Будь со мною нежен Крамер Киран

Глава 31

– Я назову его «Чертовы янки»! – воскликнула Кармела, для пущей убедительности ударив кулаком по столу. – Что скажешь?

Тру перестала жевать, мучаясь виной за то, что в ее мыслях то и дело всплывал обнаженный Харрисон, раздевавший ее своим сексуальным взглядом.

Они с Кармелой сидели за ленчем в «Морской звезде». Уже прошло три дня, как Харрисон уехал, и ей пора было думать о грядущей свадьбе, а не о минувших любовных похождениях.

«Миссис Дабз Уэринг. Миссис Дабз Уэринг. Миссис Дабз Уэринг», – мысленно твердила Тру как попугай, лишь бы только не думать о Харрисоне. Чтение, и то не помогало. Все ее попытки окунуться в мир литературных героев с треском провалились. И уж конечно, приходилось обходить стороной студию, где воспоминания оживали с новой силой.

– Мне кажется… – начала Тру, оглядев сперва потолок, затем Роджера, усердно драившего столешницу, и, наконец, встретившись взглядом с Кармелой, которая сидела, как на иголках в ожидании ее ответа. – Мне кажется, это гениально.

– И мне! – Кармела расплылась в улыбке.

Тру чувствовала свою вину, но что она могла сделать?

– Гейдж – настоящий бриллиант, – вздохнула Кармела. – Народ устал от местной атрибутики. Все сыты по горло чарлстонскими салфетками и прочими побрякушками, так? И хотят чего-нибудь не отсюда. А я в этом разбираюсь лучше остальных. Я ведь сама чертова янки! Буду торговать хлебными наборами из Бостона и рецептами устричного супа в стиле Новой Англии. А еще привезу соевые свечи из Кейп-Кода и ворох туристических путеводителей по Нью-Йорку.

«Миссис Дабз Уэринг». Тру продолжала самогипноз, призванный отвлечь от воспоминаний о Харрисоне, как, повернувшись в профиль, он наблюдал за полной луной.

– Все у тебя получится. – Она взяла подругу за руку. – Уже пора, Мел, не находишь?

Выражение лица Кармелы внезапно изменилось и она грустно шепнула:

– Нет.

– По-моему, самое время, – мягко заметила Тру. – Этим ты не осквернишь его память, а, наоборот, воздашь должное. И эта задумка как нельзя лучше вяжется с открытием твоего магазина. Твой отец гордился бы, что дочь почтила его память таким необычным образом. Он был подлинным героем. Как и все его товарищи из пожарной бригады Куинса. Если ты попробуешь – хотя бы попробуешь! – освободиться от страха, то обязательно найдешь достойный способ напомнить гостям магазина о подвиге этих людей.

Пару секунд Кармела изучала их сплетенные пальцы.

– Знаю, – ответила она, подняв глаза. – Но сегодня так трудно говорить о событиях одиннадцатого сентября. К тому же я не жду сочувствия.

Тру усмехнулась.

– Да никто и не решится жалеть такую сильную и волевую девушку, а вот сказать слова благодарности твоему отцу за ту жертву, что он принес, наверняка захотят.

– Было бы замечательно, – улыбнулась Кармела.

– Конечно. – Тру отпустила ее руку. «Миссис Дабз Уэринг». – Ты рассказывала Гейджу об отце?

– Нет. К слову не пришлось.

– Что ж, надеюсь, скоро придется. Как у вас вообще дела?

– Прекрасно, правда. Странно, что мы с ним так неожиданно сошлись. Я понимаю его, а он понимает меня.

Отложив вилку, Тру наклонилась к подруге.

– Я очень за вас рада.

Теперь уже Кармела взяла ее руку.

– А я рада за тебя. Ты сама-то за себя рада?

Тру до сих пор молчала о том, что произошло между ней и Харрисоном: не хотелось сыпать соль на рану, – поэтому осторожно сказала:

– У меня все прекрасно.

«Миссис Дабз Уэринг. Миссис Дабз Уэринг. Миссис Дабз Уэринг…»

– Ох, милая.

От звука проникновенного голоса Кармелы у Тру навернулись слезы, но поднять глаза она боялась.

– Это верное решение. – Ничего другого не могло случиться. И не случится. И я должна жить дальше. – Она глотнула минералки, чтобы промочить пересохшее горло.

– Тебе виднее, – проговорила Кармела. – Переубеждать не стану. Но помни: что бы ни случилось, я с тобой. Слишком рано говорить, как сложится у нас с Гейджем, но тебе я доверюсь: это не похоже ни на что из того, что было прежде, честнее и глубже. Я словно повзрослела…

Оглянувшись, она заметила, что Роджер прислушивается к их разговору.

– Оставь нас, пожалуйста, Роджер, – вежливо попросила Тру.

– Ладно. – Он смерил их недовольным взглядом. – Но не рассчитывайте, что я буду подливать вам в чайник кипяток.

Когда он удалился шаркающей походкой, девушки прыснули.

– Думаю, я влюбилась, – прошептала Кармела. – И теперь четко сознаю, что нет на свете ничего важнее любви: ни тараканы в голове или болячки Гейджа, ни мои комплексы и глупый акцент – ничего не может разрушить любовь. Любовь способна выдержать любые испытания. – Кармела поднялась с дивана и ткнула в стол указательным пальцем. – Запомни это, Тру Мейбенк.

– Хорошо, – натянуто улыбнулась подруга. – Ты куда-то собралась?

– Да нет, просто немного увлеклась! – Расхохотавшись, Кармела села обратно.

– Я высоко ценю твое участие, – сказала Тру.

И это было правдой.

Предсвадебная лихорадка. Предсвадебный загул. Она познала и то и другое. Тру могла бы написать весьма познавательную статью в журнал для будущих невест – анонимно, разумеется, – и все же лелеяла надежду, что встреча с Дабзом вернет все на свои места. Ее любовь к нему – а любовь ведь была – вновь воссияет, стоит только увидеть его, и все ее сомнения исчезнут как по мановению волшебной палочки.

Любовь преодолеет все преграды.

Пламенная речь Кармелы запала ей в душу, Тру вспоминала ее сутки напролет, и всякий раз, когда больное воображение рисовало образ Харрисона, она заменяла его на Дабза. Любуясь новеньким, пока еще не объезженным седаном «БМВ», Тру радовалась вниманию жениха, который подарил автомобиль как символ преданности и заботы. Окидывая взором помидорную плантацию, она проникалась щедростью Дабза, обещавшего поддерживать ее хозяйство на плаву и после свадьбы.

Она не станет думать о том, что именно здесь совсем недавно они с Харрисоном занимались любовью.

Однако тактика оказалась не слишком эффективной, и звонок Дабза застал ее врасплох.

– Мы с мамой летим дневным рейсом из Ла Гуардия. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы оба будем в Чарлстоне, – послышалось в трубке.

– Какое удачное совпадение.

– Так вышло вовсе не случайно. Она просила меня повременить денек с отъездом, чтобы можно было лететь одним самолетом, – объяснил Дабз.

– Ты поддержка и опора для своей матери.

«Хотя, – подумала Тру, – заботливый жених прилетел бы к своей невесте еще вчера». Не стоит игнорировать тот факт, что Пенн путешественница со стажем и в чьей-либо помощи особо не нуждается.

– По приезде я сразу завезу ее домой, – поделился Дабз своими планами. – Надо будет удостовериться, что она справляется со сменой часовых поясов. А потом, стремглав к тебе.

– Жду не дождусь! Только…

– Что?

– Не забывай о нашем уговоре.

– Черт бы его побрал! Ты что, серьезно будешь мучить меня воздержанием? Я тут трудился на разрыв аорты, лишившись сна и аппетита, – возмутился Дабз, – а меня даже приласкать не хотят.

– Извини, но я не могу не спросить: тебе не приходило в голову, что мои потребности могут немного отличаться от твоих? Или тебе наплевать?

– Конечно, нет. Какая муха тебя укусила? Переживаешь из-за свадьбы? Тебе, наверно, стоит попить успокоительное… Многие жены моих партнеров говорят…

– Спасибо, обойдусь без лекарств! – отрезала Тру. – Мне просто хочется…

– Чего?

– Не будем ссориться. – Она вздохнула, почувствовав на сердце невероятную тяжесть. Сейчас бы горячую ванну с пеной и плитку шоколада! И чтобы рядом была мама. Да, Хелен Мейбенк была эгоистичной особой, одержимой внешностью и этикетом, но все-таки она ее мать.

– Это обычное предсвадебное волнение, – гнул свою линию Дабз. – Ничего удивительного. И знаешь, коль уж мы чтим традиции, я был бы рад увидеть тебя вечером у мамы.

– Дабз, я приготовила вкусный ужин. У меня накопилось столько мыслей о предстоящей свадьбе…

– Оставь эту девчачью ерунду для мамы. Она с удовольствием с тобой поболтает. Ее домоправительница готовит ранний ужин, так что увидимся в шесть часов.

– Но я запекла твою любимую курицу с гарниром из дикого риса. Надеялась, мы сможем посмотреть кино.

– Давай завтра. Хотя постой-ка… завтра у меня мальчишник.

– Сегодня – наш последний шанс побыть вдвоем…

– Поставь кастрюлю в морозильник, Тру. Съедим, когда поженимся. – Дабз рассмеялся удачной шутке. – Вуаля – проблема решена. И перестань волноваться.

Господи, легко сказать… Тру только это и делает, с тех пор как Харрисон вернулся в ее жизнь.

Перед тем как отправиться к Пенн, Тру подогрела запеканку для Гейджа, Кармелы и Уизи. Днем она все переосмыслила. То, что было между ней и Харрисоном, не в счет. Минутное влечение, не более того. Она простила себе романтические мечты. Что взять с артистичной натуры? Теперь этот роман всего лишь странное воспоминание. А Дабз реален. Он здесь, с ней, в Бискейне. В нем – ее будущее и надежда на семейное благополучие.

Выходя из дома, чтобы купить Пенн бутылку дорогого вина, Тру столкнулась с курьером из отдела доставки.

– Это что еще такое?

На пороге громоздилась прямоугольная коробка внушительных размеров.

– Без понятия, – ответил курьер. – Посылку, вроде, отправила чарлстонская фирма – производитель офисной техники.

– Вы точно не ошиблись адресом? Я не заказывала технику.

Он тщательно перечитал бланк доставки.

– Все верно, мэм. – Мужчина помог ей внести груз в прихожую и спешно откланялся.

Пребывая в искреннем недоумении, Тру несколько минут кружила над коробкой, но наконец распаковала ее. Внутри оказалось настольное многофункциональное печатающее устройство. В комплект входил купон на бесплатную сборку, сервис и личную консультацию по эксплуатации, а также инструкция на ди-ви-ди и сертификат на пожизненный запас чернильных картриджей.

По щекам покатились слезы.

Разумеется, это Харрисон.

Однако в этом благородном жесте Тру почуяла второе дно: может, все-таки она решится расправить крылья и взмыть в небеса, как и положено талантливой художнице; а не продолжит прятаться на чердаке.

«На этот раз ты меня раскусил». Ее творческое естество всеми силами тянулось к этому великолепному устройству: возвращать такую красоту было бы непростительно, – но как же тогда забыть о Харрисоне, если аппарат останется при ней?

В этом, верно, и состоял его дьявольский план.

Некоторое время спустя она известила Пенн о своем прибытии вежливым стуком в дверь. Переступая порог, Тру вспомнила, как делала это много лет назад, торопясь на ленч в честь завершения выпускного вечера. Она опаздывала, потому что накануне случилась та единственная ночь на Палм-Бич: лучшая ночь в ее жизни, обернувшаяся катастрофой утром.

Встретившая ее домоправительница проводила Тру в гостиную.

– Не успела как следует привести себя в порядок, милочка? – сказала Пенн, потягивая джин-тоник. – Впрочем, какая разница? Ты прямо светишься от любви. Дабз все равно нашел бы тебя привлекательной, оденься ты хоть в бумажный мешок.

Тру выбрала скромный наряд – шелковую юбку Хони и летний джемпер без рукавов.

– Не уверена, что это комплимент, – ответила она непринужденно. – Но зато вы, как всегда, ослепительны.

Что уж тут греха таить: ее свекровь настоящая модница. Шикарное коричневое платье Пенн дополнила шелковым шарфом в классическую клетку от «Барберри». Возможно, в память о ее пребывании в Лондоне?

Куда запропастился Дабз? Тру отчаянно хотела его увидеть. Не подавая виду, она села на край дивана и улыбнулась Пенн.

– Как прошла ваша поездка?

– Довольно интересно. Из Лондона я позвонила Невиллу Баркеру. Он согласился быть моим кавалером на свадьбе. – Невилл – зажиточный филантроп из Чарлстона, и с Пенн их роднила любовь к благотворительной деятельности. – Выпьешь?

Среди напитков в доме Пенн первенствовал джин-тоник.

– С удовольствием. – Это было именно то, что Тру сейчас необходимо.

Расторопная домоправительница приготовила коктейль буквально за секунды.

Тру успела сделать пару жадных глотков, когда в дверях показался Дабз.

– Привет, красавица! – Он был искренне рад ее видеть.

К счастью, и она испытала прилив радости и облегчения. Теперь все непременно пойдет своим чередом.

– Ты подобна глотку свежего воздуха, – пробормотал он, целуя ее в щеку.

В этот момент мир будто бы остановился. Боже, как отвратительно прикосновение его холодных губ! Тру еле сдержала брезгливую дрожь.

– Спасибо, – отрешенно ответила она. – Ты тоже… замечательно выглядишь.

Эта реакция случайна, убеждала она себя. Нервы у нее и так ни к черту, а тут еще Пенн следит за ними. Встреча с женихом под надзором свекрови – дело не самое приятное.

На протяжении десяти минут они вели мучительную светскую беседу ни о чем, после чего направились в столовую.

Дабз не выказывал галантности – стул Тру пришлось отодвигать самой. Справедливости ради надо отметить, что перед матерью он тоже не особо распинался.

Пока они ели крем-суп из крабов, Тру наконец-то справилась со своими нервами и с удивившей ее саму легкостью произнесла:

– В план свадебного торжества внесены небольшие коррективы. Мы были на волоске от краха, но мне удалось все уладить.

Пенн даже глазом не моргнула.

А Дабз будто застыл с поднесенной ко рту ложкой.

– На волоске? От краха?

– Да, чуть было не лишились банкетного менеджера и места проведения праздничного обеда, – подтвердила Тру.

Он отложил ложку в сторону.

– Ты издеваешься? Как такое могло произойти?

Тру мельком взглянула на Пенн, которая как ни в чем не бывало ела суп.

– Банкетный менеджер, как выяснилось, был забронирован на нашу дату раньше.

Тревожный взгляд Дабза метался от невесты к матери и обратно.

– И что за коррективы?

– Я здесь ни при чем, – проговорила Пенн с каменным лицом. – Я была в Англии.

– Свадьба пройдет в Мейбенк-холле, – твердо сказала Тру. – Именитого банкетного менеджера нанять не получилось: слишком поздно, – так что устроим барбекю под звуки скрипок, а потом выступит группа «Бьюти колл». Ты их слышал, Дабз: они отлично перепевают хиты других рок-исполнителей.

За столом воцарилось гробовое молчание.

Дабз резко наклонился к Тру.

– «Бьюти колл»? Это шутка?

– Если не нравится моя затея, – проговорила Тру, чувствуя, как жжет в груди, – мы можем сбежать.

– Уэринги не устраивают сельских свадеб, – вмешалась Пенн. – Как и тайных побегов.

Тру решила не обращать внимания на это резкое замечание и напомнила Дабзу:

– Ты, помнится, любил «Бьюти колл». Мы когда-то часами танцевали под эту музыку.

– То была вечеринка под жаркое из устриц. А сейчас речь о нашей свадьбе. – Его лицо отражало шок, а в голосе явственно звучала неприязнь.

– Вот и повеселимся от души. – Тру с трудом проглотила комок, вставший в горле. – Это и будет настоящий праздник.

– Так что, все мои партнеры должны ехать в Мейбенк-холл?..

– А что тебя не устраивает в Мейбенк-холле? – с вызовом спросила Тру, пугаясь собственной храбрости.

– Я слабо себе это представляю. – Дабз натянул на лицо маску адвоката.

– Мой родной дом – прекрасное место для церемонии. Он полон естественного очарования. В нем чувствуется жизнь. Не то что арендованные залы с казенными стульями.

– Увы, он весьма далек от идеала, – досадливо возразил Дабз, развалившись в обеденном кресле. – По крайней мере, в его нынешнем состоянии: ставни перекосились, о полах и говорить нечего…

– Я понимаю… – сухо начала было Тру.

– Нет, ты не понимаешь! – Он безнадежно покачал головой. – Я хочу, чтобы о нашей свадьбе долгие месяцы говорил весь город.

– Зачем? – Она изнемогала от обиды и тоски. Господи, до чего же больно! – Тебе так важно мнение обывателей и всех этих друзей из Чарлстона?

Минуту за столом стояла тишина.

– Я считала, что этот день принадлежит нам, – дрожащим голосом продолжала Тру. – Не думала, что это лишь игра на публику, потому что настоящим друзьям не надо ничего изображать друг перед другом.

Пенн залилась холодным смехом.

– Бедная наивная девочка.

Бросив на мать гневный взгляд, Дабз наклонился и трепетно сжал ладонь Тру.

«Нет-нет, о боже, нет!» Его прикосновение показалось инородным, чужим, но она взяла себя в руки и выдержала: Мейбенк-невесте не пристало капризничать и отвергать жениха.

– Ты разве не желаешь мне успеха? – проговорил он тоном, каким общаются с ребенком или умственно отсталым.

А вдруг Тру и правда напрочь утратила карьерные амбиции? Прозябая на родительской ферме сутки напролет, она могла разучиться видеть перспективу.

– Конечно, желаю, если работа делает тебя счастливым, – прошептала она отрешенно.

Пенн издала трагический вздох.

– Бози работает не покладая рук, чтобы оплачивать твои бриллианты, машину и путешествия в субтропики.

– Да не нужно мне ничего этого! – воскликнула Тру. Пенн довела ее до исступления, и ей внезапно стало наплевать на мнение свекрови.

Удивленно вскинув бровь, та повернулась к сыну.

– Я должна знать: тебя хоть капельку заботит мое счастье? – Тру вновь обратилась к жениху. – Или машину ты купил мне по иной причине?

– Сейчас мы обсуждаем свадьбу, – отрезал Дабз. – Не отклоняйся от темы.

– Задавая принципиально важные вопросы? – Тру встала из-за стола, еле держась на ватных ногах. – Я благодарна за машину, но придется сдать ее в салон. Выберу подержанную, которая мне будет по карману. Что до деталей церемонии, поезд давно ушел. Если ты рассчитывал на канапе и канделябры – придется смириться с их отсутствием. Не велика потеря. Свадьба не вся жизнь – важно, как мы проведем дальнейшие годы. Не так ли, Дабз?

Он отвел глаза.

– Это весьма неучтиво, Гертруда. – Пенн сморщила губы.

– Меня зовут Тру, – упрямо и без колебаний возразила она. – И я имею право высказать свое мнение об автомобиле, который мне предстоит водить. А спасение нашей свадьбы стоило мне титанических усилий. – Скрестив руки на груди, она в упор посмотрела на Дабза, и тот наконец решился встретиться с ней взглядом. – Сама мысль о свадьбе в Мейбенк-холле греет сердце. По-моему, это достаточно весомый аргумент.

Дабз швырнул салфетку на пол.

– Отлично. Можешь ездить на чем угодно, а подарок, преподнесенный из самых благих побуждений, вернуть.

– Я никогда не сомневалась в чистоте твоих намерений, – попыталась оправдаться Тру. – Прости, но…

– А насчет свадьбы – будь что будет, – равнодушно перебил ее Дабз и хмуро покосился на мать: – Ты все испортила: могла бы задержаться на денек-другой и помочь Тру все уладить.

– Я думала, она справится но, как видно, ошиблась, – ответила Пенн ледяным тоном. – Сделаю вечером пару звонков – глядишь, все и обойдется.

– Ты что, шутишь? – выкрикнул он, кипя от злости. – Неужели трудно было договориться заранее?

– Не могла же я пропустить конференцию. – Пенн томно вздохнула.

Дабз недоверчиво прищурился.

– Уверен, ты нарочно ставишь нам палки в колеса.

– Какое нелепое обвинение! – возмутилась Пенн, манерно задрав подбородок. – Я, между прочим, намерена выправить ситуацию. Не хочешь выразить мне благодарность?

– Я тебе не верю! – громогласно заявил Дабз.

Теперь и Тру разглядела истинное лицо свекрови. Почему же ей раньше на ум не пришло, что Пенн все это время дергала за ниточки?

Наивности ей и впрямь не занимать.

Пенн смотрела в сторону, и ее молчание было красноречивее всяких слов.

– Готов поспорить, это ты внесла разлад в организацию свадьбы! – не утихал Дабз. – Как ты могла? Тру – моя невеста, а не одна из твоих медсестер, которыми можно манипулировать.