Правила поведения под столом Богданова Екатерина

– Так, ребятки, заканчиваем миловаться и занимаем свои позиции. – Оззи не удержался и, как всегда, вставил свое ехидное замечание. А потом сказал громче: – Последний инструктаж! Есть такое мнение, что кто-то из вас может быть не готов к полному ведению и сегодня останется за бортом. Так вот, если таковые аутсайдеры найдутся, когда станет жарко – ныряем в бочку с водичкой и молимся кому-нибудь, кому – зависит от личных предпочтений, чтобы не пришибло ненароком. Но лично я думаю, что все сегодня будут на высоте как в прямом, так и в переносном смысле. – Рыжий лучезарно улыбнулся и добавил значительно тише, так, чтобы услышали только друзья. – Всегда мечтал посмотреть на это действо вживую, в летописи как-то скучно описано.

У меня глаза от такого заявления округлились, но Энрод успокаивающе сжал руку и, недовольно глядя на Оззи, ответил:

– Зато в дневниках даже иллюстрации есть.

– Идем, время, – пресек дальнейшие препирательства Эрингор.

Я получила нежный поцелуй в щеку и легкий толчок в сторону свободной лежанки. Лорды направились вверх по холму, в сторону замка.

– Ой, мамочки! Не начинайте без меня, пожалуйста! Мне срочно нужно отлучиться, – заявила Тори, вскакивая со своего места и скрываясь в уже ставшей непроглядной темноте.

Озрэн застонал, вернулся, схватил ближайший фонарь и потопал за Торинье.

– Лисонька, куда тебя опять понесло? – причитал лорд, удаляясь от места ночевки.

– Ой, что-то мне так спать захотелось, – протянула Зида и… потеряла сознание!

– Оззи, убирайся оттуда! Начинается! – прокричал Крафт, и они с Родэром побежали к дому.

Я осмотрелась и увидела, как Ал и Дьяр тоже безвольно откинули головы на подушки. А потом наступила темнота.

Кто-то кричал, что-то трещало и свистело, было очень жарко. С трудом открыла глаза и сама взвизгнула. Я висела метрах в трех над землей, а вокруг все светилось и полыхало. Наши кровати, трава, так же, как и я, висящие в воздухе друзья, все вокруг было объято пламенем. И среди всей этой безумной агонии загнанным зверем несся к бочке с водой проклинающий неуравновешенных девчонок и уже прилично подкопченный Озрэн. Лорд с разбегу запрыгнул в бочку и успел вовремя скрыться под водой. Его укрытие тоже окутало пламенем, а в поле моего зрения вплыла взбешенная, также объятая всполохами пламени Торинье. Одежда на нас сгорела сразу же, но мы были, будто в панцирь, заключены в языки белого яркого огня. Я прислушалась к своим ощущениям и поняла, что огонь не на мне, а исходит из меня. Я сама превратилась в огненную субстанцию, а мир вокруг стал таким простым и понятным. Не было больше земли, деревьев и травы, были одна целостная картина мироздания и миллионы маленьких пульсирующих огоньков со всех сторон. Казалось, только протяни руку, и можно прикоснуться к этим светлячкам, затушить или наоборот – подпитать, чтобы они засветились ярче. И понимание тоже пришло: это не огоньки, это живые существа! Люди, звери, птицы и даже мельчайшие насекомые. Я могла дотянуться до любого из живущих в этом мире и придать сил или отобрать жизнь. Один из огоньков находился совсем близко. В нескольких метрах от меня, в бочке с водой в бешеном ритме пульсировала яркая искорка – Оззи!

«Пусть посидит, подумает о своем поведении!» Тори не произнесла ни слова, но я ее услышала. И не возникло вопроса, как она это делает, потому что я и сама так могла. Теперь я могла многое, очень многое, ведь я ведала. Мне стали известны все тайны мироздания и подвластны все мыслимые процессы этого мира. Но где-то на границе, казалось бы, безграничных знаний зияла абсолютная, гнетущая чернота – бездна невежества и непонимания. Эйфория всесилия схлынула так же неожиданно, как и пришла. Я всего лишь песчинка, мелкий камушек в бескрайней пустыне миров и вселенных. Да, только что я получила огранку, позволяющую занять достойное место в своем маленьком мирке, но там, за пределами своего мира, я ничто, пустой невежественный сосуд. И та черная бездна способна поглотить мой мир, стоит ему только ослабеть и дать трещину. Естественный отбор во всей своей красе – слабых убирают с дороги, освобождая место для сильных. И если мы, семь ограненных камушков, не встанем на свои места в этом мироздании, наш мир прекратит свое существование, погаснут все огоньки жизни, и наступит полная мгла, которая тоже имеет своих обитателей. Казалось бы, что может быть проще, только протянуть руку и смять, уничтожить пульсирующие искорки наших врагов. Но теперь я ведала, что любое вмешательство в мироздание на таком уровне приведет к еще большему разлому, и на мой мир обрушится вселенская чернота, сминая, поглощая его и давая место для чего-то нового и, возможно, более совершенного. А что может быть совершеннее новой жизни? Так, вероятно, нужно позволить вселенной самой решить судьбу этого мира, отступить и не бороться? Но ведь и эти пылающие вокруг огоньки тоже совершенны. «Я буду бороться!», «Мы будем бороться!» – вторили мне мои друзья.

Огонь больше не рвался наружу из моего тела, он нежно и бережно обволакивал. Я видела будто со стороны, как шесть пылающих силуэтов медленно опускаются на землю.

– Фу-у-ух, пронесло, – донеслось сзади. Оззи высунул голову из воды и опасливо озирался по сторонам.

– А я еще злая, – меланхолично проговорила Торинье, разглядывая свою объятую пламенем руку.

Рыжая макушка мгновенно скрылась под водой. И как только он уместился в этой небольшой, по сути, бочке?

– А знаете, все не так уж и страшно, как казалось, – тихо проговорил Тэр, задумчиво глядя вдаль.

Было по-прежнему темно, но это не мешало видеть. Теперь я могла различить даже мелкие травинки у самой кромки леса, и эти травинки тоже оказались живыми. Они дышали, и в них, как кровь по венам, циркулировал сок. Это было завораживающее зрелище.

– Вы должны успокоиться и обуздать пламя, иначе не сможете одеться. – Крафт и Эрингор спустились с холма, но остановились в нескольких метрах от нас.

Я посмотрела на друзей, мы действительно были полностью обнажены, но ни стеснения, ни интереса к их наготе я не чувствовала. И, судя по безразличным взглядам друзей, они также не смущались своей наготы.

Первым перестал пылать Дьярэк, и в него тут же полетел брошенный Родэром халат. Потом и остальные уняли свой огонь, а я все смотрела на ласкающие мое тело язычки пламени и не хотела расставаться с этими ощущениями.

– Арика, милая, ты выжжешь себя, – тихо проговорил Энрод, подходя ко мне с халатом в руках. – Погаси огонь.

– Не выжгу, – уверенно ответила я, уверенно потому, что точно знала: это пламя не ослабляет, а, напротив, усиливает мои возможности. – Посмотри, это прекрасно, – прошептала, протягивая руку и демонстрируя свой огонь, свою суть, свою душу.

– Не смей! – почему-то прокричал вынырнувший из воды Озрэн.

Но я уже не могла, да и не хотела останавливаться, я желала поделиться этим чудом с любимым и прикоснулась полыхающей рукой к его щеке.

Энрод отшатнулся, но пламя успело лизнуть кожу, и он упал, захрипел, выгнув спину от боли. Мне тоже стало очень больно, как в тумане отметила, что тоже упала, было холодно и очень страшно.

Кто-то что-то кричал, нас куда-то несли, а я смотрела на звезды и задавалась вопросом: «Кто и почему скрыл от меня эту часть ведения?»

Энрод кричал, ему было очень больно. Из глаз его непрерывно катились кровавые слезы. Я сидела рядом и выла от бессилия, а Оззи и Родэр в панике пролистывали какие-то книги и тетради.

– Говорю же, нет здесь ничего похожего! – Озрэн отбросил очередной дневник, подбежал к кровати и, схватив Энрода за руку, попытался исцелить его. Ничего не получилось, как, впрочем, и в предыдущие несколько раз.

– Он меняется. – Губы не желали слушаться, и слова получались малопонятными, но я говорила то, что видела. – Он становится другим, и я чувствую его боль как свою.

По щеке скатилась очередная слезинка, раздраженно смахнула ее и поняла – это не слезы, мои глаза тоже начали кровоточить.

– Взгляните на его жизнь, – тихо проговорила Зида.

Я моментально перестроилась, и весь мир опять превратился в монолитную картину с огоньками миллиардов жизней. Огонь Энрода пульсировал хаотично, то почти угасал, то загорался в разы ярче обычного или растягивался, практически разделяясь надвое.

– Это из-за вашей связи. Он должен был умереть, но ты теперь бессмертна и не отпускаешь его. – Дьярэк говорил спокойно и даже безразлично, будто его не касалось то, что здесь происходило.

«А какой смысл паниковать, он либо умрет, либо станет одним из нас. Ваши метания ничего не изменят!» – прозвучало у меня в голове.

– Откуда ты знаешь? – пристально посмотрела на парня.

– Мы ведающие, Арика, – усмехнулся он. – Теперь я знаю многое, но не знаю того, что знаешь ты. Я хранитель и ведаю принципы распределения сил. Мы равны, но ведение было не дано каждому в полной мере, а разделено между нами. Вот почему погибли наши предшественники. Они не послушали своего хранителя и разделились на два лагеря. Вместе мы всеведущи и неуязвимы, а по отдельности ведаем только частью мирового порядка.

– Твою ж мать! – выругался Оззи. – Ну раз ты такой умный, так скажи, как спасти Крафта!

– Никак, он сам должен сделать выбор, и если его потенциал будет достаточным, у нас появится еще один ведающий, судя по его огню, это будет охотник. Ну или, в крайнем случае, он станет чем-то вроде кровного. А если окажется слишком слабым, то просто сгорит в момент пробуждения пламени ведения.

Огонь жизни Энрода вспыхнул ярче, растянулся, разрываясь на две части, которые опять соединились, взорвавшись белым пламенем. Энрод в последний раз вскрикнул и затих. А его жизнь засияла ярким, намного большим, чем раньше, сгустком переливающегося пламени.

– Вот и все, – резюмировал Дьяр. – У нас теперь есть свой кровный, ну или равный ему по способностям маг. И да, Арика, вы больше не связаны, можешь смело прибить его, если будет плохо себя вести. Вы как хотите, а я пойду спать. Уже рассвет, а нам еще с перерожденными разбираться и глупых девчонок спасать.

Все разошлись по своим комнатам, отдохнуть действительно было необходимо. Эрингор собирал разбросанные по комнате записи, а я отерла кровь с лица любимого, с помощью Родэра перестелила испачканные простыни (пока я меняла белье, он держал так и не пришедшего в себя Энрода на руках) и прилегла рядом, вслушиваясь в спокойное, ровное дыхание мужчины. Задремала и не заметила, как Эрингор ушел. Проснулась от влажного прикосновения к щеке, открыла глаза и едва не закричала от неожиданности. Рядом со мной лежал огромный, черный как смоль волк с такими знакомыми кроваво-карими глазами.

– Энрод? – спросила, и так зная, что это он.

Волк снова ткнулся носом в мою щеку и шумно выдохнул, а я почувствовала, как глубоко во мне что-то встрепенулось и потянулось к волку. Моя волчица! Она просилась на волю, к своему волку.

– Но сейчас же день, мы напугаем людей, – попыталась объяснить, что не время.

Волк уткнулся в мою шею, забрался носом под распущенные волосы и лизнул за ухом. И я потеряла контроль, волчица вырвалась на волю и прильнула к своему волку, ластясь и порыкивая от удовольствия.

Как мы выбирались из замка – помню смутно, кто-то визжал, а потом бросал в нас тапочками и громко бранился, кажется, это Тори. Меня пообещали оттаскать за хвост, а Энроду поотрывать уши, это, кажется, уже Оззи.

А дальше были ветер в лицо и ощущение полной свободы. И дыхание любимого рядом, и запахи прелой листвы, земли и счастья.

Проснулись мы одновременно, обнаженные, испачканные в траве и абсолютно счастливые.

– Ты подарила мне новую жизнь, – прошептал мне на ухо Энрод, зарываясь рукой в волосы и намереваясь поцеловать.

– А я вам одежду подарю, – бесцеремонно прервали наше единение.

Альри протянул нам сверток с одеждой и деликатно отвернулся.

– Вы бы поторопились, а то там сельчане с рогатинами уже на подходе, монстров-перевертышей загоняют, – усмехнулся парень. – Приметные такие монстры, на волков похожи, один черный, а другой белый с дымчатыми подпалинами.

– И что же мы натворили? Кто-нибудь пострадал? – спокойно осведомился Крафт, быстро натягивая брюки.

– Только самолюбие парочки купающихся великовозрастных девиц. Они, кстати, утверждают, что монстры на их честь покушались. Ну ладно лорд Крафт, но, Арика, от тебя я такого точно не ожидал! – Ал уже хохотал не сдерживаясь.

Вдалеке послышался гул толпы. Я выглянула из зарослей папоротника и сразу же нырнула обратно. Толпа была внушительной, человек пятьдесят, в основном мужчины с палками, рогатинами и факелами. И вся эта воинственно настроенная компания уверенно двигалась прямо на нас.

– И как мы докажем, что не перевертыши? – спросила, повернувшись к мужчинам.

– Ал, перекидывайся! – скомандовал Энрод.

– Это зачем? – насторожился парень.

– Кататься будем, – усмехнулся Крафт.

Альри надулся и пробурчал:

– Не смешно.

– А я и не шучу, – уже серьезно проговорил Энрод. – Быстро раздевайся и обращайся. Будем леди на конике выгуливать.

Альри состроил скорбную гримасу, но начал раздеваться.

Разбушевавшимся сельчанам открылась идиллическая картина: юная леди верхом на белоснежном скакуне и сопровождающий ее лорд, не сводящий влюбленного взгляда с наездницы.

Мы беспрепятственно миновали раскланивающихся крестьян и вернулись в замок. Все собрались в столовой и ждали только нас.

– Энри, ты в норме? – озабоченно спросил Родэр.

Энрод коротко кивнул, подтверждая, что с ним все в порядке, отодвинул мне стул, а когда я села, встал за спиной и, положив руки на мои плечи, заговорил спокойным уверенным голосом:

– Распределение сил оказалось не таким, как ожидалось, это существенно меняет наши первоначальные планы. Также нам предстоит провести спасательную операцию, и только потом вы приступите к восстановлению материи мироздания. Теперь, как я понимаю, у вас не возникает вопроса, как это сделать. Также вам стало ведомо много больше, чем нам, и в разработке детального плана действий вам не найдется равных. – Он бросил быстрый взгляд на Оззи. – Действовать будете под руководством лорда Озрэна.

Непривычно собранный и серьезный Оззи кивнул и произнес:

– Наша будущая мамочка настаивает на своем участии в спасении Киры. Тэрин, да и я тоже, если быть откровенным, категорически против.

Мира вскочила и, нервно теребя уже основательно измятый платочек, затараторила:

– Вы не понимаете, мне необходимо быть там. Я смогу спасти реб… – Герцогиня осеклась и, испуганно взглянув на меня, продолжила: – Я уверена, что без меня у вас ничего не получится!

– Основания? На чем основана твоя уверенность? – без тени насмешки спросил Крафт.

– Вы не поверите и не поймете. Но я знаю, что должна быть там! – Мира окончательно разнервничалась, казалось, еще немного, и она расплачется. И еще она почему-то старательно отводила глаза, стоило мне посмотреть на нее.

– Выйдем, – коротко бросил Энрод и первым покинул столовую.

Мира бросилась за ним и была остановлена Тэром. Парень схватил ее за руку и прошипел:

– Ты что творишь? Я тебе все равно не позволю.

Девушка вырвала руку и, ответив: «Ты не понимаешь!» – выбежала вслед за Крафтом.

Мы ждали их возвращения в напряженной тишине. Открылась дверь, и в комнату вошла спокойная улыбающаяся Мира, следом за ней хмурый Энрод. Девушка села на свое место и, посмотрев мне в глаза, счастливо улыбнулась.

– Мира идет с нами. Зида, отвечаешь за нее. Продолжим. – Крафт был напряжен и собран.

– Я не согласен, – тихо произнес Тэр.

– Я тебе потом все объясню, – шепнула ему герцогиня.

– Так, планируем действия исходя из того, что Зида присматривает за Мирой, но я теперь могу взять на себя Хэдара. Ваши предложения, лорды и леди.

По комнатам мы разошлись опять под утро, но план был составлен, и не один. Впереди ожидались два дня напряженных тренировок и разведка ведением. Было решено, что Дьярэк, Ал, Зида и я выйдем в ментальное поле и отправимся к мертвым водам. Энрод не хотел, чтобы я в этом участвовала, но против того, что я наравне с Алом в совершенстве владею бестелесными перемещениями, аргументов не нашлось.

Я лежала в ароматной пенной ванне, закрыв глаза и почти засыпая в ласковых объятиях теплой воды. Наверное, все же задремала, потому что проснулась от нежного прикосновения к щеке. Энрод присел на край ванны и с полуулыбкой смотрел на меня сверху вниз.

– Ты прекрасна, – прошептал одними губами, склоняясь к моему лицу.

Поцелуй, сначала нежный и трепетный, стал перерастать в нечто большее. Я обняла мужчину за шею, притягивая ближе к себе… и он завалился в ванну, создав небольшое наводнение на полу, и со смехом устроился поудобнее. Игривые поцелуи и прикосновения постепенно стали более чувственными и требовательными. Мокрая рубашка, облепившая торс любимого и не позволявшая прикоснуться к его коже, начала раздражать. И я с рычанием разорвала ткань, проводя руками по напрягшимся груди и животу. А за моими пальцами тянулись красные дорожки выступающей из царапин крови. Поцелуи тоже были с кровавым привкусом, но это не пугало, а кружило голову еще больше.

Как вышло, что мы начали обращаться и застыли в первой стадии превращения, я не знаю, но, глядя в светящиеся глаза любимого, я видела в них отражение света своих глаз, смотря на его увеличившиеся клыки, чувствовала свои. А когти на наших руках делали ласкающие прикосновения более чувственными и острыми. Теперь уже Энрод зарычал и набросился на меня с такой страстью, что волчица во мне не могла остаться безучастной.

Это был ураган страсти и чувственности, мы пили друг друга, как воду в жаркой пустыне, и не могли напиться. Вокруг все разбивалось и ломалось, а мы кружились в вихре непередаваемых ощущений и чувств.

Когда, обессиленные, мы упали на кровать, я уже ни о чем не могла думать, кроме того, что теперь этот мужчина для меня воздух, вода, пища, сама жизнь. Без него не будет и меня, я растворюсь в окружающей пустоте так же, как сейчас растворяюсь в нем. Мы обязательно победим в решающей битве, иначе зачем судьба дала нам друг друга?

Пробуждение принесло ощущение легкого дискомфорта. Кажется, мы разбили какие-то флаконы с шампунями, и теперь кожа была липкой, и ее неприятно тянуло от подсыхающего мыльного состава.

Энрода рядом не оказалось. Завернувшись в простыню, направилась в ванную.

– Не стоит туда заходить, – донеслось от входной двери.

Крафт стоял в дверях в халате и с мокрыми волосами.

– Лучше воспользуйся ванной комнатой Зиды, она все равно только что пошла в село роды принимать, – усмехнулся лорд.

– Это почему? – насторожилась, но дверь все равно открыла.

Ванной больше не существовало! Передо мной была маленькая квадратная комната с грудами обломков, осколков и водой на полу.

– Э-э-э, а это все мы? – спросила недоуменно.

– Я не уверен, но больше некому, – рассмеялся Энрод.

– Пойду-ка я к Зиде, – поплотнее закуталась в простыню и величественно проплыла мимо ухмыляющегося мужчины.

Все испортил игривый шлепок пониже спины.

– Ну-ну, – погрозила пальцем расшалившемуся лорду.

Он засмеялся и «обрадовал»:

– Ты бы поторопилась, а то остальные уже тренируются.

Я сорвалась на забег до комнаты Зиды, а в спину мне полетели строгие слова: «Только поешь сначала, богам тоже питаться нужно».

После бодрящего душа и плотного завтрака-обеда-ужина тренироваться можно было разве что в словоблудии, и я, развалившись на траве, лениво перебрасывалась колкостями с валяющимся в паре метров от моей лежки Озрэном.

– Страшные вы с Крафтом люди, то на сельских красавиц нападаете с сомнительными намерениями, то полдня дом крушите, – посмеиваясь, говорил рыжий нахал. – Такой погром устроили, что все слуги в соседнее крыло убежали, подумали – перерожденные напали. А Родэр теперь вообще с Энри не разговаривает.

– Это еще почему? – удивилась, не понимая, какая может быть связь между небольшим погромом в ванной и дружбой двух лордов.

– Так он сунулся проверить, все ли у вас в порядке, а Крафт его как котенка за дверь выкинул. Еще и орал жутко, что Роди на его женщину пялится. – Оззи расхохотался.

А я все же покраснела, вот все предыдущие его реплики стерпела, а когда узнала, что Родэр видел нас в самый неподходящий момент, стало стыдно.

– Не слушай ты его, Арика, – усмехнулся подошедший Эрингор. – В ванную я не заходил. Меня клыки и когти Энрода на отступление подвигли. А вообще пожениться вам нужно, да и нам с Сальфией тоже.

– Всему свое время, Роди. – Энрод сел рядом со мной и, лукаво улыбаясь, вопросил: – Отлыниваем от тренировки?

Все остальные, и даже Мира, тренировали распределение энергии во время боя между защитой и нападением. У парней защита неизменно выходила слабее, чем атаки.

– Ну кто так строит потоки? – возмутился Оззи, вскочил и побежал к Тэру. – Я твой панцирь пальцем проткну, и плевать тогда будет, сколько ты силы в удар вкладываешь, потому что нанести его не успеешь! Вот смотрите все. Показываю наглядно.

Озрэн засветился, и исходящее от него сияние разделилось на две равные половины.

– Первый поток всегда на защиту, и только потом атакуем! – Лорд быстро создал защитный панцирь в палец толщиной и практически одновременно выбросил руки вперед, отправляя в ближайшее дерево сгусток смертельного огня. Что примечательно, он не формировал сферу, а просто отделил от себя часть магической энергии, и уже в полете она преобразовалась в смертоносный снаряд.

– Тоже мне, ведающие! Вас еще учить и учить, – махнул рукой Озрэн и вернулся к нам.

– Знания и опыт – разные вещи. Прояви немного терпения, – тихо, так, чтобы тренирующиеся не услышали, проговорил Крафт.

– В том-то и проблема, что без опыта от этих знаний толку чуть, а нам ночью их одних в разведку отпускать. Неспокойно мне что-то, – озабоченно ответил Оззи.

В последнее время я все чаще замечала вот такие встревоженные взгляды и беспокойство в голосе вечно веселого и беззаботного лорда. Он будто боялся чего-то или не был уверен в положительном исходе предстоящего сражения.

– Не нагнетай, – также тихо проговорил Энрод. – Самому неспокойно.

– Так, хватит киснуть. Подъем! – скомандовал Родэр. – Покажем нашим ведающим на личном примере, как нужно тренироваться!

Вот теперь началась настоящая тренировка. Нас гоняли по склону, как зайцев, забрасывая энергетическими снарядами, а иногда и просто камнями или тренировочными метательными ножами. И самым обидным было то, что нам запретили влиять на пространство и атаковать в ответ. Только защита. В очередной раз получив ощутимый толчок прилетевшим в спину булыжником, Тори выругалась, показала кулак бросившему этот самый камень Родэру и… исчезла. Просто растворилась и появилась уже за спиной белокурого гиганта. Дернула его за собранные в хвост волосы, а когда Эрингор обернулся, показала язык и сделала подсечку. В результате Родэр повалился на траву, а счастливая Торинье уселась на живот смеющегося лорда и заявила:

– Надоели вы мне, вот с дикими зверями потренироваться было бы интересно!

– Лисонька, будь добра, встань с Роди, пока я не потерял чувство юмора, – ласково проговорил появившийся рядом с ними Озрэн.

– И не подумаю. Это мой боевой трофей, так что буду делать с ним все, что захочу, – заявила Тори, устраиваясь на Эрингоре с ногами.

У Оззи глаза засветились, а в правой руке на долю секунды проявился и опять пропал арит.

– Э-э-э, Торинье, ты бы встала, а то у нашего друга, кажется, уже пропало чувство юмора, – проговорил Родэр, спихивая с себя девушку.

– Ай, да ну вас, – махнула рукой раздосадованная Тори. – Скучные вы. А ты, – ткнула пальчиком в напряженную грудь Озрэна, – вообще на меня никаких прав не имеешь. Я тебе не жена. И даже не невеста. – Последнее было сказано с заметной обидой.

Девушка отошла подальше ото всех и, сложив руки на груди, проговорила:

– Я по животным скучаю. Не ищите, через пару часов сама вернусь, – и, вспыхнув белым пламенем, взвилась в воздух, чтобы в следующее мгновение исчезнуть, как и несколько минут назад.

– Как она это делает? – восхищенно проговорил Оззи.

– Ничего удивительного. Она же ускользающая, – со скучающим видом проговорил Дьяр. – Она в любой момент может уйти откуда угодно, и поймать ее не сможем даже мы.

– А поведай-ка нам об особенностях остальных, – задумчиво проговорил Крафт.

– Это не особенности. Мы дополняем друг друга, и чем нас больше, тем сильнее каждый из нас, – спокойно начал Дьярэк. – Я хранитель, мне ведомы возможности каждого ведающего, и появление новых я также почувствую. Сейчас я чувствую, что на пороге к ведению трое. Мира, сестра Арики и ее ребенок. Он еще очень мал, но уже силен. Не знаю, кто это будет, мальчик или девочка, но ведение уже определилось, какими будут его способности. Это будет сияющий, несущий свет и надежду в самые темные уголки человеческих душ. Странный выбор для властелина смерти. Но ведению ведомо будущее, и оно не ошибается.

– А какие будут способности у моего ребенка? – выжидающе уставилась на Дьяра Мира.

– Это пока неведомо, а вот ты будешь видящей. – Парень усмехнулся. – Тебя ожидает очень долгая и скучная жизнь, потому что ты будешь знать будущее.

– Дальше, – поторопил Энрод.

Мы устроились в тени деревьев, и теперь Дьярэк улегся на бок, подпер голову рукой и переводил взгляд то на Тэра, то на Ала.

– Ты, – указал на Тэрина, – ищущий. Ты и сам уже это понял, да?

– Да, – коротко ответил парень. – Я знаю, где Тори, она постоянно ускользает, но я вновь нахожу ее.

– Вы можете вечность играть в догонялки, и она никогда окончательно не ускользнет от тебя, а ты никогда не найдешь ее более чем на мгновение, – засмеялся Дьяр.

– Ну а я что могу? – спросил Альри, глядя на хранителя с затаенной надеждой.

– О-о-о, у тебя примечательное ведение. Ты у нас стихийный. Никто и никогда не сможет просчитать или предугадать твои поступки. Только нужно быть осторожней. Твое необдуманное вмешательство будет повергать в хаос все окружающее. Стихия может быть как созидательной, так и разрушительной.

– А девочки? – Родэр тоже проникся и теперь с нетерпением ждал продолжения.

Только Оззи блуждал взглядом по джунглям и, видимо, волновался за Тори.

– Арика у нас получила свое ведение исходя из опыта. Она возрождающая, потому что сама перенесла ритуал возрождения. – Дьярэк посмотрел на меня печальным и усталым взглядом. – Ты смогла вернуться и теперь должна отплатить этому миру, возвращая других. Но не тебе решать, кого и когда.

Все помолчали, а потом дружно посмотрели на замолчавшего хранителя. Сейчас Дьярэк воспринимался не как один из нас – парень, вместе с которым мы прошли путь к ведению. Перед нами был бесконечно мудрый и уставший человек с грузом знаний на плечах и скукой во взгляде. Как же он изменился!

– А Зида что может? – подал голос Оззи.

– Я не могу сказать, ее ведение скрыто даже от меня. Но из этого можно сделать вывод, что она защищающая. Если это так, то Зида может защитить кого угодно и от чего угодно. Стоит ей захотеть, и человек станет абсолютно неуязвим, и не только для внешнего воздействия, она может остановить даже старение или смерть. Но опять же временно. И это если я не ошибся в выводах. Малышка-целительница может обладать и другим ведением. Но тогда зачем от меня скрыты ее способности?

– Время покажет. А сейчас мыться, ужинать и три часа отдыхать, – скомандовал Крафт.

– Я пойду… прогуляюсь, – пробурчал Озрэн и, махнув нам рукой, затопал в подбирающиеся к подножию холма джунгли.

– Волнуется, – усмехнулся Родэр. – Неужели наш Оззи наконец-то повзрослел?

– Хм, а я наоборот помолодел. – Энрод приобнял меня за плечи и повел к замку.

Навстречу нам вышла уставшая, но такая довольная Зида.

– Ну как там? – подскочила к ней Мира.

– Двойня. Было сложно, но все выжили, – гордо ответила целительница, а потом сникла и, передернув плечами, добавила: – Но эти варвары, пока я роды принимала, трех обезьян в жертву принесли и всю дверь и окна кровью измазали. А когда я спросила, зачем такая жестокость, пояснили, что жизнь в доме запирали, чтобы никто не умер. Это просто кошмарно!

– Это эвинские ритуалы. Аборигены приняли нас и во многом наш уклад, но поклоняются своим богам. Не стоит их осуждать, они жили по своим законам тысячелетия, и им так спокойнее, – проговорил Крафт и потянул меня к лестнице.

На этот раз мы воспользовались ванной Оззи и Тори. Только по очереди. Не стали рисковать и принимать душ вместе.

А освежившись, отправились в постель и уснули. Теперь не было такой проблемы, как бессонница. Я без труда могла настроить свой организм на трехчасовой сон и проснуться точно в указанное время. Удобная способность, надо сказать.

Через три часа, выспавшиеся и посвежевшие, мы собрались в столовой на последний совет перед вылазкой в стан врага. Оззи и Тори вернулись из джунглей, держась за руки, и даже сейчас не отпускали друг друга.

– Можете нас поздравить, мы обручились, – заявил рыжий, демонстрируя руку Торинье. На ее безымянном пальчике красовался перстень из черного золота в виде змеи, обнимающей два плотно притертых друг к другу камня оранжевого и зеленого цветов.

Все кинулись шумно поздравлять счастливую пару и были остановлены жестким голосом Крафта:

– Я уже не раз говорил – всему свое время, Оззи. Сейчас не время. Пока ты улаживал личные проблемы, было принято решение изменить состав разведывательной группы. Отправляются Ал, Тэр, Арика и… Торинье.

– Нет! – Озрэн вскочил, опрокидывая стул. – Я ее одну не отпущу!

– Думаешь, я хочу отпускать Арику? Смирись, это оптимальный вариант, учитывая ее способности. – Энрод опять стал тем жестким и бескомпромиссным лордом, каким я увидела его в первый раз. Но я знала, чего ему стоит принимать решения, отметая чувства, руководствуясь только логикой и стремлением достигнуть поставленной цели. В такие минуты он вообще не смотрел на меня и игнорировал мой печальный взгляд.

И Озрэн медленно опустился на стул. Точнее, он думал, что опускается на стул, а вместо этого брякнулся на пол, ошалело хлопая глазами. Сначала послышались сдержанные смешки, но уже через несколько мгновений все дружно хохотали. Напряжение спало, а Тори просто светилась от счастья.

– И чего ты так испугался, глупенький? Им меня не поймать, так что все будет замечательно, – проворковала она, перебирая пальчиками по руке усевшегося все же на стул лорда.

– Вот и отлично. Пора, – констатировал Энрод.

Мы прошли в гостиную. Я, Тэрин, Альри и Торинье расположились в удобных креслах и, получив дополнительный инструктаж относительно географии Мертвой зоны, покинули свои тела. Уже отрываясь от оболочки, я почувствовала легкий поцелуй на виске и едва уловимый шепот: «Будь осторожна!» – над ухом.

Теперь ментальное тело было более осязаемым и легко подчинялось моим желаниям. И друзей я чувствовала, ощущая их мысли и эмоции. Мы в последний раз осмотрели гостиную, собственные застывшие в креслах тела, притихших друзей. Энрод стоял за спинкой моего кресла и напряженно стискивал ее побелевшими от напряжения пальцами, бездумно глядя перед собой. Оззи нарезал круги вокруг Тори и что-то бессвязно бормотал. Мира сидела на подлокотнике кресла Тэра и держала его за руку, прикрыв глаза и улыбаясь каким-то своим мыслям. А ведь она была уверена, что у нас все получится, и, учитывая направление ее пусть и не вошедшего в полную силу ведения, я склонялась к тому, чтобы с ней согласиться. Удивила меня Зида, она стояла возле Ала и задумчиво перебирала пальцами его короткие пшеничные волосы. Как-то привычно перебирала. Кажется, окунувшись в отношения с Энродом, я что-то пропустила.

«В путь!» – почувствовала отголоски мыслей друзей, и мы понеслись над спящими городами, вековыми джунглями и волнующимися водами океана к тому месту, где не было тепла и жизни, где правила бал истинная Смерть. К месту, которое моя единоутробная любимая сестра теперь считала своим домом.

Отсюда, с высоты, гиблые места были легко отличимы от живой водной глади. Воды океана стали непроглядно черными и источали мерзкое зловоние. И в центре этой пахнущей смертью бездны возвышался частично скрытый пеленой грязно-желтого тумана скалистый остров. Вот он, оплот перерожденных и призванных ими порождений изнанки мироздания.

Окунаться в тошнотворную дымку не было никакого желания, но кто мы такие, чтобы потакать своим прихотям? Только песчинки, направляемые ветрами всеведения в нужном направлении. За стеной тумана скрывалась мрачная, выстроенная из грубо отесанного камня крепость. Высокие стены, низкое квадратное здание с редкими маленькими окнами и ощущение полного запустения. Нигде ни огонька, ни шороха, ни криков животных – мертвый мир.

Мы, не сговариваясь, разделились и, проскользив над крепостью, вошли в нее с разных сторон. Нашей задачей было узнать истинные размеры вражеской армии. Ведь перерожденные нашли способ размножаться, и за триста лет их численность наверняка увеличилась, а вот насколько, мы пока не знали. Также необходимо было установить степень подготовленности врага к окончательному излому материи мироздания и определить точное местонахождение и состояние Киры.

Крепость кишела перерожденными – не истинными, мутировавшими ведающими, а их более мелкими и не такими сильными потомками. Потеряв ведение, они уже не были столь опасными, как их прародители, но численность их впечатляла. Я пронеслась над перерожденными, спящими вповалку прямо на полу, как животные. Переносилась из одного помещения в другое, потом в третье, четвертое. И каждый зал заполняли спящие монстры.

Они никого не боялись, даже караул не выставили, настолько были уверены в своей неуязвимости. Непреодолимо захотелось протянуть руку и передавить пульсирующие серым грязным светом огоньки. Смять, уничтожить, чтобы вся эта волна мерзости не хлынула на людей. Но нельзя, иначе я сама спровоцировала бы то, к чему так стремятся наши враги. Моя цель – центр крепости, по логике, Кира должна быть там, в самом безопасном месте. Ведь сейчас она самая главная их ценность.

За очередной стеной оказалось что-то вроде тронного зала, здесь находились истинные перерожденные во главе с Хэдаром. Они что-то обсуждали, но я не могла сосредоточиться на разговоре, увидев невдалеке отличающуюся от всех остальных присутствующих в этом логове мрака искру жизни. Это Кироль! Я должна увидеть ее. К тому же здесь я ощущала по крайней мере двоих из нашей группы, они услышат все, что нужно. Рванулась к родному, согревающему душу огоньку и замерла. Кира спала на большой, застеленной черной шкурой кровати. Во сне ее лицо разгладилось, и она казалась такой юной и безмятежной. Но я не узнала бы сестру, не почувствуй родство ее жизни с моей. Ее кожа приобрела серый оттенок, под глазами, на щеках и висках виднелись черные пятна. И это были не синяки и не грязь, сама кожа стала иссиня-черной. Длинные ногти загнулись как когти и тоже почернели. А рука сестры покоилась на большом животе! Но это невозможно! Даже если она уже была беременна, когда Ал перенес ее в родительский дом, то все равно срок не больше пяти месяцев!

Сейчас же передо мной лежала женщина, которая вот-вот должна родить. Кира заворочалась во сне, и я бы закричала, если бы смогла. От ее живота отлепился сгусток черной субстанции и, противно чавкая, стек с кровати, чтобы в следующую секунду впитаться в грязные каменные плиты пола. Теперь у сестренки был только небольшой, трогательный животик. Чернота с лица начала быстро уходить, и вот передо мной снова оказалась моя розовощекая, слегка улыбающаяся во сне сестренка.

«Арика!» – почувствовала на грани сознания зов друзей. Пора уходить, но так не хотелось оставлять здесь Киру даже ненадолго, даже зная, что эти монстры станут ее беречь ради ребенка.

«Арика!» – позвали более настойчиво, и я ушла. Вернулась в зал, где совещались перерожденные. И Ал с Тэром, и Тори находились здесь, от друзей исходило сильное беспокойство. Прислушавшись к разговору монстров, я поняла его причину. Перерожденные ждали, когда вернется посланный на материк отряд. Посланный, чтобы убить нас!

А в следующий миг меня закружило и с невероятной скоростью потянуло обратно, в собственное тело.

Очнулась я под столом, вокруг горел огонь и звенела сталь.

Голова раскалывалась от боли, а по лицу стекало что-то горячее и тягучее, заливало глаза и раздражало невозможностью сосредоточиться на происходящем. Вытерла лицо рукой – кровь. Ощупала голову и похолодела: почти по центру, ото лба к макушке, голову пересекала глубокая рубленая рана. Кто-то рассек мне череп, но я осталась жива! Закрыла глаза и окунулась в ведение. По телу сразу разлилось спокойствие, а энергия устремилась в область, казалось бы, несовместимой с жизнью травмы, останавливая кровотечение, залечивая ткани, восстанавливая кости. Сознание очистилось, и я, уже не отвлекаясь на боль, смогла осмотреться.

Я лежала под столом все в той же гостиной, пожар уже съел все портьеры и перекинулся на драпировку стен. Сквозь дым с трудом рассмотрела Крафта, сражающегося сразу с несколькими низшими перерожденными. Может, они и слабее своих прародителей, но их было много и действовали они умело. Они отступали, когда Энрод наносил удар, и синхронно нападали, едва он отвлекался, а потом начинали собирать энергию для следующего снаряда. Но их атаки не достигали цели, сталкиваясь с невидимой стеной абсолютной защиты. А по гостиной ходила спокойная и сосредоточенная Зида, от нее так же отскакивали как удары мечами, так и магические атаки. Но зато целительница, практически не прилагая усилий, убивала врагов одного за другим, просто касаясь их и вытягивая энергию вместе с огоньками жизни. Больше в помещении никого не было. Скорее всего, остальные сражались в других частях замка.

Регенерация закончилась, и я решительно выбралась из укрытия. Меня заметили сразу же. Одновременно в мою сторону полетели два магических снаряда, один метательный нож и защитный панцирь, отправленный Зидой. Но защита летела медленнее, и мне пришлось самой отразить атаку. Магию я просто впитала, растянув свой энергетический запас за пределы тела, нож поймала и отправила в обратный полет, завершившийся в груди метнувшего его хозяина, а в следующее мгновение меня окутало ласковым теплом щита. И я пошла по гостиной вместе с Зидой, верша черную жатву смерти. Мы знали, что за каждую отобранную таким путем жизнь нас ждет расплата, но сейчас выбирать не приходилось. Выпусти мы свою полную силу, и замок не устоит. А здесь обитала пара сотен невинных людей, так пусть лучше смерть каждого врага отпечатается язвой на ауре, чем смерти невинных лягут многотонным грузом на плечи. Аура постепенно восстановится, а вот вина не уйдет никогда.

Через несколько минут сражение было закончено, пол гостиной устилало два десятка трупов. Да, они монстры, но и их жизни отображены на полотне мироздания, а мы только что исказили идеальный в своем совершенстве рисунок сущего. И чтобы на месте каждой стертой нами жизни не осталась зияющая дыра и картина не распалась на части, за каждый потушенный огонек мы отдали часть своего огня, отрывая от своей ауры пусть и небольшие, но такие ценные кусочки.

– Как ты? – Энрод озабоченно осматривал мою голову.

Я отняла его руку от своих волос и, прижавшись щекой к ладони, улыбаясь, проговорила:

– Теперь со мной так просто не справиться, так что даже не мечтай отделаться от меня в ближайшие лет этак пятьсот!

– И не собирался, – успокоил меня лорд и тут же стал собранным и продолжил: – Идем посмотрим, как дела у остальных.

Все оказались целы и невредимы, а вот враг был уничтожен полностью. Ни один перерожденный не ушел живым от гнева ведающих. А вот Ал, Тэр и Тори вернулись только тогда, когда все уже было закончено, пожары потушены, а мужчины выносили трупы на огромный костер за замком.

– Так и знала, что пропущу самое интересное! – возмущалась Торинье, расхаживая по столовой. – Вот чувствовала, что опять все отличатся, а я клушей останусь.

– Прекрати! – прикрикнула на нее Зида. – Тебе повезло избежать этой грязи. Не переживай, еще будет шанс хлебнуть сполна.

И Тори мгновенно успокоилась, села на стул рядом с целительницей, которая сегодня убила больше, чем вылечила за всю свою жизнь.

– Прости, не подумала, как для тебя все это тяжело. – Тори положила руку на плечо подруги и слегка сжала, стремясь поддержать.

Но Зида передернула плечами и встала.

– Я так не могу, не хочу победы такой ценой. Ведь они тоже чьи-то дети, братья, отцы. Это неправильно, мерзко. Спасая одних, лишать жизни других.