Будь со мною нежен Крамер Киран
Тру радовалась, что он встал на ее сторону. Да, он привык верховодить в их отношениях, но она зачастую охотно ему уступала – ведь он неизменно ее страховал и поддерживал.
Так почему же ей внезапно опротивели его прикосновения? Ничего, время лечит. Рано или поздно все вернется на круги своя. Вот только раболепствовать перед ним она больше не станет. Этот дурацкий ужин будет первым шагом на ее пути к самоутверждению. Как ни странно, фиаско с брачной церемонией принесло пользу их союзу.
– К этому хаосу я совершенно непричастна, – продолжала нагло врать Пенн. – Однако это еще раз доказывает, что Уэрингу не пристало жениться на Мейбенк. Ты разве не научен горьким опытом? Забыл, как она поступила с тобой после выпускного?
– Мама, эта история давно минувших дней! – воскликнул Дабз. – За что еще ты собираешься ее корить? Выкладывай сейчас, ибо после свадьбы я Тру не дам в обиду, и превратить ее жизнь в ад тебе не удастся.
– Воля твоя. – Она горделиво вскинула голову. – Откровенно говоря, мы с Хелен никогда не ладили.
– Хелен? – Дабз изумленно повел бровью.
– Вы ведь сыграли с ней столько партий в бридж! – вмешалась Тру.
– Сыграли, – невозмутимо пожала плечами Пенн.
– С какой стати ты вообще о ней вспомнила? – по-прежнему ничего не понимал Дабз. – У вас что, были какие-то трения?
– Мы не ругались. – Опустив глаза, Пенн поджала губы. – Просто перестали общаться.
– Я понятия не имела… – пролепетала Тру. – Что же случилось? Мама вас чем-то оскорбила?
Пенн усмехнулась.
– Можно сказать и так.
Дабз подобрался, будто на судебном заседании, и внимательно следил за эмоциями матери, пытаясь проанализировать ее ответы. Потом, положив ладони на стол, неожиданно спросил:
– Все это связано с отцом?
Пенн была непреклонна:
– Нет. С чего ты взял?
Дабз смотрел на мать в упор.
– Что тебя могло не устраивать в Хелен? Вы с ней были одного поля ягоды: идеальные жены, одеты с иголочки, неукоснительно соблюдали правила.
– Не все правила. – Щеки Пенн вспыхнули легким румянцем.
Дабз кивнул и ослабил напор.
– Значит, я прав.
– В чем именно? – спросила Тру.
Пенн закусила губу.
Мгновение спустя Тру наконец осенило.
– О нет! Моя мать и… – Сглотнув, она устремила на Дабза тревожный взгляд. – И твой отец?..
– Все верно, мама? – На лице Дабза не дрогнула ни одна жилка, оно было точно высечено из гранита.
Пенн оттолкнула свое кресло.
– Не в моих привычках вести дискуссии на подобные темы. Я отправляюсь в постель.
Что ж, ответ они получили.
– Это многое объясняет. – Тру откинулась на спинку кресла.
– Я бы не отказался чего-нибудь выпить. Составишь компанию? – спросил Дабз, присев рядом с ней.
– Пожалуй… – Многие годы она посвятила поискам истины, а разгадка таилась прямо перед носом. Родители унесли свою тайну в могилу, а сейчас это уже не важно. Так пусть же покоятся с миром. Ведь теперь у них с Уизи действительно крепкая семья. Уизи?
В гостиной Дабз наполнил свой стакан виски. Тру остановилась на ликере «Бейлиз».
Они сидели рука об руку, но Тру предусмотрительно держала скромную, почти неуловимую дистанцию. Их взору открывался пустой камин, на котором Пенн установила свечи.
– Выходит, у нас с отцом схожие вкусы, – неожиданно обронил Дабз.
– Мы с мамой абсолютно разные, – солгала Тру, глотнув из своего бокала, и тут же испытала вину за эту маленькую ложь: она очень похожа на свою мать, по-своему зажатая, обремененная тайнами.
«Мама, тебе тоже было нелегко? Поэтому ты постоянно себя сдерживала? Сильные чувства, наверное, причиняли боль?»
– Я так не думаю, – возразил Дабз. – Вы обе – элегантные леди, воспитанные в южных традициях.
– И все-таки теперь я вроде бы стала фермером…
Вероятно, мама одобрила бы ее занятие: ей ведь так нравилось ухаживать за садом. Может, земля под ногтями была ее формой бунта?
– Ну, у тебя это ненадолго, – рассмеялся Дабз.
Ее это обидело.
– Тебе очень хорошо известно, что я хочу сохранить свое дело.
– Обговорим это потом, ладно? Я до сих пор в шоке от признаний своей матушки.
– Ладно. – Тру предпочла проигнорировать уязвленное самолюбие. – В детстве я слышала, как родители ссорились из-за этого. У матери был роман, довольно короткий – меньше месяца, однако я тогда понятия не имела, кто был ее любовником, – оставалось лишь гадать.
Дабз осушил свой стакан.
– Бискейн надо переименовать в Санта-Барбару.
– Да уж. – Она выдержала небольшую паузу. – Сможешь переварить еще одну новость?
– Очередной скандал?
– Не думаю. Скорее повесть с замечательным концом.
– Хм, меня одолевают сомнения.
– Тебе просто необходимо знать правду.
– Тогда не тяни кота за хвост – говори!
Его ерничанье было вполне понятно, и Тру произнесла, заглянув ему в глаза:
– Уизи твоя сводная сестра.
Его зрачки расширились, и он с трудом выдавил:
– Веселая шутка!..
– Это не шутка. Пусть отношения моей матери с твоим отцом и были мимолетными, но благодаря им на свет появилась Уизи.
– Где доказательства?
Она отпрянула.
– Их нет. Да и в чем, собственно, проблема? Наши брачные узы вас бы и так породнили.
Вскочив с места, он решительно направился к барной стойке красного дерева.
– Да, лихо нас одурачил папаша! – посетовал Дабз, вновь наполняя стакан. – Твоя мать была не первой его пассией. Мы с мамой жили в постоянном страхе, что когда-нибудь на пороге объявится дама с тестом на отцовство и притязаниями на семейное имущество.
– Понимаю, как тяжко вам приходилось. – Тру старалась проникнуться к нему сочувствием. – Разумеется, мы бы никогда этого не сделали.
– Да неужто?
Ничего себе! Будто ножом по сердцу.
– Ты разговариваешь с будущей женой, – напомнила Тру ледяным тоном. – А Уизи моя младшая сестра. Следи за языком.
– Черт. – Дабз покачал головой и сел подле нее. – Извини. Веду себя по-свински.
– Не страшно, я тебя прощаю. Все это будто гром среди ясного неба.
Дабз сжал ее ладонь. Проглотив чувство отвращения, Тру радовалась его внезапной кротости, которую он прятал с самого момента их знакомства.
– Я счастлив, что встретил тебя, милая. Ты так не похожа на прочих женщин! Тебе и впрямь плевать на мои деньги?
– Ну конечно! То есть я не против денег в принципе, просто считаю, что самое главное – быть с тем, кого любишь.
Дабз ее поцеловал, и на этот раз вкус его губ показался не таким уж отвратительным: мысль о том, чем он ради нее пожертвовал, помогла вытерпеть его прикосновения.
В ее душе снова расцвела надежда. Кто сказал, что брак – это легко? И Тру сделает все, что в ее силах, чтобы укрепить их отношения с Дабзом, – ведь ее родители как-то справлялись, пусть мама разок и оступилась…
– Ты наверняка будешь вечно меня пилить за рьяное стремление стать полноправным партнером? – спросил Дабз. – А когда я им стану, заявишь, что семейные ужины важнее крупных сделок?
Тру улыбнулась.
– Как в воду глядишь.
– У каждого целеустремленного мужчины есть слабое место. – Он убрал локон с ее лица. – Моя слабость – ты. И сегодня я понял, как с этим смириться.
Обдумывая его слова, Тру несколько минут сидела молча. Поток воспоминаний возник перед ее мысленным взором: прошлое и настоящее, подобно нити в иголке, соединяющей воедино кусочки лоскутного килта, сложились в одно целое, что и было ее жизнью. Она вспомнила Уизи. Кармелу. Свою студию. Гейджа. Помидоры. Угрюмого Роджера из «Морской звезды». Собак. Доски для серфинга. Луну. Мейбенк-холл и всех его обитателей, которые жили там еще до нее.
Харрисон…
Господи, Харрисон!
Что же она наделала? Как можно быть такой слепой? Кто положит конец ее бессмысленному трепету перед родительскими заветами? И когда страх прекратит руководить ее поступками?
– Дабз?
– Да?
Отставив бокал на кофейный столик, Тру поднялась с места.
– Меня не манит роль твоей ахиллесовой пяты. Если честно, – она не могла поверить, что так долго не видела этого, – я устала от попыток соответствовать тебе и твоей матери. Я такая, какая есть, и заслуживаю лучшей участи.
– Эй, не кипятись! – Он коротко рассмеялся. – Я же сказал, что хочу быть с тобой несмотря ни на что.
– Несмотря ни на что? То есть я для тебя тот презент, который ты, так уж и быть, решился принять, несмотря на множество негативных составляющих?
– Ты явно огорчена матушкиной аферой. – Его реплика походила на утешение доброго адвоката. – А свадьба – это всегда громадный стресс. – Дабз встал. – Не забывай, что я всегда был рядом, что бы ни случилось, и именно я поддерживал тебя в минуты одиночества и горя.
Тру отступила на шаг.
– Я благодарна тебе, правда, но не собираюсь всю оставшуюся жизнь ловить каждое твое слово и безропотно терпеть ваши с Пенн капризы. Мне есть чем заняться!
Она схватила свою сумочку.
– Я художник. У меня хозяйство… А еще я фантастическая любовница и сестра. Кроме того, могла бы быть тебе отличной женой, но мне это уже неинтересно. Свадьба отменяется.
– Художник? Что это на тебя нашло? – Он загородил ей проход. – Не стоит горячиться, Тру. Поразмысли часок-другой, приди в себя, ладно?
– Дабз?
– Что?
– Сейчас хладнокровнее меня может быть только покойник. – Оттолкнув его локтем, она пулей вылетела из гостиной, даже не оглянувшись.
Глава 32
В десять вечера на экране мобильного Харрисона высветился номер Тру. Он не горел желанием говорить с ней, но вдруг что-то случилось? Выдохнув, он нажал зеленую кнопку.
– Алло?
– Харрисон?
Что это у нее с голосом? Он сразу же вообразил себе исчезновение Уизи. Сарай, сгоревший дотла. А может, что-то с Гейджем?
А Тру между тем бормотала:
– Прости, я поступила, как последняя дура. И сделала ужасную ошибку, сказав, что нам нужно расстаться. Возвращайся, пожалуйста, и мы обсудим, что делать дальше.
Здравствуйте, приехали! Все идет по кругу.
– Ты вроде как собралась замуж? – сказал он после некоторой паузы.
– Нет-нет. Уже нет. Я сказала Дабзу, что все кончено.
– Это просто очередной стресс.
– Да нет у меня никакого стресса.
Ее голос дрожал, поэтому Харрисон возразил:
– Не спорь, я же видел, что с тобой порой происходит. И с меня довольно, я умываю руки. Ты была права: нам не по пути. Выходи за своего богатенького бойфренда. И… удачи вам обоим.
Он положил трубку.
Она не перезвонила.
Глава 33
Напился…
С трудом приоткрыв глаза, Харрисон увидел Дэна, нависшего над ним с суровой миной на лице.
– Напомни, что я обещал сделать, если ты снова напьешься.
– Навалять мне по первое число, – устало выдохнул Харрисон, приоткрыв один глаз.
– Именно.
– И вот уже десять лет я жду, когда же ты сдержишь слово. – Каждое слово давалось ему с неимоверным трудом; рот напоминал помойную яму, вырытую в песках Сахары. – А этого так и… так и не случилось.
– Не зарекайся.
Опрокинув бутылку, Харрисон прикрыл глаза рукой.
– Говорю что хочу. Я… между прочим, суперзвезда.
– Тут не поспоришь. Однако я твой менеджер. И если через десять секунд не поднимешься на ноги, оболью водой. – Дэн угрожающе продемонстрировал стакан.
– Ой, только не «большой глоток»![34]
– Именно этот, король всех стаканов. – Дэн усмехнулся. – Итак… десять, девять, восемь, семь…
Харрисон, сморщившись, попытался встать. Голова раскалывалась, каждое движение отдавалось невероятной болью.
– Шесть, пять, четыре…
Он схватил Дена за лодыжку, потянул было к себе, но тот и не подумал двинуться с места. Возможно, Харрисон слишком ослаб? Он пытался вспомнить, когда ел в последний раз. Кажется, в придорожном кафе по пути из Бискейна. Но с тех пор вроде прошло несколько дней…
– Три, два, один, и…
К черту, вода пойдет ему только на пользу. Закрыв глаза, он решил насладиться холодным душем.
– Ну, ты и кретин! – виновато воскликнул Дэн. – Вода льется на твой «Ролекс».
– «Ролекс», кстати, был твой: думал подарить его тебе в ближайшее Рождество.
Смех, да и только.
Когда стакан опустел, Харрисон сделал глубокий вдох, вытер лицо и опять ухватил Дэна за ногу.
На этот раз успех превзошел все ожидания: Дэн рухнул на пол, прямо в лужу, которая явно не вписывалась в интерьер гостиной Харрисона. Впрочем, гора пивных бутылок и дисков с компьютерными играми была тоже не к месту.
А какого черта здесь стоит велосипед? Харрисон терялся в догадках. В голове всплывали мутные обрывки воспоминаний о том, как он ехал на нем с холма с криком «классс-но-о-о!», будто трехлетний ребенок.
Но все напрасно: повеселиться от души не удалось, радостью поделиться не с кем – нет никого рядом, даже собаки.
– Ненавижу свою работу! – заявил он вдруг. – К чему мне эти миллионы, если я даже пса завести не могу? Ты давай не тяни с женитьбой. Найди милую девушку, чтоб обожала собак и присматривала за моим питомцем во время гастролей. Отелям для животных я не доверяю: говорят, там жуткий сервис, да и телевизора нет. А собаки, между прочим, любят смотреть футбол.
– Ты, видно, окончательно свихнулся, – покачал головой Дэн.
– Я даже придумал, как его назову. Сэм.
– Хорошее имя.
– Пожалуйста, купи мне такой ошейник, ладно?
– Пока не протрезвеешь – подарков не жди. Взгляни на себя. Да ты просто посмешище. – Дэн встал и протянул ему руку. – Давай же.
– Я сам.
Еще чего. Он не позволит менеджеру поднимать его с пола. Возомнив себя Рокки, он с трудом начал выпрямляться. Через двадцать секунд героических усилий Харрисон стоял, покачиваясь из стороны в сторону.
– Мне бы таблеточку…
Дэн протянул ему таблетку от головной боли, и Харрисон проглотил ее всухую.
– Не губи здоровье. – Дэн наполнил водой «большой глоток» и подал боссу.
Харрисон попил, а потом еще, наконец, выдув всю воду, вернул стакан.
– Эта штука похожа на бездонный океан.
– У тебя час на то, чтобы прийти в форму, – сказал Дэн. – Затем я потребую от тебя четкого ответа по поводу Лос-Анджелеса. Если согласишься, завтра же летишь на фотосессию.
– А какой сегодня день?
– Воскресенье.
Проклятье! Все закончилось. Тру вышла замуж. Этой ночью, должно быть, начался их медовый месяц. Еще чуть-чуть, и он бы разревелся как школьник, но вовремя спохватился. Брутальному мужчине не пристало ныть. Вместо этого он лучше напишет новый хит.
Он определенно чувствовал прилив энергии.
– Дай-ка мне гитару. – Поняв, что ведет себя как последнее дерьмо, вежливо добавил: – Пожалуйста.
Не стоит испытывать терпение Дэна. Изображать пуп земли прикольно, но до определенного предела. Сейчас Харрисон чувствовал, что зашел слишком далеко.
Дэн между тем вовсе не обиделся, напротив: решил подыграть – рухнув на колени, воскликнул:
– Умоляю, напиши что-нибудь гениальное. А через часок я вернусь, и мы поговорим о Лос-Анджелесе.
Харрисон аккуратно поднял его.
– Я могу ответить прямо сейчас: поездка состоится. Так что иди домой, отдыхай и ни о чем не думай. А новая песня будет, вот увидишь, и ракетой взлетит на вершины музыкальных чартов.
В его голове уже одна за другой рождались строчки:
- Я покоряю хит-парады, а ты бьешь вдребезги сердца.
- «Классс-но!» – скажешь ты. «Классс-но!» – скажу я.
- Я ношу туфли от Луккезе, а ты в бикини от Барделль.
- «Классс-но!» – скажешь ты. «Классс-но!» – скажу я!
- Ты сомневалась, а я взял и хит про это написал,
- И вот теперь пою о той, что видит лунный свет порой.
- Мы на чердак с тобой пойдем и пламя страсти разожжем —
- Ведь все, что нужно мне сейчас, лишь ночь любви с тобой… для нас.
Тру может догадаться, что песня о ней, но он надеялся что бикини от Барделль уведет ее по ложному следу. Ко всему прочему, они часто смеялись над его привычкой дарить бикини фанаткам.
Может, стоит заменить чердак на кухню? На кухне у них с Тру ничего не было, поэтому, услышав эту песню по радио, она сможет подпевать без капли смущения.
- Бежим на кухню и вдвоем станцуем танго под дождем…
Нет, при чем тут дождь? Или танго? Надо бы с кем-нибудь посоветоваться. С человеком, искусно владеющим словом.
С Гейджем.
Он торопливо набрал его номер.
– Я тут сочиняю… Поможешь выбрать нужную строчку?
Внимательно выслушав варианты, Гейдж предложил:
– Я бы предпочел иную фразу: «Пойдем мы в магазин вдвоем и пламя страсти разожжем».
– Магазин? Постой, но это о вас с Кармелой! Вот жеребец!
– Я нем как рыба. И ничего тебе не говорил.
Воцарилось неловкое молчание. Из-за сильного похмелья Харрисон не мог подыскать нужные слова и вместо этого принялся изучать залитые водой часы.
– Ты, кстати, пропустил громкое мероприятие, – заявил Гейдж спустя двадцать секунд.
Ура! Харрисон победно вскинул кулак в воздух. Его брат с каждым днем чувствует себя комфортнее в кругу людей. Другие, ясное дело, сказали бы: «Ты пропустил шикарную вечеринку». Или: «Ты пропустил убойное веселье». Но ничего, лиха беда начало.
– Ненавижу мероприятия, тем более такие громкие, – пробормотал Харрисон.
– Тру представила свои работы на всеобщее обозрение. Пришли сто тридцать шесть гостей. Она заранее пустила слух о выставке в «Морской звезде». Играл твой приятель Корнелиус, а потом его сменили ребята из «Бьюти колл». Клянусь тебе, Кармела потрясающе танцует.
– Черт, ты вообще о чем? – мгновенно очухался Харрисон.
– Тру, между прочим, удалось продать пару коллажей и окупить выступления музыкантов.
– Подожди… «Бьюти колл» должны были играть на свадьбе. Когда состоялось это так называемое «мероприятие»?
– Вчера. Вместо свадьбы.
Глаза Харрисона заволокло красной пеленой, в ушах зашумело, но вскоре все вернулось к норме за исключением, пожалуй, пульса. Сердце готово было вырваться из груди.
– Ты хочешь сказать – перенесли? Она говорила, что Дабз и Пенн наверняка прохладно отнесутся к идее скромной домашней церемонии.
– Да нет, это здесь вовсе ни при чем. Со слов Кармелы, Тру передумала выходить за Дабза, порвала с ним, а свадьбу отменила.
– Проклятье! – Кто бы мог подумать, что Тру рискнет довести дело до конца? – Что же ты мне не позвонил?
– С чего бы это?
– Ну мы ведь братья. И черт подери, ты же прекрасно знаешь, что я ее люблю.
Проклятье! Все его попытки выкинуть Тру из головы коту под хвост.
– А, точно. И где тебя носило, Ромео? Я же говорил, что негодяй побеждает… Я подал тебе знак, ты все проморгал, а сейчас спрашиваешь, почему тебе не позвонил? Да потому, что ты ее не заслуживаешь. Ты даже не боролся за нее.
– Я предлагал ей выйти за меня, но получил отказ. Я не идиот, чтобы опять наступать на одни и те же грабли. К тому же, осядь я в Бискейне, первых строчек чартов не видать мне как собственных ушей. Да и Тру не согласится со мной мотаться. Ей надо следить за хозяйством, мастерить коллажи и опекать сестру. А я почти весь год собираюсь провести на Западном побережье: дал согласие на участие в жюри телевизионного конкурса талантов, а завтра лечу в Лос-Анджелес, чтобы подписать контракт.
Харрисон пнул пивную бутылку, та откатилась в угол, на этикетке следует написать что-то вроде: «Внимание! Jack Squat лечит разбитые сердца».
– Тогда о чем речь? – спросил Гейдж.
– И это все?
– Ты о чем?
– Так ты утешаешь брата?
– О! Я вовсе не собираюсь тебя утешать. Просто констатирую факт. Кстати, сегодня девушки хлопочут в магазине.
– Спасибо, что решил замять больную тему. Какие девушки?
– Кармела, Уизи и Тру, естественно. Завтра магазин откроет свои двери, впервые после ремонта, но уже под другим названием. Теперь это будут «Чертовы янки».
Читать бесплатно другие книги:
