проносился под ним. Все ближе подплывал хвост аэростата с огромными рулевыми пластинами.

Пальцы начало скручивать судорогой. Он не мог перехватить трос или попытаться закинуть на него ногу: мешали проклятые наручники. Все тело дрожало от тщетного напряжения. Он начал соскальзывать.

«Это конец… надо прыгать…»

И тут канат обвис. Александр чуть не выпустил трос, когда его дернуло вниз, и он наискосок полетел на вершину пролетающего мимо красного холма. Пары секунд не хватило даже на удивление.

Он грохнулся на корпус, и туго натянутый материал аэростата встретил его немилосердным ударом боксерской перчатки по всему телу, выбив сдавленный вскрик сквозь сжатые зубы. Трос вырвался из ослабевших рук и исчез, его потащило вниз и назад. Мелькнуло небо, он перевернулся на спину, чувствуя как его утаскивает, а он не может ни за что зацепиться. Ветер, удар и тяжесть развернули его головой вперед. Мелькнули колоссальные рули управления и высоты, покатый борт дирижабля и бездна за ним. И он падал туда.

На лодыжке сжались пальцы, когти больно впились в его плоть, и он замер, распластавшись на корпусе. Воздух рвал волосы, мир полнился жужжанием лопастей моторов.

Он был жив. Он больше не падал в пропасть.

– Как вы, мсье Алекс?

Он сумел повернуть голову и глянуть назад.

Вампир вцепился в выступающие ребра каркаса всеми своими когтями. Кажется, даже сквозь носки ботинок прорезались чудовищные ногти и вонзились в несущие фермы аэростата.

– Где Сол?!

– Позади меня!

И действительно, там, на корпусе, распласталась костяная морская звезда.

Александру хотелось смеяться, молотить кулаками по красной оболочке и орать: «Мы сделали это!»

Сквозь завывания ветра донесся грохот камней и скрежет сминаемой стали.

– Что это было?

– Наш вагон врезался в склон ущелья.

– Мир его останкам… У нас получилось! Да! Мы сделали это!.. Мсье Лакрош, вы не могли бы вытащить когти из моей ноги?

– Приношу свои извинения… Вы удержитесь сами? Надо ползти.

– Да о чем вы? Вы же только что мне жизнь спасли! Я удержусь, только куда двигаться? – Александр перекатился на живот и медленно, не отрываясь от теплого на ощупь материала, похожего на туго натянутый брезент, развернулся к товарищам и носу аэростата. Встречный ветер уже не мог оторвать его от оболочки и лишь теребил отросшие волосы.

Адреналин или еще что-то выбил весь страх, и он на какое-то время даже забыл, что находится на верхушке несущегося дирижабля. Мир словно засверкал новыми красками, и он чувствовал себя способным на все.

– Мсье Сол заметил ведущую вниз лесенку почти посередине аэростата. Возможно, она спускается до самой гондолы.

– Тогда вперед!

Словно гусеница, раз за разом подтаскивая тело к скованным рукам, он пополз по оболочке аэростата вслед за подошвами гномских ботинок. Края дирижабля были так далеки, что о высоте можно было легко забыть. Казалось, он разлегся на огромном красном надувном матрасе, и лишь иногда приходилось переползать через выступавшие ребра корпуса.

«Можно даже закрыть глаза и представить, что лежу дома, а усердно шумящий возле окна вентилятор гонит на лицо мощную струю воздуха».

Через пятьдесят метров он догнал костяка и распластавшегося возле прутьев стальных ступенек вампира. Скобы тянулись вниз по пологому борту аэростата, теряясь за красным склоном. Там, внизу, где-то шумели бешено крутящиеся винты двигателей. И там же господствовала пустота.

– Мсье Сол, вы готовы спускаться?

– Крем от загара я забыл в Ардасе, а так бы еще повалялся, – продребезжал костяк. – Я ведь горжусь аристократической белизной костей и не собираюсь выгорать и становиться посмешищем для каких-нибудь зомби!

– Тогда следуйте за мсье Алексом.

– Отличная идея! Хоть никто не свалится мне на черепушку.

«Это просто лесенка. Удобные прутья, за них легко цепляются ботинки и пальцы. А то, что до земли пара сотен метров, а мои руки в кандалах, это лишь детали».

Он полез вниз по скобам вслед за Лакрошем. Вначале – почти лежа на оболочке аэростата. Но постепенно, ступенька за ступенькой, пологий борт все круче загибался, и все сильнее приходилось сжимать прутья. А затем оболочка аэростата резко ушла вниз, и прутья превратились в настоящую нависшую над бездной лесенку. Он честно пытался смотреть прямо перед собой, на скобы и красный материал корпуса, но взгляд то и дело перескакивал на далекую землю внизу, и внутри все холодело.

«Главное, понадежнее ставить ноги, раз уж я нынче однорукий мутант».

Нащупать ботинком новую ступеньку. Отпустить скованными руками скобу и тут же, на секунду беспомощно зависнув, перехватить следующую чуть ниже.

Над его головой легко прыгающий по лестнице скелет то и дело демонстративно постукивал костяной ступней по скобам.

– Будешь раздражать, вообще встану на перекур! – крикнул, задрав голову, Александр надоедливому компаньону.

– Да хоть гамак там развесь на ночь!

«А вот теперь уже сложнее».

Прутья начали уходить назад, спускаясь под брюхо огромного аэростата. Теперь ему пришлось повиснуть спиной над проносящимся внизу ущельем. Цепляясь за скобы, он мысленно перечислял все известные проклятия в адрес заковавшего его мордоворота, кузнеца, затем даже прошелся по куску руды – прародителю его кандалов. Пожалуй, за сегодняшний день ключ от оков занял лидерство в хит-параде его желаний, уверенно сместив с пьедестала холодную газировку и освежающий душ.

«А ведь он сейчас обжаривается в развалинах станции или погребен на дне ущелья».

Показался серебристый корпус гондолы. Огромная, вытянутая стальная сигара с широкими обзорными окнами на носу. По бокам гондолы рассекали воздух сверкающие диски вращающихся пропеллеров. Знатно опередивший его вампир уже стоял на крохотной площадке у стального люка.

«О святой Ньютон, не дай мне упасть! Двадцать ступенек, и я на месте».

Последние метры ему пришлось буквально перескакивать со ступеньки на ступеньку. Закрепившись ногами, он резко отрывался от прута и тут же, скорчившись, падая спиной вниз, хватался за идущую чуть ниже скобу. Пот заливал глаза. Мышцы спины и пресс болели. Александр гадал, когда же ослабшие пальцы соскользнут с прута и он сорвется вниз.

«Еще десять».

Он готов был уже упасть без сил, когда под ногами вместо очередной ступеньки оказалась ровная площадка, отгороженная невысоким поручнем от всего мира. Рухнув на колени, Александр прижался к вибрирующему корпусу гондолы.

«Я. Это. Сделал». – Теперь лишь массивный люк отделял его от надежной кабины. Только вот с внешней стороны металлической дверцы не было ни ручек, ни креплений, ни тем более звонка-колокольчика.

Поудобнее прислонившись спиной к гондоле, он вытянул ноги перед собой. Ступням места на площадке не хватило, и ботинки оказались за ограждением.

– Ну, чего встали? – крикнул скелет, повисший на скобах лесенки чуть выше.

– Закрыто, – буркнул Александр. – Похоже, нас никто не ждал.

– А вы стучали? – усмехнулся костяк.

Александр обессиленно и не вполне вменяемо рассмеялся.

– А действительно, Лакрош. Постучись.

Уцепившись за прутья лесенки, вампир ударил ногой по люку.

Гулкий звон разошелся по всему корпусу гондолы, и ему даже захотелось глянуть, нет ли на люке вмятины. Тем временем гном нанес новый удар по стойкой дверце.

«Должны же они, в конце концов, проверить, что там стучит снаружи. Ну или мы продолжим барабанить, пока не сведем их с ума».

Отвесные склоны ущелья с редкими сосенками и елями внизу сменились невысокими скалами и исчезли совсем. Взяв курс на поднимающееся из-за кряжа солнце, дирижабль пролетал над одной из многочисленных долин в предгорьях. Под ногами Александра раскинулся густой лес. Ни единой крыши, дороги или башни.

«Сколько ни летал на самолетах, ни разу не довелось воспользоваться там туалетом. Но упускать такой шанс – просто кощунство».

Подойдя к краю платформы, он скованными руками приспустил штаны и расслабился. Внизу как раз пролетела стая птиц.

«Если дирижабль сейчас тряханет, я тут не только малую нужду справлю».

– Видно, немало на тебя голуби гадили, если ты решил им так отомстить, – ухмыльнулся Сол.

– Завидуй молча.

Когда он поправил брюки, Лакрош нанес уже одиннадцатый по счету удар. И тут люк распахнулся. Александр успел заметить показавшийся ствол винтовки, молниеносный бросок вампира, схватившегося за оружие, – и мимо него в пустоту, перекувыркнувшись через перила, вылетел вскрикнувший боевик.

«Вашу ж…» – он передернулся и вжался в стену гондолы. Вся напускная бравада мигом испарилась.

Лакрош, не медля, ворвался внутрь кабины. Донеслись выстрелы и проклятия. Сол спрыгнул на площадку, выхватил саблю и ринулся следом за гномом.

«Или они, или мы – это же так просто. И одновременно так сложно».

Александр бочком вдвинулся в открытый люк. Треск выстрела, он кинулся на пол и заполз за груду ящиков. Пуля срикошетила о стенку над ним.

Большую часть гондолы занимало грузовое помещение. Но в этот незапланированный рейс аэростат улетел порожним. В дальней части пустого трюма возвышались цистерны, тянулась паутина труб с циферблатами датчиков, гудели и щелкали многочисленные механизмы и автоматы.

Пули летели из открытого люка носового отсека. Выстрелы мешали Солу и вампиру достать укрывшихся в рубке бойцов. А ответная пальба костяка, схоронившегося за выступом корпуса, не позволяла боевикам захлопнуть люк.

Александр мельком разглядел в капитанской рубке несколько штурвалов, огромное обзорное окно и ряды рубильников и рукоятей. Неуправляемый аэростат летел к далекому горному хребту, равнодушно ожидая смены командования на борту.

– Сдавайтесь и сложите оружие! – не высовываясь, крикнул он из-за ящиков. – И мы…

В рубке мелькнула тень, прозвучало два одновременных выстрела. Сдавленный стон одного из боевиков стал наградой за прицельное попадание Сола.

– Я же вел переговоры, – зло шикнул Александр на перезаряжавшего винтовку скелета.

– А я выдвинул им ультиматум! И верни мой револьвер. Магазин винтовки пуст, как копилка пьяницы.

Вдоль корпуса к рубке кралась тень вампира. Сол подхватил револьвер и отщелкнул барабан, проверив патроны. В глубине носового отсека заскрежетал спешно задраиваемый невидимый люк.

– Это еще что за?.. – дернулся Сол, опасно выставляя черепушку из-за укрытия.

Лакрош промелькнул в проходе и ворвался в рубку. Александр скривился, ожидая криков и воплей, но услышал лишь безразличный голос вампира:

– Они сбежали.

– Да куда они могли сбежать? – Он даже опередил скелета, первым вбежав в захваченную рубку. – Это же дирижабль!

– Они тоже небось удивились, когда мы появились на борту, – фыркнул вошедший следом костяк.

Лакрош указал на небольшой люк в полу рубки. К нему по полу тянулись редкие капли крови.

– Он ведет к спасательному челноку. – В подтверждение слов гнома снизу загудели заработавшие механизмы, и пол завибрировал сильнее.

– Мы их упустили? Вот ведь!.. – А затем он вспомнил, что еще с полчаса назад размышлял над последствиями падения с сотни метров.

«Грех жаловаться, казалось бы. Но нет предела человеческим желаниям».

– Зато мы захватили дирижабль, – пожал плечами Лакрош.

– Да! Мы взяли на абордаж эту ржавую посудину! – Сол потряс саблей. – Пойду, пороюсь в трофеях.

Александр подскочил к широким обзорным окнам на носу аэростата. Слева по борту показался огромный белый купол раскрывшегося парашюта, быстро исчезнувший позади дирижабля.

– Прежде чем устроить по этому случаю гулянку и нажраться в стельку, – он повернулся к товарищам и кивнул на бесхозное, медленно вращающееся рулевое колесо, – признайтесь, кто-нибудь представляет, как управлять этой махиной?

В капитанской рубке дирижабля наличествовали: два рулевых колеса, с десяток приборов, стрелки которых колебались на круглых шкалах, несколько панелей кнопок и рубильников и шкафчик с начатой бутылкой самогона.

– О да! Вот в этом я разбираюсь, – костяк открутил крышку и вдохнул горилки. – Крепка!

– Пока мы не начнем падать, не стоит ничего трогать, – Александр безуспешно пытался разобраться в аббревиатурах возле многочисленных переключателей. – К счастью, лететь по прямой дирижабль может и сам. Нам надо только развернуть его в сторону от гор. А вот куда направиться?

– Не стоит лететь к населенным пунктам, – Лакрош разложил на рулевой стойке найденную полетную карту Долины. – У нас нет времени объяснять, как мы оказались на взорванной станции и каким боком причастны к похищению дирижабля. Сейчас аэростат сильно отклонился от обычных маршрутов, и под нами безлюдная часть Карамуреш. Леса, холмы и крохотные горные речки.

– Тогда надо найти ровную площадку и попытаться приземлиться. Большое поле, плоский холм или берег реки. Вырубим двигатели, методом тыканья найдем управление рулями высоты и пойдем на снижение.

– Здесь указана старая заброшенная дорога, идущая от Восточного тракта, – вампир постучал когтем по карте. – Направимся к ней, может, там найдем удобную площадку. Курс на северо-север-восток!

– Есть, капитан! – Честь отдавать без головного убора Александр не стал.

Штурвал с натугой качнулся. Горный хребет перед носом медленно пополз вправо, и теперь прямо по курсу до самого горизонта распростерся пушистый ковер леса.

Александр возлежал в полудреме на капитанском кресле, закинув ноги на панель управления. Двигатели мерно грохотали, а чистое до самого окоема небо не предвещало тревог. Ближайшие часы грозили полнейшей скукой.

Индикатор заряда Эфира замер на середине шкалы. Энергия шла не только на работу паровых машин, но и на левитирующую подвеску. Да, даже у этого почти обыкновенного чуда техники оказалась полностью колдовская составляющая.

Он даже задумался, не отключить ли ненужные сейчас заклятия, но, как случайно не остановить заодно и лопасти двигателей, не знал. Так что зеленые лампочки индикаторов продолжали гореть, подтверждая медленный расход Эфира в накопительных кристаллах.

«Заряда хватит на несколько дней. А к тому времени мы найдем посреди леса подходящий аэродром. Даже самолеты сажают с неисправными двигателями. А это – большой воздушный шар. Он медленно опустится вниз, а не врежется стальным носом в землю».

Одна из лампочек замигала тревожным красным отблеском. Александр лениво перещелкнул пару выключателей по сторонам индикатора, пока автоматика не отменила свои угрозы.

В животе предательски заурчало. Только вот стюардесс с обедом на борту не было.

В кабину ввалился удрученный костяк и уткнулся алебастровым лбом в обзорное стекло.

– Так и не нашел никаких трофеев? – с наигранным сочувствием поинтересовался Александр.

– Пусты даже шкафчики персонала! Обыскал все, включая бачок сортира. Кстати, дыра из клозета выходит наружу. Не завидую жителям тех городов, над которыми летают такие штуки, – костяк усмехнулся. – Зато глянь, что надыбал!

Мало чему в своей жизни Александр радовался больше, чем невзрачной ножовке по металлу в руках мертвяка. Жизнь повеселела и улыбнулась ему бликами на хромированных поручнях.

– Сол, с меня бочка самого забористого пойла! Ну же, не тяни! – Он натянул цепочку кандалов. – Моя свобода в твоих руках!

– Эх, продешевил, надо было выторговать что получше, – скривился костяк, поигрывая ножовкой. – Но добр я, что тут поделаешь… Кандалы твои вроде из обычного железа, вмиг распилим.

Александр растянул цепочку на углу панели. Скелет прижал костяными фалангами оковы и примерился для первого надпила. И тут рубка осветилась целым красным созвездием тревожных огоньков.

– Это еще что за напасть?

– Сейчас все исправим, надо только найти нужный рубильник, – Александр потянулся к переключателям.

Дирижабль встряхнуло и резко потянуло вниз. Корпус гондолы протестующе заскрежетал, тревожно зазвонила включившаяся сирена. Палуба накренилась, Александр съехал на кресле, уткнувшись коленями в штурвал. Нос аэростата клюнул вниз и нацелился во вздыбившийся лесной полог.

В рубке появился медитировавший доселе в грузовом отсеке Лакрош и неприязненно уставился на замершего с ножовкой в руках костяка.

– Что вы тут еще учудили?

Стальной каркас завибрировал сильнее. Дирижабль будто попал в сильное поле, притягивающее его вниз, и теперь неуправляемо падал. Стрелка датчика высоты стремительно поползла к нулевой отметке. Деревья внизу вырастали на глазах, превращаясь из маленьких игрушечных декораций в огромных лесных гигантов.