Не считая собаки Уиллис Конни

— Нет, — ответил я. — Поэтому к вам и шел. Я не успел обыскать развалины, а леди Шрапнелл…

— …наименьшее из наших зол. Вот уж никогда бы не подумал, что скажу такое, — покачал головой Дануорти. — Мистер Финч, полагаю, уже объяснил, в чем дело?

— Да. То есть нет. То есть лучше напомните еще раз.

— В сети возник сбой. Я уведомил Управление путешествий во времени и… Финч, когда обещал быть Чизвик?

— Сейчас уточню, сэр.

Финч вышел.

— Положение серьезное, — начал мистер Дануорти. — Наша сотрудница…

— Он уже едет, — доложил вернувшийся Финч.

— Ясно. Так вот, пока он не прибыл: наша сотрудница украла брошку и протащила с собой в сеть.

Брошку. Уже логичнее, чем блошку. Или конку. Ее хотя бы есть резон похищать.

— Мать леди Уиндермир тоже аксессуары присваивала, — продолжил я свою мысль вслух.

— Мать леди Уиндермир? — Мистер Дануорти обменялся тревожным взглядом с Финчем.

— Острый приступ перебросочной болезни, сэр, — развел руками секретарь. — Дезориентация, проблемы со слухом, сентиментальность, непоследовательность. — Он выделил голосом последние два слова.

— Острый? Сколько же раз вы перебрасывались?

— Четырнадцать на этой неделе. Десять благотворительных базаров и шесть епископских жен. Нет, тринадцать. Миссис Биттнер не считается, она была в Ковентри. Не в том, откуда меня забрали, а в современном.

— Биттнер? — заинтересовался мистер Дануорти. — Не Элизабет Биттнер, случаем?

— Да, сэр, она. Вдова последнего епископа Ковентрийского собора.

— Бог мой, сто лет ее не видел! Мы были с ней знакомы в молодости, когда только начинались эксперименты с сетью. Чудесная девушка! Я с первого взгляда понял, что это прекраснейшее создание на свете… А ее угораздило влюбиться в Битти Биттнера, больше ни на кого и смотреть не хотела. Как она сейчас?

Далеко не девушка. Сухощавая седая дама, отчего-то нервничавшая всю нашу беседу. Наверное, боялась, что леди Шрапнелл ее тоже припашет к работе и командирует в Средние века.

— Хорошо, — сказал я вслух. — Жалуется, правда, что артрит замучил.

— Артрит… — Дануорти покачал головой. — Трудно представить Лиззи Биттнер с артритом. А зачем вы к ней ездили? Ее ведь еще на свете не было, когда старый собор сгорел.

— У леди Шрапнелл есть версия, что пенек попал на хранение в крипту нового собора, а миссис Биттнер, поскольку присутствовала при продаже здания, могла руководить разбором вещей и видеть пенек.

— И как, видела?

— Нет, сэр. Считает, что он сгорел в пожаре.

— Я помню, как продавали собор. Религия стала никому не нужна, службы никто не посещал… Лиззи Биттнер… — проговорил Дануорти с нежностью. — Артрит. И волосы уже не рыжие, да?

— Зацикленность на несущественном, — вмешался в разговор Финч. — Мисс Дженкинс говорит, у мистера Генри очень тяжелый случай.

— Мисс Дженкинс?

— Сестра, которая осматривала мистера Генри в лечебнице.

— Прелестное создание, — кивнул я. — Ангел-хранитель, овевающий мановением крыла горячечный лоб…

Мистер Дануорти с Финчем переглянулись.

— Говорит, давно такого запущенного случая не видела, — протянул Финч.

— Поэтому я к вам и пришел, — объяснил я. — Мне прописаны две недели строгого постельного режима, а леди Шрапнелл…

— И мысли подобной не допустит, — понимающе подхватил мистер Дануорти. — До освящения собора всего семнадцать дней.

— Я пытался втолковать это сестре, сэр, но она и слушать не стала. Велела отправляться домой и ложиться в постель.

— Нет-нет, там леди Шрапнелл в первую очередь проверит. Финч, где она сейчас?

— В Лондоне. Только что звонила из Ройял-Фри.

Я вылетел из кресла как ужаленный.

— Сказал ей, что нас дезинформировали, — продолжил Финч, — и на самом деле мистера Генри увезли в Ройял-Масоник.

— Отлично. Позвоните туда и попросите задержать ее подольше.

— Уже позвонил, — доложил Финч.

— Великолепно. Садитесь, Нед, садитесь. На чем мы остановились?

— Веер леди Уиндермир, — напомнил Финч.

— Да, только наша сотрудница протащила через сеть совсем не веер.

— Протащила через сеть? — опешил я. — Но ведь из прошлого нельзя ничего пронести через сеть. Это невозможно.

— Выходит, возможно.

В приемной послышались шаги.

— Вы же сказали, она в Ройял-Фри, — укоризненно начал мистер Дануорти, однако в кабинет ворвалась не «она», а невысокий взъерошенный мужчина в лабораторном халате с пищащим наладонником в руке. Я узнал в нем руководителя Управления путешествий во времени.

— Мистер Чизвик, вы уже здесь! — приветствовал его мистер Дануорти. — Я хотел поговорить с вами насчет происшествия…

— А я — насчет леди Шрапнелл, — отозвался Чизвик. — Просто стихийное бедствие какое-то! От нее нет покоя ни днем, ни ночью, то она возмущается, что нельзя несколько раз отправить человека в одно и то же время-пространство, то требует уплотнить количество перебросок. При этом забирает у меня сотрудников одного за другим — историков, техников, кого попало — и гоняет по всему прошлому осматривать ящики для подаяний и аркбутаны. — Он помахал пищащим наладонником. — Вот, опять! Шестое сообщение за час, требует ответить, куда подевался пропавший историк! Мы ввязались в ее проект, чтобы на полученные деньги финансировать научные исследования по темпоралистике. В итоге исследовательская работа встала, потому что половина моих сотрудников и все компьютеры захвачены леди Шрапнелл!

Он стал нажимать кнопки на незамолкающем наладоннике, и мистер Дануорти поспешил воспользоваться паузой.

— Как раз о темпоралистике я и хотел поговорить. Наша сотрудница…

Чизвик не слушал. Умолкнувший наладонник принялся дюйм за дюймом выплевывать бумажную ленту.

— Вот, полюбуйтесь! — Чизвик оторвал изрядный кусок и помахал им перед носом Дануорти. — Желает, чтобы я посадил кого-то из подручных на телефон обзванивать все больницы Лондона с пригородами в поисках пропавшего историка. Генри его фамилия. Нед Генри. Кого-то из подручных! Нет у меня больше никого! Она забрала всех, кроме Льюиса, и то лишь потому, что он, к счастью…

— Что случится, если историк вынесет объект из прошлого через сеть? — перебил мистер Дануорти.

— Это она просила узнать? Она, кто же еще! Совсем помешалась на этом пеньке, уже готова из прошлого его выкрасть. Повторяю ей: перемещение чего бы то ни было из прошлого в настоящее нарушит законы пространственно-временного континуума! Знаете, что она отвечает? «Законы создаются, чтобы их нарушать».

Мистер Дануорти, откинувшись в рабочем кресле, снял очки и принялся задумчиво их разглядывать.

— Я ей втолковываю, — горячился Чизвик, — что законы физики не имеют ничего общего с рукотворными, что это законы, а не правила поведения, и нарушение их чревато катастрофическими последствиями.

— Какого рода? — спросил мистер Дануорти.

— Предсказать невозможно. Пространственно-временной континуум — это хаотическая система с причудливыми, нелинейными связями между событиями, не поддающимися никаким прогнозам. Перенос объекта вперед во времени вызовет парахронический диссонанс, который в лучшем случае приведет к увеличению сдвигов при переброске. В худшем — уничтожит саму возможность путешествий во времени. Или изменит ход истории. Или погубит Вселенную. Поэтому такой диссонанс исключен в принципе, но поди втолкуй это леди Шрапнелл!

— Увеличение сдвигов? — встрепенулся мистер Дануорти. — Диссонанс приводит к увеличению сдвигов?

— Теоретически, — подтвердил мистер Чизвик. — Как раз на исследование диссонансов должны были пойти деньги леди Шрапнелл, но ведь научная работа теперь побоку, все силы брошены на этот дурацкий собор!.. Невозможная дама! На прошлой неделе требовала снизить процент сдвигов. Требовала! То есть что такое сдвиг, ей тоже невдомек.

Мистер Дануорти надел очки.

— А что, наблюдается рост сдвигов?

— Нет. Просто леди Шрапнелл не понимает принципы путешествий во времени. Ей…

— Кабачковое поле, — вставил я.

— Что? — Чизвик грозно воззрился на меня.

— Жена фермера приняла его за немецкого парашютиста.

— Парашютиста? — Чизвик сощурился. — Это не вы тот пропавший историк? Как ваша фамилия?

— Джон Бартоломью, — подсказал мистер Дануорти.

— Судя по виду, еще одна жертва леди Шрапнелл. Дануорти, ее надо остановить. — Наладонник снова запищал и принялся выталкивать бумажную ленту. Чизвик зачитал вслух: — «Почему до сих пор нет сведений о Генри? Жду. Требуются еще двое в 1851 год, на Великую промышленную выставку, проверить возможное происхождение епископского пенька». — Скомкав ленту, Чизвик швырнул ее на стол мистеру Дануорти. — Нужно срочно ее угомонить! Иначе она развалит весь университет!

Чизвик вылетел из кабинета.

— Или обозримую Вселенную, — пробормотал ему вслед Дануорти.

— Догнать его? — спросил Финч.

— Нет. Попробуйте связаться в Эндрюсом и посмотрите, что есть в Бодлеинке по парахроническим диссонансам.

Финч вышел. Мистер Дануорти, хмурясь, принялся рассматривать на просвет снятые очки.

— Я понимаю, что момент неподходящий, — напомнил я о себе, — но, может, подскажете, где бы мне залечь на дно? Подальше от Оксфорда.

— Вмешательство… — протянул Дануорти. — Вмешательством мы заварили эту кашу, дальнейшее вмешательство только все ухудшит. — Он нацепил очки на нос и встал. — Лучше всего, конечно, выждать и посмотреть, что будет дальше, — рассуждал он, расхаживая по кабинету. — Статистическая вероятность того, что ее исчезновение изменит ход истории, стремится к нулю, особенно по тем временам. Их ведь тогда в порядке вещей было топить, чтобы не заполонили все.

Это брошки-то?

— Сеть ее пропустила, что само по себе свидетельствует об отсутствии диссонанса, иначе она бы не открылась. — Дануорти протер очки полой пиджака и посмотрел на просвет. — С тех пор прошло полтора века с лишним. За это время Вселенная уже давно бы погибла, если исходить из худшего сценария.

Он подышал на стекла и протер их еще раз.

— А в образование параллельной действительности, где леди Шрапнелл тоже отстраивает Ковентрийский собор, я решительно отказываюсь верить.

Леди Шрапнелл. Она в любой момент может вернуться из Ройял-Масоник.

— Мистер Дануорти! — взмолился я. — Я так надеялся, что вы придумаете, где мне отлежаться после перебросочной болезни…

— С другой стороны, отсутствие диссонанса вполне может объясняться именно тем, что ее тотчас же вернули, предупредив возникновение разрушительных или каких бы то ни было последствий.

— Сестра сказала, две недели, но мне хватит и трех-четырех дней…

— И даже в этом случае, — мистер Дануорти снова зашагал туда-сюда, — ничто не мешает нам выждать. В этом прелесть путешествий во времени. Можно подождать три-четыре дня, две недели — да хоть год! — и все равно вернуть ее «тотчас же».

— Если меня найдет леди Шрапнелл…

Он остановился.

— Да, об этом я не подумал. Боже, стоит ей узнать…

— Если вам вдруг придет в голову какое-нибудь укромное и тихое…

— Финч! — крикнул мистер Дануорти, и секретарь возник в дверях с распечаткой в руке.

— Это библиография по парахроническим диссонансам, — пояснил он. — Не густо. Мистер Эндрюс в 1560 году, изучает клерестории по заданию леди Шрапнелл. Позвать обратно мистера Чизвика?

— Есть дела поважнее. Нужно придумать, где укрыть Неда, чтобы он спокойно выздоравливал от перебросочной болезни.

— Леди Шрапнелл… — начал я.

— Именно, — подхватил мистер Дануорти. — В нашем времени оставаться нельзя. И в двадцатом веке тоже. Нужно что-то тихое, укромное, загородный дом, например, у реки. У Темзы.

— Вы хотите сказать… — догадался Финч.

— Его необходимо переправить немедленно. Пока леди Шрапнелл не добралась.

— Ага! — выдохнул Финч. — Понимаю! Но мистер Генри не в том состоянии, чтобы…

— Нед, — перебил его Дануорти, — как вы смотрите на то, чтобы отправиться в викторианскую эпоху?

Викторианская эпоха. Дремотные летние вечера, катание на лодке по Темзе, крокет на изумрудных газонах, девушки в белых платьях, ветерок играет ленточками на шляпах… А потом чай под ивами, севрский фарфор, услужливый дворецкий, предугадывающий любую вашу прихоть, чтение стихов из тонкого томика, и нежные девичьи голоса летят стайкой легких лепестков по напоенному цветочным ароматом воздуху… «Июльский полдень золотой… И тянется неспешно нить моей волшебной сказки… В том тайнике, где ты хранишь младенческие сны…»[1]

Финч покачал головой:

— По-моему, не самая лучшая мысль, мистер Дануорти.

— Ерунда. Вы слышите, что он несет? Ему там самое место.

Глава третья

Отбросьте невозможное, и каким бы невероятным ни оказалось оставшееся, это и есть истина.

Шерлок Холмс

Пустяковое дело — Ангелы, архангелы, херувимы, престолы, господства, силы и как их там — Головокружение — Краткий курс викторианской истории и этикета — Багаж — Подвиг мичмана Клеппермана — Еще багаж — Трудности со слухом — Рыбные вилки — Сирены, сильфы, нимфы, дриады и как их там — Визитеры — Собака не лучший друг человека — Еще визитеры — Неожиданное отбытие

— Вы уверены? — сомневался Финч. — У него и так тяжелая перебросочная болезнь. Что, если дальняя переброска…

— Не обязательно, — возразил мистер Дануорти. — И потом, выполнив задание, он может отдыхать там сколько понадобится. Вы же его слышали, там натуральный курорт.

— Но в таком состоянии он, чего доброго, не сумеет… — встревоженно начал Финч.

— Пустяковое дело, — успокоил его Дануорти. — Ребенок справится. Главное — успеть до возвращения леди Шрапнелл, а Нед сейчас единственный на весь Оксфорд историк, которого не угнали переписывать приходские книги. Проводите его к сети, свяжитесь с Управлением и попросите Чизвика подождать меня там.

Запиликал телефон, Финч снял трубку, долго слушал, потом наконец вставил:

— Нет, он действительно был в Ройял-Фри. Но затем они решили провести ТВР, поэтому перевели его в Сент-Томас. Да, на Ламбет-Палас-роуд. — Он еще послушал, отнеся трубку подальше от уха. — Нет, на этот раз точно. — Финч отключился. — Это леди Шрапнелл, — пояснил он зачем-то. — Боюсь, она скоро вернется.

— Что такое ТВР? — поинтересовался мистер Дануорти.

— Сам придумал. Думаю, надо срочно вести мистера Генри к сети и инструктировать.

Финч проводил меня в лабораторию, за что ему большое спасибо. Мне всю дорогу казалось, что мы идем в противоположную сторону, а в итоге дверь оказалась правильной, и снаружи по-прежнему стояли пикетчики, протестующие против восстановления Ковентрийского собора.

На электрических транспарантах бежали лозунги: «Чем плох нынешний?», «Оставьте Ковентри в Ковентри» и «Он наш!» Я пробежал глазами подсунутую мне листовку: «Восстановление Ковентрийского собора обходится в пятьдесят миллиардов фунтов. На эти деньги можно не только выкупить современное здание собора в Ковентри, но и выстроить взамен еще более крупный торговый центр».

Финч выхватил у меня листовку, отдал обратно пикетчику и открыл дверь.

Внутри сеть тоже выглядела прежней — я не узнал лишь толстушку за пультом. Белый халат и обрамляющие лицо золотистые локоны делали ее похожей на херувима, а не на оператора сети.

— Что вам нужно? — спросила она сурово, резко разворачиваясь к нам вместе с креслом.

Пожалуй, скорее архангел, чем херувим.

— Подготовить переброску, — сообщил Финч. — В викторианскую Англию.

— Исключено, — отрезала девушка.

Точно, архангел. Такие и вышвырнули Адама и Еву из рая.

— Это по распоряжению мистера Дануорти, мисс… — Финч сделал паузу.

— Мисс Уордер, — буркнула оператор.

— Мисс Уордер. Срочная переброска.

— Они все срочные. У леди Шрапнелл других не бывает. — Она взмахнула планшетом, словно огненным мечом. — Девятнадцать перебросок, для четырнадцати требуется форма гражданской ПВО и женской добровольной службы 1940 года, а в костюмерной шаром покати. Плюс еще привязки. Я на три часа опаздываю со стыковками, и Бог знает сколько еще срочных перебросок подкинет леди Шрапнелл до конца дня. — Толстушка хлопнула планшет на стол. — Я зашиваюсь! Викторианская Англия… Передайте мистеру Дануорти, что это совершенно исключено.

Она повернулась к пульту и принялась барабанить по кнопкам.

Финч, не собиравшийся сдаваться, попробовал зайти с другой стороны.

— А где мистер Чаудри?

— Именно! — прогремела оператор, крутнувшись обратно к нам. — Где, спрашивается, Бадри, и почему он не на рабочем месте? А я вам скажу! — Она снова угрожающе воздела планшет. — Леди Шрапнелл…

— Его тоже послали в сороковой? — ужаснулся я. У Бадри пакистанские корни. Его скрутят как японского шпиона.

— Нет. Велела везти ее в Лондон, разыскивать какого-то пропавшего историка. А на мне теперь и костюмерная, и сеть, и любители отрывать от дел глупыми вопросами!.. Так что, если таковых больше нет, мне нужно рассчитать срочную привязку.

Девушка выбила пулеметную дробь по кнопкам. Нет, наверное, даже не архангел, а кто-то из этих, многоглазых, с огромными крыльями. Как они там назывались? Сарабанды?

— Пожалуй, схожу за мистером Дануорти, — прошептал мне Финч. — Вы оставайтесь здесь.

Я был только рад остаться. Меня настигло упомянутое медсестрой головокружение, поэтому хотелось лишь одного — сесть и отдохнуть. Отыскав в дальнем углу лаборатории пару стульев, я разместился на правом, закинул ноги на левый, убрав оттуда стопку противогазов и ножных насосов, и вытянулся в ожидании Финча. Как же все-таки назывались эти архангелы, «полные очей»? На букву «С». Самураи? Нет, это леди Шрапнелл. Сильфы? Нет, это духи воздуха со стрекозьими крыльями. Духи воды на какую-то другую букву. На «Н». Немезиды? Нет, это уж определенно леди Шрапнелл.

Как же их звали? Гилас встретился с ними у пруда, и они утянули его на дно, поманив своими тонкими белыми руками, опутав струящимися рыжими волосами, утащив в темную глубину…

Я, наверное, задремал, потому что, когда открыл глаза, оператор потрясала планшетом перед мистером Дануорти.

— Совершенно исключено! У меня еще четыре привязки, восемь стыковок и замена костюма, который искупала в реке ваша сотрудница! — Девушка гневно зашелестела листками на планшете. — Могу записать вас на пятницу седьмое, в половину четвертого. Самое раннее.

— Седьмое? — задохнулся Финч. — Это же следующая неделя!

— Нет, нам нужно сегодня, — сказал мистер Дануорти.

— Сегодня? — Оператор занесла планшет, словно молот. — Сегодня?!

Серафимы! «Полные очей, и сияние от огня, и молния исходила из огня».

— Временные координаты устанавливать не нужно, — увещевал оператора мистер Дануорти. — Возьмем те же, что у Киндл. И точка переброски в Мачингс-Энде уже имеется. — Он обвел взглядом лабораторию. — Где ваш костюмер?

— В 1932 году, — ответила девушка. — Зарисовывает одежду хористов. Срочное задание от леди Шрапнелл — выяснять, из льна или хлопка шили альбы. Так что пока костюмерная на мне. И сеть. И все остльное. — Она перелистала страницы планшета обратно и положила его на пульт. — Ничего не получится. Даже если я вас втисну, не отправлять же его в таком виде, и потом его нужно проинструктировать по викторианской истории и укладу.

— Нед не собирается на чай к королеве, — возразил мистер Дануорти. — Контакт с современниками предстоит минимальный или вообще нулевой. Так что можно обойтись без инструктажа.

Серафима потянулась за планшетом.

Финч поспешил увернуться.

— Он у вас по двадцатому веку, — не сдавалась девушка. — Девятнадцатый — вне его компетенции. Я не могу разрешить переброску без соответствующего инструктажа.

— Ладно, — согласился мистер Дануорти, поворачиваясь ко мне. — Дарвин, Дизраэли, индийский вопрос, «Алиса в Стране чудес», крошка Нелл, Тернер, Теннисон, «Трое в лодке», кринолины, крокет…

— Перочистки, — вставил я.

— Перочистки, вязаные салфетки, украшения из волос, принц Альберт, фраки, пуританство, Рескин, Фейгин, Элизабет Браунинг, Данте Габриэль Россетти, Джордж Бернард Шоу, Гладстон, Голсуорси, неоготика, Гилберт и Салливан, лаун-теннис и зонтики от солнца. Вот, — сообщил он серафиме. — Краткий курс пройден.

— Подготовка специалиста по девятнадцатому веку включает три семестра политической истории, два…

— Финч, — велел мистер Дануорти, — сходите в колледж Иисуса и принесите наушники с кассетами. Нед прослушает ускоренный гипнотический курс, а вы, — он обернулся к серафиме, — тем временем подберете ему одежду и подготовите переброску. Понадобятся летний костюм, белые фланелевые брюки, льняная сорочка, полосатый пиджак для катания на лодке. Так, теперь багаж…

— Багаж! — возопила серафима, исполняясь очей. — Мне некогда собирать багаж! У меня девятнадцать перебросок…

— Ладно, — согласился мистер Дануорти, — багаж мы сами соберем. Финч, сходите в Иисуса и принесите какие-нибудь викторианские чемоданы. Вы с Чизвиком связались?

— Нет, сэр. Его не было. Я оставил сообщение.

Он вышел, столкнувшись в дверях с высоким и худым темнокожим парнем не старше восемнадцати на вид. Глядя на кипу бумаг, которую он прижимал к груди, я было принял его за пикетчика и уже протянул руку за листовкой, но парень направился прямиком к мистеру Дануорти.

— Мистер Дануорти? — проговорил он растерянно. — Я Ти-Джей Льюис. Из Управления путешествий. Вы искали мистера Чизвика?

— Да. Где он?

— В Кембридже, сэр.

— В Кембридже? Там-то он что делает?

— Ищет работу, с-сэр, — промямлил Льюис. — Он… он уволился, сэр.

— Когда?

— Только что. Сказал, ни секунды больше не намерен горбатиться на леди Шрапнелл, сэр.

— Та-ак, — проговорил мистер Дануорти, снимая очки и вперяясь в них взглядом. — Так. Ладно. Мистер Льюис, значит?

— Ти-Джей, сэр.

— Ти-Джей, передайте в таком случае его заместителю — как его фамилия? Раннифорду, точно, что мне нужно с ним проконсультироваться. Безотлагательно.

Ти-Джей замялся.

— Только не говорите, что он тоже уволился.

— Нет, сэр. Он в 1655-м, осматривает кровлю.

— Ну, разумеется, — с досадой бросил Дануорти. — Тогда тому, кто остался за главного.

Ти-Джей смутился еще больше.

— Э-э, боюсь, сэр, это я.

— Вы? — изумился мистер Дануорти. — Вы ведь студент. Неужели больше никого не нашлось?

— Нет, сэр, — покачал головой Ти-Джей. — Всех остальных забрала леди Шрапнелл. Меня тоже хотела, но первые две трети двадцатого века и весь девятнадцатый — это десятая категория для чернокожих, а значит, мне туда нельзя.

— Не думал, что это ее остановит, — признался Дануорти.

— И правильно. Она хотела переодеть меня мавром и послать в 1395-й — исследовать конструкцию шпиля. Предполагалось, что я сойду за пленного, привезенного из крестовых походов.

— Которые закончились в 1272 году, — вставил Дануорти.

— Да, сэр, я знаю. Я ей так и сказал. По сути, все прошлое — это десятая категория для темнокожих. — Он ухмыльнулся. — В кои-то веки происхождение сыграло мне на руку.

— Ладно, разберемся, — вздохнул мистер Дануорти. — Вы когда-нибудь слышали про мичмана Джона Клеппермана?

— Нет, сэр.

— Вторая мировая. Сражение у атолла Мидуэй. Весь командный состав корабля погиб, и мичману пришлось встать к штурвалу. Войны и катастрофы не разбирают чинов и званий, вручая подчас бразды правления тому, кто иначе никогда бы их не получил. Иными словами, это ваш звездный час, Льюис. Я так понимаю, вы с кафедры темпоралистики?

— Нет, сэр. Информатики, сэр.

Дануорти вздохнул:

— Что ж, мичман Клепперман тоже запускал торпеду впервые, однако потопил два эсминца и крейсер… Так что вот вам первое задание: расскажите мне, как проявляет себя парахронический диссонанс, как его опознать. Только не говорите, что он заведомо невозможен.

— Па-ра-хро-ни-чес-кий дис-со-нанс, — послушно записал Ти-Джей на верхнем листе в своей кипе. — Когда нужно, сэр?

— Вчера, — ответил мистер Дануорти, вручая ему библиографию из Бодлеинки.

— То есть мне смотаться в прошлое? — не понял Ти-Джей.

— На еще одну переброску даже не рассчитывайте, — всполошилась Уордер.

Мистер Дануорти устало покачал головой:

— Я имею в виду, выяснить требуется как можно скорее.

— А-а. Да, сэр. Будет сделано, сэр. — На полпути к двери Ти-Джей обернулся. — А что потом стало с мичманом Клепперманом?

— Погиб при исполнении.

— Так я и думал, — грустно кивнул Ти-Джей.

Он вышел, и тут же вернулся Финч с наушниками в руках.

— Позвоните Эрнсту Хассельмайеру в Берлин и спросите, известно ли ему о парахронических диссонансах. Если нет, узнайте, с кем можно проконсультироваться, — распорядился мистер Дануорти. — А потом вам нужно будет сходить в собор.

— В собор? — встревожился Финч. — А если там леди Шрапнелл?

— Спрячетесь в Капелле мануфактурщиков. Поищите кого-нибудь из Управления, кого угодно. Должен у них найтись кто-то опытнее студента.

— Да, сэр, сейчас сделаю. — Он подошел ко мне и нацепил наушник. — Пленки, сэр, для гипнотического курса.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»