Кот по имени Алфи Уэллс Рейчел
Я уже размечтался о том, как меня будут тискать и угощать всякими вкусностями, когда на кухню вошли мужчина и женщина.
– Не знала, что у тебя есть кот! – воскликнула она чуть визгливо; голос этой дамы живо напомнил мне мышиный писк. Одетая в узкое платье и туфли на высоченных каблуках, она была совсем не похожа на заботливую хозяйку, что меня, конечно, огорчило. Еще я удивился, как она вообще может дышать и ходить в таком наряде. При всем этом дамочка выглядела ужасно неухоженной. Конечно, кто бы мяукал, но я по возможности стараюсь следить за своей внешностью. С этой мыслью я начал тщательно вылизываться прямо посреди кухни, надеясь, что она поймет намек.
В общем и целом дама была похожа на героиню сериала, который мы с Маргарет смотрели по вечерам. Кажется, он назывался «Жители Ист-Энда».
Оторвавшись от вылизывания, я приветственно моргнул мужчине, но ответной любезности не дождался.
– Это не мой кот, – холодно отозвался он.
Я внимательно оглядел его: высокий, темноволосый и симпатичный, он тем не менее казался не слишком дружелюбным. Скорее наоборот.
– Я въехал пару дней назад и только потом заметил дурацкую кошачью дверцу. Надо заколотить ее, пока в доме не отметились все бродячие коты, которые шляются по округе. – Взгляд мужчины ясно давал понять, что меня он тоже относит к их числу. Я напрягся.
Возмутительно! Какой холодный прием! Ужасный мужчина, женщина ему под стать – и никаких детей. Игрушек на кухне я не заметил, да и не похоже было, что эти двое способны толком о ком-нибудь позаботиться, будь то ребенок или кот. Очевидно, я ошибся. На сей раз кошачья интуиция меня подвела.
– Ну, Джонатан, – тем временем продолжила женщина, – не будь таким злюкой. Посмотри, какой он милый. И наверное, голодный.
Я тут же пожалел о своих нехороших мыслях. Может, выглядит она не очень, зато сердце у нее доброе. Во мне вновь затеплилась надежда.
– Я ничего не понимаю в кошках и не горю желанием углубляться в этот вопрос, – высокомерно ответил Джонатан. – Но одно знаю точно: если ты его покормишь, он так и будет сюда ходить. И еще друзей приведет! В любом случае мне нужно работать. Я тебя провожу.
Слова Джонатана задели даму; расстроенная, она последовала за ним к выходу. Я свернулся клубком и призвал на помощь все свое обаяние, но это не сработало. Когда Джонатан вернулся, он не стал умиляться. Вместо этого он схватил меня за шкирку и вышвырнул – в буквальном смысле вышвырнул! – за дверь. По кошачьему обыкновению, я ловко приземлился на четыре лапы. Пострадала только моя гордость.
– Новый дом, новое начало, но никаких котов! – рявкнул мужчина мне вслед и захлопнул дверь.
Уязвленный до глубины души, я встряхнулся. Как он посмел так со мной обращаться? Женщину мне тоже было искренне жаль. Оставалось надеяться, что она покинула дом менее травматичным путем.
Наверное, после такого приема мне следовало оставить мечты о доме № 46 по Эдгар-Роуд, но я был не из тех котов, что быстро сдаются. Несмотря на грубые манеры и внешнюю холодность, Джонатан показался мне не столько злым, сколько несчастным. Во всяком случае, об этом кричало мое чутье. Так или иначе, после ухода дамы на каблуках он остался в огромном пустом доме совсем один, а я имел представление, как это неприятно.
Я помчался к Клэр, чтобы успеть проводить ее на работу, и застал хозяйку перед зеркалом: она накладывала макияж, поэтому сложно было разобрать, плакала она утром или нет. Закончив приводить себя в порядок (у нее это отнимало намного больше времени, чем у меня), она насыпала в миску корм, погладила меня, схватила сумку и направилась к выходу. Я проводил ее до двери, потерся о ноги и мурлыкнул, напоминая, что буду ждать ее дома.
Хотелось верить, что от этого ей стало чуточку легче.
– Ох, Алфи, что бы я без тебя делала? – благодарно сказала она перед тем, как уйти. Я самодовольно приосанился. Приятно сознавать, что тебя ценят – особенно после того, как Джонатан грубо меня отверг. Я все больше привязывался к этой печальной молодой женщине, которая так нуждалась в поддержке. Люди часто обвиняют котов в эгоизме и зацикленности на своей персоне, но на самом деле мы не такие. По крайней мере не все. Вот я, например, был добрым и отзывчивым котом и охотно помогал тем, кто попал в беду.
Наверное, мне стоило забыть о Джонатане и доме № 46, но что-то неудержимо влекло меня в ту часть Эдгар-Роуд. Маргарет говорила, что злые люди на самом деле просто несчастны, а моя старая хозяйка была очень мудрой женщиной. Когда она принесла меня в дом, Агнес первое время относилась ко мне не слишком дружелюбно, но Маргарет объяснила: кошка боится, что я займу ее место. После того как лед между нами растаял, Агнес подтвердила слова хозяйки. А я понял, что злость и несчастье часто идут по жизни рука об руку.
И вернулся к сорок шестому дому. Машина на подъездной дорожке не стояла, так что горизонт был чист. Почувствовав прилив храбрости, я снова пробрался внутрь через кошачью дверцу и огляделся. Первое впечатление меня не обмануло: этот дом действительно был рассчитан на большую семью, но сейчас служил пристанищем одинокому мужчине. Никаких признаков женской руки – ни тебе обоев в цветочек, ни милых безделушек; только блестящие поверхности, хром и стекло. Диван в гостиной был точной копией дивана из дорогого мебельного магазина, который как-то попался мне во время путешествия. Сочетание металла и кремовой обивки не предполагало наличия детей в радиусе ста метров. И котов, если уж на то пошло. Но я все же пару раз прошелся по дивану – лапы у меня были чистые, и я делал это не из вредности, а потому что хотел его испытать! – и остался вполне доволен. На втором этаже я обнаружил четыре комнаты: две спальни, кабинет и одну непонятного предназначения, временно заставленную коробками. Этот дом был совершенно безликим: ни счастливых фотографий, ни каких-либо признаков, что тут вообще кто-нибудь живет. Ну, кроме мебели. Особняк напоминал большой пустой холодильник.
Изучив его, я понял, что достучаться до Джонатана будет непросто. Но я тоже не лыком шит. Да, я ему однозначно не понравился – и вряд ли другому коту повезло бы больше, окажись он на моем месте, – но далеко не все, если уж на то пошло, с первого взгляда проникались ко мне симпатией. Вспомнить ту же Агнес. При мысли о черной мордочке тетушки я невольно улыбнулся. Мне очень ее не хватало; когда она умерла, я словно утратил часть себя.
Агнес была полной моей противоположностью – степенной кошкой почтенных лет. Большую часть времени она сидела на подоконнике, на специальной подушке, и наблюдала за тем, что происходит на улице. Появление в доме озорного комка шерсти Агнес восприняла как личное оскорбление.
– Если ты намерен здесь остаться, лучше подумай еще раз! – прошипела она при нашей первой встрече. Пару раз она порывалась задать мне трепку, но я был слишком шустрым, да и Маргарет всегда успевала вмешаться. Она прогоняла Агнес и начинала возиться со мной еще больше, угощая меня разными лакомствами и покупая игрушки. В конце концов Агнес поняла, что с котенком в доме придется смириться. Она была готова терпеть меня, покуда я ей не докучал. А потом я как-то незаметно очаровал эту старую ворчливую кошку и мы с ней стали настоящей семьей. Она даже вылизывала меня – совсем как мама, когда я только родился.
Если я смог растопить сердце грозной Агнес, то с Джонатаном уж и подавно справлюсь!
Побродив по комнатам – я так и не нашел ответа на вопрос, зачем моему потенциальному хозяину такой большой дом, – я решил, что пришла пора сделать первый шаг и принести ему подарок. Охота по-прежнему не входила в число моих увлечений, но другого пути подружиться с этим неприветливым человеком я не видел.
В том, что касается подарков и подношений, коты придерживаются разных стратегий. Одни регулярно притаскивают в дом добычу, хотя их хозяев это не слишком радует. Другие – как я, например, – тщательно выбирают момент. В конце концов, это наш, кошачий, способ показать людям, что мы о них заботимся; таким средством нельзя злоупотреблять. Но в Джонатане я почувствовал настоящего альфа-кота: он явно охотник по жизни и сумеет по достоинству оценить мой дар. А заодно поймет, что у нас есть кое-что общее.
Я позвал Тигрицу и спросил, не хочет ли она поохотиться вместе.
– Ты меня разбудил, – недовольно мяукнула кошка. – Почему ты не можешь охотиться ночью, как все нормальные коты?
Повздыхав, она все-таки согласилась пойти со мной.
Тигрица была права: наша братия обычно охотится по ночам. Но за время, проведенное на улице, я понял, что на хорошую добычу можно наткнуться и днем. Так и случилось: довольно скоро я почуял толстую сочную мышку. Прижавшись к земле, я подобрался, готовясь прыгнуть на нее, и… мышка благополучно проскользнула у меня между лап. Я кинулся за ней, но она снова улизнула.
– Ты ужасный охотник! – хохотнула Тигрица, наблюдавшая за моими потугами.
– Могла бы и помочь, – прошипел я, но она только громче рассмеялась. Наконец, прежде чем я потерял терпение, мышка выбилась из сил и совершила роковую ошибку. Я прыгнул еще раз и все-таки пригвоздил ее когтями к земле.
– Хочешь пойти со мной к Джонатану? – спросил я Тигрицу.
– Да, не откажусь посмотреть на твой второй дом, – ответила она.
Я решил, что, если хочу произвести впечатление на нового хозяина, голову мышке лучше не отгрызать, поэтому аккуратно нес ее в зубах. Пробравшись в дом, я положил добычу у парадной двери так, чтобы Джонатан гарантированно наткнулся на мой подарок. На секунду я пожалел, что не владею грамотой, а то приложил бы к мышке записку: «С новосельем!» Оставалось надеяться, что он и так меня поймет.
Глава 8
Мы с Тигрицей заигрались с сухими листьями в кустах, и к Клэр я вернулся позже обычного. Небо над Эдгар-Роуд темнело, а желудок настойчиво напоминал, что пора подкрепиться. Поскольку пойманную мышку я самоотверженно отдал Джонатану, у меня с утра маковой росинки во рту не было.
Пробравшись в дом через кошачью дверцу, я обнаружил хозяйку на кухне.
– Привет, Алфи, – сказала она, наклоняясь, чтобы меня погладить. – Где сегодня гулял?
Я нетерпеливо мяукнул в ответ, и она полезла в кухонный шкаф за банкой кошачьих консервов.
«Прости, но все разговоры потом!» – подумал я, набрасываясь на ужин, пока Клэр открывала упаковку кошачьего молока. Покончив с едой, я тщательно облизал усы и стал наблюдать за тем, как хозяйка наводит порядок. Хотя Клэр была в подавленном состоянии, она никогда не забывала о чистоте – вспомнить хотя бы, как она в первый же вечер затащила меня в ванную. Оставить на столе стакан – нет, это не про мою хозяйку. Она все мыла и убирала на место. С одеждой – та же история. В доме царил безупречный порядок, и Клэр старательно его поддерживала. По правде сказать, даже чересчур старательно. Она купила для меня специальные миски и ставила их на пол, когда приходило время еды. Однако стоило мне закончить, как они тут же отправлялись в раковину, а затем в шкаф для посуды; пол под ними Клэр брызгала моющим средством и тщательно протирала. Я всегда был чистоплотным котом, но соседство с Клэр заставляло меня уделять личной гигиене больше времени, чем обычно. Не хотелось, чтобы новая хозяйка видела во мне угрозу своему идеальному порядку. И повторять опыт с ванной я тоже не горел желанием.
Каждый день после работы (Клэр трудилась в большом офисе и занималась чем-то под названием «маркетинг») она первым делом отправлялась в душ, не переставая жаловаться на грязный Лондон, затем переодевалась в пижаму, наливала себе вина и устраивалась на диване. А потом начинала плакать. За то время, что мы жили вместе, это вошло в порядок вещей.
Клэр почти ничего не ела; я не мог не заметить, что моя хозяйка очень худая. Я был бы рад вернуть ей аппетит, но понятия не имел, как это сделать. Зато она любила пить вино из красивых бокалов. В холодильнике обязательно стояла бутылка, и ближе к ночи она обычно оказывалась пуста. Глядя на это, я невольно вспоминал бездомных, которые грозились пустить меня на шапку. Клэр была совсем на них не похожа, но Пуговка доходчиво объяснил, что происходит с людьми, когда они напиваются, – а моя хозяйка, будем откровенны, напивалась почти каждый вечер. Она осушала бокал за бокалом и плакала, плакала. Я пытался ее утешить, но плохо справлялся с задачей. От этого я начинал чувствовать себя на редкость бестолковым котом: у меня не получалось ни вернуть улыбку на лицо хозяйки, ни хотя бы остановить бесконечный поток слез.
Я дошел до того, что даже играл в прятки за шторами в надежде развеселить Клэр, но она не обращала на меня внимания. Увлекшись, я как-то раз свалился с подоконника и довольно сильно ушибся, но и мое жалобное мяуканье не отвлекло ее от грустных мыслей. Я плакал вместе с Клэр, забирался на колени, мурлыкал, тыкался в нее головой, даже предлагал свой драгоценный хвост в качестве игрушки – бесполезно. В такие минуты она полностью замыкалась в себе и отгораживалась от остального мира, включая меня.
По ночам я устраивался в кресле рядом с ее кроватью – Клэр постелила туда плед, чтобы мне было тепло и уютно, и я мог присматривать за хозяйкой, пока она спит. Чаще всего я дремал вполглаза, чтобы она не чувствовала себя одинокой. После звонка будильника я запрыгивал на кровать и осторожно лизал ее в нос, давая понять, как сильно ее люблю. Клэр спасла меня от одиночества, и я хотел ее отблагодарить.
Конечно, временами я жалел себя – беспокойство за хозяйку порядком выматывало, – но надеялся, что рано или поздно пойму, как ей помочь.
В тот вечер мы только расположились в гостиной – она с бокалом вина, я с игрушкой, набитой кошачьей мятой, – как кто-то позвонил в дверь. Озадаченная Клэр пошла открывать, а я побежал следом, путаясь у нее под ногами. На пороге стоял мужчина. Поначалу я принял его за парня со свадебного снимка, но потом узнал Тима, брата Клэр – он тоже попадался на фотографиях. Хозяйка, судя по всему, была не особо рада его видеть.
– Да, быстро ты опустилась до клише, – сказал Тим вместо приветствия.
– Как это понимать? – резко спросила она.
– Одинокая женщина и кошка. Прости, Клэр, просто шучу. – Он улыбнулся, но ни я, ни хозяйка не спешили улыбаться в ответ. Мы молча отодвинулись в сторону, пропуская его внутрь, и втроем вернулись в гостиную.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Клэр, махнув рукой в сторону дивана. Я не отходил от нее ни на шаг, всем своим видом показывая, что хозяйка под моей защитой.
– Разве я не могу повидать сестру? – отозвался Тим, после чего попытался меня погладить. Я недовольно увернулся: я пока не решил, друг он или враг. – Что это за кот?
– Алфи. Прилагался к дому, – сухо ответила Клэр. – А почему ты не предупредил, что приедешь? Слабо верится, что ты просто оказался поблизости и решил заскочить.
– Я живу всего в полутора часах езды, и это на самом деле был чистый экспромт.
Клэр опустилась в кресло, не отрывая от брата подозрительного взгляда. Я запрыгнул к ней на колени и попытался окатить незваного гостя ледяным презрением. Не уверен, что у меня получилось: иногда трудно быть таким милым – люди и кошки просто не воспринимают тебя всерьез!
– И все же ты мог позвонить, – не сдавалась Клэр.
– Ладно, ладно, виноват. Выпить ты мне не предложишь, как я понимаю? – Он выжидающе посмотрел на сестру, но та покачала головой.
– Меня мама попросила заехать, – наконец признался Тим. – Она за тебя волнуется. Стив ушел всего полгода назад, ты продала дом, бросила друзей, работу и перебралась в Лондон. Не самый, согласись, приветливый город – тем более ты тут никогда не жила и никого не знаешь. Понятно, что мама волнуется. Мы все за тебя переживаем, но она больше всех.
– Ну так перестаньте, – с деланым равнодушием ответила Клэр. – Я в порядке, сам посмотри. – В ее голосе звучало явное недовольство.
– Клэр, я смотрю на тебя и вижу, что ты не в порядке.
Хозяйка вздохнула.
– Тим, мне нужно было уехать, как ты не понимаешь! Стив ушел к другой женщине, и теперь они живут неподалеку от моего старого дома – рядом с мамой и папой, кстати. Я не могла видеть их каждый день. А если бы осталась, так бы и случилось. Я считаю, ты должен мной гордиться. Я быстро дала ему развод. Не стала закатывать сцен. Продала дом, нашла хорошую работу, поселилась здесь. И все это – с растоптанным сердцем. – Она замолчала и сердито вытерла слезы. Я теснее прижался к хозяйке.
– И я горжусь тобой, Клэр, – мягко произнес Тим. – Но мы все равно беспокоимся. Ты замечательно держишься, но тебе нелегко, а мы слишком далеко, чтобы помочь. Сделай одолжение, съезди домой на выходные. Просто чтобы мама на тебя посмотрела.
Я подумал, что в его словах есть смысл. Клэр повидает семью, а я пару дней отдохну от волнений и вплотную займусь Джонатаном. (Надеюсь, это прозвучало не слишком эгоистично?)
– Слушай, давай договоримся. Я съезжу к родителям, если ты скажешь маме, что я в порядке.
– Хорошо, сестренка, как пожелаешь. Но можно мне хотя бы чашку чая перед обратной дорогой?
Когда я понял, что Тим не враг моей хозяйке, то решил с ним подружиться. Мы замечательно поиграли, и я по достоинству оценил, что ради меня он становился на четвереньки, не боясь выглядеть глупо. Я переворачивался на спину, раскидывал лапы, чтобы он мог почесать мне живот, и довольно мурлыкал. Пока мы играли, Тим попросил меня присмотреть за сестрой, и я протяжным урчанием заверил его, что так и сделаю. Я осознавал возложенную ответственность, но был к ней готов. Когда мы вышли проводить Тима, я подумал, что еще успею сбегать к сорок шестому дому и проведать Джонатана, но Клэр нарушила мои планы, подхватив на руки и отнеся в спальню.
Глава 9
Я вернулся к дому Джонатана ранним утром. Клэр вскочила ни свет ни заря и умчалась на работу; еды она мне оставила, а вот погладить забыла. Я постарался не принимать это близко к сердцу: люди – они такие, в их жизни происходит гораздо больше событий, чем в нашей, кошачьей. И все же поведение Клэр вновь утвердило меня в желании обзавестись несколькими хозяевами.
Я осторожно просунул голову в кошачью дверцу. В доме стояла мертвая тишина, отчего мне даже стало слегка не по себе. Шторы на окнах были задернуты, жалюзи опущены. Кошки в основном ночные животные, мы хорошо видим в темноте и легко ориентируемся в пространстве благодаря другим чувствам. В доме Маргарет я научился ловко лавировать между мебелью и прочими предметами обстановки, а на улице – избегать столкновения с деревьями и людьми.
Пробравшись внутрь, я на секунду задумался, каково это – быть Джонатаном. Жить в таком большом доме совсем одному. Нет, это не по мне. У Маргарет я любил свернуться клубком в своей маленькой корзинке – будь она чуть больше, лежать в ней было бы совсем не так уютно. А после того как Агнес меня приняла, мы часто устраивались там вдвоем. Рядом со старой кошкой было тепло и спокойно. Ох, как же я скучал по старым дням! Наверное, Джонатану тоже нужен был кто-то рядом, поэтому он и привел ту женщину… Хотя я сильно сомневался, что она вернется после того, как он ее выставил.
Я сидел в коридоре у подножия лестницы. Еще одной неприятной чертой дома № 46 было отсутствие ковров. Гладкие деревянные полы, конечно, давали простор для веселья – я уже успел покататься в свое удовольствие, – но при этом оставались жесткими и холодными. И о них невозможно было поточить когти! А вместо длинных штор, с которыми так здорово играть, на большинстве окон висели дурацкие жалюзи. Дом просто кричал о том, что котам здесь не место, но меня по-прежнему неудержимо сюда тянуло.
Кажется, прошла целая вечность, прежде чем на лестнице появился Джонатан – заспанный и в пижаме. Он выглядел усталым, каким-то потрепанным и, если честно, напоминал уличного кота. Остановившись на верхней ступеньке, Джонатан наградил меня взглядом, который при всем желании нельзя было назвать приветливым.
– Только не говори, что это ты оставил на коврике дохлую мышь, – сердито пробурчал он.
В ответ я скромно мурлыкнул: «Не благодари!»
– Чертов кот. Я кажется, ясно дал понять, что тебе здесь не рады.
Раздраженно топая, он прошел мимо меня на кухню, вытащил из шкафа чашку и начал нажимать кнопки на машине, из которой вскоре полился горячий кофе. Затем Джонатан направился к холодильнику, напоминавшему космический корабль, и достал молоко. Я с надеждой облизнулся, а когда хозяин дома наполнил чашку, но мне не предложил, громко мяукнул.
– Даже не надейся, тебя тут кормить не будут! – рявкнул он.
И в самом деле, мне попался крепкий орешек! Я мяукнул еще раз, чтобы выразить неодобрение.
– Я не нуждаюсь в домашнем животном, – продолжил Джонатан, прихлебывая кофе с молоком. – Я нуждаюсь в тишине и покое, чтобы разобраться со своей жизнью. – Я навострил уши, показывая, что я весь внимание. – И прекрасно обойдусь без дохлых мышей на коврике и наглых котов на кухне!
Я снова мурлыкнул в тщетной попытке завоевать его расположение.
– Хватит и того, что я вернулся в эту проклятую страну с ее проклятым климатом, – теперь он смотрел на меня так, будто разговаривал с человеком. Если бы я мог, я бы сказал Джонатану, что климат у нас неплохой, тем более сейчас, когда на дворе лето. После паузы он снова заговорил: – Я скучаю по Сингапуру. Скучаю по жаре, по тамошней жизни. Я ошибся всего раз – и вот что вышло. Ни работы, ни девушки, ни Сингапура. – Джонатан замолчал над чашкой. Я прищурился, и его вдруг прорвало: – Конечно, она ушла, стоило мне потерять работу! Три года я оплачивал все ее прихоти, а когда больше не смог, она свалила, не потрудившись даже толком попрощаться. Да, мне повезло, что хватило денег на этот дом, но давай посмотрим правде в лицо – мы отнюдь не в Челси!
Я понятия не имел, что такое Челси, но на всякий случай с ним согласился. Мой хвост взволнованно мотался из стороны в сторону. Я был прав: Джонатан не просто противный ворчун, он несчастный и одинокий человек! Хотя и противный ворчун тоже. Зато теперь я отчетливо видел, что ему нужен друг, а из котов получаются отличные друзья, уж поверьте моему опыту.
– Почему я вообще с тобой разговариваю? – опомнился Джонатан. – Как будто ты что-то понимаешь!
«М-да, кое-кто совсем не разбирается в кошках», – подумал я, наблюдая, как он допивает кофе. Желая показать, что на самом деле я все понимаю, я потерся о его ногу, выражая сочувствие, в котором он так нуждался. Джонатан удивился, но не отстранился. Тогда я решил пойти дальше и запрыгнул к нему на колени. Такой наглости он от меня явно не ожидал. На лице Джонатана отразилась внутренняя борьба: на секунду он смягчился, но в следующий миг опять замкнулся.
– Сейчас я позвоню твоим хозяевам и потребую, чтобы они тебя забрали! – сердито сказал он. Потом, как и Клэр неделю назад, посмотрел номер на жетоне и потянулся за телефоном. Когда на том конце не ответили, Джонатан раздосадованно цокнул языком.
– И где же ты живешь?
Я наклонил голову и выразительно на него посмотрел.
– Слушай, иди домой. Я не могу сидеть тут с тобой целый день. Мне нужно найти работу и заколотить эту чертову кошачью дверцу. – Он наградил меня еще одним недобрым взглядом и вышел из кухни.
Но я, несмотря ни на что, остался доволен. Во-первых, он все-таки со мной заговорил, а это уже хороший знак; вовторых, он не вышвырнул меня из дома. И ушел, зная, что я по-прежнему сижу на кухне. Может, я постепенно начинаю ему нравиться. Как я и чувствовал, Джонатан из тех, кто громко лает, но не кусает.
Я осторожно поднялся на второй этаж, стараясь не попадаться ему на глаза. Мне нужно было изучить Джонатана, а для этого лучше всего понаблюдать за ним в домашней обстановке.
Высокий, подтянутый, он явно следил за своей внешностью, и здесь мы с ним были похожи. Джонатан целую вечность принимал душ в ванной комнате, которая примыкала к спальне, а затем долго стоял перед встроенным гардеробом, выбирая костюм. Когда он оделся, то напомнил мне героя черно-белых фильмов – Маргарет они очень нравились. Она повторяла, что эти мужчины «обходительные и привлекательные, какими и должны быть настоящие джентльмены». Думаю, Джонатана она бы одобрила.
Я тихо спустился вниз, чтобы он не заметил, как я за ним наблюдаю, и вернулся на свой пост у подножия лестницы.
– Ты еще тут, Алфи? – спросил он. Голос у него был уже не такой сердитый.
Я мяукнул в ответ. Он покачал головой, но меня переполняла радость: Джонатан обратился ко мне по имени!
Он направился к шкафу под лестницей, где стояли ряды блестящих черных туфель, и выбрал одну пару. Потом присел на ступеньку, чтобы обуться. Закончив с этим, он снял с вешалки пиджак, подобрал ключи с низкого столика в прихожей и повернулся ко мне.
– Так, Алфи, надеюсь, в этот раз ты уйдешь сам. Я буду очень рад, если не встречу тебя здесь, когда вернусь. И давай обойдемся без дохлых мышек, одной более чем достаточно.
Когда Джонатан захлопнул за мной дверь, я с наслаждением потянулся. Теперь я точно знал, что смогу ему помочь. Несчастный, озлобленный и одинокий, он, как и Клэр, нуждался во мне. Только сам еще этого не понял.
В конце концов, он уже начал проникаться ко мне симпатией, а ведь прошла всего пара дней! Преисполненный уверенности в своих силах, я стал подумывать о том, чтобы преподнести Джонатану новый подарок. Мышка ему не слишком понравилась, значит, надо поймать что-нибудь посимпатичнее. Птичку! Точно, принесу ему птичку. Всем известно, упитанная птичка – залог долгой и крепкой дружбы.
Свежепойманная птичка красовалась на коврике Джонатана уже к полудню. Теперь-то он точно поймет, что я хочу с ним подружиться. Довольный собой, я решил прогуляться по Эдгар-Роуд; погода стояла нежаркая, но ясная, и я надеялся побаловать себя восхитительной солнечной ванной. Подходящее место нашлось перед одним из некрасивых современных домов, поделенных на две квартиры. Стоявшие бок о бок входные двери – 22А и 22В – были абсолютно одинаковыми.
Перед обеими красовались таблички «Сдается» – я не раз встречал такие на нашей улице. Насколько я знал, сюда пока никто не заселился. Погревшись на солнышке, я пошел дальше по своим делам, но сделал мысленную пометку сюда вернуться. Рано или поздно кто-нибудь въедет и в эти дома. В конце концов, жизнь – штука непредсказуемая. Клэр меня любит, но пропадает на работе, а на выходные вообще уезжает. А Джонатан… я, конечно, не сомневался в собственных силах, но хотел обзавестись запасным вариантом.
Пожив на улице, я понял, что могу постоять за себя, но мне это не слишком нравилось. По натуре я не был хищником и бойцом. Теплый плед, консервы в миске, молоко и регулярная порция поглаживаний – вот оно, мое кошачье счастье. Вряд ли я уже изменюсь, да и не то что бы мне хотелось меняться.
Воспоминания о холодных ночах, голоде и одиночестве были еще свежи в моей памяти, а страх снова оказаться на улице никуда не делся и время от времени ворочался где-то в животе. Нет, я не смогу снова через это пройти. Мне нужна семья, любовь и безопасность. И больше ничего.
Когда солнце скрылось за крышами домов, я повернул назад. По дороге я размышлял о том, как интересно все иногда поворачивается в жизни. После смерти Агнес я в буквальном смысле заболел от горя: перестал есть и мочиться. Маргарет так перепугалась, что отнесла меня к ветеринару. Кэти – врач – сказала, что это инфекция мочевого пузыря. Осмотрев меня со всех сторон, она объявила, что всему виной стресс. Маргарет тогда очень удивилась: она и не думала, что кошки способны переживать такие же глубокие эмоции, как люди. Может, мы горюем по-другому, но нам не менее тяжело. Я тосковал по Агнес так, что заболел. Клэр тосковала по Стиву, а Джонатан – по загадочному «Сингапуру». И я понимал их чувства, поэтому решил быть рядом в трудный час. Так на моем месте поступил бы любой порядочный кот.
Глава 10
После обеда я пригласил Тигрицу посмотреть квартиры в двадцать втором доме. Мы двинулись по улице ленивой трусцой – моя полосатая подруга была не из тех, кто торопится без веской на то причины, – и даже задержались подразнить большую уродливую собаку, запертую во дворе. Суть игры заключалась в том, чтобы подбежать к воротам, просунуть лапу между прутьями и ловко отпрыгнуть в самый последний момент. Мы с Тигрицей славно повеселились, а вот собаке это развлечение пришлось не по нраву. Она гавкала, скалила зубы и яростно бросалась на ворота. Мы только покатывались со смеху. От злости собака даже попробовала перепрыгнуть через забор, но все знают, что прыгуны из псов неважные, до кошек им далеко. Я думал, нам никогда не надоест играть, но потом Тигрица меня остановила.
– Хорошего понемножку, – заметила она. – Думаю, на сегодня с нее достаточно.
На прощание я одарил заходившуюся лаем псину своей лучшей усмешкой. В конце концов, если бы не запертые ворота, она бы тоже с превеликим удовольствием погоняла нас по улице. Так устроен мир.
Двадцать второй дом по-прежнем пустовал, но, погуляв по лужайке, Тигрица одобрила мой выбор. На обратном пути мы решили для разнообразия пройтись по заборам и даже поохотились на птиц. В общем, отлично провели время.
Вернувшись домой, я сладко подремал, и когда Клэр вернулась, уже поджидал ее у двери. Хозяйка широко мне улыбнулась.
– Алфи, сегодня к ужину будут гости! – подмигнула она и направилась в душ. Спустилась она, против обыкновения, не в пижаме, а в джинсах и джемпере. Клэр начала готовить, и хотя бокал с вином все равно появился на столе, в этот раз она не плакала. Она доставала продукты из холодильника и отправляла их на сковородку, не забывая между делом гладить меня и угощать всякими лакомствами. Такой счастливой я ее прежде не видел: она даже напевала себе под нос, и я подумал, не Стив ли придет к нам на ужин? Я радовался за нее, но и волновался тоже.
Наконец кто-то позвонил в дверь, и Клэр кинулась открывать. На пороге стояла женщина ее возраста с цветами и бутылкой вина.
– Привет, Таша, заходи, – улыбнулась моя хозяйка.
– Привет, Клэр. У тебя чудесный дом! – воскликнула Таша, едва вошла.
Гостья разделась, Клэр предложила ей бокал вина и проводила в гостиную, где уже был накрыт стол.
– Ты мой первый настоящий гость в этом доме, – доверительно сообщила Клэр.
«А как же я?» – обиженно подумал я.
– Ну, в таком случае выпьем за это! И добро пожаловать в Лондон. Приятно пообщаться с тобой вне офиса.
– Что, на работе всегда такой дурдом? – спросила Клэр.
– Не то слово! – Таша рассмеялась и сразу мне понравилась.
Я забрался под стол и потерся о ее ногу. Гостья в ответ пощекотала кончик моего хвоста, чем окончательно к себе расположила. Я хотел, чтобы Клэр и Таша подружились, ведь тогда Таша станет и моим другом тоже!
В любом случае визит коллеги пошел Клэр на пользу: она нормально поела, и я подумал, что, может быть, ее хандра начала отступать. Когда горе по Агнес утихло, ко мне тоже вернулся аппетит. Вдруг мы с Клэр в этом отношении похожи?
– Так что привело тебя в Лондон? – поинтересовалась Таша.
– Долгая история, – ответила Клэр, разливая вино по бокалам.
Я по-прежнему сидел под столом, прижимаясь к Ташиной ноге, и слушал рассказ Клэр о ее жизни. Сначала в голосе хозяйки преобладали грустные ноты, потом им на смену пришла злость, а за ней – печаль. Но плакать она не собиралась.
– Я вышла замуж за Стива через три года после знакомства. До этого мы год жили вместе; он сделал предложение, как только мы съехались.
– Значит, вы поженились…
– Год назад. Честно говоря, мне всегда не везло в любви. Мама говорит, что я поздно начала – по сравнению со сверстницами. Первые отношения у меня были в университете! Кажется, учеба интересовала меня больше, чем парни. А потом появился Стив. Я тогда жила в Экзетере, в Девоне, и работала в консалтинговой компании. Мы познакомились на вечеринке. Он был такой красивый и обаятельный… Сразу мне понравился.
– Понятно, – кивнула Таша и, допив вино, потянулась за бутылкой.
– Он казался самим совершенством: веселый, добрый, отзывчивый. Когда он сделал мне предложение, я чуть с ума не сошла от счастья. Впереди маячил тридцать пятый день рождения, я мечтала о детях, и Стив полностью меня поддерживал в этом желании. Мы решили, что поженимся, насладимся медовым месяцем, а потом займемся ребенком. – Клэр вытерла непрошеную слезу. Она хорошо держалась, но это было выше ее сил.
– Ты уверена, что хочешь об этом говорить? – мягко спросила Таша.
Клэр кивнула, сделала глоток и, помолчав, продолжила:
– Прости, я почти никому не рассказывала…
– Пожалуйста, не извиняйся. – Таша была на редкость чутким собеседником, что меня невероятно обрадовало.
– Через три месяца после свадьбы Стив вдруг изменился. У него стало портиться настроение, он вечно был не в духе, а когда я спрашивала, что случилось, срывался и кричал на меня. Дошло до того, что я уже боялась открывать рот в его присутствии.
История Клэр не оставила меня равнодушным; я всем сердцем переживал за женщину, благодаря которой снова обрел дом, и был полон решимости выцарапать Стиву глаза – если мы когда-нибудь встретимся. Хотя это на меня и не похоже.
– Прошло еще пять месяцев, и он сказал, что совершил ошибку, – вздохнула Клэр. – Признался, что встретил другую женщину. Я даже знала, о ком он говорит. Она работала в тренажерном зале, где Стив занимался. Как банально, – горько усмехнулась она.
– Скорее, как подло, – заметила Таша.
– Знаю, но я чувствую себя такой дурой! Я ведь действительно думала, что Стив – тот самый мужчина. Мне и в голову не приходило, что он может изменять. И я уехала. Эта дамочка жила неподалеку от нас – Экзетер вообще маленький город. Я понимала, что буду постоянно на них натыкаться.
Я наконец узнал, что привело Клэр на Эдгар-Роуд и почему она каждый вечер плакала. От этого мне еще сильнее захотелось заботиться о новой хозяйке.
– Иногда я думаю, что невозможно толком узнать другого человека, – грустно произнесла Таша.
– Прости, что-то я заболталась. – Клэр выпрямилась и собралась. – Теперь твоя очередь! Твоего мужа зовут Дейв?
– Моего бойфренда, – уточнила Таша. – Или партнера, если выражаться политкорректно. Мы вместе уже десять лет и о свадьбе даже не думаем. Нам просто хорошо вместе. Детей у нас нет, но надеюсь, что в ближайшие год-два это изменится. Дейв слишком много играет в футбол, а еще он жуткий неряха; я тоже не подарок, но мы счастливы, – закончила Таша почти извиняющимся тоном.
– Это же здорово! – ободряюще улыбнулась Клэр. – Такие пары дарят надежду нам, неудачникам.
Я подумал, что Клэр могла плакать не только из-за Стива. Наверное, хозяйке не хватало близких людей. Может, Таша поможет ей справиться с одиночеством? Конечно, у Клэр есть я, но человеческие друзья тоже будут нелишними.
– Слушай, я хожу в один книжный клуб. Мы, если честно, больше пьем и сплетничаем, чем книги обсуждаем, но почему бы тебе не присоединиться? Познакомишься с кем-нибудь, у нас там чудесные люди, – предложила Таша.
– Я бы с радостью! – с энтузиазмом откликнулась Клэр. – Я приехала сюда, чтобы изменить свою жизнь.
– Так выпьем же за это. – Таша подняла бокал. – За новые начинания!
Я не удержался: запрыгнул на стол, зная, что людям это не слишком нравится, и прикоснулся лапой к бокалу, выражая полное согласие с тостом. Женщины удивленно посмотрели на меня и рассмеялись.
– Совершенно невероятный кот, – сказала Таша, поглаживая меня по голове.
– Знаю, – довольно улыбнулась Клэр. – Шел в комплекте с домом. Хотя ходить по столу все-таки не стоит, Алфи, – с напускной сердитостью добавила она. Но я-то видел, что она не злится – ее глаза смеялись. Я ухмыльнулся и спрыгнул на пол.
Дамы отлично проводили время, и я подумал, что пора проведать Джонатана. Мне было интересно, как он отнесся к моему последнему подарку. Ни Клэр, ни Таша не заметили, что я выскользнул на улицу через кошачью дверцу. Они хохотали над чем-то, и я был рад, что наш дом в кои-то веки наполнился смехом.
На улице уже стемнело и стало немного прохладно, поэтому я двинулся к дому № 46 бодрой рысцой. Пробираясь задними дворами, я наткнулся на большого Тома, который доставал меня раньше – когда я еще жил на улице. Я громко зашипел и тем изрядно охладил его охотничий пыл. Все равно он был слишком толстым, чтобы за мной угнаться.
Сквозь кошачью дверцу я пробрался в стерильную кухню Джонатана. Хозяина нигде не было видно, свет в доме не горел. Побродив по комнатам, я нашел его на диване в гостиной. Он сидел перед ноутбуком и разговаривал с чьим-то лицом на экране.
– Спасибо, приятель, ты мне очень помог, – сказал Джонатан.
– Не стоит. – Мужчина на экране говорил по-английски с забавным акцентом. На вид ему было столько же лет, сколько и Джонатану, но он был далеко не таким красивым.
– Я просто не могу сидеть без работы, а ты меня очень выручил.
– Это не совсем то, с чем ты работал в Сингапуре, но компания хорошая. Уверен, тебе подойдет.
– Если когда-нибудь будешь в наших краях, с меня ужин, – улыбнулся Джонатан.
– Если будешь в Сиднее, с меня тоже, – ответил мужчина. – Ну, до скорого.
Джонатан опустил крышку ноутбука, и я понял, что настал подходящий момент для выхода. Высоко задрав хвост, я важно прошествовал в гостиную; каждый мой шаг был преисполнен чувства собственного достоинства. Я подошел к Джонатану. Он тяжело вздохнул.
– Опять ты… – В его голосе звучала безнадежность. – И дохлую птицу, думаю, тоже ты притащил?
На этот раз он не сердился – я знал, что птичка ему понравится! Наклонив голову, я довольно мяукнул и мысленно похвалил себя за проницательность.
– Почему кошки не понимают, что люди не в восторге от мертвых животных на коврике у двери? – сокрушенно пробормотал Джонатан. Я посмотрел на него с удивлением: нет, я знал, что кое-кто действительно приходит в ужас при виде дохлых мышек, но в этом человеке чувствовалась кошачья натура. В нем были сильны охотничьи инстинкты. Пусть он этого не признает, но мои подарки явно пришлись ему по душе.
Джонатан встал с дивана.
– Так, давай договоримся. Я тебя сейчас покормлю, и ты оставишь меня в покое. – Я снова наклонил голову и снисходительно посмотрел на человека. Я понимал, что он это не всерьез. – Думаю, это сработает. Я тебя не кормлю – и ты возвращаешься снова и снова. Видимо, ты из тех котов, с кем работает реверсивная психология.
Я понятия не имел, что за зверь такой – «реверсивная психология», но с одобрением наблюдал за тем, как Джонатан идет к холодильнику, накладывает в миску креветок и наливает блюдце молока.
– Это только потому, что у меня хорошее настроение! – грозно сказал он.
Я с восхищением взирал на расставленное передо мной угощение.
– Я получил работу, – добавил Джонатан, вернулся к холодильнику и, достав бутылку пива, сделал большой глоток. – Если честно, уже думал, что этого никогда не случится…
Я жадно поглощал креветки, стараясь одновременно не пропускать ни слова из того, что он говорит.
– Да что со мной не так? – воскликнул Джонатан в следующую секунду. – Болтаю с чертовым котом. Это же второй признак сумасшествия!
Я мимоходом задумался о том, какой первый, но креветки быстро вытеснили посторонние мысли из моей головы. Покончив с ними и с молоком, я принялся облизывать лапы; Джонатан наблюдал за мной, не выпуская пиво из рук. Между тем я завершил послеобеденный туалет, потерся о его ноги в знак благодарности и исчез так же быстро, как появился.
Теперь я понял, по каким правилам нужно играть с Джонатаном. «Несчастный Алфи» с ним не сработает: альфа-самцы презирают тех, кто не может сам за себя постоять, – это знание я тоже почерпнул из мыльных опер. В любом случае я далеко продвинулся! Еще недавно я был запуганным бездомным котом с разбитым сердцем, а теперь у меня появилось целых два друга, которые нуждаются в моей заботе. Маргарет и Агнес могли бы мной гордиться!
Как и всегда, воспоминания о прошлой жизни навевали грусть. Но сегодня она была светлой; возвращаясь к Клэр, я улыбался. Я не только поужинал два раза за вечер, но и убедился, что у нас с Джонатаном есть будущее. Теперь я точно знал, что очень скоро смогу называть своим и его дом.
Я подумал о предстоящих выходных: Клэр предупредила, что поедет к родителям, но пообещала оставить мне еды. Признаться, я обрадовался, что ее не будет два дня – у меня появится время, чтобы укрепить связь с Джонатаном. Я не сомневался, что если он узнает меня получше, то не сможет устоять. В конце концов, на покорение Агнес ушло всего несколько дней, а уж она-то была куда более неприступной.
Глава 11
Клэр собирала вещи, заметно нервничая: то и дело прикусывала губу и садилась на кровать, словно у нее подкашивались ноги. Поскольку я всегда отличался проницательностью, я догадался, что Клэр боится столкнуться со Стивом, этим ужасным человеком, и его подружкой. Но, несмотря на мандраж, она держалась молодцом. С Ташей они явно сдружились, а на следующей неделе Клэр собиралась посетить книжный клуб, поэтому каждый вечер читала роман о женщине, которая планировала убить мужа. Хозяйка даже шутила: хорошо, что книга не попалась ей в руки раньше – убийство обошлось бы дешевле развода. Я надеялся, что в клубе она найдет новых друзей и снова станет счастливой. О большем я и не мечтал, поскольку теперь мое счастье было неразрывно связано с ее.
Всего за пару недель я привязался к Клэр всем сердцем. Я чувствовал, что люблю ее – как когда-то любил Маргарет и Агнес. Маргарет была замечательным человеком. Она всегда улыбалась, даже если болела, а еще старалась помогать другим, хотя нередко сама нуждалась в помощи. Хозяйка продолжала вдохновлять меня и после того, как ушла; именно благодаря ей я стал тем, кто я есть.
Клэр нуждалась в моей любви, и я с готовностью окружал ее заботой – на свой кошачий лад: путался под ногами, запрыгивал на колени, когда хозяйка садилась передохнуть, проверял, правильно ли она сложила вещи. Наконец Клэр поставила сумки у двери и подхватила меня на руки.
– С тобой ведь все будет в порядке? – с долей тревоги спросила она.
Я положил лапу ей на плечо, желая сказать: «Не волнуйся!»
– Я оставила тебе еду на кухне, постарайся не съесть все сразу. Я буду скучать! – И она поцеловала меня в нос, чего раньше никогда не делала. Я благодарно мурлыкнул.
С улицы послышался автомобильный гудок; Клэр погладила меня в последний раз и умчалась, закрыв за собой дверь. Я надеялся, что она хорошо проведет время – и не встретится со Стивом. Проводив хозяйку, я отправился по своим кошачьим делам.
Поприветствовав пару молодых котов, которые играли на тротуаре перед нашим домом, я пошел на другой конец Эдгар-Роуд, где находились интересовавшие меня пустые квартиры. Правда, мне хотелось верить, что туда уже въехали жильцы. И действительно, у двери 22А стояли мужчина и женщина, причем у последней вокруг груди был намотан широкий шарф, в котором кто-то копошился. Приглядевшись, я понял, что там плачет ребенок. Мужчина обнимал женщину; та была очень красивой, высокой и светловолосой, а ее зеленым глазам позавидовала бы любая кошка. Я остановился поодаль, наблюдая за новыми жильцами. Внутри себя я скакал от радости: трое, трое, целая семья! И пусть самый младший пока даже меньше меня, потом они все смогут обо мне заботиться!
Подойдя ближе, я услышал, о чем они говорят.
– Не переживай, Полли, когда расставим мебель, здесь станет уютнее, – сказал мужчина. Он был выше своей спутницы, а вот волос у него явно не хватало. Но в целом он производил хорошее впечатление.
– Не знаю, Мэтт… – с сомнением произнесла женщина. – Это так далеко от Манчестера. И наш старый дом был гораздо больше.
– Думай об этой квартире как о временном пристанище; мы же ее не покупаем, а всего лишь снимаем. Как только обживемся, найдем что-нибудь получше. Дорогая, ты же понимаешь, я не могу отказаться от этой работы. От нее зависит будущее нашей семьи. Включая Генри. – Он наклонился и чмокнул в макушку младенца, который тут же перестал плакать.
– Знаю, но мне все равно не по себе… – Женщина зябко повела плечами. – Хотя нет, честно говоря, я в ужасе.
В эту секунду она напомнила мне самого себя в начале путешествия.
– Полли, все будет в порядке, – примирительно сказал мужчина. – Уже завтра приедет мебель и мы переберемся в наш первый лондонский дом. Согласись, после тесного номера в отеле здесь не так-то плохо.
Мэтт мне сразу понравился: то, как он обнимал жену и смотрел на ребенка, выдавало в нем человека доброго и заботливого. Постепенно я проникался уверенностью, что эта семья мне подходит. Когда они ушли, я твердо решил, что навещу их, как только они окончательно переедут. Раньше не стоит – им пока и без меня забот хватает.
Я пружинящей походкой направился к дому Джонатана. Кошачью дверцу он так и не заколотил, что лишний раз доказывало его растущую симпатию. Мужчина опять сидел перед компьютером, на этот раз молча; взглянув на экран, я заметил фотографии блестящих автомобилей.
– Снова ты? – чуть устало произнес он, когда я запрыгнул на диван. – Мы же вроде договорились…
Я не знал, как объяснить, что вчерашнее предложение мне совершенно не понравилось – в отличие от креветок. Поэтому просто громко мяукнул.
– Спасибо хоть, что сегодня обошлось без трупов на коврике, – вздохнул Джонатан.
Я приуныл – как я мог заявиться без подарка! Расстроенный, я положил голову на клавиатуру и только потом подумал, что человек может рассердиться. Но он, к счастью, засмеялся.
– Ладно, в холодильнике еще остались креветки. Все равно выкидывать.
Я облизнулся и побежал за ним на кухню. Джонатан положил еду в миску и поставил ее на пол. Урча от наслаждения, я вцепился в первую креветку. Не то чтобы я был голоден, но от такого угощения не отказываются. Покончив с едой, я наконец заметил, что Джонатан принарядился. До героев черно-белых фильмов ему сейчас было далеко, но уличного кота он тоже больше не напоминал. Я подозрительно сощурился.
Читать бесплатно другие книги:
