Кот по имени Алфи Уэллс Рейчел

Глава 12

Мне снился мой старый дом: ненастный день, Агнес мучается от боли. Маргарет звонит ветеринару, и тот говорит, что сделать уже ничего нельзя. Он может дать кошке обезболивающее – или навсегда избавить ее от страданий. Решение за Маргарет.

Хозяйка всхлипывает, как всхлипывает по вечерам Клэр, и горькие слезы бегут по морщинистым щекам. Я тоже вот-вот расплачусь, но Агнес и так тяжело, поэтому я стараюсь держаться. Я ложусь рядом с ней в надежде, что старой подруге станет чуть легче. Маргарет собирается везти Агнес к ветеринару, а это задача не из легких: наша хозяйка уже немолода, с трудом поднимает переноску, и машины у нее нет. Она звонит соседу, приятному мужчине по имени Дон; он не намного моложе Маргарет, но всегда с радостью приходит ей на помощь. Агнес как-то сказала, что они могли бы сойтись – жена Дона умерла несколько лет назад, – но Маргарет слишком привыкла жить одна.

– Все что мне нужно – я и мои кошки, – любила повторять она.

До сих пор помню, как она смеялась, произнося эти слова.

Агнес увозят, а я остаюсь дома. От страха и тоски я мяукаю громче, чем когда-либо. Я боюсь, что больше никогда ее не увижу. Маргарет говорила, что ей осталось недолго, но мне очень не хочется в это верить.

Хозяйка все-таки привозит Агнес домой. Я на седьмом небе от счастья и благодарно облизываю тетушку; непривычно тихая, она лежит неподвижно, но я знаю, что она жива и там, где должна быть.

К утру Агнес уходит. Я знаю об этом, потому что сплю рядом и просыпаюсь в тот самый миг, когда ее сердце перестает биться. Всего за несколько часов радость сменяется горем.

Это был худший день в моей жизни.

Меня разбудил звон ключей у парадной двери и последовавший за ним взрыв смеха и стук каблуков. В доме было темно; кто-то вошел в гостиную, где я спал, и – как раз когда я собрался потянуться – упал на меня.

Я завопил от страха, следом завизжала женщина. Зажегся свет, и я увидел крайне сердитого Джонатана.

– Что ты делаешь на моем диване?!

Я бы хотел задать ему тот же вопрос: в конце концов, это я здесь спал, а они меня так грубо разбудили. Но вместо этого я спрыгнул на пол и огляделся, чтобы оценить ситуацию.

Женщина была другая, не та, что в первый день. Высокая, худая, длинноногая – и в очень короткой юбке.

– У тебя есть кот? – слегка заплетающимся языком спросил она. Значит, вот так люди ведут себя, когда напьются?

– Нет у меня кота! А это просто наглый сквоттер![1] – рявкнул в ответ Джонатан.

Я понятия не имел, о чем он говорит, но подумал, что хорошего кота сквоттером не назовут. Тем временем женщина подошла к Джонатану и обвила его шею руками. Они начали целоваться, и я сообразил, что пора линять. Кажется, именно про такие случаи говорят «третий – лишний».

Когда я проснулся в постели Клэр, уже рассвело. Спустившись вниз, я сунул нос в миску с едой, которую оставила хозяйка (не креветки, конечно, но лучше, чем ничего), и отправился на утреннюю прогулку. Я решил не беспокоить Джонатана, пока его гостья не уйдет, поэтому направил лапы к дому № 22.

Несмотря на то что время было раннее, высокая женщина с малышом уже гуляли по лужайке, а мужчина выгружал мебель из белого фургона. Его супруга выглядела не на шутку встревоженной; она все время вздыхала и кусала губы. Видимо, меня притягивает к людям в сложные моменты их жизни. Хотя пока я понятия не имел, что волнует эту даму.

– Нужно покормить Генри, – сказала она, когда ребенок внутри шарфа начал возиться и плакать.

– Хорошо, Полли, вы идите, а я тут буду дальше выгружать.

Я тихо проскользнул в дом вслед за женщиной. Лестниц я не увидел, из чего сделал вывод, что этаж там всего один, и весьма скромных размеров. Впрочем, дом был почти готов к тому, чтобы принять жильцов. Хотя повсюду стояли коробки, посреди большой комнаты красовался серый диван, а рядом – кресло ему в тон, куда и уселась Полли с ребенком. Она прижала малыша к груди, и он тут же замолчал. Мне стало любопытно: я несколько раз видел такое по телевизору, но в жизни – никогда. Я очень смутно помнил, как меня когда-то кормила мама-кошка, и при виде женщины с ребенком сердце вновь сжалось от тоски по прошлому. Внезапно хозяйка дома подняла голову и увидела меня. Я приветливо моргнул и приготовился поздороваться, как вдруг она закричала! Младенец с готовностью к ней присоединился, и в комнату вбежал перепуганный отец.

– Что случилось? – спросил он.

– Тут кот! – взвизгнула его жена, одновременно пытаясь успокоить ребенка. Ее реакция меня слегка обидела – даже Джонатан при всем его котоненавистничестве себе такого не позволял.

– Полли, но это всего лишь кот, чего ты так перепугалась? – Мэтт говорил с ней ласково, как с ребенком. Малыш уже успокоился и вернулся к своему занятию, зато плакать начала женщина. Я подумал, что совершил большую ошибку: судя по всему, эта дама жутко боится кошек. Трудно поверить, но она смотрела на меня с нескрываемым ужасом.

– Я читала, что кошки убивают детей! – проговорила она между всхлипами.

Оскорбленный до глубины души, я возмущенно мяукнул. Нет, я отнюдь не безгрешный кот – мне случалось убивать мышей, птиц и даже кроликов, но причинить вред ребенку?! При одной мысли об этом шерсть становится дыбом!

– Полли, – мужчина опустился на колени рядом с креслом, – кошки не убивают детей. Просто не нужно оставлять спящих малышей с ними в одной комнате, потому что кошка может забраться в колыбель и случайно придавить младенца. Но этот кот не спит, а Генри у тебя на руках в полной безопасности.

Этот человек нравился мне все больше. Сколько терпения и участия было в его голосе!

– Уверен? – нервно переспросила женщина.

Я уже начинал сомневаться в ее психическом здоровье.

– Сама подумай: как этот кот может навредить Генри, если ты здесь? – улыбнулся мужчина, встал и взял меня на руки. Вообще-то, мы, коты, можем много сказать о человеке по тому, как он нас держит. Джонатан был резковат и временами груб, а вот Мэтт нашел идеальный баланс: он прижимал меня к себе крепко, но аккуратно.

– Я просто… – Полли всхлипнула. Слова мужа ее не слишком убедили.

– Его зовут Алфи, – сказал Мэтт, прочитав имя на жетоне. – Привет, Алфи. – Он погладил меня по спине. Руки у него были очень ласковые, и я в ответ потерся о Мэтта головой. – В любом случае, Полли, он здесь не живет, так что тебе не о чем беспокоиться. Скорее всего, кот забежал в дом, когда ты пошла кормить Генри. Ну и где же твои хозяева?

Я ответил самым обаятельным мяуканьем.

– Почему ты думаешь, что он здесь не живет?

– У Алфи есть именной жетон. И на нем указан номер телефона хозяев. Если хочешь, я позвоню им прямо сейчас.

– Нет-нет, не стоит, – вздохнула Полли. – Думаю, ты прав. Просто унеси его подальше и проследи, чтобы он не забрался в дом.

Младенец спал, женщина вроде бы тоже успокоилась; ее муж спокойно чесал меня за ухом, но я чувствовал, что в этой маленькой квадратной комнате разлита грусть.

– Ладно, тогда я пошел разгружать фургон, – сказал Мэтт. – Алфи, тебе пора домой.

Он вынес меня за дверь и осторожно поставил на крыльцо. Я не успел осмотреть остальные комнаты, но не хотел снова расстраивать Полли. До обеда оставалось еще несколько часов, и я подумал, что сейчас самое время порадовать Джонатана очередным подарком. Раз уж наши отношения продвинулись так далеко, что я спал на его диване, пора переходить в наступление. Нужно упрочить свои позиции, а потом бросить все силы на завоевание Полли.

Глава 13

Я вышел на Эдгар-Роуд, погруженный в мысли о новом подарке для Джонатана, но яркий солнечный свет отвлек меня от раздумий. Мне много раз говорили, что коты – ночные хищники, но я с младых когтей предпочитал в темное время суток сидеть дома, а после ужасов прошлого путешествия и вовсе старался после заката не высовывать нос за порог. Днем я чувствовал себя гораздо увереннее.

В парке неподалеку щебетали птицы, бабочки беззаботно порхали над травой. Я погнался за одной, но та на удивление ловко от меня ускользнула. Несколько бабочек присели на куст, и я прыгнул на них, не в силах совладать с искушением. Когда я жил у Маргарет, охота на этих ярких насекомых была одним из моих любимейших развлечений.

Я подпрыгивал, отчаянно размахивал лапами – безрезультатно. Запыхавшись, я присмотрел жертву на зеленой ветке и решился на отчаянный бросок, но не рассчитал расстояние и неловко приземлился на… скажем так, отнюдь не на четыре лапы, чем изрядно повеселил пролетавшую мимо галку. Слегка смутившись, я решил, что хорошего понемножку, отыскал нагретое солнцем местечко, свернулся клубком и уснул.

Меня разбудили два местных кота, которые громко выясняли, кто из них главный красавец (ничего удивительного, моим собратьям тщеславие не чуждо). Судя по темнеющему небу, я проспал несколько часов. Соперники обратились ко мне как к независимому эксперту. Здраво рассудив, что, приняв сторону одного, я непременно вызову гнев второго, я заверил обоих, что никогда не видел таких красивых котов, и благоразумно сбежал, пока они не придумали новый повод для ссоры.

Поскольку Клэр по-прежнему была в отъезде, я направился к Джонатану. Его дом стоял погруженный в темноту. Пробравшись через кухню в гостиную, я, к своему удивлению, обнаружил Джонатана на диване. Его голова покоилась на подушке, но он не спал. Вчерашней женщины не было видно; судя по всему, хозяин дома снова коротал вечер в гордом одиночестве. Когда я вошел, Джонатан поднял на меня глаза, и я спохватился, что с этими бабочками совсем забыл про подарок! А он бы сегодня не помешал…

– Какие люди, – сухо пробормотал Джонатан. – Знаешь, я даже рад тебя видеть. Хоть еще одна живая душа в доме.

Я не знал, стоит ли воспринимать это как комплимент, но на всякий случай благодарно мяукнул. Джонатан явно был не в духе, но я решил попытать удачи и запрыгнул на диван. Человек наградил меня более чем выразительным взглядом, но не прогнал, что можно было считать успехом.

– Интересно, чем ты занимаешься, когда не дрыхнешь на моем диване? – неожиданно спросил он. – Просто бродишь по улицам? Потому что у меня создается впечатление, что ты и в самом деле живешь со мной. – Джонатан выглядел озадаченным, и я одобрительно мурлыкнул. – Знаешь, Алфи, жизнь – забавная штука. Все, что у меня сейчас есть, – это огромный пустой дом.

Я задумался, кем же тогда были те две женщины.

– Знакомства на одну ночь – не в счет, – словно отвечая на мои мысли, продолжил человек. – Не понимаю, как я дожил до сорока трех лет и пришел вот к этому. Ни жены, ни семьи; друзей можно по пальцам пересчитать, да и те почти все в других странах. – Он тяжело вздохнул, а я пододвинулся к нему и с искренним сочувствием замурчал.

– Только ты и я, Алфи. Мне сорок три года, и мне не с кем поговорить, кроме кота. А ведь я даже не знаю, чей ты! Вдруг ты ходишь сюда только ради креветок?

Я посмотрел на него, склонив голову к плечу. Я понятия не имел, как убедить его в том, что дело отнюдь не в креветках.

– Ты, наверное, есть хочешь? – Джонатан неправильно истолковал мой жест, но его вопрос был как нельзя кстати. Я не просто хотел есть – я умирал с голоду. Громко мяукая, я побежал за ним на кухню, где человек достал из холодильника ломтик копченого лосося. Я любил Клэр, но этот ужин с Джонатаном был особенным. Он поставил тарелку на пол, и я, урча, принялся за рыбу. Пока я ел, человек гладил меня по спине так, как никогда не гладил прежде. В тот вечер над тарелкой с лососем зародилась крепкая мужская дружба.

Признаюсь, я был тронут. Вообще-то, я довольно чувствительный кот, а поскольку не ожидал от Джонатана такого проявления эмоций, то растрогался до глубины души. Нет, я не сомневался, что рано или поздно его завоюю, но и представить не мог, что это произойдет так быстро. Если бы не лосось, я бы скакал по кухне от радости. Но еда прежде всего!

После ужина мы вернулись в гостиную. Наверное, со стороны мы представляли собой забавное зрелище: большой мужчина и маленький кот, но мне было все равно – сердце мое пело от радости. Джонатан включил телевизор и стал смотреть что-то про стрельбу и бегущих людей. Я до сих пор поверить не мог, что он разрешил мне сидеть рядом с ним на кожаном диване. Время от времени человек рассеянно почесывал меня за ухом, а я мурчал от удовольствия. Хотя я нервно вздрагивал от вспышек на экране и громких звуков, уходить не хотелось. Рядом с Джонатаном было тепло и уютно, и я снова утвердился в своем желании ему помочь.

Глава 14

Я проснулся очень рано – за окном еще даже не рассвело. К своему удивлению, я обнаружил, что до сих пор лежу на диване Джонатана: он не спихнул меня на пол и не прогнал. Наверное, я уснул во время того страшного фильма. Я бы еще поспал, но нужно было зайти к Клэр и поесть, чтобы потом отправиться на разведку к двадцать второму дому. Интересно, а в 22В скоро въедут жильцы? Какими они будут? Если что, я смогу ходить к тем, кто мне больше понравится, – я все еще не простил Полли за то, что она назвала меня детоубийцей.

Когда после плотного завтрака я появился у дома № 22, на тротуаре стоял фургон для перевозки мебели, а дверь второй квартиры была распахнута настежь. Грузовик с вещами производил не самое лучшее впечатление (в отличие от того, на котором приехали Мэтт и Полли): темно-синий, помятый, он выглядел так, словно повстречал на своем жизненном пути немало фонарных столбов – и переехал немало животных. Я содрогнулся: надеюсь, это были не кошки.

Два человека вытаскивали из фургона мебель и заносили ее в дом. Я осторожно заглянул в открытую дверь: сразу за ней начинались ступеньки, значит, квартира 22В располагалась на втором этаже. Я уже собирался проскользнуть внутрь, но тут появились мужчины со столом. Они никак не могли втиснуть его на лестницу и громко переговаривались на незнакомом языке. Возможно, они ссорились – я не знал наверняка, потому что не понимал ни слова из их эмоционального диалога. Но даже если и так, разве можно их осуждать – попробуйте сами затащить целый грузовик мебели на второй этаж!

Я поспешил убраться с дороги; мне по-прежнему хотелось осмотреть дом, но грозные мужчины, разговаривающие на чужом языке, слегка остудили мой пыл. А вдруг там, откуда они приехали, едят кошек? Я не был уверен, что такое место существует, но не горел желанием испытывать судьбу. Агнес рассказывала, что в некоторых странах собаки считаются деликатесом. Раз так, почему бы им не есть и котов? Перспектива закончить свои дни в кастрюле меня не привлекала.

Я понял, что в этот раз нужно узнать о потенциальных хозяевах побольше. Притаившись в тени, я наблюдал, как мужчины спускаются обратно. Хоть я и мнил себя мастером маскировки, один из них заметил меня и наклонился, чтобы погладить. Я моргнул в знак приветствия, и он моргнул в ответ. Человек был очень крупным, но обращался со мной неожиданно ласково. Он заговорил на своем странном языке, как вдруг к нему подошла женщина – миниатюрная и на редкость привлекательная, темноволосая и кареглазая. Она присела рядом и тоже начала меня гладить.

– Он не говорит по-польски, – сказал мужчина, поцеловав ее.

– Томаш, коты вообще не умеют разговаривать, – ответила женщина с сильным акцентом. Они рассмеялись и снова перешли на свой родной язык. На вид им было примерно столько же лет, сколько Полли и Мэтту, и выглядели они вполне дружелюбно. Женщина улыбалась очень заразительно, и я тоже улыбнулся – только при помощи глаз, как это делаем мы, коты. Правда, не думаю, что она заметила, поскольку в этот момент что-то говорила своему спутнику, а я по-прежнему не понимал ни слова.

– А кот-то все еще здесь! – сказала она, вновь обратив на меня внимание.

– Может, он пришел поприветствовать нас на новом месте, – пошутил мужчина.

– Может быть, – покачала головой женщина. – Очень милый кот.

Внезапно ее улыбка угасла, и она прижалась к мужчине, снова заговорив на том странном языке. В голосе женщины слышалась тревога, на лице у нее появилось испуганное выражение, и я, заинтригованный, наклонил голову к плечу.

– Франческа, все будет хорошо. Мы приехали сюда за лучшей жизнью. Для нас и для мальчиков. Обещаю, все будет хорошо.

Мужчина обнял ее большими руками, и она выдавила улыбку, несмотря на блестевшие в глазах слезы. «Значит, и у этих все не слава богу», – подумал я. Но жильцы из 22В хотя бы оказались более приветливыми, чем их соседи. А еще я почувствовал в этой женщине силу, внутренний стержень, которого не заметил ни у Клэр, ни у Полли, и твердо решил наведаться сюда еще раз. Почему-то мне казалось, что в квартире 22В будут рады коту. Я проводил взглядом женщину, которая поднималась по лестнице, посмотрел на ясное небо и подумал, что пришло время для позднего завтрака.

Проскользнув в кошачью дверцу, я обнаружил одетого в спортивный костюм Джонатана за кухонным столом. Он пил кофе и сосредоточенно жевал тост. Я громко мяукнул, сообщая о своем прибытии.

– А вот и ты. Наверное, опять есть хочешь?

Я запрыгнул на соседний стул, и Джонатан рассмеялся:

– Дай я хоть тост доем.

Я сидел на стуле и терпеливо ждал, не сводя глаз с человека. Кажется, он совершил большую ошибку. И я не имею в виду то, что случилось у него на работе. Нет, ошибкой была покупка этого дома. Огромный, пустой, он словно издевался над Джонатаном, постоянно напоминая о его одиночестве. Я бы определенно выбрал что-нибудь поменьше, где хватило бы места только нам двоим. Квартира в доме № 22 подошла бы Джонатану куда больше. Я понял, почему он перестал меня прогонять: как и в случае с Клэр, ему просто не с кем было поговорить. Похоже, не только потерявшие хозяев кошки страдают от одиночества: та же проблема была у Клэр, Джонатана и, возможно, Полли и Франчески (хотя насчет последних я пока сомневался).

Да, тут было над чем подумать маленькому коту! Судя по всему, мне предстояло немало потрудиться, чтобы привести в порядок жизнь своих непутевых подопечных.

Джонатан достал консервы с тунцом – не креветки, конечно, и не копченый лосось, но лучше, чем ничего. Да и кто я такой, чтобы привередничать?

– Алфи, я в тренажерный зал. Не хватало еще растолстеть, а то живу тут один и разговариваю с котами. Так недолго и с ума сойти.

Последние слова Джонатана заставили меня оторваться от тунца и удивленно посмотреть на человека, но тот расхохотался, и я облегченно вздохнул. Нет, он определенно не сумасшедший. Просто ненормальный.

Я подумал, что мне тоже не помешает пройтись. В конце концов, еще даже не полдень, а я успел два раза позавтракать. Меня теперь кормят в двух местах, а если повезет, скоро начнут кормить и в третьем, так что не стоит забывать о физической нагрузке (поскольку от еды я отказываться не собирался – слишком свежи были воспоминания о голодной жизни на улице). Иначе в один прекрасный день я просто перестану пролезать в кошачью дверцу!

Хотя я все время бегал между тремя домами, пришлось признать, что я порядком обленился. Я хорошо выглядел и потихоньку набирал вес – совсем как в те дни, когда жил у Маргарет. Но расслабляться не собирался. Что, если я снова окажусь на улице? Сама мысль об этом заставляла шерсть на загривке вставать дыбом, но я понимал, что такую возможность исключать нельзя. И в этот раз хотел быть наготове.

Глава 15

Я дремал, свернувшись клубком на своей лежанке в доме Клэр, когда в замке заворочался ключ. Моя новая кровать в бело-синюю полоску была не такой уютной, как старая корзинка в доме Маргарет, но все равно мне нравилась, и я не отказывал себе в удовольствии лишний раз на ней поваляться. Но тут я вскочил и бросился к двери – хозяйка приехала! При виде меня Клэр тоже искренне обрадовалась, за что я был ей благодарен. Когда она вошла, я почувствовал огромное облегчение: я боялся, что Клэр приедет в слезах – или не приедет вовсе.

– Алфи, как же я соскучилась! – воскликнула она, подхватывая меня на руки. На сердце потеплело, и тревога последних дней растаяла без следа. – Надеюсь, ты тоже по мне скучал!

Поездка к родителям явно пошла Клэр на пользу: она по-прежнему была чересчур худой (при взгляде на хозяйку я невольно вспоминал себя в нашу первую встречу), но волосы блестели, а на лицо вернулись краски. И еще она улыбалась!

На секунду я даже испугался, что она решит переехать обратно, но тут же постарался себя успокоить. Она же вернулась, так? Вот на этом и стоит сосредоточиться. Пережитые трудности сделали меня слишком беспокойным для нормального кота. Я невольно тянулся к людям, которые тоже прошли через нелегкие времена, и всем сердцем хотел им помочь.

Клэр отправилась на кухню, положила мне в миску свежей еды и поставила чайник.

Не успел я сыто облизнуться, как хозяйка принесла сумку, в которой обнаружилась куча игрушек. Мышка на пружинке, мячик, странная штука с кошачьей мятой, какой-то звенящий попрыгунчик… Я благодарно потерся о ноги Клэр, хотя на самом деле мне хватило бы обычного шнурка. Даже в детстве я не слишком любил игрушки; наверное, тут сказалось влияние Агнес, которая смотрела на такие вещи с нескрываемым презрением. Желая произвести впечатление на тетушку, я тоже делал вид, что забавляться с игрушками ниже моего достоинства. Теперь же я, наоборот, занялся ими с преувеличенным энтузиазмом, чтобы порадовать Клэр.

Я загнал мячик под диван и чуть не застрял, пытаясь его достать. Я бил по нему лапой, и он откатывался все дальше и дальше. Когда я наконец вылез из-под дивана, гордо сжимая в зубах добычу, Клэр держалась за живот от смеха. Настал черед попрыгунчика: я попытался схватить его, но игрушка проскользнула у меня между лап и, звеня, покатилась по полу. Я погнался за ней; несмотря на все мои охотничьи навыки, я никак не мог толком ухватить эту штуку и жутко бесился. Мы носились туда-сюда по комнате, а Клэр явно была в полном восторге от происходящего, хотя я в душе не чаял почему.

Наконец она сказала, что ей нужно разобрать вещи, и ушла на второй этаж. Я тут же забыл про игрушки, недовольно фыркнув в сторону неуловимого попрыгунчика. Полный желудок настойчиво намекал, что неплохо бы подремать, и я поспешил исполнить его желание.

Проснулся я от смеха; этот звук казался настолько чужим в доме Клэр, что в первое мгновение я не на шутку перепугался. А потом в комнате появилась Таша. Она подхватила меня на руки и прижала к груди.

– Привет, красавчик! – сказала она. Эта женщина явно любила кошек и легко находила с ними общий язык. Сказать по правде, я не понимал, почему она до сих пор не завела себе кота. А у Таши точно никого не было – в противном случае я обязательно бы это почуял.

В гостиную вошла Клэр с двумя бокалами.

– Если будешь таскать его на руках, он захочет к тебе переехать, – засмеялась она. Куда же делась несчастная, вечно плачущая Клэр? Определенно за эти выходные она стала другим человеком! Мне не терпелось услышать о причине столь разительных перемен.

– С радостью забрала бы его домой! – воскликнула Таша, почесывая меня за ухом. – Увы, у моей второй половины аллергия на кошек. Приходится тискать Алфи про запас!

– Сильная аллергия? – сочувственно спросила Клэр.

– Когда я от тебя возвращаюсь, то сразу иду в душ, а всю одежду отправляю в стиральную машинку. Иначе это может кончиться поездкой в больницу. Если бы я его так не любила, то не стала бы утруждаться, но… – Женщины рассмеялись, и я почувствовал себя уязвленным. Неужели аллергия на кошек – повод для веселья? И что это вообще за штука такая – аллергия?

Клэр снова вышла из комнаты и вернулась с тарелками, которые поставила на стол. Они с Ташей сели ужинать. К моему безграничному восторгу, хозяйка ела! Она ела больше, чем за все время, что мы жили вместе! Мне хотелось скакать по комнате от счастья, но я боялся ее спугнуть. Клэр и вправду становилось лучше.

– Ну, рассказывай! – отвлеклась от еды Таша. – На выходных явно случилось что-то хорошее.

– Знаешь, мне на самом деле стало гораздо лучше, – с облегчением вздохнула Клэр. – Как будто я выполнила первое задание в миссии. Я встретилась со своими демонами – и выжила. Я так боялась вернуться домой и наткнуться на них… И это действительно произошло! – Судя по голосу, встреча с бывшим мужем даже обрадовала хозяйку, чего я никак не ожидал.

– Где? – спросила Таша, широко раскрыв глаза.

– Мы с мамой пошли в супермаркет. Она до сих пор обращается со мной как с пятилеткой и настояла на том, чтобы купить мне еды про запас. Можно подумать, в Лондоне нет супермаркетов.

– Клэр, ближе к делу! – настойчиво произнесла Таша.

– Да, прости. Значит, идем мы по овощным рядам, и тут появляются эти двое. Он толкает тележку, она на что-то жалуется. Я увидела их раньше, чем они меня, и знаешь что? Мне не показалось, что они слишком довольны жизнью. – Сама хозяйка в этот момент выглядела ну очень довольной.

– А что она говорила? – Мы с Ташей не сводили с Клэр заинтересованного взгляда.

– Понятия не имею, но это и не важно. Она так растолстела! Стала гораздо толще, чем когда они начали жить вместе. Я сперва даже испугалась, что она беременна, – призналась Клэр.

– То есть они?..

– Нет, но об этом я еще расскажу. Мама схватила меня за руку, и тут они наконец нас заметили. Он тоже не слишком хорошо выглядел. Хотя, возможно, я просто впервые посмотрела на него трезвым взглядом.

– В смысле без розовых очков?

– Точно. В общем, он сказал «привет», я сказала «привет». Она стояла рядом, открыв рот. Мне повезло: я как раз накануне привела волосы в порядок, а перед походом в магазин еще накрасилась и оделась во все новое.

– А ведь я говорила, что нужно всегда выглядеть на пять с плюсом на случай, если встретишь этого придурка!

– Да! Хорошо, что я тебя послушала. – Клэр снова рассмеялась, и мне захотелось ее поцеловать. Я так и сделал – правда, в руку, чтобы не отвлекать от рассказа. В тот миг я невозможно гордился своей хозяйкой, хотя сам не знал почему. – Я спросила, как у них дела, они ответили, что все хорошо, но прозвучало это неубедительно. Я знаю, что похудела после развода, причем очень сильно, но как она умудрилась за то же время набрать почти двадцать кило? Она теперь совершенно не похожа на ту женщину, из-за которой он от меня ушел! Но самое страшное впереди. Я старалась держать себя в руках, а вот моя мама… она стояла тихо на протяжении всего разговора, а потом вдруг ни с того ни с сего спросила, когда они ждут ребенка!

– Да ладно!

– Говорю тебе! Если честно, мне было ничуть не стыдно, когда эта мымра пулей вылетела из магазина, а Стив пробубнил, что никакого ребенка нет. Но потом… мне стало их немного жаль. Не знаю почему. То есть она спала со Стивом, когда он был женат, и они практически довели меня до ручки, но… Мне их действительно жаль. И это здорово! – Клэр и Таша обнялись, хихикая, как школьные подружки.

Я одобрительно мяукнул. Конечно, я всего лишь кот, но смотрел достаточно телепередач о том, как отношения разрушают человеческие жизни. Иногда я задавался вопросом: может, мир стал бы лучше, если бы люди больше походили на кошек? Мы знаем, что такое любовь, но когда речь заходит о романтических отношениях, предпочитаем не складывать всех котят в одну корзину. В этом плане мы животные мудрые и прагматичные. Я встречал привлекательных кошек (по правде сказать, почти все кошки, которых я знал, казались мне привлекательными), но у меня и мысли не было, что мы будем хранить друг другу верность до конца наших дней. Нас хватает на пару недель (в лучшем случае – месяцев), но потом либо появляются котята, либо мы расходимся. Может, если бы люди меньше думали о том, чтобы провести всю жизнь с одним человеком, они стали бы счастливее?

– Значит, ты не зря съездила домой? – улыбнулась Таша, уже зная ответ.

– И не только потому, что встретила эту парочку и ничуть не расстроилась. Теперь я не воспринимаю переезд сюда как бегство. Мне нравится в Лондоне! У меня здесь отличная работа и перспективы, чудесный дом, Алфи и новые друзья. Я была рада навестить родителей, но ужасно соскучилась по этому месту. – Клэр обвела взглядом комнату. – Я еще не до конца пришла в себя, но со страхом покончено.

– Это нужно отметить! – воскликнула Таша. – Предлагаю на выходных пойти куда-нибудь с девочками с работы. Пройдемся по лучшим барам Лондона, может, ты кого-нибудь себе присмотришь. – Она лукаво подмигнула Клэр.

– Думаю, я готова, – кивнула та.

– А она в самом деле прибавила двадцать кило?

– Ну, двадцать не двадцать, но много. Только, в отличие от меня, ей это было совершенно ни к чему…

Я сидел под столом у ног Клэр и урчал, показывая, как доволен ее преображением. Я сам прошел через подобное; теперь она должна хорошо питаться и пить меньше вина, и тогда мы с ней сравняемся. Моя хозяйка явно была готова начать все с чистого листа.

– За жизнь с чистого листа! – подняла бокал Клэр. Поразившись, как точно она уловила мою мысль, я запрыгнул на стол, чтобы присоединиться к тосту.

Когда Таша и Клэр прикончили вторую бутылку и разговор свелся к невнятному хихиканью, я решил проведать Джонатана. Раз моя первая хозяйка вроде бы разобралась со своими проблемами, я мог целиком сосредоточиться на хозяине номер два. Пора вернуть улыбку на его лицо! Я понял, как помочь Клэр, потому что мы оба пережили утрату. Теперь я должен был сделать то же самое для Джонатана. Да, мы здорово продвинулись, но мне предстояло еще много работы.

Пробравшись в дом, я снова нашел Джонатана на диване. Человек заметил меня, но ничего не сказал. Это было на него не похоже. Он не ворчал и не возмущался, но и не обрадовался. Просто посмотрел сквозь меня – и повернулся к телевизору. Выглядел Джонатан отвратительно: на голове воронье гнездо, вместо нормальной одежды – пижама. Похоже, он лежал тут не первый час. Я не знал, что делать, поэтому запрыгнул на диван и вопросительно мяукнул.

– Если хочешь есть, ты не по адресу. Я сегодня с места не сдвинусь, – сердито буркнул он. А потом вытянул руку и погладил меня, словно хотел смягчить резкость своих слов. Я окончательно запутался. Я хотел сказать, что недавно поел, а на диван запрыгнул из самых добрых побуждений, но побоялся, что моего словарного запаса на это не хватит. И все же я попытался. Джонатан был не из тех людей, с кем легко найти общий язык, но ведь и я был непростым котом. Я точно знал, что под грубой оболочкой скрывается одинокий испуганный человек. Я чувствовал в нем тот же страх, что поселился в моей душе после смерти Маргарет.

Склонив голову, я снова попробовал объяснить, что не голоден и просто беспокоюсь за него. Я боднул Джонатана в грудь, а потом поднырнул под руку, чтобы сказать: я здесь, я рядом. Судя по тому, что глаза человека наполнились слезами, он меня понял.

– И почему мне кажется, что ты смотришь прямо в душу? – сказал он внезапно осипшим голосом, в котором по-прежнему звучали раздраженные нотки. Я не знал, что ответить. – Но если это так, уверен, ты видишь там черную дыру. Или вообще ничего. Потому что там ничего нет. А завтра мне идти на работу. На мою новую хреновую работу. – Джонатан тяжело вздохнул. – Ладно, у меня хотя бы есть работа. Лучше, чем целыми днями торчать взаперти. Да, если ты планируешь остаться, пошли наверх, будешь спать рядом со мной. – С этими словами он взял меня на руки и понес на второй этаж. От удивления я даже забыл мяукнуть! Тем временем Джонатан опустил меня в кресло, покрытое самым мягким покрывалом, на котором мне только доводилось валяться.

– Мое лучшее кашемировое покрывало, – вздохнул Джонатан. Затем он погладил меня в последний раз, забрался в кровать и захрапел, едва коснувшись головой подушки.

Глава 16

Следующий день начался с того, что я на собственном опыте познал всю справедливость утверждения «утро добрым не бывает». Джонатан вскочил затемно, после чего сонный бродил по комнате, натыкаясь на мебель. Наконец он, недовольно бурча, отправился в душ, откуда вышел с мокрыми волосами и в полотенце. Утренний кофе не улучшил его настроения; завтракать Джонатан не стал, но хотя бы не забыл налить мне молока, после чего помчался наверх одеваться. Он вернулся в костюме, что-то бормоча под нос и поправляя галстук. Я вышел из дома вместе с ним; Джонатан пыхтел и ругался, но я знал, что таким образом он лишь скрывает волнение.

– Итак, Алфи, – обратился он ко мне, – пора вернуться в реальный мир. Пожелай мне удачи!

Я старательно потерся о его ноги.

– Отлично, теперь у меня все брюки в шерсти, – проворчал он, а потом наклонился и похлопал меня по макушке. Этот человек явно испытывал ко мне больше чем симпатию, просто не хотел показывать.

Я решил проводить Джонатана до конца улицы; короткие лапы с трудом поспевали за его быстрым размашистым шагом, но я старался не отставать. Заметив мои попытки бежать с ним вровень, человек покачал головой и рассмеялся, а потом нарочно ускорился! К перекрестку я совсем запыхался. Впрочем, я не собирался покидать Эдгар-Роуд, которую уже считал своей, поэтому там наши с Джонатаном пути разошлись.

Чуть отдышавшись, я помчался к Клэр, которая к моему появлению только-только вышла из душа.

– Алфи! – радостно воскликнула она, подхватывая меня на руки. – И где же ты гулял всю ночь? Я волновалась.

Я прижался к хозяйке, спеша заверить ее, что ничего со мной не случилось.

– Может, ты охотился? – Кажется, мысль о том, что я хищник, как и все коты, ей раньше в голову не приходила. Но сердитой Клэр не выглядела. – Ладно, если охотишься, просто будь осторожен, – закончила она.

Сидя на кровати, я наблюдал, как хозяйка собирается на работу. Люди – забавные животные: для того чтобы помыться, им требуется целое сооружение под названием «душ», а еще куча всяких пахучих средств и тряпочек. Котом быть куда проще: вылизался – и уже красавец! И бежать никуда не надо, привести себя в порядок можно практически в любом месте. На самом деле кошки очень внимательно относятся к личной гигиене, просто мы сконструированы лучше, чем люди, и нам легче поддерживать себя в чистоте. А еще кошкам не нужно ходить на работу, что, согласитесь, огромный плюс. Похоже, она отнимает у людей кучу времени! Хотя, если подумать, заботу о двух хозяевах (и наблюдение за еще двумя потенциальными) вполне можно назвать работой, так что я отчасти понимал, каково приходится Джонатану и Клэр. Первый нуждался в моем сочувствии, вторая – в участии, и о жильцах дома № 22 тоже забывать не стоило. Кстати говоря, пора бы их проведать!

Да, с такой жизнью можно не жаловаться на недостаток физкультуры. Пока я бежал на другой конец Эдгар-Роуд, настроение у меня, несмотря на суматошное утро, было приподнятое. Светило солнце, в воздухе разливалось тепло, обещавшее жаркий день. В такой шубе придется потрудиться, чтобы найти подходящее местечко для послеобеденного сна. Мы, коты, любим понежиться на солнышке, но перегрев никому не нравится. В солнечные дни я просто обожал дремать где-нибудь в теньке.

Дверь квартиры 22В, к моей большой радости, оказалась открыта; на лужайке перед домом играли двое мальчишек. Хотя они делили газон с 22А, Полли с ребенком нигде не было видно. Правда, откуда-то доносился младенческий плач, который сделал бы честь любому коту (я не доходил до такой громкости даже в самые грустные моменты своей жизни). В общем, я без опаски приблизился к игравшим детям.

На первый взгляд им было совсем немного лет. Один болтал на том же незнакомом языке, но, увидев меня, ясно и четко сказал:

– Кот! – и засмеялся.

Я подошел и потерся головой о его ногу, давая понять, что не прочь с ним подружиться. Мальчик захихикал; младший брат, игравший с машинкой, охотно к нему присоединился. В дверях появилась Франческа.

– Здравствуй, Алфи, – улыбнулась она.

Мальчик постарше открыл было рот, но Франческа мягко напомнила: – Говори по-английски, Алексей». – И я снова задался вопросом, откуда они.

– Мама, кот, – повторил мальчик. Франческа подошла к сыну и чмокнула его в макушку.

– Умница, – сказала она и взяла на руки младшего. – Дадим ему еды?

– Да, мама! – Алексей побежал в дом, и Франческа последовала за ним.

– Пойдем, Алфи, – позвала она. Я был тронут и приглашением, и тем, что женщина запомнила мое имя. Она мне нравилась, хотя из-за грубого акцента я не всегда ее понимал. Франческа была приветливой и милой – в отличие от Джонатана.

Мы поднялись на второй этаж; Франческа несла ребенка на руках, а я удивлялся, кому пришла в голову идея разделить дом на две части. Квартира оказалась яркой и современной, хотя и очень маленькой. Сразу за лестницей начинался узкий коридор, который, как выяснилось, вел в гостиную. Два маленьких уютных дивана занимали почти все свободное пространство; перед ними стоял деревянный кофейный столик, а вокруг валялись игрушки. В дальнем конце комнаты я заметил небольшой обеденный стол, за которым виднелся проход на кухню. В отличие от дома Клэр, здесь царил нормальный живой беспорядок. Хотя свободного места явно не хватало.

Я подумал, до чего же люди странные существа. Джонатан в одиночку живет в большом доме, а тут семья из четырех человек (и пускай двое еще совсем маленькие) ютится в маленькой квартире. Я не понимал, зачем это нужно, но такой порядок вещей казался мне несправедливым.

Пока Франческа занималась детьми, я осматривал квартиру. Я нашел две спальни: в первой стояли детские кровати, во второй – одна большая. За ними обнаружилась маленькая, но очень чистая ванная. Пол в детской комнате был усеян игрушками, а вот в другой спальне кто-то недавно прибрался. Квартира мне понравилась, но я не мог избавиться от чувства, что она слишком мала для растущей семьи.

Закончив обход, я вернулся к мальчикам, которые сидели рядышком на диване. Младший сжимал в руке печенье, и ничто в мире его больше не интересовало, а вот Алексей очень мне обрадовался. Он почесал меня за ухом, и я довольно мурлыкнул. Многие из моих котодрузей и знакомых пели дифирамбы детям, и теперь, когда меня гладили маленькие теплые ладошки, я начинал понимать почему.

В комнату вернулась Франческа.

– Можем угостить его рыбой, когда будем обедать.

Я заинтересованно поднял уши.

– А пока попрактикуйтесь на нем в английском, – со смехом предложила женщина. – И надо бы позвонить по номеру на жетоне.

Я хитро прищурился. Клэр и Джонатан так и не удосужились поменять телефон на ошейнике, и пока моему плану ничего не угрожало.

– Он будет жить с нами? – спросил Алексей.

– Нет, коханый. Мы только снимаем эту квартиру. Нам нельзя заводить животных.

«Вот так незадача! – подумал я. – Второй раз не везет. Жизнь ко мне несправедлива».

– Английский сложный, – пожаловался Алексей, когда мама ушла на кухню. – Там, где я раньше жил, я говорил по-польски. Английский тоже учил, но было тяжело.

Мальчик выглядел так, будто вот-вот расплачется. Я залез к нему на руки, и он крепко прижал меня к себе. Мне стало трудно дышать, но я терпел, сколько мог, а потом все-таки вывернулся и спрыгнул на пол. Интуиция не подвела: я снова нашел людей, которые во мне нуждались. Судя по всему, они тоже оставили родной дом, и я понимал, как им сейчас нелегко.

Мои размышления прервали липкие ручки младшего ребенка, вцепившиеся в шерсть. Нет, я был не против, но чувствовал, что потом мне придется хорошенько помыться. Прежде я нечасто общался с детьми. Когда я жил у Маргарет, к нам иногда заглядывала соседская девочка. Она играла со мной, угощала едой со своей тарелки, но этим мой опыт и ограничивался. Во время путешествия случайные знакомые не раз и не два говорили, что мне стоит подыскать семью с детьми. Они утверждали, что ребенок – это друг, с которым можно поиграть, но он еще тебя кормит и о тебе заботится. Что ж, теперь я понимал, о чем они говорили.

Конечно, я сильно привязался к Джонатану и Клэр, но, откровенно говоря, они не удовлетворяли все мои потребности. Да, они меня кормили, иногда гладили и играли со мной, но большую часть времени я был предоставлен самому себе. Я усердно гнал мысли, что беготня по хозяевам рано или поздно поставит меня в неловкое положение, поскольку верил в свой план.

Я не мог полагаться только на Клэр. Когда я присматривался к ее дому, то был уверен, что туда въедут по меньшей мере два человека. В случае с Джонатаном я вообще рассчитывал на большую семью, но никак не на ворчливого холостяка. В результате я по-прежнему с опаской смотрел в завтрашний день и не переставал искать новые дома. Квартиры 22А и 22В вполне могли стать моим дневным пристанищем, а у Клэр и Джонатана я бы оставался на ночь.

Я не сомневался, что это сработает, поэтому перекатился на спину, позволив Алексею пощекотать мне живот, а затем довольно вильнул хвостом и снова вскочил на четыре лапы. После этого мальчик придумал новую игру: я должен был прятаться под стулом и нападать на него из засады. Не понимаю, почему это так радовало мальчишек, но мне тоже нравилось, и я не возражал. Потом я притворился, что ловлю невидимую птицу, и Алексей с младшим братом чуть не лопнули от смеха.

Франческа вошла в комнату с задумчивым выражением лица.

– По этому телефону никто не отвечает, – сказала она. – Может, сменили номер, а на жетоне поменять забыли? Томаш, пора спать, – обратилась она к младшему сыну.

Франческа унесла малыша в детскую и вскоре вернулась без него. Томаш немного покапризничал, но быстро затих. Алексей что-то рисовал, облокотившись на кофейный столик; я устроился на диване. Пока я не знал, что делать дальше, но мне было хорошо.

– Так, пока Томаш спит, займемся английским.

– Хорошо, мама, – вздохнул Алексей.

– Сколько тебе лет? – начала Франческа.

Я наблюдал за ними, переводя взгляд с матери на сына.

– Шесть. А Томашу два.

– Правильно. Где ты живешь?

– В Лондоне. Мы из Польши, но она теперь далеко. – Алексей погрустнел, и я заметил, как потемнели глаза Франчески.

– Мы обязательно съездим домой, – тихо сказала она.

– Папа говорит, что теперь наш дом здесь, – ответил мальчик.

– Значит, у нас будет два дома! – подмигнула Франческа. Она изо всех сил пыталась поднять сыну настроение. Я же просто мяукнул, соглашаясь, что это хорошая идея.

– Ха, коты делают громкие звуки.

– Кота зовут Алфи.

– Ал-фи? – медленно повторил Алексей, словно пробуя мое имя на вкус. Я подумал, как это, наверное, тяжело – приехать в другую страну и учить чужой язык, когда ты и на своем-то не так давно разговаривать научился.

– Да, и я надеюсь, что он еще придет к нам в гости. – Франческа вопросительно на меня посмотрела, а я в ответ склонил голову и прищурился, намекая, что приду еще не раз.

– Мама, вдруг мне не понравится в школе? – Большие карие глаза Алексея все-таки наполнились слезами.

– Понравится, – твердо сказала Франческа. – Поначалу будет сложно, но ты справишься.

– Справлюсь, – кивнул Алексей.

– Мы все должны быть сильными, милый. У папы здесь хорошая работа, и мы будем счастливы, если постараемся.

– Я скучаю по папе, – признался мальчик.

– Сейчас ему придется много работать, но потом мы станем видеть его чаще. Он делает это для нас.

Франческа опустилась на пол рядом с сыном. Пока они говорили, Алексей нарисовал дом – не тот, в котором они жили сейчас, а большой, со множеством маленьких окошек.

– Я тоже скучаю, – прошептала Франческа, притянула мальчика к себе и взъерошила ему волосы. – Но здесь нам обязательно понравится. Просто нужно быть сильными.

Невозможно было понять, кого она пытается в этом убедить: сына или себя. Я сидел на диване, не в силах пошевелиться. Жизнь бывает жестока не только к кошкам, но и к людям. Требовалось немало мужества, чтобы не опустить руки.