Тени Шенивашады. Книга первая Кангин Алексей

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Плохо. Я сейчас собрала все силы, просто чтобы попить. Но скоро мне станет хуже.

— В чём причина? Ты больна?

— Нет. Это… Тяжело сказать. Мы, тзай-тарры, не любим раскрывать свои слабости перед простыми людьми. Но дело совсем плохо. Я думала, что смогу держаться, но не могу. Готовься, этой ночью мне будет совсем плохо.

Эрия замолчала и закрыла глаза. Тагур принялся трясти её за плечо.

— Не спи! — воскликнул он. — В чём же дело, скажи!

— Тзай-шу, — прошептала девушка. — Без него умру. Не выдержу…

— Тзай-шу… — задумчиво произнёс Тагур. — Где же я возьму тебе его здесь!

— Я не знаю… Я сейчас усну, а потом мне будет плохо… Спасибо, что хотел помочь мне… Ты хороший человек, жаль, что я тебя в это втянула…

— Не смей так говорить! Ты выживешь!

— Нет, без тзай-шу, а где ты его найдёшь… Я думала, что справлюсь, но я теряю контроль… Сознание часто выключается… Если вдруг ночью я начну кричать, не стесняйся, заткни мне рот какой-нибудь тряпкой, а то я и себя, и тебя выдам…

— Нет, этого не будет! — Тагур, разумеется, не знал, как будет. Но он стремился сделать всё, что может, чтобы укрепить уверенность Эрии в благоприятном исходе. Тагур взял девушку за руку. Рука была просто ледяная.

— Я с тобой, слышишь! Держись!

— Спасибо, — Эрия едва улыбнулась. — Мне очень больно сейчас, и плохо… Я с трудом держу сознание, использую Тзай… Сейчас я отключусь… Не бросай меня в последние минуты моей жизни… Не хочу умирать одна…

— Ты и не умрёшь! — Тагур крепче сжал её руку. Но Эрия вряд ли его слышала. Сознание уже покинуло её. В тот же миг её рука, которую держал Тагур, как-то неестественно скрючилась и впилась в его кожу. У тзай-тарры начали судороги. Тагур, боясь повредить руку девушки, подождал, пока судорога пройдёт, а потом отпустил её. Найти тзай-шу… Сложная задача, но если этого не сделать, Эрия умрёт. Где сейчас взять тзай-шу? Секретом приготовления этого снадобья владеют только тзай-тарры. Тзай-шу — это жидкость, содержащая тзай-тан в единственной форме, пригодной для употребления, вспоминал Тагур. В основном именно ради приготовления тзай-шу и добывают тзай-тан. И здесь, на границе Вилении, тзай-шу попросту не найти. Он мог бы раздобыть тзай-тан, но он не сделает из него снадобья. В любом случае, может быть только один источник, откуда можно получить тзай-тан или, если повезёт, тзай-шу. Это контрабандисты.

Эрия спала. Тагур секунду колебался, решая, остаться с ней или отправиться на поиски тзай-шу немедля. Да, Эрия действительно может начать кричать от боли среди ночи, если вдруг очнётся. Судороги могут быть очень болезненными. Если она начнёт кричать, то разбудит всю гостиницу и выдаст их. А если прямо сейчас не пойти искать тзай-шу, то можно упустить столь важное сейчас время. Кто знает, сколько ещё она протянет? Поэтому Тагур и выбрал второй вариант. Идти нужно прямо сейчас. К сожалению, Тагур не был знаком с местными контрабандистами. Зато он предполагал, что сведения о них можно найти в Гильдии. Разумеется, обращение в Гильдию выдаст их. И тут нужно будет провернуть то же трюк, что и в Тапане — быстро бежать из города. Но Тагур не знал, сколько времени уйдёт у Эрии на восстановление сил, если он найдёт тзай-шу и сможет спасти её. Поэтому он готовился к тому, что к ним на хвост сядут жизнегубы. А возможно, тзай-тарры поступили хитрее и просто назначили награду любому желающему за их с Эрией головы. Тогда события будут развиваться ещё быстрее. Но сейчас выхода нет — либо рискнуть и спасти Эрию, либо ничего не делать и позволить ей умереть.

Тагур собрался, взял все деньги, все украшения Эрии с собой, схватил ружьё и кинжал. Ночью на улице может быть опасно, а путь до Гильдии ему не знаком. Он написал записку и оставил её на столике возле кровати Эрии: «Ушёл искать тзай-шу. Только держись! Буду ещё до рассвета». После чего вышел из номера и отправился на поиски Гильдии. В приёмной ему подсказали, как найти Гильдию, и Тагур, моля небеса об удаче, вышел в ночной Стреловец.

Город оказался тихим и спокойным. Казалось, все спали. Люди попадались очень редко, в основном пьяные гуляки. Тагур пошёл по тому направлению, которое подсказали в гостинице, но здесь, на улице, спросить дорогу, в общем-то, было и не у кого. Оставалось надеяться, что в этом городе, так же, как и в остальных, отделение Гильдии расположено на виду и не прячется в тёмных переулках. Один навязчивый вопрос не давал ему покоя во время поисков гильдии — почему же Эрия так страдает без тзай-шу? Известно, что тзай-шу — источник силы тзай-тарров, но что без него они могут умереть, об этом Тагур не слышал. У тзай-тарров много секретов, и делиться с простыми смертными ими они не собираются. Но никогда Тагур не мог предположить, что однажды секреты тзай-тарров коснутся и его.

На душе было неспокойно, тревожно. Что там с Эрией? А вдруг она не выдержит этой боли и выбросится в окно? Высота там не большая. Не убьётся, но ведь ещё и покалечится вдобавок к своей проблеме. Или она привлечёт к себе излишнее внимание и её отправят в больницу, неизвестно куда. Такие мысли заставляли Тагура буквально бежать по улице в поисках Гильдии. И сейчас Тагур по-настоящему пожалел, что они бросили Салерди. Сейчас он бы как никогда пригодился.

Тагуру повезло: найти отделение Гильдии оказалось относительно не сложно. Ухоженное здание с большой вывеской «Гильдия Кладоискателей» действительно никуда не пряталось. По ночному времени, дверь была закрыта. Тагур принялся бешено колотить в дверь, требуя, чтобы её немедленно открыли.

— Что за спешка? — послышалось из-за двери. — И кого в столь поздний час принесло?

— Тагур Киэлли из Кетория! Вопрос жизни и смерти!

Дверь мгновенно распахнулась. На пороге показался человек с пистолетом в руке.

— Тот самый Тагур Киэлли? Который устроил какую-то кашу с тзай-таррами в Кеторие?

— Тот самый.

— Документ покажи.

Тагур достал своё удостоверение кладоискателя, выданное Гильдией, и показал смотрителю.

— Ну что ж, заходи, — пригласил смотритель отделения Гильдии.

— Меня зовут Виктор, и я очень рад познакомиться со знаменитым Тагуром.

— Я рад, что меня тут знают и почитают, но сейчас не до этого. Мне срочно надо найти кого-то из контрабандистов, прямо сейчас! — Тагур всем своим видом давал понять, что времени на светские беседы у него сейчас нет.

— Это ещё зачем? — удивился смотритель.

— Это мы уже будем обсуждать с контрабандистами, — резко ответил Тагур.

— Во-первых, с чего ты взял, что я знаком с контрабандистами, — невозмутимо продолжил смотритель. — А во-вторых, с чего ты взял, что я сейчас среди ночи найду кого-нибудь из них?

Тагур на секунду замер, внимательно глядя в глаза смотрителя. А потом произнёс:

— Нет, Виктор, ты, кажется, не понял. Если я среди ночи ищу контрабандистов, это значит, что они мне очень нужны, — предпоследнее слово Тагур выделил отдельно.

Кажется, смотритель, наконец, понял. Он кивнул и ответил:

— Что ж, раз уж ты так серьёзно настроен, я попробую тебе помочь. Но ничего не обещаю. Пойдём со мной, это далековато, ружьё своё лучше здесь оставь. Идём в такое место, где людей с пушками не особо любят.

— Что же это за место?

— Подпольный игорный дом. Где ж ещё искать интересных людей с такой час, а? — смотритель усмехнулся.

— Хорошо, идём. Только условие — ты мне расскажешь, что у вас там с тзай-таррами приключилось.

Тагур кивнул. Ружьё он оставил в здании Гильдии, как Виктор и просил. Они вышли на улицу. Смотритель закрыл дверь и повёл Тагура прочь от центра города, по узким и тёмным улочкам. По пути он решил рассказать, кого они ищут:

— Есть один парень, иногда сотрудничаем с ним, чтобы что-то интересное продать или купить. Зовут его Артий. Думаю, вы найдёте общий язык. Достать он может всё что угодно, но это стоит больших денег.

— Понимаю.

Они остановились у обычной двери самого обычного с виду дома. Виктор принялся стучать в дверь, но не так, как это обычно делают, а выстукивая какой-то особый ритм. Дверь открылась. Показался внушительного вида парень с дубинкой на поясе. Он молчаливо уставился на незваных гостей.

— Виктор из Гильдии, — представился смотритель. — Со мной Тагур из Гильдии.

Охранник отошёл в сторону. Тагур и Виктор прошли внутрь. Охранник провёл их по просто обставленной комнате и подвёл к двери, напоминающей вход в кладовую. Но за дверью оказалась лестница вниз, в подвал. Тагур и смотритель спустились по этой лестнице и оказались в обширном помещении, где люди за столами играли в карты, кости, рулётку и ещё какие-то странные игры с фишками, названия которых Тагур не знал. Виктор остановился, некоторое время он недоумённо смотрел по сторонам, а потом кивнул и уверенно пошёл в глубь зала. Тагур последовал за ним. Они остановились возле стола, за которым играли в карты.

— Ну привет, Артий — произнёс Виктор, и Тагур не понял, к кому же конкретно он обращается.

— Здоров, — ответил один из картёжников. — У меня тут игра, я занят немного, пожди пока, а?

— Да я б подождал, — согласился Виктор. — Но вот этот господин ждать не будет.

Артий оторвал взгляд от карт и поглядел на Тагура.

— А это кто такой-то? — спросил он.

Виктор наклонился к Артию и что-то произнёс ему на ухо. На лице контрабандиста отразилось сильное удивление. Он посмотрел на Виктора и, не веря, покачал головой. В ответ на это Виктор медленно и размеренно кивнул, не отводя взгляда от контрабандиста. Артий положил карты на стол рубашкой вверх и произнёс:

— Парни, простите, дело срочное. Давайте пока отложим партию.

Послышались раздосадованные и возмущённые возгласы соперников. Не обращая на них внимания, Артий встал, жестом пригласил идти за ним и направился в угол зала, туда, где стояли закрытые кабинки. Все трое вошли в одну из кабинок. Там, помимо лампы, ещё и горела свеча. Тагура это несколько удивило — зачем рядом с безопасной лампой устанавливать ещё и пожароопасную свечу.

— Садитесь, — пригласил Артий. Сам он достал из кармана блокнот, карандаш, написал что-то на листке бумаги и протянул его Тагуру. Тагур взял блокнот и прочёл: «Что тебе понадобилось? Пиши, только ни слова вслух!». Тагур кивнул, взял блокнот и принялся писать.

«Тзай-шу, сегодня же, срочно. Вопрос жизни и смерти!».

«Так срочно? Это будет непросто».

«Сегодня же, а ещё лучше в течение ближайшего часа».

«Это будет не дёшево».

«Заплачу столько, сколько нужно. Но если лабуду подкинешь, убью. Серьёзно».

Артий, прочитав последнее сообщение Тагура, удивлённо поднял бровь. Он посмотрел на Тагура. Лицо кладоискателя не выражало сомнений в серьёзности его намерений. Контрабандист что-то написал в ответ и передал блокнот Тагуру.

«30 золотых», увидел Тагур. Глаза полезли на лоб.

«Почему так дорого?», написал он.

«За срочность, плюс этот напиток недешёвый. А мне семью кормить надо», ответил Артий. Тагур не колебался: выбора нет.

«Согласен», написал он. Артий увидел ответ Тагура, кивнул и произнёс:

— Хорошо. Сейчас сходим к одному нашему другу. Надеюсь, у тебя всё при себе?

У Тагура были с собой только двадцать монет и украшения Эрии. По-сути, это всё богатство, которое было у Тагура и Эрии. Кладоискатель выложил всё на стол.

— Этого хватит?

Артий посмотрел, быстро прикинул в уме стоимость украшений и кивнул. Потом он вырвал из блокнота листок, на котором они с Тагуром вели переписку, и сжёг его в пламени свечи.

— Сам думаешь пригубить? — поинтересовался Артий.

— Я слышал, что ваши ребята не больно-то любопытны, — парировал Тагур.

— Так и есть, так и есть. Собирай, пойдём.

Тагур собрал монеты и украшения, и все трое вышли из кабинки и направились к выходу из игорного дома. Проходя мимо своего стола, Артий произнёс:

— Буду через пару часов. Дождитесь меня.

И прихватил свои карты, подмигнув соперникам. Интересно он играет, подумал Тагур.

Они вышли из игорного дома, и опять продолжился путь по тёмным узким улочкам ночного Стреловца. На сей раз шли довольно долго, и опять же их путь кончился у обычного дома. Только здесь Артий стучать в дверь не стал, а просто открыл её своим ключом.

— Проходите, — пригласил он.

Виктор и Тагур вошли в дом. Дом был обставлен просто, ухожен, но почему-то впечатление жилого помещения не производил. Чего-то здесь не хватало. Какого-то человеческого запаха, наверное. Артий провёл их в столовую, где они все сели за стол.

— Здесь безопасно и можно обо всём говорить, — сообщил Артий. — Так, значит, это ты тот самый Тагур, который влип в историю с тзай-таррами в Кеторие?

— Именно.

— И что у вас там случилось?

— Некогда объяснять. Давай снадобье и бери деньги.

Артий ушёл в соседнее помещение, некоторое время его не было. Потом он вернулся с небольшим пузырьком в руке.

— Тагур, считай, что тебе очень повезло, — произнёс контрабандист. — У меня тут оказалась небольшая партия к отправке завтрашним утром. Пришлось вот изъять один пузырёк из партии.

Тагур молча высыпал все деньги и украшения на стол.

— Судя по украшениям, это твои последние деньги? — предположил Артий.

— Да, — кивнул Тагур.

— Что ж, понимаю. Я слышал, ты сбежал с какой-то тзай-таррой?

— Да. Давай быстрее прекратим этот разговор, — Тагура уже начала раздражать затянутость этой ситуации, Эрия ведь в любую минуту могла умереть.

— Ладно. Бери пузырёк, мы проводим тебя до Гильдии, — согласился Артий.

Тагур взял пузырёк и убрал в сумочку на поясе. Артий сгрёб монеты и украшения в одну кучу, потом вытащил одну из монет и отдал Тагуру.

— Я понимаю, что сейчас тебе эта монета будет очень нужна. Я не могу сбросить цену, потому что тзай-шу очень дорог. И так у меня будут проблемы из-за того, что завтра партия пойдёт не полной. А мне ведь надо детей кормить.

— Каких детей, у тебя и семьи-то нет, — усмехнулся Виктор.

— Зато в каждом городе по ребёнку, — подмигнув, ответил Артий.

Тагур только покачал головой. Они покинули дом Артия и пошли обратно к Гильдии.

— Ну, рассказывай, Тагур, — велел контрабандист.

— А здесь, на улице, можно говорить? — удивился Тагур.

— Можно, — успокоил Артий. — Нас скорее подслушают в помещении, чем на улице. А простым людям до наших с тобой разговоров дела нет. Ты только имена не называй.

— Хорошо, — согласился Тагур. — На нас напали. Старшего убили. Младшая успела бежать со мной.

— Это младшей понадобился напиток? — спросил Артий.

— Да, ей.

— Я так и понял, — довольно произнёс Артий.

— Сейчас мы тебя проводим до Гильдии, помоги младшей, а потом возвращайся ко мне, — предложил Виктор. — Я подумаю, как можно вам помочь.

— Хорошо, мы зайдём.

Артий приблизился к Тагуру и протянул ему какой-то металлический жетончик с выгравированным причудливым символом.

— Вот, возьми, — предложил он. — Не знаю, как сложатся обстоятельства, но если тебе когда-нибудь понадобится помощь от контрабандистов, покажи им этот жетон, и они тебе помогут.

Тагур не стал отказываться и взял жетончик. Действительно, неизвестно, что будет дальше, а помощь никогда не бывает лишней. Дальнейший путь они проделали молча. Путь назад казался Тагуру гораздо более длинным, хотя он понимал, что сейчас они движутся ничуть не медленнее. Когда они дошли до здания Гильдии, Виктор вошёл внутрь и вынес ружьё Тагура. Тагур благодарно кивнул — он уже в этой кутерьме успел позабыть, что оставил там оружие. Все трое попрощались, и Тагур бегом помчался к гостинице.

Тагур влетел в номер и замер, пытаясь прислушаться к дыханию Эрии. Но ничего не вышло. Сам он слишком громко дышал, чтобы слышать что-то ещё. Тогда Тагур вновь взял её руку и попробовал нащупать пульс. Жива. Превосходно. Теперь нужно как-то напоить её тзай-шу. Тагур достал пузырёк, открыл крышку, и осторожно влил немного снадобья в приоткрытый рот Эрии. Какое-то время ничего не происходило. Но потом тзай-тарра дёрнулась и застонала. Тагур понял, что снадобье всё-таки действует. Эрия медленно приоткрыла глаза. Взгляд её был мутным, но она сразу же уставилась на пузырёк. Потом перевела взгляд на Тагура, медленно закрыла веки и снова открыла. Тагур понял это как кивок и напоил Эрию оставшимся снадобьем. Эрия глотала с трудом, поэтому вливать тзай-шу приходилось медленно. Наконец, когда пузырёк опустел, Эрия шумно вздохнула и закрыла глаза. А после этого вдруг внезапно задрожала и резко выгнулась дугой. Из её груди вырвался громкий стон. После этого она снова упала на кровать. Теперь она глубоко и размеренно дышала. Тагур посмотрел на пузырёк в своей ладони и крепко сжал руку. Жизнь Эрии зависит от таких пузырьков. И ночь Тагура сейчас отнюдь не заканчивалась.

Тагур открыл свою сумку и принялся искать в ней набор отмычек. Артий невольно показал ему, где хранится большой запас тзай-шу, и если Тагур сейчас же не воспользуется этим шансом раздобыть побольше снадобья, то Эрия неминуемо умрёт в ближайшее время. Да, Тагур решился на кражу. Денег больше нет, и тзай-шу относительно честно больше не раздобыть. То, что в Стреловце ему вообще удалось найти это снадобье, огромная удача. И нельзя её упускать. Проблем с законом Тагур не боялся: торговля тзай-шу в принципе незаконна, и никто не станет заявлять об исчезновении снадобья. Но Тагур понимал, что Артий сразу догадается, кто похитил тзай-шу. И отношения с контрабандистами, таким образом, будут безнадёжно испорчены. Точно так же, Тагур понимал и то, что кто-то ждёт этот тзай-шу, возможно, чьи-то жизни зависят от этой партии, завтра отправляющейся в путь. Но цена с его стороны сейчас слишком высока — это жизнь Эрии. Ради спасения её жизни он готов пойти на разрыв отношений с контрабандистами и взять на себя моральную ответственность за жизни тех ренегатов, кто погибнет без этого тзай-шу.

Тагур нашёл отмычки, взял с собой пустую сумку, которую носил про запас, и собрался уходить. Но перед выходом из номера он остановился, чтобы посмотреть на Эрию. Сейчас она казалась просто спящей. Словно и не было совсем недавно всего этого ужаса и балансирования на грани смерти. Будет ли с ней всё в порядке, пока он будет отсутствовать? Неизвестно. Но он не может одновременно быть с ней и добывать тзай-шу. Тагур склонил голову, на минуту погрузившись в вихрь каких-то неясных мыслей и образов. Но потом собрался, выдохнул и вышел из номера. Ступив за порог, Тагур, не медля, устремился к дому Артия.

Благодаря своему умению ориентироваться, Тагур без труда нашёл дорогу. При этом он старательно обошёл как здание Гильдии, так и игорный дом. Тагур хотел оказаться у дома Артия как можно быстрее, но он понимал, что бежать сейчас нельзя — это привлечёт внимание. А меж тем дело уже шло к рассвету. Наступило самое тягостное время суток, самый тягучий ночной час. И в этот час Тагур дошёл до нужного дома.

Тагур остановился, припал ухом к двери и прислушался. Похоже, внутри никого не было. Ну да, ведь он отметил ранее, что дом не похож на жилой. Должно быть, Артий отправился доигрывать свою партию. Тагур подозревал, что контрабандисты бодрствуют по ночам, а спят уже как раз днём. Ночью ведь меньше лишних любопытных глаз. Тагур достал отмычку и принялся орудовать ею в замке. Один за другим, поддавались зубцы замка, и скоро он оказался открыт. Да, для базы контрабандистов у дома слишком хилый замок. С другой стороны, поставь на неприметный дом хороший замок, и сразу все начнут думать, что же ты там прячешь.

Тагур быстро вошёл внутрь дома и притворил за собой дверь. Внутри он снова замер и прислушался. Ни звука. Прекрасно. Тагур, стараясь на всякий случай самому не издавать звуков, прошёл в ту комнату, откуда Артий выносил тзай-шу. Это была гостиная. Здесь стояли несколько шкафчиков, и, скорее всего, снадобье было спрятано в них. Тагур зажёг лампу и принялся открывать шкафчики, но на их полках не обнаружил искомого. Тагур остановился и окинул взглядом комнату, пытаясь понять, где же здесь может быть тайник. Вряд ли за шкафчиками, потому что Тагур не слышал, чтобы Артий что-то двигал, когда он уходил за тзай-шу. Скорее всего, снадобье спрятано не очень сильно. И может оно быть спрятано только в мебели. Тагур принялся обшаривать мебель: он заглянул под стол, под кресла, диван, после чего принялся ощупывать обивку. И вот здесь, на задней стороне спинки одного из кресел, он и заметил какой-то твёрдый предмет. Времени разбираться, как можно открыть обивку, у Тагура не было, и он просто разрезал её. За обивкой оказалась коричневая деревянная коробочка. Открыв её, Тагур обнаружил ровные ряды по пять пузырьков с тзай-шу. Одной баночки не хватало. Итого четырнадцать пузырьков. Победа! Надо быстро бежать к Эрие!

Тагур, не веря своей удаче, спешно покинул дом и так же, дворами, избегая игорного дома и Гильдии, вернулся в гостиницу. Наступал рассвет нового дня.

Садарта Рэна встретила Эрклиона пустым безжизненным берегом. Впервые за несколько дней Эрклион покинул водную стихию и ступил на твёрдую землю. Долгое плавание не повредило ему. В воде Эрклион чувствовал себя прекрасно — дар Владельцев, которые сами были полуводными существами. Эрклиону лишь изредка нужно было всплывать на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха, всё остальное время он пребывал в море. Питался рыбой, которую ловил прямо руками и ел в сыром виде. Обычному человеку такая пища не подошла бы, но Эрклион — совсем другое дело. Нога Эрклиона заросла довольно быстро — помогла Тзай. Вот уже несколько дней Эрклион целенаправленно продвигался туда, где, по его представлению, должен был быть садартийский берег, и сегодня его старания, наконец, увенчались успехом…

Неизвестно, как далеко и куда именно успели увести пираты «Ласточку», и совершенно непонятно, где он теперь оказался. С каждым днём утекало драгоценное время. Эрклион с самого начала вполне мог бы добраться до Садарта Рэны и своими силами, вплавь, как сейчас — но это бы заняло много времени. Ради экономии времени он выбрал «Ласточку», а в итоге путь оказался куда длиннее, чем должен быть. А ведь враги наверняка не дремлют и уже обнаружили бегство Эрклиона. Вряд ли они будут искать его здесь, в Садарта Рэне. Скорее всего, его ищут на подступах к столице. Но стоит себя всего один раз обнаружить, и можно быть уверенным, что через несколько дней на его след выйдут преследователи.

Эрклион уселся на песок пляжа. Последние несколько дней он не спал, и усталость теперь начала давать о себе знать. Пляж вроде пустынный, следов людей не видно, так что вряд ли его спящего здесь обнаружат. Но, с другой стороны, если его и обнаружат, то грабить не будут — что можно взять у полуголого чернеца? Зато он сможет выяснить, где же именно находится. Что ж, отдохнуть и поспать в любом случае надо. Потом можно будет ещё дня три бодрствовать. Эрклион лёг на песок и закрыл глаза.

Всё вокруг пылает, словно землю полили горючей смесью. Но это не так. Горит не какая-то смесь, горит сама земля. Эрклион бы получил очень серьёзные ожоги в этом пламени, если бы не небольшая защитная тзай-плёнка, которая не даёт жару добраться до кожи. А вот волосы сгорели, их он защитить не успел. Хитрецы, конечно, хитрецы. Они устроили очередной набег на границы Энноранн. Даже пару тзай-тарров отправили. Знали, что Эрклион неподалёку и непременно лично вмешается. И когда завязался бой, ударили своим самым мощным оружием. Возжигателем земли, чего Эрклион никак не ожидал. Ударили так, что убили и своих. Никакого уважения к чужой жизни у тзай-тарров нет. И это очень опасно. Но основной целью был Эрклион. Ради этого не пожалели пожертвовать даже тзай-таррами. Вот только ничего не вышло. Тому, кто пережил войну с Владельцами, козни каких-то недоучек, пусть даже и талантливых, не страшны. Но жалко земли. Теперь здесь не будет ничего расти. Будет лишь безжизненная пустыня.

Земля пылает. Жар страшный, такой, что даже тела павших горят. Но здесь делать больше нечего. Пора идти и наводить порядок на этой земле. Тзай-тарры достаточно поигрались — пора и прекращать. Верный меч в руке. Меч, созданный Владельцами специально для истребления тзай-тарров. Пора ему поработать. Владельцам он не сильно помог, но тогда его время просто ещё не пришло. А сейчас — самое время.

И надо забрать у этих безумцев установку Возжигателя земли. Технологии Владельцев не должны быть в руках тзай-тарров. Интересно, где они нашли её? Ведь в Век Освобождения уничтожалось всё, что создали Владельцы. Очевидно, кто-то понял, с чем имеет дело, и припрятал до лучших времён. Что ж, пора навестить этого сообразительного коллекционера.

Утром Эрклион проснулся от чьих-то голосов. Говорили по-рэнски; в воздухе явно чувствовался запах рыбы. Конечно же, если его и могли здесь найти, то сделать это могли только рыбаки.

— Он живой, как думаешь? — спросил первый.

— Живой, морские мертвяки не так хорошо выглядят, — ответил второй.

— Потыкаем его палкой? — предложил первый.

— Чего бы нет, — согласился второй. Но Эрклион не стал давать им сделать это и открыл глаза. Перед ним стояли двое рыбаков в простой одежде, чуть поодаль стояла рыбацкая лодка с опущенным парусом — там Эрклион заметил третьего рыбака.

— Живой! — воскликнул первый.

— Да, живой, — подтвердил Эрклион по-рэнски. — Где я?

— На берегу ты, — ответил второй. — Как ты здесь очутился?

— Я чернец, плыл на лодке из Этурены в Кёсвен, попал в шторм и вот выплыл куда-то сюда.

Рыбаки переглянулись.

— Чернец? — удивился второй. — Сам на лодке до Кёсвена?

— Почему нет, — произнёс первый и, обращаясь к Эрклиону, спросил: — Ты из Искателей Отрешённости?

— Да, — ответил Эрклион.

— Вот видишь! — торжествующе произнёс первый, обращаясь ко второму рыбаку. — У меня брат тоже их Искателей Отрешённости. Однажды пошёл в лес медитировать и там напоролся на стаю волков. Они ему все ноги изгрызли, но он мало того, что перебил их, так ещё и на таких ногах домой вернулся.

Эрклион начал подниматься. Первый рыбак подбежал к нему и начал помогать встать. Хотя этого и не требовалось, Эрклион не стал отвергать помощь.

— Как тебя зовут, чернец? — спросил рыбак.

— Кейлун.

— Кейлун? — удивился рыбак. — Прямо как основателя ордена Искателей Отрешённости?

— Да, — ответил Эрклион, в свою очередь удивившись, что простой садартийский рыбак это знает. Хотя, наверное, брат ему это рассказал.

— Меня зовут Енари, а это Хете, — рыбак представился сам и представил своего напарника. — Мы зашли сюда сегодня рыбу ловить, а ты тут лежишь. Решили, надо помочь, такой морской закон. До лодки нашей-то дойдёшь?

— Дойду, — ответил Эрклион. — Спасибо за помощь, я могу идти. Далеко до Кёсвена?

— Ну где-то день пути, только мы туда не пойдём. Мы тебя до нашей деревни можем привезти, дальше тебе самому двигаться придётся.

— Хорошо, дальше уже доберусь, — согласился Эрклион, и они отправились к лодке. Третий рыбак, как они подошли поближе, сразу же спросил:

— Это кто такой? Как здесь оказался?

— Чернец это, как мой брат, — ответил Енари. — Кейлун его зовут. Плыл на лодке в Кёсвен из Этурены, не доплыл.

— На лодке? Вот безумец! — воскликнул третий рыбак.

Енари, смущённый его поведением, попытался объясниться с Эрклионом:

— Ты уж прости моего друга, человек он простой, с чернецами не знакомый. Зовут его Кирата.

— Всё нормально, — ответил Эрклион. — Это и вправду была глупая идея, плыть самому на лодке непонятно куда.

Енари кивнул, Эрклион залез в лодку, двое рыбаков сначала оттолкнули лодку от берега, а потом тоже запрыгнули в неё. Кирата начал поднимать парус, и скоро лодка вышла в море. Судя по солнцу, они направились куда-то на север.

Енари протянул Эрклиону флягу:

— Вот, ты пить, наверное, хочешь. Можешь всё выпить, тут не далеко до нашей деревни.

— Спасибо, — произнёс Эрклион и принялся пить. Вообще-то он мог пить и морскую воду, непригодную для обычного человека. Так что пить он сейчас особо не хотел, но если бы он отказался от чистой воды, это могло бы вызвать подозрения.

Кирата, ловко управлявшийся с парусом, вдруг спросил у Эрклиона:

— И как же тебя угораздило в одиночку отправиться на лодке в плавание?

— Я медитировал, и мне было явлено, что я должен найти отрешённость в Садартийских горах. Я купил лодку и отправился в плавание вдоль берега, надеясь достичь Кёсвена. Несколько дней назад разыгрался шторм, лодка утонула, а я плыл, плыл и плыл.

— Как? Сам плыл? Руками-ногами? — не поверил своим ушам Кирата.

— Да, именно так, — подтвердил Эрклион.

— Как это возможно? — продолжал Кирата.

— Мы, чернецы Отрешённости, умеем погружать тело в особое состояние, — пояснил Эрклион. — Сознание почти отключается, зато нам не нужен сон и мы можем выполнять какие-то простые, не требующие сознательного вмешательства дела. Например, идти, бежать, плыть. Так что я не помню, сколько времени я плыл, очнулся уже на берегу сегодня.

— Точно, в Кейлун-Тау такое состояние называется сумеречный бег, — подтвердил Енари. Чем вызвал удивление теперь уже у Эрклиона.

— Ты читал Кейлун-Тау? — спросил он рыбака.

— Нет, но у брата была эта книга, — ответил Енари. — Он много рассказывал.

— Понятно. А где же теперь твой брат? — поинтересовался Эрклион.

— Ушёл в Пограничную пустыню, укреплять тело и дух.

Эрклион молча кивнул. Всё же, это очень хорошо, что даже в Садарта Рэне есть приверженцы пути Отрешённости. Это значит, что выстроенная им система может работать и без него. В политических столкновениях, конечно, чернецы не помогут. Но они продолжают собирать информацию, и эта информация оседает там, где нужно. Рано или поздно Эрклиону пригодятся эти накопленные знания. Уже скоро. Через неделю он найдёт потерянный дисколёт, а с ним и ответ на главный вопрос: как же его свергли. И после этого уже никто не сможет помешать возвращению Эннори.

Рыбаки продолжали расспрашивать Эрклиона о жизни чернеца, задавая, в общем, те же самые вопросы, какие он слышал от матросов «Ласточки». Да, люди очень сильно интересовались бытом чернецов, но вот сами принимать этот быт не собирались. Оно и понятно: одно дело, слушать сказки о какой-то другой жизни, и совсем другое дело, отказаться от жизни своей. Хотя, по большому счёту, что хорошего было в жизни садартийских рабов? Конечно, рыбаки рассказывали Эрклиону, что своего хозяина они никогда не видят, просто платят ему подати, и что жизнь у них спокойная, никто их не трогает и над ними не измывается. Вот эту удивительную особенность Эрклион подметил ещё очень давно, в Эпоху Рабства. Рабы сами защищают тот порядок, из-за которого они потеряли свободу! Рабы защищают и рабовладельцев, и рабовладение. Любой из них мечтает стать не свободным, а рабовладельцем. Впрочем, Эрклион понимал, в чём тут дело. В садартийском обществе свободный человек — изгой, если он не владеет рабами. Он не нужен никому, его не защищают законы, ему трудно найти работу, ведь всю работу делают рабы. Поэтому быть рабом выгоднее, чем быть свободным. Лучше подняться по иерархии рабства, получить собственных рабов, также оставаясь при этом рабом, чем освободиться. Нельзя не признать, что садартийская общественная система выстроена достаточно грамотно. Рабы никогда не стремятся к свержению рабства — они лишь стремятся к повышению своей личной позиции в рамках всё того же рабовладения. И именно поэтому для Эрклиона Садарта Рэна всегда была мерзостью, заслуживающей уничтожения.

Не удивительно, что тзай-тарры так спелись с садартийцами, думал Эрклион. Ведь и те, и другие — очень большие любители рабовладения. Когда Эрклион поднимал восстание тзай-тарров против Владельцев, он думал, что тем самым прекращает всякое рабство в истории Шенивашады. Но оказался неправ. Тзай-тарры уже были отравлены рабской жизнь, и они не хотели стать свободными, так же, как современные садартийцы, они лишь хотели сами стать рабовладельцами. К тому же, они были выше обычных людей даже в обществе, построенном Владельцами, и становиться на одну ступень с «низшими» они не хотели. В итоге первые государства, которые начали создавать тзай-тарры на руинах империи Владельцев, были именно рабовладельческими. Лишь он один, Эрклион, смог перешагнуть через эту историческую пропасть и создать государство совершенно нового общественного устройства. Тзай-тарры, впрочем, скоро поумнели. Потребовалась всего лишь ужасающая война, едва не уничтожившая человечество. И лишь после этого тзай-тарры создали своё особое государство, Таннедер-Ир. В нём обычные люди занимаются чёрной работой, а тзай-тарры правят. И никогда простому человеку не подняться до уровня тзай-тарра. Идеальная система: рабы принадлежат не кому-то конкретному, а в целом государству. И они навсегда прикованы к самым низам общества. И обоснование для этого есть идеальное: ты не тзай-тарр, так на что же ты годишься кроме грубого ручного труда?

К середине дня лодка добралась до деревни. Эрклиону уже порядочно надоело отвечать на вопросы рыбаков, но теперь он представил, что послушать чернеца может собраться вся деревня. Поэтому Эрклион поблагодарил рыбаков, попросил дать ему какую-нибудь одежду и показать направление на Кёсвен. Одежду нашли быстро — что-то такое же серое и непритязательное, как и обычная одежда чернецов Отрешённости. Только на сей раз безумно пахнущее рыбой. Но выбирать особо не приходилось. Енари позвал Эрклиона на ужин и просил остаться в деревне на ночь, чтобы успеть рассказать деревенским жителям о странствиях и дальних странах. Но Эрклион, не желая терять время и привлекать лишнее внимание, отказался. Тогда Енари предложил ему взять с собой вяленой рыбы. Тут Эрклион уже согласился. Взяв запас рыбы и воды, Эрклион отправился в свой дальнейший путь. По уверениям Енари, до Кёсвена было дня четыре пути. Эрклион же, не нуждающийся в сне и отдыхе, рассчитывал пройти это расстояние вдвое быстрее.

Эрия проснулась только ближе к середине дня. Всё время с рассвета и до этого момента Тагур провёл как на иголках. Вернувшись, он забаррикадировал дверь, а сам молча сел возле двери с ружьём в руках. Спать он так и не ложился. Он не выходил даже за едой, поскольку опасался слежки или нападения. Тагур открылся двоим людям и обокрал контрабандистов. Их с Эрией уже могли сдать тзай-таррам. И хотя Тагур прекрасно понимал, что вряд ли жизнегубы объявятся в Стреловце в ближайшие два дня, даже если их с Эрией и сдали, но ведь тзай-тарры могли поступить и по-другому. Не стоило отбрасывать мысль, что они могли просто назначить награду за их головы. Простые головорезы не так опасны, как жизнегубы, но зато угроза с их стороны более реальна и постоянна. Кроме того, головорезов могут нанять и контрабандисты. Артий наверняка сразу поймёт, кто ограбил его, и захочет наказать наглеца. Так что можно сказать, что сейчас ситуация стала даже хуже, чем была. Ведь если раньше он имел неприятности только с тзай-таррами, то теперь ещё и с контрабандистами, и, что вполне вероятно, и с Гильдией, которая никогда бы не одобрила кражу, а тем более кражу у контрабандистов.

Эрия открыла глаза, но не пошевелила ни рукой, ни ногой. Она начала кашлять сухим и слабым кашлем. Тагур подвинул кресло к её кровати, чтобы оказаться ближе к ней. Откашлявшись, Эрия заговорила. Язык её еле ворочался, но слова можно было понять:

— Спасибо. Я ещё жива.

— Я рад, что тебя удалось спасти, — Тагур улыбнулся. — Если бы не удалось, я бы себе этого не простил.

Эрия едва заметно помотала головой.

— Нет, ты был бы не виноват. Это я целиком и полностью виновата. Я была самонадеянна…

— Да, тебе следовало сразу мне сказать, что происходит. Я мог и не успеть.

Эрия вздохнула и замолчала на некоторое время. Потом ответила:

— Я не знала, что всё так обернётся. Я знала, что без тзай-шу нам, тзай-таррам, бывает плохо, но что настолько, даже не догадывалась. В Итуэдозе у нас нет недостатка в тзай-шу. Поэтому такой… — Эрия задумалась на секунду, подбирая подходящее слово. — Такой кризис я испытала впервые. Мне было очень плохо. Только самоконтроль, которому учат всех тзай-тарров, позволил мне протянуть подольше, погрузив себя в бессознательное состояние. Но всё тело до сих пор дико болит.

— У тебя были судороги, — объяснил Тагур.

— Да, из-за них, наверное. Где же ты достал тзай-шу?

— Через Гильдию и контрабандистов.

— Тебе пришлось раскрыться?

— Да, теперь как минимум двое знают, кто мы такие. Поэтому мы должны уйти как можно быстрее. Поправляйся.

— Да…

Эрия снова вздохнула, потом задержала дыхание. Видно было, что она хочет сказать что-то, что ей неприятно. Но сказать это нужно. Наконец она собралась с силами и заговорила:

— Я не хотела, чтобы ты видел меня такой. Но я и не знала, что стану такой. Видишь, что происходит? Орден держит нас на коротком поводке. Мы не можем долго обходиться без тзай-шу. Я уже чувствовала приближение смерти. Понимала, что мне недолго осталось. Так что даже никакие жизнегубы не нужны, чтобы избавляться от неугодных. Без тзай-шу мы проживём неделю, может две, и всё. Вот так, — тут словно бы прорвало какую-то плотину в сознании Эрии, и она заговорила более бойко и громко. — Вы, простые люди, гораздо более свободны, чем мы, тзай-тарры. Мы считаем себя хозяевами жизни, но мы лишь жалкие рабы, и господин может лишить нас жизни, просто перестав давать тзай-шу. Как больно это сознавать, как тяжело понимать, что всю жизнь ты провела в золотой клетке, будучи всего лишь разменной фигурой в чужой игре… И таков каждый тзай-тарр. Даже Ран-Ир-Дерена, моего наставника и учителя, разменяли, когда пришёл срок. Каждый из нас живёт лишь постольку, поскольку Орден позволяет ему жить. И никто из нас не сможет восстать против Ордена, потому что лишится тзай-шу в этом случае. Теперь я понимаю, почему тзай-шу выдают по чуть-чуть, один-два пузырька в неделю. Это сделано не потому, что тзай-шу тяжело производить. Это сделано для того, чтобы мы не могли создавать запасы. Чтобы мы всегда были на поводке. Чтобы не брыкались, Тагур. Ты это понимаешь?

Для Тагура всё это было самым настоящим откровением. Он чувствовал себя так, словно на него только что вылили ушат ледяной воды. Простые люди ничего не знают о жизни и быте тзай-тарров. В представлении обычных людей, тзай-тарры — мудрые защитники человечества, дающие ему мир, покой и техническое развитие. Да, многие не любят тзай-тарров, но эта нелюбовь происходит от простой зависти менее успешных к более успешным. А ведь выходит, что тзай-тарров нужно жалеть. Они действительно как рабы своего Ордена. Даже у простого крестьянина больше свободы. Он может собраться и уйти, куда глаза глядят. И будет жить. Может быть, даже хорошо. А тзай-тарр, вырванный из привычного ему мира, быстро и неизбежно умрёт.

— Я понимаю тебя. Я понимаю, что тебе непросто, — ответил Тагур. — Но это ничего не меняет. Мы должны идти в Энноранн. Приходи в себя, нам нельзя долго задерживаться. Если хочешь спать — спи. Но долго задерживаться здесь нам нельзя.

— Я скоро буду в порядке. Мне лишь нужно полежать денёк.

Конечно, вопрос про то, есть ли ещё тзай-шу, очень заботил Эрию. Но она боялась услышать ответ. Услышать, что ничего нет. И что её жизнь продлена всего лишь на неделю.

— Я чувствую, ты хочешь ещё что-то спросить, — сказал Тагур, внимательно глядя ей в глаза. Эрия отвела взгляд и тихо ответила:

— Нет…

— Знаю я это ваше женское «нет», — с улыбкой произнёс Тагур и вытащил из сумки коричневую коробочку. Он открыл её и показал содержимое Эрие. Глаза Эрии вспыхнули, и впервые за неделю Тагур увидел выражение радости на её лице.

— Я вижу! Тзай-шу! Как много! Но откуда? — недоумевала она.

— Ограбил караван, — с хитрым прищуром, ответил Тагур.

— И всё же…

— Расскажу, когда окончательно придёшь в себя.

— Хорошо, — Эрия снова улыбнулась. — Попробую поспать.

— Спи, я посторожу.

Тагур отодвинул кресло снова к двери и сел на страже с ружьём в руках. Он надеялся, что ни контрабандисты, ни жизнегубы их не найдут. В принципе, задача была не такой простой. В гостиницу они въехали под чужими именами, а ходить от номера к номеру и проверять, кто же там живёт, вряд ли кто-то будет. Но вот поставить своего шпиона в гостинице они вполне могут, и он будет ждать, когда Тагур и Эрия сами выйдут из номера. Ведь рано или поздно из номера всё же придётся выйти. Но сейчас можно немного расслабиться и даже подремать. Всё-таки, Тагур всю ночь не спал, бегая по городу и совершая преступления. Да, весёлая выдалась ночка, подумал Тагур и ухмыльнулся. Но то ли ещё будет. Теперь им будет сложнее выбраться из города, ведь если раньше они спокойно странствовали с обозами, то теперь в этих обозах вполне можно наткнуться на агентов контрабандистов. Идти пешком до Энноранн далековато. В принципе, у Тагура оставался только один нормальный вариант добраться туда: сначала прийти к Туманью, там найти старого знакомого и попросить его сопроводить их с Эрией до энноранской границы. Бродняки Туманья, насколько знал Тагур, иногда отправляли своих послов к энноранцам, чтобы обсудить какие-то изменения в Тумане или находки артефактов. Бродняки не служили никому, кроме себя, пользуясь своим уникальным статусом первой линии обороны против Владельцев в случае нового вторжения. Они не вмешивались в дела, которые не касались Туманья, а потому не стали бы выдавать Тагура и Эрию никому. Есть даже такое общее правило: с Туманья выдачи нет. Любой желающий мог присоединиться к броднякам. Другое дело, что для того, чтобы считаться полноправным членом их общины, необходимо было пройти трёхгодичное испытание, а это мало кому удавалось. Многие умирали, не справившись с мороками Туманья; другие не выдерживали сурового быта бродняков. Наверное, в Туманье могли быть и посланцы Итуэдоза, но вряд ли они были бы посвящены во внутреннюю борьбу Ордена и знали, что надо задержать Эрию. Когда одни члены Ордена вот так исподтишка убивают других, обычно это не получает широкой огласки. Сказать всем — ловите Эрию, фактически значило признать свою вину в покушении на неё. Так что, если там и есть тзай-тарры, бояться их вряд ли стоило. Но и попадаться им на глаза лишний раз не надо было. Тагур был осторожен, но отнюдь не склонен к паранойе. А с другой стороны, Тагур слышал, что в Туманье есть и ренегаты — и Таннедер-Ир мирится с ними, поскольку эти ренегаты также нужны для сдерживания Владельцев. Так что если в Эрие и учуют тзай-тарра, скорее всего, примут её за ренегатку, а их присутствие в Туманье никого не удивляет.